Информация по предмету Литература

1721. Поэтический мир Н.С. Гумилева
Другое Литература

В эту пору у мальчика пробудилась большая страсть к чтению, в основном приключенческой литературе и Пушкина. С 12 лет он сам начинает писать стихи и помещает в гимнастическом рукописном журнале свой 1-й рассказ. 1900г. семья Гумилевых переезжает на Кавказ и Николай поступает вначале во 2-ю, а затем в 1-ю гимназию Тифлиса. Он увлеченно пишет стихи о Грузии и о ранней любви. Первое стихотворение Гумилева, напечатанное в тифлисской газете (1902), носит романтический характер и рисует устремившегося из «города в пустыню» лирического героя, которого влекут к себе неуспокоенные «люди с пламенной душой» и с «жаждой добра» («Я в лес бежал из городов…»). В1903г. Гумилевы окончательно поселяются в Царском селе, и юноша переводится в 7-й класс Николаевской царско-сельской гимназии, которую возглавлял поэт И.Ф.Ананенский. В эту пору завязывается дружба Николая сначала с Андреем Горенко, а затем и с его сестрой Анной, будущей поэтессой Ахматовой, которой он начинает посвящать свои лирические стихи. Будучи еще гимназистом, Н.Гумилев создает на средства родителей свою 1-ю книгу стихов «Путь конквистадоров» (1905). Этот юношеский сборник великолепно отражал романтическую настроенность и складывающийся героический характер автора: книга была посвящена отважным и сильным героям, весело идущим на встречу опасностям, «наклоняясь к пропастям и безднам». Поэт прославляет волевую личность, выражает свою мечту о подвиге и геройстве. Он находит для себя своеобразную поэтическую маску конквистадора, смелого покорителя дальних земель («Сонет»). Это стихотворение автор считал программным. В нем он уподобляет самого себя древним завоевателям, осваивающим новые земные пространства. С этого сравнения начинается произведение: тяжеловесно и грузно, резко и внушительно звучат гумилевские стихи: «Как конквистадор в панцире железном / Я вышел в путь…». Прославленная строка повторяется в стихотворении, и на этот раз она звучит еще определеннее, поскольку грамматическое сравнение снимается: «Я, конквистадор в панцире железном». Степень отождествления усиливается и симметрично расположенные стихи, словно крепким обручем, охватывают первые 2-е строфы. На смену двум четверостишиям приходят два трехстишия, в которых воспевается мужественный поединок со смертью (Я с нею буду биться до конца…») и неустанное движение к намеченной цели. Об этом говорится на традиционном романтическом языке, и не случайно здесь возникает образ заветной голубой лилии, добываемой рукой мертвеца. Написанное в форме сонета («сонет, от итал. Sonetto - твердая форма: стих из 14 строк, образующих два четверостишия (на 2 рифмы) и два трехстишия (на 2-3 рифмы). Возник в 13 веке в Италии; особенно популярен в поэзии Возрождения, барокко, романтизма, отчасти символизма и модернизма.»), стихотворение интересно прославлением смелого риска, отваги, преодоления преград, борения «у бездны на краю» (А.С.Пушкин). Вот от чего конквистадор готов идти вперед, «наклоняясь к пропастям и безднам». При этом герой Гумилева лишен хмурой серьезности, грозной сосредоточенности: он шагает «весело», «смеясь» невзгодам, отдыхая «в радостном саду». В стихотворении говорится, об открытии новых поэтических материков, о мужестве в освоении новых тем, форм, эстетических принципов. Для Гумилева в этот период единственной реальностью является мир мечты. И ею он окрашивает свое раннее романтическое стихотворение, исполненное готики. Сборник был замечен виднейшим поэтом символистом В.Брюсовым, который поместил в своем журнале «Весы» рецензию на первый опыт начинающего автора. Брюсов заметил, что «в книге есть и несколько прекрасных стихов, действительно удачных образов. Предположим, что она только путь нового конквистадора и что его победы и завоевания впереди». Этот отзыв окрылил юношу, стал поводом для начавшейся активной переписки поэтов, и дальнейший рост Гумилева в значительной степени определялся воздействием В.Брюсова, которого молодой автор считал своим учителем. Известное влияние оказал на начинающего поэта и И.Анненский, творчество которого Гумилев хорошо знал и ценил. Окончив в 1906г. гимназию, Гумилев сразу же отправляется в Париж, где он продолжает образование в Сорбонне, издает журнал «Сириус» (1907), пишет ряд новелл («Принцесса Зара», «Золотой рыцарь», «Скрипка Страдивариуса», «Последний придворный поэт»), осваивает стихотворную технику, увлекается живописью и театром, создает пьесу «Шут короля Батиньоля». А, возвратившись в Россию (1908), поступает в Санкт Петербургский университет, в котором учится в начале на юридическом, а потом на историко-филологическом факультете, где слушает лекции выдающихся профессоров Д.К.Петрова, В.Ф.Шишмарева, специалистов по романо-германской культуре. Так начиналась творческая жизнь Гумилева, исполненная горения, тяги к обширным знаниям, неустанного поэтического вдохновения.
1722. Поэтическое наследие поэта XVII века Мухаммада Имина Хиркати
Другое Литература

