С. Е. Хрыкин Сайт «Ирпенская буквица»: Издание: авторская редакция составителя. Книга
| Вид материала | Книга |
- В. Х. Лобас «Культура Сходу» Сайт «Ирпенская буквица»: Издание: В. Х. Лобас «Українська, 815.26kb.
- Н. Д. Колбун «Заключение и литература» Сайт «Ирпенская буквица»: Издание: Н. И. Околитенко,, 284.53kb.
- Ирпенская буквица, 117.9kb.
- Ирпенская буквица, 1004.26kb.
- Ирпенская буквица, 853kb.
- А. Г. Шишов Медицинское изучение и предупреждение летных происшествий. Авторская редакция, 535.15kb.
- Рабочая программа уроков изобразительного искусства и трудового обучения в 1 классе, 173.25kb.
- И. В. Курчатов Сайт «Военная литература»: Издание: Головин И. Н. И. В. Курчатов. М.:, 1411.84kb.
- Книга уникальное издание. Это фактически «целительский», 3202.4kb.
- Е. П. Блаватской ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ (пер с англ. Л. Крутиковой, 5151.33kb.
_________________________________________________________
Основная масса стихотворений, написанных в 1928 году, сохранилась в последней из пяти уцелевших тетрадей (подписанной автором как «тетрадь 20»). Однако, листы со стихотвореньями конца 1927 года (с 6 декабря) и самого начала 1928 года (по 14 января) утеряны (по авторской нумерации, отсутствуют стихотворения 2009–2044). Часть отсутствующих в тетради стихотворений сохранилась на уцелевших отдельных тетрадных и машинописных листах и в машинописном сборнике, составленном Ольгой Владимировной – сестрой поэта.
ФИНАЛ
Болят косточки, суставчики,
Не по сердцу нам устав Чеки.
В кабинете зашарканом
Перетоплено и жарко нам.
На рассвете полосатом
Поведут меня солдаты.
Ночь тепла, темна, сыра,
Отдавать отчёт пора.
Каплет сырость, тает снег,
На рассвете б спать… –
Ведёт нас бритый человек
В поле расстрелять.
7 янв. 1928
_______________________
* Впервые опубликовано в журнале «Радуга» № 2, 1997 г., Киев.
^ ЕЩЁ НЕ СКОРО
А когда надоест любить и жить
И уйдёт моя глупая сила,
Ты мне, милая, непременно скажи,
Что ты меня разлюбили.
Но она завинчивает басы,
И гитары лаковое тело
Поблёскивает, да стучат часы.
– Что ж, любила и – надоело.
Я спою тебе печальный романс,
Как прежней любви не стало,
Как встречала вас, как любила вас,
Как провожала и вспоминала. –
И гитара гудит, и чай кипит,
И платье с плеча валится…
– Подожди, дорогой, да ещё потерпи,
Не скоро угомонишься…
9 янв. 1928
_______________________
* Впервые опубликовано в журнале «Огонёк», февраль 26, 2001, Москва, в статье Дмитрия Быкова «Свет за дверью», завершая её.
ПРОЩАНИЕ*
За высокими заборами
Крыша красная видна.
В чисто выметенной комнате
Пустота и тишина.
С крыш течёт – снега подтаяли,
Сер и скучен мой портрет,
Половица скрипнет, пискнет мышь –
Всё хозяйки дома нет.
И моё письмо валяется
Рядом с тёплым утюгом,
Рядом с выглаженным фартуком
Да с раскатанным бельём.
Дальний путь лежит за окнами.
Ну, прощай – Господь с тобой.
Не забудь о моей карточке,
Как воротишься домой.
12 янв. 1928
________________________
Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», Киев, АРП, 1929,
ВЕСНА
Как мучает меня весна!
Пустая лёгкость, дух подвала,
Изнеможенье, тишина –
Всего, чем обладаешь, мало.
Как будто замахнулся я,
Ударил ватною рукою
И – плачу, и ведут меня
В участок шумною толпою…
14 янв. 1928
__________________________
* Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», 2003, «Амфора/Геликон Плюс», Санкт-Петербург.
^ СКУЧНЫЙ ВЕЧЕР
2045
Бродит тень, волоча цепи,
Да половица скрипит под ногой, –
Вот и всё моё великолепье.
Посиди, да поскучай со мной.
Высока свеча, и скуден вечер.
Лгут стихи, и письма, и друзья,
Лгут твои хладеющие плечи,
Голос твой и даже страсть твоя,
И лицо, что проще и темнее
Моей иконы старого письма… –
Лгать оно, конечно, не умеет,
Но зато, мой друг, ты лжёшь сама.
И она ничего не отвечает,
Тихо закрывается платком,
Да крутого наливает чаю,
Да на часы поглядывает тайком.
