Программа «Культура России» подпрограмма «Поддержка полиграфии и книгоиздания России»

Вид материала

Программа

Содержание Акцентированная активность Компьютерные игры Обшение в Интернете Практические рекомендации по избавлению от зависимости

Подобный материал:

• Государственная поддержка российского книгоиздания по линии Федерального агентства, 624.34kb.
• Федеральная программа книгоиздания россии руководители авторского коллектива, 6681.57kb.
• Программа «Молодёжь России», 2917.63kb.
• Федеральная целевая программа книгоиздания России Рецензенты: кафедра педагогики ргпу, 3943.47kb.
• Федеральная целевая программа книгоиздания России Рецензенты: кафедра педагогики ргпу, 3943.6kb.
• 1. XVI конференция руководителей предприятий распространения и издательских домов., 1411.36kb.
• Рабочая программа по курсу "Культурология" Для государственный университетов, 81.74kb.
• М. К. Аммосова Физико-технический институт Кафедра культурологии Рабочая программа, 52.19kb.
• Комплексная государственная программа научных исследований ниц ран-рмат по стратегическим, 85.77kb.
• Содружества Независимых Государств, руководствуясь желанием поддерживать книгу, развивать, 39.68kb.

Глава 10

АКЦЕНТИРОВАННАЯ АКТИВНОСТЬ

Под сильными страстями часто скрывает­ся только слабая ноля.

В. О. Ключевский

Акцентированная активность как поведение риска

У гармоничной личности развитие и функционирование в разных сфе­рах жизни происходит соразмерно и согласованно. Такой человек на­ходит время для работы и отдыха, желание работать и достичь успе­хов в деле не мешает удовлетворению других потребностей, хобби не мешает работе.

Выше было отмечено, что акцентированная активность связана с личностной дисгармонией, с односторонним личностным развитием. Данное зависимое поведение возникает как вариант компенсации не­удовлетворения некоторых значимых для человека потребностей. Происходит преувеличение ценности событий, порождаемых в ак­центированной активности (труде, игре, сексе), попытка заслонить значение иных ценностей, не связанных с ней.

Неудовлетворенная потребность на том или ином уровне (от ви­тальных потребностей до социальных) вызывает переживание небла­гополучия, инициирует проявление активности для устранения тако­го состояния. Нерешенную проблему, внутриличностный конфликт, дисгармонию отношений невозможно «заспать, заесть или раство­рить в оргазме». Удовлетворение витальных потребностей улучшает самочувствие на некоторое время, но не снижает остроты потребно­стей более высоких уровней. Стараясь «забегать, заплавать, заходить, запилить, закопать...» проблему, мы обычно снижаем напряжение. Это полезно и рационально, поскольку в трудной ситуации надо уде­лять внимание своему состоянию и совершенствовать саморегуля­цию. Саморегуляция, как было отмечено выше, — один из основных жизненных процессов, без которого невозможна гармония бытия


личности. Но надо помнить, что если есть проблема, то надо прини­мать решение, выбирать пути ее устранения или хотя бы уменьшения трудностей, а не отворачиваться от нее. Надо прикладывать адекват­ные усилия в деятельности и поведении для изменения ситуации.

Риск данного вида зависимого поведения в том, что некоторая сте­пень дисгармонии углубляется, снижает психологическую устойчи­вость личности, нарушает ее нормальное функционирование в тех сферах бытия, которые не связаны с направлением активности. Если акцент активности выражен сильно, то вслед за дисгармонией возни­кают психические отклонения и физические расстройства.

Излишний акцент может быть обнаружен в различных видах ак­тивности: в играх простых и сложных (например, сюжетно-ролевых), блуждании по Интернету, интернет-общении, сексуальном поведе­нии, профессиональной деятельности, непрофессиональных увлече­ниях (охота, рыбалка и т. д.), страсти покупать что-либо («магазино-мания»). Полный перечень вряд ли может быть составлен.

Игромания

Признаки игровой зависмости

И людям и многим животным присуща способность и потребность в игре. Но игра может превратиться в страсть. Игроки хотя и не вре­дят своему организму, однако пристрастие к игре в конце концов раз­рушает их личность. С усилением зависимости игра все более лишает их контроля над собой, и в итоге жизнь без игры становится непере­носимой.

А. Н. Моховиков (1999) полагает, что есть основания говорить о существовании личностной предрасположенности к игровой зависи­мости. Ей обычно подвержены нарциссические личности, ориентиро­ванные на получение немедленных удовольствий без каких-либо за­трат. Они способны удивительно быстро и глубоко регрессировать, если отсутствует прочная система духовных ценностей. Это особенно опасно в молодом возрасте. Нарциссический компонент встречается и при других личностных акцентуациях, например неустойчивой, ис-тероидной, конформной.

По мнению А. Н. Моховикова, для распознавания игровой зависи­мости желательно получить ответы на ряд вопросов:

» Как часто человек играет?

* Зарабатывает ли он деньги, чтобы потратить их на игру?

• Как долго он играет, теряет ли ощущение пространства и времени,
  проигрывает ли больше, чем наметил?
  
• Проявляется ли тревожное беспокойство, если нет возможности
  реализовать азарт?
  
• Как велико желание отыграться за проигрыш?
  
• Думает ли об игре дома, на работе и т. д.?
  
• Наносит ли игра ущерб его занятиям, благополучию семьи?
  
