Шесть "римских од" Горация в переводе А.А. Фета
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
о равновесие между личностью и государством, она остается сферой частной жизни.
Во второй оде римский поэт воспевает молодость, храбрость, доблесть. Он показывает, что смерть за родину славна, а трусость и предательство будут обязательно наказаны смертью.
Предметом третьей оды Горация становится твердость и справедливость в достижении поставленной цели. Этим отличается Август, которому уготовлено место на Олимпе среди Богов.
Четвертая ода посвящена Каменам, римским Музам, которые с детства покровительствовали поэту, за что он им глубоко признателен. Музы всесильны. Даже Цезарь находил в их гроте место для отдыха после трудных боев. Музы покровительствуют и Августу и дают ему благие советы, легшие в основу его кроткого и благодетельного правления. Ведь сила без разума падает под громадой собственной тяжести, и боги возвеличивают надлежащим образом устроенную и умеренную власть.
Темой пятой оды является любовь к родине. Гораций обращается к героическим образам римской истории и начинает стихотворение с похвалы Августа.
Шестая ода заключает цикл. Лейтмотивом звучит в ней все та же религиозная идея: Богов чти свято - помни всегда завет:
От них начало, в них заключен конец…
В римских одах Гораций затрагивает моральные темы, пытаясь установить равновесие между требованиями общества и миром чувств отдельного человека.
3.2 Анализ 1 оды III книги Горация
1 ода III книги Горация в переводе Фета обращена К хору дев и мальчиков. В подлиннике названия нет, но есть уточнение: De variis hominum studiis (о различных занятиях человека). Лирическим стихотворениям не давались названия ни в древнегреческой, ни в римской поэзии. Традиция русских переводчиков выносит в заглавие посвящения.
Данную оду на русский язык переводили Н.С. Гинцбург, Г.Р. Державин, З. Морозкина, В.В. Капнист, И.И. Дмитриев, В. Мелиоранский, В.Н. Крочковский, Б.В. Бер, Н.Н. Поповский. В переводе Н.С. Гинцбург нет ни названия, ни посвящения, ни уточнения.
Фет не сохраняет строфического деления оды. Сложный песенный размер Алкеевой строфы заменяется анапестом, благодаря чему оды, переведенные Фетом, легко воспринимаются русским читателем. В эпоху Фета традиция переводить размерами еще только начинала складываться. В ответе на статью Русского вестника об одах Горация он пишет: Только с подобною целью переводил я Горация рифмованными стихами и старался, насколько сил моих хватило, стряхнуть с него схоластическую пыль, которая всех так пугала.
Н.С. Гинцбург отказываясь от рифмы, пытается воспроизвести размер подлинника. Но при таком точном по форме переводе для русского читателя могли утрачиваться мелодика латинского стиха и его благозвучие. В переводе Фета предложений по количеству больше, чем в оригинале: у Фета - 15 предложений, у Горация - 10. Соответственно, предложения Фета меньше по объему, чем в подлиннике.
В античном искусстве рифмы не существовало. У Горация неравномерные строчки, длинные фразы перекидываются из строки в строку, начинаются второстепенными словами и лишь медленно и с трудом добираются до подлежащего и сказуемого. Фет же использует в своем переводе перекрестную рифму, усмотрев в своей переводческой деятельности просветительскую миссию по отношению к тем читателям, на которых уменье писать общепонятные стихи с рифмами могло подействовать…лучше и вернее самого строгого буквального перевода или самого добросовестного критического труда.
Римская метрическая система стихосложения отличается от русской силлабо-тонической. Античные стихотворные произведения (в том числе и оды) написаны сложными песенными размерами, в которых главным является правильное чередование долгих и кратких слогов. Для русского языка подобные размеры не характерны, поэтому мелодичность латинского стиха, по мнению Фета, можно передать при помощи рифмы. В своих объяснениях к сборнику 1883 года он пишет: Оды Горация, как и вообще произведения античной лиры - песни, музыка с определенным, часто весьма причудливым метром, которому подражать на новейших языках невозможно, а песнь, как стрела, требует быть оперенной. В наших условиях это достижимо только при помощи рифмы.
Лирический субъект в данной оде появляется только в первой и последней строфах: Odi...et arceo…canto и novo. Личных местоимений в подлиннике нет, так как в латинском языке они использовались в редких случаях, например, при ярком противопоставлении или при недостатке слога в ритмическом рисунке. Здесь, как и в большинстве случаев, местоимения восстанавливаются из личных форм глаголов. В переводе Фета появляется личное местоимение я, что характерно для синтаксиса русского языка. В остальных строфах, как в подлиннике Горация, так и в переводе Фета, лирического субъекта нет, присутствует только лирическое сознание.
В первой строфе лирический субъект демонстрирует свое отношение к людям, не посвященным в таинства: Темную чернь отвергаю с презрением и тут же противопоставляет себя этой толпе: Жрец, вдохновенный Камен повелением…Гораций говорит здесь о критиках, не имеющих природного дара. В поэзии Горация Фету импонировало презрение к умственной черни. Он чувствовал свою просветительскую задачу, духовную избранность. В стихотворении Тургеневу упоминание о толпе бесчинной соотносится с odi profanum vulgus et arceo: Поэт! И я обрел, чего давно алкал, // Скрываясь от толпы бесчинной; // Среди родных пол?/p>