Религиозное осмысление романа Достоевского "Преступление и наказание"
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
ние перед самой идеей страдания, однако сознание его не может принять столь очевидное для него противоречие - мысль продолжает сопротивление. Раскольников чувствует прилив новых сил в те моменты, когда от него требуется сосредоточение мысли: если по приходу к Порфирию Петровичу после разговора с Соней он весь дрожит от страха и напряжения, уверяет себя в том, что назвавший его убивцем мещанин был только плодом его воспалённого воображения, призраком, то после извиняющегося визита вчерашнего человека, узнав, что у Порфирия нет никаких доказательств виновности Раскольникова, он чувствует в себе сильнейшую энергию, готов к борьбе, он с презрением и стыдом вспоминает о своём малодушии [Т. 5, с. 262]. Борьба, мысль о которой бодрит Раскольникова, - это борьба интеллектов, рассудков: Порфирия и Раскольникова. В этой борьбе Раскольников чувствует себя как будто на своём месте, потому что есть интересная работа для его рассудка. Тогда как в общении с Соней и просто в её присутствии он мучается - чувства подступают к нему. Отчётливо контраст между самоощущениями Раскольникова в моменты, когда необходима работа интеллекта, чёткие логические умозаключения, и, напротив, когда его одолевают не поддающиеся анализу чувства, виден при сопоставлении следующих друг за другом сцен, которые мы условно назовём: Поминки Мармеладова и Разговор с Соней после поминок. Во время поминок Раскольников очень логично доказывает присутствующим невиновность Сони в воровстве, в котором её обвиняет Лужин, и, наоборот, виновность Лужина, мерзостность его расчёта. Придя же к Соне, Раскольников чувствует вдруг растерянность, энергия покидает его - он должен сказать Соне, кто убил Лизавету, которая, по словам Сони, Бога узрила. Во время разговора с нею Раскольников всё ещё пытается проверить правоту своей теории, задавая Соне вопросы о том, какое решение приняла бы она, будь в её руках судьба Лужина, Катерины Ивановны, детей. Раскольников, который уже не раз продемонстрировал нам своё умение мыслить логически, доходить в своих аналитических размышлениях до самых глубин человеческого сознания (он очень точно просчитал расчёт Лужина, тогда как Лебезятников, например, не мог понять его поступка), не может не понимать, что задавать такой вопрос Соне после случившегося во время поминок и после того, как она узнала об отказе Катерине Ивановне и детям в квартире, не честно: Соня потрясена случившимся, и её ответ может быть не адекватен её убеждениям. Однако потребность разума Раскольникова - утвердиться в собственной правоте не считается со средствами, которыми это может быть достигнуто, поэтому, когда Соня отвечает, что промысла божьего знать не может [Т. 5, с. 434], Раскольников раздражается, потом его одолевает мрачная тоска и, наконец, он ощущает едкую ненависть к Соне [Т. 5, с. 434], как будто одно упоминание о Боге для рассудка Раскольникова является уже поводом оскалить зубы. Важно, что приступ ненависти следует сразу за словами Раскольникова о прощении: Я это прощения просил, Соня … [Т. 5, с. 216] - разум взбунтовался против прорвавшихся чувств. Но приступ этот оказался как никогда коротким: стоило Раскольникову взглянуть в глаза Соне, увидеть в них любовь, как ненависть исчезла. Во время этого разговора, где Раскольников рассказывает Соне об убийстве, разум, пожалуй, впервые отступает так надолго, чувства в виде очищающих слёз прорываются наружу. Особенно интересно рассмотреть один эпизод этого диалога Раскольникова и Сони:
- Я ведь только вошь убил, Соня, бесполезную, гадкую, зловредную.
Это человек-то вошь!
Да ведь и я знаю, что не вошь, - ответил он, странно смотря на неё. - А впрочем, я вру, Соня, - прибавил он, - давно уже вру … [Т. 5, с. 435].
Первой репликой Раскольников как будто убеждает самого себя в правоте своей теории, о чём говорят эпитеты, которыми наделяет герой старуху, выстраивая их таким образом, что каждый следующий усиливает воздействующее значение предыдущего. Однако Раскольников понимает, что его слова - это только самоубеждение, он как будто знает это давно (сразу соглашается с возражением Сони) на это же указывает и фраза давно уже вру. Сейчас, в разговоре с Соней, Раскольников понимает вдруг, что слова Свидригайлова о вечности в виде грязной бани с пауками имеют прямое отношение к нему - это он (Раскольников) похож на паука в своей маленькой каморке. В христианской традиции паук символизирует дьявольское коварство [Тресиддер, 2001, с. 169], именно дьявольщиной можно объяснить то, что происходило с Раскольниковым судя по его рассказу Соне: он говорит о себе как о самолюбивом, завистливом, злом, мерзком, мстительном и склонном к сумасшествию человеке, который как будто сам культивировал свою озлобленность - не хотел видеть и чувствовать ничего, что могло бы быть противопоставлено его представлениям о мире, о людях: О, как я ненавидел эту конуру! А всё-таки выходить из неё не хотел. Нарочно не хотел! По суткам не выходил, и работать не хотел, всё лежал. Принесёт Настасья - поем, не принесёт - так и день пройдёт; нарочно со зла не спрашивал… [Т. 5, с. 435]. Говоря Соне, что старушонку чёрт убил, Я себя убил, а не старушонку, Раскольников имеет в виду, что он убил в себе человека, соответствующего его представлениям о том, что есть человек: Мне надо было узнать тогда, и поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Тварь ли я дрожащая или право имею… [Т. 5, с. 436].