• Продолжает ли он играть, несмотря на долги?
  

Выделяют три типа проблемных игроков, по аналогии с углубле­нием проблем у пьющего человека (Моховиков, 1999).

Смеющийся игрок. Для него игровая зависимость еще является развлечением. Этому способствуют воодушевление, эмоциональное воз­буждение и случайные выигрыши. Неудачи находятся в контроли­руемых пределах. Поскольку выигрыш со временем становится все более важным, то ставки в игре постоянно увеличиваются. Финансовая потеря воспринимается не как личная неудача, а как повод для обви­нений: «Они плутовали» или «Автомат специально испортили». Чув­ствуя вину, смеющиеся игроки рационализируют: «Это был не мой день», «Я был недостаточно внимателен» или «Был не так одет».

Плачущий игрок начинает занимать деньги для игры. Выигрыш для него означает прежде всего необходимость отдать долг, который все равно неуклонно растет. Игровое пристрастие доминирует над ос­тальной жизнью. Плачущий игрок много времени проводит за игрой, забывая о существовании значимого окружения, жизнь в котором ухо­дит в прошлое. Но его еще не покидает иллюзорная вера, что в какой-то счастливый миг все проблемы благополучно разрешатся.

Отчаявшийся игрок все время занят игрой. Обычно не имеет дру­зей, постоянной работы или учебы. Он понимает, что идет по дороге от плохого к худшему, но не в состоянии остановиться. Прекратив иг­рать, он чувствует явные признаки нервно-психического расстрой­ства: головные боли, нарушения сна и аппетита, которые весьма напо­минают алкогольное похмелье. Кроме того, часто появляется скука, чувство вины, тревога или депрессия.

Компьютерные игры

Распространенность компьютерных игр во всем мире приняла впе­чатляющий размах. Многочисленные данные говорят в пользу разви­вающего эффекта компьютерных игр, их важной роли в обучении.


Компьютерные игры способствуют развитию творческого мышления, овладению новыми знаками и значениями, взаимосвязями, логиче­скими операциями, дают представление о способах манипулирования с предметами и символами. Благодаря новизне, яркости, динамично­сти, сочетанию повторения и неожиданности поддерживается высо­кая мотивация игроков. Компьютерные игры имеют условный характер, позволяют отвлечься от реальной ситуации с ее ответственностью и другими многочисленными обстоятельствами.

Ю. В. Фомичева, А. Г. Шмелев, И. В. Бурмистров (1991) выявили, что игрокам, в сравнении с неигроками, более свойственны такие лич­ностные черты, как сообразительность, развитое логическое мышление; эмоциональная устойчивость, зрелость; доминантность, самоуверен­ность, склонность к лидерству; смелость, дерзкость; реалистичность, рациональность, жесткость; развитое воображение, мечтательность, рас­сеянность; прямолинейность, откровенность, некоторая затрудненность в общении; расслабленность, невозмутимость. Потенциальная склон­ность к компьютерным играм связана с некоторыми характерными личностными особенностями. Психографический анализ свидетельст­вует об отличии игроков по таким параметрам, как эгоцентризм, актив­ность, энергичность, агрессивность, демонстративность. Авторы при­шли к выводу, что компьютерные игры воздействуют не только на развитие скорости реакции и логического мышления, но и на личност­ные особенности увлеченных ими игроков, в том числе и на процессы самосознания. Компьютерных игры могут выполнять и негативную функцию — служить своего рода «наркотиком» или своеобразным за­щитным механизмом.

Проблему опасности физических и психических расстройств у подро­стков, проводящих много времени за компьютерными играми, рассмат­ривал С. А. Шапкин (1999). Обзор зарубежных публикаций приводит к выводу, что в большинстве случаев различия между «компьютерной» и контрольной группами по таким параметрам, как «удовлетворен­ность актуальной жизненной ситуацией», «общительность», «эмо­циональная лабильность», не обнаружены. Группы не различаются также по числу значимых социальных контактов (числу друзей, кото­рое было указано подростками в ходе интервью). Особого внимания заслуживает пятимесячное лонгитюдное исследование пользовате­лей 9-16 лет, которое показало, что введение компьютерных игр в структуру увлечений изменяет предпочтения других видов досуговой активности и их интенсивность лишь на несколько недель; в течение

3 месяцев у большинства пользователей восстанавливается прежняя структура хобби.

С. А. Шапкин отмечает также тенденцию, которая, в пику расхо­жему мнению, прослеживается в большинстве проведенных за рубе­жом работ: более адаптивное социальное поведение игроков в компь­ютерные игры по сравнению с их сверстниками. Это справедливо для дошкольников, студентов, 10-17-летних подростков с задержкой раз­вития и даже для 13-14-летних юношей с психическими нарушениями.

В группе подростков, занимающихся компьютером, не обнаруже­но серьезных нарушений психической деятельности или симптомов «компьютерной» зависимости. Имеются лишь данные о переутомле­нии, боли в ногах (у игроков с компьютерными автоматами), боли в кистях рук (от судорожного сжимания джойстика), рези в глазах, об­щей возбужденности, трудности с засыпанием. Что касается гипотезы о том, что с возрастом симптомы «компьютерной» зависимости уси­ливаются, то, по мнению как немецких, так и американских авторов, наблюдается скорее противоположная тенденция. Как и во всяком другом хобби, среди любителей компьютерных игр есть свои патоло­гические игроки, которых насчитывается, по разным данным, от 10 до 12% «компьютерной» группы.

