Программа для студентов, обучающихся на заочной форме обучения Ставрополь, 2009 год

Вид материала

Содержание

Взаимосвязь и взаимообусловленность изменений личности и нарушений общения
Уровень зрелой личности определяется
Изменения личности и синдром афазии
К. Гольдштейн
7 типов реакции

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8

^ Взаимосвязь и взаимообусловленность изменений личности и нарушений общения

Связь личности и общения, закономерно вытекает из характеристик процесса формирования личности. В отличие от персоналистов, считавших, что личность конкретного человека формируется изолированно от общества путем духовного самоусовершенствования, или от экзистенциалистов, провозгласивших оторванный от общественной жизни свободный выбор "заброшенного в мир индивида" (Ярошевский, 4984. - С.64), марксистская психология рассматривает личность как объект общественного развития. Развивая формулу Маркса о Петре и Павле, Л.С.Выготский писал, что "личность становится для себя тем, что она есть в себе через то, что она прежде являет свое в себе для других. Это есть процесс становления личности. Отсюда понятно, почему с необходимостью все внутреннее в высших функциях было внешним: т.е. было для других тем, что ныне есть для себя" (Выготский, 1986). Таким образом, личность есть "совокупность общественных отношений, перенесенных внутрь и ставших функциями личности и формами ее структуры" (Там же. - С.54).

Содержательную характеристику личность получает через систему "общественных функций-ролей", усваиваемых в процессе социализации (Асмолов, -1984). При этом, как указывает Г.М.Андреева, личность и системы социальных связей (взаимодействий) не есть две изолированные самостоятельные сущности, находящиеся одна вне другой, так как личность является одновременно и продуктом, и активным созидателем социальных связей, субъективным фактором общения как по отношению к обществу в целом, так и к непосредственному окружению. "Нельзя сначала изучить личность, а лишь затем вписать ее в систему социальных связей... Исследование личности есть всегда .другая сторона исследования общества" (Андреева, 4980).

Маугли, Тарзан, Каспар Гаузер и другие примеры случаев воспитания человеческого детеныша вне человеческого общения показывают, что впоследствии становится невозможным научить их воспринимать окружающее и реагировать на него специфическим для человека образом. Обладая индивидуальной психикой, личностью эти существа не обладают. "Только общение, знаковая среда, окутавшая человеческого младенца, превращают его "сырую" психику в личность. И личность тут же приступает к своему главному делу: к знакообмену с этой средой, с другими личностями" (Добрович, -1980).

В процессе общения и совместной деятельности ребенок вступает в мир смыслов, открывает значения предметов действительности "для себя", т.е. их личностные смыслы, что составляет необходимый этап в становлении его личности.

В общении формируется самосознании личности как "социальное знание, перенесенное внутрь" (по Выготскому), формируются мотивационно-потребностная сфера, личные смыслы жизни (Эльконин, J97i). В.А.Ядов 2975) считает целесообразным структурировать потребности по уровням включения личности в различные сферы социального общения.

^ Уровень зрелой личности определяется объемом ее общественных связей, глубиной осознания своих отношений с другими (Мясищев, I960). Многообразие связей личности с обществом, с различными социальными группами и индивидами, ее круг общения определяют интраиндивидуальную структуру личности, т.е. комплексы личностных свойств, которые, в свою очередь, тесно связаны с интериндивидуальной структурой того социального целого, к которому принадлежит личность, ее собственной средой развития, с одной стороны, а с другой, личностные свойства регулируют объем и меру активности социальных контактов личности (Ананьев, 1977).

Важное значение в этих контактах приобретает феномен "субъективной значимости другого человека" (Бодалев, 1985). Этот феномен, проявляющийся и формирующийся в общении, предполагает осознание и переживание человеком ценности для него другой личности. Экспериментальное исследование этого феномена А.А. Бодалевым и его учениками Показало, что при субъективной важности для человека сферы межличностного общения позитивно значимые другие воспринимаются и понимаются им с точки зрения свойств, способствующих общению, т.е. фиксируются качества личности, способствующие общению, в отношении именно этих свойств происходит отождествление с позитивно значимым другим. Соответственно негативно значимые другие воспринимаются (и не принимаются) с точки зрения свойств, препятствующих общению. Было показано также, что субъективно значимые личности сильнее, чем субъективно нейтральные влияют на отношения человека к действительности, на формирование его потребностей, удовлетворяемых в общении с субъективно значимой личностью. Данные этих исследований очень хорошо иллюстрируют интимную связь личности и общения.

