Русский литературный язык в творчестве А.С. Пушкина
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
?торическая разновидность языка художественной литературы не имел в поэзии столь длительной судьбы. Он не вышел за пределы первых десятилетий XIX в., отразившись с наибольшей полнотой в творчестве таких крупных поэтов, как В.А. Жуковский и К.Н. Батюшков. Особенно ощутимы традиции "нового слога" в их элегиях.
Характерный для "нового слога" подбор лексики и фразеологии, типичные образные средства, общая эмоциональная "меланхолически-чувствительная" окраска всех языковых средств - все это можно наблюдать уже в одной из самых ранних (и самых лучших) элегий Жуковского "Сельское кладбище" (1802).
Хотя поэзия Батюшкова, конечно, имеет сравнительно с поэзией Жуковского свои особенные, индивидуальные черты, общие свойства "нового слога" и в ней проступают весьма явственно.
В прозе "новым слогом" в его, так сказать, "первообразном" виде перестали писать уже в течение первого десятилетия XIX в. Но его перифрастическая манера, тяготение к изысканной образности отразились в некоторых более поздних литературных направлениях. В частности, эти черты, перенесенные с почвы сентиментализма на почву романтизма и приобретшие еще большую эмоциональную остроту, нашли отражение в прозе А.А. Бестужева-Марлинского. Конечно, язык произведений Марлинского отличается не только этими чертами, он значительно богаче и разнообразнее "нового слога". У писателя есть сочинения, написанные достаточно простым языком. Но все же пристрастие к украшениям, "цветам слога", метафоричности, экспрессивной насыщенности текста более свойственно творчеству Марлинского.
Интересно, что в подобную словесную форму облекались Бестужевым-Марлинским передовые взгляды, точные оценки, глубокие характеристики. Но ясное, краткое изложение мысли казалось писателю недостаточным, несвойственным литературе. Он считал обязательным украшение не только художественного, но и литературно-критического, "метафизического" текста. Сказывалось влияние старых взглядов на признаки "образованного", литературного выражения. Русские риторики второй половины XVIII - начала XIX в. утверждали, что мысль следует "изобресть, расположить и украсить". Словесное украшение текста было свойственно высокому стилю классицизма, в не меньшей степени - "новому слогу" сентиментализма (хотя средства украшения стали иными), а из него перекочевало в романтическую поэзию и прозу. Хотя призывы писать "просто - но ясно" и раздавались, литература не спешила им следовать. До Пушкина были лишь отдельные прорывы в новую область литературного выражения.
1.4 Неисчерпаемое богатство идиомов, русизмов
Линия "нового слога" была яркой, но очень скоро потускнела. Следы ее в языке художественной литературы были заметны довольно долго, но все же это были только следы. В то же время другая линия, ориентированная прежде всего на "живое употребление", но не порывавшая с историческими традициями литературного языка, получила дальнейшее развитие. Она ярко проявилась в баснях И.А. Крылова и комедии А.С. Грибоедова "Горе от ума".
В статье "Басни Крылова" В.Г. Белинский писал: "Басни Крылова, кроме поэзии, имеют еще другое достоинство, которое, вместе с первым, заставляет забыть, что они - басни, и делает его великим русским поэтом: мы говорим о народности его басен. (.) И все это выражено в таких оригинально-русских, не передаваемых ни на какой язык в мире образах и оборотах; все это представляет собою такое неисчерпаемое богатство идиомов, русизмов, составляющих народную физиономию языка, его оригинальные средства и самобытное, самородное богатство, - что сам Пушкин не полон без Крылова в этом отношении. О естественности, простоте и разговорной легкости его языка нечего и говорить. Язык басен Крылова есть прототип языка "Горя от ума" Грибоедова".
Язык басен Крылова и комедии Грибоедова, отличаясь подлинной разговорностью, простотой и свободой выражения, в то же время обнаруживает живые и плодотворные связи с "книжным" русским языком в его исторически сложившихся разновидностях. Это делает его особенно богатым и хорошо приспособленным для отражения действительности.
"Богатство идиомов, русизмов, составляющих народную физиономию языка" в басенном языке Крылова очевидно. Достаточно раскрыть наугад любую басню, и в ней в изобилии предстанут народно-разговорные слова, выражения, междометия, частицы, а также перефразированные и неперефразированные пословицы и поговорки. При этом все грубое, вульгарное отбрасывается, изгоняется из литературного языка. Связь языка басен Крылова с "живым употреблением" ясно проявляется и в синтаксисе. По словам В.В. Виноградова, "Крылов свободно и широко вводит в строй литературного ("авторского") повествования синтаксические формы устной речи с ее эллипсисами, подразумеваниями и с ее идиоматическими своеобразиями".
Однако басенный язык Крылова не замкнут в народно-разговорной сфере. Крылов использует и славянизмы, и архаизмы, и элементы профессиональных жаргонов, и книжно-литературные перифрастические обороты. Славянизмы и архаизмы иногда выступают у Крылова в их традиционной функции: для придания повествованию важности, торжественности.
Но чаще славянизмы и архаизмы Крылов использует для выражения иронии, насмешки. В такой функции они обычно сочетаются с обиходно-разговорными и просторечными словами и выражениями. Элементы профессиональных диалектов (чаще всего