Неомифологизм в структуре романов В. Пелевина
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
ПиАр в своем тексте, сам прибегает к нему как к писательской стратегии.
Другими словами, самореклама, проводимая настолько умно и в то же время незавуалированно, что читателя немедленно берет за живое. Самореклама, соединенная с минимальной неожиданностью фабулы, привнесением знакомых реалий, ироническим преломлением эзотерических откровений; умелые и джентльменские отношения с публикой попросту PR. Что, кроме продуманных и просчитанных ходов, автору остается лишь добавить крупицу своего таланта, который не будем обольщаться заключается в неплохом чувстве юмора и умении соединить несколько несхожих элементов воедино (обильное использование каламбуров, часто богатых культурными реминисценциями, и тяга к столкновению в пределах одного текста нескольких дискурсов как важные черты поэтики В.Пелевина уже выделялись выше), и такую книгу всем будет приятно и интересно читать.
Итак, В.Пелевин в романе GenerationП активно педалирует различные современные мифемы. Писателю вообще оказывается свойственна концепция мира, согласно которой окружающая нас реальность является комплексом изначально не являющихся единственно достоверными конструкций, внутри которых и существует человек, лишенный возможности прозреть изначальную действительность. Каждая такая конструкция существует до тех пор, пока в нее кто-то верит, пока она влиятельна. Предоставленная концепция мира присутствует, в той или иной степени во всех романах В.Пелевина Омон Ра, Жизнь насекомых, Чапаев и Пустота, GenerationП.
Более того, в романе Омон Ра нарратор также занимается деконструкцией механизма создания мифологии: Омон Ра и GenerationП та же тема виртуализации действительности. Но в первом романе повествователь пользуется метафизикой советского мифа, а в последнем повествователь не чувствует никакой метафизики в современной мифологии, и ему приходится наделить ее трансцендентностью в первую очередь и фантастичностью генезиса во вторую.
Как утверждает писатель: Мы живем во время, когда имиджи, отражения .
Из подобных калейдоскопических конструкций и строится картина мира современного человека.
В.Пелевина волнует обнаружение какой-либо субстанциональности того конструкта, который возникает в сознании и в согласии с нашей концепцией носит определение мифологема. Эту субстанцию писатель не находит и объявляет существующей на ее месте пустоту (шуньята Махаяны в романе Чапаев и Пустота). Такая приверженность totality наличия у любого явления некоей субстантивированности и в конечном итоге вычленяемого смысла делает безоговорочность отнесения В.Пелевина к писателям-постмодернистам уязвимой.
В GenerationП (и в этом, можно сказать, уникальность романа) пустота оказывается удаленной от субстантивации окончательной реальности, исповедуемой В.Пелевиным. Все вокруг нас пустота, что было осознанно Петром Пустотой, героем романа Чапаев и Пустота. В ней существует еще более пустая пустота картина мира современного человека, постулирует повествователь романа GenerationП.
3.2 Неомифологизм в системе образов романа
При создании системы образов В.Пелевин, по словам А.Гениса, использует общеизвестных фольклорных персонажей: в романе Чапаев и Пустота это были Василий Иванович и Петька (но фольклорными их можно считать, пожалуй, лишь постольку, поскольку фольклорность достигается принадлежностью к коллективному бессознательному, в данном случае к мифу о Чапаеве), при структурировании текста романа GenerationП автор апеллировал к соответствующим (порожденным, впрочем, изначально уже в советское время) мифологемам в сознании современного человека.
Очевидно, что в GenerationП эксплуатируется миф о новом русском. В.Пелевин комментирует выбор образа начальника всей реальности: Меня интересует фольклорный тип, клонирующий себя в реальной жизни, а не настоящие богачи, о которых я мало что знаю. В ходе же рекламной компании своего романа В.Пелевин сам успешно использует маску этого фольклорного типа. Искусство знало использование созданного социальным мифом (общественным сознанием) образа как типического героя в типических обстоятельствах или как элементарно удобного канона презентации зрителям, читателям некоего усредненного представителя, к примеру, какого-либо слоя общества. Ю.М.Лотман в качестве примера использования этого канона рассматривает специфику изображения российского чиновника обычно не высших классов: Чиновник в общественном сознании ассоциировался с крючкотвором и взяточником. Уже А.Сумароков, Д.Фонвизин и особенно В.Капнист в комедии Ябеда (1796) запечатлевают именно такой стереотип общественного восприятия. Однако таким типическим героем протагонист В.Пелевина не становится, и его принадлежность к неким фольклорным нуворишам также оказывается не самой важной для реализации автором его идей.
Мысль, по словам Алексея Зверева, идущая от Ницше и фундаментальная для постмодернистского восприятия: вне самого высказывания (текста) реальности, обладающей хотя бы относительно единым смыслом для всех, не существует. Необходимо ?/p>