Geum.ru

Информация по предмету Литература

  • 1421. Никколо Паганини (Paganini)
    Другое Литература

    Два выступления Паганини в Парме прошли с огромным успехом, и молодого виртуоза пожелали послушать при дворе герцога Фердинанда Бурбонского. Отец Никколо понял, что настала пора эксплуатировать талант сына. Взяв на себя роль импресарио, он предпринял турне по Северной Италии. Юный музыкант выступал во Флоренции, а также в Пизе, Ливорно, Болонье и наиболее крупном центре Северной Италии - Милане. И всюду был огромный успех. Никколо жадно впитывал новые впечатления и под жёсткой опекой отца продолжал много заниматься, совершенствуя свое искусство. В этот период родились многие из его прославленных каприсов, в которых легко прослеживается творческое преломление принципов и технических приёмов, впервые введённых Локателли. Однако если у Локателли это были скорее технические упражнения, у Паганини - оригинальные, блестящие миниатюры. Рука гения коснулась сухих формул, и они преобразились, возникли причудливые картины, засверкали характерные, гротесковые образы и везде - предельная насыщенность и динамичность, ошеломляющая виртуозность. Ничего подобного не создавала художественная фантазия до Паганини, не смогла создать и после. 24 каприса остаются уникальным явлением музыкального искусства.

  • 1422. Никола Тесла - чернокнижник ХХ века
    Другое Литература

    Он родился в середине XIX века в местах, прославленных не столько научными достижениями, сколько мистическими историями и легендами в небольшой горной деревушке на юге Хорватии, в семье деревенского священника. Никола был четвертым ребенком, но отцу хватало денег на воспитание всех детей. Он слыл человеком уважаемым и образованным, в доме водились книги, в том числе и фолианты, посвященные естественным наукам. Мать будущего изобретателя тоже славилась на всю округу как великолепная рукодельница, и жители соседних деревень говорили, что «даже если ее пальцы огрубеют от домашней работы, она все равно сможет завязать на реснице три узелка». Не удивительно, что уже с детства Никола отличался находчивостью и пристрастием к чтению. В семь лет он тайком отливал из сала длинные свечи, и читал по ночам тома, похищенные из отцовских шкафов. Но тогда же стали происходить странные, необъяснимые вещи: при взгляде на жемчуг с ним случалось нечто наподобие приступа, искристость кристаллов приводила в необъяснимый восторг. "Я до сих пор чувствителен к некоторым из этих раздражителей. Стоит мне опустить прямоугольные куски бумаги в жидкость, как во рту появляется странный и неприятный привкус", писал Тесла спустя семьдесят лет. В детстве же каждый день и каждая ночь наполнялись для него странными видениями призраками, сказочными великанами, таинственными знаками. Это было почти сумасшествие, с истериками и непонятными болезнями. Но именно тогда Никола Тесла впервые обнаружил в себе удивительную способность: стоило ему лишь представить в воображении какой-нибудь механизм, вроде ткацкого станка или мельницы, и он мог внимательно следить за его работой, вносить усовершенствования, проверять, как будет крутиться то или иное колесо словно он соорудил этот механизм на самом деле. Его память оказалась столь совершенной, что хранила каждую строчку из сотен прочитанных книг, каждую картинку и каждый чертеж.

  • 1423. Николай II: правда и вымысел
    Другое Литература

    По причинам, скорее политическим адмирал Колчак и возглавлявший следственную комиссию генерал Дитерикс проинструктировали следователя Соколова сконцентрировать свое внимание на факте убийства царской семьи и вести следствие именно в этом русле, то есть отталкиваться от факта убийства, как от свершившегося. Следователь Соколов в течение того недолгого времени, которое было в его распоряжении, проделал гигантскую по объему работу, продемонстрировав свои блестящие способности судебного криминалиста старой русской школы, но не смотря на все усилия, Соколову не удалось найти ни одного трупа. Однако он обнаружил в шахте такие трогательные улики, как миниатюрная булавка, которую царевич использовал в качестве рыболовного крючка, драгоценные камни, которые были зашиты в поясах у великих княжон и скелет крошечной собаки, очевидно любимицы княжны Татьяны. Но из реальных человеческих останков были найдены только небольшие фрагменты кости и отрезанный палец женщины средних лет, предположительно императрицы Александры. Где же были остальные тела?

