Geum.ru

Черкашина-губаренко му­ЗИ­ка І те­атр на пе­РЕ­хре­С­ті епох му­ЗЫ­ка и те­атр на пе­РЕ­крё­С­Т­ке вре­мён

Вид материалаДокументы

Содержание


Му­си­кия под со­л­н­цем эл­ла­ды
Го­род мо­ца­р­та и ве­с­ны
Ко­н­т­ра­с­ти львів­сь­кої осе­ні
Он был прав, этот ге­н­рих iv – па­риж сто­ит мес­сы
Пе­сен­ный язык на­ро­да
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   17
a cappella, ко­то­рую, как и «По­ка­ян­ный ка­нон» Пя­р­та, пред­ста­вил слу­ша­те­лям хор «Gloria» под управ­ле­ни­ем В. Сивохипа (со­ли­с­ты Ан­на Ко­ва­л­ко и Ви­та­лий Ли­с­ко­ве­ц­кий).

Вла­ди­мир Си­во­хип вме­с­те с че­ты­рь­мя дру­ги­ми ор­га­ни­за­то­ра­ми фе­с­ти­ва­ля (на­ря­ду с уже на­зван­ны­ми Р. Реваковичем и А. Щетинским это Ю. Ла­нюк и Я. Якубяк) яв­ля­е­т­ся центром, к ко­то­ро­му схо­дя­т­ся мно­же­с­т­во ни­тей сло­ж­ной фе­с­ти­ва­ль­ной стру­к­ту­ры. Ра­до­с­т­но бы­ло от­к­рыть в нём не то­ль­ко чё­т­ко ра­бо­та­ю­ще­го ад­ми­ни­с­т­ра­то­ра и де­я­те­ль­но­го ме­не­дже­ра, но и глу­бо­ко­го му­зы­ка­н­та, с по­лной от­да­чей ра­бо­та­ю­ще­го в ко­л­ле­к­ти­ве, од­ним из со­з­да­те­лей ко­то­ро­го он де­сять лет на­зад вы­с­ту­пил.

Не­во­з­мо­ж­но оха­ра­к­те­ри­зо­вать все фе­с­ти­ва­ль­ные про­гра­м­мы, на­звать име­на всех та­ла­н­т­ли­вых ис­по­л­ни­те­лей из ра­з­ных стран, укра­си­в­ших фе­с­ти­ва­ль­ные афи­ши. Так, бо­ль­шой ре­зо­нанс име­ли два кон­це­р­та бы­в­ше­го льво­вя­ни­на, ны­не кон­церт­мей­с­те­ра гру­п­пы аль­тов Ло­н­до­н­с­ко­го сим­фо­ни­че­с­ко­го ор­ке­с­т­ра Ан­д­рея Ви­й­то­ви­ча. В со­п­ро­во­ж­де­нии ор­ке­с­т­ра Льво­в­с­кой фи­ла­р­мо­нии он сы­г­рал со­з­дан­ный Ев­ге­ни­ем Ста­н­ке­ви­чем спе­ци­а­ль­но для не­го Кон­церт для аль­та, пре­мь­е­ра ко­то­ро­го за не­ско­ль­ко дней до это­го со­с­то­я­лась в Ки­е­ве. В ка­ме­р­ной про­гра­м­ме его пар­т­нё­ром вы­с­ту­пил та­ла­н­т­ли­вый льво­в­с­кий пи­а­нист Ми­ро­с­лав Дра­ган. При­ят­но бы­ло со­з­на­вать не то­ль­ко то, что укра­и­нец Ан­д­рей Ви­й­то­вич до­стой­но пред­ста­в­ля­ет на­шу ис­по­л­ни­те­ль­с­кую шко­лу на ми­ро­вой аре­не, но и его ве­р­ность Укра­и­не, ро­д­но­му го­ро­ду, его ак­ти­в­ное со­т­ру­д­ни­че­с­т­во с укра­и­н­с­ки­ми ком­по­зи­то­ра­ми.

Зе­р­ка­ло не­де­ли. – 1999. – 30 октября.

^ МУ­СИ­КИЯ ПОД СО­Л­Н­ЦЕМ ЭЛ­ЛА­ДЫ

Гре­че­с­кое сло­во «му­си­ки­я» ко­г­да-­то бы­ло об­ще­п­ри­ня­тым в Укра­и­не, озна­чая му­зы­ку, му­зы­ка­ль­ное тво­р­че­с­т­во, му­зы­ка­ль­ную на­у­ку. Пе­р­вый фу­н­да­ме­н­та­ль­ный на­у­ч­ный труд и прак­ти­че­с­кое ру­ко­вод­с­т­во для изу­ча­ю­щих и со­чи­ня­ю­щих му­зы­ку при­на­д­ле­жал пе­ру вы­да­ю­ще­го­ся ком­по­зи­то­ра и учёно­го XVII века Ни­ко­лая Ди­ле­ц­ко­го и но­сил ти­тул «Му­си­кий­с­кая гра­м­ма­ти­ка». Ко­г­да-­то пи­фа­го­рей­цы на­зва­ли му­зы­ка­ль­ную га­р­мо­нию про­об­ра­зом ко­с­ми­че­с­ко­го ми­ро­по­ря­д­ка. Со­г­ла­с­но уче­нию Пла­то­на о пре­кра­с­ном, са­ма Все­лен­ная пред­ста­в­ля­ет со­бой из­да­ю­щий бо­же­с­т­вен­ную му­зы­ку ко­с­мо­с.

Эту га­р­мо­нию ми­ра не­во­з­мо­ж­но не по­чув­с­т­во­вать под го­лу­бым не­бом Гре­ции, в омы­ва­ю­щем её бе­ре­га спо­кой­но-­ла­с­ко­вом мо­ре, в мя­г­ких оче­р­та­ни­ях окру­жа­ю­щих её дре­в­нюю сто­ли­цу Афи­ны гор, в се­ре­б­ря­щи­х­ся под со­л­н­цем ря­дах ма­с­лин, в ра­з­ве­си­с­тых па­ль­мах и пу­ши­с­тых све­т­ло-­зе­лё­ных ат­ти­че­с­ких со­с­нах, ра­с­ту­щих за огра­да­ми вы­к­ра­шен­ных в све­т­лые то­на, окай­м­лен­ных ши­ро­ки­ми ба­л­ко­на­ми до­мов.

Гре­ки – на­сле­д­ни­ки двух ве­ли­чай­ших эпох в ис­то­рии ми­ро­вой куль­ту­ры. Ря­дом с ру­и­на­ми ан­ти­чно­с­ти здесь на ка­ж­дом ша­гу мо­ж­но встре­тить ка­мен­ные, кры­тые че­ре­пи­цей хра­мы ти­пи­ч­но ви­за­н­тий­с­кой по­ст­рой­ки. Не­ко­то­рые из них очень ста­ры­е. В ре­с­та­в­ра­ции хра­ма свя­то­го Ни­ко­ди­ма в се­ре­ди­не XIX века при­ни­мал уча­с­тие пса­ло­м­щик по­со­ль­с­кой це­р­к­ви в Афи­нах, по­зд­нее сту­дент Афи­н­с­ко­го уни­ве­р­си­те­та Пётр Ни­щи­н­с­кий. Его имя вой­дёт в ис­то­рию укра­и­н­с­кой му­зы­ки как та­ла­н­т­ли­во­го ком­по­зи­то­ра, ав­то­ра зна­ме­ни­тых «Ве­чо­р­ниць» – му­зы­ка­ль­ной ин­те­р­п­ре­та­ции од­но­имен­ной сце­ны из дра­мы Та­ра­са Ше­в­че­н­ко «На­зар Сто­до­ля». Имея ма­ги­с­те­р­с­кий ди­п­лом вы­пу­с­к­ни­ка Афи­н­с­ко­го уни­ве­р­си­те­та, Ни­щи­н­с­кий пре­по­да­вал гре­че­с­кий язык, ос­та­вил свои пе­ре­во­ды на укра­и­н­с­кий язык двух кла­с­си­че­с­ких тво­ре­ний ста­ро­гре­че­с­кой ли­те­ра­ту­ры: пье­сы Со­фо­к­ла «А­н­ти­го­на» и «О­ди­с­се­и» Го­ме­ра, ко­то­рую опу­б­ли­ко­вал под псе­в­до­ни­мом Пе­т­ро Бай­да.

Прой­дёт де­сять лет со дня сме­р­ти Ни­щи­н­с­ко­го, и по столь же не­и­с­по­ве­ди­мой во­ле су­дь­бы, в своё вре­мя за­бро­си­в­шей се­м­на­д­ца­ти­ле­т­не­го укра­и­н­с­ко­го се­ми­на­ри­с­та в Афи­ны, на зе­м­лю Укра­и­ну сту­пит мо­ло­дой гре­че­с­кий му­зы­кант, вы­пу­с­к­ник Ве­н­с­кой кон­се­р­ва­то­рии Ма­но­лис Ка­ло­ми­рис. По­зд­нее его бу­дут чтить как кла­с­си­ка, ос­но­во­по­ло­ж­ни­ка на­ци­о­на­ль­ной ком­по­зи­то­р­с­кой шко­лы со­в­ре­мен­ной Гре­ци­и. По­ка же с ди­п­ло­мом од­ной из пре­сти­ж­ных кон­се­р­ва­то­рий Ев­ро­пы он на­правля­е­т­ся на ра­бо­ту в му­зы­ка­ль­ную шко­лу Обо­ле­н­с­ких в Ха­рь­ков.

Ха­рь­ко­в­с­кий пе­ри­од сво­ей жи­з­ни, про­до­л­жа­в­ший­ся с 1906 по 1910 годы, Ка­ло­ми­рис счи­тал чре­з­вы­чай­но ва­ж­ным. В его ме­му­а­рах по­дро­б­но опи­са­на ин­те­н­си­в­ная му­зы­ка­ль­ная жизнь го­ро­да, або­не­ме­н­т­ные кон­це­р­ты сим­фо­ни­че­с­ко­го ор­ке­с­т­ра под управ­ле­ни­ем из­ве­с­т­но­го ди­ри­жё­ра, пе­да­го­га, ди­ре­к­то­ра му­зы­ка­ль­но­го учи­ли­ща Ильи Сла­ти­на, ле­т­ние кон­це­р­ты в го­ро­дс­ком па­р­ке, со­би­ра­в­шие мно­го­чи­с­лен­ную пу­б­ли­ку, при­ез­ды га­с­т­ро­лё­ров. В Ха­рь­ко­ве Ка­ло­ми­рис по­зна­ко­ми­л­ся и по­дру­жи­л­ся с мо­ло­дым укра­и­н­с­ким ком­по­зи­то­ром Фе­до­ром Аки­ме­н­ко, услы­шал в кон­це­р­тах его про­и­з­ве­де­ни­я. Здесь же гре­че­с­кий пи­а­нист вы­с­ту­пил с бо­ль­шой про­гра­м­мой пе­ред пу­б­ликой и, не­смо­т­ря на те­п­лый при­ем, ре­шил на­все­г­да ра­с­с­тать­ся с мы­с­ля­ми о ка­рь­е­ре ви­р­ту­о­за. Вдо­х­но­в­лён­ный при­ме­ром рус­с­ких ком­по­зи­то­ров, му­зы­ку ко­то­рых хо­ро­шо знал и лю­бил, Ка­ло­ми­рис пе­ре­клю­чил всё вни­ма­ние на ком­по­зи­то­р­с­кое тво­р­че­с­т­во и осо­з­нал своё при­зва­ние слу­жить ис­кус­с­т­вом соб­с­т­вен­но­му на­ро­ду. Не­смо­т­ря на хо­ро­шие усло­вия жи­з­ни и ра­бо­ты в Ха­рь­ко­ве, где ро­ди­лись двое сы­но­вей, у не­го со­з­ре­ло ре­ше­ние ве­р­нуть­ся в Афи­ны.

