Экскурс в историю полемики о философии как науке Позитивистская традиция
| Вид материала | Монография |
- Темы рефератов для сдачи экзаменов кандидатского минимума по «Истории и философии науки», 118.23kb.
- Лекция 22. Позитивистская традиция в философии XIX, 145.9kb.
- Экскурс в историю. Танец ХХ века, 3167.56kb.
- Экскурс в историю дизайна. От Сократа до Баухауза, 176.86kb.
- Тематика лекций раздел философия и наука в системе культуры 14 ч. Лекция, 1264.31kb.
- Вопросы к экзамену по Истории и философии науки, 42.5kb.
- Тема введение 8 ч, 1291.99kb.
- Задачи: Совершить краткий экскурс в историю психологии, как науки. Провести беседу, 41.26kb.
- Экскурс в историю: Хронология развития вопроса о социальной ответственности бизнеса., 84.28kb.
- Экскурс в историю Алгебраические софизмы, 144.92kb.
З.А.КАМЕНСКИЙ
ИсториЯ ФИЛОСОФИИ
КАК НАУКА
В РОССИИ XIX–XX вв.
Москва
2001
Каменский З.А.
История философии как наука в России XIX–XX вв. — М., 2001. — 332 с.
ISBN 5-94101-030-3
Предлагаемая вниманию читателей монография принадлежит перу известного российского историка философии и методолога З.А. Каменского (1915–1999). В ней освещены малоизученные страницы истории отечественной философской мысли. Эта книга представляет собой своеобразное продолжение философского исследования-трилогии, в которое входят ранее изданные труды ученого «История философии как наука» (1992) и «Философия как наука» (1995), а также еще не опубликованная работа «Методология историко-философского исследования».
Монография в первую очередь адресована специалистам по философии, преподавателям философских дисциплин и слушателям гуманитарных факультетов, изучающим философию и историю отечественной культуры, а также всем тем, кто проявляет интерес к истории русской философской мысли.
ISBN 5-94101-030-3 © Л.М. Герчикова, 2001
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие
Состояние отечественной историографии
истории философии
Часть I. 1813–1916
1. Начало
2. Шеллингианская традиция
3. Гегельянская традиция
4. Экскурс в историю полемики о философии как науке
5. Позитивистская традиция
6. Другие теоретики
7. Историография истории философии как науки
8. Итоги столетних исканий
Часть II. 1917–1953
1. Начало
2. Под знаком догматизма
3. Философская дискуссия 1947 г.
4. После дискуссии
5. Итоги
6. Переходный период
Часть III. 60–80-е годы ХХ в.
Предисловие
I. Пропедевтика истории философии. Выделение особой
историко-философской дисциплины—истории философии
как науки
II. Рефлексия об историко-философском процессе—учение
о его закономерностях
1. Общая проблематика
2. Закономерность тройной детерминации
А. Социально-исторический детерминант
Б. Предметный детерминант
В. Традиция
3. Закономерность единства
4. Закономерность дивергентности
5. Закономерность кумулятивности
III. Рефлексия о целях и формах историко-философского
исследования
1. Постановка вопроса. Цели и формы
историко-философского исследования
2. Формы историко-философских исследований
А. Отдельная философская система
Б. Национальная форма
В. Всемирно-историческая форма
Г. Обобщенная теория двух форм
Слово об авторе и о его книге
Захар Абрамович Каменский известен не только как талантливый ученый, один из лучших историков русской философии, блестящий знаток отечественной мысли первой половины XIX в., но и как яркая личность, человек поразительной цельности и целеустремленности, колоссальной творческой энергии и работоспособности, острый высокопринципиальный полемист.
З.А. Каменский пережил много тяжких испытаний: гибель отца, подвергшегося сталинским репрессиям, преждевременную кончину брата и молодой талантливой дочери, длительные и мучительные болезни.