Другой стороной этой связи является формирование в процессе общения интегральной оценки себя, своей ценности в данной референтной группе, своего социально-коммуникативного ранга, во многом определяющих самооценку и уровень притязаний личности, "...поскольку в общении всегда есть момент познания человека человеком и одновременно еще большего познания каждым из них самого себя, а также момент переживаний, вызываемых одним человеком у другого, то общение всегда оказывается сильнейшим средством формирования у человека отношения к другим людям, а также к самому себе" (Бодалев, 4983. - С.35).

Тесная связь между структурами личности и процессом общения как в онтогенезе, так и в процессе функционирования зрелой личности позволяет постулировать тезис о том, что нарушения возможностей общения должны неизбежно привести к изменениям личности, и наоборот, патология личности не может, как нам представляется, не повлиять на коммуникативные возможности личности. Причем, связь изменений личности и нарушений общения будет, вероятно, носить качественно различный характер в зависимости от того, какое звено процесса общения (операционально-техническое, мотивационное или звено контроля) будет преимущественно нарушено.

Из анализа развития личности в онтогенезе известно, что развитие ребенка характеризуется чередованием преимущественного развития операционально-технических возможностей деятельности, в том числе коммуникации, и преимущественного развития мотивационно-потребностной сферы. Динамическое единство этих двух сторон характеризует зрелую личность (Эльконин, -19И). Однако и у взрослого человека, как показал Б.С.Братусь (1980), может возникать несоответствие операционально-технических возможностей деятельности возросшим потребностям. Как правило, в норме эти противоречия продуктивно разрешаются. А что же происходит в патологии, когда больной не может самостоятельно разрешить эти противоречия? Как это отражается на его личности?

Лекция № 2 ИЗМЕНЕНИЯ ЛИЧНОСТИ ПРИ НАРУШЕНИЯХ ОПЕРАЦИОНМЬНО-ТЕХНИЧЕСКОГО ЗВЕНА ОБЩЕНИЯ

Компоненты операционально-технического звена общения
Изменения личности и синдром афазии
Изменения самооценки при афазии
Некоторые особенности уровня притязаний больных с афазией
О двойственной природе изменений личности при афазии
Анализ личностных установок больных с афазией
Некоторые проблемы межличностных отношений в семье больных с афазией
Изменения личности у больных с логоневрозом

1. Мы будем рассматривать нарушения операционально-технических возможностей, прежде всего, вербальной коммуникации, так как изучение нарушений невербальной коммуникации во всем мире еще только делает свои первые шаги.

Какие компоненты входят в звено операционально-технических возможностей общения? По А.Р. Лурия, мысль, порожденная определенным мотивом, проходит сложный и длинный путь, превращаясь в развернутое речевое сообщение, и не менее сложен путь от развернутого речевого сообщения к мысли. Понятно поэтому, "насколько сложный характер могут иметь те случаи, когда этот путь кодирования или декодирования сообщения нарушается в результате поломки тех или иных звеньев мозгового аппарата". Путь от мысли к речи "проходит через стадию внутренней речи, которая, по-видимому, опирается на схемы семантической записи", где формируется глубинно-синтаксическая структура, внутренняя программа высказывания (именно этот компонент нарушается, как известно, при динамической афазии). Затем эта программа разворачивается во внешнее речевое высказывание, опирающееся на поверхностную синтаксическую структуру. Важное значение имеет еще момент перехода от внутренней речи к внешней, так называемый компонент "готовности к речи", т.е. "центрально управляемая настройка всей периферии произносительного механизма для выполнения речевого движения" (Абелева, 1976), которая нарушается у больных логоневрозом. Процессы кодирования и декодирования поверхностной структуры также имеют сложное строение, включая фонетический анализ, нарушения которого составляют центральный механизм сенсорной афазии, кинетический анализатор, дефекты которого приводят к возникновению эфферентной моторной афазии; кинестетический анализ - фактор, лежащий в основе возникновения афферентной моторной афазии; объем акустического восприятия и слухоречевую память, связанные с симптомами акустикомнестической афазии; дешифровку логико-грамматических отношений, нарушения которой составляют основной фактор семантической афазии и другие компоненты (Лурия, 1969, -1973; Цветкова, 1985). Столь сложное строение процесса речевой коммуникации, многообразие обслуживающих ее операционально-технических средств объясняет существование множества синдромов речевой патологии при органических и функциональных поражениях мозга. Наибольший интерес для нас представляет синдром афазии.

