Программа в Украине на "Первом национальном"

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9

Савік Шустер

Скажите, пожалуйста… Это Евгений Солодко: адвокат Виктора Пилипишина. Добрый вечер. А вот скажите, пожалуйста: в этой студии говорилось и даже люди нам писали… Вот Сергей Иванов как раз сидит за людьми, которые нам пишут… Многие говорили, что люди не возвращаются, потому что здесь нет будущего, а там по меньшей мере есть зарплата.

Бірюков

Отчасти это правда. Даже когда было совсем страшно, народ на что-то ещё надеялся. Мне тоже в начале задали этот вопрос: "Почему они не уехали?" Я сказал так: "Давайте лучше спросим, почему уехали мы". Так вот: мы уехали, потому что мы это всё видели своими глазами. И когда уже, извините, рядом с женщинами, которые просто переходят по медгородку, падают мины и поверх голов идут очереди, уже понимаешь, что это уже совсем рядом к тебе подошло. Поэтому мы уехали: потому что стало страшно. А они остались, потому что они ещё страшного не видели, скорее всего. Это моё мнение. Я извиняюсь, если оно не совпадает с их мнением потом. За длинным рублём мы погнались все: кто семь лет назад, кто девять, кто шесть – туда, но последние три месяца зарплату не платят никому. Банки разрушены, сгорели практически все. Я не знаю, перспектив тоже нет, потому что последнюю неделю по крайней мере – даже две недели – администрация госпиталя просто… во-первых, поменялась… И новая уже сказала: "Вам платил деньги Каддафи – вот от него и ждите теперь ту зарплату за всё: и за все ваши отпускные, и за все ваши остальные… то, что вы ожидаете". То есть перспектив зарплаты уже никто не видел. Чего ждут эти люди – я не знаю, правду говорю. Я за них за всех сказать не могу. Спрашиваешь когда: "Что ждёшь?" – "Вот обещали, что выплатят три зарплаты за каждый месяц". – "Жди. Может, поедешь всё-таки?"

Савік Шустер

Вас прекрасно понимает наша аудитория и поддерживает. Скажите, пожалуйста: а что вы будете делать сейчас?

Бірюков

Буду пытаться устроиться на работу. Я врач-анестезиолог с 20-летним стажем.

Савік Шустер

У вас же фантастический опыт!

Бірюков

Ну теперь ещё и это, это да.

Савік Шустер

Галина.

Іванова

В первую очередь я хочу передать огромное спасибо от моей дочери вашей студии. Она говорит, что с помощью вашей студии всё это началось. Лично она просила передать спасибо Олегу Волошину и Андрею Олефирову.

Бірюков

Это представители МИДа, насколько я…

Савік Шустер

Это представители МИДа, да.

Іванова

Что ещё вы хотели услышать?

Савік Шустер

Вот вы… вы очень хотели вернуться, вам страшно, да?

Іванова

Мне страшно? Даже не знаю. Я работала операционной медсестрой в хирургии. Нас было до начала войны 15 операционных сестёр в нашем госпитале, в нашем отделении. Практически с самого начала потихоньку девочки: именно женщины, ливийки, – на работу перестали ходить. Осталось 3 медбрата и моя коллега: украинка тоже, Светлана Совлук. Нагрузка была колоссальная, но нас насильно никто не принуждал. Было, конечно, жалко этих людей. По большой части, вы знаете, они добрые люди. Они помогали нам и мы старались помочь им. Но когда мы уже приняли решение, мы пришли в администрацию и сказали: "Мы просто уже не можем". Последнее время: последние недели – в связи с усилением атаки и перекрёстными огнями у нас не останавливался операционный блок: работать утром, ночью… множественные травмы, работало по две бригады, стоишь на операции шесть-семь часов… работают хирурги, ортопеды, сосудистые хирурги – и в итоге больного теряем. Кровь просто… ручьём вот так всё лилось. Это всё было тяжело и морально. Когда стали поступать мирные жители, дети, женщины, это особенно стало тяжело. И конечно, то, что дома у всех мамы… Мамы уже в возрасте, которые за нас волновались, дети, которые переживали. Это ещё плюс. И плюс опасность для жизни. Поэтому решили вернуться. А уехали мы туда… Вы спрашивали о нашем будущем. Уехали, наверное, только от проблем, потому что… Да, я планирую вернуться на работу, если получится. У меня тоже большой опыт, но мне страшна моя зарплата. Как я слышала, где-то в пределах 900-т – 1-й тысячи гривен. Вы прекрасно понимаете, сколько стоит только квартплата и сколько останется. Поэтому многие женщины там остались: они благодарны этой стране.

