Geum.ru

Информация по предмету Литература

  • 1581. Особенности поэзии и философская лирика Фета
    Другое Литература

    Необычно уже само начало стихотворения необычно по сравнению с принятой тогда нормой в поэзии. В частности, пушкинской нормой, которая требовала предельной точности в слове и в сочетании слов. Между тем начальная фраза фетовского стихотворения совсем не точная и даже не совсем “правильная”: “Я пришёл к тебе с приветом, рассказать …”. Позволил бы себе так сказать Пушкин или кто-нибудь из поэтов пушкинской поры? В то время в этих строчках видели поэтическую дерзость. Фет отдавал себе отчёт в неточности своего поэтического слова, в приближённости его к живой, порой кажущейся не совсем правильной, но от того особенно яркой и выразительной речи. Стихи свои он называл шутливо (но и не без гордости) стихами “в растрёпанном роде”. Но каков художественный смысл в поэзии “растрёпанного рода”?

  • 1582. Особенности психологизма как способа характеристики персонажа в новеллах А.П. Чехова
    Другое Литература

    Намёки помогают читателю «подбавить недостающее» в соответствии с авторским замыслом. Такого рода детали - незаменимый прием для создания в произведении определенной атмосферы, настроения, эмоционального тона» [3; 94]. Рассказ «У знакомых»: «Он… вдруг вспомнил, что ничего не может сделать для этих людей, решительно ничего, и притих, как виноватый. И потом сидел в углу молча, поджимая ноги, обутые в чужие туфли». В самом начале эти туфли были просто «старыми домашними туфлями» хозяина, герою они нравились и в них он чувствовал себя уютно, а вот теперь они стали «чужими».

  • 1583. Особенности русского национального характера на примере повести Н.С. Лескова "Очарованный стран...
    Другое Литература

    Но Шолохов нам показывает героизм русского человека не только в борьбе с врагом. Страшное горе постигло Андрея Соколова еще до конца войны - от бомбы, попавшей в дом, погибли жена и две дочери, а сына подстрелил снайпер уже в Берлине в самый день Победы, 9 мая 1945г. Казалось, после всех испытаний, выпавших на долю одного человека, он мог озлобиться, сломаться, замкнуться в себе. В такие мгновения человек может лишить себя жизни, теряя веру в её смысл. Нет, не сломили героя рассказа обстоятельства. Он продолжал жить. Скупо пишет Шолохов об этом периоде жизни своего героя. Работал, начал выпивать, пока не встретил мальчика. Андрей Соколов обратил внимание на “оборвыша”.[1] “И вот один раз вижу возле чайной этого парнишку, на другой день опять вижу. И до того он мне полюбился, что я уже, чудное дело, начал по нему скучать, спешу из рейса поскорее его увидеть.”[9] Сердце Андрея Соколова не зачерствело, он смог найти в себе силы подарить счастье и любовь другому человеку. Жизнь продолжается. Жизнь продолжается и в самом герое. Андрей пригрел, осчастливил сиротскую душу, и благодаря теплу и благодарности ребенка, сам начал возвращаться к жизни. В этом проявляется сильный характер человека. Малыш не отвернулся, не убежал от Соколова, признал в нём отца. Ванюша почувствовал человеческое участие этого человека, его доброту, любовь, тепло, понял, что у него появился защитник.[1] “Кинулся он ко мне на шею, целует в щеки, в губы, в лоб, а сам так звонко и тоненько кричит, что даже в кабинке глушно: “Папка родненький! Я знал, что ты меня найдешь!” Прижался ко мне и весь дрожит, будто травинка под ветром. А у меня в глазах туман, и тоже всего дрожь бьет, и руки трясутся…”[9]

  • 1584. Особенности сатиры и юмора Салтыкова-Щедрина на примере сказок
    Другое Литература

     

    1. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Советская энциклопедия, 1966.
    2. Бушмин А.С. Салтыков-Щедрин: Искусство сатиры - М.: Современник, 1976.
    3. Вершины: Книга о выдающихся произведениях литературы. / Сост. В.И. Кулешова. М.: Детская литература, 1983.
    4. Квятковский А. Поэтический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1966.
    5. Ожегов С.И. Словарь русского языка. / под редакцией Шведовой 18 издание. М.: Русский язык, 1987.
    6. Салтыков-Щедрин М.Е. Избранные сочинения. М.: Художественная литература 1989.
    7. Салтыков-Щедрин Сатирические романы и сказки. М.: Московский рабочий 1987.
    8. Шанский Н.М. Русский язык. Справочные материалы. Просвещение 1987.
  • 1585. Особенности сюжета повести и функция ее заглавия (И.С. Тургенев "После смерти (Клара Милич)")
    Другое Литература

