Социально-экономическое развитие прибайкалья: состояние, проблемы, перспективы
| Вид материала | Документы |
- Темы рефератов по политологии: Современное состояние политической науки: проблемы, 10.21kb.
- Состояние, проблемы и перспективы развития. Материалы VII международной научно-практической, 2398.87kb.
- Состояние, проблемы и перспективы развития. Материалы VIII международной научно-практической, 2761.66kb.
- Состояние, проблемы и перспективы развития. Материалы VI международной научно-практической, 1888.69kb.
- Состояние, проблемы и перспективы развития. Материалы V международной научно-практической, 1714.39kb.
- Состояние, проблемы и перспективы развития. Материалы IX международной научно-практической, 2233.33kb.
- Министерство сельского хозяйства российской федерации, 54.55kb.
- Транспортный комплекс и его роль в социально-экономическом развитии региона. Состояние, 59.62kb.
- Федеральная целевая программа "Социально-экономическое развитие Чеченской Республики, 1587.67kb.
- Состояние, проблемы и перспективы информатизации муниципальной системы образования, 74.42kb.
Коноплёв Н.С., доктор философских
наук, профессор, зав. кафедрой философии и религиоведения Иркутского государственного университета
^ В.И. ЛЕНИН КАК МЫСЛИТЕЛЬ
Постановочный репортаж
/Предложено краткое рассмотрение отдельных сторон весьма актуального для нашего времени ленинского идейного наследия: вскрыто соотношение научного мировоззрения и идеологии под классово-партийным углом зрения; показано место постиженческих норм в отражении реальной действительности выдающимся теоретиком материалистического направления в философии. Особое внимание – контекстом ленинского учения о противоречиях - уделено «фактору негативной диалектики» и пути его преодоления за счет универсализации планетарных возможностей диалектики позитивной./
^ Трудности самореализации нынешней философии – как быть ей
с (внерелигиозной) верой?
Не все считают В.И. Ленина (1870-1924) философом; но – посмотрим. Философия – рационально-целеположенная, обобщенновоспроизводимая
духовная деятельность, обусловливающая земное самоутверждение индивида (а также социума). Оперируя разумом (рацио), философия подгоняет под него присущую индивиду веру (разум плюс вера – вот она: человеческая, аксиологически «процеженная», духовность). Ее философия «вымеряет» рассудочными категориями. Отринутая вербализацией (которую монополизировал разум) вера уподобляется «задворкам сознания» (согласно психоанализу, это id: некое тайное оно). Обойтись без веры (о религии – иллюзорно-компенсаторном ее деривате - речи не ведем) – типичный настрой философии, сдерживающий, однако, перспективы возвышенного любомудрия. Кризис нынешней, опутанной масскультом, философии – в неумении конструктивно соотнестись с верой. Но найди философия с нею общий язык - она непременно расшатает свой (рациональный) статус. …Известно, что духовность человека – его уникальное обретение; и общественными отношениями актуализуется разум (а вместе с ним вера). Исторически сложилось так, что разум, утверждая человека «земноданностью», предопределил «социальный распорядок веры». Вера, однако, сказалась менее, нежели разум, социально завербованной – из-за недостаточно предпринимаемых ею усилий по утверждению «живой жизни» (А.А. Григорьев /1822-1864/). Медлить было нельзя - и вот уже тысячелетия разум, нейтрализуя веру, цивилизует человечество. Философия предоставляет разуму широкую дорогу, руководствуясь которой он упорно «принижает» веру. Поневоле подумаешь об ограниченности философии, так и не высветившей – из-за присущих ей «редукционистских натяжек» - вероисповедный массив духовности.
^ В.И. Ленин не отказывается от веры и придает ей амбивалентную соотнесенность с рацио
…Рассматриваемая ситуация выставляет текстуально интересующий нас и жизненно программируемый «казус Ленин» за «философские скобки», поскольку Ильич – а речь мы ведем о его духовном тезаурусе - не абсолютизирует роль разума в разрешении цивилизационных задач. Взглянув с этих позиций на Великий Октябрь (1917), осознаём, что этот мощнейший революционный процесс вполне мог не состояться из-за отсутствия субъективных (замешанных на «верорациональном меню») предпосылок, отстоявших себя «титаническим взмахом» большевиков. И хотя, по утверждению их непримиримых оппонентов – «либералов», Россия началом двадцатого века, не «дозрев» до пролетарской революции, уступила власть «охлократам» (а не «передовым производителям»), остается сожалеть об «одномерном идейном самочувствии» противников социалистического переустройства общества. Эти люди настаивают: октябрьский переворот – исходный пункт торжества «негативной диалектики» (приводимое словосочетание принадлежит теоретику Франкфуртской школы Т. Адорно /1903-1969/): «воплощение худшего»... Но если так, отчего «наследник» царской России – могучий, жизнеутверждающий СССР – взлетел на столь захватывающие высоты? Ниспровергателям отечественного прошлого невдомек, что «чистым» «умом Россию не понять» - «в Россию можно только верить» (Ф. И. Тютчев /1803-1873/). В.И. Ленин был тем, кто, опираясь на союз рацио и веры, сумел настроить его (т.е. указанный союз) на мировоззренческий выбор. Дала о себе знать сосредоточенная ленинская прозорливость. Раскрыв идеологически выверенное научное мировоззрение, В.И. Ленин амбивалентно соотнес в нем рациональную и вероисповедную составляющие человеческой духовности. Так сформировался имеющий большое практическое значение феномен убежденности. Убежденность, как мы ее сегодня себе представляем, - результат творческого единения рацио и веры, сложившийся под влиянием идеологически востребованного научного мировоззрения. Известно, что К. Маркс (1818-1883) и Ф. Энгельс (1820-1895) ставили идеологию в неудобное положение ввиду ее причастности к уже в то время начавшемуся зомбированию массового сознания. Идеологии они противопоставили научное мировоззрение, которое, в отличие от нее, - сугубо индивидуализировано и прежде всего содействует становлению пролетарской духовности. Противопоставив идеологии как выражению массово-отчужденного сознания снимающее отчуждение научное мировоззрение, основоположники научной философии открыли дорогу личностной самореализации представителям рабочего класса – строителям нового мира. Речь прежде всего шла о том, как усилить в рабочем человеке «фактор субъектности», благодаря чему рабочий класс из «класса в себе» станет «классом для себя» и ведущей силой по отношению к широким слоям населения, которые под влиянием
пролетариата неуклонно революционизируются. К. Маркс и Ф. Энгельс четко осознавали негативную роль буржуазной пропаганды, выстраиваемой именно за счет идеологического наката. Однако научное мировоззрение не могло выдерживать натиск расширяющейся буржуазной идеологии, поскольку она подкупала массовое сознание «сиюминутной прелестью желаемого успеха». Идеология успешно наступает на жизнь, апеллируя к инстинктам, которые – «подогревом масс-медиа» - неудержимо «рвутся наружу» со «страстью выпущенного джинна из бутылки». Этим подчеркивается внутренняя неупорядоченность человеческих стремлений. Подчиняясь велению инстинктов, человек заглушает разум порывами (не обремененной строгим порядком) воли. Расшатав сознание, воля «экзистенциируется» чувственным срезом индивидуального самовыражения. Человек, утрачивая «системно-жизненный прогон», под влиянием наседающего – опять-таки со стороны воли - стресса становится легкой добычей «внутрителесной неустойки».