В труднейший для родины момент, в самом начале Великой Отечественной войны, будучи молодым сотрудником Института философии Академии наук СССР, только что защитившим кандидатскую диссертацию, он вместе с рядом своих товарищей ушел добровольцем в народное ополчение, участвовал как рядовой боец в битве за Москву, был тяжело ранен. В период так называемой космополитической кампании он стал одной из первых жертв гонений (отстранение от работы в Институте, запрет в течение ряда лет заниматься профессиональной деятельностью). Но З.А. Каменский не согнулся, не сломался, а продолжал плодотворно трудиться. Его жизненный и творческий путь может с полным основанием рассматриваться как нравственный подвиг.
Представляемая книга является дальнейшим развитием предыдущих трудов автора: монографий «Философские идеи русского Просвещения» (1971), «Русская философия начала XIX века и Шеллинг» (1980), «Московский кружок любомудров» (1980), «Н.И. Надеждин» (1984), «Т.Н. Грановский» (1984), «А.И. Галич» (1995), «История философии как наука» (1992), «Философия как наука» (1995). В добавление к этому списку следует заметить, что в Санкт-Петербурге в настоящее время готовится к печати еще одно сочинение З.А. Каменского — «Ранние славянофилы». Кроме того, в число значительных работ философа следует также включить составленные и прокомментированные им двухтомные издания «Русские эстетические трактаты первой трети XIX века» (1974), «П.Я. Чаадаев. Полное собрание сочинений и избранные письма» (1991), а также «Н.И. Надеждин. Философия. Эстетика» (эта книга была издана в Санкт-Петербурге в 2000 г., уже после смерти ученого).
Основной задачей исследования в настоящей книге является панорамное освещение историко-философского процесса, его инфраструктуры и связанных с ним методологических проблем. В работе представлена наиболее масштабная в нашей литературе и основанная на огромной эрудиции автора картина формирования историко-философской науки в дореволюционной и советской России. Исследователем подчеркивается неоднозначность понятия истории философии, анализируются его три основных ракурса и значения. Первичным, основополагающим среди них, с его точки зрения, является объективный процесс развития философской мысли, генезис ее категорий и принципов, закономерностей и тенденций. Это, по терминологии автора, первая история философии, ее, так сказать, архетип. Вторым аспектом данного понятия является воспроизведение этого процесса в сознании историков философии, его описание, фактографическое моделирование различных его периодов, имевших место у разных народов, в разных странах. Это, по мнению автора, вторая история философии, носящая более или менее эмпирический характер. И, наконец, третий, наиболее содержательный аспект истории мысли — ему автор справедливо уделяет наибольшее внимание: это историографическая рефлексия, или теория истории философии, выявление ее внутренней логики, истинного смысла и значения.
Высветление данного триединства — весьма существенный компонент рецензируемой работы. Только исходя из того, что собой представляет и как протекает реальное движение философской мысли, можно разрабатывать соответствующую методологию; только опираясь на первоначальное собирание и накопление этих материалов, их локально-ситуационную фиксацию, можно подняться до более широких обобщений. Главной целью, поставленной перед собой автором, является уяснение внутреннего содержания историко-философского процесса и его закономерностей, исследование категориального аппарата философии, т. е. историко-философской теории. З.А. Каменский справедливо указывает, что этот важнейший ракурс проблемы до сих пор остается наименее изученным, в результате чего в науке превалируют различные варианты ограниченно эмпирического, а не научно-философского толкования. Внимание автора направлено именно в эту сторону, что совершенно правильно.
В книге творчески разрабатываются и другие важнейшие стороны историко-философской методологии: проблема единства процесса развития философской мысли; соотношение в этом процессе исторического и логического, традиции и преемственности (особенно
в их опосредованных формах), предмета истории философии и предметам философии как таковой, дивергентности (развитие в форме противостояния: материализм — идеализм, диалектика — метафизика, сенсуализм — рационализм) и кумулятивности (развитие путем самоуглубления); критерий новаторства в истории философии (отнюдь не исключающего, как отмечает автор, опоры на достижения предшественников — все дело в мере продвижения вперед и наращивания новых результатов); различие трех форм философского исследования: отдельных философских систем, национальных и всемирно-исторического процессов; общая структура историко-философского знания, его пропедевтика, статус, функции, цели, формы.