  • 1424. Николай II - последний русский царь
    Другое Литература

    Далее осенью этого же года в России развернулись бурные политические события. Ничего подобного в стране раньше не было. 9 января 1905 года в Петербурге состоялось многотысячное шествие рабочих к Зимнему дворцу. Тот день получил название Кровавого воскресенья. В центре драмы оказался священник Г.А. Гапон личность во многих отношениях темная. Обладая даром слова и убеждения, он занял заметное место в рабочей среде Петербурга, где создал и возглавил легальную общественную организацию «Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга». По большому счету он «заморочил голову» рабочим, преследуя свои личные интересы. Уже потом выяснилось, что Гапон давно замышлял общественное действие, способное поколебать устои и вызвать смуту в стране. Этот человек был абсолютно аморален и мастерски лицедействовал. Огромная толпа рабочих двинулась к Зимнему дворцу, чтобы вручить царю петицию, в которой выдвигались требования заведомо невыполнимые, как и сам акт вручения. Николай II в эти дни находился в Царском селе. Должностные лица приняли решение ввести в столицу войска и блокировать центр города. В конце концов, тысячи человек все-таки прорвались к Зимнему дворцу. В разных местах города была открыта стрельба, и имелись многочисленные жертвы. Враги же трона и династии во много раз завысили количество жертв и говорили (и до сих пор пишут) о «тысячах убитых». Царь, находившийся в Царском Селе, узнав о случившемся, горько переживал, но изменить уже ничего не мог. Престиж власти серьезно пострадал. Недовольство и возмущение охватило даже тех, кто не был замешан в антигосударственной деятельности. Царь уволил начальника петербургской полиции и министра внутренних дел, выделил средства на помощь семьям пострадавших, а через несколько дней принял рабочую депутацию.

  • 1425. Николай II (1868-1918)
    Другое Литература

    Личность Николая II, основные черты его характера, достоинства и недостатки вызывали противоречивые оценки современников. Многие отмечали в качестве главенствующей черты его личности “слабоволие”, хотя существует немало свидетельств, что царь отличался упорным стремлением к осуществлению своих намерений, нередко доходящим до упрямства (лишь однажды ему была навязана чужая воля Манифест 17 октября 1905). В отличие от своего отца Александра III Николай не производил впечатления сильной личности. Вместе с тем, по отзывам близко знавших его людей, он обладал исключительным самообладанием, которое иногда воспринималось как безразличие к судьбам страны и людей (например, известия о падении Порт-Артура или о поражениях русской армии во время Первой мировой войны он встречал с хладнокровием, поражавшим царское окружение). В занятиях государственными делами царь проявлял “необыкновенную усидчивость” и аккуратность (он, например, никогда не имел личного секретаря и сам ставил печати на письма), хотя в целом правление огромной империей было для него “тяжкой обузой”. Современники отмечали, что Николай обладал цепкой памятью, острой наблюдательностью, был скромным, приветливым и чутким человеком. При этом больше всего он дорожил своим покоем, привычками, здоровьем и особенно благополучием своей семьи.