^ Теоретическое обеспечение В.И. Лениным единства научного
мировоззрения и «массовой идеологии»
В.И. Ленин, отталкиваясь от марксистского понимания идеологии и научного мировоззрения, делает серьезное программное открытие, вполне соответствующее обстановке рубежа ХIХ-ХХ вв. Будучи зрелым, «классово заряженным» политическим мыслителем (В.И. Ленин наделяет политику «методологической экспрессией», и она помогает «апологету униженных и оскорбленных» искать и находить пути-дороги в «светлое завтра»), В.И. Ленин с позиций научного мировоззрения научно же «обустраивает» массовую идеологию. Это связано с тем, что эпоха империализма, «озвучиваемая» пролетарскими революциями, усиливала массовую индивидуализацию социума – вела к активно воплощаемому единству идеологии и научного мировоззрения. Суть складывающейся ситуации заключалась в том, что действенной практикой сотворяющий научное мировоззрение пролетарий «наэлектризовывал» им (т.е. научным мировоззрением) массовое сознание, придавая ему отдельные, довольно важные компоненты (такие как классовый подход в области общественных отношений, обретение революционного видения перспектив социального обустройства народонаселения, коллективизм, диалектически соединенный с «личностной поступью», возрастающая роль социоиндивидуализированной классовой солидарности приматом обретающей всё большую значимость «научно-мировоззренческой доктрины»), при опоре на которые «широкая идеологическая самодостаточность» начинает приобщаться к «научно-мировоззренческому реноме». Чтобы этот процесс обретал общезначимость, необходим был посредник, усиливающий субъектную выраженность трудового народа – пролетариата и тяготеющего к нему жителя деревни (с прибытием в городские трущобы также становящегося «неизбежным паупером»). Этим посредником-магнитом, под влиянием которого «пространственная рассредоточенность масс» стягивалась узлом классово-пролетарского вызова существующему строю, высветилась сотворенная В.И. Лениным партия большевиков.
^ Развитие В.И. Лениным положений русского философского
Ренессанса
Особенностью российской действительности рубежа XIX-XX вв. явилось причудливое сочетание непосредственно отечественных и западноевропейских компонентов цивилизации: страна приобщалась к капитализму с «лица общинным выражением». Для многих – прежде всего народников – внедрение капитализма казалось «производственным браком»: служило показателем того, что русский капитализм «не в своей тарелке» и «склоняет» страну к катастрофе. Мыслители Серебряного века (последняя четверть XIX – начало XX вв.), обосновывавшие (вслед за Вл. С. Соловьевым /1853-1900/) философию всеединства, рассматривали его с позиций культуры (соответствуя которым цивилизационный, а стало быть производственный по своему претворению, аспект совершенствования социума явно затенен «духовно-деятельностным замером») – не учитывали (и в этом слабость выразителей русского философского Ренессанса, идеалистически, а не с позиций материализма интерпретировавших «парадигму всеединства») наступления техносферы как мощного средства инновационного совершенствования производительных сил в эпоху империализма, пролетарских революций. Раскрывая с классовых позиций проблему всеединства, В.И. Ленин затверждает важное положение о том, что научное мировоззрение, обретая индивидуализированную репрезентацию (т.е. выступая условием личностного самовыражения конкретных представителей рабочего класса и тем самым определяя их как субъектов исторического процесса), становится фундаментом идеологического совершенствования массового сознания. Оное сознание обретает «антизомбийный иммунитет» - приобщается к научно-материалистическому освоению системы общественных отношений, и всеединство занимает отводимое ему самой жизнью положение, закрепляющее ведущую роль производства в организации надстройки. Философия всеединства концептуально структурирует «базис-надстроечные очертания сущего», теоретически прочерчивая неизведанный путь трудового – в производственном содружестве (воспроизводящем практику «разглашаемой» нами философии всеединства) – сплочения народа. Еще до знакомства с марксизмом В.И. Ленин, изучая наследие Вл. С. Соловьева и Н. Г. Чернышевского (1828-1889), не мог не обратить внимания на высокую оценку мученика свободы со стороны вдумчивого критика «отвлеченных начал», блистательного идеалиста. Это важное – на наш взгляд - обстоятельство способствовало материалистическому переосмыслению В.И. Лениным соловьевской философии всеединства. Ее переработка создателем Советского государства произошла на ранней стадии формирования ленинизма – отечественного продолжения марксизма. Ленинизм – мы знаем – особое внимание уделяет «субъектно настроенному активизму социума»; и «субъектная насыщенность» характеризует индивидуализированную (что соответствует факту массовой индивидуализации социума), а не «коллективистски застрахованную» его репрезентативность. Далее, сопряженная с «субъектом» «объективная реальность» становится тем окном, которым оперирует субъект для овладения «непосредственной вещностью». В.И. Ленин применяет философию всеединства для раскрытия внутренней связи между человеком и «опредмеченными обстоятельствами». При этом «субъект» и «объект» для В.И. Ленина – это не «отвлеченные посредники» в связях между человеком и миром: они воплощают – растворяясь в них (т.е. в связях) - «неразлучное единство» того и другого. Философия всеединства служит В.И. Ленину для преодоления (намеченного дуализмом Декарта /1596-1650/) «научного антропоморфизма»: слияние личности с миром позволяет ей оттачивать взгляд на мир, постоянно абстрагируясь от него, а не персонифицировать (т.е. иллюзорно удваивать) реальную действительность. Критика ее иллюзорного удвоения свойственна глубокому трактату В.И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм» (1909) - с его выведением «на чистую воду» «иллюзорно-компенсаторных потуг» позитивистов-эмпириокритиков. Опираясь на учение о «разумном эгоизме» Н. Г. Чернышевского, В.И. Ленин локализует «всеединство» потребностным полем социоколлективизирующейся личности. В.И. Ленину оттого притягательно «всеединство», что - при раскрытии мира - позволяет видеть в нем (т.е. во всеединстве) постоянное присутствие человека, не претендующего на захват «вселенски воздвигнутых высот», но желающего обрести собственное место в «дали неоглядной» бесконечно выстраиваемой «межиндивидуалки». Конкретным же людям это нужно для земного самоутверждения, приоткрывающего им возможность «теплого» единения с природой - при толерантно-уважительном отношении к ней. Следуя теории (впрочем, как теория она ждет своего дальнейшего обоснования) научного коммунизма, показывающей неизбежность преодоления цивилизационного (т.е. классово «сколоченного») обустройства общества, В.И. Ленин учение о всеединстве включает в перечень основных послереволюционных установок по преобразованию существовавшего в стране «многоуклада». Преодолеть его - веками сложившегося - и достичь конструктивного всеединства в формирующейся новой исторической общности – великом советском народе – такая задача была поставлена большевистской партией перед трудящимися нашей необъятной Родины. Успешное выполнение указанной задачи связано с деятельностью И.В. Сталина (1879-1953). Однако И. В. Сталин претворял предначертания В.И. Ленина, подтвержденные индустриализацией страны, коллективизацией сельского хозяйства, укреплением обороноспособности Советского Государства и, наконец, беспрецедентной победой советского народа над фашизмом (1945). …Возвращаясь к затронутой выше проблематике о характере взаимодействия научного мировоззрения и идеологии (анализируемой – с позиций марксизма – В.И. Лениным свыше ста лет назад), мы подчеркнули: в условиях российской действительности идеология масс смогла удачно отложиться научно-мировоззренческим контекстом под мощным воздействием присущего российскому общинному обустройству духа всеединства.