14 янв. 1928
^ ТЕНЬ РАССКАЗЫВАЕТ СКАЗКИ*
2046
На подушке полосатой
Он почивает до зари.
Тихо бродит тень горбатая,
Сказки на ухо говорит.
– А в окне огни летучие,
Станция, снега, пути,
Тяжело проходят тучи,
Громко стрелочник свистит.
Ты не просыпайся, голубчик, –
По широкой, столбовой
Пугачёв идёт в тулупчике
Со своей обидой вековой.
За обиженных, униженных
Кто заступится теперь?
По лесам пустым и выжженным –
Человек, сугроб и зверь.
У костра сидят поручики,
Водку пьют – жить хотят
Молодцы, лихие купчики,
Весь карательный отряд.
Ишь, расстреляно, развешено
Сколько русских на виду!
Сколько было неутешенных
В девятнадцатом году!
Мы за правдой не гоняемся,
Она сама идёт, горда.
Только мёртвые валяются
И голодают города…
На подушке полосатой
Мне не спится, до зари
Тень худая, тень горбатая
Сказки на ухо говорит.
14 янв. 1928
_____________
* Впервые опубликовано в альманахе «День поэзии» (1968г., Москва). Стихотворение полемизирует со стихотворением Велимира Хлебникова «Не шалить!» (1922).
ОТРЫВОК*
2047
Так вот: когда она ушла
И в комнатах пустых стемнело,
Мои заботы и дела,
Всё, что когда-то мной владело,
Заговорило языком,
Понятным сердцу и рассудку.
Я встал:
большая за окном
Луна катилась. По первопутку
Чернели грузные следы,
Звеня, трамваи проходили,
Да падал снег, да в серый дым
Проваливались автомобили.
Стемнело рано. Темнота
Охватывала город белый,
Лишь в небе красная черта
Совсем по-зимнему горела.
По-зимнему, по-старине
Едва-едва несло угаром.
Легко и прямо падал снег
На крыши и на тротуары. –
Она ушла…
15 янв. 1928
________________________
Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», Киев, АРП, 1929,
^ ПОКА НЕ ТРЕБУЕТ ПОЭТА*
2048
Сияние, шорох, снега,
Деревянные голые крыши…
Он громко вздохнул и вышел
Из комнаты своего врага.
Такова человеческая ложь:
Женский визг, тошнота, чулки,
И голые ноги, и не разберёшь,
Кто выдумал столько тоски.
И когда, опрокидывая стол,
Он ринулся к выходу, за спиной
Услышал голос: «Поэт нашёл
Нашу жизнь слишком пустой! –
Зачем же он приходил и пил?
Зачем меня целовал?
Зачем обещал, зачем любил,
К кому приревновал?..» –
Сияние, шорох, снега,
Деревянные голые крыши…
Он громко вздохнул и вышел
Из комнаты своего врага.
16 января 1928
_____________
* Первая строка стихотворения А. С. Пушкина «Поэт» (1827)
^ ЖАЛОБЫ СОВРЕМЕННИКА
2049
Ужели она прожита,
Та жизнь, что любовью зовётся?
Посмотришь – в душе пустота,
Послушаешь – сердце всё бьётся.
О, мой современник, мой друг,
Чего тебе здесь не хватает?
В лице твоём жалкий испуг,
В кармане газетка пустая…
От студий, собраний, пивных
Спешишь ты по улице белой.
Чего ж ты пугаешься их? –
Бессмертья душа захотела?
А где его взять, где найти?
Какая цена бессмертью,
Когда на скользком пути
Такие весёлые черти,
Когда продаётся мечта
И даже любовь продаётся…
Посмотришь – в душе пустота,
Послушаешь – сердце всё бьётся.
17 янв. 1928
^ СЕВЕРНАЯ ДИАНА*
2050
Длинная струна Бояна*,
Страна былин и небылиц.
У болотных очагов тумана
Перья стрел и серых птиц.
– Моё, – она поёт, сгибая лук высокий,
Руку протянув на северный край.
– Прощай, – она поёт.
Ей издалёка
Шумят леса: – Прощай!
Прощай! –
Глядит она:
не видно ничего,
Краснеет небо да метель кружится…
И сердце бьётся так,
Как будто для него
Пришла пора не быть,
не биться.
20 янв. 1928
__________________________
* Впервые опубликовано (без последних трёх строк) в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», 2003, «Амфора/Геликон Плюс», Санкт-Петербург.
* Диана – в древнеримской мифологии богиня охоты.
* Боян – полулегендарный древнерусский поэт-певец (середина XI – начало XII веков).
^ В ПЕЧАЛЬНОЙ СТРАНЕ
2051
В тех странах, где лирники слепо
Поют о любви соловьям,
Где город раскинут нелепо
По лавкам, базарам, садам,
Там в лавках еврейское племя
Хиреет меж глиняных стен
И дети меряют время
По каплям, бегущим в бассейн.
