Geum.ru

М. В. Ломоносова Факультет государственного управления Кафедра политического анализа диплом

Вид материалаДиплом

Содержание


2.3. Европейский, американский и азиатский векторы сотрудничества
Европейский Союз.
Азиатское направление.
Регион СНГ.
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   12
^

2.3. Европейский, американский и азиатский векторы сотрудничества


К отличительным чертам внешнеполитической деятельности России следует отнести сбалансированность, что обусловлено геополитическим положением страны, как одной из крупнейших держав, а также последовательным и конструктивным курсом в международных отношениях.

Современная внешняя политика России направлена на формирование многополюсной системы мироустройства, основанной на примате международного права; на укрепление существующих международных институтов; на продолжение линии на развитие отношений с Западом на неконфронтационной основе, исходя из своих национальных интересов; на создание системы безопасности и международного сотрудничества; на всестороннее развитие отношений со странами СНГ, поддержку соотечественников за рубежом и т.д. Другой акцент внешней политики России последнего времени – «линия на диверсификацию международных связей» России1. Определение региональные приоритетов сотрудничества является крайне значимой функцией российской внешней политики.

^ Европейский Союз. Следует признать, что национальные интересы России на протяжении последних лет сосредоточены вокруг Европейского Союза, который является ядром, центром объединения не только большинства западноевропейских государств, но и государств Центральной и Восточной Европы, энергично меняющих свою внешнеполитическую ориентацию. Уникальный в историческом смысле интеграционный процесс, имевший место на фоне общемировых тенденций к сецессии и распаду государств, сегодня воплотился в мощную единую структуру. То, что, к сожалению, не получилось на постсоветском пространстве, стало объективной реальностью в Европе.

Конечно, включение еще 10 новых членов серьезно ослабило возможности центральных органов ЕС по осуществлению ряда их полномочий. Это же парадоксальным образом снизило темпы европейских интеграционных процессов. И сегодняшняя инертность стран Западной Европы в вопросе о включении в ЕС новых членов вполне объяснима – неизбежно возрастут «издержки» такого вступления, такие как, рост миграции из новых стран-членов в западноевропейские государства, не говоря уже о неизбежных последствиях роста бюрократического аппарата центральных органов ЕС.

В России вопрос о включении страны в пространство ЕС всерьез никогда не обсуждался. Как представляется, это вполне естественно, учитывая, как несоответствие страны чисто экономическим требованиям, предъявляемым для вступления в Союз, так и территориальные аспекты вступления1. В этой ситуации российские власти предложили европейцам Соглашение о партнерстве и сотрудничестве (СПС), которое вступило в силу 1 декабря 1997 года.

В общих чертах СПС предполагает упрощение визового режима со странами ЕС, интенсификацию торгово-экономического сотрудничества, согласование позиций в сфере миграционной политики, совместное решение проблемы Калининграда. На сегодня очевидно, что наибольшие достижения в деле реализаций положений Соглашения достигнуты в сфере торгово-экономического сотрудничества.

Россия и Европейский Союз представляют собой во многом взаимодополняющие экономические структуры. Россия обладает огромными и все еще слабо разработанными природными ресурсами, у ЕС они либо ограничены, либо отсутствуют вовсе. Россия имеет большой задел в фундаментальных научных и отчасти прикладных исследованиях, которые при интеграции с инвестиционными ресурсами ЕС способны существенно усилить синергетический эффект взаимодействия. В России имеются резервы квалифицированной и сравнительно дешевой рабочей силы, что создает конкурентные предпосылки для участия в международном разделении труда, в том числе и с ЕС. Россия остро нуждается в инвестициях, в капиталах, которые имеются в Европейском Союзе. В России, по существу, лишь зарождается серьезный банковский, фондовый, страховой бизнес, в ЕС он принял транснациональный характер и стремится к расширению своих границ. Россия представляет интерес и как широкий рынок сбыта для европейской продукции. Важной вехой российско-европейского сотрудничества явилось подписание протокола о присоединении к Всемирной торговой организации (ВТО). Наконец, как уже отмечалось ранее, в энергетической и смежных с ней областях, российско-европейское сотрудничество уже вышло на очень высокий уровень.