    Как уже говорилось выше повесть «После смерти (Клара Милич)» относится к последнему периоду творчества Тургенева. Топоров9 пишет о том, что этот период творчества существенно более богат обращениями к сновидческой топике и «морской» теме. «На то, что сны играли в жизни Тургенева очень значительную роль, как и шире видения, дивинации, галлюцинации и еще шире предчувствия, которые в отмеченные моменты позволяли ему «видеть» (хотя и в несколько ином смысле этого слова) будущее, внимание было обращено давно, как и на то, что эта способность Тургенева была связана с сильным чувством мистического, свойственным ему»10. Не мало примеров таких снов и в повести «После смерти (Клара Милич)». Это сны Якова Аратова, одного из главных героев повести, интересная особенность этих снов заключается в том, что во всех них Аратов видит Клару, которой уже нет в живых. В XI главе в первом сне он видит незнакомую женщину в белом платье, которая потом превращается в Клару в венке из маленьких алых роз, она говорит ему: «Коли хочешь знать, кто я, поезжай туда!»11, проснувшись после это Аратов чувствует изменения в себе и понимает, что Клара говорила о Казани, где живут ее родственники, и он решает ехать туда, чтобы узнать что-нибудь о ней и хоть как-то разобраться в себе. Топоров пишет об этой странной связи снов с жизнью и смертью, которая, как раз присутствует в нашей исследуемой повести: «Когда жизнь и смерть оказываются столь тесно связанными и зависимыми от сна, когда сон способен открыть в жизни то, чего сама жизнь, живущий человек не знают о себе, сон оказывается неким «тонким» и суггестивным инобытием жизни…»12. Далее в XV главе сну предшествуют галлюцинации: ему слышится голос Клары, затем ему видится она сама. Тут Топоров выявляет характерную последовательность: «…слуховая галлюцинация> зрительная галлюцинация>сновидение. Последний переход был особенно плавным и незаметным для Аратова в отличие от первого. На следующую ночь все началось непосредственно со сновидения, как бы подводящего его снова к некоей «ирреальной реальности, то есть к некоему выходу из сновидения если не в самое жизнь, то в какое-то странное и страшное ее подобие»13. Ему снится богатый помещичий дом, имение, как вокруг него вертится управляющий и все показывает, Аратова мучает предчувствие чего-то недоброго. Он садится в лодочку, которая быстро мчится, а управляющий кричит с берега: «Не извольте беспокоиться. Это ничего! Это смерть! Счастливого пути! <…> среди крутящейся мглы Аратов видит Клару в театральном костюме: она подносит скалянку к губам, слышатся отдаленные: «Браво! Браво! и чей-то грубый голос кричит Аратову на ухо: «А! ты думал, это все комедией кончится? Нет! Это трагедия! Трагедия!»14 Аратов в ужасе просыпается и ощущает присутствие Клары в комнате, ее власть, начинает ее звать и она появляется, он бросается к ней. «Власть стала общей, но достигнута она была на разных путях и, чтобы сохраниться, предполагала серьезные следствия. Цена его власти его смерть, и он, не довольствуясь теперь их встречами во сне или в снообразной яви, понимает это»15 пишет Топоров. Аратов понимает, что для того чтобы быть с Кларой он должен умирать, но теперь смерть уже не страшит его нисколько. И далее Топоров разъясняет нам конец «таинственной» повести: «Мучительная несвобода как результат вторжения «чужой» и, по сути дела, мучительной, насильственной воли-власти в этой точке пресуществляется в чувство обретенной свободы: «Тетя, что ты плачешь? Тому, что я умереть должен? Да разве ты не знаешь, что любовь сильнее смерти?.. Смерть! Смерть, где жало твое? Не плакать, а радоваться должно так же как и я радуюсь… - И опять на лице умирающего засияла та блаженная улыбка, от которой так жутко становилось бедной старухе» - последние слова последнего слова Тургенева, обращенного к читателю»16.

