Сравнительный исследование библеизмов в английском и русском языках
Дипломная работа - Иностранные языки
Другие дипломы по предмету Иностранные языки
?играфу к роману Л.Толстого "Анна Каренина", который " проходят" по школьной программе, большинству носителей русского языка известна цитата из библии "Мне отмщение, и аз воздам", в то время как в английском эквивалентная фраза "Vengeance is mine, I will repay " не стала крылатой. И, наоборот, выражение by the rivers of Babylon /we sat down and wept/ (о тоске иудеев в вавилонском плену) употребляется метафорически о грустном состоянии души ( возможно, "обновившись" в английском языке благодаря популярному хиту 70-х гг); в то время , как в русском библейское выражение "на реках вавилонских тамо седохом и плакохомтАж" является неупотребительным архаизмом. Библеизм No peace for the wicked широко употребляется в современном разговорном языке, как правило, шутливо - про очень занятых людей; а в русском соответствующий эквивалент "Нет мира нечестивым" неупотребителен. Другим затруднением может быть различное переосмысление одного и того же библейского сюжета и актуализация разных моментов в нем. различное "расставление" акцентов в русском и английском языках. Так, из сюжета о Каине и Авеле, в русском языке закрепилась в качестве "крылатой" фраза: "Где брат твой, Каин?", а в английском - I am not my brothers keeper (я не сторож брату моему).
Важной особенностью, присущей фразеологизмам библейского происхождения, является способность этих единиц к символическому переосмыслению, которое занимает промежуточное положение между метафорой и метонимией. Особое внимание следует уделить факту существования символики у библейских имен собственных (как у антропонимов, так и у топонимов). Подобные фразеологизмы являются "символами в квадрате". Это значит, что такие фразеологизмы, как Judahs kiss - поцелуй Иуды; Solomons wisdom - "мудрость Соломона" и другие, помимо присущего им общего символического значения, включают в свой состав имена собственные, сами по себе являющиеся символами. Так, слово Judas употребляется в значении "предатель", Solomon - в значении "человек, известный своей мудростью". С теологических позиций символом является не только имя, но и сам библейский образ, раскрывающийся в целом ряду по-своему значимых событий. Поэтому христианская теологическая символика намного сложнее и многограннее, чем та, которая закрепляется на уровне обыденного сознания. В целом библейская символика интернациональна. Но при этом надо учесть и тот факт, что каждым народом Библия осваивалась самостоятельно, в результате чего у одного и того же библейского имени в одном из языков диапазон коннотаций может быть шире, чем в другом, или вообще отсутствовать.
Данные различия создают значительные трудности для переводчиков английской художественной литературы и публицистики.
2.2 Своеобразие фразеологических единиц с ономастическим компонентом в английском и русском языках
В русском и английском языках существует значительное количество выражений, генетическая связь которых с Библией не вызывает сомнений. К этой группе относятся прежде всего фразеологизмы, имеющие в своем составе библейские имена собственные.
Благодаря наличию библейского антропонима или топонима такие единицы легко распознаются и составляют особые структуры корпусов библеизмов сопоставляемых нами языков.
Имя собственное, способствуя консервации "генетической" памяти оборотов, облегчает процесс соотнесения фразеологизмов с текстом Священного Писания. С этой точки зрения и в русском, и в английском языках выделяются цитатные и ситуативные библеизмы: в первом случае фразеологизмы представляют собой элемент текста (ср.: русск. Из Назарета может ли быть что доброе? и англ. What good can come out of Nazareth?), а во втором - появляются на основе библейских образов и сюжетов (русск. Иудино лобызанье и англ. Judahs kiss). Очевиден факт, что цитатные фразеологизмы в свою очередь неоднородны. В некоторых случаях библейские выражения могут иметь устойчивые значения непосредственно в тексте источника (русск. Фома неверующий и англ. doubting Thomas). Все эти выражения можно объединить одним общим термином первичные библеизмы, которые по своей сути одновременно являются "крылатыми словами". Несмотря на существование значительного числа аналогичных библеизмов с именами собственными, сопоставляемые нами языки и в этом случае демонстрируют свою избирательность: нередко библейская ситуация в целом или ее деталь актуализируется во фразеологии только одного из языков. Ср. эпизод, повествующий о языческих народах, которые выступят, согласно предсказанию апостола Павла, на стороне Сатаны (Ап. 20, 7 - 10): русск. Гог(а) и Магог(а), в английском же языке подобного оборота нет. Эпизод, в котором рассказывается о казнях египетских (Исх. 7 - 12), отражается в трех русских оборотах, детализирующих сюжет (египетские казни, саранча египетская, тьма египетская), в английском ему соответствуют два: Egyptian plague и Egyptian darkness.
Значительная часть параллельных первичных библеизмов характеризуется сходством структурной организации формы и общностью хотя бы одного из значений.
При сопоставлении таких типологически далеких языков, как русский и английский можно лишь говорить о некоем относительном тождестве внешней формы фразеологизмов. Существуют и некоторые лексические расхождения, проявляющиеся, например, в употреблении различных стилистических синонимов. Так, характерной чертой русского корпуса библеизмов в целом является наличие в составе оборотов значительного количества архаизмов, относящихся к стилистически возвышенной лекси