Савік Шустер

Галина, а деньги, которые вы там зарабатывали, – вы посылали часть в Украину?

Бірюков

Все практически так делали.

Савік Шустер

Все делали, да?

Бірюков

Мы не покупали себе ничего за границей. Мы не вкладывали деньги в недвижимость где-то или ещё что-то.

Іванова

Это не настолько большие деньги, как некоторые думают. Да, благодаря той стране многие свои проблемы решали: учёба детей здесь, покупали жильё здесь. Сейчас, конечно, в связи с инфляцией и ростом уровня цен… Но всё равно это был выход из положения. Я работала в госпитале, я имела ещё овертайм в частном госпитале – ну тысяча долларов получалась. То есть есть разница.

Савік Шустер

Тысяча долларов в месяц?

Бірюков

Тысяча долларов в месяц.

Савік Шустер

Там?

Бірюков

Там, да. Какое-то решение проблем было. У меня сын-студент. Благодаря этому я, конечно, тоже… Поэтому, может быть, этим ответим на вопрос: "А почему люди там остаются и рискуют?" В надежде, что всё-таки им выплатят. Но надежды мало. Именно Мисурата – это…

Бірюков

Именно Мисурата, потому что сто километров от Мисураты – город Хомс… Есть ещё один форум, называется "Сообщество врачей в Ливии". Я написал, что я уже на этапах эвакуации, и получаю ответ: "Город Хомс: всё работает, все работают, у нас проблем нет". Это сто километров. Это там находятся войска Каддафи, правда, но это дела не меняет. Получают зарплату, отправляют трансферы… Периодически, конечно, проблемы со связью, говорят. Ну и мы были на этапах эвакуации… город Бенгази проезжали и мы тоже видели: продолжается мирная жизнь у людей. Они не знают этого горя, которое было в Мисурате. А в Мисурате перспектив никаких. Полгорода практически нет уже. Если все фотографии показать…

Савік Шустер

А у власти там…

Бірюков

У власти там оппозиционные силы. Есть представитель их, он тоже приезжал в госпиталь, встретился с нами с четвёртого где-то раза, попытался какую-то материальную помощь оказать: видимо, то, что удалось из банков забрать, – больше ничего они нам предложить не могли.

Савік Шустер

Святослав Пискун.

Піскун

А существуют какие-то обозначения? Поднят ли там белый флаг с красным крестом или на крыше нарисована эмблема красного креста? Чтобы военные понимали, что это госпиталь. И кто стрелял по госпиталю, с какой стороны?

Бірюков

Спасибо за вопрос. Это хорошо, что вы спросили, потому что как раз к этому я хотел подвести. Как раз никакой безопасности для госпиталей не существует. Почему я ещё рассказал, что госпиталь был разбит и большая его часть находилась в так называемом ужаме. Это поликлиника бывшая. Там был организован хирургический корпус. Штаб был организован именно там: с большим флагом трёхполосным, окружён был пулемётами, мешками с песком, людьми с оружием… То есть: "Смотрите, где мы", – то есть показательно всё. Поэтому ужаму и разбомбили на четвёртую или третью неделю. В неё было несколько попаданий. Погибли и люди там. Госпиталь был эвакуирован. И продолжается всё то же самое. И пресс-центр в "Хекме"… Это "Хекма" сейчас называется: этот госпиталь. И штаб, опять же, там же находится. У них нет понимания какой-то безопасности. Поэтому администрация госпиталя и сказала: "Мы уже не несём ответственности за вас".

Піскун

Есть же какие-то международные стандарты, принятые во всём мире: обозначать медицинские учреждения, больницы, госпитали…

Бірюков

Это Ливия. Там надо побывать, чтобы понять… Для них не существует такого.

Савік Шустер

Владислав Лукьянов.

Лук’янов

То есть получается тогда, что вот эти военные, которые были, – что они прикрывались больными, врачами?

Бірюков

Так нельзя говорить.

Савік Шустер

Это так только Лукьянов говорит в Страстную Пятницу.

Лук’янов

Нет, я спрашиваю.

