Творчество В.А. Тропинина
Информация - Культура и искусство
Другие материалы по предмету Культура и искусство
?чность полнокровную, жизнелюбивую, а в данном случае - артистичную. Не только идея портрета Н. А. Майкова, состоящая в эпикурейском приятии жизни, но также его композиция и аксессуары обнаруживают связь с репрезентативными портретами XVIII века. Вместе с тем трактовка образа сближает этот портрет с некоторыми ранними работами О. А. Кипренского (портреты И. В. Кусова, 1808; А. И. Кусова, В. Д. Давыдова, оба 1809 г.). Интересная деталь - вынесенная на первый план, красивая по форме, гибкая и сильная рука Майкова. Художник специально акцентирует на ней внимание, помещая руку на фоне красного атласа подкладки, подчеркивая ее очертания изломом ткани. Самая прямая аналогия, которая обнаруживается в отечественном искусстве более позднего периода, - "Автопортрет" К. П. Брюллова 1848 года. (Начиная с середины 1810-х годов большой интерес к изображению рук проявляет в своих работах О. А. Кипренский.) Поиск параллелей в прошлом приводит к итальянской традиции (Леонардо, Рафаэль, Корреджо, Пармиджанино) и творчеству Ван Дейка. Воздействие последнего представляется особенно вероятным и в силу повышенного интереса Тропинина к фламандской живописи, и в силу того, что на портрете Н. А. Майкова изображен художник (так же, как в "Автопортретах" Ван Дейка и Брюллова). Сознательный акцент на изображении руки мастера как бы выявляет профессию живопиiа, его творческие возможности.
Иной характер носит "Портрет И. Л. Лазарева" (для него сохранился превосходный карандашный эскиз). Основатель Лазаревского института восточных языков в Москве, он держит лист с изображением здания института - несомненная связь образной трактовки с парадным портретом XVIII века (например, с портретами А. Ф. Кокоринова и П. А. Демидова, написанными Левицким в конце 1760-х - начале 1770-х годов). Однако большая естественность образа Лазарева сближает его с репрезентативными портретами конца XVIII века, хорошо представленными, в частности, у Ж.-Л. Давида.
Портреты П. П. Бекетова, И. И. Дмитриева, Н. М. Карамзина, особенно же И. Л. Лазарева и Н. А. Майкова, служат своеобразным связующим звеном между ранним и зрелым творчеством художника.
В 1820-1830-е годы мастерство Тропинина развилось в полной мере. Портрет окончательно упрочился как основной жанр его искусства, вместе с тем определился метод Тропинина-портретиста: совокупность образных и технических приемов, композиционные схемы - словом, все то, что делает тропининские произведения уникальными и одновременно узнаваемыми. Не последняя роль в этом процессе принадлежит Москве, в которой художник провел большую часть сознательной жизни. Если на протяжении 1810-х годов Тропинин лишь периодически приезжал в Москву в качестве слуги графа Моркова, то после получения вольной в 1823 году он поселился здесь навсегда.
Москва, лишенная Петром I главенствующего положения столицы, всегда сохраняла важную роль в духовной жизни русских. Постепенно она сделалась противоположностью чиновному бюрократическому Петербургу. Устойчивые черты особого московского образа жизни - хлебосольство, гостеприимство, семейственность - были возведены в общественном сознании в ранг качеств национального характера. Не чуждаясь моды, Москва была больше привержена старине, отчетливее выговаривала по-русски. "Может быть, назначение Москвы состоит в удержании национального начала [...] и в противоборстве иноземному влиянию", - писал в середине 1840-х годов В. Г. Белинский.
Русский дух "второй столицы" отвечал мировоззрению Тропинина, а возможность спокойно работать - его желанию посвятить себя искусству, согласуясь с нравственными убеждениями. Более всего ценя независимость, Тропинин не поступил на государственную службу, предпочтя жить собственным творчеством. Талант портретиста вскоре сделал его чрезвычайно популярным. Биограф художника - Н. А. Рамазанов - называет огромную цифру - около трех тысяч созданных им работ.
Среди обилия портретов Тропинина есть произведения разного художественного достоинства. Как правило, они укладываются в несколько довольно четких композиционных схем. Однако если модель увлекала Тропинина, рождались образы настолько емкие, что известная схема преображалась, раскрывая заложенные в ней выразительные возможности.
В 1820-е и последующие годы Тропинин охотно использует композицию оплечного, а еще чаще - поясного изображения, вписанного в прямоугольник или овал, на нейтральном (реже едва намеченном пейзажном) фоне. В этой традиции, восходящей к русскому интимному портрету XVIII века, написаны его ранние портреты И. И. Дмитриева и Н. М. Карамзина.
Характерное для Тропинина доброжелательное восприятие моделей сам он объяснял следующим образом: "Кто же любит в жизни смотреть на сердитые, пасмурные лица? Зачем же передавать полотну неприятное, которое останется без изменений, зачем производить тяжелое впечатление, возбуждать тяжелые воспоминания в любящих этого человека? Пусть они его видят и помнят в iастливую эпоху жизни".
Не приукрашивание модели, а поиски в ней лучшего - такая позиция сближает Тропинина с классицистической эстетикой. И хотя по сравнению с более острой характеристикой мужских портретов женские образы художника несут печать идеала, они тоже не страдают однообразием благодаря вариациям поз, индивидуальным костюмам, а главное - особой атмосфере, присущей каждому изображению (портреты А. А. Тропининой, сестры художника, 1825; Е. Д. Щепкиной, 1826; неизвестной, 1828; Е. В. Киреевской, 1839; Л. К. Маковской, 1830-е гг. и другие). Один из самых обаятельных - по