И ненависть, и обида,
И дети растут и твердят,
Что сердце болит, а не выдаст,
А золоту всё простят,
И если любить оно хочет
И хочет жить и гореть –
Можно на золото ночью
При жёлтых свечах поглядеть,
Можно в сундук проржавелый
Запрятать сердце тайком.
Чтоб больше оно не болело,
Не спрашивало ни о чём;
Чахлой рукой загребая
Горячие угли монет,
Соседу за чашкой чая
Сказать: – У меня сердца нет. –
И слушать лирников глупых,
Поющих о глупых страстях,
О старых, крашеных трупах –
О звёздах и соловьях.
20 января 1928
В РАЮ
2052
В чехлах забылись виолончели.
Певучая глупость, тишина, луна…
Страна комедии – неужели
Так откровенно светла и скучна?
Ведь меня при жизни не признавали,
И вот в раю очутился я, –
Ведь меня не читали, мной торговали,
Меня обкрадывали друзья.
Не по душе мне благополучье,
Я не смирялся никогда
Пустой красотой, луной зыбучей,
Задыхаясь, благоухает резеда.
Пусть и коробки как футляры –
Они на грядках дряхлея поют
О том же самом, о самом старом –
О том, что все когда-то умрут.
И мне, тяжелея в зелёной бронзе,
Не легко войти в эту страну,
Где тихая глупость разводит розы
И любовники плачут на луну.
21 января 1928
В ГОСТЯХ
2053
^ Жизнь разбей, как мой стакан.
А. А. Блок
Хватает за сердце звук струны,
Протяжное трепетанье
Струн, сбываются наши сны,
Свершаются все желанья –
Только когда они не нужны.
Глядишь в свою душу – пусто,
Томит и мучает звон струны
Высоким обманом искусства.
Ах, вскрикни да брось на диван
Гитару,
жги,
живи,
Разбей свою жизнь,
Как этот стакан,
И сердце мне отрави:
Пусть, задохнувшись среди тесноты,
Средь рюмок, бутылок, шпрот,
Под ногами гостей, крича, как ты,
Царапаясь в плюше, умрёт.
21 янв. 1928
^ TAEDIUM VITAE*
2054
Ничего хозяину не надо,
Он на большую улицу глядит –
Бродит человеческое стадо,
Святочный, сусальный снег блестит.
И вдали, за красными домами,
Тихо вспыхивают фонари.
Там в стекле шуршит сухое пламя –
Скучно в этот вечер, хоть умри.
В кабаках поют ночные птицы,
Горлышко стеклянное звенит,
И нельзя как следует напиться:
Хочет сердце – разум не велит.
Заводная птица, сад стеклянный,
Море, отдающее вином –
И поют и птицы, и стаканы,
И оркестр, и сердце – об одном:
Я её зарезал ночью тёмной,
Из открытой раны кровь текла,
Тихо стало в комнате бессонной,
Где моя подруга умерла.
Каин, не жалея, не тревожась,
Красного вина себе налил,
Потоптался, вытер острый ножик
И на её кровати опочил.
Хоры птичек пели на обоях,
Труп лежал аккуратно, без чувств.
Было в этой комнате такое
Недоумение, такая грусть!
Каин спит – лежат его червонцы,
Пьяницы уходят по домам,
Дворники глядят, играет солнце
По стеклу, по ледяным цветам.
22-23 янв. 1928
__________________________
Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», 2003, «Амфора/Геликон Плюс», Санкт-Петербург.
* Отвращение к жизни (лат.)
* * *
2055
За её плечом
Горит луна.
Позовите врача –
Она больна.
Покой. Грозы
Ждёт резеда,
По небу вниз
Летит звезда.
У неё, говорят,
Будет сын,
У ней, говорят,
Нету сил.
И тяжек туч
Ночной полёт.
Новый человек
На землю идёт.
23 янв. 1928
^ МАЛЕНЬКОЕ ЧУДО*
2056
«…И сердце вновь горит и любит оттого,
Что не любить оно не может»*.
А. С. Пушкин
Вечер окончен – какая досада,
Как скучно и тягостно ей,
Жить для печального слова «надо»
Чем вовсе не жить – грустней.
Среди привычек, предметов, пристрастий,
Среди фотографий «его», –
Надеяться можно ль на глупое счастье,
Не сохранив ничего?
«Мне бы забыть, да нельзя забыться,
Уж очень захвачена я.
Меня поймали в силки, как птицу,
В постель положили друзья.
В этой постели, грязной и страшной,
Где я хоть любила пусть,
Своей затасканной, рваной рубашки
Я больше всего боюсь.
Друзья «такою» меня любили,
И что же – в постели моей,
Теряя себя, надежды и силы
Я потеряла друзей.
И нет никого – вечер окончен,
И с чем и куда я пойду?
