Анную с его собственными сочинениями, а также на творчество и мировоззрение многих современных и предшествующих ему композиторов, художников, поэтов и писателей
| Вид материала | Документы |
Содержание«отражения» (1989) «рождественская звезда» (1989) |
- Н. С. Хрущева на совещании писателей, композиторов и художников, созванном ЦК кп(б)У, 100.98kb.
- Внеклассное мероприятие: Учитель: Фурзикова Альбина Викторовна Цели, 69.83kb.
- Урок во 2 Аклассе по чтению. Тема урока: Сравнительная характеристика образа ветра, 74.81kb.
- 1. Полилог писателей и поэтов, 596.92kb.
- Чернигова, 4207.77kb.
- Имби Кулль История Западной классической музыки учебник, 119.44kb.
- На Парнасе «Серебряного века»», 45.13kb.
- Президента Республики Марий Эл инвесторам Уважаемые друзья! В ваших руках новое издание, 485.13kb.
- Материнства часто звучит в творчестве поэтов, писателей, художников, 17.94kb.
- Литература Класс Тема зачёта, 21.93kb.
«ОТРАЖЕНИЯ» (1989)
Эта пьеса написана для Сьюзан Брэдшоу, которая до этого уже играла довольно много моих сочинений217.
Премьеру она сыграла на фестивале в Глазго. Я там не был, но мне прислали копию с записи её исполнения – она замечательно играла. И потом еще ею же была сделана запись на Би-Би-Си218 – та, что есть и у вас: мне очень нравится, как она здесь играет. Сейчас эту пьесу исполняют и некоторые другие пианисты. Особенно часто это делает Жан-Пьер Арманго (он замечательно записал её на фирме «Русский сезон»).
Сочинение это как-то больше связано не с моими сольными фортепианными пьесами, которых у меня вообще очень мало, а, скорее, оно ближе по письму к тому, как, например, трактован рояль в моем Фортепианном квинтете. И по сравнению со всеми другими фортепианными сочинениями, если взять то немногое, что я написал, пьеса «Отражения» является, пожалуй, наиболее трудной.
Идет она минут двенадцать, не больше.
Это тихое, лиричное сочинение...
– А почему у нее такое название? Это как-то связано с некоторыми зеркальными элементами в её структуре?
– Да нет: местами там, действительно, есть элементы такого вот, в общем, как бы отражения, но, скорее, всё-таки это пришло от настроения. Вот как у Дебюсси «Отражения в воде» – это, скорее, от характера музыки.
Некоторые страницы у меня здесь – не манера письма, нет! и не по отношению к роялю, а вот по такой своей утонченной поэтичности – перекликаются иногда с сочинением «Знаки на белом». Но «Отражения» – пьеса более сложная и музыкально, и пианистически, и по драматургии – в ней есть иногда определенный драматизм, которого, конечно, нет в том сочинении.
«РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ЗВЕЗДА» (1989)
«Рождественская звезда» была написана для «Декабрьских вечеров»: мне как-то позвонила Ирина Александровна Антонова, директор пушкинского музея, и попросила меня к юбилею Пастернака написать какое-нибудь сочинение219. Она даже предлагала оплатить этот заказ, но я гордо отказался: сказал, что я очень люблю этот цикл – «Декабрьские вечера» и очень люблю музей Пушкина, и поэтому деньги принципиально не возьму. Сочинение было поставлено в программу в исполнении оркестра, которым руководил в то время Юрий Башмет. И он хорошо сыграл – хорошо продирижировал, музыкально... Но здесь были два момента, которые мне очень не понравились. Во-первых, у нас был договор, что я напишу это сочинение специально для Алеши Мартынова, которого высокого ценю как замечательного певца (я писал «Рождественскую звезду» принципиально для тенора, а не для женского голоса; здесь манера письма такая, что, пожалуй, женский голос и петь правильно это сочинение не может), но поскольку у Башмета всегда свои идеи и свои дела (он тогда почему-то очень зависел от Нины Львовны Дорлиак, а она очень дружит с Рихтером, который, как известно, патронирует этот фестиваль), то он, не спросясь никого – ни меня, ни певца... даже не позвонив ему (я считаю, что это было непорядочно по отношению к Алеше Мартынову, который знал, что я пишу специально для него это сочинение, и к тому же имя его уже было в афишах) – поставил на премьеру ученицу Нины Львовны Елену Брылеву (певицу неплохую, но с маленьким и не очень интересным голосом). А поскольку я об этом узнал только в день генеральной репетиции концерта, то, естественно, ничего не мог уже изменить. Я только сказал Юре, что я по этому поводу думаю... Единственно, что я мог сделать (и я очень хотел это сделать) – снять сочинение с программы, но мне не хотелось обижать Ирину Александровну Антонову, которую я очень уважаю, тем более что она мне сразу сказала, что это полностью сорвет всю идею фестиваля.
– А почему это сорвет?
– А потому, что это было единственное новое сочинение, написанное специально к юбилею Пастернака, единственная на концерте мировая премьера.
И второй неприятный для меня момент (и он опять оказался связанным с Юрой Башметом): я написал в конце сочинения, там, где заканчивает петь тенор, каденцию для альта (здесь должно быть ощущение, как будто солирующий альт продолжает в своей краске – более как бы внутренней – голос тенора), и, естественно, хотел, чтобы Юра сам сыграл этот конец, то есть чтобы он взял альт и уже не дирижировал, а только играл, потому что играет он, конечно, на альте замечательно. Но Юра отказался это сделать и отдал всё какому-то альтисту из своего оркестра, у которого плохо звучал альт и который ничего не понял в этом соло. Поэтому, всё-таки, исполнение было для меня далеко не идеальным.
Текст для «Рождественской звезды» взят из «Доктора Живаго» – это вот самое, может быть, лучшее стихотворение Пастернака...
– Но вы над ним довольно хорошо поработали...
– Да, я сократил его, конечно, поскольку некоторые слова мне показались немного вычурными. Мне хотелось, всё-таки, чтобы это событие – Рождение Христа – было рассказано как можно более просто и естественно; и мне казалось, что весь этот литературный язык вообще должен быть ближе к пушкинскому, а ведь у Пастернака иногда выступает не очень-то хороший, на мой взгляд, маньеризм. И я, конечно, очень извиняюсь, но я, всё-таки, вынужден был его стихи немного подправить для того, чтобы сделать их более простыми...
– ... и просто сделали некоторые замены слов и некоторые большие купюры.
– Совершенно верно. Но, по-моему, я там ничего не испортил...
Сочинение написано, в принципе, в тех же красках, которые для меня связаны всегда с духовным в музыке. Поэтому я, кроме тенора и струнных, опять взял флейту, то есть, как видите, это стало определенной уже для меня традицией.
Премьера прошла 28 декабря 89 года и, естественно, в Москве, а на флейте играл мой сын Дмитрий.