I 5 понятие множественности преступлений

Вид материала

Реферат

Содержание ГЛАВА IV МНОЖЕСТВЕННОСТЬ ПРЕСТУПЛЕНИЙКАК ИНСТИТУТ СОВЕТСКОГО УГОЛОВНОГО ПРАВА § 1. Множественность преступлений как уголовно-пра

Подобный материал:

• Правила квалификации преступлений при совокупности. Понятие и признаки рецидива преступлений., 21.25kb.
• 3 Актуальные вопросы назначения наказаний по совокупности преступлений, 84.42kb.
• Нп «сибирская ассоциация консультантов», 112.21kb.
• П л а н введение Понятие преступлений Состав преступлений и его виды Уголовная ответственность, 505.86kb.
• Понятие, система и общая характеристика преступлений против несовершеннолетних, 1395.41kb.
• Экономических преступлений: понятие и виды, 245.91kb.
• Михаил андреевич квалификация множественности преступлений, совершаемых военнослужащими, 2753.24kb.
• Оценка судом некоторых обстоятельств при множественности преступлений, 44.57kb.
• Экзаменационные вопросы по Особенной части уголовного права 2010-2011 г г. Понятие, 84.36kb.
• Перечень вопросов к экзамену (зачету), 15.6kb.

ГЛАВА IV

МНОЖЕСТВЕННОСТЬ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
КАК ИНСТИТУТ СОВЕТСКОГО УГОЛОВНОГО ПРАВА

§ 1. Множественность преступлений как уголовно-правовой

институт

Множественность преступлений может быть охарактеризована
не только как правовое понятие, отражающее особую форму преступности, но и как институт советского уголовного права.

Термину «институт» в правовой науке придается различное
смысловое значение. Под институтом права, например, понимается
обособленная совокупность взаимосвязанных между собой юридических норм, регулирующих однородные общественные отношения и составляющих первичное структурное образование соответствующей отрасли права (институт собственности в гражданском праве, институт условного осуждения в уголовном праве).

В государственном праве под институтом подразумевается относительно самостоятельный структурно-функциональный элемент
государственной организации, оформленный в организационно-правовом отношении и предназначенный для решения определенных государственных задач².

В литературе термин «институт» используется также в смысле
учения о каком-либо правовом институте. В этом последнем смысле
в уголовном праве, например, принято говорить об институте
соучастия, институте необходимой обороны, институте множественности преступлений ³ и т. п.

В литературе по общей теории права единодушно отмечается,
что любая отрасль права состоит из особых структурных образований — правовых (юридических) институтов, а ее нормы обязательно принадлежат к тому или иному институту⁴. Правовой
институт образуется из определенной совокупности норм, призванных в рамках соответствующей отрасли права охватить всесторонним правовым регулированием какую-либо разновидность
однородных общественных отношений, сторону соответствующей
группы отношений либо с различных сторон определенное общественное отношение. Правовой институт не может составить
единичная норма, какое бы важное правило она в себе не заключала, так как одна норма не может охватить всесторонним

правовым регулированием данную группу общественных отношений
либо соответствующее общественное отношение⁵. Объективным
(материальным) основанием правового института, как и любой
отрасли права, является предмет регулирования — наличие такой
разновидности общественных отношений или такого участка ряда
разновидностей, которые объективно требуют обособленного регулирования комплексом нормативных предписаний ⁶.

Как справедливо отметил Д. А. Керимов, правовой институт
отличается от отрасли права прежде всего по объему предмета
правового регулирования⁷. Предмет правового регулирования
института уже, чем отрасли права в целом. Однако вряд ли можно
согласиться, что предметом регулирования правового института
всегда является только одно типичное общественное отношение с
его различными сторонами, признаками и особенностями ⁸. Отдельным отраслям права известны правовые институты более или менее
общего характера. Институты менее общего характера, действительно, регулируют какую-либо сторону определенной группы
общественных отношений либо с различных сторон какое-то одно
общественное отношение (например, институт условного осуждения— ст. 44 УК РСФСР; институт необходимой обороны — ст. 13
УК РСФСР). Но правовые институты более общего характера
регулируют, как правило, определенную разновидность однородных общественных отношений (например, институт наказания в
уголовном праве). Поэтому более предпочтительной является
точка зрения тех авторов, которые считают, что «каждый правовой институт посвящен регулированию строго определенной разновидности общественных отношений, охватываемых данной
отраслью, либо стороне группы отношений»⁹.