  • 1426. Николай Бердяев
    Другое Литература

    Бердяев Николай Александрович (18741948) рус. философ. В 1894 поступил на естественный факультет Киевского ун-та, через год перевелся на юридический В ун-те Б. пережил увлечение марксизмом, повлекшее за собой арест (в 1898) по делу Киевского социал-демократического центра и ссылку в Вологду (с мая 1901). После ссылки Б. короткое время изучал философию в Гейдельбергском ун-те в Германии в 1904 вошел в состав редакции жур. «Новый путь», в 1905 становится редактором жур. «Вопросы жизни» (совместно с С.Н. Булгаковым). В этот период времени его политическая ориентация существенно меняется: совершив характерную трансформацию «от марксизма к идеализму», Б. становится одним из наиболее ярких представителей т.н. нового религиозного сознания (показательны участие Б. в программном сб. «От марксизма к идеализму» (1902), а также его кн. «Новое религиозное сознание и общественность» (1907), «Sub specie aeternitatis. Опыты философские, социальные и литературные» (1907). В 1908 Б. переезжает в Москву, где принимает активнейшее участие в работе «Религиозно-философского общества им. Владимира Соловьева» и знаменитого книгоиздательства «Путь». В нач. 1910-х гг. Б. постепенно переходит к созданию собственной оригинальной филос. системы, испытывая, однако, значительное влияние петербургских неоромантиков (Д.С. Мережковского и его группы). Работы «Философия свободы» (1911) и в особенности «Смысл творчества. Опыт оправдания человека» (1916) центральные для раннего периода творчества Б. свидетельствуют о его незаурядном и оригинальном филос. даровании. Вместе с тем Б. всегда был достаточно близок (и лично, и идеологически) к мыслителям идеалистически-либерального направления, таким, как П.И. Новгородцев и П.Б. Струве. Это сходство позиций нашло свое выражение в участии Б. веб. «Вехи» (1909), позднее в сб. «Из глубины» (1918) и в эмигрантский период творчества в деятельности братства св. Софии, Рус. студенческого христианского движения и жур. «Путь» (Б. редактор жур. с 1925 по 1940). Первая мировая война и Февральская революция в России были восприняты Б. как конец старой и начало новой эры отношение же к Октябрю 1917 было резко негативным, что и нашло свое выражение в замечательных работах «Философия неравенства. Письма к недругам по социальной философии», «Смысл истории. Опыт философии человеческой судьбы» и «Миросозерцание Достоевского», вышедших в свет в 1923 уже за пределами России. Активная антибольшевистская позиция, деятельное участие мыслителя в филос. и религиозной жизни (в частности, именно Б. создал Вольную академию духовной культуры) привели к тому, что вместе со многими др. деятелями рус. культуры в 1922 Б. был выслан из России. С 1922 по 1924 Б. жил в Берлине. К берлинскому (достаточно краткому) периоду его жизни относятся эссе «Новое средневековье. Размышление о судьбе России и Европы» (1924), а также участие в совместном с представителями раннего евразийства сб. «София» (1923). В 1924 Б. переезжает на постоянное жительство во Францию, а с 1933 окончательно обосновывается в пригороде Парижа Кламаре. Наиболее важными сочинениями позднего периода можно считать работы «О назначении человека. Опыт парадоксальной этики» (1931), «Опыт эсхатологической метафизики. Творчество и объективация» (1947), а также вышедшие уже после смерти Б. в 1948 кн. «Самопознание. Опыт философской автобиографии», «Царство Духа и царство Кесаря» (1949), «Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого» (опубл. в 1952). В период Второй мировой войны отношение Б. к советской России существенно меняется в лучшую сторону, сопровождаясь последовательной критикой зап. культуры как культуры вне-личностной, антиперсоналистической. Однако на Западе Б. воспринимался прежде всего как «выразитель духа Православия» (В. Зеньковский) (при всей фактической нсцерковности и неортодоксальности его сочинений) и, кроме того, как блестящий «историк «русской идеи» и критик «русского коммунизма» (А. Ермичев), что и сказалось на присуждении Б. в 1947 (одновременно с А. Ахматовой) почетной степени доктора Кембриджского ун-та. Легкий, афористичный стиль работ Б. (что отнюдь не свидетельствует о легковесности его метафизических построений), романтический пафос всего филос. строя его произведений немало способствовали популярности его сочинений. Основными направлениями философствования Б. (в целом совпадающими с хронологической периодизацией его творчества) принято считать этико-эстетическое (т.е. период творческой консолидации с деятелями «нового религиозного сознания» самое нач. 20 столетия), религиозно-мистическое (1911 1917, т.е. от выхода работы «Философия свободы» до начала рус. революции), историософское (примерно 19181924) и персоналистическое (19251948) (периодизация, предложенная Зеньковским). Несмотря на утверждения Б. о том, что «я согласен назвать себя метафизиком, но избегаю называть себя онтологом» и «моя философия не принадлежит к онтологическому типу, к типу философии... Вл. Соловьева», влияние метафизических и особенно историософских построений Соловьева на Б. достаточно сильно, пожалуй, даже сильнее, чем неоднократно декларированное самим философом влияние Гераклита, Оригена, Григория Нисского, М. Шелера и Л. Блуа.

  • 1427. Николай Бухарин
    Другое Литература

    В подходе к вопросам культуры переходного периода Б. обнаруживает особую осторожность, неизменно подчеркивая, что решение проблемы культуры не может быть достигнуто посредством механического насилия. Он отмечает особую важность в этом отношении свободного соревнования творческих сил. Так, на совещании по вопросам о политике партии в художественной литературе, происходившем в мае 1924, Б. протестовал против «кавалерийских наскоков» при решении культурной проблемы, которая «должна быть решена комбинированным методом, соответствующим разумной критике. А главное конкуренцией в области соответствующей продукции». Точно так же на литературном совещании при ЦК ВКП (б) в феврале 1925 Б. отстаивал мысль, что культурная гегемония должна быть завоевана пролетариатом лишь при максимуме свободного соревнования, осуществляемого в рамках общего партийного руководства. Завладев политической властью, пролетариат не может автоматически распространить свою власть на культурную сферу. Специфическая трудность заключается здесь, по мнению Б., в том, что пролетариат должен еще «своим собственным горбом заработать в области литературы и культуры и т. д. историческое право на общественное руководство».

  • 1428. Николай Гаврилович Чернышевский
    Другое Литература

    Л.Н.Толстого, А.Н.Островского, Н.В.Гоголя, А.С.Пушкина. Когда по почину самого царя Александра II началось обсуждение вопроса об освобождении крестьян от крепостной зависимости, то им были опубликованы статьи об освобождении крестьян от крепостной зависимости. Он пропогандировал в своих статьях идею крестьянской революции . Он делал это при помощи эзопова языка, то есть посредством иносказаний, намеков, тонких употреблений, сравнений и т.п. Он писал например, что каждый год бабы и девки занимаются прополкой сорной травы, а трава вырастает вновь и вновь. И так будет до тех пор, пока их мужья и братья не догадаются , не убедятся в том, что с сорной травой можно покончить только пропашкой.