Бірюков

Нет, мы говорим сейчас про военных. Вы говорите про кого? Если вы говорите про армию Каддафи – да, там профессионалы воюют. Если посмотреть на снимки, как убивают они, – чёткие, профессиональные выстрелы. И как воюют эти пацаны, которые разграбили полицейский участок с автоматами. Они же не военные, они даже не понимают, что они делают. Такое впечатление, что они продолжают играть. Жалко, что видео нельзя запустить. "Аллах акбар" через каждые пять секунд. Они радуются тому, что они выстрелили. После выстрела радость уже: что выстрелил. Очереди вылетают на раз.

Лук’янов

А ещё вот этот "Аллах акбар"… Идёт радикализация настроений?

Бірюков

Пока нет.

Лук’янов

А есть в этом направлении как бы…

Бірюков

Присутствие "Аль-Каиды" мы там не заметили, сразу…

Лук’янов

Нет, ну я не спрашивал про "Аль-Каиду". Спасибо.

Бірюков

Пожалуйста.

Олійник

Те, що ви системно із передачі в передачу цю тему піднімали… Були тут представники влади, був міністр іноземних справ… І ми маємо зрушення в тому числі завдяки журналістам і громадськості. Це дуже добре. Ми багато чого зробили. Я хочу подякувати і тим українцям-лікарям, які там виконували свій обов’язок – і ще частина продовжує виконувати. І все зробити нам потрібно для того, щоб останній українець, якщо він бажає, покинув Лівію як небезпечну країну.

Бірюков

Якщо він бажає.

Олійник

Да, якщо він бажає. Це його право вибору. Але ці люди на чужині опинилися не просто: їх туди загнала доля. Уже системна доля, з точки зору історії нашої. Ми не реформовуємо нічого, не поліпшуємо умов, немає де реалізувати себе як лікаря, вчителя – і люди пішли на заробітки. Але й вони ще були потужними інвесторами для цієї держави. Оці мільярди, які сюди заходили, – це навчання дітей, це житло… Вони допомагали цій країні завжди, і сьогодні допомагають. І ми повинні реформувати нашу економіку, щоб люди туди їхали за обміном досвіду, для того, щоб допомогти ближньому, а не для того, щоб шукати по світу, як заробити на шматок хліба. Оці кошти, про які вони говорять, – це невеликі кошти, це не європейські стандарти. І тому давайте… ця справа нас повинна об’єднати, щоб ми не пишалися, що сім мільйонів українців по світу, а ми говорили: "Є якась частина, але вона себе реалізовує там". Не так, як сьогодні заставляє це життя. І давайте займатися економікою. Давайте поліпшувати умови, щоб вони могли тут мати своє місце робоче і пишалися тим, що Україна може їх захистити.

Савік Шустер

Кирилл Куликов.

Куликов

Тема достаточно тонкая, но, к сожалению, придётся перейти к политическим вопросам: политическое ток-шоу. Я на этой неделе только: Бюджетный комитет – рассматривал вопрос о выплате врачам надбавки 20-процентной. То есть коллега абсолютно правильно сказала: зарплата медсестры составляет на сегодняшний день 940 гривен. Средняя зарплата медика в Украине: это от главврача до медсестры – составляет порядка 2-х тысяч гривен. В Киеве только работает на сегодняшний день четыре рекрутинговых агентства, которые нанимают врачей для работы за рубежом. В Киеве только не хватает четырёх тысяч врачей участковых, не хватает порядка девяти тысяч медсестёр. 73 процента людей, которые сегодня работают на "скорой помощи", – они пенсионного возраста. Так Бюджетный комитет не изыскал порядка 400-та миллионов для того, чтобы выплатить врачам эту надбавку. Он изыскивал на другие цели: на дороги, на какие-то суперважные проекты, – но на это денег не было найдено. Вот в этом колоссальная проблема. И находили разные причины, почему этого нельзя сделать. Мне кажется, что сегодня это самое главное. Сегодня нет важнее вопроса. Все остальные вопросы второстепенные. Это именно людям самым квалифицированным – задержать их в стране, сделать всё возможное. Почему люди под пулями не уезжают из страны? Мы говорили про это. Не уезжают из Ливии. Половина от них отказалась, не взирая на то, что со всех каналов средств массовой информации к ним взывали, обращались, говорили: "Возвращайтесь, люди". А они не хотят уезжать. Извините, к вам вопрос, простите. Если к вам обратится рекрутинговое агентство и предложит работать в более спокойной стране, вы уедете отсюда? Только честно.

Бірюков

Да.

Куликов

Спасибо.

Савік Шустер

Татьяна Мелихова.