З.А. Каменский убедительно критикует проявления в историко-философском исследовании социального телеологизма, состоящего в том, что все предшествующее развитие мысли интерпретируется как накопление сырого материала, подготовка марксистской доктрины, якобы являющейся абсолютной истиной в последней инстанции. Пафос всей работы З.А. Каменского выражен в ее антидогматической направленности, в критике вульгарного социологизма во всех его проявлениях.
Значительный интерес представляют размышления автора о сложном механизме историко-философской детерминации. Возражая против гипертрофии базисно-надстроечных моментов, выступая против сведения движущих импульсов философии к экономическим и политическим условиям, автор справедливо сосредоточивается на предметной детерминации, связанной с реальными объектами познания, специфическим предметом философии, ее внутренним содержанием. В фокусе исследования находятся взаимодействие различных детерминантов и их синтез, при этом упор делается на их конкретно-предметной обусловленности.
В работе собран большой и нередко малоизвестный материал, относящийся к начальному этапу выкристаллизации историко-философского знания в России, к периоду его первоначального накопления (особый интерес представляет в этой связи феномен русского шеллингианства — произведения Галича, Надеждина и др.). С не меньшей обстоятельностью рассмотрены автором и эпизоды новейшей истории, например, философская дискуссия 1947 г., выявившая существовавшую в теоретических взглядах того времени поляризацию на прогрессивную и ретроградную тенденции.
Можно с уверенностью сказать, что настоящая книга будет интересна и полезна специалистам по философии, преподавателям философских дисциплин и слушателям гуманитарных факультетов.
19 июня 2001 г.
Леонид Александрович Коган,
доктор философских наук
К двухтомной монографии
«История философии как наука»
я приложил четыреста страниц рассказа о том, как
по этим вопросам спорили философы...
Я представил систему, а не дискретные фрагменты.
Из частного письма З.А. Каменского
(23 ноября 1984 г.)
ПРЕДИСЛОВИЕ
Прежде всего надо разъяснить название этой книги и ответить на вопрос: что такое «история философии как наука»?
Само понятие «история философии» многозначно и может употребляться по крайней мере в трех смыслах.
Во-первых, это процесс развития философского знания, фиксируемый в документах — философских сочинениях. Диалоги Платона, «Метафизика» и другие сочинения Аристотеля, «О природе вещей» Лукреция, «Новый Органон» Бэкона, «Размышления о методе» Декарта, «Критика чистого разума» Канта, «Система трансцендентального идеализма» Шеллинга, «Наука логики» Гегеля и т. д. и т. п. — вот где зафиксирован этот процесс.
Во-вторых, историей философии называется совокупность сочинений, фиксирующих (воспроизводящих) отдельные (вплоть до конкретного мыслителя или даже отдельных его взглядов) периоды историко-философского процесса в различных странах или регионах. «История философии» У. Теннемана, «Лекции по истории философии» Гегеля, «История новой философии» К. Фишера, «Очерк истории философии» Ф. Ибервега, многочисленные сочинения подобного рода различных авторов конца XIX и XX вв. (в том числе и два опыта, предпринятых советскими авторами: «История философии», задуманная как семитомное издание, из которого в свет были выпущены лишь первые три книги, и «История философии» в шести томах) — вот что составляет историю философии во втором смысле этого понятия. Ее можно назвать историографией (историописанием) философии.
И есть третий смысл истории философии, о котором надо поговорить подробнее.
Мы обнаруживаем, что во многих историко-философских (во втором смысле) текстах, кроме фиксации феноменов историко-философ-
ского процесса (такой-то мыслитель по такому-то поводу думал то-то и то-то), содержится и элемент рефлексии относительно историографирования философии: зачем, собственно, нужно это историографирование, каковы свойства и особенности историко-философского процесса, каковы методы его воспроизведения и т. п.? Еще Аристотель в «Метафизике» не просто приводил мнения предш-ествующих философов по интересующему его поводу (четыре причины), а ставил перед этим сообщением определенную цель, выходящую за пределы данного сообщения. Придя в результате теоретических изысканий к проблеме четырех причин, он написал: «Вопрос об этих причинах был, правда, в достаточной степени рассмотрен у нас в книгах о природе, но все же привлечем также и тех, которые раньше нас обратились к исследованию вещей и вели философские рассуждения об истинном бытии... Если мы переберем их учения, от этого будет некоторая польза для теперешнего исследования: или мы найдем какой-либо другой род причин, или будем верить тем, которые указываются в настоящее время»1. Здесь содержится не только описание мнений философов о «четырех причинах», но и дана мотивация самого обращения к историко-философскому экскурсу — исследованию вопроса о четырех причинах. Это в свою очередь показывает, что историко-философский экскурс имеет значение для обоснования теории: с помощью этого экскурса Аристотель надеется либо найти новые сведения о четырех причинах, либо укрепиться в своем мнении о них, сформированном на основании предшествующего теоретического рассуждения.