Царствование Абдулла-хана ознаменовалось тем, что он поднял разрушенные войной города. Построил множество медресе и другие объекты, наладил экономику, укрепил военную мощь страны. Его восседание на троне продолжалось около тридцати лет. Однако в 50-годы в страну ринулись полчища калмыков и более могущественные в военном отношении они захватили многие земли государства Саидия. Образовавшееся в это время Джунгарское ханство стало угрожать народам, населявшим Восточный Туркестан, Среднюю Азию. С момента своего появления оно организовало военные походы против Яркендского и Казахского ханств. Галдан Бошокту (1670 - 1687 г.г.) начал новый поход в Южный Казахстан, Среднюю Азию, Восточный Туркестан. В 1864 году он занял город Сайрам. Обеспокоенные военными стычками с китайцами, джунгары бросили разграбленный, опустошенный Сайрам и увели с собой в плен многочисленное население этой территории /9, с. 182; 10, с. 314/. Правитель ханства Абдулла-хан не смог противостоять врагу поскольку часть его сил была брошена на усмирение взбунтовавшегося правителя Кашгара, его собственного сына Йолбарс-хана. Потерпев поражение, Абдулла-хан находит убежище в Индии и там умирает в 1667 году. Воссевший на трон вместо отца Иолбарс-хан приводит страну к полному опустошению. Повсюду возникают направленные против него выступления масс и спустя два года он был убит. А пришедший к власти младший брат Абдулла-хана Исмаил приложил много сил и усердий для восстановления порядка в стране, однако деятельность ходжей свела на нет все его усилия. Последователи шейха Махдум Азама (1401-1542), объявив себя "белогорцами" и "черногорцами", т.е. двумя непримиримыми религиозными группировками, начали между собой беспощадную борьбу. Особенное рвение проявил ходжа Хидаятулла Сумевший в 1676 году свергнуть с престола Исмаил-хана и взявший его в плен. По поводу происшедших в это время событий имеются различные точки зрения. К примеру, по утверждению историка Ибрахима Нияза, когда Исмаил-хан стал настаивать об изгнании ходжи Хидаятуллы, последний прибег к помощи джунгарского хана Галдана и опираясь на его войско, оккупировал Яркендское ханство, а самого хана взял в плен /П., с. 223-234/. Другой историк Мухаммад Имин Бугра, один из активных участников национально-освободительной борьбы уйгурского народа, развернувшейся в начале XX столетия, заявляет, что после падения Яркенкжого ханства царствование Хидаятуллы долго не длилось. Не прошло и 3-4 месяцев, как Мухаммадимин, один из продолжателей ханского рода, собрал большие силы, сверг ходжу Хидаятуллу с престола. Ходжа Хидаятулла вместе с взятым в плен Исмаил-ханом и с семьей направился в Илийский край и просил, как убежища у калмыцкого хана Галдана, так и помощи против Мухаммадимин-хана. Галдан присвоил ему почетное звание калмыков - "Абак" и в 1679 году с 60000 войском оккупировал Яркендское ханство /8, с. 275/. Мухаммадимин-хан и его сторонники проявили ожесточенное сопротивление захватчикам и пали в неравном бою. Восточный Туркестан стал вассалом Джунагарского ханства, а изменник Хидаятулла (Абак ходжа) восседал на троне до конца XVII века, к Хиркати был в близких отношениях с ходжой Ашо поскольку он с отцом в его дворце работал садовником, осветителем, шашлычником. В это время Хиркати было около 30 лет. Он уже владел многими знаниями, был хорошо осведомлен о происходящих событиях словом, был сформировавшейся личностью. Страдания, выпавшие на долю простых людей, произвел ишанов, ходжей, их хитрости и уловки, вид разрушенных городов оставили не безучастными Хиркати и ему подобных. В силу ряда обстоятельств, поэт не мог открыто писать о продажной политике ходжи Абака и его приближённых, рассказывать о их злодеяниях. Но он был в состоянии говорить о дружбе и взаимоотношениях людей, о гуманизме и верности, т. е. провозглашать идеи в противовес предательству и произволу, суеверию и невежеству Такой способ выражения своих мыслей и помыслов присущ не только Хиркати, но и многим поэтам Востока. Написанные на высоком художественном уровне стихотворные произведения Хиркати, вошедшие в вышеназванный диван, повествуют о родном крае и о величии отчизны, рассказывают о верности и красоте, дружбе и любви, содержат раздумья человека об окружающем его мире, о его тревогах и переживаниях.
1723. Поэтичный мир образов и национальные мотивы в творчестве Васнецова В.М.
Другое Литература
1724. Поэты "серебряного века". Личность и творчество А. А. Ахматовой
Другое Литература

"ВЕЛИКАЯ ЗЕМНАЯ ЛЮБОВЬ" - вот движущее начало всей её лирики. Именно она заставила по-иному, реалистически увидеть мир. В одном из своих стихотворений Ахматова назвала любовь "пятым временем года". Из этого необычного, пятого, времени увидены ею остальные четыре, обычные. Мир открывается в дополнительной реальности: "Ведь звёзды были крупнее, Ведь пахли иначе травы". Поэтому (!)стих Ахматовой так предметен: он возвращает вещам первозданный смысл, он останавливает внимание на том, мимо чего мы в обычном состоянии способны пройти равнодушно, не оценить, не почувствовать. Любовь в самой себе несёт возможность саморазвития, обогащения и расширения беспредельного, глобального, чуть ли не космического. Говорящая деталь.
1725. Поэты и писатели о Великой Отечественной Войне
Другое Литература

