Творческая судьба Иосифа Бродского
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
¶данства. Первым писателем, которого лишили гражданства, был Валерий Тарсис, депортированный на Запад в 1966-м году. Позднее были лишены советского гражданства Александр Солженицын, Владимир Максимов, Александр Зиновьев, Василий Аксёнов, Георгий Владимов, Владимир Войнович и Эдуард Кузнецов.
История русской эмиграции неумолимо связана с евреями России. Евреи составляли основную часть экономической эмиграции в царское время, они же, в значительной степени, являлись и политическими эмигрантами того периода. В период между войнами евреи были политически очень активны, а еврейские писатели и издатели играли важную роль в литературе первой волны. Что же касается третьей волны, она оказалась преимущественно еврейским феноменом. По мере того, как отходят в иной мир старшие, русская эмигрантская община становится всё более и более общиной русских евреев.
Семидесятые годы стали периодом эмиграции евреев из Советского Союза. Если в 70-м в Соединённые Штаты прибыло немногим более тысячи евреев, то в 1979 число их достигло 51-й тысячи.
К 1983 году уровень эмиграции в Соединенные Штаты упал до уровня 1970 года. Уже к концу восьмидесятых годов поток увеличился.
Неудивительно, что Израиль стал домом для большого числа писателей-эмигрантов из России. Но и теперь многие из них постепенно приплывают к американским берегам. К началу восьмидесятых советское правительство не только свело на нет эмиграцию, но и начало кампанию антисемитизма, программу, более чем ярко представленную по меньшей мере одним эмигрантским издательством: Русский клич во главе с Н. Тетеневым в штате Нью-Йорк занят исключительно пропагандой антисемитизма, переиздавая такие работы, как Майн кампф Гитлера, речи Гитлера и Геббельса, Протоколы Сиона, Международный еврей Генри Форда и другие.
В начале семидесятых, когда на Запад стала прибывать третья волна, писатели вскоре обнаружили свою несовместимость с редакторами таких старых эмигрантских изданий, как Новое русское слово в Нью-Йорке, Русская мысль в Париже и грани во Франкфурте-на-Майне.
Совершенно разные опыт и мировоззрение мешали возникновению общих точек соприкосновения между поколениями старых и новых эмигрантов.
Оказавшаяся все-таки в некоторой изоляции третья волна начала горько сетовать на цензуру, а потом принялась создавать свои издательства, газеты и журналы. Старые эмигранты объясняли цензуру неизбежным в издательском процессе редакторским правом выбора.
Жесткие требования в литературе советского периода вынудили многих писателей выступать против любых политических идей в своих книгах. Во многих интервью писатели третьей волны говорят о политическом участии и свободе от политики.
Будучи в полной мере продуктом советского общества, третья волна сформировалась в результате эстетических процессов, развившихся в относительной (но, конечно же, не абсолютной) изоляции от западной литературы.
Эмигрантские писатели, как правило, отвергали либо политические аспекты доктрины социалистического реализма, либо художественные, а часто и те, и другие. Когда в 1981 году в Лос-Анжелесе состоялась конференция по русской литературе в эмиграции, ни один из многочисленных участников конференции не посчитал нужным даже покритиковать социалистический реализм.
Иосиф Бродский - пример абсолютной независимости. Сохраняя смесь любви и презрения (больше презрения, чем любви) к другим русским писателям-эмигрантам, он делал все по-своему. И в своей
Нобелевской речи в 1987 году он сказал, что назначение поэзии - ее уникальность.
Живя вдали от родины, Бродский чувствовал себя русским поэтом, американским эссеистом и гражданином Соединённых Штатов. Он называл себя лесным братом с примесью античности. Война окончена, но я себя не чувствую победителем, - писал он в Катовице.
Его друзьями стали Вишневская, Ростропович, Галич, Довлатов, Струве. В Париже он познакомился с Высоцким. В 1986г. на встрече с читателями в Сорбонне он сказал: Обидно, что Высоцкий писал песни, а не стихи.
В Нью-Йорке Бродский стал совладельцем русского ресторанчика, который позже стал культурным центром. Писатель очень любил Венецию. Именно в связи с этим городом появилась так называемая венецианская строфа Бродского. В США Бродский по праву стал явлением всемирным. Его поэтические сборники переводили с русского языка на все основные языки мира. Профессор, читавший лекции по русской и английской литературе в нескольких американских колледжах, он любил свою преподавательскую работу, говорил о сложности и ответственности поэтического труда: Я обычно объясняю моим студентам, что поэт - человек из природы Гераклов. Его подвиг - это его стихи. Вряд ли можно узнать, кто такой Геракл, исходя из одного подвига, или двух, или трёх!
Геракл - это все двенадцать.
В Америке Бродский прочитал множество лекций, больше похожих на напутствие молодому поколению, предостережение от того кошмара, через который ему довелось пройти, из-за которого ему пришлось стать an exile by choice:
Зло побеждает во многих частях мира и в нас самих…в России этика, основанная Толстым на Нагорной проповеди, в большой степени подорвала решимость народа в борьбе с полицейским государством. Что воспоследовало, известно: за шесть десятилетий подставленная щека и всё лицо народа обратились в один огромный синяк, и государство, уставшее от бесчинств, в конце концов ста?/p>