Geum.ru

2/2004 = Дорогие читатели!

Вид материалаАналитические материалы

Содержание


Роланд Гетц
Долгосрочный подъем?
Богатство ресурсов - проклятие или благо?
Государство и предприниматели
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10

Роланд Гетц,


руководитель исследовательской группы “Россия/СНГ”

Фонда “Наука и политика”,

Берлин


Либеральная рыночная экономика в авторитарном контексте

Экономика России накануне второго президентского срока Путина


Как обстоит дело с экономикой России в начале второго президентского срока Владимира Путина? Каковы перспективы на будущие годы? Что было достигнуто, что осталось невыполненным, где подстерегают нераспознанные проблемы?

Россия в начале нового тысячелетия имеет экономику с сильным сырьевым сектором, военной промышленностью, которую нельзя недооценивать (и которая работает прежде всего на экспорт), и расширяющимся сектором услуг. Сельское хозяйство больше не является, как в советские времена, “трудным ребенком”, вечным предметом особых забот нации, Россия снова в состоянии осуществлять экспорт зерна, если не случается неурожая, как было в 2003 году. Валюта и государственные финансы стабильны, повторения финансового кризиса 1998 года не предвидится. Работающие в России иностранные фирмы почти ежедневно сообщают об успехах по части сбыта и об инвестиционных проектах, пусть даже речь идет при этом в большинстве случаев о фирмах среднего уровня и, следовательно, финансовые объемы не имеют большого значения в общеэкономическом плане. Экономические реформы нацелены на либеральную рыночную экономику, степень присутствия государства в экономике уменьшается, что проявляется, например, в приватизации жилищного сектора и коммунального хозяйства.

Российские экономические круги сдержанно комментируют то, что Президент Путин “натянул поводья” во внутриполитическом плане и начал сомнительное развитие в сторону “управляемой демократии”, а иностранные инвесторы оценивают этот процесс позитивно. Если следовать доброжелательной интерпретации, то можно сказать: путем концентрации власти в руках Президента Путин хочет поддержать свой экономический курс на реформы и экономический рост. Возможно ли сделать это авторитарными средствами и каких последствий для российского общества следует ожидать – это уже другой вопрос (1).

России для улучшения положения населения действительно нужен в ближайшие годы высокий экономический рост. Разумеется, его целью не может быть достижение того уровня производства, который имел место в конце советского периода. Невозможно, да и нет желания опять вернуться ни к продукции тех времен, ни к тогдашним условиям производства (2). Речь, скорее, должна идти о том, чтобы улучшить социальное положение населения и приблизить доходы к уровню новых кандидатов на вступление в ЕС. В России в период трансформации увеличились “ножницы” по уровню доходов. Они значительно различаются по группам и регионам. Максимум 10% населения считаются состоятельными, 25% имеют доходы ниже прожиточного минимума, а остальные 65% ведут жизнь, весьма далекую от европейских стандартов (3). В Москве средний уровень доходов в четыре раза выше, чем в среднем по России. В деградировавших индустриальных центрах, напротив, средний уровень доходов крайне низок, как например, в Ивановской области, где в 2002 году денежные доходы лишь на 2% превышали установленный там прожиточный минимум. Подлинные регионы нищеты находятся также на окраинах Российской Федерации, например, в республиках Дагестан, Чечня или Калмыкия (4). Поскольку Россия еще долгое время не станет “государством всеобщего благоденствия”, бедность может быть устранена лишь вместе с ростом уровня доходов всех.


Долгосрочный подъем?

Упадок советской экономики с ее гигантскими предприятиями и их не отвечающей спросу продукцией перекрыл в период между 1991 и 1996 годами начатое строительство рыночной экономики. Робкая надежда 1997 года на экономический рост была резко оборвана в результате финансового кризиса 1998 года. Однако затем, параллельно с приходом Путина к власти, начался экономический подъем, который продолжился в 2004 году и ожидается также и в последующие годы – впрочем, в каких размерах, это еще вопрос. Реформа налогового законодательства и начавшиеся административные реформы способствуют тому, что существовавшая до сих пор теневая экономика (по официальным данным, около 25% валового внутреннего продукта) выходит из тени. Однако толчок к экономическому росту был получен не в результате этого, а вследствие реального обесценивания рубля примерно на 40% и удвоения цены за российский экспорт нефти (5). Как обесценивание рубля, так и повышение цен на нефть вызвали экспортный бум, который – с некоторыми колебаниями – продолжается до 2004 года и действует как конъюнктурный мотор.