  • 1429. Николай Иванович Вавилов
    Другое Литература

    2-го октября 1941 года Вавилов был переведен из Бутырской тюрьмы во внутреннюю тюрьму НКВД, а 15-го октября ему было заявлено, что он получит полную возможность научной работы как академик и что это будет выяснено окончательно в течение двух-трех дней. Очевидно, речь шла о его работе в одном из тюремных институтов. 8-го августа 1941 года Вавилов обращается к Берии с просьбой дать ему возможность закончить в течение полугода составление «Практического руководства для выведения сортов культурных растений, устойчивых к главнейшим заболеваниям», а в течение 6 8 месяцев закончить при напряженной работе составление «Практического руководства по селекции хлебных злаков» применительно к различным условиям СССР. Но он так и не получает ответа из НКВД. 29-го октября 1941 года Вавилова на поезде привозят в Саратов. Вавилов попадает в корпус, где содержали наиболее крупных общественных и политических деятелей. Здесь с ним вместе оказались редактор «Известий» Ю. М. Стеклов, философ, историк и литературовед, директор Института мировой литературы Академии наук СССР академик И. К. Луппол и другие крупные деятели. Сначала Вавилов сидел в одиночке, а затем он попал в камеру, где его соседями оказались И. К. Луппол и инженер И. Ф. Филатов. Несмотря на ухудшающееся здоровье, Вавилов не падает духом и ободряет товарищей. Вавилов держался очень стойко, был бодр и прочитал в камере 101 час лекций по биологии, генетике, растениеводству. Он был настроен оптимистически, много рассказывал о путешествиях. Виновником своего ареста он называл Лысенко.17

  • 1430. Николай Константинович Рерих
    Другое Литература

    Переход от масла к темпере для Рериха был очень важным, он искал более тонких качеств цвета, уходя от его материальной плотности. До 1914 года почти каждое лето Рерих посещает Европу. 1908 год - Па-риж; 1909 - Лондон, Голландия, Рейнские города Германии; 1911 - опять Гол-ландия и путешествие по Рейну; 1912 - вновь Париж. Что искал художник в этих путешествиях? Еще Н. В. Гоголь заметил, что и сама по себе <хороша . . . далекая дорога!>. Но Рерих, словно предчувствуя угрозу уничтожения творе-ний человеческого духа, накопленных в веках, стремится как можно глубже постичь и выразить в своих картинах характерные особенности русской и за-падной культур. Так, от картин языческих времен в эскизах декораций к драме Г. Ибсена <Пер Гюнт> и опере Р. Вагнера <Валькирия> до картин средневе-ковья в эскизах декораций к <Тристану и Изольде> Вагнера и <Принцессе Ма-лэн> М. Метерлинка, Рерих создавал исторический образ западной культуры и быта, так же как в эскизах декораций к <Снегурочке> Н. А. Римского-Корсакова и <Весне Священной> И. Ф. Стравинского он воскресил жизнь языческих славян, а в живописных сюитах к операм <Князь Игорь> А. П. Бородина и <Псковитянка> Н. А. Римского-Корсакова - русское средневековье.

  • 1431. Николай Коперник и Галилео Галилей
    Другое Литература

    Галилео Галилей основатель современной наблюдательной опытной науки, был ставших их пятерых детей Винченцо и Юлии Галилео, родился 18 февраля 1564 года в Итальянском городе Пизе. В детстве начинал изучать церковную латынь. До 18 лет Галилей совершенно не знал математики. Позже, как и отец, стал заниматься музыкой, любил рисование. Школьный период жизни великого человека приближался к концу. Галилей в то время, может быть ещё не чувствовал своего призвания, а может быть и не хотел огорчать отца непослушанием, а потому согласился на его желание и поступил в 1853 году в Пизанский университет с намерением изучать медицину. По счастью, в таинства этой науки или или искусства посвящали не сразу, а нужно было прослушать до этого приготовительный курс аристотелевской или перипатической философии, состоящей из метафизики и математики. И последняя живо привлекла к себе внимание Галилея. Он стал брать дополнительные уроки. Чисто литературное и художественное образование, полученное Галилеем в Юности, а затем усиленное занятие математикой с целью наверстать потерянное время, нисколько не лишило его наблюдательности и не отвлекало его внимания от действительного мира. Ещё в период своего ученичества Галилей сделал важное открытие изохронизма качания маятника. Будучи в Пизанском соборе во время архиерейского богослужения Галилей обратил внимание на колебание люстры, не прекращавшееся долгое время. Считая удары своего пульса, так как часов тогда не существовало, он заметил, что на каждое своё колебание люстра употребляет одинаковое время. Как известно, в этом заключается один из законов движения маятника, строго справедливый для предельных , то есть бесконечно малых колебаний. Это было первое открытие Галилея. Он тот час же сообразил, что этим свойством колеблющегося тела можно воспользоваться для измерения времени. В 1633 году он применил это свойство мятника к устройству часов. При первом же своем знакомстве с Архимедом Галилей устроил гидростатические весы. Эти изобретения и послужили началом его известности.