Здесь, на ро­д­ной зе­м­ле, пре­одо­ле­вая мно­го­чи­с­лен­ные тру­д­но­с­ти, он за­кла­ды­вал фу­н­да­мент на­ци­о­на­ль­ной му­зы­ка­ль­ной куль­ту­ры и об­ра­зо­ва­ни­я. До это­го бо­ль­шин­с­т­ву гре­че­с­ких му­зы­ка­н­тов при­хо­ди­лось по­лу­чать спе­ци­а­ль­ное об­ра­зо­ва­ние за ру­бе­жом. Мно­гие из них по­сле это­го так и не во­з­в­ра­ща­лись на ро­ди­ну. Ка­ло­ми­рис стал ос­но­ва­те­лем Эл­ли­н­с­кой (1919) и На­ци­о­на­ль­ной (1926) кон­се­р­ва­то­рий. Они пред­ста­в­ля­ли со­бой си­н­тез на­ча­ль­ной и сре­д­ней сту­пе­ни по­дго­то­в­ки спе­ци­а­ли­с­тов, а та­к­же бы­ли ра­с­с­чи­та­ны на во­с­пи­та­ние лю­би­те­лей му­зы­ки. Сей­час в Гре­ции по­до­бных му­зы­ка­ль­ных уче­б­ных за­ве­де­ний 650. Чуть ли не по­ло­ви­на на­хо­ди­т­ся в Афи­нах и бли­з­ле­жа­щих не­бо­ль­ших ме­с­те­ч­ках. Об­ра­зо­ва­ние здесь пла­т­ное, кон­се­р­ва­то­рии счи­та­ю­т­ся ча­с­т­ны­ми, хо­тя и ра­бо­та­ют по об­щей, офи­ци­а­ль­но утве­р­ж­ден­ной про­гра­м­ме. На­ря­ду с Эл­ли­н­с­кой и На­ци­о­на­ль­ной к са­мым пре­сти­ж­ным из них от­но­си­т­ся «А­те­не­ум», про­во­дя­щий еже­го­д­но ши­ро­ко из­ве­с­т­ные и за пред­ела­ми Гре­ции кон­ку­р­сы мо­ло­дых во­ка­ли­с­тов и пи­а­ни­с­тов име­ни Ма­рии Кал­лас. Про­гра­м­ма этих кон­ку­р­сов очень сло­ж­на. Они име­ют бо­ль­шой ре­зо­нанс в стра­не и за ру­бе­жом. В зда­нии, ку­да «А­те­не­ум» пе­ре­ехал лишь в этом го­ду, вхо­д­ная ле­с­т­ни­ца укра­ше­на бю­с­том Кал­лас, а по сте­нам ви­сят фо­то­гра­фии и пор­т­ре­ты зна­ме­ни­той со­о­те­че­с­т­вен­ни­цы. На­сто­я­щая фа­ми­лия од­ной из пе­р­вых опе­р­ных звезд ми­ра бы­ла Ка­лойе­ро­пу­лос. Она учи­лась пе­нию в Афи­н­с­кой кон­се­р­ва­то­рии и де­бю­ти­ро­ва­ла на сце­не Афи­н­с­ко­го опе­р­но­го те­а­т­ра, что и ста­ло на­ча­лом её бле­с­тя­щей ка­рь­е­ры.

Ещё од­ин му­зы­кант, ко­то­рым Гре­ция по пра­ву го­р­ди­т­ся, ди­ри­жёр с ми­ро­вым име­нем, а та­к­же пи­а­нист и ком­по­зи­тор Ди­ми­т­ри­ос Ми­т­ро­пу­лос. Он мно­го сде­лал для по­дъ­ё­ма му­зы­ка­ль­ной куль­ту­ры Гре­ции, а в 50 е годы ра­бо­тал в сим­фо­ни­че­с­ких ор­ке­с­т­рах и ве­ду­щих опе­р­ных те­а­т­рах Нью-­Йо­р­ка, Ми­ла­на, Ве­ны и мно­гих дру­гих го­ро­дов.

Не­ско­ль­ко лет на­зад в Афи­нах бы­ло по­ст­ро­е­но пре­кра­с­ней­шее со­в­ре­мен­ное зда­ние Ме­га­ро Му­си­кис Афи­нон с дву­мя кон­це­р­т­ны­ми за­ла­ми, где вы­с­ту­па­ют На­ци­о­на­ль­ный сим­фо­ни­че­с­кий ор­кестр Афи­н­с­кой фи­ла­р­мо­нии, Ка­ме­р­ный ор­кестр, дру­гие гре­че­с­кие ко­л­ле­к­ти­вы и из­ве­с­т­ные в стра­не му­зы­ка­н­ты. Охо­т­но бы­ва­ют здесь и зна­ме­ни­тые га­с­т­ро­лё­ры. Мне при­шлось убе­дить­ся, что за­лы по­лны не то­ль­ко на уни­ка­ль­ных кон­це­р­тах за­е­з­жих зна­ме­ни­то­с­тей.

Про­сма­т­ри­вая фи­ла­р­мо­ни­че­с­кие про­гра­м­мы се­зо­на 1998–1999 годов, я уви­де­ла, что рус­с­кая му­зы­ка за­ни­ма­ет в них та­кое же ме­с­то, как и по­пу­ля­р­ная за­па­д­ная кла­с­си­ка. Уже вы­с­ту­пи­ли и бу­дут здесь вы­с­ту­пать рус­с­кие му­зы­ка­н­ты: скри­па­чи Ги­дон Кре­мер и Ви­к­то­рия Му­ло­ва, ди­ри­жё­ры Юрий Ни­ко­ла­е­в­с­кий, Вла­ди­мир Фе­до­се­ев, Але­к­сандр Че­р­ну­ше­н­ко. С по­сле­д­ним при­ез­жа­ет Са­н­к­т-­Пе­те­р­бу­р­г­с­кая хо­ро­вая ка­пел­ла и гру­п­па со­ли­с­тов, по­дго­то­ви­в­ших ис­по­л­не­ние опе­ры «Э­ле­к­т­ра» од­но­го из са­мых из­ве­с­т­ных из ны­не жи­ву­щих гре­че­с­ких ком­по­зи­то­ров Ми­ки­са Те­о­до­ра­ки­са. В дни мо­е­го пре­бы­ва­ния в Афи­нах со­с­то­я­л­ся кон­церт из сим­фо­ни­че­с­ких про­и­з­ве­де­ний вы­со­ко чти­мо­го здесь Ма­но­ли­са Ка­ло­ми­ри­са. В ма­га­зи­нах мо­ж­но при­об­ре­с­ти ком­па­кт-­ди­с­ки с за­пи­ся­ми его про­и­з­ве­де­ний, а та­к­же про­и­з­ве­де­ний дру­гих гре­че­с­ких ком­по­зи­то­ров. Убе­ди­в­шись в этом, я вспо­м­ни­ла, как при­ез­жа­в­ший в Ки­ев в на­ча­ле се­н­тя­б­ря не­ме­ц­кий гость хо­тел ку­пить ви­део- или же ау­ди­о­за­пись «Та­ра­са Бу­ль­бы» Н. Лысенко. Ин­те­ре­со­ва­л­ся он та­к­же, что мо­ж­но при­об­ре­с­ти из за­пи­сей зна­ме­ни­тых укра­и­н­с­ких пе­в­цов по­сле­во­ен­ных лет, о ко­то­рых знал и чи­тал. Ока­за­лось, что ни­че­го это­го в на­ших ма­га­зи­нах нет.

Дре­в­няя зе­м­ля Эл­ла­ды яви­лась ко­лы­бе­лью всей ев­ро­пей­с­кой куль­ту­ры. Но се­го­д­ня­ш­ние гре­ки на­зы­ва­ют свою стра­ну мо­ло­дой. По­сле че­ты­рёх ве­ков ту­ре­ц­ко­го вла­ды­че­с­т­ва Гре­ция об­ре­ла не­за­ви­си­мость лишь 177 лет на­зад и как бы за­но­во на­ча­ла стро­ить но­вую куль­ту­ру, ве­с­ти бо­рь­бу за на­ци­о­на­ль­ное во­з­ро­ж­де­ние, за ре­фо­р­му язы­ка и его го­су­дар­с­т­вен­ный ста­тус. То­ль­ко в XX веке к Гре­ции бы­ли при­со­е­ди­не­ны на­хо­ди­в­ши­е­ся под ино­зе­м­ной вла­с­тью ос­т­ро­ва До­де­ка­ни­са. XX век был свя­зан с та­кой на­ци­о­на­ль­ной ка­та­с­т­ро­фой, как ма­с­со­вое вы­се­ле­ние гре­ков с ма­ло­азий­с­ких те­р­ри­то­рий. Гра­ж­да­н­с­кая вой­на в са­мой Гре­ции вы­з­ва­ла но­вую во­л­ну эми­г­ра­ции в кон­це 40 х годов.

Гре­ция се­го­д­ня го­р­ди­т­ся сво­и­ми до­сти­же­ни­я­ми во всех сфе­рах жи­з­ни, в том чи­с­ле в об­ла­с­ти му­зы­ки. А на на­шу до­лю ос­та­е­т­ся го­р­дить­ся тем, что в мно­го­чи­с­лен­ных гре­че­с­ких кон­се­р­ва­то­ри­ях ус­пе­ш­но ра­бо­та­ют вы­пу­с­к­ни­ки укра­и­н­с­ких ву­зов. Сре­ди них за­слу­жен­ный ар­тист Укра­и­ны пи­а­нист Ва­ле­рий Са­гай­да­ч­ный – в про­ш­лом ве­ду­щий пе­да­гог Ки­е­в­с­кой кон­се­р­ва­то­ри­и. Уже пять лет он жи­вёт в Гре­ции, при­об­рел ав­то­ри­тет как пре­по­да­ва­тель. Име­ли хо­ро­шие ре­зо­на­н­сы и его вы­с­ту­п­ле­ния в ка­че­с­т­ве со­ли­с­та.

Му­зы­ка – ис­кус­с­т­во ин­те­р­на­ци­о­на­ль­но­е. В пе­р­вый же день сво­е­го пре­бы­ва­ния в Афи­нах на фо­р­те­пи­ан­ном эк­за­ме­не в «А­те­не­у­ме» я услы­ша­ла Бе­т­хо­ве­на и Шо­пе­на, Ба­ха и Ли­с­та, Мо­ца­р­та и Шу­бе­р­та. Му­си­кия – ис­кус­с­т­во столь же дре­в­нее, сколь стро­ки Го­ме­ра и ты­ся­че­ле­т­ние ка­м­ни Ак­ро­по­ля, – сбли­жа­ет эпо­хи и га­р­мо­ни­зу­ет ду­ши, спле­та­ет в об­щий ак­корд си­м­во­ли­че­с­кие бе­ло-­си­ние цве­та Гре­ции с цве­та­ми же­л­то-­го­лу­бо­го фла­га не­за­ви­си­мой Укра­и­ны.

Зе­р­ка­ло не­де­ли. – 1998. – 19 декабря.

^ ГО­РОД МО­ЦА­Р­ТА И ВЕ­С­НЫ

Бо­ль­ше не­де­ли на Май­да­не Не­за­ле­ж­но­с­ти ре­ве­ли, гу­де­ли, ра­з­ры­ва­ли во­з­дух све­р­х­мо­щ­ны­ми де­ци­бе­ла­ми ра­ди­о­т­ра­н­с­ля­то­ры и уси­ли­те­ли. Ки­ев го­то­ви­л­ся на ши­ро­кую но­гу от­ме­тить трой­ной пра­з­д­ник – день го­ро­да, вы­бо­ры но­во­го гра­до­на­ча­ль­ни­ка и по слу­чай­но­с­ти со­в­па­в­шую с эти­ми ло­ка­ль­ны­ми со­бы­ти­я­ми хри­с­ти­а­н­с­кую Тро­и­цу. А в зда­нии На­ци­о­на­ль­ной му­зы­ка­ль­ной ака­де­мии, на­хо­дя­ще­м­ся ря­дом со смо­н­ти­ро­ван­ной на ме­с­те бы­в­ше­го па­мя­т­ни­ка Ле­ни­ну эс­т­ра­дой, в это же вре­мя шли за­ня­тия и про­хо­ди­ли го­су­дар­с­т­вен­ные эк­за­ме­ны. И – как это бы­ло год на­зад при за­кры­тии кон­це­р­т­но­го се­зо­на в На­ци­о­на­ль­ной фи­ла­р­мо­нии – ве­ли­кая му­зы­ка Ба­ха, Мо­ца­р­та, Чай­ко­в­с­ко­го со­д­ро­га­лась и ни­к­ла от не­сти­ха­ю­щих зву­ко­вых атак чув­с­т­ву­ю­щей се­бя хо­зяй­кой пло­ща­ди «по­п­сы». От не­су­щи­х­ся изо всех окон го­ло­сов эс­т­ра­д­ных пе­в­цов и от со­т­ря­са­ю­щих зда­ние уха­ю­щих ри­т­мов на ни­з­ких ча­с­то­тах у пе­да­го­гов на­чи­на­лись се­р­де­ч­ные при­сту­пы, а сту­де­н­ты со­би­ра­ли всё му­же­с­т­во, чтоб до­и­г­рать эк­за­ме­на­ци­он­ные про­гра­м­мы. И не­во­ль­но при­хо­ди­ли на ум горь­кие сло­ва: «Да, да­ле­ко ещё те­бе, мой ро­д­ной Ки­ев, до ци­ви­ли­зо­ван­ных ев­ро­пей­с­ких сто­лиц – не­да­в­них со­б­ра­ть­ев по ра­с­сы­па­в­ше­му­ся со­ц­ла­ге­рю». По ко­н­т­ра­с­ту с на­шим бе­с­то­л­ко­вым, ору­щим, пью­щим и жу­ю­щим, ос­та­ви­в­шим по­сле се­бя го­ры му­со­ра пра­з­д­ни­ком как бы­ло не вспо­м­нить не­да­в­но уви­ден­ную уми­ро­тво­рён­ную и ухо­жен­ную май­с­кую Пра­гу.

