Geum.ru

Диалектическая психология

Вид материалаЛитература

Содержание


4. Существование у одного человека разных продуктивных типов мышления
5. Единое в непохожем
6. Почему именно Фома Аквинский?
7. Вера как особый способ познания истинной реальности
Подобный материал:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   15

75


свои схемы и предположения, но решить не сможет, так как является мышлением, которое было необходимо лишь как этап в развитии для решения специфических («детских») задач.


4. Существование у одного человека разных продуктивных типов мышления


Констатация наличия разных типов мышления у одного человека только тогда будет действенной для объяснения различий в его способах исследования, если мы предположим, что эти разные типы мышления являются в равной степени продуктивными. Они не должны быть некоторым атавизмом, регрессией в детство, бегством от сложной задачи в более примитивные способы обращения с ней.

Это должны быть разные типы мышления, которые либо решают разные по структуре задачи, либо функционируют в разных условиях познания.

Подобная точка зрения высказывалась разными авторами, например, Гилфордом, разделявшим дивергентное и конвергентное мышление, или Н.Вераксой, доказавшим существование диалектического и формальнологического мышления.

Если мы пойдём по этому пути, воспользовавшись одной из существующих концепций, то нам нужно будет доказать, что структура богословской научной задачи иная по сравнению со структурой физической или психологической задачи.

Да, оговоримся: мы сразу отсеиваем тезис о том, что само содержание богословия предполагает иной подход к его исследованию. Так как содержанием богословия (если оно является наукой, пользующейся, соответственно, мышлением, а не просто высказыванием бездоказательных утверждений), равно как и содержанием любой науки, являются научные понятия, и в данном случае понятие атома, электромагнитной индукции или сенсорного эталона ничем не отличаются от понятия рая или искупления.


5. Единое в непохожем


Здесь следует напомнить, что существует и иной вариант решения поставленной проблемы, о котором мы писали в самом начале.

Возможно, это лишь кажется нам исходя из анализа внешних признаков, что учёный по-разному подходит к исследованию вопросов материального и идеального, божественного и человеческого. Быть может, если проанализировать существенные стороны явления, окажется, что пропасть между логикой и интуицией, верой и разумом является мнимой, и, на са-

76


мом-то деле, сознание исследователя не раздваивается при столкновении с мыслительной задачей иного типа.

Мы попробуем разобраться в этом вопросе на примере анализа психологических взглядов известного философа и богослова Фомы Аквинского.


6. Почему именно Фома Аквинский?


Фома Аквинский был тем мыслителем, который приложил огромные усилия для того, чтобы разрешить проблему соотношения разума и веры. С одной стороны, он считал, что разум и вера – это разные способы познания реальности, которые существуют у каждого человека. С другой стороны, он настаивал на том, что они никак не противоречат друг другу, часто имеют дело с одними и теми же явлениями и фактами и приходят к одним и тем же выводам.

Обратим внимание на главное: приходят к одним и тем же выводам, могут исследовать одни и те же проблемы, но при этом пользуются разными средствами и являются разными способами познания. В этом коренное отличие концепции Фомы от остальных, существовавших в его время.


7. Вера как особый способ познания истинной реальности


В Средневековье общепринятой считалась точка зрения, что познать явления окружающего мира можно двумя путями: разумом и верой. Необходимо выяснить, что же подразумевалось под верой как особой познавательной способностью.

С точки зрения цели познания вера и разум рассматривались как равноправные: и первая и второй стремятся узнать истину, то есть то, что существует в мире (и в материальном и в духовном) на самом деле. Вера даёт человеку тот же результат, что и рациональное познание, но только значительно быстрее, сразу, без затрат времени на доказательства и размышления. Это необходимо, потому что верующему нет времени ждать: речь идёт о спасении, а срок Суда никому не известен – может, он настанет сегодня. И в этой скорости, разумеется, её преимущество «здесь и теперь».

Ведь мы же не стараемся рационально доказать себе, почему при нажатии второй сверху кнопки на видеомагнитофоне уменьшится контрастность изображения на экране – мы просто нажимаем на эту кнопку, когда хотим видоизменить цветовую гамму, потому что так написано в инструкции. И в этом отношении наши действия ничем не отличаются от действий того, кто понимает строение кинескопа и других хитроумных устройств. В данном случае мы достигаем одного и того же результата, двигаясь разными путями. Конечно, может возникнуть ситуация, когда

77


моих знаний окажется недостаточно (например, при поломке прибора), но, во-первых, такая ситуация может и не возникнуть, во-вторых, меньше времени займёт вызвать специалиста, а не изучить строение всех устройств, обустраивающих мой быт.

Наверное, возникает вопрос, а правомерно ли проведение таких параллелей к тому содержанию, которое является содержанием веры. Всё-таки божественная реальность и реальность сложной бытовой техники – вещи разные даже для атеистического сознания. И вот тут мы-то и сказали ключевые слова. Пока мы будем рассматривать взгляды средневекового автора, исходя из наших представлений эпохи Постпросвещения, мы будем понимать только самих себя, но не исследуемого автора.

Дело в том, что для человека верующего в окружающем материальном мире нет границ между миром духовным и материальным. Во-первых, нет границ пространственных, так как духовные существа живут вокруг и могут появляться в любом месте, причём в видимой материальной форме: как знамение в небе над Москвой, осаждённой татарами, или как ангел, являющейся пастушке в Лурде. Возражение о том, что, может, на самом деле, ничего этого нет, и всё является плодом некоторых особых психологических процессов, не является опровержением, так как для сознания верующего эти явления обладают абсолютно такой же реальностью, как и наличие этого текста у нас перед глазами. В своё время на это обратил внимание ведущий философ-неотомист Этьен Жильсон, когда анализировал великолепную и единственную существенную работу по психологии религии «Многообразие религиозного опыта» Уильяма Джемса. Жильсон отмечал, что все факты описаны абсолютно правильно, но что для конкретного человека убеждённость в том, что Бог есть, и убеждённость в том, что Бог вполне может быть – абсолютно разное, потому что в результате поведение таких людей будет различным, не говоря уже о переживаниях.

Во-вторых, для верующего нет и временных границ между миром духовным и материальным. Духовное – это не то, что происходило с пророками в древности, а потом произойдёт с космонавтами при Апокалипсисе. Духовная реальность существует всегда и окружает меня так же, как и реальность материальная. Чудо (то есть то, что необъясняемо законами материального мира) может произойти всегда, если это будет необходимо, и я могу стать его свидетелем. Или даже уже стал, как уверено огромное число верующих, излечивающихся, например, после паломничества к мощам святого Пантелеимона или чудотворной иконе в Ченстохове. И это ещё раз укрепляет их в мысли, что написанное в книгах или передаваемое преданием является истинным. Прежний опыт ли влияет на восприятие настоящего или же настоящее преобразует видение прошлого, в данном случае для понимания принципа единства мира несущественно, так как конкретный результат всё равно приводит к признанию общности прошлого и настоящего, а, значит, и уверенности в прогнозировании будущего – не