Л.С. Цветкова в одной из своих последних работ так определяет этот синдром: "Афазия - это системное нарушение речи, возникающее, при органических поражениях мозга, охватывающее разные уровни организации и реализации речи, обнаруживающее связь с дефектами других психических функций, приводящее к изменениям личности больного и к дезинтеграции всей психической сферы, проявляющееся прежде всего в нарушении коммуникативной функции речи".

Мы видим из этого определения, что в синдром афазии включаются изменения личности. И это не случайно, ибо, как писал в своей замечательной статье "Дефект и компенсация" Л.С. Выготский "...всякий дефект не ограничивается изолированным выпадением функции, но влечет за собой радикальную перестройку всей личности".

2. ^ Изменения личности и синдром афазии

В афазиологии проблеме изучения личности больного не уделяется достаточно внимания. Классические описания синдромов афазии не включают симптомы нарушений личности, так как чаще всего больные достаточно адекватны в поведении, глубоко переживают свои дефекты. Тем не менее ряд исследователей все же отмечали у этих больных негрубое нарушение критики, сужение круга интересов, некоторые эмоциональные нарушения. Так, М.С. Лебединский, указывая, что "...при афазии не может не быть существенно изменена вся психика", писал, что это изменение может быть и первичным; т.е. следствием анатомических изменений, происходящих в мозге в результате заболевания (инсульт, опухоль, травма), и вторичным - реакцией больного на новые условия существования: ограничение всех видов деятельности (и, прежде всего, речевой), изменение жизненного статуса и т.д. Исследования психологов и врачей показывают, что сосудистые нарушения могут способствовать возникновению реактивного состояния, отражаться на клинической картине и течении уже наступившего реактивного состояния и, наконец, могут содействовать возникновению патогенного переживания, т.е. психогении. В последнем случае возможно возникновение подобия "порочного круга", когда психогения способствует углублению заболевания головного мозга, а последнее в свою очередь содействует углублению реактивного состояния, приводя к депрессии, неврозам и т.д. (Вишневская, 1959).

Это положение в полной мере характерно для афазических нарушений, возникающих часто при сосудистых поражениях мозга и приводящих к изменению всей системы взаимоотношений человека с миром.

К больным с афазией можно с полным правом отнести высказывание В.Н. Мясищева (1947) о том, что переживания инвалидности, утраты сил, здоровья и способностей, реакция на свое заболевание и на отношение окружающих к нему могут резко изменить преморбидный характер личности, могут стать источником внутренних конфликтов, постоянного напряжения, перераздражения, агрессивности, депрессии и других нарушений личности. В.В. Оппель (1972) обращает внимание на часто развивающуюся вследствие афазии фобию речи и такие изменения личности, как уход в свою болезнь, угнетенность, неверие в возможность восстановления речи, эмоциональная лабильность, тревожность и т.д.

Л.С. Цветкова также писала о нарушениях личности у больных с афазией, в результате чего больные не могут использовать даже те речевые возможности, которые у них есть, для общения с окружающими и результаты, которых добивается педагог на индивидуальных занятиях, часто не переносятся в сферу общения за пределы урока.

Среди зарубежных исследователей одним из первых на изменения личности при афазии указывал ^ К. Гольдштейн, описавший (как он ее называл) "катастрофическую реакцию", характерную для больных с афазией и связанную с нарушениями у больных, как он считал, способностей поддерживать биологический гомеостаз, в связи с нарушениями абстрактной установки - интеллектуальной функции личности. Из современных зарубежных афазиологов следует указать Дж.Сарно, который писал, что "у всех индивидов с катастрофическими неврологическими последствиями, среди которых афазия выступает на первый план, следует ожидать проявления серьезных эмоциональных реакций реактивной природы". "Речь настолько является частью личности каждого из нас, что ее потеря выходит далеко за практические неудобства нарушений коммуникации, независимо от их выраженности. Мы вербальные животные и наша способность к коммуникации неразрывно связана с эмоциональными и интеллектуальными функциями".