Проблема агрессивности несовершеннолетних и связанных с ней правонарушений имеет в западном обществе широкий резонанс и, ви­димо поэтому, выступает как одна из центральных тем психологиче­ских исследований. Опубликовано большое число работ о влиянии компьютерных игр на формирование агрессивности у детей и подро­стков, анализ которых позволяет констатировать сильную поляриза­цию мнений: одни авторы доказывают, что компьютерные игры агрес­сивного содержания повышают агрессивность пользователей, другие отрицают эту взаимосвязь. С. А. Шапкин отмечает, что среди работ, которыми он располагал, проводя исследование, последних примерно в 2 раза больше. Если же анализировать их с учетом возраста испы­туемых, то данные окажутся более консистентными: действительно, игры с агрессивным содержанием способны стимулировать агрессив­ность у детей, но только младшего школьного возраста (6-9 лет). Сходные факты получают, изучая влияние телепрограмм и реклам­ных роликов с элементами насилия.

О переходе компьютерной игры из развлечения в зависимое пове­дение позволяют говорить следующие признаки:

* появление чувства радости, эйфории при контакте с компьютером или игровой приставкой, а также в предвкушении контакта;


• отсутствие контроля за временем взаимодействия с компьютером
или игровой приставкой, потеря чувства времени;

» желание увеличивать время взаимодействия с компьютером или игровой приставкой;

» появление чувства раздражения, гневливости либо угнетения, пус­тоты, депрессии при отсутствии контакта с компьютером или иг­ровой приставкой;

* использование компьютера, игровой приставки для снятия внут­
реннего напряжения, тревоги, депрессии, т. е. вообще для улучше­
ния настроения;

Ф появление проблем во взаимоотношениях с родителями, в школе

или на работе. » изменения в других видах поведения (появление равнодушия

к тому, что ранее волновало, небрежность в выполнении дел

и т. п.).

Интернет-зависимость

Признаки и следствия интернет-зависимости

Популярность различных форм занятий в Интернете выглядит таким образом (по убывающей):

Ф компьютерные игры;

» «зависание» в чатах;

• просмотр порнографических сайтов;
  
• использование электронной почты;
  
• электронные покупки.
  

Обстоятельный анализ феномена зависимости от Интернета про­вел А. Е. Войскунский (2000). Данный параграф представляет собой выдержки из его публикаций. Работа в Интернете обладает свойст­вом захватывать человека целиком, не оставляя ему иной раз ни вре­мени, ни сил на другие виды деятельности. Среди поведенческих ха­рактеристик, которые могли бы быть отнесены к этому синдрому, отмечаются:

* неспособность и нежелание отвлечься даже на короткое время от
работы в Интернете, а уж тем более прекратить работу;

• досада и раздражение, возникающие при вынужденном отвлече­
  нии, и навязчивые размышления об Интернете в такие периоды;
  
• стремление проводить за работой в Интернете все больше време­
  ни и неспособность спланировать время окончания конкретного
  сеанса работы;
  
• побуждение тратить на обеспечение работы в Интернете все боль­
  ше денег, не останавливаясь перед расходованием припасенных
  для других целей сбережений или влезанием в долги;
  
• готовность лгать друзьям и членам семьи, преуменьшая длитель­
  ность и частоту работы в Интернете;
  
• способность и склонность забывать при работе в Интернете о до­
  машних делах, учебе или служебных обязанностях, важных лич­
  ных и деловых встречах, пренебрегая занятиями или карьерой;
  
• стремление и способность освободиться на время работы в Интер­
  нете от ранее возникших чувств вины или беспомощности, от со­
  стояний тревоги или депрессии, обретение ощущения эмоцио­
  нального подъема и своеобразной эйфории;
  
• нежелание воспринимать критику подобного образа жизни со сто­
  роны близких или начальства; готовность мириться с разрушени­
  ем семьи, потерей друзей и круга общения из-за поглощенности
  Интернетом;
  
• пренебрежение собственным здоровьем и, в частности, резкое со­
  кращение длительности сна в связи с систематической работой в
  Интернете в ночное время; избегание физической активности или
  стремление сократить ее, оправдываемое необходимостью выпол­
  нения срочной работы, связанной с применением Интернета;
  
• пренебрежение личной гигиеной из-за стремления проводить все
  без остатка «личное» время в Интернете; постоянное «забывание»
  о еде, готовность удовлетворяться случайной и однообразной пи­
  щей, поглощаемой нерегулярно и без отрыва от компьютера; зло­
  употребление кофе и другими тонизирующими средствами.
  

В настоящее время еще не сформулированы строгие критерии от­деления интернет-зависимости от игромании и трудоголизма. Описа­ны случаи, когда систематическое увлечение Интернетом продолжа­лось у отдельных людей по 18 и более часов в сутки, по 100 и более часов в неделю. По мнению К. Янг (1998), глубина зависимости опре­деляется не количеством проведенного в Интернете времени, а сум­мой потерь в реальной жизни. Ущерб от интернет-зависимости пре-


терпевают такие существенные стороны бытия, как участие в жизни семьи, выполнение повседневных обязанностей, полноценный сон, чтение книг и периодики, просмотр телепередач, общение с друзьями, занятия спортом, хобби, социальные контакты (посещение концер­тов, хождение в гости и т. п.), половая жизнь. Именно эти 10 видов деятельности чаще всего называют сами зависимые.