^ Идем вглубь времени: В.И. Ленин и западники, В.И. Ленин
и славянофилы
Рассматриваемое Вл. С. Соловьевым всеединство обретало преимущественно социо-религиозную направленность, и его следовало «обеспечить» «базис-надстроечным антуражем». Теоретически это стало возможным под влиянием научно-материалистической методологии, практически - благодаря социалистическим преобразованиям. Стратегия В.И. Ленина, в частности, состояла в том, что он опирался на традиции противостоящих друг другу славянофилов и западников. Эти два идейно-мировоззренческих направления стремились определить пути развития России. Западники обрисовывали ее идеал демо-либеральными новациями; славянофилы – в «коллективистски подогнанной общине». Оба направления накапливали важные «идеологемы». Так, выразитель «западнических настроений» В. Г. Белинский (1811-1848) сводил идеологию к внедрению в общественное сознание разрабатываемого великим критиком революционно-демократического стиля мышления – основу грядущих преобразований, которые непременно окажутся поддержанными (так оно и вышло!) трудовым сообществом. Идеология славянофилов преимущественно была «охранительной» (закавычиваем это слово из-за его несоответствия содержанию официально-охранительной идеологии, высвеченной формулой: «Православие, самодержавие, народность»). Отметим, что западники, делавшие упор на личностное преломление социальности, несомненно были заинтересованы поисками склоняющегося к научному обоснованию мировоззрения; славянофилы – напротив – собственно человеческие ценности, такие, как упомянутое нами мировоззрение, выверяли «индивидуально подтянутой религиозностью». Отсюда славянофильски «зачищенное» мировоззрение с трудом поддается «мировоззренческой ретуши». Все-таки именно наука ставит мировоззрение на приличествующее ему место. Подхваченный пролетарским (с 1895 г.) этапом российского революционного движения В.И. Ленин непосредственно столкнулся с тем, как успешнее свести к общему знаменателю идеологию и мировоззрение. Единственно правильным выходом из «нагрянувшей» ситуации В.И. Ленин счел – повторимся - создание революционно-пролетарской партии, сочетающей в своей работе с массами (научно выверяемые) коллективизированный и «штучный» подходы. Отмечаемое сочетание позволяет вырабатывать индивидуально исполняемое научное мировоззрение и научно регулируемую пролетарскую идеологию.
^ В.И. Ленин – создатель пролетарской партии
Носителем рассматриваемых ценностей – и это вполне естественно – выступает создатель и руководитель партии нового типа, поскольку без «человеческого фактора» - на одних «зряшных рассуждениях» - ничего подлинного в жизни не происходит (та же Нагорная проповедь «зависает пустотой» - стоит отвлечься от того, кто ее произносит). Создаваемая В.И. Лениным пролетарская партия предстала сплоченным творческим коллективом, который своей вынужденной подпольной борьбой стабилизировал единство сущего (т.е. того, что характеризует «пролетарского устроителя нового мира» - главного творца материальных и духовных благ /а им заявляет о себе рабочий человек/ - со стороны «интимной» соотнесенности в нем «научно-мировоззренческой и собственно идеологической фиоритур») и должного (промеряющего жизненную перспективу рядового «адепта» революционного преобразования общества отсылом к «партийному засвидетельствованию» - мощному рычагу внутрипартийной демократии /пределами которой твердая дисциплина как для каждого наделенного творческим потенциалом индивида, так и для всех вершителей «неожиданно представшего будущего» выступает завидным солидаризирующим стимулом целеположенной деятельности осознающего свои права и оттого идейно – в интересах людей труда - взрослеющего социума/ и связанной с ней этикой трудового коллектива /попутно отметим: мы рассматриваем классовую борьбу революционеров-подпольщиков как осложненный необычной, т.е. длительно лишенной «легитима», ситуацией «рядовой» производственный процесс/). Подчеркивание В.И. Лениным тесной взаимосвязи идеологии и научного мировоззрения было обусловлено особенностями отечественной духовности, которая, оперируя «коллективистским зачином», выверяла ими степень совершенства индивидуализированной ментальности. Для В.И. Ленина идеология как выражение общего своевременно корректировалась научно воспроизводимым содержанием единичного, фактическим катализатором которого «отчеканилась» партия – субъект, способствовавший переводу широких народных масс на рельсы «субъектной заангажированности». Деятельность «сконструированной В.И. Лениным партии большевиков сводилась – поступью «революционных всполохов» - к становлению социалистической нации как основной производительной силы общества (в определенном отношении «социалистическая нация» тождественна «рабочему классу», но отличается от него более «прицельным» охватом «реальной действительности» - с включением в нее широкого спектра практически-духовной задействованности). Утверждая превосходство труда над капиталом, социалистическая нация формировала советский народ - общественно-историческую общность, которая, обусловливаясь «этническими параметрами», совершенствовала природу человека за счет его (т.е. данного индивида) «причащения» к технически разрастающемуся производству. Отмечаемое совершенствование состояло в том, что возводимая искусственная среда (приобретшая впоследствии – размахом НТР – «глобальную расфасовку») смягчалась «сталинским планом преобразования природы». Развернувшееся его «заземление» (40-е гг. ХХ в.) оборачивалось своеобразной естественноприродной подушкой между «индустриально-индивидуализирующимся социумом» и заполоняющим «ойкумену» искусственным посредником – «приживалом» на теле человечества (иначе и не назовешь иссушающую нас, но нами же навязываемую планете Земля искусственную среду). Рассматриваемая ситуация высвечивала гармонизацию человеческого самовыражения – к этому, по нашему мнению, сводилась «селекция» природы человека: человек становился повелителем искусственной среды, а не ее рабом (как это повсеместно случается сейчас). Открывался вполне гуманистический подход к разрешению предложенной В.И. Вернадским (1863-1945) «ноосферной задачи»; стало возможным «точечное» использование его (т.е. разрешения) результатов - за счет увеличения общественно становящегося свободного времени (за неимением возможности рассмотреть специфику ноосферы – это особая тема - оставляем его, т.е. свободное время, за пределами нашего внимания).