В данном случае мы сталкиваемся с тем, что в историко-философ-
ском (понимаемом во втором смысле) рассуждении, помимо воспроизведения мнений философов, обнаруживается рефлексия относительно самого процесса историографирования.
Этот элемент рефлексии со времен Аристотеля входил в состав историко-философских описаний многочисленных античных и средневековых авторов, а в Новое время, постепенно усиливаясь и становясь все более и более содержательным, составил существенную часть историко-философских текстов. Именно такое значение приобретает рефлексия в сочинениях авторов XVIII века А.Ф. Деланда и И.А. Эберхарда, а в трудах Х.А. Тидемана, В.Г. Теннемана, И. Бруккера и других появляется специальный раздел, предваряющий собственно историко-философское изложение, в котором дается рефлексионный материал. Так, например, в сочинении Теннемана «Grundriss der Geschichte der Philosophie» (первое его издание вышло в свет в 1812 г.) раздел под названием «Общее введение. Первая часть» посвящен «понятию, объему, методу, ценности, раздроблению, истории и литературе по истории философии». Такое же теоретико-методологическое введение имелось и в книге Сохера (Socher. Grundriss der Geschichte der Philosophisсhen System. Mьnchen, 1802), широко используемой русскими авторами. Гегель предваряет свое изложение истории философии обширным «Введением в историю философии», где уточняется «понятие истории философии» и «отношение философии к другим областям»2.
Кроме того, в свет выходили сочинения (по преимуществу в послекантовской немецкой литературе), уже полностью посвященные рефлексии по поводу истории философии. Так, публикуются работы кантианца Х. Хайденрайха («Идеи о революции в философии, которую произвел Кант, и особенно о его влиянии на историю философии», 1791), К. Рейнгольдта («О понятии истории философии», 1791), Г. Фюллеборна («План истории философии», 1791), Г. Гесса («О понятии истории философии», 1794), И. Громана («Что такое история философии», 1798 и «О понятии истории философии», 1799), Х. Вейсса («О способах трактовки истории философии в университетах», 1799).
Так родилась третья история философии, содержащая рефлексию о второй истории философии, причем это была рефлексия с совершенно неограниченным диапазоном содержательных элементов, рефлексия об истории философии вообще. Подобного рода литература имела собственное содержание, ее тематика в принципе отличалась от той, которая была характерна для сочинений по второй истории философии. В самом деле, лекции по истории философии Гегеля включают в себя описание философских идей мыслителей от Фалеса до Аристотеля (первый отдел), от софистов до сократиков (второй отдел), Платона и Аристотеля (третий отдел) и так далее, вплоть до Шеллинга, современника и друга юности этого мыслителя, а также изложение собственной философии автора данного труда. Сочинение К. Фишера «История новой философии» представляет собой многотомное издание, первый том которого посвящен Декарту, второй — Спинозе, третий — Лейбницу и т. д. Но, как мы уже видели на примерах Теннемана, Сохера и Гегеля, тематика теоретических введений к подобным историографическим сочинениям в значительной степени отличается от основного содержания последних. Посвященная рефлексии об историографии философии, третья история философии и называется: история философии как наука.
Существуя с конца XVIII в., эта наука породила большую специальную литературу. Немецкому исследователю Лутцу Гельдзетцеру потребовалось 240 страниц убористого типографского текста, чтобы охарактеризовать подобного рода сочинения, относящиеся лишь к XIX в. и к тому же увидевшие свет только в Западной Европе; при этом автор сделал акцент на немецкой традиции3. Книга эта состоит из двух частей: 1. Theil. Die Entwicklung der Theorie der Philosophiegeschichte; 2. Theil. Die Systematik der Problemstellungen der Theorie der Philosophiegeschichte4.
