Творческая судьба Иосифа Бродского
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
;Мосте…Но естественным путём Нью-Йорк в стихи всё равно не вписывается. Это не может произойти, да и не должно, вероятно. Вот если супермен из комиксов начнёт писать стихи, то, возможно, ему удастся описать Нью-Йорк.
октября 1987 г. Шведская академия объявила имя очередного лауреата Нобелевской премии по литературе. Им стал живший в США поэт Иосиф Бродский, пятый вслед за И. Буниным (1933), Б. Пастернаком (1958), М. Шолоховым (1965) и А. Солженицыным (1970) в ряду отмеченных этой премией русских художников слова.
В начале декабря 1987г., накануне вручения Иосифу Бродскому Нобелевской премии, он получил подарки: свежий номер Нового мира с первой публикацией его стихов на родине, книгу Фазиля Искандера с памятной надписью и галстук Бориса Пастернака. К галстуку прилагалось письмо с изложением версии о том, что в этом галстуке Борис Леонидович получил в шведском посольстве в Москве диплом Нобелевского лауреата.
Чтобы купить билеты на выступление Бродского в Культурцентре Стокгольма, люди провели ночь на улице возле касс в спальных мешках. Так к поэту пришло признание.
Свои стихи, так же, как и Нобелевскую речь, Иосиф читал по-русски.
III. Проникновенный лиризм и признаки эпичности в лирике Бродского
Современное литературоведение стремится определить эволюцию творчества И. Бродского. М. Лотман видит такие этапы, как ранний и зрелый. Граница между ними приходится на 1965-1968гг. Стихи раннего И. Бродского просты по форме, мелодичны, светлы и очищающее воздействуют на читателя.
У зрелого Бродского происходит как бы похолодание климата в его поэтическом мире: превалируют здесь темы конца, тупика, пустоты, одиночества, бессмысленности всякой деятельности. Много места в его стихах начинает занимать тема смерти и любви (Любовь, Новые стансы к Августе), семьи (Речь о пролитом молоке), частной жизни.
Его лексика становится резкой (На смерть Жукова), синтаксис усложняется. Заметно усиливается философское звучание стиха.
Когда снег заметает море и скрип сосны
оставляет в воздухе след глубже, чем санный полоз,
до какой синевы могут дойти глаза? до какой тишины
может упасть безучастный голос?
Пропадая без вести из виду, мир вовне
сводит счёты с лицом, как с заложником мамелюка.
…так моллюск фосфорецирует на океанском дне,
так молчанье вбирает в себя всю скорость звука,
так довольно спички, чтобы разжечь плиту,
так стенные часы, сердцебиенью вторя,
остановившись по эту, продолжают идти по ту
сторону моря.
Извечные опоры человеческому духу - семья, государство - никогда и не казавшиеся особо надёжными, для поэта изжили себя окончательно, обрушились разом, одновременно. Треск рушащихся опор - вот та музыка, которую Бродский явственно слышит своим слухом художника.
Бродский безгранично поклоняется русскому языку: Пока есть такой язык, как русский, поэзия неизбежна. Поэт называет родной язык чрезвычайно флективным… с его знаменитым гуттаперчивым синтаксисом.
У Бродского поразительная власть над языком, в котором он бесконечно раскрывает неиспользованные возможности. Он ломает штампы, нарушает общепринятую стилистику, вносит колоссальное количество деталей, исторических и литературных реминисценций, широко использует самые различные языковые пласты. Исследователи отмечают виртуозное владение И. Бродским средствами языка. В его стихах наблюдается использование арго, газетного и телевизионного словаря, архаики, неологизмов, канцеляризмов, вульгаризмов, диалектных слов, политического и технического сленга, уличного просторечия, эпатирующее ораторство молодёжной вольницы:
Другой мечтает жить в глуши,
бродить в полях и всё такое.
Он утверждает: цель в покое
и в равновесии души.
А я скажу, что это - вздор.
Пошёл он с этой целью к чёрту!
Когда вблизи кровавят морду,
Куда девать спокойный взор?
И даже если не вблизи,
а вдалеке? И даже если
сидишь в тепле в удобном кресле,
А кто-нибудь сидит в грязи!
В творчестве Бродского совмещение деталей различных исторических эпох, образов, политических деятелей, литературных персонажей вносит в тексты стихию карнавала:
Входит Лев Толстой в пижаме, всюду - Ясная Поляна.
(Бродят парубки с ножами, пахнет шипром с комсомолом).
Он - предшественник Тарзана: самописка - как мошна,
взад-вперёд летают ядра над французским частоколом.
Элемент авторского контекста, переходящий из произведения в произведение, становится своеобразной отметиной, вехой во времени-пространстве творчества автора. Повторяться, например, может деталь интерьера:
Чучело перепёлки
стоит на каминной полке.
и:
…на камине маячит чучело перепёлки,
понадеявшейся на бесконечность леса.
Устойчивым может быть пейзаж, поза, жест субъекта лирического
сюжета:
Я курю в темноте и вдыхаю гнильё отлива…
Сравним:
Я сижу в темноте. Она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.
…можно сесть на стул, заказать чай и,
вдыхая запах гниющих водорослей,
наблюдать, не меняя выраженья лица…
Повтор мы встречаем и в стихотворениях 1971 года:
…бежав на Юг, я пальцами черчу
твоё лицо на мраморе для бедных:
поодаль нимфы прыгают, на бёдрах
задрав парчу.
Календарное время - лето. Мрамор для бедных - песок. А вот более поздний текст:
Тот же снег