^ Негативная диалектика – альтернативна ли она диалектике
позитивной? Инновационные перспективы позитивной диалектики
…В.И. Ленин, заложивший основы теоретико-практического преобразования мира, вместе с обученной им партией большевиков интенсифицировал – выразимся так – мировую революцию в ее позитивно-диалектической устремленности. Вместе с тем планетарно же воспроизводимая система общественных отношений как раз в силу своего «глобального всеохвата» выставила, как мы видим, противовес позитивной диалектике, «заполненный» искусственной средой: сложилась (упомянутая выше) пресловутая негативная диалектика. Обретая глобальную затверждаемость, она перечеркивает закон двойного отрицания – подрывает действенность позитивной диалектики. Анализируя с классовых позиций эпоху империализма, В.И. Ленин приходит к выводу о том, что технический прогресс может быть использован в общечеловеческом строительстве – коль скоро стабилизирующе-революционной деятельностью общество оттеснит негативную диалектику на «задворки истории». Предлагаемые Вождем перспективы оказались услышанными последующими поколениями. Одна из них – выразить наше время с его стремлением к устойчивому развитию. …Опять возможно планетарное торжество позитивной диалектики, если, конечно, устойчивое развитие преодолеет «разрастающийся вселенский динамонеравновес» (он-то и олицетворяет негативную диалектику). Для В.И. Ленина всемирная революция – это прежде всего инновационное преодоление косных, не отвечающих задачам дня традиций.
Социоинновация направлена на подталкивание – в границах социальной формы движения материи – изменчивости (как лидера диалектики) на должный, исторически обусловливаемый уровень ее общественной значимости. Лишь будучи тем, чем она воспроизводит себя в инновационных поисках, диалектика революционизирует общество – охраняет его от «заблуждений» негативной диалектики, ставит на путь гуманитаризированного действа. Соединение индивидуально нарабатываемого научного мировоззрения и привносимой в сознание масс партийно отлаженной идеологии является «раскручиванием» того «инновационного ареала», который В.И. Ленин тщательно «вспахивает»
и послеоктябрьским периодом применяет на практике: введенные по инициативе В.И. Ленина нэп и план ГОЭЛРО содержали столь мощные инновационные интенции, что на долгие годы определили построение социализма в «отдельно взятой стране»... …Мы попытались затронуть одну, правда немаловажную, сторону ленинского идейного наследия, связанную с разработкой и внедрением в жизнь субъектно отстоявшейся тематики. Субъектом активной жизнедеятельности выступает здесь конкретный выразитель интересов рабочего класса – творец материального благополучия. Кому-то покажется, что рабочий класс не производит сколько-нибудь значимой «духовной продукции». Но это далеко не так, поскольку складывающаяся пролетарская интеллигенция (об иной интеллигенции мы речи не ведем) – и вне пролетариата она никогда бы не оформилась «интеллигентной прослойкой» - только тем и занята, что, ведя «штучно-коллективизированную» работу с пролетариями, структурирует их личностное самовыражение. Доводя его до «зрелого совершенства», разбираемая нами интеллигенция «поштучно просеивается» пролетарской партией, вливаясь в ее ряды. Одновременно с этим интеллигенция – теперь уже «партийно оповещённая» – прививает рабочим научное мировоззрение с «попутным» коллективизированием его «идеологической фикцией» (т.е. условной вехой, выполняющей методологическую функцию по становлению подлинно пролетарского коллективизма). В.И. Ленин всесторонне
обдумал положение, согласно которому партия революционеров складывается по мере взросления рабочего класса, осознания им своих экономических и классовых интересов. В.И. Ленин также понимал: диалектически упорядочивающая соотносимость рабочего класса и партии пролетариата возводит на «руководящий пригорок» партию. Именно она личностно структурирует лучших представителей рабочей массы, за которыми следуют «рядовые
борцы»… При этом рассуждать, первична ли партия по отношению к пролетариату или же пролетариат «предвосхищает» организацию революционеров, не совсем корректно ввиду того, что «партия» есть форма по отношению к «пролетариату» - вершителю «содержания» (попутно заметим: «партия» являет собою отструктурированную систему, содержание которой – пролетариат - представлено такими компонентами, каждый из которых характеризует ту или иную «пролетарскую страту», или, другими словами, репрезентирует весьма конкретный слой рабочего движения). …Уловленная В.И. Лениным диалектика идеологии и научного мировоззрения сфокусировалась предметным ее (т.е. диалектики) развертыванием - «обликом» большевистской партии. Новаторство В.И. Ленина в революционном преобразовании общественных отношений состояло, по нашему мнению, в том, что, применяя системно-структурный подход к анализу партийной реальности, пролетарский Стратег налагает ее на разбираемые отношения – придает им «субъектную запечатленность». Эпохальное заявление В.И. Ленина, заразительно прозвучавшее «Апрельскими тезисами» (1917), состояло в обосновании открытости рабочей партии по отношению к непролетарским слоям населения - крестьянству, мелким производителям... Эсеры – самая многочисленная партия предреволюционной России - были недовольны большевиками за то, что они якобы использовали их (т.е. эсеров) программу перестройки деревни. Однако мелкобуржуазные революционеры оказались неправы: они прошли мимо глубинного лаконизма шедевра ленинской политической мысли. Владимир Ильич утверждал: Россия прорвет цепи империализма за счет многоукладно отложившихся в ней традиций. Традиции для В.И. Ленина стали своеобразным пьедесталом утверждения нового (связанного с революционным преобразованием) Отечества. Это мы находим в провозглашенном В.И. Лениным нэпе. Нэп – это такая организация производства, которая, с одной стороны, стабилизирует и усиливает связи между городом и деревней – рабочим классом и крестьянством, создавая предпосылки их хозяйственного кооперирования; с другой – втягивает в социалистическое переустройство различные общественные уклады. Конечно – и В.И. Ленин понимал это, – возникали «производственные издержки», с неизбежностью, однако, элиминируемые совершенствующейся организацией труда на базе плана ГОЭЛРО. Значимость ленинского плана построения социализма заключалась, очевидно, в том, что он (т.е. план) настраивал на динамичное его исполнение, в чем прежде всего заинтересованным оказывался рядовой труженик. Идейным основанием плана стал взлелеянный В.И. Лениным неотразимый энтузиазм строителей Магнитки, Днепрогэса, Сталинградского тракторного... Опираясь на него (т.е. на энтузиазм), большевики заинтересовывали население социалистически приподнятой производственной активностью. Благодаря ей техника бесповоротно включилась в выполнение трудовых – производственных – функций, оставляя человеку возможность ею (т.е. техникой) руководить. Стала – повторяем - складываться социалистическая нация как условие формирования единого советского народа. Противостоя капиталу, она направляла трудовую активность широких масс на обретение ими внутриколлективистского содружества. Инновационная сущность ленинизма в рассматриваемой ситуации свелась к тому, что выстраиваемое социалистическое государство, опираясь на диктатуру пролетариата, все-таки «вклинивалось» в складывающиеся общенародные ценности (которые не полностью тождественны национально-классовой политике пролетарского государства).
