Лекции по курсу «Теория ценных бумаг»

Вид материала

Лекции

Содержание Кокшаров А. Опасная игра Дэвида Кэмерона Ник Клегг Треугольник недоверия Место под солнцем не гарантировано Джон Кридленд

Подобный материал:

• Лекции по курсу «Теория ценных бумаг», 347.23kb.
• Лекции по курсу «Теория ценных бумаг», 3266.73kb.
• Лекции по курсу «Теория ценных бумаг», 1266.35kb.
• Лекции по курсу «Теория ценных бумаг», 1166.77kb.
• Лекции по курсу «Теория ценных бумаг», 3232.48kb.
• Вопросы для подготовки к экзамену по курсу «Рынок ценных бумаг», 270.17kb.
• Лекции Селищева А. С. по курсу «Теория ценных бумаг», 1514.54kb.
• Учебная программа по курсу «управление портфелем ценных бумаг» Специальность, 48.16kb.
• Контрольная работа по курсу «Рынок ценных бумаг». Тема работы: «Регулирование рынка, 187.04kb.
• Лекции по курсу «Теория ценных бумаг», 1553.05kb.

^

Кокшаров А. Опасная игра¹

Лондонский Сити — ведущая экспортная отрасль Великобритании. Однако реформы регулирования и налогообложения в Евросоюзе и изоляционистская позиция нынешнего британского премьера могут разрушить лидерство лондонского финансового центра





Отказ премьер-министра ^ Дэвида Кэмерона поддержать инициативу Берлина и Парижа, предлагающих более тесную экономическую и фискальную интеграцию, вызвал недовольство в европейских столицах и привел к расколу в ЕС. 17 государств еврозоны под предводительством Германии и Франции решили подписать межправительственное соглашение, которое будет вынесено за рамки правовой системы Евросоюза. Остальные участники ЕС, не входящие в зону евро, также присоединятся к соглашению. Кроме Британии.

Кэмерон мотивировал использование вето необходимостью защитить интересы Лондона как международного финансового центра. Британские предложения носили технический характер (например, право Британии устанавливать более высокие, чем это предусматривают нормы ЕС, требования к капиталу банков) и, по мнению самого премьера, «были разумными». Однако у европейских партнеров они вызвали недоумение. «Никто не понял, чего же хотел Кэмерон. Мы говорили о важных вещах, о спасении евро, а он — о какой-то ерунде. Это было не то время и не то место», — так прокомментировал реакцию европейцев на британское предложение восточноевропейский дипломат, участвовавший в саммите.

Критику услышал британский премьер и дома. Так, либерал-демократ ^ Ник Клегг, вице-премьер в коалиционном кэмероновском правительстве, заявил, что использование права вето «плохо отразится на Британии» и оставит ее «изолированной и маргинализованной» в Европе. Лидер оппозиционных лейбористов Эд Милибэнд назвал решение об использовании вето «катастрофой», поскольку оно ухудшает позиции Британии на европейских финансовых переговорах.

В итоге, даже если предположить, что свое решение Кэмерон принял из самых лучших побуждений, стремясь защитить интересы лондонского Сити, конечный результат может оказаться прямо противоположным. Появление «двухскоростной Европы» способно поставить под вопрос позиции Лондона как международного финансового центра.
^

Треугольник недоверия

Тактика британского премьера на последнем саммите ЕС вызвала много вопросов в Лондоне. Один из них: почему на Даунинг-стрит выбрали лондонский Сити в качестве «ключевого национального интереса», который требует специальной защиты? После кризиса 2008 года, потребовавшего использования средств налогоплательщиков для спасения примерно половины банковской системы, Сити среди простых британцев числится весьма непопулярным институтом. Ведь, получив 110 млрд долларов помощи, банки продолжают выплачивать щедрые бонусы сотрудникам на фоне падения реальных доходов простых британцев. И хотя на финансовый сектор приходится около 9% британского ВВП, эта доля оказывается меньше, чем вклад в ВВП обрабатывающей промышленности (12%). Впрочем, по объему экспорта финансовые услуги продолжают опережать промышленность.