Д. А. Керимов, отмечает, что институту права присущи такие
характеристики как объективная обособленность и органическое
единство его компонентов, специфичность метода, относительная
самостоятельность, устойчивость и автономность функционирования ¹⁰.

По мнению С. С. Алексеева, выделяющими правовой институт
признаками являются, самостоятельность регулятивного воздействия на определенный участок отношений; фактическая и юридическая однородность его содержания, выражающаяся в специфической группе понятий, общих положений и терминов; своеобразие юридической конструкции, внутренней организации охватываемого им нормативного материала; внешнее обособленное закрепление в системе советского законодательства¹¹.

Поскольку правовой институт является подсистемным образованием системы отрасли права, то, в свою очередь, он также может рассматриваться в качестве системы, которой свойственны
подсистемные образования. Поэтому «дробные» части института
нередко образовывают самостоятельные подразделения, которые
называются «субинститутами» Правовой институт, объединяющий
группу институтов и субинститутов, в литературе называется
генеральным институтом¹²,

Как уже отмечалось, каждый правовой институт входит в систему определенной отрасли права. Но поскольку между нормами
отдельных отраслей права, как правило, имеется взаимодействие,
состоящее в регулировании ими одного и того же общественного
отношения с разных сторон, то это обусловливает существование
смешанных и комплексных институтов.

Уголовное право как подсистемное образование советского
права, в свою очередь, является отраслевой правовой системой,
состоящей из подсистемных образований — уголовно-правовых
институтов. В литературе по уголовному праву нет специальных
работ, посвященных исследованию общего понятия уголовно-правового института, основаниям выделения таких институтов, показу
значения института для построения системы Основ уголовного
законодательства и УК союзных республик, а также курса советского уголовного права. Вряд ли можно назвать учебник, курс либо
монографию, в которых бы с точки зрения общего учения об уголовно-правовом институте было проанализировано действующее
уголовное законодательство в целом либо отдельные его институты ¹³.

Между тем значение общего учения об уголовно-правовом
институте нельзя недооценивать. С ним непосредственно связана
перспектива совершенствования действующего уголовного законодательства, которое должно развиваться в первую очередь путем
улучшения отдельных его институтов ^н.

Советское уголовное законодательство состоит из правовых
норм, относящихся к Общей и Особенной частям, что обусловливает деление уголовно-правовых институтов на две основные
группы. Как и в других отраслях права в уголовном праве можно
различать генеральные институты, институты, субинституты и даже
подсубинституты.

Например, генеральными уголовно-правовыми институтами, принадлежащими к Общей части, являются институты, пределов действия уголовного закона (Раздел I Основ, гл. 2 УК РСФСР); преступления (Раздел II Основ, гл. 3 УК РСФСР); наказания (Раздел III Основ, гл. 4 УК РСФСР), назначения наказания и освобождения от наказания (Раздел IV Основ, гл. 5 УК РСФСР), принудительных мер медицинского и воспитательного характера (гл. 6УК РСФСР).

В качестве генеральных институтов Особенной части можно
назвать институт государственных преступлений, институт преступлений против социалистической собственности, институт преступлений против личности, институт преступлений против политических и трудовых прав граждан и др.

В свою очередь генеральный институт преступления включает
в себя институты вины, вменяемости, необходимой обороны и
крайней необходимости, предварительной преступной деятельности, соучастия и прикосновенности и др. Генеральный институт
наказания состоит из институтов лишения свободы, ссылки,


высылки, исправительных работ без лишения свободы и т. д. Такая
дробность характерна и уголовно-правовым институтам Особенной части. Так, институт государственных преступлений может
быть подразделен на институты особо опасных государственных
преступлений и иных государственных преступлений. Каждый из
названных институтов в свою очередь делится на субинституты и т. д.

Уголовно-правовые нормы, принадлежащие к институтам Общей части, находятся в тесном взаимодействии с нормами, относящимися к институтам Особенной части. Нередко в нормах
Особенной части содержатся положения, конкретизирующие правовые нормы институтов Общей части. Имеется также взаимопроникновение (определенная связь) между нормами отдельных институтов как Общей, так и Особенной части.