^ Логика революционных преобразований в нашей стране. Новаторство В.И. Ленина
…Великий Октябрь, положив начало революционным преобразованиям в нашей стране, очертил их логикой развития. Эта логика предполагает:
1) отказ трудящихся от власти капитала (и феодальных пережитков); 2) слом буржуазной государственной машины и замена ее властью трудящихся –
государственным социалистическим устройством; 3) опора широких масс на
неизбежно – широким руслом творческих преобразований - вспыхнувший в них героический энтузиазм; 4) становление социалистических общественных отношений под эгидой освобожденного труда и непосредственно с ним связанного формирования социалистической нации – основной производительной силы советского общества; 5) вызревание - советским окружением –
новой исторической общности: великого советского народа; 6) становление – в условиях нарастающей массовой индивидуализации социума - личностной самореализации советского человека под воздействием намечающегося в его духовной сфере синтеза рацио и веры (веру рассматриваем во «внерелигиозной прописке»; однако ее наглядное присутствие здесь – и мы это уже «проходили» - чревато расцветом атеизма: светской разновидности религии); 7) выработка идеалов построения коммунизма на базе внерыночных производственных отношений (т.е. путем преодоления формационно-цивилизационного – и, следовательно, несущего в себе различные уровни социо-индивидуализированного самоотчуждения – характера общественных отношений /укажем и на то, что оттеснение «формационности» с переднего плана жизненных реалий вовсе не свидетельствует о снижении производственной мощи при коммунизме; речь скорее идет о торжестве свободного труда в той общественной формации – коммунизме, - которая более ею не является/). Революционные преобразования имеют своим источником противоречие как выражение позитивной диалектики, уточненной вышеперечисленными пунктами. Эти пункты воспроизводят ленинскую программу вовлечения народных масс в социализм. При этом В.И. Ленин не страшится отойти от «ортодоксального марксизма» с его базис-надстроечными, стало быть цивилизационными (удачнее сказать – цивилизаторскими) «пристрастиями». Это обусловлено тем, что основоположники научной философии не предложили «рецептов» по постреволюционному «наполнению» Европы (что касается России, то здесь, по мысли К. Маркса, положение осложнялось «формационной неопределенностью»); таких рецептов и быть-то не могло. Новаторство В.И. Ленина состояло в том, что он, поведя народ по пути коммунизма, преодолевает «формационность» как не отвечающую задачам дня «социальную заслонку». Пусть «формация» «наполняет» классовое общество, но она не применима за его пределами (где процветает «уютная неотчужденность»). …Бесклассовое общество, или коммунизм, выстраивая этапы гармонизации отношений между человеком и окружающей его «социоприродной уравновешенностью», отнюдь не гарантирует повсеместной «манны небесной», но предоставляет право каждому из «всемства» («словечко» Ф. М. Достоевского /1821-1881/) «предстать самим собой». «Отметиться» таким способом – это нести в себе ответственность за Вселенную. И если ты коммунист, то не можешь не осознавать: отстраивать коммунизм - самая сложная задача, встающая перед человечеством. И не спасует ли оно перед нею? Может, лучше броситься ему – «после нас хоть потоп»! - в объятия «общества всеобщего потребления»?
В.И. Ленин как защитник общечеловеческих перспектив несомненно задумывался над этим. Продиктованные «полуумирающим заложником Горок»
последние работы полны мучительных переживаний самого родного для нас Человека за будущее пролетарской – и только ли за нее! – революции. В.И. Ленин, каким он предстает перед нами, - это одаренный научно-провидческими прозрениями гений.
^ В.И. Ленин – гений и пророк нового мира
И как гений В.И. Ленин оборачивается бесстрашным пророком. Быть пророком – необязательно мистически прозревать перспективу. Вместе с тем пророк видит «изнанку мира»: будущее мира в его «наоборотном присутствии». …В.И. Ленин болел страданиями человечества, стремясь к активному совершенствованию сложившихся норм общежития. Содействуя вступлению человечества в царство свободы, В.И. Ленин прекрасно осознавал: это достижимо в борьбе против сил и традиций старого общества. Но с каждым новым шагом развивающегося социума оно все более обрастает упомянутыми традициями: происходит, используя метафору, неумолимое умножение сущностей. И в этом заключается застой как «отголосок» их (т.е. умножающихся сущностей) «хаотического разброса». В.И. Ленин был настолько проницательным мыслителем, что разглядел в России то, что увидеть другим было не суждено. Мы имеем в виду умение В.И. Ленина замещать ситуацию «тупиковости» совокупностью ждущих разрешения противоречий. Опять обратим внимание читателя на Великий Октябрь. Государственная власть той порой «валялась на полу». Ее решили поднять вполне легально – через «законно сорганизованное» Учредительное собрание. Но если госвласть, о которую «вытирали ноги», свидетельствовала о тупиковом кризисе России, то организация этой власти в рамках Учредительного собрания могла лишь ее (т.е. тупиковость) усилить. Энергично овладев властью, большевики «трансформировали» тупик в актуальное противоречие: они, с одной стороны, обеспечили преемственность между Советской властью и прежней российской государственностью (что отразилось в стремлении новой власти сохранить сложившиеся некогда границы Империи), с другой – стимулировали для страны инновационно-«прозападный» рывок, обеспечив – теперь уже Советскому Союзу – величие сверхдержавы. Созидая социалистическое общество, большевики делали единственно верные ходы. Иначе, к примеру, никакой победы в Великой Отечественной войне (1941-1945) случиться не могло. Это также выражает торжество теперь уже провидческого ленинизма. Да, мы хорошо помним: случился крах Советского Союза, а вместе с ним (т.е. с этим крахом) – всей социалистической системы. Но обратимся к позорному Брестскому миру (1918). На его заключении настоял В.И. Ленин. И как мы знаем – Брестский мир благополучно канул в Лету. Теоретические наработки В.И. Ленина, преследующие актуальность преодоления тупика жизненно прочерченными противоречиями, - это тот материал в ленинском идейном наследии, руководствуясь
которым последователи В.И. Ленина продолжат государственный курс на коммунизм. …В.И. Ленин считал стимулятором коммунистического строительства противоречия между главными империалистическими государствами. Это понимание ситуации начала 20-х гг. ХХ в. служит показателем того, что В.И. Ленин современное ему состояние мира рассматривал не как тупиковое, но как противоречивое. Поскольку же противоречие – суть диалектики
(с ее постоянным обеспечением развития или, по крайней мере, становления той или иной материальной структуры), из этого следует оптимистический взгляд В.И. Ленина на диалектически загружаемые общественные отношения.