К. Янг сообщает о трагедии в американской семье: 12-летиий школьник застрелил свою мать, запрещавшую ему общаться в чатах через компью­тер, а после этого самого себя. Имеются сведения о попытках самоубийст­ва в результате депрессии, вызванной отказом от применения Интернета (Yang, 2000). Сообщается о побегах подростков из дома, возникновении семейных проблем вплоть до разводов, неразумном расходовании сбере­жений или кредитов, залезании в долги для обеспечения доступа к Интер­нету, смертных случаях как результате хронического недосыпания.

Появились серьезные основания говорить об эпидемическом типе развития процессов зависимости от Интернета. При этом возникно­вение интернет-зависимости не подчиняется закономерностям фор­мирования зависимостей, выведенным на основании наблюдений за курильщиками, наркоманами, алкоголиками или патологическими игроками: если для формирования традиционных видов зависимо­стей требуются годы, то для интернет-зависимости этот срок резко сокращается: 25% опрошенных К. Янг аддиктов приобрели зависи­мость в течение полугода после начала работы в Интернете, 58% -в течение второго полугодия, а 17% — вскоре по прошествии года (Young, 1998). Кроме того, если долговременные последствия зависи­мости от алкоголя либо наркотиков хорошо изучены, то примени­тельно к зависимости от Интернета отсутствует сама возможность долговременного наблюдения.

Обшение в Интернете

Исследователи отмечают эмоциональную привязанность пользовате­лей Интернета к собеседникам из чатов. Воспользовавшись социаль­но-психологической терминологией, можно утверждать, что в груп­пах игроков или коммуникантов можно было бы регистрировать проявления ингруппового фаворитизма. По словам Дж. Сулера, «многие чувствуют, что участвуют в рождении нового поколения он­лайнового сообщества. Они чувствуют себя пионерами, сообща ос­ваивающими новую территорию» (Suler, 1996b). Как считает тот же автор, потребность в признании и принадлежности к группе побужда­ет пользователей регулярно проводить много времени в чатах — ина-

че тебя забудут, перестанут признавать «одним/одной из нас», ранее сложившиеся социальные связи окажутся утраченными. Для всех, кто ценит эти социальные связи, разумная форма поведения состоит в поддержании их путем систематического и продолжительного уча­стия в групповой деятельности.

Вспомним, что частая и длительная работа в Интернете — один из наиболее бросающихся в глаза признаков, по которому неспециали­сты чаще всего судят о зависимости от Интернета.

Интернет привлекает возможностью удовлетворения потребно­стей следующего иерархического уровня — в уважении и самоуваже­нии. В ряде групповых игр предусмотрено правилами повышение статуса. Сохранение приобретенного статуса в чрезвычайно изменчи­вой социальной и технической реальности Интернета сопряжено с постоянным пополнением знаний. Реализация познавательных дей­ствий направлена на удовлетворение потребностей в уважении и са­моуважении.

Д. А. Поспелов выдвигает мнение, согласно которому в киберпро-странстве нарушается «фундаментальный принцип», который фор­мулируется им следующим образом: «Одно физическое тело — одна личность (и наоборот)» (Поспелов, 1998, с. 18). Этот принцип нару­шается в ходе любимого развлечения многих пользователей Интерне­та — игр с изменением собственной идентичности. Здесь можно по желанию менять свой пол, возраст, национальность, расу, профессию и т. д.

Интернет-зависимость — явление многомерное, оно дает возмож­ность бегства в виртуальную реальность людям с низкой самооценкой, тревожным, склонным к депрессии, ощущающим свою незащищен­ность, одиноким или не понятым близкими, а также тем, кто тяготит­ся своей работой, учебой или социальным окружением. Интернет да­ет возможность для поиска новизны, удовлетворения стремления к постоянной стимуляции чувств, потребности в эмоциональном насы­щении (возможность выговориться, быть понятым и принятым, осво­бодиться тем самым от острого переживания неприятностей в реаль­ной жизни, получить поддержку и одобрение).

Бегство в виртуальную зависимость от Интернета — процесс ста­диальный. На первой стадии происходит знакомство и заинтересо­ванность Интернетом и новыми возможностями. На второй стадии Интернет замещает значимые стороны жизни. На третьей стадии можно говорить о собственно бегстве: «Вы совершаете бегство из ре­ального мира и из своей жизни, и это бегство не дает вам предпринять

попытки что-либо изменить в своем реальном мире. Вы живете где-то в другом месте» (Young, 1998, р. 116).

Среди разновидностей интернет-зависимости Д. Гринфилд разли­чает:

• зависимость от сексуальных применений Интернета;
  
• зависимость от социальных контактов, осуществляемых и в чатах,
  и посредством электронной почты;
  
• зависимость от возможности играть на бирже, участвовать в аук­
  ционах, играть в азартные игры, делать покупки в электронных
  магазинах;
  

Ф зависимость от так называемого «бродяжничества», или от дли­тельной (многочасовой) навигации без конкретной цели; источни­ками удовольствия при этом служат сам факт пребывания в Сети, или мультимедийные формы стимуляции посетителей сайтов, ли­бо узнавание нового в результате подобных блужданий.