В XX в. публикация подобного рода литературы осуществлялась в еще больших масштабах. Здесь мы обнаруживаем множество имен разных авторов, десятки и сотни поднятых ими проблем и предложенных читателю теоретических построений.
В терминологическом отношении наименование этой историко-философской дисциплины еще не устоялось. Только по терминологии Гельдзетцера это и «теория истории философии», и «наука истории философии», и «теория историографии (Beschreibung) истории философии». А какой разнобой обнаруживаем мы в терминологии и теоретических построениях, принадлежащих описываемым им авторам, и до какой степени этот разнобой усилился уже в XX в.!
Итак, зародившаяся в конце XVIII столетия наука истории философии интенсивно развивалась все эти два века. При этом важно иметь в виду еще одно обстоятельство. С момента появления данной науки сама историография философии разделилась на два вида: эмпирическую, которая действовала по старинке, не обращая внимания на возникновение новой науки, предписывающей историографии определенные нормы, и научную, которая, анализируя историко-философский процесс, воспроизводила его с учетом этих норм.
Такая ситуация сложилась на Западе. А что происходило у нас, в России? Вот вопрос, перед которым стоим мы, и именно к нему имеет непосредственное отношение понятие «история философии как наука в России XIX–XX вв.», которое мы и вынесли в заголовок нашей книги.
Обращение к разработке заявленной темы возможно с различных теоретических позиций, в соответствии с которыми по-разному осуществляется и систематизация отличающихся друг от друга типов рефлексии об историко-философском процессе и его историографии. В настоящее время существует множество такого рода систематизаций. Применительно к XIX в. о них писал упоминавшийся уже Гельдзетцер.
В XX столетии их появилось во сто крат больше. Одну из них предложил и автор этих строк в своей работе «История философии как наука» (М., 1992). По этой систематизации, история философии как наука имеет следующую структуру: пропедевтика истории философии как науки, которая устанавливает субординацию ее частей; учение о закономерностях историко-философского процесса (детерминация происхождения и развития философского знания; единство историко-философского процесса; дивергентность философского развития; кумулятивность историко-философского процесса); учение о целях (внутренних и внешних) и формах (логико-теоретической, национальной, в виде системы отдельного мыслителя) историко-философского исследования; учение о его методологии (с неопределенным содержанием). В качестве раздела, не входящего в собственную структуру этой науки, можно указать также и на ее историографию, историографию истории философии как науки, которую не следует смешивать с историографией историографии истории философии.
Работа по формулированию основных положений истории философии как науки, а еще в большей степени применение этих положений для выработки норм историографии и практическая реализация этой задачи — все это было содержанием изысканий множества ученых. Проводя эти изыскания, они исходили из того, что существует некая «философская история философии», отличающаяся от эмпирической; задачей же их исследований оставался поиск ответов на вопросы о том, что представляет собой эта история и каковы практические выводы, которые можно сделать из полученных ее определений. Подобные исследования проводились в самых разнообразных формах; для них избирались проблемы, связанные с разными структурными элементами истории философии как науки; проблемы же эти то изучались в виде своеобразного единства, в их совокупности, то рассматривались изолированно; при этом исследователи иногда обнаруживали стремление к некоторой систематизации. И т. д. и т. п. Словом, такого рода работа, которая прежде всего осуществлялась в первой половине XIX в., была продолжена и во второй его половине. Итак, наша задача состоит в том, чтобы изучить, как
она велась в России с самого зарождения истории философии как науки, изучить историю этой особого рода историко-философской литературы.
Как уже было сказано, данную задачу можно решать по-разному. Мы будем делать это, отталкиваясь от только что изложенного нами подхода к систематизации и структурализации истории философии как науки, что даст нам возможность, во-первых, сохранить всю индивидуальность теоретика, высказавшего ту или иную концепцию истории философии как науки, все особенности его мнений, а во-вторых, выявить содержащиеся в этих концепциях структуры, которые еще только созревали и, по существу, были еще неведомы автору, так что в какой-то степени здесь обнаруживается «синдром Журдена»: мыслитель сам не знает, что он говорит «прозой» современной структуры истории философии как науки.