В таких мало располагающих к сосредоточенной творческой работе условиях были созданы книги, которые не потускнели за прошедшие десятилетия, не перечеркнуты временем, - назову хотя бы некоторые из них. Поэзия - 'Василий Теркин' Твардовского, 'Сын' Антокольского, 'Февральский дневник' Берггольц, лирика Ахматовой, Симонова, Суркова, Сельвинского, Алигер, Шубина, Гудзенко. Публицичтика и художественная проза - статьи Эренбурга и Алексея Толстого, сталинградские очерки и 'Треблинский ад' Гроссмана и 'Письма к товарищу' Горбатова, очерки и рассказы Платонова и Довженко 'Волоколамское шоссе' Бека и 'Дни и ночи' Симонова, 'Перед восходом солнца' Зощенко и 'Молодая гвардия' Фадеева. Драматургия - 'Русские люди' Симонова, "Фронт" Корнейчука, "Нашествие" Леонова, "Дракон" Шварца.Высокого уровня правды достигла литература - такого, что в мирное время, а первые послевоенные или последние сталинские годы, в пору нового идеологического помрачения, она так или иначе, вольно или неаольно проверяла себя. И как бы далеко потом Гроссман и Симонов ни ушли в осмыслениии событий войны, их поздние книги не противоречат тому, что они писали в войну, они не опровержение, а продолжение, развитие, углубление. Внимательный читатель и добросовестный исследователь не могут не заметить связимежду сталинградскими очерками Гроссмана и романом "Жизнь и судьба", между "Днями и ночами" Симонова и трилогией "Живые и мертвые". Конечно, писатели не все тогда знали, не все понимали в обрушевшимся на страну хаосе горя и доблести, мужества и бедствий, жестоких приказов и безграничной самоотверженности, малой частицей которого они были сами, но их взаимоотношения с правдой, как они ее видели и понимали, не были, как в предыдущие годы столь осложнены внешними обстоятельствами, тупыми государственными рекомендациями и запретами. Все это - беспрекословные указания и показательные, запугивающие проработки - начало возникать, как только проступили зримые контуры победы, с конца сорок третьего года. И не только в литературе. Вспомним гулявшую в войну в офицерской среде бесшабашную поговорку: "Дальше фронта не пошлют, меньше взвода не дадут". Такое упоение своей независимостью - пусть в тех пределах, которые ставила война, - могло возникнуть лишь у молодых людей, почувствовавших вкус свободы, осознавших, что они не пешки, не "винтики", как назовет их сразу после войны Сталин. Потом, когда ход войны их усилиями, кровью и жизнями солдат и офицеров переломился и не было сомнений в ее исходе, когда Верховному главнокомандующему уже не приходило в голову обращатьтся к спасителям Отечества с заискивающим "Братья и сестры!.. Дорогие мои!.." и стакан с нарзаном не дрожал в его руке, эту фронтовую вольницу стали прибирать к рукам, укрощать, показывая что чересчур независимые, чрезмерно полюбившие свободу, настроенные критически могут оказаться не на фронте, а загреметь и в сторону, противоположную передовой, куда-нибудь далеко на восток или север под конвоем, и не взводом будут командовать, а лес валить (вспомним хотя бы судьбу Александра Солженицына). Этот организованный Сталиным очередной "великий перелом глубоко раскрыт в романе Гроссмана "Жизнь и судьба".
1726. Поярков Василий Данилович
Другое Литература

То были гиляки (нивхи), рыболовы и охотники, народ еще более отсталый, чем ачаны. И они ездили на собаках; у некоторых казаки видели сотни собак. Рыбачили они в маленьких берестяных лодках и выплывали на них даже в открытое море. Еще через восемь дней Поярков достиг устья Амура. Время было позднее, сентябрь, и Поярков остался здесь на вторую зимовку. По соседству в землянках жили гиляки. Казаки стали покупать у них рыбу и дрова и собрали некоторые сведения об острове Сахалин, богатом пушниной, где живут волосатые люди (айны). Поярков выяснил также, что из устья Амура можно попасть в южные моря. Только тем еще морским путем никто (из русских) не ходил в Китай . Так впервые было получено представление о существовании пролива (Татарского), отделяющего Сахалин от материка. В конце зимы русским опять пришлось терпеть голод; весной они выкапывали коренья и тем кормились: Перед выступлением в поход казаки совершили набег на гиляков, захватили аманатов и собрали ясак соболями. В течение зимы землепроходцы заготовили лес укрепили лодки. В конце мая 1645 года, когда устье Амура освободилось ото льда, Поярков вышел в Амурский лиман, но не рискнул идти на юг, а повернул на север. Морское плавание на речных лодках дощаниках с дополнительно наращенными нашивами (бортами) продолжалось три месяца. Экспедиция продвигалась сначала вдоль материкового берега Сахалинского залива, а затем вышла в Охотское море. Мореходы обходили всякую губу , почему и шли так долго. Разразившийся шторм отбросил их к какому-то большому острову, скорее всего к одному из группы Шантарских. К счастью, все обошлось благополучно, и в начале сентября Поярков вошел в устье реки Ульи. Здесь казаки нашли уже знакомый им народ эвенков, обложили их ясаком и остались на третью зимовку. Ранней весною 1646 года отряд двинулся на нартах вверх по Улье и вышел к реке Май, бассейн Лены. Здесь землепроходцы выдолбили лодки и по Мае, Алдану и Лене за шестнадцать дней, в середине июня 1646 года, доплыли до Якутска. Землепроходцы рассказывали, что в низовьях Зеи и на Амуре сеют шесть хлебов : ячмень, овес, просо, гречу, горох и коноплю; что там хорошо родятся разные овощи; что у дауров есть лошади, коровы, бараны и много свиней и кур. Во время этой трехлетней экспедиции Поярков проделал около восьми тысяч километров, потеряв, большей частью от голода, 80 человек из 132. Он прошел новым путем от Лены на Амур, открыв реки Учур, Гонам, Зею, Амурско-Зейское плато и Зейско-Бурейнскую равнину. От устья Зеи он первым спустился по Амуру до моря, проследив около двух тысяч километров его течения, открыл вторично после Москвитина Амурский лиман.
1727. Правда, нравственность и гуманизм в рассказах Василия Шукшина
Другое Литература