Стран­но, но в че­ш­с­кой сто­ли­це – го­ро­де тра­м­ва­ев и ин­те­н­си­в­но­го дви­же­ния – не гло­х­нешь от гро­хо­та и не за­ды­ха­е­шь­ся от вы­х­ло­п­ных га­зо­в. В дву­х-­т­рёх ос­та­но­в­ках от центра чи­с­тые про­с­то­р­ные ули­цы и про­спе­к­ты ка­жу­т­ся по­чти без­лю­д­ны­ми. Да и центр кро­ме са­мых из­ве­с­т­ных, из­лю­б­лен­ных ту­ри­с­та­ми мест не пе­ре­на­сы­щен ма­ши­на­ми и пра­з­д­ны­ми пе­ше­хо­да­ми. Ка­же­т­ся, что этот го­род, ста­рин­ный и со­в­ре­мен­ный, жи­вёт не­то­ро­п­ли­во, пре­ис­по­л­нен­ный до­сто­ин­с­т­ва, га­р­мо­ни­че­с­ки со­е­ди­ня­ю­щий в сво­ём об­ли­ке жи­вую па­мять ве­ков. Из­ме­н­чи­вая май­с­кая по­го­да от­нюдь не ме­ша­ла бро­дить по не­му, не спе­ша лю­бо­вать­ся ос­т­ро­ко­не­ч­ны­ми шпи­ля­ми и ве­ли­ча­вы­ми фа­са­да­ми со­бо­ров, на­стен­ны­ми ро­с­пи­ся­ми, ску­ль­п­ту­ра­ми, ажу­р­ны­ми ба­л­ко­на­ми и за­тей­ли­вы­ми укра­ше­ни­я­ми по­ра­жа­ю­щих ра­з­но­о­б­ра­зи­ем ар­хи­те­к­ту­р­ных ре­ше­ний зда­ний, не­по­вто­ри­мым ан­са­м­б­лем пра­ж­с­ких мо­с­тов и спо­кой­ным те­че­ни­ем пе­ре­ре­за­ю­щей го­род ши­ро­кой ле­н­той Влта­вы, чей об­раз вос­со­з­дан в зву­ках зна­ме­ни­той сим­фо­ни­че­с­кой по­эмы от­ца че­ш­с­кой му­зы­ки Бе­р­джи­ха Сме­та­ны.

Май­с­кая Пра­га все­гда бы­ла и ос­таё­т­ся до кра­ёв на­по­л­не­на му­зы­кой. Кро­ме по­пу­ля­р­но­го во всём ми­ре фе­с­ти­ва­ля «Пра­ж­с­кая ве­с­на» это мно­го дру­гих со­бы­тий – кон­ку­р­сы, те­а­т­ра­ль­ные пре­мь­е­ры, га­с­т­ро­ли, на­у­ч­ные сим­по­зи­у­мы. Один из та­ких на­у­ч­ных фо­ру­мов и при­вел ме­ня в Пра­гу. Он был ор­га­ни­зо­ван Ин­с­ти­ту­том му­зы­ко­з­на­ния Че­ш­с­кой ака­де­мии на­ук в со­д­ру­же­с­т­ве с Ин­с­ти­ту­том му­зы­ка­ль­но­го те­а­т­ра Бай­рой­т­с­ко­го уни­ве­р­си­те­та (Ге­р­ма­ния) и по­свя­щён фра­н­цу­з­с­кой ко­ми­че­с­кой опе­ре XIX века как фе­но­ме­ну, име­в­ше­му са­мый ши­ро­кий все­ев­ро­пей­с­кий ре­зо­нанс. На сим­по­зи­у­ме вы­с­ту­па­ли с до­кла­да­ми учё­ные из Фра­н­ции, Ге­р­ма­нии, Ита­лии, Че­хии, Ве­н­г­рии, Сло­ве­нии, Бол­га­рии, Укра­и­ны. Жи­вой ил­лю­с­т­ра­ци­ей к об­су­ж­да­е­мой те­ма­ти­ке стал пре­кра­с­ный спе­к­такль те­а­т­ра на Фи­д­ло­ва­ч­ке, сло­в­но по­яс­ня­ю­щий его на­зва­ние и на­пра­в­лен­ность ре­пе­р­ту­а­ра. Это бы­ла од­на из пе­р­вых че­ш­с­ких опер, ли­ри­ко-­ко­ми­че­с­кий зи­н­г­ш­пиль пред­ше­с­т­вен­ни­ка Сме­та­ны Фра­н­ти­ш­ка Шкро­у­па по пье­се кла­с­си­ка че­ш­с­кой ли­те­ра­ту­ры по­ры на­ци­о­на­ль­но­го во­з­ро­ж­де­ния Йо­зе­фа Ты­ла «Фи­д­ло­ва­ч­ка». По сю­же­ту, ове­ян­но­му мя­г­ким ли­ри­з­мом, по­ка­зы­ва­ю­ще­му пра­ж­с­кий го­ро­дс­кой быт и сре­ду бю­р­ге­ров, не утра­ти­в­шую свя­зей с на­ци­о­на­ль­ной по­чвой, по спо­со­бам вклю­че­ния в дей­с­т­вие му­зы­ки зи­н­г­ш­пиль Ты­ла–­Шк­ро­у­па очень на­по­ми­на­ет «На­та­л­ку Пол­та­в­ку», пье­сы Г. Квитки-Основьяненко и дру­гие по­пу­ля­р­ные про­и­з­ве­де­ния укра­и­н­с­ко­го кла­с­си­че­с­ко­го ре­пе­р­ту­а­ра. Но в от­ли­чие от при­ня­то­го в на­шей прак­ти­ке стре­м­ле­ния пре­вра­тить «На­та­л­ку Пол­та­в­ку» в на­сто­я­щую по­лно­ме­т­ра­ж­ную опе­ру, со­п­ро­во­ж­да­е­мую бо­ль­шим ор­ке­с­т­ром, ис­по­л­ня­е­мую пе­в­ца­ми с кру­п­ны­ми опе­р­ны­ми го­ло­са­ми, «Фи­д­ло­ва­ч­ка» по­ста­в­ле­на в ау­те­н­ти­ч­ной ма­не­ре, с со­х­ра­не­ни­ем чи­с­то­ты, на­и­в­ной бе­с­хи­т­ро­с­т­но­с­ти, ка­ме­р­но­го ха­ра­к­те­ра все­го пред­ста­в­ле­ния. Спе­к­такль со­п­ро­во­ж­дал ан­самбль ин­с­т­ру­ме­н­тов, вос­со­з­да­ю­щий тра­ди­ции лю­би­те­ль­с­ко­го го­ро­дс­ко­го му­зи­ци­ро­ва­ни­я. Му­зы­ка­ль­ные но­ме­ра ис­по­л­ня­ли дра­ма­ти­че­с­кие ак­тё­ры со скро­м­ны­ми го­ло­са­ми, вкла­ды­ва­ю­щие в своё от­нюдь не ака­де­ми­че­с­кое пе­ние ду­ше­в­ную те­п­ло­ту и не­по­с­ред­с­т­вен­ность. А в ма­с­со­в­ке и хо­ро­вых но­ме­рах вы­с­ту­па­ли сту­де­н­ты Пра­ж­с­кой кон­се­р­ва­то­ри­и. По­до­бный спе­к­такль мог бы стать по­ле­з­ным уро­ком для на­ших те­ат­ро­в. В нём по­ко­ря­ли аб­со­лю­т­ная ес­те­с­т­вен­ность ак­тё­р­с­кой иг­ры, мя­г­кость то­нов да­же при де­мон­стра­ции ко­ми­че­с­ких сто­рон изо­б­ра­жа­е­мой жи­з­ни, от­сут­с­т­вие ло­ж­но­го па­фо­са, но­с­та­ль­ги­че­с­кая окра­с­ка, при­дан­ная сце­н­кам па­т­ри­а­р­ха­ль­но­го бы­та и нра­вов до­б­рой ста­рой Пра­ги.

Че­ш­с­кий му­зы­ко­ве­д­че­с­кий сим­по­зи­ум на­гля­д­но про­де­мо­н­с­т­ри­ро­вал при­ня­тый здесь по­дход к про­бле­ме со­о­т­но­ше­ния на­ци­о­на­ль­но­го и об­ще­е­в­ро­пей­с­ко­го в куль­ту­р­ных про­цес­сах про­ш­ло­го и со­в­ре­мен­но­с­ти. Ни­ко­му не при­шло в го­ло­ву упре­кать ор­га­ни­за­то­ров этой на­у­ч­ной встре­чи, гла­в­ным из ко­то­рых был ди­ре­к­тор Ин­с­ти­ту­та му­зы­ко­з­на­ния про­фес­сор Ми­лан По­спи­шил, в не­ак­ту­а­ль­но­с­ти из­б­ран­ной те­мы или в не­до­ста­то­ч­ном па­т­ри­о­ти­з­ме. Здесь хо­ро­шо по­ни­ма­ют опа­с­ность на­ци­о­на­ль­ной огра­ни­чен­но­с­ти, са­мо­во­з­ве­ли­чи­ва­ни­я. По­ни­ма­ют и то, ка­ким до­л­жен быть ба­ланс в куль­ту­ре че­ш­с­ко­го и об­ще­е­в­ро­пей­с­ко­го. Об этом мо­ж­но су­дить по ре­пе­р­ту­а­ру двух че­ш­с­ких опе­р­ных трупп.

В XIX веке, ко­г­да Че­хия бы­ла ча­с­тью Ав­с­т­рий­с­кой, за­тем Австро-вен­герской им­пе­рии, ко­г­да не­ме­ц­кий язык имел здесь ста­тус го­су­дар­с­т­вен­но­го, бо­рь­ба за свою на­ци­о­на­ль­ную сце­ну за­ве­р­ши­лась по­ст­рой­кой во­з­вы­ша­ю­ще­го­ся на бе­ре­гу Влта­вы ма­с­си­в­но­го зда­ния На­род­но­го Ди­ва­д­ла – На­ци­о­на­ль­но­го те­а­т­ра Пра­ги, то­р­же­с­т­вен­но от­к­ры­то­го в 1883 году. В на­сто­я­щее вре­мя опе­р­ная тру­п­па те­а­т­ра вы­с­ту­па­ет сра­зу на трёх пло­ща­д­ках. Кро­ме са­мо­го На­род­но­го Ди­ва­д­ла и ка­ме­р­ной сце­ны, где идут но­вые эк­с­пе­ри­ме­н­та­ль­ные опе­ры ком­по­зи­то­ров XX века, это ста­рей­ший Но­сик-­Те­атр, в ко­то­ром в 1787 году со­с­то­я­лась пре­мь­е­ра «Дон Жу­а­на» Мо­ца­р­та, а го­дом по­зже – его же оперы «Ми­ло­се­р­дие Ти­та».

Пра­га бы­ла и ос­та­ё­т­ся го­ро­дом Мо­ца­р­та. Здесь ге­ни­а­ль­ный ав­с­т­ри­ец бы­вал, здесь встре­тил по­ни­ма­ю­щую до­б­ро­же­ла­те­ль­ную пу­б­ли­ку. Па­мять о мо­ца­р­то­в­с­ких стра­ни­цах пра­ж­с­кой ис­то­рии со­х­ра­ня­ют эк­с­по­на­ты по­свя­щен­но­го ему му­зе­я. А опе­ры Мо­ца­р­та по­сто­ян­но идут на сце­не не­ко­г­да столь го­с­те­п­ри­и­м­но при­ня­в­ше­го его те­а­т­ра. Ста­вит Мо­ца­р­та и тру­п­па Го­су­дар­с­т­вен­но­го (бы­в­ше­го Сме­та­но­в­с­ко­го) те­а­т­ра, ко­то­рый об­рёл ста­тус са­мо­сто­я­те­ль­но­го ко­л­ле­к­ти­ва лишь в 90 е годы. Здесь на­и­бо­лее из­ве­с­т­ные опе­ры ми­ро­во­го опе­р­но­го ре­пе­р­ту­а­ра идут на язы­ке ори­ги­на­ла, с па­рал­ле­ль­ны­ми суб­ти­т­ра­ми на че­ш­с­ком. Мне уда­лось по­зна­ко­мить­ся с по­сле­д­ней пре­мь­е­рой те­а­т­ра – опе­рой из­ве­с­т­но­го че­ш­с­ко­го ком­по­зи­то­ра, ре­жи­с­сё­ра и дра­ма­ти­че­с­ко­го ак­тё­ра Эми­ля Фра­н­ти­ше­ка Бу­ри­а­на «Бу­бу из Мо­н­па­р­на­са», на­пи­сан­ной ещё в 1927 году, ко­г­да ав­тор во­з­г­ла­в­лял со­з­дан­ный им в Пра­ге ава­н­га­р­д­ный «Да­да те­атр». В дни на­ше­го пре­бы­ва­ния в Пра­ге опе­ру Бу­ри­а­на по­ка­за­ли по пра­ж­с­ко­му те­ле­ви­де­ни­ю. По сти­лю и ха­ра­к­те­ру сю­же­та она бли­з­ка к тво­р­че­с­ким ис­ка­ни­ям та­ких опе­р­ных ком­по­зи­то­ров, как Э. Кшенек, А. Берг, И. Стра­вин­ский, а по те­а­т­ра­ль­ной эс­те­ти­ке име­ет мно­го об­ще­го с те­а­т­ром Бе­р­то­ль­да Бре­х­та.