Однако ряд скептиков считают, что затраченные усилия не оправдывают цели. Например, присоединение России к знаменитому Киотскому протоколу произошло вопреки мнению экспертов Российской Академии Наук и было, очевидно, продиктовано политическими соображениями1. Многие российские специалисты говорят о нежелании Европы переходить от тактики «избирательного сотрудничества» к полномасштабному, основанному на доверии, партнерству.

С другой стороны, европейские эксперты склонны винить в сложившейся ситуации Москву, которая следует логике сохранения «свободы рук» и отказывается от принятия на себя обязательств по приближению к нормам ЕС. Российское руководство, как считает А.Л. Мошес, являющийся руководителем программы «Россия – ЕС» Финского института международных отношений, не желает «…входить в пространство с уже установившимися правилами игры, повлиять на которые Россия не сможет»2. Кроме того, как утверждают ряд экспертов, российская продукция большей частью обладает низкой конкурентоспособностью на европейских рынках3.

В целом, сотрудничество с Европейским Союзом как единой интегрированной структурой может быть значительно более выгодным, чем двусторонние контакты с входящими в эту структуру государствами. Например, сейчас в ЕС активно обсуждается проект всеобъемлющего договора о сотрудничестве в экономике, политике и науке, подписание которого предполагается во время проведения Саммита Россия – ЕС в мае 2006 года. Кроме того, высокий уровень доверия, достигнутый в ходе двусторонних контактов с ключевыми странами ЕС (Германией, Францией) создает хорошую атмосферу для сотрудничества с остальными странами-членами. Недавние визиты Президента РФ В.В. Путина в Венгрию и Чехию, доказали, что общая приверженность европейским ценностям способствует налаживанию доверительных отношений, несмотря на обиды прошлого. Конечно, нельзя отрицать и наличие обратного влияния – новых стран-членов на политику ЕС в отношении России. Известно, как ряд бывших республик Советского Союза используют арену Совета Европы для критики политики Москвы. В будущем не исключено, что у некоторых новых членов ЕС возникнет соблазн использовать для тех же целей более представительные органы Европейского Союза. В этом связи нарастает необходимость в переходе к новому уровню политического взаимодействия с ЕС, отличительными чертами которого должны стать прозрачность намерений, взаимоуважение и доверие.

Как представляется, у сотрудничества в рамках Россия – ЕС есть очень хорошее будущее, основанное не только на культурной и духовной близости государств, но и на активном экономическом сотрудничестве, а также на общности глобальных проблем, стоящих перед странами.

США. Американское направление сотрудничества является традиционным для российской внешней политики. Как полагает ряд специалистов, российская политическая элита, начиная с периода 90-х годов XX века, демонстрирует очень жесткую геополитическую ориентировку на Соединенные Штаты1. В свете провозглашения диверсификации внешнеполитических связей России, а также крайне низкого уровня экономического сотрудничества с Америкой (совокупный объем внешнеэкономических связей с США в общей доле российской торговли не превышает и 4%2) такое состояние дел вполне заслуженно можно назвать «инерцией геополитики»3.

Проблема российско-американских отношений, как представляется, заключается в отсутствии четкого представления о содержательном их наполнении. Первое десятилетие после распада СССР было временем, когда российская политическая элита отдала инициативу в руки США, ожидая того, что американское руководство само проявит интерес к построению доверительных отношений между странами. Однако, политика американской администрации, где значительную роль играют, наряду с силами, выступающими за интенсификацию диалога с Россией, и антироссийские элементы, носила скорее сугубо деловой и прагматичный, чем дружеский характер по отношению к Москве. Таким образом, многие годы были упущены на бесполезную риторику в отношении друг друга и при этом так и не были обозначены те области двусторонних отношений, которые должны определять повестки встреч российских и американских делегаций.

В этом случае, имея налицо инертное поведение со стороны партнера, Россия сама могла бы интенсифицировать консультации по таким крайне важным вопросам, как, например, борьба с глобальными угрозами. Более того, опираясь на мнение специалистов, можно предположить, что в российско-американском диалоге можно выделить ряд аспектов, которые могли бы иметь положительные последствия для укрепления безопасности и стабильности во всем мире. Ярким примером может служить сотрудничество в области раннего предупреждения о ракетном нападении.