Главной задачей художника он считал познание души человеческой. Писатель раскрывает и исследует в своих героях присущие русскому народу качества: честность, доброту, трудолюбие, совестливость. Творчество его проникнуто требовательной любовью к человеку и верой в него и постоянной борьбой с мещанством, лицемерием, равнодушием, ложью. Шукшин исследует мир. Он пишет о земле и о людях, которые живут на этой земле. Самобытность Василия Макаровича заключается в его особой манере мышления и восприятия мира. Именно своим, шукшинским, способом он пишет о жизни. Потому и все произведения его такие яркие, красочные, живые, самобытные. Я считаю, что нельзя так писать о жизни, как писал о ней Шукшин, самому не пережив это. Он прошёл сквозь бури душевных испытаний, сомнений, он осознал и нёс в мир своё понимание счастья, земли родной, он познал и прочувствовал, что значит любить эту землю всеми силами души своей, что значит быть нужным людям, что значит найти себя и смысл своей жизни. Правда - непреложный закон искусства Шукшина. Сам он писал об этом так: «Нравственность есть правда. Не просто правда, а - Правда. Ибо это мужество, честность, это значит - жить народной радостью и болью, думать, как думает народ, потому что народ всегда знает правду». Этот нравственный критерий жизни Василия Шукшина является основой всего его творчества. Находясь в очень сложных взаимоотношениях, правда жизни и правда искусства тем не менее проверяют и взаимообогащают друг друга. Писатель считает, что человеку надо «говорить не сильно подслащённые комплименты, а полную правду, какой бы горькой она ни была. Это необходимо хотя бы уж из одного уважения к тому самому человеку, о котором мы пишем и снимаем фильмы. И может быть, высшая форма уважения в том и заключается, что не надо скрывать от человека, каков он». Шукшина многие считают писателем комическим, «шутейным», этаким «специалистом по чудикам». Но с годами становилась всё отчётливее поверхностность этого наблюдения, как, впрочем, и другого о «благодушной бесконфликтности» его произведений. Герои Шукшина очень разные, но объединяет их любовь к своей земле. Он писал: «Для меня именно в селе - острейшие схлёсты и конфликты. И возникает желание сказать своё слово о людях, которые мне близки... » Главный герой его рассказов - это человек, ищущий правду в большом и малом, болеющий за дело, человек думающий, переживающий. Да, великое слово Правда. И снова, и снова обращаемся мы к произведениям Шукшина, к его бессмертным творениям, и снова хочется ощутить, как затронуло душу его мудрое, простое слово, ещё и ещё хочется соприкоснуться с его произведениями, желая узнать его ближе, понять, о чём он думал, мечтал, что завещал своим творчеством. Он не рисовал свои персонажи какой-то одной краской (что было бы, думаю, большим насилием над действительностью), но разве те из них, в ком воплощены лучшие начала народного характера, не противостоят другим, по отношению к которым уместнее говорить об искажении либо полной утрате этих самых начал? Многими своими произведениями Шукшин словно бы вступает в спор с жутковатым изречением Луки из «На дне»: «По - моему, ни одна блоха - не плоха, все чёрненькие, все - прыгают...» Вот, к примеру, главное действующее лицо рассказа «Билетик на второй сеанс» Тимофей Худяков с мрачной откровенностью признаётся окружающим, что у него неладно на душе. Казалось бы, раз у человека, пусть внутренне не симпатичного, «болит душа», он должен вызывать хоть какое - то сочувствие. К тому же жизнь старого кладовщика близится к завершению, а итог её не утешителен. «Вертелся... Ловчил, дом крестовый рубил, всякими правдами и неправдами доставал то то, то это... А к чему?», но нет у нас к нему сочувствия. Ведь если бы и осуществилось вдруг его желание вытянуть билетик на второй сеанс, то есть прожить ещё одну жизнь, то, право же, она вряд ли оказалась бы лучше, достойнее той, которая прошла. Слишком поздно спохватился Худяков, но даже и у последнего рубежа в нём не совесть заговорила, как думает его невольный собеседник, сторож при складе, а всего лишь сожаление, что не сумел урвать больше. Он не столько кается, подобно некоторым из героев литературы прошлого века, сколько ропщет на судьбу, питая иллюзорную надежду как-нибудь её перехитрить.
1728. Праведный отрок Артемий Веркольский
Другое Литература