  • 1586. Особенности творчества О. Пройслера
    Другое Литература

    Второй предмет - практическое человекознание, включая прикладную психологию. Об этом Пройслер писал: «Нигде в другом месте, кроме разве окопов, нет таких исключительных возможностей, как в лагере. Жизнь в предчувствии смерти, в тисках города, постоянных унижений, неизбывного страха перед неясным будущим, под знаком сомнительной надежды, с одной стороны. Но и единения, человеческого сочувствия, с другой стороны. В таких экстремальных условиях трудно притворяться. Падают все покровы, сняты вес маски. Голый стоишь ты среди голых, и не только во время ежемесячных осмотров плоти комиссией, определяющей твою работоспособность, комиссией, состоящей из представителей лагерной комендатуры и врачей НКВД, которые, скучая, шлепают одного заключенного за другим по заду, чтобы таким способом установить, на какую работу он еще способен. Глубоко унизительная процедура, напоминающая обычаи восточных невольничьих рынков».

  • 1587. Особенности функционирования метафоры в прозе О. Мандельштама
    Другое Литература

    Метафора является одним из главных стилеобразующих факторов поэтики О. Мандельштама. «Стиль Мандельштама, -отмечает К. Мочульский, - напряженно метафоричен» [2. С. 512]. Разнообразие структуры метафоры дает возможность рассмотреть данный троп в рамках морфолого-синтаксической классификации: в прозе Мандельштама представлены субстантивные словосочетания с прилагательным, предложно-падежные метафорические конструкции, глагольные метафоры, предикативно-именные метафоры. Анализ каждой группы метафор предполагает выявление их семантических особенностей. В метафорических субстантивных словосочетаниях с прилагательным в роли метафоры может выступать как абстрактное, так и конкретное понятие: пропагандистский искус; ребяческий империализм; человечья саранча. Конкретизация абстрактного существительного-метафоры происходит в данном случае за счет зависимого прилагательного, указывающего на определенный круг явлений действительности.

  • 1588. Особенности художественной речи сатирического произведения на примере сказки М.Е. Салтыкова-Щедрина "Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил"
    Другое Литература

    В сказке «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» Щедрин по «щучьему велению, по моему хотению» переносит генералов на необитаемый остров, чтобы с особой наглядностью показать их никчемность, паразитизм, полную зависимость от тех кого они эксплуатируют. Наивность генералов фантастична. «Кто бы мог подумать, ваше превосходительство, что человеческая пища, в первоначальном виде, летает, плавает и на деревьях растет? сказал один генерал»..Очутившись на необитаемом острове, в ночных рубашках и с орденами на шее генералы впервые в жизни сталкиваются с действительностью. «- Кто бы мог думать, ваше превосходительство, что человеческая пища, в первоначальном виде, летает, плавает и на деревьях растет? - сказал один генерал. - Да, - отвечал другой генерал, - признаться, и я до сих пор думал, что булки в том самом виде родятся, как их утром к кофею подают!»

  • 1589. Особливості мови роману О.Забужко Польові дослідження українського сексу
    Другое Литература