  • 1432. Николай Михайлович Карамзин
    Другое Литература

    Н.М. Карамзин происходил из крымско-татарского рода Кара-мурзы (известного с XVI в.). Детство провел в имении отца - Михаила Егоровича, помещика средней руки селе Знаменское, затем воспитывался в частном пансионе Фовеля в Симбирске, где учили на французском языке, потом в московском пансионе проф. И.М. Шадена. Шаден являлся апологетом семьи, видел в ней хранительницу нравственности и источник образования, в котором религия, начало мудрости, должна была занимать ведущее место. Наилучшей формой государственного устройства Шаден считал монархию, с сильным дворянством, добродетельным, жертвенным, образованным, ставящим во главу угла общественную пользу. Влияние подобных взглядов на К. неоспоримо. В пансионе К. выучил французский и немецкий языки, учил английский, латынь и греческий. Кроме того, К. посещал лекции в Московском университете. С 1782 г. К. служил в Преображенском полку. В это же время начинается его литературная деятельность. Первое печатное произведение К. - перевод с немецкого С. Гесснера “Деревянная нога”. По смерти отца К. в 1784 вышел в отставку и уехал в Симбирск, где вступил в масонскую ложу “Золотого венца”. Спустя год К. переехал в Москву, где сблизился с московскими масонами из окружения Н.И.Новикова, под влиянием которых формируются его взгляды и литературные вкусы, в частности, интерес к литературе французского “Просвещения”, “энциклопедистам”, Монтескье, Вольтеру и пр. Масонство привлекало К. своей просветительской и благотворительной деятельностью, но отталкивало своей мистической стороной и обрядами. В конце 1780-х гг. К. участвует в различных периодических изданиях: “Размышления о делах Божиих...”, “Детское чтение для сердца и разума”, в которых публикует собственные сочинения и переводы. К 1788 г. К. охладевает к масонству. В 1789-1790 г. совершает 18-месячное заграничное путешествие, одним из побудительных мотивов которого был разрыв К. с масонами. К. побывал в Германии, Швейцарии, охваченной революцией Франции и Англии. Будучи свидетелем событий во Франции, неоднократно посещал Национальное собрание, слушал речи Робеспьера, завел знакомства с многими политическими знаменитостями. Этот опыт оказал на дальнейшую эволюцию К. огромное воздействие, положив начало критическому отношению к “передовым” идеям. Так, в “Мелодоре и Филалете” (1795) К. ярко выразил неприятие и шок, вызванный реализацией идей “Просвещения” на практике, в ходе так называемой “Великой Французской революции”: “Век просвещения! Я не узнаю тебя - в крови и пламени не узнаю тебя - среди убийств и разрушения не узнаю тебя!”( Соч.: В 2 т. Л., 1984. Т.2. С.179-180).

  • 1433. Николай Михайлович Карамзин "История государства Российского"
    Другое Литература

    Вот как описываетН.М. Карамзин события, происшедшие тотчас после Куликовской битвы. Князь Владимир Андреевич велел после победы трубить сбор. Все приехали, но великий князь Дмитрий Иванович отсутствовал. «Изумленный Владимир спрашивал «где брат мой и первоначальник нашей славы?»Никто не мог дать о нем вести. Вбеспокойстве, в ужасе воеводы рассеялись искать его, живого или мертвого; долго не находили; наконец два воина увидели великого князя под срубленным деревом. Оглушенный в битве сильным ударом, он упал с коня, обеспамятел и казался мертвым; но скоро открыл глаза. Тогда Владимир, князь, чиновники, преклонив колена, воскликнули единогласно: «Государь, ты победил врагов!»Дмитрий встал: видя радостные лица окружающих его знамена христианские над трупами монголов, в восторге сердца изъявил благодарность Небу». ... Впримечании 80пятого тома «Истории государства Российского»приведены выдержки из летописей, в которых нет ни разговоров героев, ни переживаний военоначальников. Синодальная летопись: Рекоша князи литовские: мним, яко жив есть, но уязвлен...». Ростовская летопись:«...найдоша великого князя в дуброве всями язвлена лежаще». Ростовская летопись: «доспех его... избит, но на теле его не было язвы». Таким образом источники дают автору возможность написать всего одну фразу: великий князь Дмитрий Иванович во время сражения был оглушен, упал с коня и лежал без сознания под деревом в дубраве, Детали же описываемой сцены в «Истории государства Российского»плод воображения Николая Михайловича.