Эра «легковесного» финансового регулирования в Британии также уже завершилась. За последние несколько лет в этой сфере британской экономики произошли перемены, причем часто они случались раньше и оказывались более радикальными, чем в целом по Евросоюзу. Так, по рекомендации специальной комиссии Джона Викерса британские банки должны будут разделить розничные и инвестиционные подразделения. Ни одна другая страна ЕС таких требований к своим финансовым организациям пока не предъявляет.

Почему же Дэвид Кэмерон полагает, что Сити нуждается в особой защите, для чего был выдвинут список требований на последнем саммите? «Отчасти ответ лежит в континентальной Европе. С начала финансового кризиса политики во Франции, Германии и других странах много говорили о необходимости ограничить “нерегулируемые англосаксонские финансы”, под которыми они подразумевали инвестбанки, хедж-фонды, компании прямых частных инвестиций и так далее. Для политиков в Берлине или Париже лондонский Сити выглядел и выглядит как гнездо спекулянтов, деятельность которых ставит под вопрос само существование зоны евро. Исходя из этого мнения, чтобы сохранить еврозону, Сити нужно поставить под серьезный контроль», — рассказал «Эксперту» Филипп Уайт, старший научный сотрудник Центра европейской реформы в Лондоне. Действительно, накануне саммита в Брюсселе французский президент Николя Саркози назвал отсутствие единого регулирования на финансовых рынках главной причиной мирового финансового кризиса.

В результате между Британией, остальным ЕС и лондонским Сити сформировался «треугольник взаимного недоверия». Британское правительство хотело бы избежать оттока банковской деятельности из Лондона. Но при этом оно желало бы снизить стоимость финансового сектора для налогоплательщиков. ЕС предложил программу масштабных реформ отрасли. К некоторым нововведениям Британия присоединилась через механизм «большой двадцатки». Другие (например, регулирование хедж-фондов) были предложены Францией и Германией, но не пользовались поддержкой Лондона. Сити, в свою очередь, активно пытался противостоять изменению правил, по крайней мере их самой дорогостоящей части. В рамках этого «треугольника» британские власти не обеспечивали безусловную поддержку Сити, но они прислушивались к нему куда больше, чем политики в Брюсселе и в других европейских столицах.

Попытки Лондона обеспечить некие особые права для Сити могут изменить правила игры в «треугольнике». «Вето Кэмерона очень сильно изменило атмосферу. Из континентальной Европы видится, что Британия пыталась использовать спасение еврозоны как заложника, чтобы обеспечить интересы своего финансового центра. Теперь для многих в Европе лондонский Сити и британский евроскептицизм стали синонимами. И это сделает более сложной задачу продвигать интересы Лондона на европейском уровне», — рассказал «Эксперту» Сэмьюэл Тумс, экономист консалтинговой компании Capital Economics.
^

Место под солнцем не гарантировано

Именно поэтому в самом Сити реакция на вето Кэмерона оказалась неоднозначной — мнения разделились между поддержкой премьера и опасениями последствий. «Я не думаю, что будущее Лондона полностью зависит от Европы, — подчеркнул Терри Смит, глава лондонской брокерской конторы Tullet Prebon. — Это может привести к тому, что мы вернемся к историческому положению Лондона как центра финансовых услуг всего мира, включая регионы, с которыми у нас сильны исторические связи, — Северную и Южную Америку, Азию, Африку и Ближний Восток».

Этому, в частности, призвана помочь объявленная в середине января инициатива о превращении Лондона в ведущий центр торгов китайским юанем. «Лондон идеально расположен, чтобы выступать в роли ворот азиатских банков и инвестиций в Европу», — заявил министр финансов Британии Джордж Осборн. Китай постепенно ослабляет ограничения на торговлю своей валютой, поэтому Лондон, по словам министра, должен стать ведущим центром торгов юанем за пределами Китая и Гонконга.