    Мова сучасного прозаїка. За романом О.Забужко «Польові дослідження українського сексу». Спочатку невеличка передмова щодо обраного мною об`єкту дослідження. Розмірковуючи над твором, який би мені хотілося взяти за об`єкт для написання цього есею, я чомусь дуже захотіла перечитати якийсь зі своїх улюблених творів малої прози пані Оксани Забужко, але, на мій превеликий жаль, година пошуків в інтернеті не дала нічого, а оскільки всі мої паперові книжки залишились за п`ятсот кілометрів від мене, мені залишилось тільки одне, а саме почати читати цей досить одіозний та скандальний роман. І можна напевно сказати, що він не зрадив моїх сподівань. Отже, щодо мови цього роману. Перше, що ми помічаємо, починаючи читати (доречі, не тільки цей роман, а й більшість інших речей О.Забужко) – це велика кількість довгих, складних речень, з багатьма ускладненнями та знаками пунктуації. Деякі речення можуть «розповзатись» на цілу сторінку і навіть більше. Це допомагає створювати дещо «сповідальну» атмосферу – ми нібито читаємо думки головної героїні, в них немає чіткого порядку, визначеності, - просто потік свідомості – і в цьому є свій смак. Але все ж таки деколи такий стиль викладу дещо заважає проникнути в смисл твору, продертися крізь нагромадження метафор, епітетів тощо до головного. Якщо говорити про лексику, то можна зауважити досить багато особливостей. По-перше, це наявність в тексті вульгаризмів, таких як, наприклад: довбаний, ні фіга, хрєновіше, на хера, блядська, придурок, мудак, паскудна, підйобувати, суки, хрін з ним, падли а також вигуки на кшталт бляха, блін, йолки-палки, ну блін ваще тощо. Ці слова вживаються, на мою думку, по-перше для передачі душевного стану героїні, особливостей її стосунків, а по-друге, для того, щоб наблизити мову тексту до життєвих реалій, де не всі і не завжди спілкуються суто літературною «книжною» мовою. Також налічується багато жаргонізмів та просторічних слів та словосполучень: сачконути, трахнути, приблатньонним, матом засандалити, блатне бабисько, мордобійний, фраєр, дезик, забембаний, кайфувала, кльовий, чувіха, чувак, ментарня, корєш, баба, замахатись, зечка-блатнячка та інші. Вони вживаються з тїєю ж метою, що й вульгаризми. Ще одною особливістю мови роману є своєрідне поєднання цілих фраз у одне слово за допомогою дефісів, або просто створення складних слів – можна сказати, авторських неологізмів: казна-якій-з-ряду-йому-же-несть-кінця, сякого-не-якого, діорівські-сен-лоранівські, болісно-жаждиво, розпити-лащiння-сюсю-пусю-ну-скажи-менi-жебонiння, промінно-заворожене, тонюня-провисла, грубувато-хлоп'яцьким, мiнливо-ряхтючий, смолисто-тягучiше, нiжно-золотавого, боляче-вiдчужений, як-же-ж-менi-жити-далi, фрашками-придабашками, любовно-чуло, таємничо-мерехку, всьорбування-цмакання, пожованi-пом'ятi, зойкаюче-стогнуче, обдемкувато-бридливому. За допомогою таких слів дуже гарно передаються відтінки почуттів, півтони настрою, вони відтворюють для нас якісь нові, не шаблонні поняття та образи. Іншомовні запозичені слова ми також можемо зустріти: джус, гай (в значенні хлопець), дєвочка, муж, глупа, побєдітєльніцей, дрінк, братік, саберб, по верьовочкє, мужчина; деякі поняття для передання колориту авторка не перекладає з англійської мови, наприклад: broken relationship, straight after the divorce, fear of intimacy, suicidal moods, stud woman. Дуже багато можно помітити і зменьшувально-пестливих слів: комашкою, вустонька, кожушка, гостренький, дівчинка, слідочок, головонька, манюня, золотце, - вони надають тексту тонкої вишуканої жіночності, із співчутливо-жалісним ставленням до навколишнього, а іноді і до себе. Доречі, у цілому романі я не помітила жодного фразеологізму. Взагалі мова письменниці напрочуд «смачна» та влучна, не знаю, чи можливо це віднести до особливостей лексики, але особисто мені дуже подобається звучання, наприклад, отаких слів: глупство, дітвацтво, цинічка, пикатенький, міліцейський сюрчок, кобіта, тябричити, горопашний, закоцюблі, примоцьований, курлапе письмо, сухозлотяний, навовкулачений, кушпелити, вогнянобарвний, муркотливо, хихотіння, баляндраситися та багато, багато інших. Різноманітність лексикону Забужко, як завжди при читанні її творів, мене просто приємно вражає. Дуже подобаються також метафори і образи подібні до таких: трощити крихкий посуд незаповнених сподіванок, плавляться жовті цукати ліхтарень, година смерку – година хворих і сорокалітніх, або, наприклад, Україна іменується країною урядовців в обвислих штанях, а українська історія – немитим сопухом марних зусиль. А взагалі, якщо відволіктися від мовних питань, твори Забужко просто і приємно читати: поринати у світ тонких трохи істеричних почуттів, незвичних образів та думок, відвертості та щирості викладу. Це велике задоволення.

