Через тернии к звездам материалы 64-й итоговой межвузовской научной студенческой конференции Издательство «Челябинская государственная медицинская академия» Челябинск, 2010

Вид материалаДокументы

Содержание


Клинические и ультразвуковые проявления сосудистых изменений при синдроме соединительнотканной дисплазии М.В. Полинов (6-й курс,
Химические и поведенческие аддикции у больныхраком молочной железы в отдаленном послеоперационном периоде
Кафедра психиатрии и наркологии Научные руководители — д.м.н., проф. И.В. Шадрина,к.м.н., асс. О.Н. Шарова
Подобный материал:
1   ...   33   34   35   36   37   38   39   40   ...   51
^

Клинические и ультразвуковые проявления сосудистых изменений при синдроме соединительнотканной дисплазии

М.В. Полинов (6-й курс, леч. ф-т)

ГОУ ВПО ЧелГМА Росздрава

Кафедра поликлинической терапии

Научный руководитель — д.м.н. Е.А. Григоричева



Актуальность исследования. Фенотипические маркеры и висцеральные проявления недифференцированного синдрома соединительнотканной дисплазии (НССТД) объединены в «MASS», морфаноподобный, «гипермобильный» фенотипы, сопровождающиеся поражением кожи, суставов и сердца. Сосудистые проявления НССТД, обусловленные аномалиями закладки (гипоплазия, аномалии хода) и гипермобильностью шейного отдела позвоночника с компрессией позвоночной артерии, практически не изучены, хотя во многих случаях определяют клиническую картину, а иногда, являясь причиной нарушений мозгового кровообращения, и прогноз пациентов.

Цель исследования: выявить распространенность основных сосудистых изменений на экстракраниальном уровне по данным УЗДГ сосудов шеи у практически здоровых в возрасте 20-24 года и их взаимосвязь с фенотипическими маркерами и проявлениями синдрома недифференцированной соединительнотканной дисплазии.

Материал исследования. Исследование было проведено 2008-2009 гг. в 10 студенческих группах 6-го курса (144 человека). Анкетирование включало 73 вопроса и было направлено на выявление гипермобильности суставов, вегетососудистой дистонии, внешних стигм наследственных нарушений соединительной ткани, уровня депрессии и тревоги по госпитальной шкале. При выявлении клинических либо ультразвуковых признаков компрессии ПА проводилась рентгенография шейного отдела позвоночника с функциональными пробами.

Результаты. Только у 17 человек (17%) при проведении ультразвукового сосудистого исследования был констатирован вариант нормы. Чаще всего встречались высокое впадение ПА (37%) и экстравазальная компрессия ПА (31%). Извитость ВСА со стенотическими потоками встречалась у 5%, гипоплазия ПА — у 3% студентов. По данным рентгенографии шейного отдела позвоночника преобладали нестабильность в шейном отделе и ее сочетание с остеохондрозом. Достоверной связи между выявлением МАРС и сосудистыми изменениями выявлено не было. Извитость ВСА ассоциирована с нарушениями сна (r=0,36) и явлениями вегетососудистой дистонии (r=0,30). Из фенотипических маркеров с гипоплазией ПА ассоциированы плоскостопие и гибкость позвоночника (r=0,31). Компрессия позвоночной артерии ассоциирована со снижением толерантности к физической нагрузке (r=0,33), с гипермобильностью большого пальца (r=0,32) и соотношением длина ладони/рост (r=0,32). Получена достоверная связь средней силы между количеством фенотипических маркеров и высоким впадением ПА.

Выводы:

1. Сосудистый компонент синдрома недифференцированной соединительнотканной дисплазии в возрасте 20-24 года представлен высоким впадением ПА (37%), экстравазальной компрессией ПА (31%), извитостью ВСА со стенотическими потоками встречалась (5%) , гипоплазией ПА (3%).

2. Основными фенотипическими маркерами сосудистого компонента синдрома недифференцированной соединительнотканной дисплазии являются гипермобильность большого пальца, соотношение длина ладони/рост ≥11%, плоскостопие, гибкость позвоночника.

