Общечеловеческая трагедия позднего прозрения в романе М. Салтыкова-Щедрина "Господа Головлёвы"
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
?ировоззрении писателя, случилось в сентябре 1869 года, когда Лев Толстой ехал в Пензенскую губернию, чтобы приобрести новое имение. Вначале все - и поездка, и попутчики, и настроение - было прекрасно. Ночью подкрался непонятный страх: Я задремал, но вдруг проснулся: мне стало чего-то страшно. (…) Вдруг представилось, что мне не нужно, незачем в эту даль ехать, что я умру тут, в чужом месте. И мне стало жутко. Затем - остановка на ночь в Арзамасе. И тогда-то Толстой пережил то, что назвал арзамасским ужасом.
Вот подъехали наконец к какому-то домику со столбом. Домик был белый, но ужасно мне показался грустный. Так что жутко даже стало. (…) Был коридорчик; заспанный человек с пятном на щеке, - пятно это мне показалось ужасным, - показал комнату. Мрачная была комната. Я вошел, - еще жутче мне стало. (…) Как, я помню, мучительно мне было, что комнатка эта была именно квадратная. (…) Заснуть, я чувствовал, не было никакой возможности. Зачем я сюда заехал? (…) От чего, куда я убегаю? Я убегаю от чего-то страшного, и не могу убежать. (…) Да что это за глупость, - сказал я себе. - Чего я тоскую, чего боюсь?
Меня, - неслышно отвечал голос смерти. - Я тут.
(…) Я лег было, но только что улегся, вдруг вскочил от ужаса. И тоска, и тоска, - такая же духовная тоска, какая бывает перед рвотой, только духовная. Жутко, страшно. Кажется, что смерти страшно, а вспомнишь, подумаешь о жизни, то умирающей жизни страшно. Как-то жизнь и смерть сливались в одно. Что-то раздирало мою душу на части и не могло разодрать. (…) Мучительно, и мучительно сухо и злобно, ни капли доброты я в себе не чувствовал, а только ровную, спокойную злобу на себя и на то, что меня сделало.
После этого началось неуклонное отречение Толстого от всего того, чем он жил прежде. Все настойчивее, все неотвязнее мучил писателя вопрос: зачем человеку жить, если все плоды его жизни неизбежно пойдут прахом, а главное, ничто в мире не сможет предотвратить конец, и любой человек перед лицом этого конца беззащитен, жалок и слаб?
Система взглядов позднего Толстого перерастает в масштабное философское учение. Рассматривать его содержание в нашу задачу не входит. Для нас важен тот аспект мировоззрения позднего Толстого, который воплотился в одной из повестей 80-х годов. Это убеждение в том, что человеку нельзя быть уверенным в правильности своей жизни, что так называемое благополучное, комильфотное существование само по себе есть не жизнь, а смерть и что каждый человек должен стараться наполнить свою жизнь смыслом.
Чтобы сделать жизнь осмысленной, а значит - получить избавление от страха смерти, надо смотреть вверх, стремиться к Богу. Об этом Толстой говорил в конце Исповеди, описывая свой сон, который выразил в сжатом образе все мысли и переживания, рассказанные ранее: Я не могу даже разобрать - вижу ли я что-нибудь там, внизу, в той бездонной пропасти, над которой я вишу и куда меня тянет. (…) Вверху тоже бездна. Я смотрю в эту бездну неба и стараюсь забыть о бездне внизу, и действительно, я забываю. Бесконечность внизу отталкивает и ужасает меня; бесконечность вверху притягивает и утверждает меня. (…) …какой-то голос говорит: Заметь это, это оно! - и я гляжу все дальше и дальше в бесконечность вверху и чувствую, что я успокаиваюсь (…). И вижу, что я уж не вишу и не падаю, а держусь крепко. (…) Если…смотришь вверх, то даже и вопроса не может быть о падении. Все это мне было ясно, я был рад и спокоен.
Позиция Л. Толстого, как можно видеть, сильно схожа с позицией М. Салтыкова-Щедрина: оба писателя видят нравственную проблему в бессмысленности, пошлости законов людского общества и спасение - в пробуждении души, совести. Разница лишь в том, какими путями пришли оба художника к такому убеждению: один - через наблюдения над общественной жизнью, а другой - через опыт личных переживаний.
Глава 2. Сравнительный анализ пути прозрения героев М. Салтыкова-Щедрина и Л. Толстого
.1 Сравнительный анализ двух образов главных героев (Иудушки и Ивана Ильича): предпосылки
Придя к выводу о схожести взглядов двух великих писателей на проблему душевной слепоты человека, мы возвращаемся к теме нашего исследования и отмечаем, что названная проблема приобретает максимальную остроту в таких произведениях, темой которых является подведение итогов жизни, прошедшей впустую, и трагическое предсмертное прозрение. Такова тема повести Смерть Ивана Ильича, а роман Господа Головлевы построен как череда таких повестей, каждая из которых предваряет прозрение самое трагическое и самое ужасное - прозрение Порфирия Головлева, центрального героя произведения. Примечательно, что повесть Толстого задумана летом 1881 года, т.е. вскоре после того, как был напечатан роман Господа Головлевы. Это дает нам основание предполагать, что Толстой заметил в общественном романе тот самый философский мотив, о котором идет речь в нашем исследовании, и выстроил на этой основе отдельное произведение, отражающее кроме того и внутренний мир самого Толстого.
Поскольку наша задача - вывести из-под сомнения надклассовость, общечеловеческий подтекст образа Иудушки, постольку мы зададимся вопросом: чем обусловлено спорное отношение к Иудушке, склонявшееся чаще всего к рассмотрению этого образа как исключительно объекта беспощадной сатиры? Спорным мы называем отношение к этому герою потому, что некоторые из современников Щедрина сумели разглядеть в этом образе нечто, выходящее за рамки злободневности, ещ?/p>