Викторианство как социокультурный феномен
Информация - История
Другие материалы по предмету История
7; (42).
Учебный курс также был направлен в большей степени на формирование характера, а не на получение знаний. Да и сами знания оставались односторонними. Как писала Тайме, ученики редко могли отлично успевать по различным дисциплинам, и тот, кто отличался, например, в математике, имел более скромные успехи в классических дисциплинах (43). Уже отсюда выводилась необходимость определения приоритетов. Такими приоритетными направлениями, помимо религии, оставались история, словесность, древние языки - латинский и греческий. Господство классических дисциплин в учебных программах опиралось на широко распространенные представления о том, что Греция и Рим вкупе с Христианством - те столпы, которыми держится европейская цивилизация (44). Предполагалось, что изучение классических языков и классической литературы поможет культивировать в учениках - будущих правителях Британской империи - любовь к государственным учреждениям и порядкам, уважение к закону, которыми отличались правители Афин и древнего Рима.
Несмотря на то что подавляющее большинство учеников, налегая на грамматику и тренируясь в написании сочинений, выносили из паблик-скулз мало реальных знаний даже об античном мире, методы преподавания классических дисциплин не менялись. Считалось, что они воспитывают привычку к запоминанию и систематическому мышлению и тем самым уже дают достаточно для будущей карьеры выпускников. Дж.Уолтер, выступая в парламенте, говорил, что самая главная цель любого образования - это научить юношей общаться со своими согражданами, а это зависит от риторики. И только классическое образование может привить им красноречие (45).
Классическое образование в средневикторианский период оставалось символом элитарности. Отсутствие утилитарного значения подчеркивало аристократизм и увековечивало культ любительства. Оно помогало выработать определенные мировоззренческие ориентиры и придать светский лоск. Позже Б.Шоу называл их работу рутиной, отягощающей культурное филистерство умонастроениями воинственных краснокожих (46).
Критики культа мужественности неоднократно заявляли, что в школах воспитывают первоклассных боксеров и игроков в крикет, спортсменов и солдат, людей чувственных, беззаботных и ненавидящих книги. Данную позицию разделяли и многие представители интеллектуальной элиты, в частности Дж. Рескин, М. Арнольд, У. Коллинз и другие. Проблема была настолько острой, что в 1864 г. стала частью исследований комиссии Кларендона, рассматривающей деятельность 9 старейших паблик скулз - Итона, Харроу, Уинчестера, Шрусбери, Вестминстера, Сент-Полз-Скул, Мерчант-Тейлорз Скул, Чартерхауса и Рагби. Комиссия предложила корректировку учебного плана (47) и некоторые реформы в управлении, но в целом осталась вполне довольной работой школ. Более серьезные реформы были проведены лишь в поздневикторианский период, когда уже не характер, а способности и компетентность становились более редким и поэтому востребованным даром.
Мы не случайно уделили так много внимания паблик скулз. В третьей четверти века они внесли больший, чем любой другой институт, вклад в психологическую унификацию представителей старого дворянства и нового богатства. Несмотря на определенные отличия между паблик скулз, существовал единый стандарт их деятельности, однородность в отношении критериев и организации учебно-воспитательного процесса, что гарантировало общий кодекс поведения и ценностных установок новой управляющей элите. Формировался некий единый тип выпускника паблик скул. Оксфордский и Кембриджский университеты использовали те же формы и методы в своей деятельности, так что, на наш взгляд, нет смысла останавливаться на них отдельно.
Несмотря на то что комплекс школьных ценностей был мало созвучен индустриальным взглядам на мир, многие из его идеалов находили отклик в душах представителей средних классов. Так, например, хотя обращение к национальным чувствам не были изначально свойственно британскому либерализму, в отличие от многих европейских стран, те же либеральные средние классы в середине века искренне верили в то, что викторианское государство - самая удивительная картина на поверхности земли (48). Исполненные самоуверенности и оптимизма, они были убеждены, что привилегированное положение, в которое Бог или История поместили Британскую империю, было оправдано характером и достоинствами английской нации. Их патриотизм в третьей четверти XIX в. был выражен не менее отчетливо, чем аристократический идеал патриотизма, и подчас мог граничить с ксенофобией. Не случайно, что империалистические доктрины последней четверти XIX в. выросли из социал-дарвинизма, распространенного в средних классах.
Многих иностранцев уязвляло высокомерное и пренебрежительное отношение со стороны англичан. На иностранцев смотрели часто со снисхождением, как на детей, которых надо беспрестанно учить и которым надо много прощать. По мнению В.Боткина, исключение составляют только люди высокообразованные и аристократы, много путешествующие и обладающие более широким кругозором, знающие иностранные языки и относящиеся более терпимо к людям, не удостоившимся чести быть гражданами Великобритании (49). Идеалы служения стране, долга перед ней прекрасно сочетались с предпринимательскими лозунгами личного участия во всех улучшениях, проводимых во благо государства.
Такая ценность традиционного общества, как вера в справедливость иерархи