Книга рассчитана на юристов работников суда

Вид материала

Книга

Содержание § 6. мотив, способ, обстановкаи другие обстоятельства совершения убийства Ук рсфср.

Подобный материал:

• Книга рассчитана на работников суда, прокуратуры, адвокатуры, мвд, кгб, преподавателей, 2642.98kb.
• М. X. Фарукшин Современный федерализм: российский и зарубежный опыт, 5077.62kb.
• Ефремов В. С. Основы суицидологии, 8053.23kb.
• С. Х. Нафиев > И. А. Мухамедзянов квалификация преступлений учебно-практическое пособие, 3946.99kb.
• Волновые явления теплопроводности: Системно-структурный подход. Изд., 79.84kb.
• Проблемы жестокого обращения с детьми, 92.05kb.
• Асоциация юристов украины, 82.68kb.
• Ф. Р. Сундуров Рецензенты: заместитель председателя Верховного суда тасср, 2148.94kb.
• Ю. М. Иванов как стать экстрасенсом москва 1990 Книга, 12883.6kb.
• Книга рассчитана на специалистов-исследователей истории Великой Отечественной войны,, 8582.99kb.

§ 6. МОТИВ, СПОСОБ, ОБСТАНОВКА
И ДРУГИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА СОВЕРШЕНИЯ УБИЙСТВА

Роль и значение мотива преступления в квалификации
убийства далеко не исчерпывается теми случаями, когда
они характеризуют повышенную общественную опасность
данного деяния.

Мотив и цель — начальные моменты воли и обязательные признаки любого человеческого поведения. Определяя основное содержание воли и накладывая отпечаток
на весь ход волевого процесса, выбирающего поступок,
они помогают не только в установлении субъективной
стороны, но в характеристике других обстоятельств, с которыми закон связывает квалификацию убийств. В этом
отношении обращает на себя внимание прежде всего
связь мотива, цели и способа убийства.

Между целью, мотивом и способом действия существует самая тесная связь. Эта связь заключена в непосредственных условиях мотивации поступка. Уже самая
постановка цели почти всегда связана с одновременным
представлением (в общих чертах) о способах ее осуществления. Цель постольку желанна, поскольку желанны
средства ее достижения. Практическое же осуществление
принятого решения невозможно без того, чтобы не были
намечены конкретные пути и средства его выполнения.
Каждой цели (а через нее и мотиву, с которым эта
цель связана) соответствует свой, характерный для «ее
способ действия. Это соответствие характеризуется не
только внешними свойствами действия, являющимися типичными для той или иной цели, но совпадением их нравственного содержания. Ничтожная цель делает ничтожными средства и способы ее реализации, какими бы сами по себе значительными они не казались. С другой стороны, ничтожные и безнравственные средства и способы,
избранные для осуществления общезначимой цели, делают ее также ничтожной и безнравственной ¹.

В данном случае нас однако интересует не эта сторона соотношения цели и способа, а главным образом


¹ «В наше время всякие попытки противопоставления целей и
средств, утверждения, что во имя достижения высоких целей можно
применить любые средства, обычно лишь скрывают за собой низменные интересы отдельных лиц, стремящихся к личной власти» (Краткий словарь по этике». М., 1965, стр. 480).


внешнее соответствие указанных признаков, взаимообусловленность форм их проявления.

Одинаковые антиобщественные цели обычно выполняются действиями, имеющими много общего в их внешнем
проявлении. Специфические черты, характерные для цели,
достичь которой намеревалось лицо фактом совершения
преступления, можно обнаружить даже в тех случаях,
когда оно нарочито избирает такие средства и такой способ действия, как это, например, имеет место при заранее обдуманном намерении, которые бы меньше всего
соответствовали характеру и цели преступления. Следовательно, в каждом конкретном случае установление зависимости понятий мотива, цели и способа действия дает
возможность правильно определить объективные и субъективные свойства преступления¹. Напротив, игнорирование этой зависимости ведет к неправильной оценке совершенного преступления и ошибкам в квалификации,

Ерлыкову вменялось в вину то, что он, имея цель завладеть домом престарелой гр-ки 3., убил ее, нанеся большое количество телесных повреждений в области головы.
Подсудимый, признавая себя виновным в убийстве,
категорически отрицал корыстный мотив в своих действиях и объяснял их состоянием опьянения.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного
Суда Татарской АССР, рассматривая это дело по первой
инстанции, пришла к выводу, что утверждение о корыстном характере убийства не соответствует обстоятельствам данного преступления, в особенности способу совершения деяния. При корыстном убийстве, отмечает
Коллегия, виновный «обычно по заранее обдуманному
плану маскирует свои действия, стараясь создать видимость ненасильственной смерти», чего в данном случае

не было.

