Культурное взаимодействие российского Дальнего Востока и Японии
Дипломная работа - Туризм
Другие дипломы по предмету Туризм
аваясь незабываемым впечатлением на всю оставшуюся жизнь. Рядом со святилищем бурлил жизнью целый город, на улицах которого потешали приезжих бродячие фокусники и комедианты, работали небольшие театры, манили различными соблазнами обитательницы "веселых кварталов". Это была неповторимая для большинства возможность окунуться совсем в другую жизнь, в атмосферу постоянного празднества.
Но этим прелести богомолья в Исэ не ограничивались. Помолившись у национального святилища и преподнеся богине Аматэрасу скромные дары, паломники отправлялись дальше - к храму Сэйгантодзи (преф. Вакаяма), первому из 33 святых мест, связанных с поклонением богине Каннон. Это турне вело богомольцев по 10 провинциям в течение 40 дней. Те же, кто не испытывал экстаза при посещении религиозных святынь, тратили эти дни на знакомство с большими городами. Сравнительно неподалеку от святилища располагались такие "магниты" для простолюдинов, как бурлящие недоступной для крестьян энергией города Нара, Киото, Осака. Слухи о чудесах этих центров культуры и предпринимательства были настолько притягательными, что иные из японцев годами откладывали по щепотке риса, по самой мелкой монетке, чтобы накопить средства на паломничество.
Но в путешествия японцы пускались порой и без гроша в кармане. На пропитание в пути и ночлег они добывали средства, попрошайничая. Такой способ передвижения по стране называли нукэмаири (скрытое паломничество). Опознавательным знаком нищих пилигримов служил ковшик. Держа его в руке, голодные путешественники выстраивались у дверей постоялых дворов, харчевен, храмов, и редко кто из прохожих, даже из очень бедных, не бросал в ковшик кусок лепешки или медяк. Щедрость приветствовалась, ведь человек, поделившийся с бедным, мог рассчитывать на вознаграждение от богов после своей смерти [35]
Среди толп нищих путников было и немало детей - мальчиков в возрасте до 10 лет. Это не обязательно были сироты, оставшиеся без присмотра взрослых. Совсем наоборот. Среди маленьких путешественников было немало и тех, кто отправился в дорогу из-под крыши достаточно благополучного дома. У англичан есть поговорка, суть которой сводится к простой мысли: "Если ты любишь своего ребенка, отправь его путешествовать". Возможно, ее надо воспринимать не так уж буквально. Но в средневековой Японии многие взрослые были уверены, что путешествие - это не только лучший способ получения знаний об окружающем мире, но и не менее универсальный метод самовоспитания, формирования характера, выработки умения преодолевать трудности. Ведь путешествие - не только знакомство с местными достопримечательностями из окошка уютного паланкина, покачивающегося на плечах носильщиков. Это - и необходимость преодолевать горы и реки в снег и дождь, на голодный желудок и без заботливой опеки старших. А милостыня, брошенная в ковшик, научит маленького пилигрима умению ценить и оказывать милосердие.
Во многих провинциях страны считалось, что мужчина приобретает зрелость лишь после завершения паломничества в святилище Исэ или любого другого продолжительного путешествия. Понятно, почему мальчишки, группами или поодиночке, не сказав взрослым ни слова, отправлялись в дальнюю дорогу. А если отец или кто-то из старших родственников случайно узнавал о задуманном, он не отговаривал юнца от опасного похода, а лишь тишком совал ему монету-другую в карман. Официально нукэмаири было запрещено. И поэтому родители часто изображали "погоню" за ушедшим из дома отпрыском. Чтобы застраховать себя от возможных репрессий со стороны властей, они с озабоченным видом объявляли соседям, что постараются поймать маленького беглеца, но даже если это и удавалось, родители лишь совали в котомку путника немного еды и что-то из одежды и благословляли на продолжение странствия. Но в положении нукэмаири мог оказаться и хорошо подготовившийся к походу человек. Ведь кто-то мог заболеть в пути, проиграться в пух и прах или стать жертвой грабителей, подкарауливающих одиноких путников. Такое случалось нередко, но вовсе не приводило к окончанию путешествия. Паломник продолжал свой путь, рассчитывая на доброту встречных. Путника в дороге защищало не только милосердие окружающих, но и правительственный надзор. На основных дорогах были устроены путевые станции на расстоянии примерно 4 км одна от другой. Там можно было не только отдохнуть, умыться, перекусить или даже переночевать. На каждой станции путников ждали сменные носильщики паланкинов и тонъя, готовый взять на себя хлопоты по доставке груза до следующей станции или дальше. Вся работа почтовой станции была четко регламентирована. Носильщики не имели права запрашивать с путешественника больше денег, чем это было предусмотрено тарифом. Забытую на станции вещь непременно возвращали путнику, послав ему вослед гонца. Работникам станции под страхом штрафа было запрещено вступать в азартные игры с путешественниками. Паромы и перевозы через реки работали даже во время сильных дождей. Хотя отношение к представителям разных сословий, посещающим станцию, конечно же, не могло быть равным. Для кавалькады сёгуна или процессии даймё сменных лошадей и носильщиков предоставляли бесплатно и в первую очередь, с путешествующих самураев плату брали по прейскуранту, а с представителей низших сословий: крестьян, купцов, ремесленников - вдвое больше. Носильщики, безропотно выполняющие указания вооруженного мечами самурая, могли довольно нагло потребовать прибавки с купца. Места в придорожных го