Русский литературный язык в творчестве А.С. Пушкина
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
?евницам, воздушным покровам и волшебным одеждам. Но главное было не в словах, а в их назначении. В отрывке о "добренькой старушке" мы видим соответствие языка создаваемому образу, изображаемой обстановке, что и ведет к отказу от поэтических условностей. Позже эта сторона творчества Пушкина получит мощное развитие.
Скажем еще об одной частной, но существенной особенности поэтического языка XVIII - начала XIX в., отразившейся в "Городке" (и других стихах Пушкина, в том числе и более поздних). Предусматривается произношение расцвел, а не расцвёл. Это старое "книжное", "славенское" произношение очень часто использовалось в рифмах. Вот еще некоторые примеры из "Городка": принесенный - смиренной, веселый - престарелы, полдневны - темны. В поэзии Пушкина такого рода рифмы постепенно идут на убыль, заменяясь рифмами, соответствующими "живому", разговорному произношению.
Непременный компонент языка поэзии начала XIX в., славянизмы, частично сохраняли свою старую функцию придания тексту торжественности, возвышенности (что мы видели в "Воспоминаниях в Царском Селе"), частично переходили в разряд "поэтической лексики". В ранних стихах Пушкина славянизмы и "библеизмы" могут свободно сочетаться с образами античной мифологии и другими "поэтизмами": апостол неги и прохлад; муз невинных лукавый духовник; святую библию харит; Христос и верный Купидон.
Употребление славянизмов в ранней поэзии Пушкина имеет и еще одно направление, аналогичное тому, которое мы наблюдали в революционной, гражданской лирике декабристов: отрыв славянизмов от религиозной семантики и приспособление их для выражения революционного пафоса, гражданской патетики при сохранении экспрессии торжественности, возвышенности. Такое использование славянизмов восходит, как мы знаем, к Радищеву. У Пушкина его можно видеть в оде "Вольность" (1817) и стихотворении "Деревня" (1819). В стихотворении "Деревня" первая часть в основном выдержана в традициях элегической лирики с использованием типичных перифраз, "поэтической" лексики и фразеологии. Вторая же часть принадлежит лирике политической и отличается соответствующим этому жанру использованием славянизмов.
Пушкин никогда не был сторонником "славянщизны", но на протяжении всего своего творчества обращался к славянизмам и в стихах, и в прозе как сильному изобразительному и выразительному средству. Такое употребление славянизмов у Пушкина очень разнообразно и трудно поддается классификации. К тому же значение, эмоциональная окраска и ассоциативные связи славянизмов в пушкинских стихах могут быть неодноплановыми. Например, в стихотворении "Пророк" (1826) славянизмы, с одной стороны, явно несут в себе комплекс "библейских" значений и ассоциаций, а с другой стороны, включаются в систему выражения идеи высокой гражданской миссии поэта. Для выражения этой же идеи высокого предназначения поэта используются славянизмы и в стихотворении "Я памятник себе воздвиг нерукотворный" (1836), хотя здесь их не так много. Другая (и самая важная) линия употребления славянизмов у Пушкина - это их "нейтрализация", свободное объединение с самыми различными литературными и разговорными словесными рядами.
Хотя в ранних стихах Пушкин следовал в основном карамзинской традиции (в версии Батюшкова и Жуковского), но узость тематики и ограниченность языковых средств этого направления была ясна поэту изначально и вызывала скептическое отношение. Уже в первом опубликованном в печати стихотворении "К другу стихотворцу" (1814) Пушкин писал:
Арист, поверь ты мне, оставь перо, чернилы,
Забудь ручьи, леса, унылые могилы,
В холодных песенках любовью не пылай.
В послании "К Дельвигу" (1815) ирония по отношению к традиционным поэтическим темам подчеркнута еще сильнее. Похвала, содержащаяся в знаменитой надписи "К портрету Жуковского" (1818) - "Его стихов пленительная сладость Пройдет веков завистливую даль", - заставляет задуматься: "пленительная сладость" - не мало ли это для поэзии? Но ничего больше не назвал ученик в поэзии своего учителя. В 1825 г. Пушкин в стихотворении "Соловей и кукушка" как бы рассчитывается с элегической поэзией. Еще раньше в одной из заметок Пушкин высказал пожелание: "Не мешало бы нашим поэтам иметь сумму идей гораздо позначительнее, чем у них обыкновенно водится. С воспоминаниями о протекшей юности литература наша далеко вперед не подвинется" ("О прозе", 1822). На пути Батюшкова и Жуковского Пушкин быстро достигает успехов и превосходит своих учителей. Примером может служить стихотворение 1816 г. "Певец" ("Слыхали ль вы за рощей глас ночной Певца любви, певца своей печали?"). Поэтический гений Пушкина ищет новых путей и преодолевает старые традиции в разных направлениях. Это со всей определенностью проявляется со второй половины 20-х годов в тематике, жанровых формах и языке пушкинских произведений.
"Искусство в описаниях, яркость в выражениях и сила в мыслях" - так оценил Пушкин одно из стихотворений В.Г. Теплякова в рецензии на его "Фракийские элегии" (1836). А за одиннадцать лет перед этим, в письме Дельвигу от июня 1825 г. Пушкин поставил в заслугу Державину "мысли, картины и движения истинно поэтические" (хотя и отозвался критически о некоторых других сторонах его творчества). Итак, картина, изображение, "искусство в описаниях" и "яркость в выражениях", поддержанные "силой в мыслях", - во