3. Основными клиническими проявлениями сосудистого компонента синдрома недифференцированной соединительнотканной дисплазии в возрасте 20-24 года являются нарушение сна, снижение толерантности к физической нагрузке, вегетососудистая дистония.

^

Химические и поведенческие аддикции у больных
раком молочной железы в отдаленном послеоперационном периоде

К.Н. Пономарев (6-й курс, леч. ф-т), Мустафин Д.В. (клинический интерн
кафедры психиатрии и наркологии)

ГОУ ВПО ЧелГМА Росздрава

^

Кафедра психиатрии и наркологии

Научные руководители — д.м.н., проф. И.В. Шадрина,
к.м.н., асс. О.Н. Шарова



Качество жизни больных с онкопатологией широко обсуждается в литературе. Аддиктивные расстройства зачастую являются коморбидной психической патологией у таких больных. Аддиктивные расстройства — это отклоняющееся поведение от общепринятых социальных норм, связанное с употреблением алкоголя и других психоактивных веществ до формирования синдрома психической зависимости (донозологическое состояние). Поведенческие аддикции — это патологическое влечение к азартным играм и компьютерное злоупотребление (компьютерные игры, длительное нахождение в виртуальной сети интернета). Аддиктивные расстройства у лиц женского пола протекают по своим механизмам, обусловленным биологическими и социально-психологическими особенностями женщин. В связи с этим исследуемую группу составили исключительно лица женского пола, имеющие в анамнезе рак молочной железы.

Целью настоящего исследования явилось изучение количества химических и нехимических аддикций у женщин после радикального лечения рака молочной железы на катамнестическом этапе (катамнез составил от 5 лет и более с момента перенесенной противоопухолевой терапии).

Методы: клинико-анамнестический, катамнестический, ретроспективный анализ.

Результаты исследования. Исследуемую группу больных составили лица женского пола (n=69) в возрасте от 26 до 65 лет (средний возраст 42,4 года). У 46,4% (n=32) обследованных выявлено отсутствие признаков аддикций. У 53,6% пациенток (n=37) обнаружены химические и нехимические аддикции.

В группе больных с обнаруженными аддикциями у 75,6% (n=28) больных выявлена химическая аддикция, у 5,5% (n=2) — нехимическая аддикция, у 18,9% (n=7) — сочетание химической и нехимической аддикции. Аддиктивные расстройства были представлены как самостоятельными шифрами, так и были коморбидны другим психическим состояниям, обозначенным в других диагностических рубриках МКБ-10. Химические аддикции выявлены как самостоятельный шифр F1 у 8,1% (n=3) больных. Они сочетались с шифром F45 и F34 (невротические расстройства) у 10,8% (n=4) пациенток; расстройства зрелой личности (F6) — у 2,8% (n=1), с шифром F06 и F07 (органическое поражение ЦНС) — у 54,0% (n=20). Нехимические аддикции наблюдались у 5,4% (n=2) в сочетании с шифром F07. Одновременное присутствие двух видов аддикций (химической и нехимической) выявлено у 13,5% (n=5) больных с шифрами F06 и F07.

Распределение больных с аддиктивными формами поведения по стадиям онкологического процесса (Международная классификация опухолей TNM) было следующим. Наличие аддикций: при первой стадии процесса (Т1) — у 13,0% (n=9), при второй стадии (Т2) — у 36,2% (n=25), при третьей стадии (Т3) — у 1,4% (n=1), при четвертой стадии (Т4) — у 2,8% (n=2).

Выводы. У больных раком молочной железы выявляется высокий уровень аддиктивных расстройств (более чем у половины обследованных лиц — у 53,6%) в отдаленном от лечения рака периоде, что требует дополнительной коррекции и лечения аддиктивного расстройства. Очевидно, что появление аддиктивных расстройств и/или присоединение их в качестве коморбидной раку патологии существенно снижает качество жизни больных в катамнестическом периоде, а также уровень их социального функционирования.