  • 1590. Особливості пригодницького роману Р. Стівенсона
    Другое Литература

    Секрет такого втягання зовнішнього околу у вимисли фантазії відомий кожному романтикові, і початкуючий Стівенсон у "Нових арабських ночах" пішов тією ж дорогою, яку перейшли попередні великі містифікатори XIX віку - Гофман і Едгар По, і Шарль Нодьє, і стільки інших. У вікторіанському Лондоні він оселив новітнього Гарун ар-Рашида "богемського принца" Флорізеля, відвідав разом з ним непевні столичні кубла, набрався через нього всякого клопоту, коли ж вийшла призначена на розвагу година дозвілля, то збувся вдух вельможного виплоду своєї уяви, використавши "останню революцію", що скинула принца з престолу і примусила стояти за прилавком у тютюновій крамниці. І потім, уже підвладний ненаситнішим прагненням, не раз повертався Стівенсон на ті перехрестя, де буденщина стикається з незвичайним. Він натрапляв на них скрізь і не пускаючись у дуже далеку дорогу, бо вмів будити від сну зачаровані країни і знав, як зрушити речі з їх удаваного заціпеніння. В тому ж таки Лондоні він обернув доктора Джекіла в містера Гайда так подібно, що мусив був стерпіти закид парадоксального Вайлда в занепаді свого колишнього містифікаторського хисту. Йому не важко було запродати дияволові душу наймички Дженет і підняти з небуття проти жаги іспанки Олальї всіх її предків (сюжет двох оповідань із збірки "Веселі хлопці", 1887). На цілий роман стало йому пригод у Грюневальді, якомусь царстві, ще одного володаря принца Отто. Навіть опинившись серед чужого оточення Океанії, не зрікся він спроби додати казкового до власних її казок. Написані там два оповідання "Вечірні розмови на острові" "Сатанинська пляшка" та "Острів голосів" гідно довершили цикл Стівенсонової фантастики повсякденного.

  • 1591. Особливості творчості Льюїса Керролла
    Другое Литература

    Героїня книги, дівчинка на ім'я Аліса, починає свою подорож у Країну Чудес несподівано для себе самої: розімліла від спеки і неробства Аліса раптом помітила кролика, що саме по собі не дивно, але кролик цей виявився не тільки мовцем, але ще й власником кишенькових годинників, а до того ж він кудись дуже поспішав. Згоряючи від цікавості, Аліса кинулася за ним в нору і виявилася ... у вертикальному тунелі, по якому стрімко (або не дуже? Адже вона встигала помічати, що стоїть на полицях по стінах, і навіть схопила банку з наклейкою «Апельсиновий мармелад», на жаль порожню) провалилася крізь землю. Але все закінчується на цьому світі, скінчилося й Алісина падіння, причому досить щасливо: вона опинилася у великому залі, Кролик зник, зате Аліса побачила багато дверей, а на столику - маленький золотий ключик, яким їй вдалося відкрити двері в чудовий сад, але пройти туди було неможливо: Аліса була занадто велика. Але їй тут же підвернувся флакончик з написом «Випий мене»; незважаючи на властиву Алісі обережність, вона все ж випила з флакончика і стала зменшуватися, та так, що злякалася, як би з нею не сталося того, що буває з полум'ям свічки, коли свічку задувають. Добре, що поблизу лежав пиріжок з написом «З'їж мене»; з'ївши його, Аліса вимахає до таких розмірів, що стала прощатися зі своїми ногами, що залишилися десь далеко внизу. Дуже все тут було дивно і непередбачувано. Навіть таблиця множення і давно вивчені вірші виходили в Аліси неправильно; дівчинка сама себе не впізнавала і навіть вирішила, що це і не вона зовсім, а зовсім інша дівчинка, від засмучення і нескінченних дивацтв вона заплакала. І наплакав ціле озеро, навіть сама там мало не потонула. Але виявилося, що вона шубовстається у слізному озері не одна, поруч пирхали миша. Ввічлива Аліса завела з нею розмову (мовчати було б ніяково), але, на жаль, заговорила про кішок, адже в Аліси залишилася вдома улюблена кішечка. Однак Миша, ображена Алісиною черствістю, віддалилася, а знов з'явився Кролик відправив Алісу, як яку-небудь служницю, до себе додому за віялом і рукавичками, так як він прямував до герцогині. Аліса сперечатися не стала, увійшла в будинок Кролика, але з цікавості випила і там з чергового флакончика якийсь рідини - і виросла до таких розмірів, що ледь не рознесла будинок. Добре, що її закидали камінцями, що перетворювалися на пиріжки, вона знову стала крихітному і втекла геть.