Ре­пе­р­ту­ар те­а­т­ра по­по­лни­л­ся в этом се­зо­не пре­мь­е­рой ещё од­ной со­в­ре­мен­ной опе­ры – «А­ме­ри­ки» М. Донала. Вну­ши­те­ль­ный спи­сок пре­мь­ер се­зо­на и на сче­ту На­ци­о­на­ль­ной опе­ры. Это так на­зы­ва­е­мые ка­пи­та­ль­ные во­зо­б­но­в­ле­ния («Се­ль­с­кая честь» П. Масканьи и «Па­я­цы» Р. Леонкавалло, «И­е­ре­ми­я» Пе­те­ра Эбе­на, «Три­п­тих» Дж. Пуччини), а та­к­же но­вые по­ста­но­в­ки, к ко­то­рым от­но­ся­т­ся бес­с­ме­р­т­ная «Про­дан­ная не­ве­с­та» Б. Сметаны, не ме­нее по­пу­ля­р­ная здесь «Ру­са­л­ка» А. Дворжака, а та­к­же об­ъ­я­в­лен­ная на июнь и пред­на­з­на­чен­ная для сце­ны мо­ца­р­то­в­с­ко­го те­а­т­ра ли­ри­че­с­кая тра­ге­дия Жа­на-­Фи­ли­п­па Ра­мо «Ка­с­тор и По­ллукс» – яр­чай­ший об­ра­зец опе­ры Ба­ро­кко, при­на­д­ле­жа­щий пе­ру ве­ли­ко­го фра­н­цу­з­с­ко­го со­в­ре­мен­ни­ка Ба­ха и Ге­н­де­ля.

Оба пра­ж­с­ких опе­р­ных те­а­т­ра от­но­ся­т­ся, как и на­ши укра­и­н­с­кие, к ко­л­ле­к­ти­вам ре­пе­р­ту­а­р­ным. Как и по­всю­ду в те­а­т­рах та­ко­го пла­на, здесь ста­вят Ве­р­ди и Би­зе, Гу­но и Пуч­чи­ни, Рос­си­ни и Чай­ко­в­с­ко­го. Од­на­ко На­ци­о­на­ль­­ный те­атр зна­чи­те­ль­ную часть афи­ши отво­дит че­ш­с­ким опе­рам. Здесь идут «Бра­н­­де­н­бу­р­ж­цы в Че­хи­и», «Про­дан­ная не­ве­с­та», «По­це­луй», «Ли­бу­ше» Б. Сме­таны, «Я­ко­би­н­цы», «Ру­са­л­ка», «Чёрт и Ка­ча» А. Дворжака, «Е­ну­фа», «Ли­­си­ч­ка Бы­с­т­ро­у­ш­ка» Л. Яначка. На сту­дий­ной сце­не Ко­ло­в­рат-­те­а­т­ра по­ста­в­ле­на од­но­ак­т­ная опе­ра по но­вел­ле Ф. Кафки «До­к­лад для Ака­де­ми­и» со­в­ре­мен­но­го че­ш­с­ко­го ком­по­зи­то­ра Яна Клу­са­ка, ко­то­рая идёт в один ве­чер с опе­рой ан­г­ли­ча­ни­на Ми­ха­э­ля Ни­ма­на «Му­ж­чи­на, ко­то­рый при­нял свою же­ну за шля­пу». А по­клон­ни­ки опе­р­но­го тво­р­че­с­т­ва Ри­ха­р­да Штра­у­са мо­гут уви­деть в На­род­ном Ди­ва­д­ле зна­ме­ни­то­го «­Ка­ва­ле­ра розы».

Что ж, нам ос­та­ё­т­ся то­ль­ко взды­хать и се­то­вать. Горь­кие чув­с­т­ва, от­но­ся­щи­е­ся к си­ту­а­ции не то­ль­ко в те­а­т­ра­ль­но-­му­зы­ка­ль­ной жи­з­ни Укра­и­ны, но и к ры­н­ку вы­пу­с­ка­е­мой у нас ви­део- и ау­ди­о­п­ро­ду­к­ции, ох­ва­ты­ва­ют по­се­ти­те­ля бо­ль­шо­го пра­ж­с­ко­го ма­га­зи­на ком­па­кт-­ди­с­ков и ви­де­о­ка­с­сет. Здесь мо­ж­но при­об­ре­с­ти ви­де­о­фильм «Про­дан­ной не­ве­с­ты», ком­па­кт-­ди­с­ки с за­пи­ся­ми опер Дво­ржа­ка, Яна­ч­ка, дру­гих че­ш­с­ких ав­то­ров. В ка­та­ло­ге ком­па­к­тов, вы­пу­с­ка­е­мых че­ш­с­кой фи­р­мой Пан­тон, спе­ци­а­ль­ный ра­з­дел отве­ден за­пи­сям че­ш­с­кой му­зы­ки XX века. В нём ре­к­ла­ми­ру­ю­т­ся име­ю­щи­е­ся в про­да­же 43 компакт-диска, ох­ва­ты­ва­ю­щие ра­з­ные жа­н­ры и пред­ста­в­ля­ю­щие тво­р­че­с­кую про­ду­к­цию пред­ста­ви­те­лей ра­з­ных по­ко­ле­ний че­ш­с­ких ком­по­зи­то­ров. А в ра­з­де­ле под на­зва­ни­ем «Кла­с­си­ка» мо­ж­но уз­нать о пред­ла­га­е­мых за­пи­сях про­и­з­ве­де­ний из­ве­с­т­ных и ма­ло­из­ве­с­т­ных че­ш­с­ких ком­по­зи­то­ров XVIII–XIX веков, в том чи­с­ле тех, ко­то­рые жи­ли и ра­бо­та­ли вне пред­елов Че­хии (Й. Мысливечек, Й. и А. Рей­ха, К. и Я. Стамицы)

Не­ма­ло че­ш­с­ких му­зы­ка­н­тов в своё вре­мя са­мо­от­ве­р­жен­но тру­ди­лись также на ни­ве рус­с­кой и укра­и­н­с­кой му­зы­ка­ль­ной куль­ту­ры. Их име­на встре­ча­ю­т­ся, в ча­с­т­но­с­ти, сре­ди пре­по­да­ва­те­лей Ки­е­в­с­ко­го му­зы­ка­ль­но­го учи­ли­ща (со­з­да­тель соб­с­т­вен­ной скри­пи­ч­ной шко­лы От­то­кар Ше­в­чик, ви­о­ло­н­че­лист Ало­из Му­зы­кант). Те­с­ные ко­н­та­к­ты с Че­хи­ей и Пра­гой как кру­п­ным му­зы­ка­ль­ным центром име­ли в пе­р­вой по­ло­ви­не XX века му­зы­ка­н­ты За­па­д­ной Укра­и­ны, це­лый ряд ко­то­рых ока­н­чи­вал Пра­ж­с­кую кон­се­р­ва­то­ри­ю. Так, во­с­пи­тан­ни­ка­ми «пра­ж­с­кой шко­лы» бы­ли ком­по­зи­то­ры Ва­си­лий Ба­р­ви­н­с­кий, Не­стор Ни­жа­н­кивский, Мы­ко­ла Ко­лес­са, Ро­ман Си­мо­вич, му­зы­ко­вед и фо­ль­к­ло­рист Зи­но­вий Лы­сь­ко, ди­ри­жёр и пе­да­гог Юрий Ко­с­тюк. В по­сле­во­ен­ные го­ды Пра­га слы­ша­ла вы­с­ту­п­ле­ния укра­и­н­с­ких му­зы­ка­н­тов. В 1972 году на сце­не На­род­но­го Ди­ва­д­ла с ус­пе­хом про­ш­ла по­ста­в­лен­ная укра­и­н­с­ким ав­то­рс­ким ко­л­ле­к­ти­вом опе­ра Ма­р­ка Ка­р­ми­н­с­ко­го «Де­сять дней, ко­то­рые по­тря­с­ли мир». Уже в 90 е годы с кон­це­р­том из про­и­з­ве­де­ний укра­и­н­с­ких и че­ш­с­ких ком­по­зи­то­ров в че­ш­с­кой сто­ли­це вы­с­ту­пи­ли флей­тист Олег Ку­д­ря­шов и пи­а­ни­с­т­ка Све­т­ла­на Ша­ба­л­ти­на.

Хо­че­т­ся на­де­ять­ся, что на­ши тво­р­че­с­кие свя­зи бу­дут про­до­л­же­ны и ра­с­ши­ре­ны в на­сту­па­ю­щем но­вом ты­ся­че­ле­ти­и. Хо­че­т­ся ве­рить и в то, что мы бу­дем пе­ре­ни­мать у на­ших со­б­ра­ть­ев-­че­хов всё то хо­ро­шее, че­му они уже на­у­чи­лись, от­с­та­и­вая в не­ле­г­кой бо­рь­бе честь и до­сто­ин­с­т­во сво­ей на­ции, строя на ос­но­ве ху­до­же­с­т­вен­но­го опы­та сво­е­го на­ро­да и в са­мых ши­ро­ких ко­н­та­к­тах с дру­ги­ми стра­на­ми свою са­мо­бы­т­ную на­ци­о­на­ль­ную куль­ту­ру.

Зе­р­ка­ло не­де­ли. – 1999. – 5 июня.

^ КО­Н­Т­РА­С­ТИ ЛЬВІВ­СЬ­КОЇ ОСЕ­НІ

Львів – мі­с­то ко­н­т­ра­с­тів. На ко­ж­но­му кро­ці ми­ну­ле, на­га­ду­ю­чи про се­бе, пре­те­н­дує на те, аби по­-сво­є­му фо­р­му­ва­ти сві­до­мість су­час­ни­ків ефе­к­том при­че­т­но­с­ті до ін­ших епох, кра­їн, на­ці­о­на­ль­них дже­рел, ти­пів люд­сь­ких сто­су­н­ків. Об­раз мі­с­та як ду­хо­в­но­го се­ре­до­ви­ща зда­в­на скла­да­в­ся в умо­вах по­двій­но­го іс­ну­ван­ня на ме­жі. Ам­бі­ці­я­ми сто­ли­ці са­мо­стій­но­го ре­гі­о­ну, роз­та­шо­ва­ної у при­ко­р­дон­ній сму­зі, ви­зна­ча­ли­ся скла­д­ні сто­су­н­ки з центром – чи був то Ві­де­нь, чи Ва­р­ша­ва, чи Ки­їв або Мо­с­к­ва. По­ка­зо­во, що львів­сь­кий опе­р­ний те­атр, по­бу­до­ва­ний у сти­лі ві­ден­сько­го псе­в­до­ре­не­са­н­су, не ли­ше пре­те­н­ду­вав на ста­тус од­ні­єї з най­кра­щих те­а­т­ра­ль­них спо­руд Єв­ро­пи, але й оде­р­жав та­ку са­ме на­зву, як і го­ло­вні опе­р­ні сце­ни Ва­р­ша­ви й Мо­с­к­ви – Ве­ли­кий. Йо­го бу­ді­в­ни­ц­т­во роз­по­ча­ло­ся на зла­мі епох, а від­крит­тя озна­ме­ну­ва­ло со­бою най­ви­з­на­ч­ні­шу куль­ту­р­ну по­дію пер­шої осе­ні ХХ сторіччя.

Так спів­па­ло, що у не­по­вто­р­ний час ме­жі ти­ся­чо­літь Львів свя­т­кує сто­лі­т­ній юві­лей сво­го те­а­т­ру й у ши­ро­ко­му про­ща­ль­но­му же­с­ті огля­дає ми­с­те­ць­кі здо­бу­т­ки ві­ку, що ми­нає, у кон­це­р­тах Шо­с­то­го Між­на­ро­д­но­го фе­с­ти­ва­лю су­час­ної му­зи­ки «Ко­н­т­ра­с­ти». Юві­лей­ні свя­т­ко­ві за­хо­ди те­а­т­ром тіль­ки-­но роз­по­ча­то. Да­та йо­го від­крит­тя сто ро­ків то­му 4 жовтня роз­ді­ли­ла їх на ті, що пе­ре­ду­ва­ли свя­т­ко­вим дням, і вла­с­не юві­лей­ні уро­чи­с­то­с­ті, спла­но­ва­ні на ці­лий те­а­т­ра­ль­ний се­зон. Од­ною з та­ких ва­ж­ли­вих ак­цій ста­ла дво­ден­на на­у­ко­ва кон­фе­ре­н­ція, участь у якій взя­ли до­слі­д­ни­ки з Ав­с­т­рії, Ні­ме­ч­чи­ни, Поль­щі, Укра­ї­ни. Те­ма­ти­ка до­по­ві­дей охо­п­лю­ва­ла не ли­ше по­дії остан­ньо­го сто­літ­тя. Адже іс­то­рія Льво­ва як єв­ро­пей­сь­ко­го опе­р­но­го мі­с­та зна­ч­но до­в­ша. Тут пра­цю­ва­ли ні­ме­ць­ка, поль­сь­ка опе­р­ні тру­пи. Про­тя­гом три­ва­ло­го ча­су во­ни за­кла­да­ли фу­н­да­мент ми­с­те­ць­ких тра­ди­цій, на ґрунті яких і скла­ла­ся спри­я­т­ли­ва си­ту­а­ція для по­яви у мі­с­ті вла­с­но­го Ве­ли­ко­го те­а­т­ру.