В высказываниях Путина прослеживается то противоречие, что он, с одной стороны, объявляет себя сторонником рыночной экономики и отвергает экономическое планирование старого образца, однако, тем не менее, ставит перед Россией долгосрочную цель экономического роста. В своем ежегодном Послании от 16 мая 2003 года он потребовал, чтобы за десять лет ВВП был по меньшей мере удвоен. Такая постановка задачи является крайне амбициозной: лишь в исключительных случаях средние темпы роста экономики в течение долгого времени превышают 4% в год. Условием этого являются очень высокие инвестиции, а также благоприятные внутренние и внешние рамочные условия. От капиталовложений государства, которые составляют около 20% всех инвестиций, нельзя ожидать стимулирующего эффекта по причине государственной политики строгой экономии. Российское государство может лишь заботиться о благоприятных для инвестиций условиях, которые побуждают фирмы к реинвестиции своей прибыли внутри данной страны. В России инвестиционная квота (доля как государственных, так и частных инвестиций в ВВП) составляет менее 20%, что значительно ниже показателя, который был бы необходим для очень высокого экономического роста (6). Хотя этим компенсируется износ основных фондов (12-15% ВВП), но мало что остается для расширения мощностей. Рост производства начиная с 1999 года происходил преимущественно за счет ввода в эксплуатацию приостановленных мощностей, вследствие чего этот потенциал роста может быть исчерпан в ближайшие годы.

В то время, как лишь менее 20% ВВП расходуется на обновление и расширение государственных и частных основных фондов, в России превышение экспорта над импортом (активное сальдо торгового баланса) составляет около 10% ВВП, что означает, что в этом размере капитал экспортируется и/или аккумулируется в Центральном банке в качестве валютных резервов. Но решающее значение для существенного экспорта капитала имеет не разница между экспортом и импортом, препятствующая более высокому удельному весу инвестиций, а небольшой объем инвестиций. Если бы удельный вес инвестиций был выше, то и разница между экспортом и импортом была бы ниже, так как импортировалось бы больше основных средств производства.

Незначительная инвестиционная привлекательность страны отражается также в прямых иностранных инвестициях (Foreign direct investment / FDI) (7). За исключением краткосрочного роста в 1997 году, FDI в России составляли менее 3 млрд. долларов в год (8). С 1991 по 2002 год включительно в Россию поступило около 23 млрд. долларов прямых инвестиций против 45 млрд., направленных в Польшу, и 38 млрд. - в Чешскую Республику. Если соотнести эти показатели с численностью населения, то отставание России будет еще явственнее.

Начиная с 1991 года, Россия привлекла в расчете на одного жителя заметно меньше прямых иностранных инвестиций, чем все другие страны, переживающие процесс трансформации, хотя ее сырьевые богатства позволяли ожидать обратного. Кроме того, необычным для страны с низкими доходами в расчете на душу населения является то, что поступившим FDI противостоит утечка капитала примерно в тех же размерах (9). Однако Россия вполне обладает потенциалом для инвестиций и, соответственно, для FDI с целью разработки полезных ископаемых, освоения рынка, а также повышения экономической эффективности (10). Это указывает на то, что важной причиной низкой инвестиционной активности является неблагоприятный инвестиционный климат в России, а не дефицит капитала. Это подчеркивает большой объем оттока капитала, который продолжается и после консолидации экономических условий после 1998 года, отражая неуверенность в отношении стабильности развития собственной экономики(11).


Богатство ресурсов - проклятие или благо?