В саду поют томительней, звонче
Соловьи на мою беду.
Весна:
– воздушный рой черёмух,
Сонный, скупой холодок.
Как будто волной пахучего дыма
К дому плывёт поток.
И что мне делать с весной, с соловьями,
С сердцем, что так горит?
Как будто оно такими ночами
Может забыть – и простит».
23 янв. 1928
________________________
Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», Киев, АРП, 1929.
* Из стихотворения А. С. Пушкина «На холмах Грузии лежит…» (1829).
СИРЕНЬ
2057
Как будто в камень врезан день
И – входишь в небо золотое,
Лиловой накипью сирень
Обдаст, как брызгами прибоя.
Лиловой пеной он шумит,
Откатываясь, благоухает,
И лихорадит пыль сухая
Семян, листков и кутерьмы.
Мы в тёмных комнатах храним
Листки сгоревшие сирени,
Их нежный, их прозрачный дым,
Воспоминанья, полутени.
Перебирая ветхий хлам,
Мы видим море, что хлестнуло
Волной благоуханной к нам*
И нас в потёмки затянуло –
На дно чуланов и квартир,
Где, задыхаясь и тревожась,
Мы вспоминаем шумный мир,
Принадлежащий нам, быть может.
24 янв. 1928
____________
Сравните – у А. Блока: …Случайно на ноже карманном
Найди пылинку дальних стран,
^ И мир опять предстанет странным…
СИРЕНЬ
2058
Здесь в камень врезана сирень,
Как будто пена прибоя
Штурмует стену, как будто тень
Сирени и камень смоет!
Прозрачная краска полна густоты
Кристаллов воды тяжёлых.
Отойди от сирени – увидишь ты
Неподвижное облако пчёл.
Я прозрачный кристалл себе заберу,
Я под пенистой шапкой верхушки
Схожу с ума на этом пиру
Воды,
цветов,
погремушек…
От собственной тяжести падает гроздь,
И к стене бросается куст.
Каждый полый пахучий гвоздик
Надут ветерком – и пуст.
У этой палитры издалека,
Где пятна мешаются, где
Сумасшедшая Муза* наводит слегка
Тень на плавучей воде, –
Там упала сетка прямых теней
На открытые плечи, на ноги,
И щурясь от солнца, видится ей:
В воде утонули дороги.
И, вздрагивая, вступает она
В текучую тяжесть времени,
В зелёный бассейн.
Гудит тишина
Над ней, надо мной, над всеми.
24 янв. 1928
_____________
* Муза (греч. musa) – в древнегреческой мифологии каждая из девяти богинь-покровительниц науки и искусства; здесь – олицетворение художественно-поэтического вдохновения.
* * *
2059
Как будто из дерева выточен день,
И всё не поверишь, что он настоящий,
И в память кладёшь, как в огромный ящик,
Каждую чёрточку, каждую тень.
Летят в неизвестное журавли,
Плоско падают листья на крышу,
Наша бедная жизнь смиренней и тише
Скользящей под ними земли.
Авг. 1927 – 25 янв. 1928
^ ГЛУПАЯ ИСТОРИЯ
2060
А счастье было так возможно,
Так близко…
А. С. Пушкин
Нет ни любви, нет ничего –
Осталось недоуменье.
Оттого и злишься,
Оттого
И пишешь «стихотворенья».
Влезаю в автобус
Злой как чёрт,
Ничего не соображая.
Гудит и срывается мотор,
Горку одолевая.
Но вдруг сжимается сердце,
Вдруг
Видишь на повороте
Тот самый домик –
Липы вокруг,
Крашеные ворота.
Печальная слава:
Когда-то здесь,
К несчастью,
А может быть к счастью,
Изведал я странную болезнь –
Её называют
«страстью».
Я мялся (мне было лишь двадцать лет),
Стихи ей читал плохие.
Она мне грустно сказала:
– Нет. –
Не поразили стихи её.
И что глупее
И жальче всего,
О чём забыть не могу я –
Я ревновал её оттого,
Что хорошел, ревнуя.
Я помню столовую –
Пыль и грусть,
В кадушках цветы сухие,
Падали на пол,
почти без чувств,
Колонки лучей витые.
Портреты и виды
висели так,
Что сердце брала досада:
Висели красавцы,
Начистив пиджак,
На фоне цветущего сада.
Библеец какой-то –
Седой генерал
В больших сапогах бутылкой
В руке
Непомерную тяжесть держал –
Не то булаву, не то вилку.
А в спальне,
Жужжащей от чёрных мух,
На взбитой
Широкой постели
Покоился некий
Приятный дух
Ванили и вермишели.
Конфузливо пряча
Ночной горшок,
Столик вознёс букет, а
Горошек цвёл
И странный цветок,
Не имеющий даже цвета.