Подсудимый проживал в доме 3. со своей сожительницей С. В течение нескольких дней, предшествовавших
убийству, он пьянствовал, избивал С., в результате чего
она вынуждена была со своим малолетним сыном

______________

¹ Существовавшая до недавнего времени в теории советского
уголовного права, особенно в связи с Указами от 4 июля 1947 г.
недооценка значения способа совершения преступления для характеристики общественной опасности и уголовно-правовой оценки противоправного поведения в конечном счете приводили к недооценке содержания мотивов и целей преступления.


ночевать у соседей. В день совершения убийства виновный
также находился в нетрезвом состоянии, пытался преследовать С., но та сумела убежать от него. Вернувшись
домой, виновный совершил убийство гр-ки 3. При этих
условиях, отмечает Коллегия, убийство должно считаться
совершенным не из корыстных, а из хулиганских побуждений ¹.

Особое значение это обстоятельство приобретает в
тех случаях, когда способ совершения убийства выступает как признак, с которым закон связывает квалификацию преступления.

По обстоятельствам, характеризующим способ преступления, действующий уголовный закон относит к квалифицированному виду убийство, если оно совершено с
особой жестокостью или способом, опасным для жизни
многих людей (п.п. «г» и «д» ст. 102 УК РСФСР).

На первый взгляд может показаться, что определение
указанных признаков «е связано с характером мотивов
деяния. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что и в этом случае моральная сторона поведения играет немаловажную роль в оценке и квалификации
преступления.

К убийству с особой жестокостью судебная практика
относит прежде всего убийство, совершенное особо мучительным способом, когда «потерпевшему непосредственно перед лишением жизни или в процессе совершения убийства заведомо для виновного причинялись особые мучения и страдания путем пытки, истязания, нанесения большого количества ран, применения мучительно
действующего яда и пр.»². Причем с субъективной стороны для состава этого преступления необходимо установить в действиях виновного лица умысел совершить убийство с особой жестокостью, т. е. чтобы лицо сознавало, что лишает потерпевшего жизни именно указанным способом. Практически это сознание невозможно определить, не установив причину противоправного поведения виновного, а также непосредственные побуждения, которыми он руководствовался, совершая преступление.


¹ Архив Верховного Суда ТАССР. Приговор Судебной коллегии
от 6 февраля 1958 г.

² Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР
1924-1963, М„ 1964, стр. 281.


Особая жестокость — не только объективный признак, но и моральная категория, характеризующая крайне
отрицательные черты личности,— бесчеловечность, звериный эгоизм, пренебрежительное отношение к жизни и
судьбам людей¹. Поэтому определение особой жестокости судебная практика связывает не только со способом
убийства, но и с другими обстоятельствами, в частности
с обстоятельствами, характеризующими субъективную,
сторону преступления. В последнем случае роль мотива
и цели в характеристике особой жестокости бывает особенно заметной; по существу мотив и цель дают возможность установить границы особой жестокости как обстоятельства, отягчающего ответственность за умышленное убийство.

Так судебная практика с полным основанием относит
к особо опасному виду убийство, сопровождавшееся глумлением над трупом или. Причинением заведомо для виновного особых страданий лицам, близким потерпевшему, .надругательством над чувствами этих лиц и другими действиями, в которых находит выражение «звериный» эгоизм, олицетворяющий собой особую жестокость.

Нумкин в нетрезвом виде зашел в правление колхоза и учинил там дерзкие хулиганские действия. Придя
домой, виновный взял из люльки свою дочь Галину в возрасте 8 месяцев и с силой бросил ее на пол, а затем поднял с пола и снова бросил. От полученных повреждений
наступила смерть ребенка. Это убийство как судом первой инстанции, так и Верховным Судом РСФСР с полным
основанием было признано как совершенное из хулиганских побуждений и с особой жестокостью (п.п. «б» и «г» ст. 102 У К)².

Значительную сложность в определении признака особой жестокости представляют те случаи убийства,


¹ Э. Ф. П о б е г а и л о совершенно правильно заметил, что формулировка действующего закона (п. «г» ст. 102 У К) более четко подчеркивает связь этого обстоятельства с личностью виновного (указанная работа, стр. 81). Вместе с тем вряд ли можно согласиться с авторами учебника «Уголовное право. Часть особенная», которые особую жестокость убийства относят к обстоятельствам, характеризующим субъекта преступления (изд. 1966 г., стр. 168). В судебной практике определение признака особой жестокости связывается главным образом со способом убийства.