Азартное поведение пользователей Интернета привлекает все большее внимание. Центром онлайновой зависимости разработана трехуровневая модель, объясняющая приверженность многих людей к азартному применению Интернета. Согласно модели, зависимость от Интернета возникает в силу доступности соответствующих дейст­вий — магазины и казино всегда к услугам клиентов. То есть не надо дожидаться их открытия и не требуется покидать дом для соверше­ния покупок или игры на бирже, причем результаты обычно стано­вятся известны крайне быстро. Имеет значение контроль за собствен­ными действиями и последствиями принимаемых решений (не требуются посредники). Важен также эмоциональный подъем, возбу­ждение от результатов собственных действий — возможных выигры­шей/проигрышей, полученных доходов (в том числе отрицательных), побед или поражений в аукционах и т. д.

В психологическом исследовании, выполненном Центром онлай­новой зависимости, зависимые охарактеризованы как обладающие высоким уровнем абстрактного мышления и уверенные в себе инди­видуалисты, чувствительные и эмоционально реагирующие на других людей, настороженные и не проявляющие конформного поведения. При обсуждении результатов утверждается (в гипотетическом плане, поскольку сами результаты не представлены), что, будучи индиви­дуалистами, зависимые легко адаптируются к длительным периодам относительной изоляции и способны довольствоваться лишь опо­средствованными контактами с другими людьми; некоторые из них

склонны гипертрофированно (резко негативно или, наоборот, с пыл­ким одобрением) реагировать на слова удаленных собеседников -с таким накалом эмоций, который не поощряется или табуируется в более традиционных формах общения («лицом к лицу»).

Другое пилотажное исследование, выполненное теми же автора­ми, показало, что среди интернет-зависимых уровень депрессии (по опроснику депрессивных состояний Бека) несколько выше нормы (Young & Rodgers, 1998). Причиной зависимости является «завеса анонимности, помогающая преодолевать трудности межличностных отношений в реальной жизни», ибо отсутствие невербальной комму­никации делает электронное общение «менее угрожающим», чем тра­диционные формы общения (Young & Rodgers, 1998).

Практические рекомендации по избавлению от зависимости

М. Орман (1996) рекомендует всем, кто стремится избавиться от ин­тернет-зависимости, выполнять следующие действия:

1. Установить предел времени, которое можно проводить в Интернете.
   
2. Заставлять себя время от времени несколько дней подряд не рабо­
   тать в Интернете.
   
3. Программным образом заблокировать доступ к каким-то конкрет­
   ным ресурсам Интернета.
   
4. Установить для себя правило: ни под каким видом не обращаться
   к Интернету в течение рабочего дня (если только это не входит в
   рабочие обязанности).
   
5. Ввести чувствительные для себя (однако без нанесения ущерба
   здоровью) санкции за несоблюдение такого рода правил и ограни­
   чений.
   
6. Налагать на себя подобные санкции до тех пор, пока не восстано­
   вится способность выполнять данные самому себе обещания.
   
7. Заставлять себя вместо работы в Интернете заниматься чем-то
   другим.
   
8. Научиться извлекать из жизни другие наслаждения, способные за­
   менить или превзойти удовольствие, получаемое при работе в Ин­
   тернете.
   
9. Обращаться за помощью всякий раз, когда собственных усилий
   оказывается недостаточно.
   

10. Избегать таких встреч и пребывания в таких местах, которые мог­ли бы побудить вернуться к аддиктивному поведению.

Д. Гринфилд (1999) предлагает сокращать продолжительность сессий в Интернете и устраивать «выходные дни» (для начала один раз в неделю), избегая при этом контактов с теми людьми, которые могли бы побудить не «выдержать характер». Как и М. Орман, он ре­комендует ни от кого, и в особенности от друзей и членов семьи, не скрывать свое увлечение применением Интернета, а при необходимо­сти обратиться к специалисту по психическому здоровью. Рекомен­дуется также найти новые интересы, новых друзей и приятелей.

Для избавления от виртуальной зависимости Д. Гринфилд реко­мендует физические упражнения и сокращение длительности про­смотра телепередач. Полезно понять, какое преобладающее настрое­ние и какие формы собственного поведения чаще всего провоцируют на излишне долгие и несвоевременные сеансы работы в Интернете. Если избежать подобных настроений и поведенческих ритуалов не удается, то следует относиться к ним как к «фактору риска» и не по­зволять себе «залипать» в чатах, играх, электронных магазинах, фору­мах или веб-серфинге. В борьбе с болезненной зависимостью от Ин­тернета Д. Гринфилд предлагает опираться на духовные интересы высшего порядка (религия, духовное совершенствование, литература и искусство и т. п.).

Стратегия оценки долговременных последствий интернет-зависи­мости требует честного ответа самому себе на вопросы: Кому из близ­ких тебе людей ты причиняешь боль своим поведением? Что будет, если тебя выгонят с работы или исключат из учебного заведения? Не стоит ли получше распорядиться своими временем, силами и энерги­ей? Хочется ли тебе превратиться в совсем другую личность, нежели та, что была тобой до увлечения Интернетом? На самом ли деле тебе так уж хочется посвящать Интернету столь много времени? Если по­добные долговременные последствия покажутся неприемлемыми, это придаст сил для частичного (хотя бы) отказа от наиболее саморазру­шительных способов работы в Интернете.

