С. Е. Хрыкин Сайт «Ирпенская буквица»: Издание: авторская редакция составителя. Книга

Вид материала

Книга

Содержание Прямой поезд За красноводском Станция ангануйма Мой демон Герой нашего времени Демон полдня

Подобный материал:

• В. Х. Лобас «Культура Сходу» Сайт «Ирпенская буквица»: Издание: В. Х. Лобас «Українська, 815.26kb.
• Н. Д. Колбун «Заключение и литература» Сайт «Ирпенская буквица»: Издание: Н. И. Околитенко,, 284.53kb.
• Ирпенская буквица, 117.9kb.
• Ирпенская буквица, 1004.26kb.
• Ирпенская буквица, 853kb.
• А. Г. Шишов Медицинское изучение и предупреждение летных происшествий. Авторская редакция, 535.15kb.
• Рабочая программа уроков изобразительного искусства и трудового обучения в 1 классе, 173.25kb.
• И. В. Курчатов Сайт «Военная литература»: Издание: Головин И. Н. И. В. Курчатов. М.:, 1411.84kb.
• Книга уникальное издание. Это фактически «целительский», 3202.4kb.
• Е. П. Блаватской ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ (пер с англ. Л. Крутиковой, 5151.33kb.

21 июня 1926


* * *


Белеют белые сады,

На север уплывают тучи,

Где низко у большой воды

Цветёт боярышник пахучий.

Дозорные берёзы спят,

Не шелестят листвой прохладной,

И в небе с вечера стоят

Спокойные вершины сада.

Прости, я никогда не знал,

Что всех дороже в жизни этой

Цветущей яблони волна

И грустные стихи поэта.


22 июня 1926


ROMANCE


Стоит огромная луна,

Над ней плывут в безвестность тучи.

Нам свыше ненависть дана,

Природа ненависти учит.

Столбом огромным средь полей

Пролился свет зеленоватый,

И безнадёжней и грустней

Полоска жёлтого заката.

Как холодно.

Дрожат листы,

Дрожа, чуть сыплется прохлада,

И тихо жалуешься ты

На чёрные деревья сада.

Напрасно – всё ответа нет,

На жалость ночь не отзовётся,

И вот погас последний свет,

И даже память не вернётся.


22 июня 1926


* * *


За холмами вдаль, на север

Тяжело опёрся день.

В духоте краснеет клевер,

Уходя оврагом в тень.

Воз, настигнутый молчаньем,

Медленно въезжает в даль…

Что теперь твоё страданье?

Что теперь твоя печаль?

Ничего от них не стало,

Только слышно кое-как:

Отряхая опахало,

Сыплет тени березняк.

Вот и всё, что нам осталось, –

Горизонт и дальний дым,

А во сне пройдёт усталость,

Вея холодом ночным.


22 июня 1926


* * *


Нет отчаянней и глуше

Этих серых и прямых

Лопухов средь белой суши,

Что знакомый шепчут стих.

Тёмный сон воображенья

Лопухи глядят на нас.

Человеческие мысли

Так же сухи и прямы,

И над ними понависли

Своды неба иль тюрьмы?..


22-24 июня 1926


РАЗЛИВ


Течёт упрямая вода,

Вода нам горизонт закрыла.

Что значит наше «никогда»

Пред этой исступлённой силой? –

Несутся образы и сны,

Колеблясь между берегами,

И там, вдали, повторены,

Они мешаются с тенями.

Упорство и упрямство есть

В их бесконечном повтореньи,

А смысл ничтожный – чтоб донесть

Куда-то образы и тени.


24 июня 1926


* * *


На клевер падает закат,

И каждый лист изваян в небе,

Но ветерком объятый сад

Ещё таким пустынным не был.

Простись с последним блеском дня,

Хоть тяжела тебе утрата.

Вот горьким веет на меня,

Вот сыплется песок заката,

В черешнях затихает дол,

Лишь слабо шепчется водица…

Не говори, что день прошёл, –

Такой же точно повторится.


