Культурное значение суфизма в исламе
Курсовой проект - Культура и искусство
Другие курсовые по предмету Культура и искусство
ть весело бросаться ей навстречу. Превзошел себя влюбленный, осталась красавица и все. Скрылись тени, засверкало Солнце - достаточно," - пишет поэт о "единении" с Божеством, которое есть цель и смысл отшельничества и отрешенности от мира.Мюрид как бы "проходит состояние капли" в обучении, ученичестве, для того "чтобы стать океаном".
Говоря лирикой суфийской поэзии:
Путник свободный, идущий лихой походкой,
Достигнув этого места, завершает свое путешествия.
Нет никого после бога, кроме бога
В этом тайна вечности (бака), после небытие (фана)".3 Истинный суфий всегда должен был находиться в созерцании божественной красоты (джамал), божественного величия (кемал), божественной сущности (сифат). В зависимости от того какой именно из данных атрибутов божественной сущности созерцал суфий, он облачался в хирку определенного цвета. "Если суфий находился в состоянии созерцания божественной красоты, то он должен быть в одежде черного цвета, из грубой камышовой пряжи", - гласит книга "Авродул ахбоб ва фусусул-одоб "
(Молитвы возлюбленных и Правила поведения) принадлежащая перу Абу аль-Муфохида Бохарзи.1 "Если в состоянии созерцания божественного величия, то его одежда должна быть белого цвета, а если - в состоянии созерцание божественной сущности, то не только черный и белый, но и синий, зеленый, желтый и другие цвета".2 Белый цвет был признаком святости и чистоты, простоты и мудрости, того Божественного света (нур), который, по мнению суфиев, видят и воспринимают удостоенные прозрения мистики. Носящие черного цвета хирку трактовались как находящиеся в преддверии постижения глубокой тайны. "Если суфий носит черную хирку, то его душа должна быть книгой тайны тайн"3 - указывал Абу аль-Муфохида Бохарзи. Этот цвет символизировал тоску, отчаянье и бессилие человека перед Богом, накануне озарения.
Те, кто носили хирку синего цвета, считались " не достигшими полного слияния с богом, у кого еще сердце не способно испускать божественное сияние".4 Мюрид в синем одеянии находился на стоянках "стойкости" и "терпения", "покаяния" и "аскетизма", считали последователи тасаввуфа, и вот- вот должен освободиться от иллюзии материальной природы. От синего цвета муриды переходили к зеленому, что означало полное вверение себя Богу, "спокойствие" и "молчание", "щедрость" и "покорность".5 Зеленый цвет ассоциировался с цветом пророчества и поэтому во многих орденах запрещалось надевать зеленое, поскольку это указывало на самомнение мурида, "самодовольство и самовлюбленность".6 Однако в ордене Кадирииа предпочитали зеленый цвет всем остальным7.
В ордене Гюлынанийа запрещалась "всем аскетам носить хирку разноцветную, слишком широкую, с пуговицами, сшитую из зеленой ткани, с воротником и рукавами и длинную..." Более того "надевать желтые башмаки, носить серебрянный нож и перстень, класть за пазуху книги, чтобы казаться образованным, носить четки.... Идти по дороге медленно, смотреть вокруг - многое, подобно этому, не соответствует правилам и установлениям тариката".1 Нарушение устава ордена поначалу наказывалось порицанием, если это не помогало, то проводилось " побивание" соответственно шариату определенным количеством ударов плетьми или палками, если же не помогало и это, то у мюрида отбирали атрибуты братства - хирку, чалму и изгоняли из ордена.
Существование в ордене требовало от человека полного и неукоснительного подчинения собственной воли. Вопрос свободы воли и божественного предопределения всегда был для арабских философов и теологов основным. Спор о предопределении - как предвечном сценарии явлений и предметов подлунного мира, включая и человеческие поступки, велся между многими теолого-философскими школами. Джабариты были сторонниками абсолютного предопределения, подразумевая под оным то, что Бог создал каждого человека вместе с его характером, способностями и будущими поступками. Следуя логике измышления джабаритов, сам человек не властен, изменить что-либо в своей судьбе, не говоря уже о том, что путь нравственного очищения в таком случае, не имеет под собой самостоятельного волеизъявления мюрида. В противоположность данной точке зрения школа кадаритов, исходя из положения о том, что Бога можно мыслить только справедливым, высказывала мнение о происхождении дурных человеческих качеств только из животной природы самого человека. По представлениям кадаритов Бог, обладая в своем совершенстве Абсолютной свободой волеизъявления, передал это качество своему халифу -преемнику на земле, человеку, тем самым, сделав его ответственным за свои поступки и грехи. My тазалиты, развив эту мысль, утверждали свободу человеческой воли, возводя ее в первый принцип своего учения.
В суфизме вопрос свободы воли был решен неординарно Ибн Араби следующим образом: "Свобода человека есть не что иное, как предопределенность его поступков", то есть истинно человек свободен лишь в одном вопросе, быть ли покорным Божественному волеизъявлению или нет. Если выбирает первое, он получает истинную свободу в рамках предопределенности судьбы - свободу в себе самом;" предопределенность воли человека означает свободу Бога"1. Подтверждая тезис, что Бог Абсолютен и не зависит ни от чего и ни от кого, но всё зависит от Бога, Ибн Араби заключает, что "свобода Божественной воли неотличима от ее предопределенности", "предопределенность Божественной воли - означает с?/p>