  • 1434. Николай Михайлович Рубцов
    Другое Литература

    На экзамене в Литературном институте, куда Рубцов поступил в 1962 году, он говорил, что, по его мнению, никакого отношения к традициям Маяковского не имеют те крикуны, которые в свое время заглушали подлинную поэзию. Не были близки ему и те "продолжатели традиций Маяковского", которыми в пору расцвета эстрадной поэзии кишмя кишела литературная и окололитературная Москва. В ответ на частые упреки в том, что его поэзия наводит на грустные мысли, Рубцов с вызовом заявлял, что писал и будет писать "пессимистические стихи", то есть по существу отрицал бездумный, легковесный оптимизм, характерный для многих молодых поэтов той поры. И в этом Рубцов оставался последовательным до конца. Уже к тому времени Рубцов нашел свой, отличный от есенинского, поэтический путь. От одной отправной точки - чувства неустойчивости, зыбкости деревенского покоя, на который неотвратимо наступает город, их пути пошли в разные стороны: Есениным город сначала принимался в штыки, вплоть до образа затравленного "железным гостем" поэта-волка: "Но отведает вражеской крови мой последний смертельный прыжок". Однако этот "прыжок" и в самом деле стал в развитии Есениным деревенской темы одним из последних: после "Сорокоуста", поминальной молитвы деревне ушедшей, в стихах, открывших цикл "Москва кабацкая", у него уже "нет любви ни к деревне, ни к городу".

  • 1435. Николай Огарев
    Другое Литература

    Огарев Николай Платонович (18131877) выдающийся деятель русского революционного движения, поэт и писатель. Р. в семье богатого помещика. В 1834 в Москве, будучи уже студентом, О. одновременно с Герценом был арестован и привлечен к следствию по делу «О лицах, певших пасквильные стихи», и после 8-месячного тюремного заключения, нашедшего впоследствии отражение в стихотворном отрывке «Тюрьма», был выслан на родину в Пензу под наблюдение отца и местного начальства. В 1838 Огарев получил разрешение отправиться для излечения болезни (он страдал припадками эпилепсии) на кавказские минеральные воды; состоявшаяся здесь встреча Огарева с поэтом-декабристом А. И. Одоевским , переведенным после ссылки рядовым в кавказские войска, сыграла значительную роль в развитии взглядов и настроений О. в этот период. Происшедшая в ноябре того же года смерть отца позволила О. приступить к выполнению давно задуманного дела: отпуску на волю наследственных крепостных родовой вотчины Рязанской губ. Свыше 1 800 крепостных семейств села Верхний Белоомут получили в результате 3-летних хлопот О. свободу. Весной 1841 Огаревы отправились за границу, где оставались с некоторым перерывом в течение пяти лет. Вернувшись в Россию в начале 1846, Огарев совместно с Герценом активно пропагандировал в Московском кружке последнего материализм и политический радикализм. Сойдясь в начале 1849 с Н. А. Тучковой, Огарев подвергся преследованиям со стороны первой своей жены, отказавшейся предоставить Огареву официальный развод. Попытка Огарева эмигрировать вызвала арест по доносу отца и дяди первой жены О. и предъявление доверенной Марии Львовны Огаревой Авдотьей Панаевой безденежных векселей О. ко взысканию. Возникший судебный процесс привел к полному разорению Огарева. В начале 1856, с трудом собрав средства для уплаты долгов, Огарев оставил Россию. Руководя с этого времени вместе с Герценом деятельностью «Вольной русской типографии», являясь организатором «Колокола» и деятельным сотрудником всех изданий Герцена «Полярной звезды», «Голосов из России», «Под суд», «Общее вече», О. становится одним из крупнейших деятелей революционной агитации в России. Как пропагандист общины О. справедливо может считаться одним из предшественников революционного народничества. Его перу помимо многих замечательных произведений революционной поэзии принадлежит огромное число статей по политическим и экономическим вопросам, брошюры и прокламации (среди них получили значительное распространение «Что нужно народу», «Что нужно войску»; они легли в основу программы первой «Земли и воли»). В 60-х годах О. сближается с М. А. Бакуниным, а позднее занимает позицию, более близкую к молодой эмиграции, чем та, на которой стоял А. И. Герцен. В 1870, после смерти Герцена, Огарев сотрудничает в возобновленном Нечаевым и Бакуниным «Колоколе». Последние годы жизни больного О. проходят в крайнем одиночестве. Попытки О. в 18731875 снова войти в революционное движение и в частности примкнуть к «Вперед» П. Л. Лаврова остались незавершенными.