Набор симптомов, на основании которых менеджер может сделать заключение о проявлении работниками зависимости от Интернета, включает быструю утомляемость, частые ссылки на нездоровье и не­обходимость обратиться к врачу; уменьшение продуктивности рабо­ты и увеличение числа ошибок; повышенную раздражительность ли­бо, наоборот, депрессивность; минимизацию общения с коллегами

и нетерпение при рабочих контактах; повышенную готовность гово­рить об Интернете, либо, наоборот, избегание этой темы в разговорах с коллегами; излишне частую проверку электронного почтового ящика.

Существует ряд рекомендаций родителям и воспитателям. Необ­ходимо приучить детей прибегать к помощи взрослых, которым они доверяют, если удаленный собеседник призывает их к неэтичным или запрещенным родителями действиям. К примеру, ребенок не должен сообщать личную информацию о себе или о своей семье незнакомым людям ни при случайной встрече с ними на улице, ни по телефону, ни посредством Интернета. Для распознавания зависимости ребенка от Интернета полезно знать следующие признаки: ребенок выглядит утомленным, у него ухудшается успеваемость, наблюдается утрата интереса к увлечениям и хобби, он сторонится друзей и приятелей, перестает слушаться, особенно когда это касается регулирования ра­боты в Интернете.

Как помочь такому ребенку? Несведущим в применении Сети взрослым предстоит повысить свою «компьютерную грамотность». Полезно было бы рассказать ребенку о возможных опасностях, кото­рые неотделимы от Интернета, обсудив вместе с ним пути избегания этих опасностей. Следует проявлять подлинную заботу о ребенке, это эффективнее критики и обвинений. Можно открыто сообщить ребен­ку о желании проконтролировать, сколь долго и какими ресурсами Интернета он пользуется. Если он принимает это желание в штыки и/ или лжет, такое поведение демонстрирует, скорее всего, что ребенок отрицает свою зависимость. Не стоит восстанавливать ребенка про­тив себя, наказывая его или устанавливая неприемлемые для него правила или режим работы в Интернете: намного предпочтительнее выработать вместе с ним компромиссный вариант. Желательно, что­бы компьютер был установлен в общедоступном месте — одно это способно иной раз разрушить приватность и секретность переписки. Полезно постараться заинтересовать ребенка чем-то еще (так, теат­ральная студия может оказаться альтернативой ролевой игре в Ин­тернете).

Феномен интернет-зависимости постоянно видоизменяется вме­сте со стремительным развитием Интернета и заслуживает доско­нального изучения. Применяться должны и качественные, и количе­ственные исследовательские методы. Ведущаяся в настоящее время работа способствуют развитию методологии психологического иссле­дования и потому высокоактуальна.

Сексомания

К повышенной активности в поиске сексуальных контактов может приводить очень большое количество причин. Некоторая их часть мо­жет быть обусловлена собственно сексуальными потребностями. На­пример, потребность в сексуальном разнообразии имеет широкие ин­дивидуальные вариации. Если при повышенной данной потребности сложившаяся сексуальная жизнь недостаточна, а острота потребно­сти снижается при расширении сексуальных контактов, такое сексу­альное поведение является адекватным, а не замещающим. Чтобы от­ветить на вопрос, будет ли оно давать саногенный эффект, повышая ощущение благополучия, надо учесть иные аспекты. Например, надо знать, не наносит ли повышенная сексуальная активность ущерб дру­гим сферам функционирования личности (отношениям с постоян­ным партнером, супругом, отношениям с сотрудниками), другим ли­ниям ее развития (личностного, духовного), физическому здоровью.

У людей разные представления о нормах отношений между пола­ми, в частности относительно условий и времени перехода к физиче­ской близости. Для кого-то необходимы годы дружбы, для других -месяцы, педели или дни знакомства. Кто-то использует секс, чтобы завязать знакомство. Ширина диапазона приемлемого и неприемле­мого, необходимого и ненужного, приличного и неприличного весьма различается у разных людей и групп. И здесь о саногенном эффекте можно говорить, учитывая все совокупность результатов повышенной сексуальной активности, не опираясь лишь на критерии физического и психологического благополучия. Как и в других случаях, такой вид по­ведения можно будет относить к зависимому в той степени, в какой обнаруживаются потери в разных сферах функционирования, разви­тия и адаптации личности.

Если повышенная активность в поиске сексуальных контактов по­буждается не обостренной потребностью в сексе, а выступает как за­мещающая активность, такое поведение следует отнести к зависимому поведению, поведению риска, поскольку оно способствует сохране­нию дисгармонии или углубляет ее.

В. Франкл (1990) пишет о том, что в экзистенциальном вакууме (отсутствии смысла) набирает силу сексуальное либидо. Эта гипер­трофия в условиях вакуума повышает готовность к невротическим сексуальным реакциям. Ощущение счастья возникает как побочный эффект при увлеченном продвижении к цели. Это же верно и по отно­шению к сексуальному наслаждению: чем сильнее человек стремится

к наслаждению, тем сильнее оно от него ускользает. Многие десятиле­тия клинического опыта утвердили Франкла в мысли, что нарушения потенции и оргазма в большинстве случаев сводятся именно к подобной схеме реагирования. Другими словами, сексуальность нарушается по мере того, как усиливается сознательная направленность и внимание к ней. Чем больше внимание смещается с партнера на сам половой акт, тем больший ущерб наносится половому акту, в частности, во всех тех случаях, когда пациенты-мужчины в первую очередь озабо­чены тем, чтобы продемонстрировать свою потенцию или пациенты-женщины заинтересованы прежде всего в том, чтобы доказать самим себе, что они в состоянии переживать полноценный оргазм и не фри­гидны. Здесь опять целью ставится то, что в норме является лишь со­путствующим эффектом и должно им оставаться, если мы не хотим, чтобы оно было нарушено.