^ Коммунизм для основателя Советского государства – это «делаемое дело». Сила ленинской мысли: В.И. Ленин – Мудрый Вождь
…В.И. Ленин не считал коммунизм чем-то «запредельным». С первых дней революции коммунистические отношения внедряются в городскую и сельскую жизнь. В городе – это равномерное распределение продуктов между всеми гражданами Советской Республики (включая управленцев), в деревне – создание сельскохозяйственных коммун. Можно признать, что это был «мирно-коммунистический эксперимент», и разразившаяся Гражданская война (1918-1920), навязанная внутренними и внешними врагами, вскоре прервала его. Не будь этих крайне нежелательных обстоятельств, русская революция встала бы на мирные рельсы: ужилась с подавляющей частью трудящихся. Коммунизм для В.И. Ленина – это, повторяем, выход за пределы «формационности»; здесь сполна проявляется марксистское положение о том, что развитие каждого, отдельно взятого индивида служит условием развития всех сограждан. Преодолевая формационную структуру общества, коммунизм как «делаемое дело» (В.В. Маяковский /1893-1930/) открыто приобщает человечество к овладению новыми горизонтами – той же ноосферной ступенью системы общественных отношений. Эти отношения В.И. Ленин анализировал с классовых позиций, позволяющих коллективными, а также индивидуальными усилиями преодолевать разновидности социо-психологического самоотчуждения активизирующегося субъекта. И – вновь затронем тему: был ли
В.И. Ленин философом? Философия для нас, как «прописалось» началом статьи, – предельно обобщенный способ рационально-целеположенного самоутверждения индивида (и коллектива) в земных реалиях, она имеет дело с макромиром (отражаемым макромирно же выстраивающимся рацио). Согласимся: это маловато для нашей современности. Мы все более и более приобщаемся к опосредованному самоутверждению, и это уводит нас в «трансцендентный запредел». Своим «Материализмом и эмпириокритицизмом» В.И. Ленин предсказывает, что ум человеческий откроет «много диковинного». В.И. Ленин делает упор на привязку «ума» к чему-то «диковинному». Это «диковинное» может быть уподоблено упомянутому «трансцендентному запределу». Сделав такое сопоставление, мы – вслед за В.И. Лениным – ставим «ум» в необычную ситуацию, когда этот ум вроде бы уже не принадлежит себе: он оказывается чем-то замещенным. Чтобы уяснить, чем замещается ум и действительно ли такое с ним происходит, обращаем внимание на уже затрагиваемые убеждения. Их «вертикаль» («горизонталь» убеждений мы «игнорируем») заключает два уровня. Верхний уровень несет обусловливаемые разумом знания, нижний – преисполнен верой. …В.И. Ленин слыл идейно убежденной личностью: его вера была всесокрушающей. Она придавала разуму незаурядного искателя истины строгую интеллектуальную доказательность. Многим знакома сила ленинской мысли, продиктованная выстраданными убеждениями... …Опираясь на сказанное, выводим «рабочее предположение» о содержании ленинской духовности, в которой напряженным единством стянуты разум и вера. Но если это так – а почему бы и нет?, - то В.И. Ленин, вроде, отстраняет себя от философии – продукта западноевропейской ментальности. В определенном смысле это так, и В.И. Ленин… перестает быть философом. Однако В.И. Ленин – философ в том отношении, что он – под воздействием стратегии убеждений - насыщает верой свое «опережающее-отражательное амплуа». …Итак, В.И. Ленин – философ, но он не только философ. Мы помним также: В.И. Ленин - пророк. Пророческий подтекст ленинской духовности, скрепленный убеждениями Великого Человека, явился своеобразным мерилом диалектической соотносимости в нем (т.е. в Ленине) разума и веры. Оперируя ими, В.И. Ленин из философа превращается в духовника («духовник» здесь – вне всякой связи с религией). Но проще, убедительней видеть самого земного человека Мудрым Вождем. Вождь как свершение загадочной мудрости зиждется на традициях. Однако вождь как собственно вождь всегда «реставрирует» стремительное постижение встающего перед человечеством и доселе еще никем не схваченного «странного мироустройства». Мы знаем, верим, убеждены: динамизм поведения В.И. Ленина – «сгусток» многотрудных чаяний, промеренных универсальной изменчивостью - заманчивой стороной движения. О личностях ленинского масштаба когда-то Наполеон Бонапарт (1769-1821) афористично изрёк: «Великие люди – это метеоры, сами себя сжигающие, чтобы осветить мир». Среди благородно-мечтательных светочей человечества бессмертный лик овладевшего правдой жизни Владимира Ильича Ульянова-Ленина – первый среди равных!
Литература
Ленин В.И. Полное собрание сочинений. – М.: Политиздат, 1958-1965.
– Т. 1-55.
Туев В.А., Байкальский государственный университет экономики и права, доктор
философских наук, профессор
^ «НООСФЕРНАЯ» ПАНОРАМА СТАЛИНСКОГО МЫШЛЕНИЯ
Сталинское мышление содержало в себе такое неожиданное для политика того времени, но понятное для русского человека свойство, как «ноосферность». Сегодня идеи ноосферы приобрели всемирное распространение, они получили новое оформление в концепции коэволюции, гармонического
отношения между обществом и природой. Но Сталин был первым государственным деятелем, который мыслил в русле идей «космизма» и теории ноосферы.
Сталин строил модель развития советского общества в точном соответствии с главным приоритетом русской культуры, каким является духовность, безграничное и многомерное личностное развитие человека в сочетании с умеренно-рациональным, научно обоснованным уровнем удовлетворения его материальных потребностей. Это оптимальная модель поведения человека и общества, позволяющая согласовать интересы развития человеческой сущности с законами природы. Она могла бы и сегодня, и в перспективе послужить культурной «матрицей» развития человечества, гармонизирующей его отношения с природной средой.
Ноосферный «настрой» сталинского мышления проявлялся в его внимании к ученым-«космистам». По-видимому, ему особенно импонировали такие ученые, мыслящие масштабными, «вселенскими» категориями. Это, в первую очередь, К.Э. Циолковский и В.И. Вернадский. Да и они оба, по-видимому, чувствуя это, боготворили его и были рады поделиться с ним своими мыслями.
К.Э. Циолковского по праву называют «отцом космонавтики». Сегодня мы хорошо понимаем, что без его идей не было бы наших космических
кораблей. Он за тридцать лет до полета Юрия Гагарина говорил своим друзьям, что первой будет русская ракета и полетит на ней русский человек. Основоположник теоретической космонавтики нарисовал даже словесный портрет будущего Колумба Вселенной: «Представляю его открытое русское лицо,
глаза сокола» (3, с. 6).
Почему так думал отец космонавтики? Разве не было тогда наций, технически более развитых? Да, конечно, но он сознавал, что русских ведет в космос идея, и идея эта – не техническая, а всемирно-историческая. Именно у нас возникло духовное направление, именуемое «русским космизмом», истоки которого теряются в далеком прошлом, восходя к идеям русского мессианства, всесветности и всечеловечности. Космизм, устами К.Э. Циолковского,
говорил о вселенской миссии человеческого разума. Становясь космическим
феноменом, разум способен обеспечить «вечную юность Вселенной», победить ее «тепловую смерть».
К.Э. Циолковский видел, что советский строй создал все условия для практической реализации казавшихся фантастическими идей. Марксизм настраивал на изменение мира ради совершенствования человека. Социализм, освободив человеческий разум от оков частной собственности, создавал как духовные предпосылки, так и материальные силы, способные поднять русского человека в космос.
Сталин внимательно и заботливо относился к гениальному мыслителю. Тот, в свою очередь, с полным доверием обращался к нему как человеку, возглавляющему и представляющему власть, способную достойно распорядиться его наследием. Весной 1935 года здоровье К.Э. Циолковского, жившего в
Калуге, резко ухудшилось, он был помещен в городскую больницу (ехать в Москву, в кремлевскую клинику он решительно отказался). Прошли недели, месяцы… Он понимал, что умирает.
13 сентября 1935 г. Циолковский пишет письмо, адресуя его «вождю народа», «мудрейшему» Сталину. Он завещает в нем свои труды по авиации,
ракетоплаванию и межпланетным сообщениям большевистской партии,
советской власти, советской Родине. 17 сентября, в день своего 78-летия, он получает правительственную телеграмму: «Знаменитому деятелю науки товарищу К.Э. Циолковскому. Примите мою благодарность за письмо, полное
доверия к партии большевиков и Советской власти. Желаю вам здоровья и дальнейшей плодотворной работы на пользу трудящихся. Жму вашу руку.