² Архив Верховного Суда РСФСР. Определение Судебной коллегии от 17 марта 1966 г.

Большую роль рассматриваемые признаки играют и
в определении другого особо опасного вида убийства,
квалифицируемого по способу действия,— убийства, совершенного способом, опасным для жизни многих людей
(п. «д» ст. 102 УК). В данном случае связь между мотивом, целью и способом убийства 'выражена не так четко. Однако и здесь существует определенная зависимость между этими понятиями, что видно из приведенной ниже таблицы, составленной на основании тех же материалов, что и в случаях убийства с особой жестокостью.

Мотивы убийства способом, опасным для жизни многих людей	% к общему числу изученных дел об убийствах, совершенных способом, опасным для жизни многих людей
1. Хулиганские побуждения	36
2. месть	45,4
3.Ревность	17
4.Прочие	1,6

По мотиву совершения преступления рассматриваемое убийство имеет большое сходство с убийством с особой жестокостью. Как в том, так и в другом случае наиболее распространенными мотивами совершения преступления "являются месть, хулиганские побуждения и ревность. Вместе с там при убийстве способом, опасном для
жизни многих людей, значительно возрастает роль хулиганских побуждений. Именно в хулиганских побуждениях
больше, нежели в других мотивах, выражен характерный
для этого убийства момент пренебрежительного отношения к интересам коллектива, судьбам людей, жизни и здоровью граждан.

Установление мотивов, намерений и целей, которыми
руководствовалось лицо, совершая убийство, способом,
опасным для жизни многих людей, помимо познавательного значения, играет немаловажную роль в отграничении данного состава от других видов убийства, в особенности от убийства, предусмотренного п.п. «з» и «и» ст. 102
УК РСФСР.

Убийство, предусмотренное п. «д» ст. 102 УК РСФСР.
не 'Предполагает цели лишения жизни двух или более
лиц. Оно вообще может быть совершено при отсутствии

цели лишить кого-либо жизни. Если, однако, такая цель и
ставится виновным, то она обычно бывает направлена на
лишение жизни какого-либо определенного лица.

Иное содержание субъективной стороны мы имеем
в случаях, о которых говорится в п. «з» ст. 102
УК РСФСР. Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 3 июля 1963 г. отметил, что «умышленное убийство двух или более лиц характеризуется единством преступного намерения» ¹.

Свирков разошелся со своей женой С., но продолжал
ее ревновать. В связи с тем, что С. стала сожительствовать с Л., Свирков затаил на обоих злобу и решил
убить. Когда С. и Л. возвращались домой, виновный произвел в них три выстрела из ружья и ранил обоих.

Свирков был осужден Калининским областным судом по ст. 15 и по п.п. «д» и «з» ст. 102 УК РСФСР. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда
РСФСР правильно поступила, исключив из обвинения
п. «д» ст. 102 УК РСФСР, так как лишение жизни потер
певших входило в намерение виновного и являлось целью
его действий ².

Различие в волевом содержании умысла рассматриваемых убийств не исключает, разумеется, идеальной совокупности этих преступлений и, следовательно, квалификации их по п.п. «д» и «з» ст. 102 УК РСФСР. Такая совокупность может иметь место, например, в тех случаях, когда виновный, имея намерение лишить жизни двух или более лиц и действуя обще опасным способом, ставит в опасность жизнь других лиц; иными словами когда помимо намерения совершить убийство двух или более лиц, виновный действовал с косвенным умыслом в отношении лишения жизни других людей.

Зубов на почве мести решил убить мать и брата
С этой целью заложил под стену дома кг. аммонита и
произвел взрыв, в результате которого дом был разрушен. Верховным Судом РСФСР эти действия были квалифицированы по ст. ст. 15 и 102, п. «д» и «з» УК РСФСР³

Наряду со способом действия немаловажное значение


¹ Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР 1924
1963, М, 1964, стр. 283.

² Архив Верховного Суда РСФСР. Определение Судебной коллегии от 25 июля 1966 г

³ Архив Верховного Су та РСФСР Определение Судебной коллегии, 1966 г.

в характеристике мотива имеет также и обстановка совершения преступления, т. е. те конкретные и разнообразные обстоятельства, которые придают каждому случаю индивидуальный характер.

В отличие от способа, обстановка совершения преступления не всегда входит в условия непосредственной
мотивации волевого процесса, с которым связан выбор
поведения, и поэтому она не связана, как закон, с целью
и особенностями действия. Вместе с тем это не исключает
ее большого детерминистического значения в определении антиобщественного поведения.