Что касается норм, направленных на борьбу со случаями множественности преступлений, то они содержатся в рамках ряда
институтов Общей и Особенной частей. Например, в Общей части
действующего УК РСФСР такие нормы содержатся в 17 статьях, а в Особенной — в 44.

Так, в составе норм института лишения свободы (ст. 24 УК
РСФСР) Общей части содержатся правила о повышенной ответственности особо опасных рецидивистов и назначении исправительно-трудового учреждения более строгого режима осужденным, которые ранее уже отбывали наказание в виде лишения свободы. В ст. 24¹ УК РСФСР регламентируется вопрос о признаках и
условиях, при наличии которых осужденный может быть признан
особо опасным рецидивистом.

В институте смягчающих и отягчающих обстоятельств имеется
норма, согласно которой отягчающим обстоятельством при
назначении наказания признается совершение преступления лицом, ранее совершившим какое-либо преступление, а также в
течение срока поручительства или в течение одного года после
окончания этого срока (п. 1 и п. 12 ст. 39 УК РСФСР). Целиком
борьбе с множественностью преступлений посвящены нормы о
совокупности преступлений и совокупности приговоров (ст. ст. 40
и 41 УК РСФСР). В рамках института условного осуждения предусмотрена норма, определяющая порядок назначения наказания
в случае совершения условно осужденным нового умышленного
преступления (ст. 45 УК РСФСР). Такая же норма имеется в составе института отсрочки исполнения приговора военнослужащему
или военнообязанному в военное время (ч. 3 ст. 46 УК РСФСР).
Аналогичного характера нормы предусмотрены в рамках институтов давности привлечения к уголовной ответственности и исполнения приговора (ст. ст. 48 и 49 УК РСФСР), освобождения от
уголовной ответственности с передачей на поруки (ст. 52 УК
РСФСР), условно-досрочного освобождения от наказания и замены наказания более мягким (ст. ст. 53, 53, 54, 55 УК РСФСР),
института судимости (ст. 57 УК РСФСР) и др.

Нормы, направленные на регулирование случаев ответственности за множественность преступлений, содержатся также в
составе ряда институтов Особенной части, в частности, особо опасных государственных преступлений (ч. 2 ст. 70 УК РСФСР), иных
государственных преступлений (ст. 77¹, ч. 2 ст. 87, ч. 2 ст. 88
УК РСФСР), преступлений против социалистической собственности
(ст. ст. 89, 90, 91, 92, 93, 96, 99¹ УК РСФСР) и др.

Поскольку в действующем уголовном законодательстве нормы, относящиеся к ответственности за различные случаи совершения лицом более одного преступления, находятся в рамках
различных институтов Общей и Особенной части, то возникает
вопрос, а есть ли основание для выделения множественности
преступлений в качестве самостоятельного уголовно-правового
института? Если такие основания имеются, то к Общий или Особенной части он относится?

Материальным основанием всякого правового института является наличие особого предмета регулирования в рамках отрасли
права. С точки зрения этого признака имеются основания для
выделения множественности преступлений в качестве самостоятельного института уголовного права. В рамках предмета регулирования уголовного права имеются нуждающиеся в специальном
правовом урегулировании общественные отношения, связанные с
совершением виновным более чем одного преступления.

Есть основания для постановки вопроса о выделении множественности в качестве самостоятельного правового института и с
точки зрения наличия определенной совокупности (группы) правовых норм, направленных на регулирование данной разновидности общественных отношений. Действующее уголовное законодательство, как уже показано выше, содержит значительное число
норм, регулирующих борьбу с различными случаями множественности преступных деяний.

Определенные затруднения вызывает обоснование предложения о выделении рассматриваемого правового института в качестве самостоятельного с точки зрения наличия законодательной
обособленности норм в виде самостоятельных статей, глав и разделов.