"Князь Шуйский поселился на дворе нашего дяди, князя Андрея... вспоминал потом сам Иоанн Грозный. Нас же с единородным братом моим начали воспитывать, как чужеземцев или последних бедняков. Тогда натерпелись мы лишений и в одежде, и в пище. Ни в чем воли не было, но все делали не по своей воле и не так, как обычно поступают дети. Припомню одно: бывало, мы играем в детские игры, а князь Иван Васильевич Шуйский сидит на лавке, опершись локтем о постель нашего отца и, положив ногу на стул, а на нас не взглянет - ни как родитель, ни как опекун... Кто же может перенести такую кичливость? Как исчислить многочисленные страдания, перенесенные мною в юности?"
1729. Правовое положение сельскохозяйственных кооперативов
Другое Литература

Материальная ответственность работника по трудовому праву также имеет некоторые сходные черты с имущественной ответственностью по нормам гражданского права. В основе и той и другой ответственности лежит обязанность возместить ущерб. Однако между материальной ответственностью по трудовому праву и имущественной ответственностью по гражданскому праву также существуют весьма серьезные различия, обусловленные особенностями предмета и метода этих отраслей. В соответствии с законодательством о труде, работник по общему правилу несет полную материальную ответственность, но только за прямой действительный ущерб. По нормам гражданского права лицо, право которого нарушено, вправе требовать полного возмещения причинённых ему убытков, как реального ущерба, так и упущенной выгоды. Нормы трудового права, регламентирующие материальную ответственность работника, носят императивный характер. Основания, пределы, порядок, и сроки привлечения работника к материальной ответственности установлены законодательством и не могут быть изменены по соглашению сторон. Нормы же гражданского права, регламентирующие имущественную ответственность, носят диспозитивный характер, то есть по правилам гражданского законодательства стороны могут сами определять основания и условия имущественной ответственности.
1730. Православие в истории отечественной культуры
Другое Литература
1731. Прагматика посвящения в паратексте французской литературной волшебной сказки XVII века
Другое Литература

В послании избирается прагматическая установка на стратегию похвалы и полифонического диалога для убеждения в значимости объекта обсуждения (сказки), которому авторы дают высокую эстетическую оценку, используя слова с положительной коннотацией. Для этого привлекаются различные средства аргументации: аргументативные коннекторы, интенсификаторы и др. Регулятивную (настраивающую) функцию выполняет эмфаза. Эмоциональный резонанс создается за счет таких средств, как параллелизм, парцелляция, контраст. Иллокутивная сила высказывания находит свое выражение в риторическом вопросе, отрицательных предложениях, словах мелиоративной или пейоративной оценки. Важную роль в становлении паратекста играет семиотика печатного текста (графика, шрифт, размещение элементов паратекста на пространстве печатного листа). Все эти средства направлены на выражение авторской интенции - повлиять на мнение адресата и читающей публики того времени, чтобы изменить их мнение о сказках, признать их как полноправный жанр, а не как «безделки» (bagatelle). Таким образом, авторское посвящение является новым речевым жанром околотекстового пространства литературной волшебной сказки XVII века. Прагматическая установка писателей-сказочников этого периода состояла в том, чтобы убедить образованного читателя в актуальности нового жанра. Для этого писатели открыто прибегают к авторизации и тактике косвенного речевого воздействия на читателя, что не свойственно народной сказке.
1732. Пражская школа лингвистического структурализма
Другое Литература

Оппозиционный анализ явился главным вкладом пражцев в методологию структурного анализа языка. Оппозиция понималась как лингвистически (семиологически или семиотически) существенное различие между единицами плана выражения, которому соответствует различие плана содержания (и наоборот), как специфического вида парадигматическое отношение (корреляция). Оппозиционный метод стал использоваться для идентификации (установления парадигматических границ) языковых единиц, для выявления дифференциальных признаков (и их наборов) в фонетической или семантической субстанции, отличающих данную единицу от противопоставляемых ей единиц, для установления системных связей между противопоставленными единицами. Сопоставляются, как правило, члены одной пары единиц, обладающие частично общими признаками (основание для сравнения) и частично различительными (дифференциальными) признаками. Различаются оппозиции: а) одномерная и многомерная; б) изолированная и пропорциональная; в) привативная, градуальная (ступенчатая) и эквиполентная; в) постоянная и нейтрализуемая. Один из членов привативной оппозиции квалифицируется как немаркированный (беспризнаковый), а другой как маркированный (признаковый). Р. О. Якобсон стремился свести все оппозиции к бинарным; перенеся бинарный принцип из фонологии в морфологию (утверждение неравноправного статуса членов морфологической категории). Классические фонологические опыты пражцев получают продолжение в виде построенной позднее, в американский период деятельности Р.О. Якобсона, в сотрудничестве с Гуннаром Фантом и Моррисом Халле, дихотомической фонологии, в которой фундаментальной звуковой единицей объявляется дифференциальный признак и постулируется наличие универсального набора фонологических дифференциальных признаков. Оппозиционный метод, разработанный в фонологии и морфологии, становится базисом для формирования метода компонентного анализа в области структурной лексикологии и семантики. Компонентный анализ выступает по существу как частный вид оппозиционного анализа.
1733. Праздники России ( на английском)
Другое Литература
1734. Празднование рождества и нового года в Великобритании, США, Австралии, Канаде, новой Зеландии
Другое Литература
1735. Предвидение Бакста
Другое Литература