Российские радиолокационные станции (РЛС), расположенные на юге страны, уже в течение нескольких десятков лет контролируют ракетоопасные районы в наиболее нестабильных юго-восточных, южных и юго-западных регионах. Другими словами, они охватывают зону, откуда, по мнению американских специалистов, могут быть нанесены ракетные удары по США. Если бы российско-американское сотрудничество удалось активизировать на данном направлении, то это означало бы не просто укрепление безопасности самих США, но и, с учетом резонанса от такого взаимодействия (и в частности в тех самых «странах-изгоях», как их называет Дж. Буш), способствовало бы укреплению безопасности мира в целом. Думается, что и необходимость «внешнего вмешательства» в суверенные дела независимых государств в таком случае не стояла бы так остро для руководства США1. А для России такое сотрудничество означало бы возможность сохранения своих РЛС, размещенных на Украине и в Азербайджане в случае вступления указанных стран в военный блок НАТО.

Существуют и другие направления для эффективного и взаимовыгодного сотрудничества (такие как, совершенствование технологии создания высокоскоростных ракет-перехватчиков и твердого ракетного топлива в рамках систем противоракетной обороны, космос и ряд других). Поэтому есть все основания полагать, что эпоха глобального противостояния давно позади и пора от благожелательной риторики в адрес друг друга переходить к чему-то более существенному.

^ Азиатское направление. Важнейшим вектором политического и экономического сотрудничества, потенциальной предпосылкой для усиления конкурентоспособности российской экономики является сотрудничество со странами Азиатского региона. Ключевую роль здесь играет организация Азиатско-Тихоокеанского Экономического Сотрудничества (АТЭС), членом которой с 1997 года является Россия.

Интеграция России в АТЭС, несомненно, имеет большое политическое и практическое значение. В политическом плане оно значительно повышает вес и авторитет России в Азиатско-Тихоокеанском регионе, способствует ее закреплению в качестве одного из «центров силы» в регионе. Ежегодно проводимые неформальные встречи лидеров государств – участников АТЭС, а также совещания министров иностранных дел и руководителей экономических ведомств дают возможность для существенной активизации контактов на различных уровнях в этом стратегически важном для России регионе.

Расширение интеграционного сотрудничества с участниками АТЭС способствует большей сбалансированности внешнеэкономических связей, преодолению крена в торговле со странами Европы. В частности, это выразилось в недавнем подписании крупного контракта о поставках природного газа и строительстве новых линий газопроводов в Китай российской делегацией во главе с Президентом России В.В. Путиным. Сегодня совокупная доля внешней торговли России, приходящаяся на Китай, Индию и Иран равна 25%. В будущем эта доля должна увеличиться за счет использования имеющегося конкурентного потенциала России и, прежде всего ее восточный районов, при интеграции с наиболее динамичной частью мирового хозяйства, центром которой является сегодня Китай.

Интеграционные процессы имеют определяющее значение для развития Дальнего Востока России. Объективная отдаленность этой территории от федерального центра усиливает опасность ее сецессии. Однако, как представляется, рост интеграционных тенденций в Азии и вовлеченность дальневосточных областей в азиатские хозяйственные связи может нивелировать эту опасность, обозначив для Дальнего Востока качественно новый этап развития, основными чертами которого могли бы служить опора на конкурентные преимущества России для получения экономических выгод от торговли со странами АТЭС.

Конкурентные экономический, демографический и научный потенциалы непосредственных соседей России на юге Дальнего Востока – Японии и Китая – устойчиво растут. Они имеют перспективы уже в ближайшие годы выйти на первые позиции в международной политике, во многом благодаря высоким экономическим показателям. Поэтому вопрос интеграции России в экономическое цивилизационной пространство Азиатско-Тихоокеанского региона, активное участие в АТЭС и других экономических и политических организациях имеют для нашей страны очень важное значение. И этот вектор сотрудничества будет расти по мере укрепления политической и экономической стабилизации самой России.

^ Регион СНГ. Рассмотрев перспективы развития региональных направлений внешней политики России, несколько слов следует сказать и о пространстве СНГ.