Законодательная обособленность по групповому признаку свойственна лишь небольшому числу исследуемых норм. Такое законодательное объединение в виде самостоятельных статей получили
только нормы, относящиеся к условиям признания осужденного
особо опасным рецидивистом (ст. 23¹ Основ, ст. 24' УК РСФСР), к
определению понятия совокупности преступлений и порядка
назначения при ней наказания (ст. 35 Основ, ст. 40 УК РСФСР),
к порядку назначения наказания по совокупности приговоров
(ст. 36 Основ, ст. 41 УК РСФСР). В большинстве же иных случаев соответствующие нормы предусматриваются в составе других уголовно-правовых институтов в виде частей отдельных
статей Общей или Особенной части (п. I ст. 39, ч. 3 ст. 46, ч. 2

ст. 48, ч. 2 ст.. 49, ч. 2 ст. 70, ч. 2 ст. 87, ч. 2 ст. 88, ч. 2 и 3 ст. 89
УК РСФСР и др.) либо в виде единичных норм в самостоятельных
статьях того или иного правового института (ст. ст. 45, 54 УК РСФСР),

Но уже само по себе наличие законодательной обособленности
в виде особых статей закона определенных групп норм, относящихся к особо опасному рецидиву, совокупности преступлений и
совокупности приговоров, является достаточным для постановки
вопроса о выделении множественности преступлений в качестве
самостоятельного института уголовного права. Все нормы этого
института регулируют однородную группу общественных отношений, тесно взаимосвязаны между собой в качестве особого «блока»
в системе норм уголовного права.

Как уже подчеркивалось, каждая правовая норма принадлежит какому-то институту права. Этим обусловливается вопрос, какие из норм, относящихся к регулированию случаев борьбы с несколькими преступлениями, принадлежат к институту множественности, а какие — к иным уголовно-правовым институтам? Правильное его разрешение имеет непосредственное отношение к оценке действующего уголовного законодательства с точки зрения совершенства его институтов, к определению содержания и места рассматриваемого института в курсе советского уголовного права. Изучение норм, направленных на борьбу с множественностью преступлений, показывает, что часть из них имеют сугубо специальный характер, а появление и целесообразность их обусловлены наличием в действующем законодательстве других уголовно-правовых институтов.

Сказанное можно показать на примере нормы, предусмотренной в ч. 9 ст. 44 Основ (ст. 54 УК РСФСР). В этой норме определяется порядок назначения наказания в случае совершения условно-досрочно освобожденным в период неотбытого срока наказания нового умышленного преступления, за которое осуждается к лишению свободы.

Известно, что в 30-х годах институт условно-досрочного освобождения в советском уголовном праве был фактически заменен системой зачетов рабочих дней. В связи с этим отпала и необходимость в такой норме права. Однако в 1954 г. этот институт
был восстановлен, что повлекло за собой также необходимость
.установления соответствующей нормы. С совершенствованием
института условно-досрочного освобождения подверглась изменениям и рассматриваемая норма. Бесспорно, что названная норма
направлена на борьбу с множественностью преступлений, однако
она целесообразна и нужна постольку, поскольку существует
институт условно-досрочного освобождения от наказания. Поэтому данная норма должна быть признана принадлежащей к институту условно-досрочного освобождения от наказания.

То же самое можно сказать, например, о норме, согласно


которой течение срока, погашающего судимость, прерывается, если
отбывший наказание до истечения срока погашения судимости
совершит новое преступление (ч. 4 ст. 47 Основ, ч. 4 ст. 57
УК РСФСР). Ее появление и целесообразность обусловлены наличием института судимости. Поэтому указанная норма принадлежит к институту судимости.

Аналогичные аргументы можно привести и в других случаях.
Но в действующем уголовном законодательстве имеются нормы,
направленные на борьбу со случаями множественности преступлений, целесообразность которых не обусловливается наличием
какого-либо иного уголовно-правового института. Такие нормы
вызваны к жизни особым предметом правового регулирования и в
своей совокупности могут рассматриваться в качестве самостоятельного уголовно-правового института.

Возьмем, к примеру, группу уголовно-правовых норм, определяющих признаки особо опасного рецидивиста (ст. 23¹ Основ,
ст. 24 УК РСФСР). Появление этих норм вызвано не каким-либо
уголовно-правовым институтом действующего законодательства, а
потребностями практики в связи с наличием такой опасной формы
повторения преступлений. Исторически в уголовное законодательство вначале было введено понятие особо опасного рецидивиста, а затем определены его признаки. Нормы, относящиеся к
особо опасному рецидиву, получили законодательное обособление
вначале в УК союзных республик, а затем в Основах уголовного
законодательства (ст. 23¹).

