Проблема соотношения внутренних и внешних факторов римской политики
Информация - История
Другие материалы по предмету История
долей преувеличения более ста лет назад констатировал И. Тэн, государство стало достоянием нескольких знатных лиц. Магистратуры, в сущности, стали наследственными.
Особенно влиятелен был Сципион, патрон Испании, Карфагена, Селевкидов. Естественно, он, принцепс сената, хотя и был империалистом, принципиально выступал против создания провинций, т.к. они переходили непосредственно под юрисдикцию государства. Внешнеполитическая линия Сципиона и его группы была направлена на окружение Рима государствами, зависящими лично от них. Ослабленные, такие страны казались не опасными, в них не нужно было держать гарнизоны, отрывая крестьян от земли, но последний аргумент был рассчитан на общественное мнение: спорно, о крестьянстве или о сохранении своего исключительного положения больше заботилась политическая элита.
Принципы полисной организации плохо приспособлены к управлению провинциями. Зависимость соседей в значительной степени осуществлялась посредством личных связей. Потому и роль немногих нобилей, монополизировавших внешнюю политику и управление, была исключительно высока. В этот период при недостаточно сильном аппарате управления и неотлаженной налоговой системе, что свойственно формирующимся государствам, доминировали клановые связи. Новая знать, складывающееся сословие всадников и менее удачливые старые рода оттеснялись от управления и сопряжённых с ним доходов. Всякое территориальное расширение непременно вызывало внутреннюю рознь, ибо сделать сразу всех участниками новых доходов невозможно. Несоответствие монархического по сути элемента (чрезмерная роль немногих лиц) и республиканских принципов не могло существовать долго. Оппозиция нарастала. Именно во внутренних событиях кроются причины изменения внешней политики. Важную попытку проанализировать их предпринял A.M. Тюменев. Однако он преувеличил роль всадников, тогда они ещё не обладали реальной силой. Никакой партии всадники не имели, капиталистического класса собой не представляли. От большой политики они были отстранены и даже как сословие окончательно сформировались лишь к концу II в. Даже в 130 г. численность всадников не превышала 2400 человек, и хотя влияние сословия не всегда равно количеству его членов, но приведённая цифра заставляет задуматься. Не было и единства внутри самого всадничества. Только в по-слегракханский период большая часть доходов от провинций перешла в руки всадников и вырос их вес в обществе. Но и тогда их помощью активно пользовались одни сенатские группировки против других - не всегда всадники выступали единой самостоятельной силой.
Состав оппозиции был пёстр и неоднороден, говорить о каких-либо партиях не приходится. Была оппозиция разных мелких группировок, сконцентрированных вокруг наиболее ярких вождей, и даже хаотичная оппозиция отдельных лиц. Мотивы - самые разные: недовольство засильем немногих, стремление к власти, личная вражда и элементарная зависть, неодобрение внешней политики, жажда самим наживаться на бесправных провинциалах и даже борьба за идеалы республиканского строя. Считать такую оппозицию демократической более чем наивно. Как и впоследствии, при Цезаре, люди, рядившиеся в одежды демократов, на самом деле были сплочены одним только стремлением поживиться за счёт старого общества. Даже внутри нобилитета существовали раздоры, зависть и проявления жёсткой конкуренции. Не следует переоценивать сплочённость нобилей - фамильно-родовые традиции часто могли перевешивать общесословные цели. С другой стороны, даже в сенате имелись социальные различия, часто внутрисенатские конфликты провоцировали именно они, а не клановые интересы, как принято считать. Говорить об оппозиции торгово-ростовщических элементов нет оснований - ни одна группировка целиком не отражала интересов отдельных сословий. Состав их был нестабилен, отношения внутри и между группами достаточно сложными. Роль личности в такой борьбе была велика, но лишь как носителя идеологии и выразителя стремлений своей личной группы. Лидерство их во многом основывалось на авторитете и личном обаянии, родственных и дружеских связях, а не только на политической программе. Попытки выяснить, кто в какие группировки входил, и сгруппировать их по именам только запутывают дело.
Напрасно всю сложность политической борьбы зачастую сводят к противоборству Катон-Сципион: за каждым из них стояли определённые силы. Сципион был крайне возмущён действиями Катона в Испании, направленными на создание провинции (см.: Nep. Cat. 2.2.). Однако сенат не согласился отменить ни одного распоряжения Цензора, несмотря на всё давление со стороны принцепса (см.: Plut. Cat. Mai. 11). И при этом личные отношения между Катоном и Сципионом были даже дружескими. Правда, это утверждение вызывает у нас серьёзные сомнения, об их ссорах и злословии Цензора в адрес Луция см.: Liv. XXXVIII.54; Plut. Cat.Mai. XXXII; Nep. Cat.1.3.
Отдельный человек - это неразрешимая загадка, зато в совокупности люди представляют собой некое почти математическое единство и подчинены определённым законам. Поэтому, вероятно, следует исходить из анализа даже не личных интересов политиков, а из того, насколько их интересы соответствовали или противоречили интересам государства. Это была борьба за ограничение аристократии, в конечном счёте спор шёл о будущем устройстве государства и методах управления.
Старый аристократический метод не соответствовал новым условиям и не давал ходу энергичным новым людям,