«Сексуальность обесценивается в той мере, в какой она обесчело-вечивается. Ведь человеческая сексуальность — это больше, чем про­сто сексуальность, и большим, чем просто сексуальность, она являет­ся в той степени, в какой она — на человеческом уровне — выступает носителем внесексуальных, личностных отношений» (Франкл, 1990, с. 34).

На человеческом же уровне сексуальность выступает выражением любовного отношения, «инкарнацией», воплощением такого феноме­на, как любовь или же просто влюбленность. В этом случае сексуаль­ность может действительно приносить счастье. Франкл ссылается на результаты опроса, организованного американским журналом Psycho­logy Today. 20 000 ответов на вопрос, что сильнее всего стимулирует потенцию и оргазм, выдвинули на первое место как надежнейший стимулятор «романтизм», т. е. влюбленность в партнера, если не боль­ше — любовь к нему.

«Однако желательная с точки зрения профилактики сексуальных неврозов "персонификация" сексуальности должна быть направлена не только на личность партнера, но и в такой же степени на собствен­ную личность. Нормальное сексуальное развитие и созревание чело­века заключается в возрастающей .интеграции сексуальности в цело­стную структуру его личности. Отсюда явствует, что любая изоляция сексуальности, напротив, противоречит интегративным тенденциям и тем самым поддерживает неврогизирующие тенденции. Дезинте­грация сексуальности, вырывание ее из контекста личностных и меж­личностных внесексуальных отношений означает, говоря одним сло­вом, регресс» (Франкл, 1990, с. 35).

«Однако в таких регрессивных тенденциях находит свой единст­венный шанс, свой уникальный бизнес индустрия сексуальных раз­влечений. И начинается танец вокруг золотой свиньи. Опасным здесь с точки зрения профилактики сексуальных неврозов является принуж­дение к сексуальному потреблению, исходящее от индустрии "просвеще­ния". Мы, психиатры, постоянно видим у наших пациентов, насколько же они под давлением этой индустрии "просвещения", манипулиру­ющей общественным мнением, чувствуют себя прямо-таки обязанными стремиться к сексу ради него самого, развивать интерес к сексуально­сти в ее деперсонализированном и дегуманизированном обличье» (Франкл, 1990, с. 35).

Нередко люди прибегают к сексу, чтобы пережить острые ощуще­ния, чего не в состоянии добиться иным способом. Они используют секс для того, чтобы убежать от самих себя и своих проблем. Секс для них то же, что алкоголь для алкоголика, наркотик для наркомана, -способ убежать от самих себя (Теппервайн, 1996).

Тип полоролевого поведения зависит не столько от подверженно­сти любовной страсти, сколько от особенностей личностного разви­тия, отношения к противоположному полу в целом. Пожалуй, чаще других обсуждается донжуанское поведение. Его толкование в научной литературе отличается от тех образов, которые созданы художествен­ными произведениями. Обратимся к психологическому пониманию этого явления. Что для него характерно? Особенностями донжуан­ского поведения считают:

• избегание глубоких привязанностей, частая смена стремительно
  покоренных партнерш;
  
• сексуальные приключения самоценны, это — главное в жизни;
  
• отсутствие интереса к женщине как личности, пренебрежение к ее
  переживаниям и ожиданиям, безразличие к дальнейшей судьбе.
  В психологических и сексологических трактовках образ донжуана
  

выглядит не столь привлекательным, как в художественных описани­ях. Избегание глубоких эмоциональных отношений, неспособность к их установлению говорит о неблагополучии в личностном развитии. Боязнь доверительных отношений, духовной близости связана с за­ниженной самооценкой, с неуверенностью в себе. Донжуан нуждает­ся в эмоциональной близости, но боится ее. В этом он не признается ни другим, ни себе. .

Польский ученый С. Лев-Старович (1990) считает, что можно гово­рить о «комплексе донжуана», в котором возможны различные акценты.

1. Чувство гордости, которое возникает у мужчины из-за наличия по­
лового члена. Донжуан полагает, что женщины созданы для того,
чтобы приносить удовольствие мужчинам. Если женщина не дает
победить себя быстро, то делает это только для того, чтобы про­
длить удовольствие от игры.

Окружающие женщины могут в определенной степени способст­вовать тому, чтоб у мужчины с привлекательной внешностью фор­мировался комплекс Нарцисса и возникала гордость из-за принад­лежности к «лучшему полу».

2. Боязнь импотенции. Чтобы избавиться от переживаний, связан­
   ных с комплексом импотенции, используется такое доказательст­
   во своей полноценности, как количество «побед» над женщинами.
   
3. Негармоничное развитие личности, прежде всего эмоциональной
   сферы, проявляющееся в неспособности к устойчивым контактам
   и доверительным отношениям, боязнь их, избегание душевной бли­
   зости.
   
4. Взгляд на половые отношения как форму самореализации. Вера
   в то, что количество любовных связей поднимает престиж в глазах
   окружающих.
   