Опе­р­не ми­с­те­ц­т­во, як ні­яке ін­ше, уже з по­ча­т­ку сво­го іс­ну­ван­ня, з од­но­го бо­ку, на­бу­ло між­на­ці­о­на­ль­но­го ста­ту­су, з дру­го­го – ак­ти­в­но слу­гу­ва­ло стве­р­джен­ню са­ме на­ці­о­на­ль­них іде­а­лів. У та­ких по­двій­них зрі­зах роз­кри­ло­ся ми­ну­ле опе­р­но­го Льво­ва у ви­сту­пах на­у­ко­вців з рі­з­них кра­їн. Іс­то­рію му­зи­ч­но­го те­а­т­ру Льво­ва бу­ло роз­гля­ну­то як спі­ль­ну спа­д­щи­ну кі­ль­кох на­ро­дів. Ні­хто не на­ма­га­в­ся спе­ре­ча­ти­ся за пе­ре­ва­ж­не пра­во вла­с­но­с­ті на це спі­ль­не над­бан­ня. Про­фе­сор з Від­ня Га­р­т­мут Кро­нес роз­по­вів, як ви­сві­т­лю­ва­ло­ся му­зи­ч­не жит­тя Льво­ва ХІХ століття на сто­рі­н­ках ав­с­т­рій­сь­ких ча­со­пи­сів. Поль­сь­кі до­слі­д­ни­ки ана­лі­зу­ва­ли по­ста­в­ле­ні на львів­сь­кій сце­ні опе­ри поль­сь­ких ком­по­зи­то­рів, ви­сту­пи поль­сь­ких спі­ва­ків. З до­по­ві­ді про­фе­со­ра з Ва­р­ша­ви Яг­ни Да­н­ков­сь­кої ду­же ці­ка­во бу­ло ді­з­на­ти­ся, як ре­а­гу­ва­ла львів­сь­ка сце­на на пе­ре­до­ві до­ся­г­нен­ня єв­ро­пей­сь­ко­го опе­р­но­го ми­с­те­ц­т­ва, а са­ме, який від­гук оде­р­жу­ва­ли тут ре­фо­р­ма­тор­сь­кі ідеї Ва­г­не­ра. У пе­р­ші де­ся­ти­літ­тя ХХ сто­річчя у поль­сь­ких пе­ре­кла­дах Оле­к­са­н­д­ра Ба­н­д­ров­сь­ко­го тут іш­ли не ли­ше най­більш по­пу­ля­р­ні ва­г­не­рів­сь­кі тво­ри, але й бу­ла по­ка­за­на вся те­т­ра­ло­гія «Пе­р­с­тень ні­бе­лу­н­га». За­зна­чи­мо, що в ін­ших опе­р­них те­а­т­рах на те­ре­нах Укра­ї­ни те­т­ра­ло­гія ні­ко­ли не йшла. Іс­то­ри­ч­ним фа­к­том тим бі­ль­шої ва­ги мо­ж­на вва­жа­ти її по­яву на львів­сь­кій сце­ні у 1911 році.

Скла­д­ни­ми шля­ха­ми утве­р­джу­ва­в­ся у Льво­ві укра­ї­н­сь­кий опе­р­ний і ба­ле­т­ний ре­пе­р­ту­ар, бо­ро­ть­ба за по­в­но­цін­не іс­ну­ван­ня яко­го три­ва­ла ро­ка­ми. На­ко­пи­че­ний те­а­т­ром ва­ж­ли­вий до­свід по­ста­но­в­ки тво­рів укра­ї­н­сь­ких ав­то­рів бу­ло уза­галь­не­но у ни­з­ці ви­сту­пів львів­сь­ких та ки­їв­сь­ких до­слі­д­ни­ків. На­вко­ло цих ви­сту­пів ви­бу­ха­ли при­стра­с­ті, во­ни від­зна­ча­ли­ся осо­б­ли­вою по­ле­мі­ч­ною на­пру­же­ні­с­тю. Від­чу­ва­ло­ся, що по­дії остан­ніх шіст­де­ся­ти ро­ків – а са­ме з 1939 року роз­по­чи­на­єть­ся шлях ни­ні­ш­ньо­го Львів­сь­ко­го дер­жа­в­но­го ака­де­мі­ч­но­го те­а­т­ру опе­ри та ба­ле­ту іме­ні Іва­на Фра­н­ка – ще не пе­ре­тво­ри­ли­ся на до­пи­са­ний до кі­н­ця роз­діл іс­то­рі­ї. Не­що­да­в­нє ми­ну­ле так са­мо пе­ре­пле­ло­ся із су­час­ні­с­тю, як про­до­в­жує сприй­ма­ти­ся су­час­ним ава­н­га­р­д­не ми­с­те­ц­т­во ХХ сторіччя. Став від­чу­т­ним спі­ль­ний ву­зол про­блем, які до­во­дить­ся роз­в’я­зу­ва­ти і ке­рі­в­ни­ц­т­ву те­а­т­ру, і ми­с­те­ць­кій ра­ді фе­с­ти­ва­лю «Ко­н­т­ра­с­ти». На жаль, ми сьо­го­дні жи­ве­мо у дер­жа­ві, яка не мо­же, не вміє, не зда­т­на до­ці­ль­но спла­ну­ва­ти і по­слі­до­в­но здій­с­ню­ва­ти да­ле­ко­гля­д­ну по­лі­ти­ку у га­лу­зі куль­ту­ри. Ке­рі­в­ни­кам рі­з­них куль­ту­р­них ла­нок і всім ді­я­чам куль­ту­ри та­кож зо­всім не­ле­г­ко вчи­ти­ся ді­я­ти са­мо­стій­но і не по­кла­да­ти­ся ці­л­ком ли­ше на дер­жа­в­ну під­три­м­ку.

Не че­ка­ють на ми­лість дер­жа­ви ди­ре­к­тор львів­сь­кої опе­ри Та­дей Едер і мі­ц­на іні­ці­а­ти­в­на ко­ман­да за­сно­в­ни­ків львів­сь­ких «Ко­н­т­ра­с­тів». По­ки що їм вда­ва­ло­ся зна­хо­ди­ти спо­н­со­рів, за­лу­ча­ти ми­с­те­ць­кі си­ли, участь яких у на­ро­джу­ва­них куль­ту­р­них про­е­к­тах на­да­ва­ла ре­а­лі­за­ції остан­ніх зна­чен­ня пре­сти­ж­них по­дій зо­всім не ву­зь­ко­го ло­ка­ль­но­го ма­с­ш­та­бу. Вда­ва­ло­ся та­кож ско­ри­с­та­ти­ся зна­ч­но бі­ль­шою за­ці­ка­в­ле­ні­с­тю спра­ва­ми про­па­га­н­ди до­ся­г­нень вла­с­но­го ми­с­те­ц­т­ва су­сі­д­ніх з Укра­ї­ною дер­жа­в. Так, без ак­ти­в­ної спів­пра­ці з по­ля­ка­ми – Мі­ні­с­тер­с­т­вом куль­ту­ри і на­ці­о­на­ль­ної спа­д­щи­ни Поль­щі, Поль­сь­ким ін­сти­ту­том у Ки­є­ві – не від­бу­ли­ся б два над­зви­чай­но ці­ка­вих кон­це­р­ти, яки­ми від­кри­ва­ли­ся цьо­го­рі­ч­ні «Ко­н­т­ра­с­ти». Уні­ка­ль­ною куль­ту­р­но-­ми­с­те­ць­кою по­ді­єю мо­ж­на на­зва­ти ви­ко­нан­ня «Па­сі­о­нів за Св. Іоанном» Й. С. Баха львів­сь­ким ка­ме­р­ним хо­ром Gloria (ху­до­ж­ній ке­рі­в­ник Во­ло­ди­мир Си­во­хіп), ке­ро­ва­ним ди­ри­ге­н­том Ста­ні­с­ла­вом Ве­ля­ни­ком ор­ке­с­т­ром Sinfonietta Cracovia, гру­пою поль­сь­ких со­лі­с­тів. Ін­тер­пре­та­ція та­ко­го скла­д­но­го ба­га­то­ви­мі­р­но­го тво­ру ви­ма­гає гли­бо­ко­го про­ни­к­нен­ня у са­к­ра­ль­ний зміст те­к­с­ту і до­ско­на­ло­го во­ло­дін­ня при­та­ман­ним ба­хів­сь­ким па­сі­о­нам осо­б­ли­вим сти­лем. Це сто­су­єть­ся чи не в пе­р­шу чер­гу від­по­ві­да­ль­ної пар­тії Єван­ге­лі­с­та – схви­льо­ва­но­го сві­д­ка, опо­ві­да­ча і ко­мен­та­то­ра по­дій стра­с­ної п’ят­ни­ці. Те­нор Яцек Ві­с­ло­ць­кий, ні­де не пе­ре­йшо­в­ши мі­ри, пе­ре­дав і ви­со­ку уза­галь­не­ність мо­ви опо­ві­да­ча, і без­ліч емо­цій­них від­ті­н­ків, що від­би­ва­ли ре­а­к­цію улю­б­ле­но­го уч­ня Хри­с­та на все, ним від­чу­те і ба­че­не. Крім про­ві­д­ної пар­тії Єван­ге­лі­с­та Яцек Ві­с­ло­ць­кий спі­вав і со­ль­ні те­но­ро­ві арії, у яких та­кож роз­кри­в­ся як то­н­кий ін­тер­пре­та­тор ба­хів­сь­кої лі­ри­ки. В ан­са­м­б­лі спі­ва­ків най­кра­ще вра­жен­ня спра­ви­ла Ан­на Лю­бан­сь­ка, що ви­ко­ну­ва­ла пар­тію аль­та.

Яв­но мі­ц­ніє й ху­до­ж­ньо вдо­с­ко­на­лю­єть­ся львів­сь­кий хор Gloria. У ба­хів­сь­ких «Па­сі­о­нах» їм вда­ло­ся про­де­мо­н­с­т­ру­ва­ти не­об­хід­ну ко­н­т­ра­с­т­ність ма­не­ри зву­ко­ви­до­бу­ван­ня і ха­ра­к­те­ру емо­цій у хо­ра­ль­них об­ро­б­ках з їх не­ви­ба­г­ли­ві­с­тю і стри­ма­ним ла­ко­ні­з­мом, у ма­с­ш­та­б­них уза­галь­не­них хо­рах зі скла­д­ною по­лі­фо­ні­ч­ною тех­ні­кою, на­ре­ш­ті, у дра­ма­ти­ч­них ви­гу­ках на­тов­пу, де хор стає ак­ти­в­ною ді­йо­вою осо­бо­ю. Рі­з­ні пла­ни ба­га­то­ша­ро­во­го сю­же­ту охо­пив у сво­їй про­ду­ма­ній до­ско­на­лій ін­тер­пре­та­ції ди­ри­гент Ста­ні­с­лав Ве­ля­ник. Ба­хів­сь­кі «Па­сі­о­ни за Іо­ан­ном» осо­б­ли­вим чи­ном впи­са­ли­ся у ду­хо­в­не се­ре­до­ви­ще мі­с­та з йо­го ве­ли­ч­ни­ми хра­ма­ми, з не­по­вто­р­ним об­лич­чям укра­ї­н­сь­ко­го Ба­ро­ко, з дра­ма­ти­ч­ною екс­пре­сі­єю ба­ро­ко­вої ску­ль­п­ту­ри.