24 июня 1926


* * *


– У нас прошедшее в тумане, –

Мы говорим, его любя.

О, сердце, что непостоянней,

Что недоверчивей тебя?

Ведь всё, что раньше нас прельщало,

Теперь нас не прельстит ничем,

И так обманно нам дышало,

Что нас не трогает совсем.

И в настоящем мы не ищем

Тех обольщений и тревог,

И наше сердце – точно нищий

На перекрёстке всех дорог.


24 июня 1926


^ ПРЯМОЙ ПОЕЗД


Бегут прямые рельсы вдаль,

А здесь столбы и тучи снова,

Нам ничего сейчас не жаль,

Товарный он или почтовый.

Уляжется в овраге пыль,

И сердце ничего не хочет,

Ещё жива скупая быль,

Ещё вдали она грохочет,

И снова явственно кругом

Лепечет лес, жара струится:

– Не говори мне ни о чём,

Наверное, всё это снится.


24 июня 1926


* * *


Беседуют между собой

Два тополя о самом тайном,

И наклоняются порой

Их ветви с шорохом печальным.

Что значит их простой язык? –

Он говорит тебе умнее,

Чем все страницы толстых книг,

А вот понять их не умеешь.

Какой весёлый кавардак! –

Слетают ласточки напиться,

И дети лезут на чердак,

И путаются все страницы.


24 июня 1926


^ ЗА КРАСНОВОДСКОМ


В печальных озёрах стоит мазут,

И красный закат – в озёрах.

Песок без конца. На песке растут

Далёко белые горы.

Летит в пространство огромная цепь –

Прости! – За широким краем

Такая же чёрствая тёмная степь,

И так же она умирает.

Мне грустно. – Отсюда косая тень

Ложится на берег песчаный.

Ни звука.

И жаркая давит лень

Проклятые Господом страны.


24 июня 1926

__________________________

* Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», 2003, «Амфора/Геликон Плюс», Санкт-Петербург.

* Почти два года жизни Игоря Юркова прошли в Туркестане, в составе красноармейских частей, охранявших железную дорогу Красноводск–Ашхабад. Тогдашние впечатления поэта отразились в этом и следующих стихотворениях «СТАНЦИЯ АНГАНУЙМА», «КАГАДЖИК».


^ СТАНЦИЯ АНГАНУЙМА


В степи за вагоном вагон

Военный стоит эшелон,

И сыплются жаркие дали,

Сочится сквозь землю мазут… –

Здесь те, что вчера умирали,

Должно быть, сегодня умрут.


О, сердце, всё вынесешь ты,

И память забудет об этом, –

Ведь в мире бывают цветы,

Любовь и красивые дети.


24 июня 1926

______________________

* Почти два года жизни Игоря Юркова прошли в Туркестане, в составе красноармейских частей, охранявших железную дорогу Красноводск–Ашхабад. Тогдашние впечатления поэта отразились в этом и стихотворениях «ЗА КИСЛОВОДСКОМ», «КАГАДЖИК».


КАГАДЖИК


Воды в этом мире нет,

Горячий, жестокий свет

Ложится отвесно на крыши,

Лепечет чинара едва,

А в небе всё выше и выше

Уходит из глаз синева.

Но всё же цветы цветут,

Ковровые розы в корзинах,

И в этом саду живут

Девушки и павлины.

Смотри: за далёкой горой

Темнеет, и скоро над нами

Взлетит от луны голубой

Рассеянный блеск столбами.


24 июня 1926

______________________

* Почти два года жизни Игоря Юркова прошли в Туркестане, в составе красноармейских частей, охранявших железную дорогу Красноводск–Ашхабад. Тогдашние впечатления поэта отразились в этом и стихотворениях «ЗА КИСЛОВОДСКОМ», «СТАНЦИЯ АНГАНУЙМА».


ДАНТЕ

За Беатриче лёгкой тенью

Другая тень летит в бреду.

Отдайте должное смиренью –

Он жил, чтоб мучиться в Аду.

О, мой учитель, неужели

И я уйду в тот край с тобой –

Узнать, что эта жизнь доселе

Была намёком жизни той.