И. Сталин».
Умирающий Константин Эдуардович еще находит силы ответить:
«Москва. Товарищу Сталину. Тронут Вашей теплой телеграммой. Чувствую, что сегодня не умру. Уверен, знаю – советские дирижабли будут лучшими в мире. Благодарю, товарищ Сталин, нет меры благодарности. К. Циолковский». Он, действительно, не умер в тот день, хотя уже и не радовал его
«девятый вал» всенародной любви и беспокойства: газеты и радио тиражировали бюллетени о течении его болезни, шел поток телеграмм. Он ушел из жизни с убеждением, что советские люди первыми из землян прорвутся в
бескрайние просторы космоса.
Внимание Сталина к великому ученому, конечно же, не случайность – он понимал значение его идей для будущего страны и всего человечества. Он чувствовал, что в идеях «космистов» выплескивается наружу вселенская
природа русского духа, его устремленность ввысь. В общении с ними он
черпал силы для того, чтобы прочертить космические орбиты будущих советских спутников, кораблей и исследовательских станций. В этих предельно обобщенных идеях он увидел также и возможности реализации вынашиваемых им планов преобразования отношений между обществом и природой на основе разума.
Развитие и распространение в России ноосферных идей по справедливости связывается с именем великого русского, советского ученого академика В.И. Вернадского. Рассматривая общественную жизнь как способ самоорганизации биосферы, он полагал, что со временем человек станет основным фактором ее эволюции, возникнет ноосфера, в которой человек должен будет выработать стратегию развития биосферы и новые стандарты своего образа жизни, позволяющие обеспечить ее существование и дальнейшее развитие.
В философских изысканиях этого великого мыслителя впервые появляется идея оптимизации сознательной человеческой активности сообразно критериям развития природных оснований человеческого бытия. Опираясь на идеи В.И. Вернадского, наш современник Н.Н. Моисеев представил ноосферу как высший этап самоорганизации материи, на котором ее развитие происходит
с участием человеческого сознания (2).
В.И. Вернадский был неординарной личностью. Активно участвовал в политике. Был в свое время членом ЦК кадетской партии, дважды избирался от Академии наук в Государственный совет Российской империи, участвовал в работе Временного правительства и даже подписал воззвание, в котором большевики объявлялись узурпаторами. Но все это не помешало продолжению им в советские годы плодотворной научной деятельности.
Именно тогда он стал крупным общественным деятелем и выдающимся организатором науки. Обладая универсализмом научного мышления, он внес огромный вклад в развитие ряда отраслей отечественной науки. Особенно значительна его роль в решении «урановой проблемы». Он стоял у истоков атомной энергетики, он первым в мире пришел к выводу, что феномен атомного распада таит в себе неисчерпаемый источник энергии, которая будет служить людям. Его с полным правом можно считать отцом советской атомной энергетики. Еще до революции он организовал поиск урановых руд, из которых в 1918-м были получены первые граммы радия. И он возвещает миру о начале новой эры: «Недалеко время, когда человек получит в свои руки атомную энергию». В 1922 году в Петрограде был открыт Радиевый институт, директором которого он оставался до 1939 года. Здесь в 1937 году был построен первый советский циклотрон.
Незадолго до начала Сталинградской наступательной операции (получившей, кстати, кодовое название «Уран») Сталин, зная об американском «атомном проекте» и о попытках немцев создать «оружие возмездия», принял решение о начале работ по созданию атомного оружия. Для этого он пригласил к себе на дачу в Кунцеве вместе с А.Ф. Иоффе также и В.И. Вернадского. По-видимому, без благословения тогда уже престарелого 79-летнего основоположника советской атомной науки, Сталин не хотел начинать эти работы.
Сегодня утверждают, что, дескать, власть с подозрением относилась к В.И. Вернадскому, и только необходимость развертывания работ по созданию атомной бомбы заставила Сталина советоваться с человеком с таким политическим прошлым (4). Разумеется, в пользу подобного суждения нет никаких доводов. Но его автор идет дальше: оказывается Сталина, наряду с желанием иметь «чудодейственное оружие» для страны, «магически» влекла идея обеспечить «если не личное бессмертие, то, по крайней мере, активное долголетие»… для себя. Правда, продолжает свои домыслы автор, Сталин, видимо, не знал, что В.И. Вернадский активно работает над разгадкой тайны «живого вещества», иначе встретился бы с ним еще не раз (4). Этот пассаж – лишнее свидетельство того, как строятся суждения о великих исторических личностях на домыслах и догадках, ничем не подкрепленных. А ведь о неслучайности встречи Сталина с В.И. Вернадским говорит весь стиль сталинского мышления, об этом свидетельствует и направленность его деятельности. Наконец, об этом говорит и их последующая переписка.
12 марта 1943 года В.И. Вернадскому исполняется 80 лет. Его награждают орденом Трудового Красного Знамени и присуждают Сталинскую премию I степени – двести тысяч рублей. Он отправляет письмо-телеграмму Сталину:
«Дорогой Иосиф Виссарионович, прошу из полученной мною премии Вашего имени направить 100 тысяч рублей на нужды обороны, куда Вы найдете нужным. Наше дело правое и сейчас стихийно совпадает с наступлением ноосферы – нового состояния области жизни, биосферы – основы исторического процесса, когда ум человека становится огромной геологической силой. Академик В. Вернадский».
Сталину пока не до ноосферы, – он отвечает:
«Правительственная, курорт Боровое, тов. Вернадскому, 14 апреля 1943 г. Примите мой привет и благодарность Красной Армии, Владимир Иванович, за Вашу заботу об обороне Советского Союза. Иосиф Сталин».
Спустя три месяца В.И. Вернадский посылает вторую телеграмму:
«Боровое, 27. VIII. 1943. Дорогой Иосиф Виссарионович! Посылаю Вам текст моей статьи, которую я послал в редакцию «Правды» одновременно с этим и которую было бы полезно поместить в газете ввиду того, что я указал на природный стихийный процесс, который обеспечивает нашу конечную победу в этой войне. В телеграмме, которую я послал Вам, передав в пользу Красной Армии половину премии Вашего имени, мною полученной, я указываю на значение ноосферы. С глубоким уважением и преданностью В. Вернадский».
В постскриптуме к письму была такая фраза: «Посылаю Вам статью, так как не знаю, будет ли она опубликована». Видно, он очень хотел, чтобы
Сталин подробнее ознакомился с идеей ноосферы.
Между тем, Сталину были близки и понятны ноосферные идеи великого ученого. Он глубоко проникается ими – об этом свидетельствует вся его
теоретическая и практическая деятельность в послевоенные годы. Для него концепция ноосферы стала тогда руководящим принципом политики. На ее основе он стремился не только к созданию ракетных комплексов, способных вывести человека в космос, но и к воплощению своих планов разумного переустройства жизненной среды российского социума.
Хорошо известно, что лишь в последней трети истекшего столетия проблема сохранения окружающей природной среды стала глобальной и привлекла внимание широкой международной общественности. Однако именно Сталина можно считать первым глобально мыслящим политиком и по существу первым в мире масштабным экологом-практиком, что проявилось, прежде всего, в его стремлении к преобразованию условий существования общества в полном соответствии с законами самой природы, к созданию динамического равновесия природы и общества, что как раз и вытекало из ноосферных представлений В.И. Вернадского.