  • 1592. Останній біблійний пророк у художньому осмисленні Л. Мосендза
    Другое Литература

    Звернемо увагу на функції заголовків, що мають розділи. «Батьки» виконують не лише номінативну функцію, називаючи Захарія і Елісебу тих, хто виростив вибранця, а й містять елемент загадковості, адже вони вказують на святість тих, хто плекав виняткового Єгоханана, адже, як сказано у Євангелії від св. Матвія, «багато покликаних, - та вибраних мало». Отець Захарій зображувався праведником, бо ревно дотримувався усіх заповідей. На думку автора, смертні теж здатні прозрівати, тобто усвідомлювати реальний стан речей. Сам Захарій, наприклад, не відчував загрози римської експансії, навіть тішився тим, що чужинці байдужі до «справ закону», доки не зазнав удару римського легіонера. Тільки після завданої йому наруги він вибухнув палкою молитвою: «Син, син! От кого треба б було тепер! Син міцний тілом і палкий духом. З благословенням Вишнього, мечем Ґедеоновим, пращею Давидовою, правицею Самсоновою. Щоб побив, знищив і витеребив їх, як Ґедеон мадіянитян, як Давид Ґоліята, як Самсон філістимлян». Син, випроханий у молитвах, мав успадкувати силу і міць своїх предків. Молитва добре обізнаного з історією ізраїльського народу Захарія відкриває широкий міжтекстовий простір, адже в ній згадується переможна священна війна, яку вів, виконуючи волю Божу, Ґедеон, натякається на пращу Давида, якою той у єдиноборстві переміг велетня Голіафа, підкреслюється сила Господнього Духу, що зробив Самсона непереможним у бою з филистимлянами. У такий спосіб утверджувалася сила Божого заступництва, адже, коли Всевишній відступився від досі нездоланного Самсона, то його відразу схопили вороги. Текст, як стверджує Р. Барт, «зітканий з цитат, відсилань, відгомонів», прочитання яких збагачує його додатковими аргументами, виявляє взаємодію з іншими текстами.

  • 1593. Остаться человеком в пламени войны (по произведениям Василя Владимировича Быкова)
    Другое Литература

    Сюжет повести прост: два партизана Сотников и Рыбак отправляются в деревню на задание добыть что-нибудь для пропитания отряда. До этого герои почти не знали друг друга, хотя успели повоевать и даже выручили друг друга в одном бою. Сотников не совсем здоров и вполне мог бы уклониться от, в общем-то, пустякового задания, но он чувствует себя недостаточно своим среди партизан и поэтому все же вызывается идти. Этим он как бы хочет показать боевым товарищам, что не чурается «грязной работы». Два партизана по-разному реагируют на предстоящую опасность, и читателю кажется, что сильный и сообразительный Рыбак более подготовлен к совершению отважного поступка, нежели хилый и больной Сотников. Но если Рыбак, который всю свою жизнь «ухитрялся найти какой-нибудь выход», внутренне уже готов к тому, чтобы совершить предательство, то Сотников до последнего дыхания остается верным долгу человека и гражданина: «Что ж, надо было собрать в себе последние силы, чтобы с достоинством встретить смерть... Иначе зачем тогда жизнь? Слишком нелегко достается она человеку, чтобы беззаботно относиться к ее концу».

  • 1594. Остерман
    Другое Литература

    С 1710 по 1716 годы Остерман, иногда в свите царя, иногда самостоятельно участвуя в посольствах к важнейшим дворам Европы - в Дрезден, Берлин, Копенгаген, Гаагу, Париж, постигает дипломатическое искусство. В 1711 году после тяжёлого поражения от Турции в Прутском походе он принимает участие в переговорах с Великим турецким визирем и вместе с вице-канцлером Шафировым способствует тому, чтобы сделать условия заключения мира более или менее сносными для России: неожиданный и считавшийся едва ли возможным успех. Это был первый урок серьёзной дипломатической работы. С этого времени начинается более самостоятельная и ответственная служебная карьера Остермана. В феврале 1713 года он был послан в Берлин "с нужными изустными делами". В июне 1715 года, когда начал проявляться антогонизм в отношениях России с Англией, он побывал в Голландии, где в то время в руках князя Б.И.Куракина сосредотачивались нити русской внешней политики. Уже в 1717 году Остермана назначают уполномоченным от России на Аландском конгрессе, не принесшем, правда, долгожданного мира со Швецией.