Существует несколько описаний своего состояния писателями и психологами, перенесшими нарушения мозгового кровообращения, сопровождающиеся афазией, к счастью преходящего характера, что дало им возможность затем достаточно подробно описать свое состояние. В этих описаниях фигурируют такие выражения, как "ужас", "фрустрация", "паника", "отчаяние", ощущение изоляции и одиночества и невозможности объяснить другим свое состояние и чувства, комплекс неполноценности, ощущение, что "ты не такой, как другие", "утрата радости от жизни", "фанатическая потребность вылечить свое заболевание". Некоторые из авторов, описывающих собственное состояние, указывают на роль преморбидной личности. Так, например, африканский психолог Мосс к своим "заметкам психолога-афазика"

подзаголовок: «личные инсульты для различных людей". Он описывает, что и после, инсульта, как и до, он продолжал борьбу с чувством неполноценно используя те же формы компенсаторного поведения. Мосс считает, базовые структуры личности не меняются.

Описания этих больных, а также наши собственные беседы с больной с афазией (психологом по профессии) показывают, что в, новый период непосредственно следующий за инсультом или тяжелой черепномозговой травмой, т.е. в наиболее острый период наступает которое состояние апатии и индифферентности (вплоть до некоторой степени эйфории) на фоне осознания своих нарушений. Это состояние очевидно, носит охранительный характер. Однако довольно быстро, как только уходит непосредственная угроза жизни, это состояние сменяется чувством тревоги и даже ужаса. Тревожность носит на универсальный и стойкий характер, а остальные личностные зависят с одной стороны от преморбидной личности, а с другой от личностей близких больного, взаимоотношений с ними, финансового социального статуса, возможностей и эффективности лечения, а от степени когнитивных и перцептивных дефектов.

Сарно (1981) различает ^ 7 типов реакции:

1) тревожность с нарушениями внимания, бессонницей, психологическими проявлениями, фобиями, навязчивостями и неврастенией;

2) депрессия как острая реакция, отражающая преморбидную склонность к депрессии;

3) игнорирование, которое может проявляться в форме сверхэгаизма, недооценки выраженное своих дефектов;

4) гнев вплоть до ярости и агрессивного поведения;

5) утрата самоуважения, в основном основанная на преморбидных тенденциях;

6) чувства изоляции и одиночества, часто связанные с чувствами равнодушия, апатии, инертности, безнадежности и бесполезности всяческих попыток;

7) эмоциональный регресс, проявляющийся в зависимости, экзаже-рации дефектов, нечеткой оценке реальности, отчужденности.

Как мы видим, эта классификация довольно неоднородная, объединяет в каждую группу разнородные симптомы, нет четких критериев классификации, но на сегодняшний день, по нашему мнению, это единственная классификация личностных реакций больного с афазией.

При этом, как считает Дж. Сарно (1981), реакции на афазию, очевидно, можно разделить на три основные категории: нормальная реакция индивида на событие, которое глубоко изменило его жизнь; невротическая реакция на событие, отражающая преморбидную структуру личности, менее способную к адаптации и/или подверженную выражению психологической депрессии в форме неправильных аффективных или психофизиологических проявлений, и психотическая реакция, указывающая на наличие соответствующего расстройства, спровоцированного стрессовой ситуацией.

Следует сказать, что выделение этих трех категорий носит довольно условный и нечеткий характер, так как не определены критерии нормальной и невротической реакции, границы между ними. Очевидно, недостатки классификации Дж.Сарно связаны с тем, что она основана на эмпирических и литературных, а не на экспериментальных данных.

Что касается динамики симптомов изменений личности, то большинство зарубежных афазиологов переносят свой пессимистический взгляд на возможность восстановления при афазии и в сферу личностных симптомов, считая их стойкими и практически непреодолимыми, так как по своей природе они не просто реактивные состояния, но связаны с физиологическими нарушениями мозговых механизмов, определяющих эмоциональные, когнитивные и перцептивные процессы.