Моделирование одежды, как и создание театрального костюма, открывали для Бакста широкие возможности для декоративных экспериментов. Поскольку дома мод обслуживали лишь определенный, весьма узкий круг лиц, то изысканная стилизация, необычность, даже экстравагантность модели считались едва ли не необходимыми ее качествами. Бакст выполняет рисунки для циклов костюмов в «восточном», «индийском», «античном» стилях, часто варьируя собственные находки из балетных постановок (чего, собственно, от него и ожидали); он делает эскизы, в которых переплетаются различные стилевые признаки. Создавая эти, подчас довольно эклектичные, модели, воскрешая тот или иной забытый стиль, Бакст словно чувствует себя режиссером фантастического карнавала, каким представляется ему современная жизнь; не ремесленником-портным, а художником, наделяющим свои творения самостоятельным существованием, скрытым смыслом, тайным языком, пробуждающим ассоциации и воспоминания. «Сложность отделок, лишенных практической цели, видимого смысла, сообщала этим столь живым платьям как бы бескорыстность, задумчивость, сокровенность... Под бесчисленным множеством браслетов в сапфирах, эмалевых четырехлистников, серебряных спиралей, золотых медальонов, бирюзовых амулетов, цепочек с рубинами, топазовых брелоков, на самом платье был нарисован особый узор, продолжавшийся и на кокетке, тянулись ряды маленьких атласных пуговок, ничего не застегивавших и не расстегивавшихся, выступала тесьма, стремившаяся, казалось, доставить удовольствие тщательностью и скромностью нежного призыва, и все это, так же как и драгоценности всему этому и не могло быть иного оправдания, словно выдавало какие-то намерения, соответствовало какому-то предрассудку, хранило память об исцелении, обете, любви или споре». Этот отрывок из романа Марселя Пруста «В поисках утраченного времени» кажется описанием туалетов, созданных Бакстом.
1736. Предлог On в английском языке
Другое Литература

В физической (пространственной) ситуации НА обозначает положение вне, не внутри, снаружи. Эта идея "взгляда извне", нахождения Х-а за пределами, вне ситуации Y (хотя бы мысленно), идея, так сказать, свободы от Y, принципиально отличает когнитивную схему предлога НА от когнитивной схемы предлога В, который связан с идеей "погруженности", вовлеченности Х-а в ситуацию Y, т.е. в конечном счете несвободы, ср. ввязался в драку; попал в передрягу/в кабалу; втянули в авантюру; влип в историю; войди в мое положение; пустился в пляс где Х находится "внутри" и "во власти" ситуации Y (иногда возможны оба понимания позиции Х-а как "внешней" и как "внутренней": идти на бой в бой; пошел на разведку в разведку; но: в атаку *на атаку: атака это уже часть боя). Разумеется, в еще большей степени эта идея несвободы и "страдательности" выражается предлогом ПОД: попал под обстрел; под влиянием минутной слабости; под грузом грехов; и т.п.
1737. Предмет и задачи практической стилистики
Другое Литература
Сложность проблем, связанных с синонимичным использованием языковых средств, находит свое отражение в терминологии, используемой для определения порой весьма близких понятий. В лингвистических работах говорится о «синонимах», «вариантах», «дублетах», «эквивалентах», «параллелизмах» и т.д. Если некоторые из этих наименований обладают необходимой точностью (например, дублетами считаются языковые элементы, не отличающиеся друг от друга ни семантически, ни стилистически; ср.: лингвистика языкознание, орфография правописание и т.п.), то между другими такого четкого разграничения нет. Но для практической стилистики здесь важны некоторые общие положения:
1. В языке, как правило, нет абсолютных синонимов, т.е. элементов, не отличающихся один от другого ни значением, ни стилистической или экспрессивной окраской. Еще французские энциклопедисты указывали, что наличие таких дублетов было бы для языка балластом, от которого он стремился бы избавиться.
2. Синонимичные варианты не должны выходить за пределы литературной нормы. При этом возможны случаи, когда наличие двух вариантов является нормативным.
3. Возможно проводить сопоставление синонимов как в условиях одновременного их существования, так и в условиях их эволюционного развития. В первом случае возможна пара «книжный вариант разговорный вариант», во втором пара «устарелый вариант современный вариант».
1738. Предметный и цветовой мир в романе М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита" и его символическое...
Другое Литература
1. М.Булгаков «Мастер и Маргарита», Изд. «Академия», 1994
2. Гете И.В. «Фауст», Изд. «АСТ», 2004
3. М.А. Орлов «История сношений человека с дьяволом», Изд. «Эксмо»,2003
4. К. Николаев «Тайнопись «Мастера и Маргариты». Между строк великого романа», Изд. «Вече», 2006
5. Т.В. Рыжкова «Путь к Булгакову», Изд. «Глагол», 2000
6. Б.Соколов «Тайны Мастера и Маргариты», Изд. «Яуза», «Эксмо», 2005
7. «История русской литературы ХХ века(20-90-е годы). Основные имена», Филологический факультет МГУ им. В. Ломоносова, 1998
8. В.И. Сахаров «М.А. Булгаков в жизни и творчестве», Изд. «Русское слово», 2005
9. М. Чудакова «Жизнеописание Михаила Булгакова», Изд. «Книга», 1988
10. Б.М. Сарнов «Каждому - по его вере. О романе Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита», Изд. Московского университета, 2000
11. Л. Паршин «Чертовщина в американском посольстве в Москве или 13 загадок Михаила Булгакова», Изд. «Книжная палата», 1991
12. Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона. Мультимедиа издательство «Адепт», 2002
13. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. - 2-е изд., испр., Изд. «Искусство», 1995.
14. Мамардашвили М.К.., Пятигорский А.М. "Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке" Изд. «Ярк», 1997
15. Лотман Ю.М. Избранные статьи. Таллинн, 1992. - С. 191-199
16. Шелестюк Е. В. О лингвистическом исследовании символа // Вопросы языкознания. 4. М.: «Наука», 1997
17. И. Л. Галинская, «Наследие Михаила Булгакова в современных толкованиях», Книгопечатная продукция, 2003
18. В.Ф. Чертов, Е.М. Виноградова, Е.А. Яблоков, А.М. Антипова; под ред. В.Ф. Чертова, «Слово-образ-смысл: филологический анализ литературного произведения. 10-11 классы: учебное пособие», М: «Дрофа», 2006
19. «Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины», под ред. Л.В. Чернец, М: «Высшая школа», 2000
20. Маслова В.А.«Лингвокультурология: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. М.: Издательский центр «Академия», 2001
21. Обухов,Я.Л.: Желтый цвет, Журнал практического психолога, 1997, 2
1739. Предстоятель свободной Церкви
Другое Литература