И здесь я любил,
Быть может за то,
Что никто Наташу не знает,
Что в этот дом
Не приходит никто,
Что сеном благоухает
Сухая липа –
Бывало, её
В коробке хранила Наташа,
Заварит её и молча пьёт:
– Она помогает
от кашля!
Крепкий настой
Жёлтых цветов,
Узелков и сухих былинок
Она пила,
Подымая брови
Благопристойно и чинно.
Когда зацветала
В саду сирень
И катились волны сирени
Лиловыми шапками
набекрень,
Нас выручал Тургенев*.
Перебирая в книге листы,
От первой любви
Глупея,
Я думал, что Ася* – это ты,
Только ты красивее.
Но сирень рвалась –
Лиловый прибой…
Лихорадка… Головокруженье…
И мне тяжело
Бывало с тобой:
Ты молчишь – какое мученье!
Ты как будто
Ждёшь
От меня не любви,
А подвигов,
Трубных звуков. –
А что я могу?
У меня в крови
Отвращенье к подобным штукам.
Да и что я могу? –
Лишь писать стихи,
Тогда – к сожаленью – плохие.
Рифмованной этой
Чепухи
Слишком много в России.
Ты больше
Не хочешь читать.
Почти
Ты тяготишься мною
И говоришь:
– Ты меня прости,
Я хочу тишины и покоя.
И я ухожу
В прозрачный чад
Весенней широкой ночи
И слышу:
За мною липы шумят,
Сад невнятно бормочет.
Я вижу:
Город раскинул огни,
Медленно движутся тучи,
Как будто
Несут фосфор они,
Роняя пламень летучий.
Проедет извозчик,
Трамвай прогремит,
Быть дождю –
Холодает.
Отсюда не видно
Ни дома, ни лип,
Тишина за горло хватает…
Я к ней две недели
Не приходил.
Прихожу – какова перемена! –
Встречает «мужчина»
В сенях,
Позади
Стоит Наташа смиренно.
– Вы, собственно,
Кажется, не туда, –
Говорит мужчина, – попали.
Моя жена рада всегда
Гостям, но вам – едва ли. –
Наташа, потупясь, молчит.
Герой,
То-есть, мужчина с усами,
Стоит надо мной
Бесстрашной горой
Поигрывая желваками.
Не веря
Своим глазам и ушам,
Сдерживаясь еле-еле,
Я удалился,
Чувствуя сам,
Насколько я глуп
И зелен…
И вот теперь,
Проезжая дом
Наташин, я вспомнил невольно,
Как веяла ночь
Сырым холодком,
Как было легко мне
И больно.
26 янв. 1928
____________
* В эпиграфе – строки из «Ответа Татьяны» (роман в стихах «Евгений Онегин», гл. 8, XLVII).
* ^ Тургенев Иван Сергеевич (1818–1883) – русский писатель, автор популярных в своё время произведений, в том числе и повести о любви «Ася».
* * *
2061
Когда, по-старому нежна,*
Она мне письма возвратила,
В саду сияла тишина
И солнце сквозь неё светило.
В кустах смородин, ключевой,
Наполненный тенистой влагой,
Стеклянный, лёгкий и пустой
Луч вздрагивал на кисти ягод.
С её плеча снялась пчела,
И, вздрогнув от тоски и страсти,
Так нехотя она ушла
От ею созданного счастья.
Так было нужно.
Я вошёл
В тяжёлый сумрак летней тени,
Глухой среди жужжанья пчёл,
Я был для них пустым виденьем.
Ты обернулась – никого…
30 янв. 1928
________________________
Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», Киев, АРП, 1929.
^ ЕЁ ПАМЯТЬ
2062
Отдай мне память свою,
Я вылеплю нам из глины
Не сердце – сырую змею
И скучное лето в гостиной.
Бесформенный слепок готов. –
Так вот какова твоя память:
Несколько вялых слов,
Произнесённых гостями,
Да вот будильника ход,
Да пыльный лучик в передней,
Да мелко накрошенный лёд
И сонный врач у соседа.
И это – всё.
Ты ушла.
Ты знала, что там, умирая,
В горячем бреде жила
Какая-то правда большая.
И ты сказала тогда:
– Правды, что пахнет больницей,
Я не ждала никогда,
От этого нужно лечиться. –
И ты отворила окно
В гудящие створки неба,
И тихо сказала: – Давно
Всё это было и не было… –
Как будто в открытой раковине
Гудел закат, покачивая
Колокола, и лаком
Покрывались сады и дачи.
31 января 1928
В ЭДЕМЕ*
2063
Скучают огромные птицы. Тяжёлый
Воздух подобен мокрой глине.
На белом фронтоне блуждают пчёлы.
Что может быть ласковей и невинней
Пустого взгляда сквозь нашу память
Этой каменной мёртвой птицы? –
Зацепенев в тоске над нами,
Едва полуоткрыв тяжёлые зеницы,
Она следит за нашими путями,
За нашим временем, за нашими страстями.