24 июня 1926

__________________________

* Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», 2003, «Амфора/Геликон Плюс», Санкт-Петербург.

* Данте Алигьери (1265–1321) – гениальный поэт-гуманист, философ, политический деятель, творец итальянского литературного языка, провозвестник эпохи Возрождения; вершина его творчества – «Божественная комедия».

* Беатриче – рано умершая возлюбленная Данте, в идеализированном виде увековеченная им в «Божественной комедии», как проводница в «Раю».


^ МОЙ ДЕМОН


На шляпе красное перо,

Зелёный плащ пугает нас, –

Всё это было бы пестро,

Когда бы чёрный свет погас.

Мой Демон, эти вечера

И эти улицы нам лгут,

Не стоит твоего пера

Ни жизнь, ни счастье, ни уют.

Когда же, вверившись уму,

Читаешь ты мои стихи,

Даёшь мученью моему

Простую кличку – чепухи.


29 июня 1926


* * *


От часу небо всё желтей,

Настало время старых истин,

Теней и сказок, и дверей,

Сухое лето сыплет листья.

Есть час, когда в спокойном сне,

В растущей издали тревоге

Стрекозы лёгкие одне

Встречают нищих на дороге,

И перед ними в жёлтой ржи

Встаёт наш город молчаливый,

И слышны издали призывы:

– «Ты не хотел, а будешь жить».


29 июня 1926


* * *


Бежит от нас дорога вправо,

Всё дале, дале…

– Мы одни.

Ни ревность, ни любовь, ни слава

Теперь не свяжут наши дни.

От дальних гор летя уступом,

Отвесный берег онемел,

Стеклом воды река отступит

Туда, в неведомый придел.

Где широко и вольно птице

Крылом чертить круговорот,

Где всё, что было, только снится,

А всё, что не было, придёт.


29 июня 1926


* * *


Когда настанет новый век

И на песках широких рек

Бродить мы станем и певучий

Выслушивать размер воды,

Когда былых жилиц следы

Закроют нам под вечер тучи,

Тогда впервые, может быть,

Мы будем по-иному жить

И счастье не в любви узнаем,

А в том, чтоб избегать её,

И будет нам небытие,

Наверное, желанным раем.


29 июня 1926

__________________________

* Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», 2003, «Амфора/Геликон Плюс», Санкт-Петербург.


* * *


Город лежит как чертёж,

Сухи и прямы бульвары.

Ты для чего-то живёшь

В этом тяжёлом угаре.

Лица прохожих бледны,

Сгорблены горем их спины,

В тихих проспектах луны

Счастливы только машины.

Город бездушен и нем,

Молча их поршни вращает.

– Счастье даётся лишь тем,

Кто ничего не желает.


29 июня 1926


* * *


Луга обведены чертой

Катящегося небосклона,

Стоит недвижно предо мной

Воды стеклянная громада.

Какое всюду забытьё, –

Не двинется ничто, не дрогнет,

И тихо в озёро моё

Текут воздушные дороги.

Текут, роняя семена

Грядущей жизни неизвестной,

Текут в иные времена

Сквозь этот мир пустой и тесный.

Я вижу в голубой воде

Прекрасные черты созданий,

Ещё их не было нигде,

Ещё они – одно желанье,

Я вижу там тебя одну,

Читающую строки эти.


29 июня 1926


^ ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ


Короткий фрак и котелок, –

Чего ещё тебе, дружок,

От нашей бедной жизни надо?

Какая гордость и досада

Владеет сердцем, для чего

В петлице фрака твоего

Висит военная награда?


И деньги есть, и слава есть,

Гражданских доблестей не счесть,

И всё ж чего-то не хватает, –

Не то скучаешь ты, не то

Грустишь, что новое пальто

Лишь форма, как и ты пустая.


Над европейской толкотнёй

Рассеянно приятель мой

Гуляет и зевает чинно,

И думает: в другой стране

Творят и ждут, а мы во сне

Живём от спальни до гостиной.