На ко­ш­ти по­ля­ків при­їха­ли до Льво­ва му­зи­ка­н­ти чу­до­во­го Поль­сь­ко­го Ка­ме­р­но­го Ор­ке­с­т­ру Sinfonia Varsovia. Їх кон­церт про­хо­див у ра­м­ках ІІІ Фестивалю поль­сь­кої куль­ту­ри в Укра­ї­ні і бе­з­у­мо­в­но став окра­сою львів­сь­ких «Ко­н­т­ра­с­тів». У йо­го про­гра­мі спо­лу­ча­ли­ся ці­ка­во пред­ста­в­ле­на ди­ри­ге­н­том Ро­ма­ном Ре­ва­ко­ви­чем па­но­ра­ма польської му­зи­ки дру­гої по­ло­ви­ни ХХ століття і вра­жа­ю­че ви­ко­нан­ня Ка­ме­р­ної сим­фо­нії для стру­н­них Дми­т­ра Шо­с­та­ко­ви­ча. Ефе­к­т­но про­зву­чав у цьо­му кон­текс­ті й до­те­п­ний твір льві­в’я­ни­на Юрія Ла­ню­ка Тан­ГО­пак для фо­р­те­пі­а­но, уда­р­них і стру­н­них (со­ліст Йо­жеф Ер­мінь, пар­тії уда­р­них – Ан­д­рій Ге­ть­ман і Дми­т­ро Олій­ник). Усі тво­ри бу­ло пі­ді­бра­но так, щоб змо­г­ли най­по­в­ні­ше роз­кри­ти­ся до­ско­на­лі яко­с­ті ор­ке­с­т­ру, йо­го зі­гра­ність, зда­т­ність ефе­к­т­но пред­ста­ви­ти му­зи­ку яс­к­ра­во кон­це­р­т­но­го пла­ну і ви­яви­ти гли­би­ну тра­к­ту­ван­ня та­ко­го дра­ма­ти­ч­но на­пру­же­но­го тво­ру, як сим­фо­нія Шо­с­та­ко­ви­ча. Остан­ня є ор­ке­с­т­ро­вою транс­кри­п­ці­єю Во­сь­мо­го квартету ком­по­зи­то­ра, сво­го ча­су зроб­ле­ною та­ким ві­до­мим му­зи­ка­н­том, як Ру­до­льф Ба­р­шай. Гли­бо­ко тра­гі­ч­ний ква­р­тет на­си­че­ний ав­то­ци­та­та­ми і вод­но­час сприй­ма­єть­ся як спо­відь про най­по­та­є­м­ні­ше і як гро­те­с­к­но за­го­с­т­ре­не від­тво­рен­ня апо­ка­лі­п­си­ч­них об­ра­зів, на­ро­дже­них ХХ сторіччям. Ін­тер­пре­та­ція сим­фо­ні­ч­ної ве­р­сії тво­ру, за­про­по­но­ва­на Р. Реваковичем, вра­зи­ла ма­с­ш­та­б­ні­с­тю, ди­на­мі­ч­ним напруженням, емо­цій­ним жа­ром. Один із фу­н­да­то­рів фе­с­ти­ва­лю й ав­тор чи­с­лен­них йо­го про­е­к­тів, Р. Ревакович, і на цей раз ор­га­ні­зу­вав і про­вів кон­церт, який без пе­ре­бі­ль­шен­ня мо­ж­на вва­жа­ти зна­ч­ною ми­с­те­ць­кою по­ді­є­ю. По­ча­ток фе­с­ти­ва­лю ба­хів­сь­ки­ми «Па­сі­о­на­ми» і кон­це­р­том Sinfonia Varsovia ви­зна­чив ви­со­ку пла­н­ку, на яку йо­го зо­рі­є­н­то­ва­но.

Пе­ре­гук ми­ну­ло­го з су­час­ні­с­тю, а та­кож вну­т­рі­шня бли­зь­кість двох куль­ту­р­них епох ста­ли від­чу­т­ні і на ви­ста­в­ці тво­рів ви­зна­ч­но­го львів­сь­ко­го сце­но­гра­фа Єв­ге­на Ли­си­ка. У ху­до­ж­ній па­лі­т­рі Ли­си­ка над­бан­ня ХХ сторіччя спо­лу­ча­ли­ся з ко­мі­з­мом і за­го­с­т­ре­ні­с­тю форм, при­та­ман­ни­ми йо­го львів­сь­ким по­пе­ре­дни­кам з до­би Ба­ро­ко. Осо­б­ли­во ці­ка­во бу­ло по­мі­ти­ти йо­го бли­зь­кість до ге­ні­а­ль­но­го ску­ль­п­то­ра Іва­на Гео­ргія Пі­н­зе­ля, тво­р­чість яко­го пред­ста­в­ле­но в екс­по­зи­ції Му­зею Львів­сь­кої са­к­ра­ль­ної ба­ро­ко­вої ску­ль­п­ту­ри ХVІ­ІІ століття. По­ді­б­но до то­го, як Пі­н­зель дав жит­тя ці­лій са­мо­бу­т­ній шко­лі сво­їх по­слі­до­в­ни­ків, уч­ні Ли­си­ка бра­ти Та­дей та Ми­хай­ло Ри­н­дза­ки про­до­в­жу­ють йо­го спра­ву як го­ло­вні ху­до­ж­ни­ки Львів­сь­кої опе­ри. Са­ме їх ори­гі­на­ль­на сце­но­гра­фія ви­зна­чи­ла мо­ну­ме­н­та­ль­ний вра­жа­ю­чий стиль остан­ньої пре­м’є­ри те­а­т­ру – опе­ри Дж. Верді «На­бу­к­ко», ви­ста­ви, яку ма­ли змо­гу по­ба­чи­ти і ки­я­ни. Не ана­лі­зу­ю­чи її до­кла­д­но, мо­ж­на ска­за­ти, що це до­б­ро­т­на ро­бо­та, гі­д­на юві­лей­них уро­чи­с­то­с­тей. Хо­четь­ся ві­ри­ти, що са­ме її бу­де об­ра­но орі­є­н­ти­ром на май­бу­т­нє. Тут бу­ло мо­бі­лі­зо­ва­но тво­р­чу ене­р­гію всьо­го ко­ле­к­ти­ву і ви­яв­ле­но йо­го по­те­н­ці­ал у ме­жах іс­ну­ю­чих на сьо­го­дні мо­ж­ли­во­с­тей. Йдеть­ся про склад ор­ке­с­т­ру і хо­ру, на­яв­ність у тру­пі яс­к­ра­вих со­лі­с­тів. Се­ред ви­ко­нав­ців со­ль­них пар­тій на роль зір­ки мо­г­ла пре­те­н­ду­ва­ти хі­ба що Л. Савчук – Абі­га­ї­л­ла. Ін­ші со­лі­с­ти не до­ся­га­ли її рі­в­ня, хо­ча й не ви­би­ва­ли­ся з ре­те­ль­но від­пра­цьо­ва­но­го за­про­ше­ним іта­лій­сь­ким ре­жи­се­ром-­по­с­та­но­в­ни­ком Д. Вішілієм та ди­ри­ге­н­том-­по­с­та­но­в­ни­ком М. Юсиповичем ан­са­м­б­лю.

На жаль, у не­кра­що­му ста­ні зна­хо­дить­ся у те­а­т­рі по­то­ч­ний ре­пе­р­ту­ар. У цьо­му мо­ж­на бу­ло впе­в­ни­ти­ся, від­ві­да­в­ши «Бо­ге­му». Ви­ста­ва зо­всім не є до­в­го­жи­те­ль­ко­ю. Од­нак во­на зай­вий раз пе­ре­ко­нує у ду­же про­стій іс­ти­ні: як­що в опе­рі про мо­лодь і для мо­ло­ді – а са­ме та­кою є «Бо­ге­ма» – не­має ви­ко­нав­ців від­по­ві­д­ної ві­ко­вої ка­те­го­рії, її кра­ще зня­ти з ре­пе­р­ту­а­ру. Ви­ста­ва за­сві­д­чи­ла і на­яв­ність у те­а­т­рі про­блем з во­ка­ль­ною куль­ту­ро­ю. Про­бле­ма­ти­ч­ним ви­да­лось її ви­ко­нан­ня мо­вою ори­гі­на­лу. Адже львів­сь­кий те­атр ве­де не­ле­г­ку бо­ро­ть­бу за вла­с­но­го гля­да­ча. Не­зва­жа­ю­чи на те, що «Бо­ге­ма» йшла у не­ді­лю, те­атр був да­ле­ко не за­по­в­не­ним. Пар­тер ря­с­нів ві­ль­ни­ми мі­с­ця­ми, а га­ла­с­ли­ві ку­п­ки шко­ля­рів на вер­х­ньо­му яру­сі ве­се­ло роз­ва­жа­ли­ся, ма­ло зве­р­та­ю­чи ува­гу на те, як со­лі­д­ні дя­ді і ті­то­ч­ки, яким да­в­но пе­ре­ва­ли­ло за три­дцять, ста­ран­но зо­бра­жу­ва­ли їх од­но­лі­т­ків і щось не­зро­зу­мі­ле спі­ва­ли.

Львів­сь­кі «Ко­н­т­ра­с­ти» від­зна­ча­ють­ся ре­те­ль­ною під­го­то­в­кою дру­ко­ва­них ма­те­рі­а­лів. До ко­ж­но­го фе­с­ти­ва­лю го­ту­єть­ся два спе­ці­а­ль­них ви­дан­ня: од­не – з пе­ре­лі­ком усіх про­грам, дру­ге – ще й з до­кла­д­ни­ми ано­та­ці­я­ми до ви­ко­ну­ва­них тво­рів і ко­ро­т­ки­ми ві­до­мо­с­тя­ми про всіх ав­то­рів. Як сві­д­чить остан­нє, на шо­с­то­му фе­с­ти­ва­лі пла­ну­ва­ло­ся ви­ко­нан­ня тво­рів сі­м­де­ся­ти трьох ав­то­рів, хо­ча з фі­нан­со­вих при­чин у цьо­му ро­ці до­ве­ло­ся зме­н­ши­ти кі­ль­кість кон­це­р­тів. При над­зви­чай­ній роз­ма­ї­то­с­ті пред­ста­в­ле­них імен, в умо­вах смі­ли­во­го зі­ста­в­лен­ня ве­р­шин сві­то­вої кла­си­ки (Бах, Шу­берт, Ма­лер) з до­сить стро­ка­тою тво­р­чі­с­тю на­ших су­час­ни­ків важ­ко роз­ра­хо­ву­ва­ти на од­на­ко­во ви­со­кий ху­до­ж­ній рі­вень усіх про­грам, а та­кож на ре­те­ль­не їх від­пра­цю­ван­ня ви­ко­нав­ця­ми. При­кре не­по­ро­зу­мін­ня ви­ни­к­ло вже на по­ча­т­ку з ві­до­мим ор­ке­с­т­ром «Ві­р­ту­о­зи Льво­ва», який не зміг під­го­ту­ва­ти за­зна­че­но­го у про­гра­мі тво­ру Ві­та­лія Гу­ба­ре­н­ка, по­си­ла­ю­чись на йо­го скла­д­ність і не­до­ста­т­ню кі­ль­кість ре­пе­ти­цій. І ли­ше не­по­ва­гою до па­м’я­ті ві­до­мо­го му­зи­ка­н­та, що у цьо­му ро­ці пі­шов з жит­тя, мо­ж­на на­зва­ти про­по­зи­цію ди­ри­ге­н­та Ю. Луціва ви­ко­на­ти у кон­це­р­ті тіль­ки пе­р­шу ча­с­ти­ну три­ча­с­тин­но­го Соncerto grosso для стру­н­них, ство­ре­но­го са­ме у роз­ра­ху­н­ку на ви­ко­нав­сь­кі мо­ж­ли­во­с­ті ор­ке­с­т­ру ві­р­ту­о­зів, на зван­ня яко­го пре­те­н­дує львів­сь­кий ко­ле­к­тив.

Роз­та­шо­ва­ною на пе­ре­ти­ні епох тво­р­чі­с­тю Гу­с­та­ва Ма­ле­ра від­кри­ва­в­ся му­зи­ч­ний світ ХХ століття. Про­ща­ю­чись з ним, цьо­го­рі­ч­ні львів­сь­кі «Ко­н­т­ра­с­ти» за­ве­р­шу­ють­ся ви­ко­нан­ням «Пі­с­ні про зе­м­лю» Ма­ле­ра. А на остан­ній сто­рі­н­ці фе­с­ти­ва­ль­ної кни­же­ч­ки, те­к­с­ти якої упо­ря­д­ку­ва­ли й від­ре­да­гу­ва­ли Ро­ман Сте­ль­ма­щук та Оле­к­сандр Ще­тин­сь­кий, мо­ж­на про­чи­та­ти: «На­с­ту­п­ний VІІ Міжнародний фе­с­ти­валь су­час­ної му­зи­ки “Ко­н­т­ра­с­ти” від­бу­деть­ся у Льво­ві 5–14 жовтня 2001 року». От­же, як то ка­жуть, – до­жи­ве­мо до по­не­ді­л­ка.

Зе­р­ка­ло не­де­ли. – 2000. – 21 жовтня.