  • 1436. Николай Павлов
    Другое Литература

    В творчестве Павлова 30-х гг. нашел свое выражение протест мелкобуржуазных слоев против феодально-дворянского гнета. Однако впоследствии эти протестующие настроения были сильно приглушены влиянием господствующей дворянской идеологии. Обличительная социальная направленность его повестей, замаскированный протест против крепостничества и военно-бюрократического строя николаевской монархии особенно резко прозвучали на фоне общей политической реакции 30-х гг. В повести «Именины» напр. он поставил проблему крепостной интеллигенции. Безыменный герой повести, талантливый крепостной музыкант, говорит о себе: «Я был существо, исключенное из книжной переписи людей, нелюбопытное, незанимательное, которое не может внушить мысли, о котором нечего сказать и которого нельзя вспомнить». Героя постигает тяжелая жизненная катастрофа, и даже шинель николаевского солдата кажется ему избавлением: «...меня уже не пугала барская прихоть, я сделался слугой не людей, а смерти». Тяжелые картины николаевского военного режима нашли свое отражение в повести «Ятаган», вызвавшей особенное возмущение со стороны Николая I. В «Аукционе», «Маскараде», «Демоне» и «Миллионе» П. стремился разоблачить светский и чиновный мир.

  • 1437. Николай Полевой
    Другое Литература

    Основной проблемой художественного творчества П. является проблема продвижения буржуазии в феодально-дворянском обществе. Любимый герой П., отличающийся от демонических, разъеденных скепсисом индивидуалистов дворянской литературы и порой подчеркнуто противопоставленный им, это незаурядный представитель третьего сословия, наделенный его лучшими, с точки зрения автора, качествами глубокой религиозностью, твердой нравственностью, патриархальной семейственностью, любвеобильной душой, но недовольный узостью интересов и культурной отсталостью своей среды («Художник», 1833, «Эмма», 1834, «Аббаддонна», 1834). В поисках обстановки, способной выявить таланты своего героя, П. заставляет его сталкиваться с светским дворянским кругом. Столкновение это всегда кончается для героя неудачно, а порой и трагично, в чем отражаются трудности буржуазного существования в дворянской общественной системе. Столкновение устремлений идеологов буржуазии с препятствиями, воздвигаемыми дворянским господством и отсталостью самой буржуазии, отразилось в творчестве П. в романтической форме столкновения «мечты» и «существенности». При этом к дворянской «существенности» автор относится с несравненно большей враждебностью, чем даже к самой неприглядной «существенности» буржуазной. Представители дворянско-аристократического общества изображаются им как ничтожные людишки, безнравственные и жестокие эгоисты, циничные скептики, люди внешнего блеска и фальшивой культуры. Полевой срывает у своих дворянских героев тот ореол, которым они были окружены в дворянской литературе его времени. На фоне дворянских недостатков подчеркиваются буржуазные добродетели, и самая отсталость и некультурность буржуазной среды начинают трактоваться как патриархальная простота и нравственная нетронутость. В произведениях, действие которых перенесено в иную географическую или историческую действительность («Клятва при гробе господнем», 1832, «Аббаддонна», 1834), П. доходит до обвинения высшего сословия в отсутствии патриотизма и гражданской честности, в ненависти ко всему национальному, в то время как буржуазия изображается полной нравственной доблести и патриотизма. Необходимо отметить, что после репрессий, настигших П. в 1834, и в связи с сгустившейся политической реакцией прямые его нападки на дворянство из цензурных соображений заметно ослабели, иногда даже имело место заискивание перед ним, но зато еще больше подчеркиваются буржуазный патриотизм и значение буржуазии как опоры царя и отечества («Купец Иголкин», 1839, «Дедушка русского флота», 1838, «Костромские леса», 1841). Художественная продукция П. пользовалась некоторое время значительным успехом, но в виду весьма слабых своих художественных достоинств была скоро забыта (Белинский, хваливший «Аббаддонну» в 30-х гг., дал в 40-х гг. уничтожающую критику этого произведения).