1 февр. 1928
____________
* Эдем (древнееврейское) – по библейской легенде: земной рай, где до грехопадения пребывали Адам и Ева.
* * *
2064
Ещё далеко не весна,
Но вечер дремотой овеян,
И падает в небо сосна,
Волнуясь и пламенея.
И медный рожок поёт,
И всадник (какая мука!)
Метит в сердце моё
Из певучего лука.
Вот-вот стрела зажужжит.
Я быстро задёрнул штору.
Так. Труд не окончен, а жизнь,
Наверное, кончится скоро.
2 февр. 1928
* * *
2065
Птицы обходят следы
Пористой, нежной пены.
В зелёном кристалле воды
Удлинённое тело сирены.
И утром не хочется мне
Глядеть на лёгкие стаи
Сирен. В широком окне
Стекляшки озёр мерцают.
И клякса на белом листе,
Спутница новой идеи,
Ведёт нас к единой мечте –
Забыть о себе и о ней.
3 февр. 1928
^ ЧТО ДЕЛАТЬ?
2066
В сегодняшнем,
Как и всегда, не волен,
Хочу писать –
Не пишется… не спится.
За окнами,
Лежит пустое поле,
По желобам
Крутясь бежит водица.
Что делать мне? –
Бессмысленно и пусто
Проходит день,
Следа не оставляя.
Мне лжёт
Моё высокое искусство,
Должно быть –
Я его перерастаю.
Условные понятия
Не вечны.
Слова живут,
Как бабочки ночные.
Всё изменяется,
И жить как будто нечем,
А вот живёшь
В чужой тебе стихии.
Идеи,
Что утратили значенье,
Что некогда –
Оживлены и новы –
Мне были
Торжеством и откровеньем,
Теперь – пустое,
Неживое слово.
И я хожу,
Болезнью роста болен,
Хочу писать –
Не пишется… не спится…
За окнами
Лежит пустое поле,
По желобам
Крутясь бежит водица.
3 февр. 1928
ЖАРА
2067
Тычинки, пестики, листки,
Пустые сухожилья сена –
Вот география тоски,
Жары и напряжённых вен.
От вздутых мускулов – желанья
Бегут, охватывая разум:
То сны, или воспоминанья
О снах, не виденных ни разу.
Дрожа от злобы и жары,
От горькой жажды материнства,
В твоём зрачке горят миры,
Тобой лишённые единства.
4 февр. 1928
^ НЕЗНАЧИТЕЛЬНАЯ ИСТОРИЯ
2068
Психея* в куколе тугом
Не слышит шума и движенья.
Весна, весна, и низкий дом
В лиловой накипи сирени.
Мы в детстве без руля и звёзд
Плывём по сонным океанам**,
И рост души, печальный рост,
Нас свяжет с видимым – с обманным.
Так. Куколь спит. Весна, весна.
Мы движемся, горим и верим.
…Психея в дом унесена
Заезжим коллекционером.
4 февр. 1928
__________________________
* Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», 2003, «Амфора/Геликон Плюс», Санкт-Петербург.
* Психея (от греч. psychē – душа) – в древнегреческой мифологии олицетворение души.
** Сравните у М. Ю. Лермонтова, в поэме «Демон»:
…На воздушном океане,
Без руля и без ветрил
Тихо плавают в тумане
Хоры стройные светил…
^ КНИГА СКАЗОК
(первая страница)
2069
Путеводный фонарик сказки
Освещает тёмную страну.
Горизонт высокий и свободный
Покачивает круглую луну,
Но луна – поломанная игрушка,
Лоскутами сшитая пестро.
Дай мне, размалёванный Петрушка*,
Дай на память мне своё перо,
Чтобы деревянные фигурки
Средь людских понятий, дел и вер
В разноцветном маленьком театре
Дёргал бы за ниточку Мольер*
Их слова бессмысленные тихо,
Как бирюльки, я переберу,
Их певучую неразбериху
Я отдам бумаге и перу.
Это слово – маленький фонарик
Светит. И захватывает дух:
Так пестро горит ночной фонарик!
Так могуч освобождённый Дух!
6 февраля 1928
______________
* Петрушка – главный персонаж русского народного кукольного театра, насмешливый и неунывающий.
* Мольер (Жан Батист Поклен, 1622–1673) – гениальный французский комедиограф, создатель множества сатирических комедий, в том числе бессмертных «Мещанин во дворянстве» и «Тартюф».
^ КНИГА СКАЗОК
(вторая страница)
2070
Так могуч освобождённый дух!
Комната художника в порядке
И от чистоты ещё светло.
Вяжет добродетель нам перчатки,
Как легко ей! Как кругом бело!
Снег нападал, и бесшумно, в вате.