^ ОН БЫЛ ПРАВ, ЭТОТ ГЕ­Н­РИХ IV – ПА­РИЖ СТО­ИТ МЕС­СЫ

Пе­ре­фра­зи­руя сло­ва ма­ши­ни­с­т­ки, пе­ча­та­в­шей ро­ман То­ма­са Ман­на «И­о­сиф и его бра­ть­я», хо­че­т­ся ска­зать, что в этом го­ро­де чуть ли не на ка­ж­дом ша­гу вы­ры­ва­е­т­ся во­с­к­ли­ца­ние: «Те­перь я на­ко­нец-­то знаю, как это вы­г­ля­дит на са­мом де­ле!» Здесь бо­лее чем где-­ли­бо чув­с­т­ву­ешь се­бя ко­рен­ным ев­ро­пей­цем, с дет­с­т­ва впи­ты­ва­в­шем об­щую для всех нас куль­ту­ру, во­с­пи­тан­ном на её цен­но­с­тях. Этот го­род от­к­рыт ми­ру, при­ни­ма­ет в своё ло­но пред­ста­ви­те­лей всех стран, на­ций и ко­н­ти­не­н­тов то ли как го­с­тей, то ли как тех, кто го­тов стать па­т­ри­о­том но­во­го оте­че­с­т­ва и по­длин­ным па­ри­жа­ни­ном. На­ря­ду с ита­ль­я­н­ца­ми Лю­л­ли и Ке­ру­би­ни, по­ля­ком Шо­пе­ном, чьи су­дь­бы ока­за­лась свя­за­ны со сто­ли­цей Фра­н­ции не­ра­с­то­р­жи­мо и все­рь­ёз, сре­ди му­зы­ка­н­тов здесь по­до­лгу бы­ва­ли Рос­си­ни и Бел­ли­ни, До­ни­цет­ти и Ве­р­ди. Здесь на­чи­на­лась бле­с­тя­щая ев­ро­пей­с­кая ка­рь­е­ра ко­ро­ля ви­р­ту­о­зов и ком­по­зи­то­ра, от­к­ры­ва­в­ше­го но­вые пу­ти в ис­кус­с­т­ве, ве­н­г­ра Фе­ре­н­ца Ли­с­та. В Па­ри­же до кон­ца на­шёл се­бя и ока­за­л­ся за­ко­но­да­те­лем но­во­го опе­р­но­го сти­ля Джа­ко­мо Мейе­р­бер. Хо­тя по­сле­д­ний как нель­зя лу­ч­ше впи­са­л­ся во фра­н­цу­з­с­кую куль­ту­ру, он вме­с­те с тем ни­ко­г­да не те­рял мы­с­ли­мых и ре­а­ль­ных ко­н­та­к­тов со сво­ей пе­р­вой ро­ди­ной Ге­р­ма­ни­ей, не из­ме­нил ве­ре сво­их пред­ков-­ев­ре­ев и не утра­тил иде­н­ти­фи­ка­ции с на­ро­дом, от ко­то­ро­го вёл свое про­и­с­хо­ж­де­ни­е.

Бы­ва­ли здесь от­нюдь не на по­сле­д­них ро­лях и на­ши со­о­те­че­с­т­вен­ни­ки, рус­с­кие и укра­и­н­цы. Зна­ме­ни­тые «Рус­с­кие се­зо­ны» Сер­гея Дя­ги­ле­ва, три­у­м­фа­ль­ные вы­с­ту­п­ле­ния Фё­до­ра Ша­ля­пи­на, на­ша не­за­бы­ва­е­мая Со­ло­мия Кру­ше­ль­ни­ц­кая в ва­г­не­ро­в­с­ком ре­пе­р­ту­а­ре на сце­не па­ри­ж­с­кой Бо­ль­шой опе­ры – всё это та­кие же ва­ж­ные гла­вы в ис­то­рии фра­н­цу­з­с­ко­го ис­кус­с­т­ва, как и тво­р­че­с­т­во ге­ни­а­ль­но­го фра­н­цу­за Ма­ри­у­са Пе­ти­па в ис­то­рии рус­с­ко­го ба­ле­та. Об этом нам на­по­м­ни­ли две вы­с­та­в­ки, эк­с­по­зи­ция од­ной из ко­то­рых ра­з­ве­р­ну­та в за­лах зна­ме­ни­то­го му­зея д’О­р­сэ, дру­гая – в му­зее Опе­ры. Пе­р­вая бы­ла по­свя­ще­на пя­ти­де­ся­ти­ле­тию со дня сме­р­ти тан­цо­в­щи­ка и ба­лет­мей­с­те­ра Ва­ц­ла­ва Ни­жи­н­с­ко­го. Ни­жи­н­с­кий был во­с­пи­тан­ни­ком рус­с­кой ба­ле­т­ной шко­лы, по­зд­нее ле­ге­н­да­р­ным уча­с­т­ни­ком и со­з­да­те­лем зна­ме­ни­тых ба­ле­тов дя­ги­ле­в­с­кой ан­тре­при­зы, му­зы­ка ко­то­рых при­на­д­ле­жа­ла пе­ру рус­с­ких и фра­н­цу­з­с­ких ав­то­ров. Тра­ги­че­с­кий по­во­рот его су­дь­бы был вы­з­ван ду­ше­в­ной бо­ле­з­нь­ю. Фи­гу­ра Ни­жи­н­с­ко­го за­пе­ча­т­ле­на в ху­до­же­с­т­вен­ных по­ло­т­нах и на ки­но­э­к­ра­не. Его тво­р­че­с­т­во ока­за­ло бо­ль­шое вли­я­ние на ра­з­ви­тие все­го ми­ро­во­го ба­ле­т­но­го те­а­т­ра. Из­ве­с­т­ный фра­н­цу­з­с­кий ба­лет­мей­с­тер Мо­рис Бе­жар в 1971 году на­пи­сал на ос­но­ве фа­к­тов его би­о­г­ра­фии и его дне­в­ни­ков сце­на­рий и по­ста­вил си­н­те­ти­че­с­кий спе­к­та­к­ль-­ба­лет на му­зы­ку Ше­с­той симфонии Чай­ко­в­с­ко­го «Ни­жи­н­с­кий, кло­ун бо­жий».

Ещё один ас­пект не­ра­с­то­р­жи­мых свя­зей рус­с­ко­го и фра­н­цу­з­с­ко­го ис­кус­с­т­ва от­ра­зи­ла вы­с­та­в­ка в Опе­ре, по­свя­щён­ная ба­ле­ту Ада­на «Жи­зель». Имен­но на рус­с­кой сце­не этот ба­лет об­рёл сце­ни­че­с­кое до­л­го­ле­тие, сфо­р­ми­ро­вав про­ч­но уко­ре­ни­в­ши­е­ся ис­по­л­ни­те­ль­с­кие тра­ди­ции и став ви­зи­т­ной кар­то­чкой ста­ро­го и но­во­го ба­ле­т­но­го те­а­т­ра Пе­тер­бур­га, кла­с­си­че­с­ким об­ра­з­цом ро­ма­н­ти­че­с­ко­го «бе­ло­го» ба­ле­та.

Все­гда был ве­лик вклад фра­н­цу­з­с­кой шко­лы в фо­р­ми­ро­ва­ние ос­но­во­по­ла­га­ю­ще­го ре­пе­р­ту­а­ра ми­ро­вых опе­р­ных и ба­ле­т­ных сцен. Эта шко­ла бы­ла вто­рой по вре­ме­ни по­яв­ле­ния по­сле ита­ль­я­н­с­кой и вы­ра­бо­та­ла свои жа­н­ры и сти­ле­вые но­р­мы, ни­ко­г­да не ис­пы­ты­вая из­ли­ш­не­го гру­за ита­ль­я­н­с­ких вли­я­ний, но вме­с­те с тем все­гда по­-сво­е­му ре­а­ги­руя на за­во­е­ва­ние сво­их ита­ль­я­н­с­ких ко­л­лег. ХІХ век был од­ной из са­мых бли­с­та­те­ль­ных эпох в ис­то­рии фра­н­цу­з­с­кой опе­р­ной сце­ны. Вли­я­ние опе­р­но­го те­а­т­ра на ху­до­же­с­т­вен­ную жизнь, на мне­ния и нра­вы на­чи­на­лось с са­мых вы­со­ких кру­гов и за­хва­ты­ва­ло все слои об­ще­с­т­ва. Гра­н­ди­о­з­ным па­мя­т­ни­ком этой эпо­хи ста­ло зда­ние фра­н­цу­з­с­кой Опе­ры, из­ве­с­т­ное по име­ни со­з­да­те­ля ар­хи­те­к­ту­р­но­го про­е­к­та как Дво­рец Ша­р­ля Гра­нь­е. Его со­о­ру­же­ние бы­ло на­ча­то в 1860 году под па­т­ро­на­том са­мо­го им­пе­ра­то­ра На­по­ле­о­на III, а за­ве­р­ше­но уже по­сле па­де­ния Вто­рой Им­пе­рии в 1875 году. В его эк­ле­к­ти­че­с­ком кон­гло­ме­ра­те, яви­в­ши­м­ся зна­ме­ни­ем вре­ме­ни, при­чу­д­ли­во со­е­ди­ни­лись эле­ме­н­ты ба­ро­кко, ро­ко­ко, не­оре­нес­са­н­са, ам­пи­ра. Бю­с­ты ве­ли­ких ком­по­зи­то­ров укра­ша­ют фойе, а на фро­н­то­не зда­ния мо­ж­но уви­деть ме­да­льо­ны с про­фи­ля­ми опе­р­ных ма­с­те­ров, чьи име­на на­все­г­да впи­са­ны в ис­то­рию фра­н­цу­з­с­кой и ми­ро­вой опе­р­ной сце­ны. Пе­р­вым спра­ва, ес­ли сто­ять ли­цом к фа­са­ду, мо­ж­но уви­деть про­филь Фро­ме­н­та­ля Га­ле­ви. Этот пло­до­ви­тый ком­по­зи­тор, чьи опе­ры ста­ви­лись на сце­нах те­а­т­ров мно­гих стран, ра­но на­чал пре­по­да­ва­те­ль­с­кую де­я­те­ль­ность, стал про­фес­со­ром Па­ри­ж­с­кой кон­се­р­ва­то­ри­и. Сре­ди его уче­ни­ков – име­на Ж. Бизе, Ш. Гуно, К. Сен-Санса. Он во­шёл в ху­до­же­с­т­вен­ную эли­ту как член, а за­тем по­сто­ян­ный се­к­ре­тарь Ин­с­ти­ту­та Фра­н­ци­и. Ко все­му то­му это был са­мый из­ве­с­т­ный пред­ста­ви­тель та­ла­н­т­ли­вой се­мьи ис­то­ри­ков, пи­са­те­лей, ли­б­рет­ти­с­тов, де­я­те­лей те­а­т­ра. Дочь Фро­ме­н­та­ля Же­не­вь­е­ва ста­ла же­ной Жо­р­жа Би­зе, его пле­мян­ник Лю­до­вик со­в­ме­с­т­но с Ан­ри Ме­ль­я­ком на­пи­сал ли­б­рет­то опе­ры «Ка­р­мен», та­ких из­ве­с­т­ных опе­ретт Ж. Оффенбаха, как «Пре­к­ра­с­ная Еле­на», «Си­няя Бо­ро­да», «Пе­ри­ко­ла», а та­к­же мно­гих дру­гих про­и­з­ве­де­ний для те­а­т­ра. Чле­ном Ин­с­ти­ту­та Фра­н­ции был и мла­д­ший брат Фро­ме­н­та­ля Ле­он Га­ле­ви, а имя вну­ка по­сле­д­не­го Да­ни­э­ля нам зна­ко­мо как ав­то­ра по­пу­ля­р­ной би­о­г­ра­фии Фри­д­ри­ха Ни­ц­ше.

Дву­х­со­т­ле­тие со дня ро­ж­де­ния Фро­ме­н­та­ля Га­ле­ви, от­ме­ча­в­ше­е­ся в 1999 году, бы­ло озна­ме­но­ва­но ря­дом ак­ций, ва­ж­ней­шей сре­ди ко­то­рых ста­ла по­ста­но­в­ка са­мой из­ве­с­т­ной его опе­ры «Жи­до­в­ка» на сце­не Ве­н­с­кой го­су­дар­с­т­вен­ной опе­ры (пре­мь­е­ра 23 октября 1999 года). Эта же опе­ра ве­р­ну­лась в ре­пе­р­ту­ар опе­р­ных те­а­т­ров США и Из­ра­и­ля. Во­з­ро­ж­да­е­т­ся ин­те­рес и к тво­р­че­с­т­ву Га­ле­ви в це­лом. Сви­де­те­ль­с­т­вом то­му яви­лась про­хо­ди­в­шая в сте­нах Па­ри­ж­с­кой кон­се­р­ва­то­рии с 16 по 18 ноября ны­не­ш­не­го го­да Ме­ж­ду­на­ро­д­ная на­у­ч­ная кон­фе­ре­н­ция, со­б­ра­в­шая ис­с­ле­до­ва­те­лей из Фра­н­ции, Ге­р­ма­нии, США. Мне вы­па­ла честь пред­ста­в­лять на ней во­с­то­ч­но-­ев­ро­пей­с­кий ре­ги­он, об­ра­ти­в­шись к ис­то­рии по­ста­но­вок опе­ры «Жи­до­в­ка» на укра­и­н­с­ких сце­нах, а та­к­же в Рос­сии, по­пу­т­но при­ве­дя дан­ные о вы­с­ту­п­ле­ни­ях в опе­ре Га­ле­ви вы­да­ю­щи­х­ся пе­в­цов укра­и­н­с­ко­го про­и­с­хо­ж­де­ния Со­ло­мии Кру­ше­ль­ни­ц­кой и Мо­де­с­та Ме­н­ци­н­с­ко­го, ко­то­рые пе­ли пар­тии Ра­хиль и Еле­а­за­ра в Ва­р­ша­ве, в те­а­т­рах Ге­р­ма­ни­и.