Донжуан не обязательно пропащий для семейной жизни мужчина. У каждого человека личностное развитие продолжается в течение всей жизни, донжуан с годами также меняется. Потребность в эмоциональ­ном тепле нередко заставляет его остановиться, и он останавливается. Замечено, что внешняя привлекательность его избранницы может во­все не соответствовать продолжительности донжуанского поиска.

Данный тип полового поведения присущ не только мужчинам. Ве­роятно, применительно к женщинам он должны получить какое-то иное название, но это несущественно меняет суть дела. Соблазняю­щая и тут же покидающая мужчин женщина — донжуан в юбке. Она ведет себя активно: выбирает, пленяет, соблазняет и бросает покорен­ного мужчину на подъеме чувства влюбленности. Это поведение может быть некоторым заменителем самореализации. Стремясь покорить понравившегося мужчину, она может испытывать сильные чувства. Но одна эта особенность переживаний не раскрывает всей сути дви­жений души. Всплеск страсти и глубина чувства — разные явления. «... Страсти сами себя возбуждают», — говорил Цицерон.

Для развития личности необходимы любовные переживания, без них оно не будет полноценным. И наоборот, глубокие, устойчивые любовные отношения возможны у людей личностно, эмоционально

зрелых. Масштаб личности определяет силу любви. Большая любовь — один из путей самореализации, наполнения жизни смыслом.

Анна Орнштейн (2000) проводит психоаналитический анализ эро­тической страсти, рассматривая ее как одну из форм аддикции. Одна из ее клиенток могла увидеть мужчину в лифте, на вечеринке, встре­титься с ним в отделении банка или на бензозаправке и не только пере­жить сексуальное возбуждение, но и быстро укрепиться в убежденно­сти, что отношения с этим мужчиной способны развеять ее депрессию и прогнать неприятное ощущение внутренней пустоты. Взгляд муж­чины, полный восхищения и вожделения, играл для нее роль дозы наркотика. Доза наркотика такого рода ослабляла страх «эмоциональ­ной смерти». Пациентка искала экзальтации и «блаженства» с огром­ной решимостью и целеустремленностью. Как только отношения пе­реставали приносить желаемое, они немедленно разрывались. Этель Персон (1988) описывает людей с подобными проблемами как «лю­бовных наркоманов, чья жизнь протекает в стремительном чередова­нии эротического возбуждения и разочарования».

Пациенты мужского пола Уэйна М. Майерса (2000), которых он также относит к сексуальным аддиктам, переживали депрессию, и два или три раза им требовалось сопровождающее лечение антидепрес­сантами, несмотря на положительный эффект от психоаналитиче­ских сеансов.

Заметим, что признаки депрессивного состояния характерны не только для данного вида зависимого поведения, это общий момент для психологических зависимостей.

Трудоголизм

Трудолюбие — черта характера, заключающаяся в положительном от­ношении личности к процессу трудовой деятельности. Трудолюбие отличает активность, инициативность, добросовестность, увлеченность и удовлетворенность самим процессом труда, потребность и привычка трудиться. Для трудолюбивого человека труд наполняет жизнь смыс­лом.

В. Франкл (1999) отмечал, что полнота профессиональной деятель­ности не идентична смысловой полноте творческой жизни. Невротик пытается подчас спастись от большой жизни бегством в профессиональ­ную деятельность. Однако подлинная бессодержательность и пустота его жизни обнаруживаются сразу же, как только его профессиональ­ная активность на какое-то время прерывается, а именно в выходные

дни! Человек, который является только человеком-рабочим и ничем другим, крайне нуждается в суете выходных дней, чтобы чем-то за­полнить внутреннюю пустоту, поскольку именно в выходные, когда останавливается темп рабочей недели, бедность содержания его жиз­ни становится очевидной. И создается впечатление, что человек бе­жит со скоростью, на какую только способен, чтобы не заметить бес­цельности собственной жизни. Он пытается убежать от себя самого — но напрасно, потому что в выходные дни перед ним наиболее ярко предстают бесцельность, бессодержательность и бессмысленность его существования (Франкл, 1999).

Работа — важная форма самовыражения, и, так же как питание, она необходима для развития человека. Но и она может превратиться в страсть, принять болезненные очертания. Будучи одержимы рабо­той, мы формируем принудительный образец поведения, хотим быть еще лучше, совершеннее, хотим успевать все больше. Вместо того что­бы работать на себя, мы стремимся произвести внешний эффект, от­чего уже не имеем времени работать на себя, тем более — думать о се­бе. У нас просто слишком много дел, и голова полна планов, которые мы еще должны осуществить. Находя удовлетворение прежде всего в работе, мы впадаем в зависимость от нее, так как хотим испытать на этом пути еще большее удовлетворение (Теппервайн, 1996).

К выгоранию, о котором шла речь в главе 8, приводят различные причины. Оно может быть и следствием трудоголизма. Как отмечали исследователи этого феномена: чтобы выгореть, сначала надо заго­реться. Таким образом, многие отрицательные следствия выгорания входят в число факторов риска трудоголической зависимости.

Контрольные вопросы

1. Перечислите признаки игровой зависимости.
   
2. Перечислите признаки интернет-зависимости.
   
3. Опишите особенности общения в Интернете.
   
4. Что полезно предпринять для избавления от интернет-зависимо­
   сти?
   
5. Охарактеризуйте сексоманию как поведение риска.
   
6. Назовите признаки поведения риска в трудоголизме.