Сталинская любовь к родной земле всегда была активно-действенной. Еще в 30-х годах он вникал в дела и проблемы ученых-селекционеров, стремившихся «помочь» природе «работать» на человека, он активно поддерживал их усилия, содействовал распространению практического опыта хозяйствования, опирающегося на эти достижения. Его интересовали работы агробиологов мичуринского направления, которое возглавлял академик Т.Д. Лысенко.
Не случайно Трофима Денисовича называли «народным академиком». Его исследования были устремлены на благо народа, они способствовали развитию сельского хозяйства страны и обеспечения населения высококачественными продовольственными продуктами. Но прошли годы, и эти исследования были отвергнуты и стали объектом разнузданной «критики». Приоритет был отдан генетике, а агробиология Т.Д. Лысенко шельмовалась как лженаука.
И только сегодня становится ясным, что генетика и основанная на ней «генная инженерия» несут с собой непредсказуемые последствия для здоровья человека. Установлена связь многих заболеваний с потреблением генетически модифицированных продуктов питания. Подобные опасности исключала лысенковская методология селекции сельскохозяйственных растений. Этим она и импонировала Сталину, для которого забота о здоровом питании народа сопрягалась с задачами обеспечения природных предпосылок подлинно человеческого бытия.
Еще в предвоенные годы сталинское руководство стремилось к благоустройству природной среды. Прокладывались каналы, создавались оросительные системы. Был проложен Большой Ферганский канал в Средней Азии, и Голодная степь, как называлась раньше эта местность, стала житницей Узбекистана и Чимкентской области Казахстана. Вода из Сырдарьи и Амударьи потекла в Аральское море и создала прекрасные условия для рыбоводства. В дальнейшем этим задачам были подчинены исследования в различных сферах науки.
Послевоенная советская наука – это поистине триумфальный взлет интеллектуальной активности: каждое третье открытие в мировой фундаментальной науке было нашим открытием. Природные богатства, которыми мы располагали, наша общественная система, промышленный, интеллектуальный, духовный потенциал страны позволяли нам высокими темпами идти вперед. Научные
открытия тут же находили практическое применение в технике, в промышленности. В результате мы тогда освоили самые передовые технологии. Страна впервые вышла на технологический уровень, превышающий западный.
На этой основе были успешно продолжены предвоенные начинания. Особенно красноречиво свидетельствуют о ноосферной устремленности политического мышления Сталина разработка и начавшаяся при его жизни реализация знаменитого в те времена, а сегодня основательно забытого послевоенного плана строительства коммунизма. Выступая 9 февраля 1946 года перед избирателями Сталинского избирательного округа города Москвы, он наметил пути развития страны на ближайшую перспективу, в том числе и пути преобразования природной среды. Это был первый в мире план целесообразного обустройства среды обитания, получивший название Сталинского плана преобразования природы.
«План создания государственных лесозащитных полос, внедрения травопольных севооборотов, развития защитных лесонасаждений на полях колхозов и совхозов, по закреплению и облесению песков, развитию орошения, строительству прудов и водоемов на 1948–1963 годы» был разработан государственной комиссией под руководством Т. Д. Лысенко. 20 октября 1948 года он был отлит в строки совместного Постановления Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б). Составной частью плана была борьба против засухи и эрозии почвы. Намечалось проведение полезащитных мероприятий, внедрение травопольных севооборотов, развитие оросительных систем и водоемов в степных и лесостепных районах европейской части страны. Постановление предусматривало создание восьми государственных полезащитных лесных полос, которые должны были с севера на юг пересечь Поволжье, Центрально-Черноземные области, Южное Приуралье и Северный Кавказ. Их общая длина должна была составить 5 320 км, а площадь – 117,9 тыс. гектаров. Протяженность же всех лесных полос (с учетом лесозащитных насаждений колхозов и совхозов) в переводе на 20-метровую ширину составила бы 2 млн. км, а площадь лесонасаждений – около 6 млн. га.
Это была по существу первая советская долгосрочная программа развития, рассчитанная на 1949–1963 гг. План опирался на отечественное историческое наследие и новейшие достижения советской агробиологии. Тогда буквально на слуху у каждого были имена таких крупных ученых в этой области, как В.В. Докучаев, П.А. Костычев, Д.Н. Прянишников, В.Р. Вильямс.
Никакие сколько-нибудь крупные инженерные сооружения не предусматривались. Ключом к преобразованию природы выступали биологические факторы – лес и травы. Был определен породный состав лесонасаждений, предусмотрено создание питомников по выращиванию саженцев древесных, кустарниковых и плодовых пород. Итогом реализации этого грандиозного плана стало бы целенаправленное влияние на климат обширных пространств, создание более благоприятных условий для земледелия и общее улучшение экологической обстановки в стране.
Частично такие результаты были достигнуты в первые же годы осуществления плана. В соответствии с ним создавались лесополосы и осуществлялась рациональная регуляция поверхностного стока, что препятствовало засухе и наводнениям. С 1948 по 1953 годы было посажено лесов в 2,5 раза больше, чем за предыдущие 250 лет. Средняя урожайность зерновых культур в СССР выросла почти вдвое, технических – более чем вдвое, на треть возросла продуктивность животноводства и птицеводства. Естественное плодородие сельскохозяйственных почв повысилось на 15–20 процентов (1, с. 69). Таким внушительным был уже первоначальный итог реализации этого плана, возникшего под непосредственным влиянием ноосферных идей В.И. Вернадского.
Однако ноосферные замыслы были похоронены вместе с телом умершего Сталина. Хрущевское руководство остановило реализацию плана преобразования природы. С приходом к власти в стране людей, не причастных к русской культуре, ориентировавшихся на Запад, на его ценностные установки, в том числе, на развитие производства путем «покорения» природы, а не сотрудничества с ней, были организованы кампании по освоению целинных и залежных земель, по свертыванию травопольных севооборотов и т.д. Итогом явился подрыв продовольственной базы страны и переход к закупкам зерна за рубежом.
Нынешние «реформаторы» продолжают дело своего предшественника. Сегодня, правда, «покорение природы» осуществляется, главным образом, путем расхищения природных богатств страны, путем экспорта сырья и энергоносителей. Полностью ликвидирована продовольственная независимость в прошлом великой сельскохозяйственной державы. Горят леса, деградируют почвы. С принятием же закона о частной собственности на землю станет возможной также и ее распродажа. В этих условиях о ноосферном мышлении и ноосферной политике, так же, впрочем, как и обо всем теоретическом и политическом наследии Сталина, разумеется, не вспоминают. Природные ресурсы страны обречены на исчерпание во имя интересов чуждого нам и враждебного по отношению к нам «общества потребления». Это один из главных факторов, делающих решительную и радикальную смену политической власти в стране «категорическим императивом» времени.
Литература
- Балиев А. Целинный синдром // Молодая гвардия. – 2002. – № 10.
- Моисеев Н. Н. Человек и ноосфера. – М., 1990.
- Патриот. – М., 2004. – № 15.
- Советская Россия. – М., 2002. – 14 ноября.