Что касается материала, который мы будем привлекать в ходе нашего изучения, то здесь очень важно указать на следующее обстоятельство. Мы будем иметь в виду только специальные сочинения по нашей теме, по истории философии как науке. Об этом важно сказать потому, что, вообще говоря, тема эта так или иначе включена во все конкретные историко-философские работы. В скрытом виде проблемы этой науки затрагиваются при изучении идей, школ, направлений, а также в обзорных курсах истории философии. Но этот материал огромен по объему, и его непосредственное использование не отвечает нашей задаче, ибо в таком скрытом виде он очень неопределенен, допускает множество толкований, уводит от генеральной темы в область историко-философской конкретики. Поэтому мы будем уделять внимание только тем сочинениям, которые могут считаться специальными для изучаемой нами дисциплины — истории философии как науки.
Как уже говорилось, первые шаги эта новая наука делала на Западе в конце XVIII — начале XX столетий. Россия чутко следила за происходящим и стремилась ассимилировать западные теоретические достижения в собственной литературе. Делал она это очень быстрыми темпами: первые результаты относятся уже ко второму десятилетию XIX в. И, как всегда происходит в подобных случаях, ассимиляция эта не становилась простым воспроизведением заимствованного: ведь подобное возможно только как текстуальное — как перевод. Всякая иная ассимиляция неизбежно есть и интерпретация. Как происходила эта ассимиляция-интерпретация на русской почве, мы и должны выяснить.
Существуют два способа изложения этой истории: либо прослеживать филиацию идей (проблем), либо двигаться от персоналии к персоналии. Первый способ очень привлекателен. Он дает возможность подать весь материал лаконично, пренебречь всем второстепенным, несущественными нюансами личных точек зрения и показать изменения, происходившие в идейном содержании концепций.
Однако в этих преимуществах заключены и недостатки. Такой метод не дает возможности отобразить процесс развития идей в его объективном содержании, рассматривая их детально, в их исторической конкретности. Способ изложения материала по идеям пригоден тогда, когда живой процесс уже изучен и мы занимаемся обобщением того, что нам уже известно в деталях. Но у нас нет подобного знания процесса вызревания истории философии как науки на русской почве. Мы впервые предпринимаем такого рода описание. Может быть, впоследствии, когда этот процесс будет изучен в деталях, придет пора обобщенного изложения его по отдельным проблемам. Сейчас же мы за единицы отсчета примем персоналии, сознательно идя на то, что проблемы будут повторяться, что детали будут искажать общую линию развития, что индивидуальность ученых будет превалировать над общими моментами изучаемого процесса.
Книга наша будет состоять из трех частей. В первой мы рассмотрим историю литературы по истории философии как науке в России с начала XIX в. вплоть до 1917 г., когда резко изменились и проблематика, и важнейшие точки зрения; вторая и третья части будут посвящены истории подобной литературы в советские времена — с 1917 по 1943 гг. и с 1953 г. до 80-х годов, соответственно.
Примечания
1 Аристотель. Метафизика. М.— Л., 1934. С. 23.
2 См.: Гегель Г.В.Ф. Лекции по истории философии. Кн. I. Соч. Т. IX. М., 1932.
3 Geldsetzer L. Die Philosophie der Philosophiegeschichte in XIX Jahrhundert [Философия истории философии в XIX веке]. Meisenheim-am-Glan, 1968. Второй титульный лист этого издания имеет добавление: Zur Wissenschaftstheorie der Philosophiegeschichtsbeschreibung [К научной теории исторографии истории философии].
4 1. Theil. Die Entwicklung der Theorie der Philosophiegeschichte; 2. Theil. Die Systematik der Problemstellungen der Theorie der Philosophiegeschichte [Первая часть. Развитие теории истории философии. Вторая часть. Систематика постановки проблем теории истории философии]. Во французской философской литературе имеется книга, по своей тематике аналогичная исследованию Гельдзетцера: Braun L. Histoire de l3histoire de philosophie [История истории философии]. P., 1973.