Над клубком обедов и забот
В красных розах стираное платье
Тихо у веретена поёт…
Мать моя, глаза твои устали,
Вечереет рано – ночь темна.
Вот уже на ветхом одеяле
Серебро рассыпала луна.
Спи. – Твой сын не скоро возвратится,
Путь его и труден, и далёк… –
А клубок шерстинок превратится
В золотой клубок.
6 февр. 1928
__________________________
* Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», 2003, «Амфора/Геликон Плюс», Санкт-Петербург.
^ КНИГА СКАЗОК
(третья страница)
2071
Широко ты, море Хвалынское*,
Море синее, средиземное.
Что вы, гости, призадумались –
Белого облака испугалися?
Ой вы гости именитые,
То не облако в небе носится –
То плывёт злодей-разбойничек,
Атаман Степан Трофимович*.
То его струги лёгкие,
Паруса его надутые,
То плывёт ваша смертушка,
Ваше наглое скончание.
Высоки волны синие,
Далеки берега астраханские.
Ждёт вас, гости, пучина бездонная
Того ли моря Хвалынского.
7 февр. 1928
__________________________
* Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», 2003, «Амфора/Геликон Плюс», Санкт-Петербург.
* ^ Море Хвалынское – прежнее русское название Каспийского моря.
* Степан Трофимович – донской атаман Разин Степан Тимофеевич (?–1671), предводитель крупнейшего казацко-крестьянского восстания XVII века; в рукописи отчество ошибочно искажено, очевидно, в результате аберрации памяти.
^ КНИГА СКАЗОК
(четвёртая страница)
2072
Мадонны с большими руками,
Как будто каменные подростки,
Конфузливо на плоском лице
Хранят любопытство и смирение.
Когда скоморох заезжий
Привесил сердечко из воска
На палец тёмной руки –
Была разноцветная осень,
Мадонна ему улыбнулась
И подарила сердце своё.
7 февр. 1928
__________________________
* Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», 2003, «Амфора/Геликон Плюс», Санкт-Петербург.
^ НЕПОДВИЖНАЯ БУРЯ
2073
Ты здесь ещё. – Встаёт луна
И, осыпая белым воском
Твоё лицо, твою причёску,
Как ледяной кристалл, она
Отбрасывает на плечо,
На обнажённое, покатое
Прямую тень.
Под кожей матовой
Луне, должно быть, горячо.
Ты обернулась – никого.
Но всё-таки мечты не те,
Хоть не менялось ничего
Ни в памяти, ни в комнате.
В бассейне (смотришь из окна),
Налитом доверху водой,
Живёт и движется она,
Насквозь просвечена луной.
И каждый жест так замедлён,
Как будто давит тишина,
Сжимая с четырёх сторон.
Вот высохший скелет цветка.
Он хрупок, тонкие волокна
Как будто известью слегка
Покрыты – так белеют окна.
Такой мороз! Весна, весна
Сугробами занесена.
Ей вспомнился другой цветок:
В чешуйках, в пыльце золотой.
И вот уже течёт поток
Стеблей, листков перед тобой.
Колышется цветник сухой,
Томит ночная лихорадка.
В сене – лёгок кошмар,
И нежно, расслабленно, сладко
Поёт, мотаясь, комар.
Не то! О сухой, о ночной,
О розе, смятой коленом,
О нежных тычинках сена,
Распавшихся под рукой.
«Когда проходили тучи,
Хотела и я упасть
В блаженную лёгкость падучей,
В безвольную, сонную страсть…» –
Так, значит, она не та?
Нет, вот серебрится около –
Проста, линейна, чиста
Морозная роза стёкол.
Ты обернулась – никого,
И прежние мечты – не те,
Но не менялось ничего
В твоей печальной комнате.
Антистрофа:
(к строкам:
«Не то, о сухой…// …Морозная роза стекла»)
Вспыхнет краешек сна,
Тень черна и напряжена.
О, если бы эти тучи,
Мотая вершинами лип,
В блаженную лёгкость падучей
Меня с собой унесли б!..
8 февр. 1928
СОН
2074
Вот он, перерастая тополь,
Мне говорит издалека:
– Стеклянный, дутый наш Акрополь*
Сгустился в новые века. –
Вещественный, с моим лицом,
Достигнув плотности тяжёлой,
Он – тополь, он – в конце концов –
И шелест, и гуденье пчёл.
Ах, если в сердце не осталось
Ни состраданья, ни желанья,
Какая ложь, какая малость –
Несбывшееся воспоминанье.
11 февр. 1928
_____________
* Акрополь (греческое akros – «верхний» и polis – «город») – возвышенная и укреплённая часть города.
^ КНИГА СКАЗОК
(пятая страница)
2075
Тощий картёжник грязной рукой
Хватает сердце моё.
Поёт в саду соловей заводной
В колокольчик китайской розы.