Обстановка может ослабить или поколебать решение
совершить преступление, под ее влиянием нередко возникают новые побуждения, усиливающие антиобщественную установку личности; наконец, обстановка сама по
себе способна вызвать мотив и побудить лицо на совершение преступления.

Среди обстоятельств совершения преступления, с которыми чаще всего сталкивается судебная практика по
делам об убийствах, наибольшее значение имеют ссора
и драка. Квалификация убийства в драке — один из
сложных вопросов уголовно-правовой оценки убийств

Исторически в уголовном законодательстве, в том
числе и в законодательстве дореволюционной России
(ст. 1465 Уложения), где, как известно, драка как метод
разрешения опоров особенно культивировалась, убийство
в драке рассматривалось как особый вид убийства, занимающий, так сказать, среднюю линию между квалифицированными и менее опасными видами этого преступления. Советское уголовное законодательство с самого начала отказалось от выделения убийства в драке в особый вид убийства, что следует признать совершенно правильным.

Вместе с тем взгляд на убийство в драке как на особый вид убийства получил распространение как в судебной практике, так и в теории. Причем ссора и драка рассматриваются как обстоятельства, характеризующие мотив совершения преступления.

Как справедливо отмечалось в литературе, такой подход к оценке убийства в ссоре и драке не может быть
признан правильным.¹ Не говоря уже о теоретической


¹ См С В Бородин Рассмотрение судом уголовных дел об
убийствах М. 1964, стр. 179.

несостоятельности такого подхода, он является нежелательным и в практическом отношении, так как не только затрудняет квалификацию преступлений, но и искажает перспективу по делу, вносит определенные трудности в профилактику убийств.

Драка — сложная обстановка совершения преступления, отличающаяся разнообразием форм, в которых
она может проявляться. Наиболее типичной формой являются те случаи, когда драка служит способом разрешения споров, когда неправыми оказываются обе стороны, как виновный, так и потерпевший. Обычно в этом
случае отсутствуют низменные побуждения, с которыми
закон связывает квалификацию убийства. Умысел на лишение жизни возникает у виновного непосредственно в
процессе ссоры ¹и драки, а мотивом чаще всего выступает
месть. Такое убийство, как правило, квалифицируется по
ст. 103 УК РСФСР и соответствующим статьям УК других союзных республик.

Вместе с тем драка не всегда оказывает влияние на
возникновение умысла на убийство. Намерение совершить убийство в драке может обуславливаться не местью
и обидой, вызванными дракой, а другими побуждениями
(корысть, ревность и др.). Другими словами, драка может служить просто обстоятельством совершения преступления, нередко преднамеренно спровоцированным
виновным для того, чтобы скрыть действительные мотивы и цели убийства.

Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от
4 июня 1960 г. признал неправильной практику, когда
оценка убийства производится только на основании одного факта драки и ссоры. Пленум отметил, что драка
или ссора сами по себе не исключают наличия таких обстоятельств, которые дают возможность квалифицировать убийство как совершенное при отягчающих или
смягчающих обстоятельствах. В некоторых случаях, когда лишение жизни в драке совершено в состоянии необходимой обороны, такие действия вообще могут не содержать состава преступления.

В определении характера убийства в драке большое
значение имеет не только сам факт драки, но и обстоятельства, предшествовавшие драке, в частности взаимоотношение виновного и потерпевшего, поведение потерпевшего

и другие обстоятельства, послужившиеся конкретной причиной драки. При разграничении убийства в
драке по типичным для этой обстановки мотивам от
убийства из других побуждений важное значение имеет
«установление того, кто — потерпевший или субъект
убийства был инициатором и активной стороной драки,
что послужило поводом для столкновения с его тяжелыми последствиями...»¹. Таким образом, и в этом случае правильное установление мотива и цели имеет большое значение для оценки и квалификации совершенного
преступления.

Субъективные свойства преступления, в частности мотив и цель, нельзя игнорировать и в определении других
обстоятельств, с которыми закон связывает квалификацию убийства.

Закон не подчеркивает значения мотива и цели в характеристике убийства женщины, находящейся в состоянии беременности. Однако вряд ли у кого возникает сомнение в том, что нравственные начала больше, чем какие-либо другие обстоятельства, объясняют основания и смысл отнесения этого преступления к убийству при отягчающих обстоятельствах.

Два признака отличают данный вид убийства от убийства, предусмотренного ст. 103 УК РСФСР — это, во-первых, фактическое нахождение потерпевшей в состоянии беременности и, во-вторых, сознание виновным этого обстоятельства.