Меліхова

Я хочу сказати, що саме з Київради, за пропозицією фракції блоку Юлії Тимошенко, в 2007-му році застосовувалися столичні надбавки для медиків, вчителів й інших категорій бюджетної сфери. І ця якраз тенденція – вона збереглася на рівні прийняття загальнодержавного бюджету минулого року. І даже в кризовий, 2009-й, рік уряд ще Юлії Володимирівни Тимошенко думав про те, щоб всім дати 20-відсоткову надбавку. І нонсенс: саме в 2011-й рік вчителі, врачі – вони залишилися без цих надбавок і зарплата у всіх медиків на сьогоднішній день на 20 відсотків менша. Тільки завдяки колосальним зусиллям Київрада трохи відшукала, але ж по державі на сьогоднішній день якраз такий жах і виходить. Треба негайно все ж таки, щоб Верховна Рада переглянула і вирівняла заробітну плату медиків і вчителів цього року, привела у відповідність до заробітної плати минулого року.

Олійник

Давайте не вводити в оману себе й інших. Чому? Тому що 20 відсотків… Було 900 – буде 1 тисяча 200. Але запитайте лікарів: вони за таку зарплату готові працювати? Це ті умови, де вони могли б реалізувати себе? Ні. А ми вводимо…

Меліхова

Це хоч щось людям. А ви запитайте в медсестри: "20 відсотків – що це?"

Олійник

"Щось" – це ми робимо вже 20 років.

Меліхова

Підіть у київську лікарню і запитайте.

Олійник

"Щось" – ми робимо це 20 років. Але зверніть увагу: ми вже 20 років вводимо в оману суспільство, говорячи про те, що в нас медицина безоплатна. Ми її не реформовуємо, а вона реально платна, люди несуть. Люди туди несуть постіль – вже казали, – і харчування, й медикаменти. Значить, давайте її реформуємо, піднімаючи. Але це не вирішує задачу. Значить, треба реформувати, щоб лікар фаховий отримував 900 доларів, які отримує там, за кордоном, мінімум. Це реально? Реально. Давайте цим шляхом рухатися.

Яворівський

Але ж, Володимире, логіка ваша: "Давайте не будемо підвищувати, тому що це все одно нічого не дає".

Олійник

Потрібно, але не тішити, що 20 відсотків вирішують проблеми.

Лук’янов

Почему? Как раз предложение повышать, и это очень хорошее предложение. Но мне очень понравился вопрос о том, что уряд госпожи Тимошенко думал о том, как повысить. А почему уряд госпожи Тимошенко не подумал, что только на обслуживание долга, на уплату процентов в этом году нужно потратить 22.4 миллиарда гривен? Это именно обслуживание долга, который вы оставили после себя. Это в три раза больше, чем нужно потратить на всю медицину в Украине в течение года. То есть за счёт этих денег можно было три года обслуживать медицину или сразу в три раза повысить заработную…

Савік Шустер

Подождите-подождите…

Лук’янов

Я вас слушал. Помолчите, пожалуйста.

Савік Шустер

Ну вы так с женщиной не разговаривайте!

Яворівський

Такий стиль.

Лук’янов

То, что когда украдены 300 миллиардов гривен… И сегодня мы говорим: "Мы хотели на 20 процентов повысить заработную плату", – то нужно либо не иметь совести, либо полностью сердца.

Ветеран

Гоните их по судам!..

Лук’янов

Нужно вернуть, правильно.

Голос

Так в чём дело?

Ветеран

Вот для этого привлекаются к уголовной ответственности те, кто эти деньги украл.

Савік Шустер

Я к вам ближе подойду, будет слышно. У меня микрофон…

Лук’янов

И сразу же возникает адвокат…

Ветеран

Савик, нужно вернуть эти деньги, что украли! Где они: эти деньги?

Лук’янов

Я отвечу вам. Эти деньги: сто миллиардов, – которые при Ющенко и Тимошенко были выделены на рефинансирование финансовой системы, – они были конвертированы и отправлены за рубеж. В Украине этих денег уже нет.

Савік Шустер

Вы несёте ответственность за то, что вы говорите.

Лук’янов

Поэтому сейчас нужно привлекать этих людей к уголовной ответственности и требовать возврата этих денег. Точно так, как Лазаренка осудили, – точно так и его сторонников должны привлечь к ответственности и эти средства с помощью Интерпола, других организаций вернуть в Украину.

Blog

Программа в Украине на "Первом национальном"

Содержание