Введение в уголовное законодательство понятия особо опасного рецидивиста оказало влияние на другие институты Общей и
Особенной части уголовного права, в частности, на институты лишения свободы (ст. 24 УК РСФСР), условно-досрочного освобождения от наказания (ст. 53¹ УК РСФСР), судимости (ст. 57
УК РСФСР), иных государственных преступлений (ст. 77 УК РСФСР), преступлений против социалистической собственности (ч. 3 ст. 89, ч. 3 ст. 90, п. «г» ч. 2 ст. 91, ч. 3 ст. 93 УК РСФСР), преступлений против личности (п. «л» ст. 102, ч. 2 ст. 108, ч. 2 ст. 109
УК РСФСР) и др.

Хотя рассматриваемые нормы помещены в составе института
наказания, однако они не входят в его содержание. Нормы института наказания определяют виды наказания по действующему
законодательству, тогда как нормы об особо опасном рецидиве к
системе наказания отношения не имеют.

Таким образом, нормы об особо опасном рецидиве не принадлежат иным уголовно-правовым институтам, а образуют особый уголовно-правовой институт.

Общий характер имеют нормы, определяющие понятие совокупности преступлений и порядок назначения при ней наказания
(ст. 35 Основ, ст. 40 УК РСФСР). Эти нормы также могут быть
охарактеризованы как самостоятельный уголовно-правовой институт. То же следует сказать о группе норм, предусмотренных в
ст. 36 Основ (ст. 41 УК РСФСР).


Рассмотренные выше нормы характеризуются определенной
взаимосвязью, поскольку регулируют однородные общественные
отношения. Поэтому в своей совокупности они, можно считать,
образуют более общий институт множественности преступлений по
советскому уголовному праву.

Поскольку все эти нормы принадлежат к Общей части, то и
множественность преступлений следует считать институтом Общей
части уголовного права. ч /vii

Основная часть норм института множественности находится в
рамках генерального института назначения наказания и освобождения от наказания. Это обстоятельство, казалось бы предопределяет вывод, что множественность преступлений — составная часть более общего института назначения наказания. Однако такой вывод был бы неточным. В институт множественности входят нормы об особо опасном рецидиве, которые хотя и связаны с нормами о назначении наказания, но не регулируют порядка назначения наказания. То же можно сказать о нормах, содержащихся в и. ст. 40 и 41 УК РСФСР. Например, ст. 40 УК РСФСР содержит не только нормы о порядке назначения наказания, но и дает определение понятия совокупности преступлений как разновидности множественности преступных деяний. Это вызывает сомнение в правомерности отнесения института множественности к более общему институту назначения наказания.

В литературе отмечается, что совокупность и другие виды
множественности преступных деяний представляют составную
часть более общей проблемы преступления ¹⁵. В самом деле, прежде чем назначить наказание суд должен дать правовую квалификацию содеянному, определить сколько совершено преступлений,
какая разновидность множественности преступных деяний имеет
место (рецидив, неоднократность, промысел и т. п.)? Это обстоятельство говорит за то, что институт множественности не может
состоять лишь из норм, относящихся к порядку назначения наказания. Это и понятно, ибо «главная функция правового института
состоит в том, чтобы в пределах своего участка общественных
отношений данного вида или рода обеспечить цельное, относительно законченное регулирование. Это значит, что правовой институт
должен обладать полным «комплектом» норм, при помощи которых возможно охватить все существенные моменты регулирования соответствующего участка» ¹⁶.

Поэтому, нам представляется, что институт множественности
преступлений должен включать нормы, в которых бы давалось
определение различных видов множественности и пограничных с
ней единичных сложных преступлений, а также нормы, в которых
бы определялись пределы и порядок назначения наказания при
соответствующих случаях множества преступных деяний.

Действующее уголовное законодательство целесообразно дополнить нормами, определяющими признаки наиболее типичных
разновидностей множественности преступных деяний (повторности, неоднократности, систематичности, промысла, опасного

рецидива), указания на которые в нем имеются, а также нормами,
определяющими понятия продолжаемого и составного преступления. Это бы способствовало устранению разнобоя в следственно-судебной практике, единообразному пониманию закона при его применении.