Пар­тия Еле­а­за­ра на­все­г­да ос­та­лась сре­ди са­мых лю­би­мых в ре­пе­р­ту­а­ре на­ше­го вы­да­ю­ще­го­ся те­но­ра Юрия Ки­по­ре­н­ко-­Да­ма­н­с­ко­го. Он впе­р­вые ис­по­л­нил её в Мо­с­к­ве в Ча­с­т­ной опе­ре С. Зимина. В се­зо­не 1922/23 годов по­ста­но­в­ка «Жи­до­в­ки» в Ха­рь­ко­ве бы­ла оха­ра­к­те­ри­зо­ва­на как ва­ж­ное ху­до­же­с­т­вен­ное со­бы­ти­е. В ре­це­н­зии на этот спе­к­такль из­ве­с­т­ный му­зы­ка­ль­ный кри­тик и опе­р­ный ком­по­зи­тор Ю. Яновский осо­бен­но вы­де­лял Ю. Кипоренко-Даманского – Еле­а­за­ра, ко­то­рый, по его сло­вам, «кра­си­во и эф­фе­к­т­но спел свою пар­тию, по­всю­ду ще­го­ляя сво­им пре­кра­с­ным зву­ко­м». По­зд­нее в том же спе­к­та­к­ле в ан­са­м­б­ле с Ки­по­ре­н­ко-­Да­ма­н­с­ким вы­с­ту­пи­ла дру­гая зве­з­да укра­и­н­с­кой опе­р­ной сце­ны – Ма­рия Ли­т­ви­не­н­ко-­Во­ль­ге­мут. Пар­тия при­ём­ной до­че­ри Еле­а­за­ра Ра­хиль, ко­то­рая не зна­ет сво­е­го на­сто­я­ще­го про­и­с­хо­ж­де­ния, но ос­та­ё­т­ся до сме­р­ти ве­р­ной во­с­пи­та­в­ше­му её от­цу и при­ви­тым им ре­ли­ги­о­з­ным убе­ж­де­ни­ям, да­ва­ла та­ла­н­т­ли­вой пе­ви­це бо­га­тый ма­те­ри­ал, что­бы про­де­мо­н­с­т­ри­ро­вать со­ве­р­шен­ную во­ка­ль­ную шко­лу, про­ни­к­но­вен­ную му­зы­ка­ль­ность, не­за­у­ря­д­ный ак­тё­р­с­кий дар.

Уни­ка­ль­ным со­бы­ти­ем в ис­то­рии по­ста­но­вок опе­ры Га­ле­ви был одес­с­кий спе­к­такль, по­дго­то­в­лен­ный к кон­цу се­зо­на 1925/26 годов. В Одес­се и до это­го су­ще­с­т­во­ва­ла тра­ди­ция ис­по­л­не­ния «Жи­до­в­ки», свя­зан­ная с име­нем че­ха по про­и­с­хо­ж­де­нию, опы­т­но­го опе­р­но­го ди­ри­жё­ра, ком­по­зи­то­ра и пе­да­го­га Ио­си­фа При­би­ка. Он же по­ста­вил опе­ру на ев­рей­с­ком язы­ке. Та­кой по­ста­но­в­ке при­да­ва­лась то­г­да пре­жде все­го по­ли­ти­че­с­кая окра­с­ка. Она до­л­ж­на бы­ла про­де­мо­н­с­т­ри­ро­вать пе­ре­до­вые прин­ци­пы на­ци­о­на­ль­ной по­ли­ти­ки со­ве­т­с­кой вла­с­ти, от­к­ры­ва­ю­щей до­ро­гу для ра­з­ви­тия куль­ту­ры всех на­ций и на­род­но­с­тей. Де­мон­стра­ти­в­ный ха­ра­к­тер та­кой ак­ции ви­ден и по то­му, что про­ш­ла опе­ра все­го два­ж­ды, и по лю­бо­пы­т­ным ко­м­ме­н­та­ри­ям пре­ссы то­го вре­ме­ни. Об­ра­ще­ние к опе­ре Га­ле­ви ра­с­це­ни­ва­лось как шаг ев­рей­с­ко­го про­ле­та­ри­а­та к со­з­да­нию сво­ей на­ци­о­на­ль­ной опе­ры и как сви­де­те­ль­с­т­во на­ча­в­ше­го­ся во­з­ро­ж­де­ния на­ци­о­на­ль­ной куль­ту­ры. При этом ана­ло­ги­ч­ные по­пы­т­ки «там, у них» пре­зри­те­ль­но вы­с­ме­и­ва­лись. По­лу­ча­лось со­в­сем, как в ане­к­до­те о ма­те­ри взро­с­лых до­че­ри и сы­на, ко­то­рая оди­на­ко­вые от­но­ше­ния мо­ло­дых су­п­ру­гов в се­мье до­че­ри и не­ве­с­т­ки оце­ни­ва­ет с пря­мо про­ти­во­по­ло­ж­ны­ми зна­ка­ми. Вот что, к при­ме­ру, пи­са­ла одес­с­кая га­зе­та «И­з­ве­с­ти­я»: «Ка­кой шум и бум на весь мир по­дня­ли в своё вре­мя си­о­ни­с­ты, ор­га­ни­зуя в Па­ле­с­ти­не “е­в­рей­с­ку­ю” опе­ру, где фра­н­цу­з­с­ких “Гу­ге­но­тов” скве­р­но по­ют на дре­в­не­е­в­рей­с­ком язы­ке для не­ско­ль­ких из­б­ран­ных бу­р­жуа, спе­ку­ли­ру­ю­щих этим пу­тём на тё­м­ном на­ци­о­на­ли­з­ме. А вот у нас – ти­хо и бе­с­шу­м­но, на дей­с­т­ви­те­ль­но на­род­ном язы­ке, дей­с­т­ви­те­ль­но для масс де­ла­е­т­ся ва­ж­ное де­ло дей­с­т­ви­те­ль­но­го обо­га­ще­ния ев­рей­с­кой на­ци­о­на­ль­ной куль­ту­ры». Вду­ма­е­м­ся, как кра­с­но­ре­чив этот па­с­саж. Ока­зы­ва­е­т­ся, что уже в 1926 году со­ве­т­с­кая пре­сса вла­де­ла ме­то­да­ми по­ли­ти­че­с­кой контр­про­па­га­н­ды, изо­б­ли­чая и осу­ж­дая то, о чём пи­шу­щий сму­т­но знал по­на­слы­ш­ке. Но в том же 1926 году на­ци­о­на­лизм ещё де­ли­ли на «тё­м­ный» и «све­т­лый», бу­р­жу­а­з­ный и про­ле­та­р­с­кий. По­зд­нее он стал су­ще­с­т­во­вать лишь с опа­с­ным для су­деб его но­си­те­лей эпи­те­том бу­р­жу­а­з­ный.

По­сле­д­няя одес­с­кая по­ста­но­в­ка опе­ры Га­ле­ви со­с­то­я­лась в пред­во­ен­ный се­зон 1940/41 годов. Те­перь на­зва­ние опе­ры бы­ло из­ме­не­но на «Дочь ка­р­ди­на­ла», а са­ма опе­ра шла на рус­с­ком язы­ке. В по­сле­во­ен­ные го­ды, ко­г­да ста­ли­н­с­кие ре­п­рес­сии ко­с­ну­лись не то­ль­ко де­ся­т­ков и со­тен лю­дей, но и це­лых на­ций и на­ро­дов, «Жи­до­в­ка» не име­ла шан­сов по­явить­ся в ре­пе­р­ту­а­ре со­ве­т­с­ких опе­р­ных те­ат­ро­в. Из-­за по­ли­ти­че­с­кой ос­т­ро­ты сю­же­та ещё при Ни­ко­лае I в ца­р­с­кой Рос­сии опе­ру Га­ле­ви бы­ло за­пре­ще­но ста­вить на рус­с­ком язы­ке в ис­по­л­не­нии рус­с­ких ар­ти­с­тов. Сю­жет, где речь идет о кро­ва­вых по­след­с­т­ви­ях ре­ли­ги­о­з­ной роз­ни, о са­мо­от­ве­р­жен­но­с­ти и фа­на­ти­з­ме, о ли­ч­ных тра­ге­ди­ях, вы­з­ван­ных вра­ж­дой и не­на­ви­с­тью, к со­жа­ле­нию, ни­с­ко­ль­ко не утра­тил ос­т­рой зло­бо­д­не­в­но­с­ти в эпо­ху войн в Че­ч­не и в Юго­сла­вии, не ути­ха­ю­щих кон­ф­ли­к­тов в Из­ра­и­ле и мно­гих дру­гих со­бы­тий, по­тря­са­ю­щих со­в­ре­мен­ный мир.

Во­з­в­ра­ща­ясь к Па­ри­жу и Фра­н­ции, хо­че­т­ся ещё раз во­с­хи­тить­ся этой стра­ной и её на­ро­до­м. Как ви­д­но, опыт ре­во­лю­ций, войн, со­ци­а­ль­ных по­тря­се­ний на­у­чил фра­н­цу­зов, как стро­ить но­вое, не уни­ч­то­жая ста­ро­го, как го­р­дить­ся сво­им про­ш­лым, пре­вра­тив его в ор­га­ни­че­с­кую часть со­в­ре­мен­ной жи­з­ни, как, из­ме­ня­ясь, ос­та­вать­ся ве­р­ны­ми се­бе. «Не вне­м­ля кри­ти­ке су­ро­вой, он ве­ч­но тот же, ве­ч­но но­вый», – так пи­сал о Рос­си­ни Пу­ш­кин. А «ба­ло­вень Ев­ро­пы» Рос­си­ни лю­бил этот ве­ч­но но­вый и ве­ч­но тот же един­с­т­вен­ный в ми­ре Па­риж так же, как лю­би­ли его мно­гие и лю­бим мы.

Зе­р­ка­ло не­де­ли. – 2000. – 2 декабря.

^ ПЕ­СЕН­НЫЙ ЯЗЫК НА­РО­ДА

Все­гда ли пи­шут и по­ют пе­с­ни, ко­то­рые мо­ж­но на­звать ду­шой со­з­да­ю­ще­го их на­ро­да? Ви­ди­мо, это слу­ча­е­т­ся лишь в та­кие вре­ме­на, ко­г­да ду­ша про­бу­ж­да­е­т­ся к жи­з­ни и хо­чет са­му се­бя уз­нать и по­нять. Ев­ро­па не­од­но­к­ра­т­но пе­ре­жи­ва­ла вспы­ш­ки пе­сен­ной эне­р­ги­и. О за­бо­тах и ра­до­с­тях мо­ло­дости и во­ль­ной бро­дя­чей жи­з­ни ра­с­пе­ва­ли на её пло­ща­дях зна­то­ки учё­ной ла­ты­ни, по­эты-­ва­га­н­ты. О ры­ца­р­с­ких по­дви­гах и ку­р­ту­а­з­ной лю­б­ви к пре­кра­с­ной да­ме пе­ли про­ва­н­са­ль­с­кие тру­ба­ду­ры и не­ме­ц­кие мин­не­зи­н­ге­ры. Бю­р­ге­р­с­кие до­б­ро­де­те­ли чин­но во­с­пе­ва­ли до­б­ро­по­ря­до­ч­ные го­ро­дс­кие ре­ме­с­лен­ни­ки, об­ъ­е­ди­ни­в­ши­е­ся в пе­сен­ный цех мей­с­те­р­зи­н­ге­ров. Вся об­щи­на ста­но­ви­лась еди­ным се­р­д­цем, во­з­но­ся ги­м­ны хва­лы Тво­р­цу все­лен­ной в про­те­с­та­н­т­с­ких хо­ра­лах. Но со­ве­р­шен­но осо­бый род пе­сен, ав­то­рс­ких и бе­зы­мян­ных, во­з­ник в ра­з­ных стра­нах в эпо­ху на­ци­о­на­ль­но-­ос­во­бо­ди­те­ль­ных дви­же­ний, от­ме­чен­ную не­бы­ва­лым ро­с­том на­род­но­го са­мо­со­з­на­ни­я. Под име­нем ро­ма­н­ти­че­с­кой