Россия - самая богатая сырьем страна мира, она сулит не только Европе, но также Китаю и США надежное и долгосрочное снабжение энергоносителями (12). В результате высоких доходов от экспорта нефти и природного газа, выручка от которых поступает преимущественно в долларах или евро, на российском валютном рынке имеется избыточное предложение иностранной валюты. Следовательно, иностранная валюта реально дешевеет и, соответственно, ценность рубля реально возрастает (13). Таким образом, девальвация рубля, произошедшая в 1998 году, постепенно ликвидируется. Исчезают преимущества цен российских экспортеров отечественной продукции перерабатывающей промышленности, в то время как экспортеры сырья могут и впредь заключать выгодные сделки. Такое положение дел свидетельствует о так называемой “голландской болезни”, которая терзает богатые природными ресурсами страны (14).

Против слишком быстрой ревальвации рубля (процесс, обратный девальвации: обесценивание иностранных валют) российский Центральный банк борется, скупая валюту. Так как он расходует при этом рубли, то увеличивает внутреннее денежное обращение, что разжигает инфляцию (15). Российский Центробанк встает тем самым перед дилеммой: что он должен допустить скорее - ревальвацию или инфляцию? Если Центральный банк хочет дальше снижать темпы инфляции (на 2004 год намечено повышение цен на 10%), то он не может неограниченно увеличивать свой валютный запас, так как это повлечет за собой продолжение ревальвации рубля. Это приведет к снижению конкурентоспособности российских производителей (вне сырьевых секторов) как на зарубежных рынках, так и на внутреннем, где они вынуждены конкурировать с импортными товарами, которые зачастую лучше по качеству. Выход заключается только в повышении производительности труда и капитала на российских предприятиях, вследствие чего они могли бы производить продукцию с меньшими затратами. Этому способствовал бы, наряду с уже имеющимися благоприятными налоговыми условиями, приток иностранных инвестиций не только в сырьевой сектор, но и в обрабатывающую промышленность. Для этого решающее значение имеет дальнейшее развитие России как места размещения инвестиций, тем самым проблема снова сводится к уже упомянутой инвестиционной привлекательности. Многое будет зависеть от того, как в будущем станет развиваться отношение российского государства к предпринимателям.


Государство и предприниматели

“Дело ЮКОСа” и, соответственно, Михаила Ходорковского поставило вопрос о том, как российское государство намерено обходиться со своими предпринимателями. Никто не думает всерьез, что в ходе уголовного преследования менеджеров и акционеров нефтяного концерна ЮКОС речь шла в первую очередь о наказании за налоговые нарушения (16). Если бы действительно хотели покарать за экономические преступления и нарушение закона, то можно было бы посадить за решетку почти всех российских предпринимателей (и большую часть политической элиты как на московском, так и на региональном уровне). В “дикий период” перехода от планового хозяйства к рыночной экономике законы в массовом порядке обходились и нарушались, широко использовались пробелы в законодательстве, государственные служащие подкупались, а конкуренты убирались с дороги любыми средствами. При этом сформировался слой мелких, средних и крупных капиталистов, которые задают сегодня тон в российской экономике. С точки зрения всемирной истории, Ходорковский и его коллеги делали то, что Карл Маркс назвал “первоначальным накоплением капитала”. Они в кратчайшие сроки заново создали в России частную собственность и сделали капиталистический путь развития в России необратимым вследствие того, что способствовали обогащению членов советской “номенклатуры” или сами происходили из этих кругов.

После того, как первая фаза “грабительского капитализма” в России закончилась, многие из них озаботились репутацией и укреплением своей собственности. Пересмотр результатов приватизации не только снова возродил бы борьбу за собственность, но и поставил бы у рычагов управления экономикой менее способный слой сотрудников секретных служб и государственных служащих, которые стали бы обогащаться так же, как в свое время это делали подвергающиеся гонениям “олигархи”. Разумнее, напротив, обложить фирмы соответствующим налогом и, таким образом, “доить корову” вместо того, чтобы ее резать. Однако окружение Путина из секретных служб испытывает, видимо, искушение вслед за властью захватить еще и собственность, и тем самым положить конец либеральной модели развития. Россия, как уже часто бывало, стоит в своем развитии на распутье.