  • 1595. Относительное сравнение образа и слова в рассказе Ю. Тынянова "Подпоручик Киже"
    Другое Литература

    В основу произведения положен всего лишь анекдот времен императора Павла: "В одном из приказов по Военному ведомству писарь, когда писал "прапорщики ж такие-то в подпоручики" перенес на другую строку слог "Ки-ж", написав при этом большое "К". Второпях, пробегая этот приказ, государь слог этот, за которым следовали фамилии прапорщиков, принял также за фамилию одного из них и тут же написал "Подпоручик Киж в поручики". На другой день он произвел Кижа в штабс-капитаны, а на третий в капитаны. Никто не успел еще опомниться и разобрать, в чем дело, как государь произвел Кижа в полковники и сделал отметку: "Вызвать сейчас ко мне". Далее рассказывается, как все бросились искать "где этот Киж"? Донесение, что в соответствующем полку нет никакого Кижа, всполошило начальство. Лишь разобравшись в первом приказе о производстве Кижа в поручики, поняли, в чем дело. Между тем государь уже спрашивал, не приехал ли полковник Киж, желая сделать его генералом. Но ему доложили, что Киж умер. "Жаль, сказал Павел, был хороший офицер"

  • 1596. Отражение Великой Отечественной войны в литературе
    Другое Литература

    У фотографа в сундучке было прямо-таки богатство: новенькие гимнастерки с блестящими пуговицами, кубаночки, ордена на выбор, намалеванный танк на полотне, манишки, целые руки и ноги. Почему автор сопровождает действия ловкого старичка ремарками: «встряхнул гимнастеркой, как фокусник», «проворно натянул», «шутил... морщась в улыбке», «цепким взглядом окинул Копешкина»? Что хотел сказать этой кульминационной в рассказе сценой автор? Многое. Во время праздника можно все: выпить обезболивающее средство, принарядиться... Но если в масштабах государства начинается маскарад: калек и уродов наряжаем, чтобы они не портили нам вид и не напоминали о пережитом, если мы переносим центр тяжести войны на героику, на подбитые танки и самолеты, что получается? Красочная декорация для киноверсий о счастливом окончании войны. Соблазн велик спрятать всех, кто на колясках, на костылях, без рук, без ног. Сфотографировать их этакими молодцами и фотографии разослать по всем журналам и газетам, а потом всех, скопом, на остров Валаам, подальше от здоровых, сытых, благополучных... Е. Носов угадал в этом фотоспектакле наметившуюся тенденцию лакировки жизни: фасад сталинской империи должен быть безупречен только белозубые улыбки на плакатах, только в полный рост победители-богатыри, освободившие Европу. Фотограф-старичок далеко не заглядывал, честно зарабатывал гонорар, но фальсификация войны уже началась. За фотографами последуют авторы «Белой березы» и «Кавалера Золотой Звезды», художники, киносценаристы. Бородухин, солдат, все понял: «Трупоед», и сплюнул.

  • 1597. Отто фон Бисмарк. Жизнеописание
    Другое Литература

    Еще современники Бисмарка заподозрили его в фальсификации "эмсской депеши". Первыми об этом стали говорить немецкие социал-демократы Либкнехт и Бебель. Либкнехт в 1891 году даже опубликовал брошюру "Эмсская депеша, или Как делаются войны". Бисмарк же в своих мемуарах писал о том, что он только "кое-что" вычеркнул из депеши, но не прибавил к ней "ни слова". Что же вычеркнул из "эмсской депеши" Бисмарк? Прежде всего то, что могло бы указать на истинного вдохновителя появления в печати телеграммы короля. Бисмарк вычеркнул пожелание Вильгельма I передать "на усмотрение вашего превосходительства, т.е. Бисмарка, вопрос о том, не следует ли сообщить как нашим представителям, так и в прессу о новом требовании Бенедетти и об отказе короля". Чтобы усилить впечатление о непочтительности французского посланника к Вильгельму I, Бисмарк не вставил в новый текст упоминание о том, что король отвечал послу "довольно резко". Остальные сокращения не имели существенного значения. Новая редакция эмсской депеши вывела из депрессии обедавших с Бисмарком Роона и Мольтке. Последний воскликнул: "Так-то звучит иначе; прежде она звучала сигналом к отступлению, теперь - фанфарой". Бисмарк начал развивать перед ними свои дальнейшие планы: "Драться мы должны, если не хотим принять на себя роль побежденного без боя. Но успех зависит во многом от тех впечатлений, какие вызовет у нас и других происхождение войны; важно, чтобы мы были теми, на кого напали, и галльское высокомерие и обидчивость помогут нам в этом..."