30 июня 1926


* * *


На севере серебряное море

Певучее, раскинулось широко:

От белой ночи до январских звёзд

Стоит стеклянная стена воды.


Куда вы, звонкие, пустые льдинки,

Нагруженные ртутью облака? –

Европа, окружённая морями,

Сегодня видит лёгкий сон.


2 июля 1926

__________________________

* Впервые опубликовано в сборнике: Игорь Юрков, «Стихотворения», 2003, «Амфора/Геликон Плюс», Санкт-Петербург.


* * *


В зелёной океании трамваи

Плывут, в акации роняя огоньки,

И море воду выливает

На разноцветные пески.

Тех смуглых ног следок упрямый

Наутро занесёт песком,

И лодки с белыми крылами

Летят в просторе голубом.

О, как немного сердцу надо:

Забыть о том, что ты живёшь

Там, где единая отрада –

Такая маленькая ложь.


2 июля 1926


* * *


Немного детских украшений:

Два кубика, стекло, – и вот

Вновь оживает мир видений

И к новой жизни нас зовёт,

Зовёт в неведомые страны,

Где рыжая растёт трава,

Где над рекой стоят туманы

И на вершинах – синева,

Орлиный клекот, дальний ропот,

Зеленоватый блеск звезды,

И берег голубой Европы

В тяжёлом сумраке воды.

«Как человеческое тленно» –

Лишь миг продлился дивный сон,

А жизнь нам шепчет неизменно,

Что вновь солгал и предал он.


2 июля 1926


ЖАРА


Прости, мы ничего не знаем.

Вот чёрный уголь красных роз,

Вот за окном твоим сухая

Дневная болтовня стрекоз.

Нас мучит лепет еле внятный,

Что нам листва, что нас нудит,

От края низкого заката

Прохлада к нам не долетит.

Природа здесь не знает чуда,

Лучи летят сквозь знойный дым,

Они щадить тебя не будут,

Как мы друг друга нее щадим.


2 июля 1926


* * *


В стеклянных, золотых лучах

Есть целый мир, незримый нам.

Вот столбиком кружится прах,

Ложась по стульям и столам.

О, если бы и ты могла

Увидеть золотой песок,

Летящий здесь сквозь зеркала

На вылинявший твой платок.

Как странно оживает он

В своём суконном цветнике,

Но белым светом напоён

Он свянет на твоей руке,

Он свянет и оставит нам

Дырявый и линялый хлам,

Чтоб мы могли воспоминать,

Какая жизнь сияла нам.


5 июля 1926


* * *


Давно я слышал сказку где-то:

Над древним городом комета

Взошла хвостатая, под ней

Торчали трубы и лежали

Меж рядом длинных фонарей

Проспекты, улицы и дали.

Прохожему была видна

Звезда туманная на крыше.

Хозяин, гостя проводивши,

Глядел на небо из окна.

По-прежнему меж низких туч

Как призрак бедствия народа,

Роняя вниз жестокий луч,

Далёко в звёздном хороводе

Она висела.

В этот час

Молился горячо за нас,

Ещё не живших в мире этом,

Поэт какой-то, а вдали

От неба до ночной земли

Неслась в небытие комета.


5 июля 1926


* * *


Просыпан белый порошок:

То столбиками, то струями

Метёт. –

Печальный день высок,

И костяная даль за нами.

Как бы в разрезе, здесь лежит

Пустая улица, летит

И сыплется песок холодный.

Не говори, что всё мертво,

Ты дышишь пусто и свободно,

Тебе не нужно ничего.


Но если в глубине окна

В домашнем платьице она

Пройдёт и грустно улыбнётся,

Поверь – ещё не всё равно,

Ведь есть знакомое окно,

Перед которым сердце бьётся.


6 июля 1926


* * *


Разбрызгивая ртуть, земля

Летит в пространство без возврата,

Лишь в чёрном небе тополя

Ещё лепечут о закате.


Ещё какой-то отблеск есть

На их ветвях тёмно-зелёных,

И кажется – ты видел здесь

Сон о любви преображённой.