Таким образом, в тех немногих работах, где затрагивается вопрос о механизмах наблюдаемых симптомов изменений личности при афазии, они трактуются исключительно с биологической или физиологической точки зрения. Так, К.Гольдштейн прямо писал, что катастрофическая реакция при афазии есть скорее биологическая, а не психологическая реакция. Дж.Сарно выдвигает предположение, что так как левое полушарие по данным современной нейрофизиологии играет тормозную роль для аффективных функций лимбической системы, то поражение именно левого полушария вызывает эмоциональную лабильность больных. Иначе говоря, нарушается не сама эмоциональная сфера, но контроль за ней.

Не отрицая влияния указанных психофизиологических механизмов, для психологов ясно, что такое сложное психологическое явление как личность, нельзя сводить только к физиологическому субстрату, и характер ее изменений при изменении социального статуса уже сформированной личности должен быть связан, прежде всего, с психологическими механизмами. Их выяснение - это задача, требующая еще своего разрешения, однако наш опыт позволяет уже сейчас предположить, что в результате болезни возникают противоречия между операционально-техническими возможностями деятельности (и прежде всего речевыми средствами) и мотивами деятельности. Больной (в большей или меньшей степени) осознает эти противоречия, однако не способен самостоятельно продуктивно разрешить их в соответствии со своими общими целями жизни, ценностными ориентациями. В результате формируются механизмы психологической защиты, или как пишет Б.В. Зейгарник "средства прикрытия нарушенной деятельности общения" в виде изменений личности и возникновения "страха речи".

Отметим далее, что несмотря на упоминание нарушений личности среди симптомов афазии (в частности, в работах М.С.Лебединского, 1941; Э.С.Бейн, 1964; В.В.Оппель, 1972; Л.С.Цветковой, 1979, 1985; J. Зато , -1981 и ряде других советских и зарубежных исследований), в афазиологической литературе практически нет экспериментальных исследований личности больных с афазией.

А между тем знание личностных особенностей заболевшего человека необходимо нейропсихологу или логопеду для уточнения синдрома и прогноза заболевания, выбора тактики терапевтических воздействий.

М.М.Кабанов (1976) считает даже, что предметом медицинской психологии должна являться, в первую очередь, психология личности больного человека. Исследование личности больного важно также для решения общепсихологических проблем, так как "при формировании аномалий личности действуют психологические механизмы, общие и для протекания нормальной психологической жизни..." (Зейгарник, Братусь).

Каким же психологическим содержанием наполнена феноменология нарушений личности при афазии? Однороден ли синдром этих нарушений, как они формируются и возможно ли их преодоление в ходе восстановительного обучения?

При попытках ответить на эти вопросы встают, прежде всего, трудности методического характера.

Во-первых, необходимо выбрать для исследования такие личностные характеристики, которые были бы значимы для структуры личности человека, системы его взаимоотношений с миром. Иначе говоря, при исследовании личности важно выяснить те психологические образования, которые возникают как прямой итог процессов, формирующих человеческую личность, и которые в свою очередь определяют то, как человек относится к явлениям окружающего мира, собственному статусу, функциями, ролям, характеру. Эти психологические образования личности или динамические смысловые системы могут претерпевать изменения как в процессе онтогенеза, так и у уже сформированной личности под влиянием изменения ее социального статуса, систем общественных и личностных взаимодействий (Асмолов, 4984). Одной из частых причин подобных изменений является тяжелое заболевание, приводящее к полной или частичной инвалидизации и потере трудоспособности, например, тяжелое заболевание головного мозга (инсульт, травма, опухоль и др.), сопровождающееся нарушениями речи.

Отсюда следует, во-вторых, что эти характеристики должны быть динамическими образованиями, тонко реагирующими на изменения жизненных условий, операционально-технических возможностей жизнедеятельности субъекта.

В-третьих, для исследования этих характеристик необходимо выбрать такие методики, которые были бы адекватны для работы с больными с речевыми нарушениями.

В-четвертых, нужно обеспечить систему контроля специфичности выявляемых изменений личности для популяции больных с афазией в отличие от других нозологических групп.

3.

Blog

Программа для студентов, обучающихся на заочной форме обучения Ставрополь, 2009 год

Содержание