  • 1598. Отто Фридрих Больнов
    Другое Литература

    Экзистенциальная философия различает природное и экзистенциальное мгновение. В последнем, протекающим как миг, присутствует исполнение вечного. Временность как структурная форма, выражающая конечность человеческого существования обнаруживается и в историчности. Экзистенциальную философию, по Б., волнует поведение человека по отношению к той или иной исторической реальности: тревожное отношение к миру повторяется и в отношении к исторической действительности и наполняет жизнь человека «героическо-трагическим» существованием. Б. отталкивается от исходных посылок философии существования, но как уже указывалось, считает основной своей задачей осмысление ее, и соответственно, переосмысление сущности человеческого существования. Человек способен преодолеть самого себя, занять собственную позицию, найти свой «дом» вне дома: «Антропологическая функция дома становится проблемой там, где мир обнаруживается в его неуютности, тревоге и опасности... Поэтому дорога к пониманию (значению) дома ведет через экзистенциальный опыт (познания) бездомности человека». Б. апеллирует к разуму человека и мере, способным дать новые ценности, что обретается в результате постоянной работы духа человека. Повторение человеком самого себя, возвращение дает возможность достичь своей цели: «Человек живет в противоречии со своей внутренней сущностью и своим фактическим состоянием, но ему дана внутренняя перспектива поворота, чтобы возвратиться к своей собственной сущности». Новые экзистенциалы, которые предлагаются Б., способны, по его мнению, обуздать поток иррациональных сил в человеке, проявляющихся в разрушительной силе техники, функционализации жизни. В работе «Мера и чрезмерность человека» Б. подчеркивает значимость пропорции между рациональным и иррациональным, которое обретается верой в самого себя, «решимостью» и вовлеченностью. Попытка придать экзистенциальной философии позитивную направленность обозначила гуманистический пафос перспектив человека, пробуждающих его нравственные силы, заложенные в экзистенции. Последние годы жизни Б. занимают вопросы теории познания. Нравственное совершенствование человека связывается им с общением, в котором язык объявляется универсальным средством воспитания: через Слово идет развитие добродетелей индивида. «Человекоцентрированность» произведений Б. наглядно подтверждает то, что любые философские изыски 20 в. отторгают проблематику «онтологий Вселенной», утверждая в статусе «основного вопроса философии» всевозможные тематизмы «человековедения».

  • 1599. Официально - деловая письменная речь
    Другое Литература
  • 1600. Очерки творчества Забайкальских литераторов
    Другое Литература

    В таёжной деревушке Ике самого северного района Иркутской области - Катангского, на берегу Непы, левого притока Нижней Тунгуски, 5 июля 1928 года в семье Евдокии Ивановны и Дмитрия Николаевича Кузаковых родился шестой сын. Окрестили его Никодимом. А будущий род занятий ещё до рождения определился: Кузаковы - семья потомственных охотников. К десяти годам у мальца уже имелись «свои» нож, ружьё и собака. Но если пока это было лишь привыкание к профессии, через пару лет Никодиму пришлось стать взрослым: болезни лишили его пятерых старших братьев, а в семье ещё три маленьких сестрёнки. Поэтому после окончания начальной школы рослый, физически крепкий Никодим записывается в колхозные охотники, оставляя ради куска хлеба учёбу. А ещё через год вместе со своими сверстниками становится опорой тем, кто остался в родной деревушке после ухода на фронт мужчин-икинцев призывного возраста. Подростки-охотники добывали в тайге вовсе не пропитание для своих семей, а мясо и пушнину для фронта, об обеспечении оставшихся в деревне стариков, женщин и детей речь шла во вторую очередь. По воспоминаниям Н. Д. Кузакова, счастьем было, если кроме внутренностей убитого зверя доставались ещё и лопатка.