Впрочем, такой энтузиазм по поводу новых рынков не разделяет ^ Джон Кридленд, генеральный директор Конфедерации британской промышленности, крупнейшей лоббистской организации страны: «Не очевидно, что действия Кэмерона облегчили защиту интересов лондонского Сити. Одним из главных преимуществ Сити для иностранных компаний было его положение на общем рынке. Если влияние Британии на принятие решений уменьшится, это может отразиться на привлекательности Сити в долгосрочной перспективе».

Так, одной из мин замедленного действия может оказаться обсуждаемый сейчас в Евросоюзе налог на финансовые транзакции. Его поддерживают Берлин и Париж, отмечающие, что введение налога позволит получать в европейский бюджет 75 млрд долларов ежегодно. Министр Осборн назвал планы такого налога «атакой на лондонский Сити». Поскольку, по оценкам, 80% объемов общеевропейского налога будет собираться в Лондоне.

До последнего времени, впрочем, ситуация выглядела так, будто Британия сможет предотвратить введение налога. Но сейчас многие в лондонском Сити опасаются, то в других европейских столицах не будут особо прислушиваться к британским протестам. «Если налог на финансовые транзакции будет принят, это очень негативно скажется на Сити. Удар по нему будет куда более серьезным, чем по любому другому финансовому центру в зоне евро», — рассказал «Эксперту» Роберт Харброн, экономист Центра экономических и бизнес-исследований (CEBR) в Лондоне.

Лондон является крупнейшим в мире рынком деривативов на процентные ставки — здесь их ежедневный оборот составляет 1,4 трлн долларов (или 46% от всего оборота в мире). В Лондоне находится крупнейший рынок по обмену валют (40% мирового объема), а также действует 251 иностранный банк — больше, чем в любом другом финансовом центре. Через Сити проходит 18% трансграничных сделок по банковскому кредитованию — больше, чем где бы то ни было в мире.

Угрозу Британии представляют также предложения партнеров по ЕС, чтобы клиринговые дома для транзакций по деривативам, номинированным в европейской валюте, находились в зоне евро. Париж и Франкфурт хотели бы разместить их у себя. В лондонском Сити опасаются, что эти ограничения могут стать первыми среди многих, которые страны еврозоны попытаются ввести, обосновывая их требованием финансовой стабильности евро.

Таким образом, использование вето может в итоге сыграть против интересов Сити. Политическая ошибка чревата тем, что цель — защитить Сити от инициатив Брюсселя — не будет достигнута, более того, Лондон станет объектом дополнительной критики. И окажется исключенным из процесса принятия решений по вопросам финансового регулирования.

Лондон пока остается ведущим финансовым центром в мире — таковы результаты опроса 1887 финансистов и бизнесменов, проведенного консалтинговой компанией Z/Yen в сентябре. Британская столица по-прежнему опережает Нью-Йорк и Гонконг по таким вопросам, как регулирование, налоги и уровень жизни. Кризис в зоне евро привел к ослаблению Франкфурта-на-Майне и Парижа как финансовых центров.

Однако первое место Лондона может оказаться временным, поскольку занятость в банковском секторе здесь резко сокращается. В 2011 году британские финансовые компании сократили 58 тыс. рабочих мест — это составило около 45% всех сокращений в банках Евросоюза. По оценкам Центра экономических и деловых исследований, занятость в лондонском Сити упала на 8,5% к 2010 году, а в ближайшие пару лет опустится ниже уровня 1998 года. «Мы окажемся с меньшим, более концентрированным финансовым сектором. До кризиса финансовый сектор был раздут во всем мире, а в Лондоне это отмечалось особенно», — заметил Майкл Керквуд, бывший глава британского подразделения Citigroup.

Постепенное сокращение Сити бьет и по доходам правительства, пытающегося защитить интересы финансового центра. Так, в 2011 году банки и прочие финансовые компании обеспечили 12% доходов британского бюджета. До кризиса — 14–15% доходов.

Лондон