Совершенно очевидно, что вопрос о том, сознавал
виновный, что потерпевшая находится в состоянии беременности, или не сознавал, может быть решен только на
основе совокупности всех обстоятельств совершения преступления В этом плане важную роль играют обстоятельства, предшествовавшие убийству, в особенности
взаимоотношения виновного и потерпевшей, в соответствии с которыми и определяются мотивы преступления.
Даже самый факт сознания, что потерпевшая находится
в состоянии беременности, накладывает отпечаток на
мотивы убийства Они, как правило, обусловлены сугубо личными отношениями и чаще всего характеризуются
местью, ревностью, реже — корыстными побуждениями
__

¹ Н. Ф. Кузнецова Вопросы квалификации умышленного убийства Вестник Московского университета, № 2, 1961, стр. 39.

В тех случаях, когда убийство беременной женщины
совершается по низменным мотивам, являющимися отягчающими обстоятельствами, применение ст. 102 УК
РСФСР должно обосноваться не только п. «ж», но и
другими признаками, характеризующими мотивы преступления. Так убийство женщины, находящейся в со
стоянии беременности, совершенное из хулиганских побуждений, должно квалифицироваться не только по
п. «ж» ст. 102 УК РСФСР, но и по п. «б» этой статьи

Ряд вопросов возникает также в плане соотношения
понятий мотива и повторного убийства (п. «и» ст. 102
УК РСФСР). Здесь, прежде всего, обращает на себя
внимание формулировка закона (п. «и» ст. 102), который
говорит об умышленном убийстве, совершенном лицом,
ранее совершившим умышленное убийство, за исключением убийства, предусмотренного ст. ст. 104 и 105
УК РСФСР. Как видно из содержания закона, основанием повышенной опасности этого преступления является
не сам по себе факт совершения двух убийств, а повторное убийство, совершенное лицом, уже совершившим
умышленное убийство. Иначе говоря, данное обстоятельство характеризует не столько последствие, сколько повышенную опасность лица, совершившего преступление, наличие у него опасной антиобщественной установки.

В отличие от убийства, предусмотренного п. «з» ст. 102
УК РСФСР, в данном случае отсутствует единство преступной воли, направленной на лишение жизни двух лиц
Каждое из убийств, входящее в повторность, является
самостоятельным выражением воли и намерений виновного лица, и они, как правило, не совпадают по времени
и месту совершения. Поэтому следует согласиться с мнением С. В. Бородина о том, что если за ранее совершенное
убийство лицо не было осуждено, то это преступление
должно найти самостоятельное отражение в квалификации¹. Основанием для такого решения является не только отсутствие судимости за первое преступление, но часто
различный по содержанию характер действий, которыми
выполняется состав преступления, в особенности характер мотивов и целей убийства.


¹ С. В. Бородин Квалификация убийства по действующему
законодательству. Стр. 71 и след См также Э. Ф Побегайло,
Указ, работа, стр. 120—121

Повторное убийство, являясь выражением антиобщественной установки лица, часто совершается из тех же побуждений, что -и первое убийство. Вместе с тем нередки
случаи, когда мотивы убийства, послужившие основанием для применения п. «и» ст. 102 УК РСФСР, не совпадают, так же как могут не совпадать цели этих преступлений. Этот факт, несомненно, Должен найти отражение в квалификации, как должны найти отражение и другие обстоятельства, которые отличают ранее совершенное убийство от повторного.

Поскольку повторность убийства характеризует главным образом повышенную опасность личности виновного, поэтому для квалификации по п. «и» ст. 102 УК РСФСР не имеет значения, были ли оба убийства оконченными или нет, совершены ли эти преступления (покушение и убийство) против одного и того же лица или разных лиц, являлся ли виновный исполнителем или соучастником этих преступлений.

Некий Кузенков был осужден по п.п. «и» и «ж» ст. 102
УК РСФСР за убийство своей жены, находящейся в состоянии беременности. Преступление было совершено при
следующих обстоятельствах.

Кузенков систематически ревновал свою жену, в связи с чем она от него ушла. Однако Кузенков настойчиво
просил жену вернуться, угрожал убийством. Явившись
в нетрезвом виде к ней на квартиру, пытался ударить ее
ножом, но был обезоружен. Через некоторое время он
опять явился на квартиру потерпевшей и нанес ей несколько ударов охотничьим топориком, от чего она скончалась ¹.

Такая квалификация действий осужденного является
совершенно правильной: каждое из этих действий являлось самостоятельным выражением воли и намерений виновного.


¹ Архив Верховного Суда РСФСР Определение Судебной коллегии от 26 июня 1966 г