Однако, где же поместить нормы рассматриваемого института
уголовного нрава? Если их поместить в рамках более общего
института преступления, то это привело бы к тому, что правила о
пределах и порядке назначения наказания при множественности
преступных деяний были бы изложены в Основах уголовного
законодательства и УК союзных республик раньше, чем правила
назначения наказания за отдельное преступление.

Это нежелательно, например, по методическим соображениям.
К тому же в институте преступления оказались бы не свойственные ему нормы о назначении наказания.

По таким же соображениям нецелесообразно помещать нормы,
данного института в рамках более общих институтов наказания
либо назначения наказания, так как в их составе оказались бы
нормы, принадлежащие к институту преступления.

Наиболее предпочтительным представляется путь законодательного обособления норм рассматриваемого института в виде
особого раздела в Основах уголовного законодательства и в виде
самостоятельной главы в УК союзных республик.

Институт множественности в Основах уголовного законодательства следовало бы поместить вслед за разделом IV «О назначении и освобождении от наказания», а в УК союзных республик — после главы «О назначении наказания и об освобождении от наказания».

При таком решении рассматриваемого вопроса в уголовном
законодательстве вначале получили бы всестороннюю регламентацию вопросы борьбы с отдельным (единичным) преступлением,
а затем — с множественностью преступлений как более опасной
формой преступности.

Законодательное обособление норм института множественности
преступлений позволило бы особо привлечь внимание правоприменительных органов к усилению борьбы с такой преступностью, повысило бы предупредительное значение самих норм этого института.

Представляется, что реализация данного предложения не требует существенного пересмотра и ломки традиционных институтов действующего уголовного законодательства, а, следовательно, не отразится на состоянии социалистической законности.

В свете развитых выше положений представляет интерес опыт правового регулирования борьбы с множественностью преступлений по уголовному законодательству зарубежных социалистических государств.

Институт множественности преступлений особое законодательное обособление нашел, например, в УК СРР 1968 г. и УК НРБ

1968 г. По УК СРР нормы института множественности обособлены в качестве самостоятельной главы в рамках института преступления. По этому УК множественность преступлений рассматривается как составная часть более общего института преступления. Содержание института множественности по этому УК составляют нормы о совокупности преступлений и о рецидиве. Обе формы множественности преступлений рассматриваются в качестве основания для повышения наказания виновному.

В теории румынского уголовного права подчеркивается, что
такое решение рассматриваемого вопроса по новому УК в большей степени соответствует природе множественности преступлений, чем по прежнему уголовному кодексу, по которому этот институт регулировался в рамках широкого института наказания¹⁷.

В составе более общего института преступления располагаются
нормы института множественности по УК НРБ. В этом УК множественности посвящена также специальная глава. Формами множественности признаются совокупность преступлений и рецидив.

Особенностью УК названных государств является то, что в
рамках института множественности содержатся и нормы, регулирующие порядок назначения наказания. Таким образом, по названным УК вопросы назначения наказания при множественности
преступлений регулируются ранее, чем вопросы назначения наказания за единичное преступное деяние. К тому же в институте
преступления оказываются нормы, относящиеся к порядку назначения наказания. Такое решение этого вопроса, по нашему мнению, нельзя признать наилучшим.

По уголовному законодательству иных зарубежных социалистических стран множественность преступлений как самостоятельный уголовно-правовой институт не выделяется.

Например, по УК ПНР 1969 г. специальные главы посвящаются повторности преступлений, под которой понимается рецидив,
н совокупности преступлений. Повторность и совокупность рассматриваются в качестве самостоятельных уголовно-правовых
институтов в рамках более общего института наказания. Нормы
о повторное™ (рецидиве) и совокупности раскрывают содержание
этих понятий и устанавливают порядок назначения наказания.

В разделе о наказании помещены нормы, регулирующие ответственность при рецидиве (§§ 43 и 44) и совокупности преступлений
(§§ 63 и 64) в УК ГДР 1968 г. В рамках института наказания
вопросы борьбы со случаями множественности преступлений регулируются по УК ВНР, ЧССР, МНР.