  • 1438. Николай Помяловский
    Другое Литература

    Творчество Помяловского было полемично по отношению к литературе господствующего класса. Устами Нади Дороговой он дает ей такую оценку: «Там, в книгах, люди живут не по-нашему, там не те обычаи, не те убеждения... Там все помещики и герой помещик, и поэт помещик... Барина описывают с заметной к нему любовью, хотя бы он был и дрянной человек... барин всегда на первом плане, а чиновники, попадьи, учителя, купцы всегда выходят негодными людьми, безобразными личностями, играют унизительную роль». Это суровый обвинительный акт, предъявленный дворянской литературе 1-й половины XIX. в. Из творчества П. был изгнан ее излюбленный герой дворянский интеллигент. «Мещанское счастье» и «Молотов» первые в русской литературе той эпохи большие произведения, в центре которых стоял «плебей», разночинец, притом описанный не со стороны недоброжелательным или плохо понимающим его автором, а, так сказать, изнутри. Основной конфликт, стягивающий сюжетную и идейную ткань «Мещанского счастья», это конфликт между «плебеем» и «барством». «Мещанское счастье» и «Молотов» не непритязательные бытовые зарисовки, каких немало было в литературе 60-х гг., а проблемные повести, в которых писатель ставил актуальные вопросы своего времени и своего класса. П. рисовал процесс созревания классового самосознания мелкого буржуа и борьбу его за место в жизни. Он с симпатией относится не только к своему главному герою, сыну слесаря Молотову, но и к Дороговым, тяжким трудом добившимся сносного существования, и противопоставляет их дворянству, благополучие которого основано на крепостном труде. Но в то же время П. показывает, как, добившись этого относительного благосостояния, Дороговы постепенно превращаются в типичных представителей массы реакционной мелкой буржуазии. Новый герой, выдвинутый мелкой буржуазией, наиболее развернуто представлен у П. в образе Молотова. Молотов не Дорогов. Его характерные черты, сочувственно обрисованные П., «плебейская» гордость, презрение к господствующим классам, отказ от их «благодеяний» и покровительства, стремление к полной независимости. Однако П. видел симптомы перерождения и в Молотове (последний разговор с Надей). Молотову противопоставлен бездомный, все отвергающий Череванин, неспособный удовлетвориться «мещанским счастьем». И Череванин и Молотов изображены во второй повести как бы на распутьи. Они отвергают идеалы и быт вскормившей их среды, но не могут нащупать настоящего пути борьбы за общественное переустройство. Первая повесть П. во многом несамостоятельна, на ней заметно влияние тургеневской поэтики (несвойственный П. лирический пейзаж, ситуация «Молотов Леночка», даже словесные совпадения). Гораздо более зрелым произведением является «Молотов». В нем П. показал себя крупным художником-реалистом, одним из зачинателей литературного стиля революционной демократии 60-х гг. Это сказалось прежде всего на изображении центрального лица повести. Положительный герой П. живое лицо. П. реалист. Реализм П. проявился и в мастерском изображении бытовых деталей, которое, не являясь самоцелью, полно обобщающего значения. Интересно в этом смысле описание огромного петербургского дома, в известной степени символизирующего собой весь общественный строй, сжатое и скупое описание, которое служит яркой экспозицией, определяющей общую тональность произведения. У большинства народников эта рисовка деталей и уменье воспользоваться ими для показа смысловой доминанты произведения отсутствуют. В страницах, посвященных роду Дороговых, можно усмотреть некоторое влияние «Дворянского гнезда» Тургенева, но если между ними и есть связь, то скорее следует сказать, что П. полемизирует с Тургеневым, включив в аналогичные рамки совершенно иной материал. Изображение чиновничьего быта в «Молотове» оказало несомненное воздействие на первую часть «Что делать?» Чернышевского: есть ряд фабульных соответствий в этих двух произведениях.

  • 1439. Николай Рубцов
    Другое Литература

    На экзамене в Литературном институте, куда Рубцов поступил в 1962 году, он говорил, что, по его мнению, никакого отношения к традициям Маяковского не имеют те крикуны, которые в свое время заглушали подлинную поэзию. Не были близки ему и те "продолжатели традиций Маяковского", которыми в пору расцвета эстрадной поэзии кишмя кишела литературная и окололитературная Москва. В ответ на частые упреки в том, что его поэзия наводит на грустные мысли, Рубцов с вызовом заявлял, что писал и будет писать "пессимистические стихи", то есть по существу отрицал бездумный, легковесный оптимизм, характерный для многих молодых поэтов той поры. И в этом Рубцов оставался последовательным до конца. Уже к тому времени Рубцов нашел свой, отличный от есенинского, поэтический путь. От одной отправной точки - чувства неустойчивости, зыбкости деревенского покоя, на который неотвратимо наступает город, их пути пошли в разные стороны: Есениным город сначала принимался в штыки, вплоть до образа затравленного "железным гостем" поэта-волка: "Но отведает вражеской крови мой последний смертельный прыжок". Однако этот "прыжок" и в самом деле стал в развитии Есениным деревенской темы одним из последних: после "Сорокоуста", поминальной молитвы деревне ушедшей, в стихах, открывших цикл "Москва кабацкая", у него уже "нет любви ни к деревне, ни к городу".

  • 1440. Николай Степанович Гумилев (1886 – 1921)
    Другое Литература

    В 1910 году Гумилев и Ахматова обвенчались, в 1912-м родился их единственный сын Лев. В 1911 1914 гг. в квартире Гумилевых в Царском Селе проходили заседания кружка, в рамках которого зародилось новое литературное течение акмеизм. Ахматова была секретарем этого кружка, который назывался “Цех поэтов”. Основателями «Цеха» и идеологами нового течения были Н.С. Гумилев и С.М. Городецкий. Гумилев призывал найти “безупречные формы” для изображения “жизни, немало не сомневающейся в самой себе”. В которой есть все и “Бог, и пророк”, и смерть, и бессмертие, и “внутренний мир человека”, и “тело и его радости”. Акмеизм предполагал омолодить мир, увидеть его словно впервые в первозданном его облике. Сама же поэзия представлялась Гумилеву и его кругу не как плод прихотливых вдохновений, а как стихотворное ремесло, имеющее свои законы и приемы, свой материал, над которым надо упорно трудиться.