Запретный сон, прекрасный сон.

Ты счастлив? Ты доволен ныне? –

Тем светом, что на их вершине,

Был в сон любви преображён.


6 июля 1926


* * *

Втекают в озеро струи,

Питая берега и корни.

Им холодно, бегут они

Чем далее, тем всё просторней.

Луга широкие встают,

Деревья чёрные лепечут,

А быстрые ручьи текут

Озёрам голубым навстречу,

И – слившись с выпуклым стеклом –

Колебля небо голубое,

Они нам говорят о том,

Что в этом мире нет покоя.


6 июля 1926


* * *


В кино летят на полотне

Мгновенные виденья века.

Что говорят тебе оне

Про нынешнего человека?

Не верь банальным и пустым

Их обольщеньям, их сомненьям,

Голубоватый только дым

Родил сомнительные тени.

Под музыку, под лёгкий треск

Столбом струится дым над нами,

И кажется нам временами,

Что только ложь обычна здесь.


6 июля 1926


* * *


Спирали, конусы, квадраты, –

Весь горизонт передо мной,

Направо пыльные закаты

Лежат за облачной стеной.

Сказать «прости» мне не по силам,

Солгать приветствие невмочь,

Я говорю: «Настала ночь», –

Есть соответствие во всём,

Лишь сердце не созвучно ночи:

Кого-то ждёт, чего-то хочет,

И нет покоя нам ни в чём.


8 июля 1926


ГОРОДОК


Трубы чёрные торчат,

Серый пепел, душный чад,

Ввысь уходят этажи,

И по рельсам стук колёс, –

Всё, что ты не перенёс,

Нынче должен пережить.


За широким тупиком

Под вагоном стол и дом,

– Проживёшь и так! –

Лязг лебёдок, шум ремней,

В перспективе фонарей

Ноздреватый шлак.


Совесть каждому дана:

Тот повесился спьяна,

Этот всё тянулся –

Жил, питался и шутил,

Хилых деток наплодил

И с ума свихнулся.


В этом пыльном пустыре –

Говорят – на фонаре

Вешали рабочих:

Табуретка и петля,

Да разрытая земля,

И – спокойной ночи…


8 июля 1926


ГАМЛЕТ


2.


О Гамлет, как тебе не жаль

Её невольного признанья.

Глядишь на облака, и вдаль

Плывут они. – А ведь настанет

Минута страсти роковой,

Когда сожмёт за горло жалость.

Печальный мститель, что осталось

От нежности её былой?

Венок да песни без возврата

И ручеёк, в котором ты

Увидел белые цветы,

Тебе желанные когда-то.


8 июля 1926

3.


О нет, не слабости, не лжи

Внимают мстительные души.

Мужчина гневом дорожит,

Язык любви ему послушен.

Скажи, зачем тебя ждала

Любовь в твоей судьбе короткой,

И самой кроткою была

Офелия из самых кротких.

И ныне мстительный кинжал

Пустое сердце отыскал,

Но принц, хватая воздух сонный,

Не вспомнил о тебе в тот час,

И песни девушки влюблённой

Остались музыкой для нас.


8-9 июля 1926


* * *


Благодарю за то, что ныне

Добро и зло – добро одно,

Что в этой мировой пустыне

Всему сочувствие дано;

За то, что ты жила когда-то,

За то, что в нашем мире есть

Круг раскалённого заката

И запахов и красок смесь.

Когда – с акаций отряхая

Цветы и влагу – сыплет дождь,

Ты говоришь: «Любовь былая –

Не равнодушие, а ложь».


9 июля 1926


^ ДЕМОН ПОЛДНЯ


Есть в синеве сухой и знойной

Томительная белизна,

Когда под небом беспокойно

Блуждает в облаке она.


Тяжёлый воздух пчёл тяжеле –

Невыносим, неодолим,

Сквозь этот воздух еле-еле

Шевелишь ты крылом своим.


Мой демон – посетитель сада –

Читает сказки и стихи,

Где думать и решать не надо,

Где жизнь как тень черёмухи.