Кроме крайней враждебности правящей номенклатуры, планы которой разрушило избрание нового Предстоятеля, митрополита Владимира ожидало не менее враждебное отношение бюрократии. Митрополит приехал объединить разобщенные православные общины, снять религиозные проблемы, но это совершенно не совпадало с интересами чиновничества. Ведомства-реликты тоталитарного государства, репрессивные и паразитирующие органы госуправления в новых условиях должны были продемонстрировать свою “нужность”, оправдывать свое содержание. Совет по делам религий. Его функции в демократическом государстве временные: разработать демократическое законодательство, помочь возвратить Церкви экспроприированное атеистическим режимом имущество и самоликвидироваться. Иных задач у него нет, однако их можно придумать и даже сделать животрепещущими. Чиновникам не только не нужно бесконфликтная ситуация в православии, но она для них смерти подобна. Какие “прорывы” в этих двух основных направлениях работы “религиозного ведомства” мы видим? Проталкивание через парламент по инициативе раскола и униатов и вопреки протестам православных поправок к закону, предусматривающих “поочередное пользование” православными храмами различными конфессиями. Узаконение раскола (протест Генеральной прокуратуры Украины, приостановливающий деятельность УПЦ-КП, как незаконносозданной организации, отклонен при Кравчуке, а при Кучме к нему почему-то, вопреки воле нового Президента “забыли” вернуться). По второму направлению передача расколу правительством П. Лазоренко Выдубецкого монастыря, а столичной властью бюджетных новостроек (церкви Богородицы Пирогощи и Михайловского Златоверхого), чтобы Филарет не остался “без крыши”. Распространение раскола из Киева в города и веси Украины стало основой выживания этого ведомства. Скажем, в Сумах, православный епископ мог десять лет и безуспешно просить власти возвратить епархии собор в центре города. Но вот он выгнал одного проштрафившегося священника, тот, естественно, бежит в раскол, где Филарет его объявляет “архиепископом”. Тут же Советом регистрируется новая епархия раскола, городские власти, по настоянию местного религиозного управления передают ей собор. Частный конфликт, таким образом, перерастает в областной, и начальник по религии областной администрации может спокойно вздохнуть: с работы его не выгонят до пенсии теперь он будет “гармонизировать” межправославный конфликт в Сумах, сей кусок хлеба оставит и приемникам. Таким же образом столичным и местным чиновничеством были зарегистрированы сотни, “параллельных” православным, “бумажных” общин и десятки епархий УПЦ-КП; изгнанные из православия горе-священники “приосанились”, надели епископские облачения, напялили клобуки и куколи. Для чиновников новая “госзадача” усаживать канонический православный епископат за стол каких-нибудь переговоров с этим маскарадом. Непростая эта работа: епископы артачатся, проявляют “имперскую спесь” и неуважение к “национальной церкви” хоть убей, не хотят видеть во вчерашнем беглом забулдыге православного митрополита! Несколько лет назад я с одним высоким правительственным чиновником был в Крыму. Встретились с начальником отдела по вопросам религии местной администрации. Я в шутку спросил, почему у него еще не зарегистрировано ни одной филаретовской общины? Он шутки не понял и стал объяснять, как долго он присматривает людей для такой общины, но пока все попадаются очень “дохленькие”. Так что “задел” конфликтов для своего будущего существования чиновники сделали на сто лет вперед. Чиновники не уставали “радовать” православие новыми “прозрениями” и “инициативами”. Председатель Госкомрелигии как-то заявил, что “межправославный конфликт с епархиального уровня переместился на уровень парафиальный”. Многие решили, что он принимает желаемое за действительное. Конечно, его ведомство уже укрепило раскол в областных центрах, зарегистрировав раскольничьи “епархии”, а вот многие райцентры и села все еще им не охвачены. Для исправления этого недостатка Госкомрелигии регистрирует некую “Фундацію Єднання”, организованную филаретовцем, бывшим членом ЦК КПУ Кравцом. Каким-то образом у этой фундации оказались юридические адреса тысяч православных общин, коими располагает только структуры Госкомитета и пошла писать губерния. Общины стали получать не только клеветнические прокламации Филарета, призывы уходить в раскол, но и заготовленные бланки для юридического оформления этого перехода. Вмешалась Генеральная прокуратура, и мечта Госкомитета через фундацию организовать межприходскую войну временно были оставлены. Однако стратегическая цель “религиозного” чиновничества заключается в том, чтобы неустанно подбрасывать дровишки в пожар православия, и в тоже время выступать в роли миротворцев. Еще одна проблема, на которой вот уже 12 лет паразитирует отечественное чиновничество возвращение Церкви экспроприированного атеистами церковного имущества. Казалось бы, что может быть проще: определить эти объекты и вернуть законным владельцам. Таковых не так уж и много. Однако сколько коррумпированные чиновники всех рангов умудряются вымотать нервов, сколько крови попить, пока полуразрушенный храм вернется в руки церкви. Не гнушаются и святотатством, передавая в нарушение всех законов святыни православия всяким раскольничьим модернистским сектам, типа УПЦКП. Ну, не может организация, созданная в 1992 году при наличии законной правопреемницы претендовать на собор, отнятый у последней 70 лет назад. Об этом прекрасно осведомлены чиновники ведь все с высшим образованием, некоторые с юридическим. Но уровень коррумпированности чиновничества столь велик, что намного превышает уровень законопослушания. Недаром во всем мире нас именуют самой коррумпированной державой, в которой нет ни законов, ни права, ни совести. Церковное имущество, (прежде всего храмы, от которых Церковь просто не может отказаться, поскольку заброшенная или оскверненная святыня это живой укор всей Церкви), давно уже стало предметом политического шантажа, а то и просто вымогательств, как со стороны власти, так и политических структур. Этот рычаг давления на Православие никто не собирается выпускать из своих рук. Если власть решит отдать Церкви Лаврскую колокольню, то, несомненно, будет передавать ее целое столетие, по ступеньке в год, в обмен на лояльность и политическую поддержку, и при непременном ритуале прошений и унижений. Так она у нас устроена, и будет таковой до тех пор, пока к власти не придут, по словам Блаженнейшего Владимира, люди, которые “если не православные, то хотя бы склонны к Православию”.
1740. Преломление готической традиции в произведении Эдгара По "Повесть о приключениях Артура Гордона Пима"
Другое Литература