Старую песнь никак не окончить,
Она томит наш слух,
Колеблет в воздухе колокольчик
Ванили сладкий дух.
Возьми свой фонарик, разум мой,
Халат в цветочек надень –
И ты увидишь, как тонок покой,
Какая ложится нежная тень
В колокольчик китайской розы.
Когда, избегая улиток и луж,
Ты посмотришь сквозь ветви дождя –
Старинный художник кладёт тушь,
За собою день уводя
В колокольчик китайской розы.
11 февр. 1928
__________________________
* Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», 2003, «Амфора/Геликон Плюс», Санкт-Петербург.
^ КНИГА СКАЗОК
(шестая страница)
2076
/ДОННА АННА*/
В бассейне плавает тишина
И радуга душной сирени.
Донна Анна одна. –
Поют колокола воскресенья.
Кисть сирени – собранье листков
Самых нежных. Воздушной их кисти
Не сочтёшь: сколько тёмных цветов,
Сколько нежных, просвеченных листьев.
Всё, что здесь отразилось в воде,
Вся тяжёлая масса цветенья –
Это Анна, которой нигде
Нет утоленья и утешенья.
Твой молитвенник с сердцем не схож,
С тем бессмертным, что биться будет,
Даже если сама ты умрёшь,
Даже если о нас позабудут.
^ Донна Анна:
Что бессмертье?
Я ничего не пойму.
Я – лишь на воде
плоская тень.
Сердце точит кровь,
Больно сердцу моему,
Но из каждой капли крови
Растёт сирень…
11 февр. 1928
_____________
* Донна Анна – (см. «Каменный гость» А. Пушкина) жена Командора, соблазнённая Дон Жуаном.
^ КНИГА СКАЗОК
(седьмая страница)
2077
Когда вьюнки спиралью зелёной
У окна дрожат от сквозняка,
О бессмертьи, о самой огромной
Жизни поёт колокольчик цветка.
Что мне делать: он давит, он душит –
Этот воздух семян и цветов,
Он – синим зигзагом над крышей,
Мокрой от облаков.
Дон-Кихот* чердаков и песен
В толстую книгу глядит,
О человеческом сердце бессмертном
Лживая книга твердит:
– Ты не бейся, глупое сердце,
Что жалеть? –
Никого не жалей,
Ты себя пожалей, моё сердце,
Это будет куда мудрей.
10 апр. 1928
_____________
* Дон Кихот – герой одноимённого сатирического романа великого испанского писателя Мигеля де Сервантеса Сааведры (1547–1616); образ честного, отзывчивого и бесстрашного рыцаря стал образцом гуманности и благородства.
ДЖАЗ-БАНД*
2078
О чём писать? За вывеской трактира
Среди точёных деревянных роз,
Гирлянд и ангелов на скользком потолке
Ни радости, ни счастья.
Не верь несбыточному
И состраданью нашему не верь.
Мне, где отчаянье, где заплаты,
Где пение и красный барабан
С кричащим размалёванным арапом,
Мне – нездоровится.
Что музыка?
Глухой, не разбирая,
Я осязаю красные их звуки,
Летящие как кирпичи,
До боли жёлтые, до тошноты
Тяжёлые.
Жизнь торговцев, солдат, спортсменов,
Чиновников, писателей, продажных баб
и инвалидов,
Вся эта жизнь,
Как роза на стене,
Заранее определена.
Вот человечество –
Оно достойно слёз,
Ударит барабан – громадная слеза,
Ударят в деревяшки – всё слеза
Ужасного арапа.
18 апр. 1928
__________________________
* Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», 2003, «Амфора/Геликон Плюс», Санкт-Петербург.
* Джаз-банд – особый тип оркестра, возникший в США в 1919 году и быстро получивший широкое распространение в мире. Первый такой оркестр создан негром Джазо Броуном.
^ ПОСЛЕДНИЙ РОМАНС
2079
Не требует названия их песнь.
Она поёт, поёт и умирает:
– Мой друг, едва ль увидимся мы здесь.
Меня болезнь ужасная ломает.
Мой чёрный рот сожжён, моя рука
Дрожит от слабости, мне холодно и больно.
Я так измучена! Я так легка,
Я вся пуста, мой друг… С меня довольно. –
Она поёт.
Её большой платок
Ещё благоухает мокрой пылью,
Дождём и тенью. – День ещё высок.
Где правда? Где любовь? И где усилья? –
Всё исчезает. И она поёт
Так, будто умереть она не может,
Как будто воздух, где она живёт,
Навеки полон этой светлой ложью.
Когда сквозь ветки гибкие дождя
Она проходит в новую отчизну
И всё поёт, с собою уводя
Певучую неразбериху жизни,
Там чёрное окошко в пустоту –
Как слух, что напряжён…
18 апр. 1928
ВЕСНА
2080
Цветёт черёмуха. Мой друг Черемшин