К сожалению, даже оптимистичный взгляд на реальность не позволяет говорить об СНГ как о полноценной региональной организации. За прошедшие 15 лет с момента распада СССР на этой огромной территории не удалось сохранить единое экономическое и культурное пространство. Безусловно, во многом вина за это лежит на лидерах, пришедших к власти в новых независимых государствах и оказавшихся неспособными наладить связи между странами на новой рыночной основе. Все 90-е годы пронизаны популистской риторикой о необходимости сохранения единой культуры, связей и т.п. В результате Россия входит в XXI век, увязнув в бесконечных спорах по «газовому вопросу» с Украиной; имея общее пространство, но совершенно лишенное какого-либо конкретного наполнения с Белоруссией; неловко «огрызаясь» на недружественные акции со стороны Грузии и имея «дугу нестабильности» на всем протяжении своей южной границы.

Торжество «политики прагматизма», как его оценивают ряд экспертов1, наступившее при В.В. Путине, не изменило уже окрепших к тому времени общих тенденций к распаду. Сегодня ряд специалистов склонны считать, что возможности глубокой интеграции окончательно упущены и сводят перспективы Содружества к созданию на его основе «клуба региональных лидеров, которые время от времени будут вести друг с другом ни к чему не обязывающие беседы и иногда реализовывать совместные гуманитарные программы»2. То есть фактически к формальному закреплению того, что наблюдалось на протяжении первых 10 лет после распада Советского Союза.

Действительно, в экономической сфере государствам СНГ, несмотря на то, что они еще недавно были теснейшим образом связаны общей советской экономикой, не удалось на этой основе наладить эффективно действующую и взаимовыгодную систему товарооборота. Россия, как крупнейшее государство региона, сегодня гораздо больше экономически зависит от Европы, чем от своих бывших республик. Если на долю ЕС во внешнеэкономических связях Москвы приходится свыше 50%, то на долю стран СНГ – около 17%, причем в последнем случае очевидна тенденция к снижению3. Россия вынуждена была многие годы фактически дотировать экономики ряда стран Содружества, продавая тем природный газ по заниженным ценам.

В сфере военного сотрудничества только в последнее время Кремль стал больше внимания уделять таким сферам взаимодействия, как борьба с терроризмом и экстремизмом, контрабандой наркотиков, координация работы правоохранительных структур. До этого всё сотрудничество в сфере безопасности сводилось к показным дискуссиям о его возможностях и демонстрации Западу «призрака» советской военной мощи4. Хочется верить, что создание Антитеррористического центра СНГ и взаимодействие на базе созданной Организации Договора коллективной безопасности (ОДКБ) приведет к реальным достижениям по снижению угрозы с Юга, пресечению каналов наркотрафика, идущих из Таджикистана и прогрессу в деле урегулирования региональных конфликтов на постсоветском пространстве. Хотя последнее вызывает глубокие сомнения в свете неготовности российских вооруженных сил и правоохранительных органов к действиям в обстановке региональных конфликтов1.

Вместе с тем, Москве необходимо осознать простую истину: большинство лидеров государств СНГ не готово и неспособно проводить сегодня самостоятельный курс, направленный на развитие своих территорий. Оговорка здесь не случайна. Полноценными государствами, подавляющее число образований, занимающих пространство СНГ, назвать по-прежнему сложно. Как справедливо отмечает Делягин, «распад Советского Союза был страшен не сам по себе, а именно тем, что независимость получили общества, не готовые к ней, не доросшие до того, чтобы самим управлять своей судьбой»2. Требовать от таких псевдогосударств полноценного сотрудничества – все равно что требовать от инвалида полноценно трудиться. Поэтому на сегодня отношения в рамках СНГ прибывают в состоянии некоторой “растерянности”: с одной стороны, невозможным оказалось равноправное сотрудничество, с другой, - правительства всех этих стран (кроме РФ) стремятся попасть под защиту какого-либо из своих мощных соседей (а, если возможно, сразу нескольких), будь то Запад в лице Европейского Союза или Россия. Думается, что от того, как изменит Кремль свою политику на пространстве СНГ зависит будущее всего Среднеазиатского региона.