Итак, по рассуждениям рассказчика можно заключить, что автор-писатель указывает на принадлежность этого корабля к голландскому, т. е. косвенно намекая на старинную легенду о «Летучем голландце». Конечно, описания этого призрачного корабля отражают творческую индивидуальность автора, а именно: все описания чётки и материалистичны, они находятся на грани мистики и фантастики, объективного и необъяснимого, что можно вполне определить, как модифицированную готику. Готические принципы и установки видоизменены и интерпретированы здесь не только в поэтике повествования, но и привнесены Эдгаром По в иную жанровую формув жанр морского романа. Причём, необходимо отметить, что само повествование от первого лица в этой повести значительно снижает готическую предустановку атмосферы ужасного, к чему добавляется манера рассказчика логически рассуждать, что также видоизменяет общую стилистику произведения, стирая условность художественного мира, присущего чистой готике. Однако, таким образом, появляется новая возможность к созданию подобного, но видоизменённого художественного мира, где различные оттенки фантастики и мистики сосуществуют, а материально ощутимое (корабль, описания трупов, ощущений обоняния и т. д.) граничит с необъяснимостью и исключительностью встреченного явления. Понимая широко готический тип сюжетного развёртывания, при котором герой продвигается в глубину готического топоса, встречаясь с иррациональным и ограничиваясь фатумом, то «Путешествие Пима» становится альтернативой к такому пониманию и трактовке неизведанного и необъяснимого, становится вариантом столкновения человека с незаурядными явлениями, становится путешествием героя в глубь фантастического и необъяснимого, представленного своеобразием дарования Эдгара По новой и более современной модификацией готики. Жанровая форма морского романа вполне подошла к осуществлению этого художественного замысла: 1)как и готический, герой Э. По, путешествуя, тоже неволен в своих действиях; 2)путешествуя, он встречается с иррациональным и мистическим; 3)как герой со своеобразной психикой, который способен испытывать мистические ощущения и страхи, он сам является формовыражением категории иррационального, через образ-реакцию которого и создаётся готический фон ужасного и необъяснимого. Вот, например, цитата, иллюстрирующая характер автора-повествователя: «…Его манера (Августа) рассказывать о своих приключениях в океане вполне отвечала моему экзальтированному характеру, и они находили отклик в моём пылком, хотя несколько болезненном воображении. Странно также, что моё влечение к морской жизни более всего подогревалось тогда, когда он рисовал случаи самых невероятных страданий и отчаяния. Меня не пленяли светлые тона в картинах. Мне виделись кораблекрушения и голод, смерть или плен у варварских орд, жизнь в терзаниях и слезах на какой-нибудь седой необитаемой скале, посреди недоступного и непостижимого океана. Впоследствии меня уверяли, что подобные видения и вожделения ибо они действительно превращались в таковые обычны среди всего людского племени меланхоликов; в то же время, о котором идёт речь, я усматривал в них пророческие проблески высшего предначертания, которому я в какой-то мере обязан следовать…»

Blog

Информация по предмету Литература