Содержание: Предисловие

Вид материала

Документы

Содержание 66 История среднввековой философии 102 История средневвковой философии 300 История србдневековой философии 338 История среднбвековой фиаософии 356 История среднввековой философии 364 История средневбковой философии 381 История срвдневвковой философии

Подобный материал:

• Содержание предисловие  3 Введение, 2760.07kb.
• Содержание предисловие издателя содержание вступление, 1900.67kb.
• Содержание в гармонии с жизнью (предисловие), 5658.47kb.
• Абросимов Игорь Дмитриевич. Содержание: Предисловие Перечень программ Содержание тем, 1055.08kb.
• Структурированные кабельные системы содержание предисловие, 10105.96kb.
• Содержание: Предисловие, 5311.58kb.
• Аллан Кардек спиритизм в самом простом его выражении содержание, 4227.55kb.
• Содержание: 1 предисловие, 1023.19kb.
• Название: исо 9004: 2000 Системы менеджмента качества – Руководство по улучшению деятельности, 1362.94kb.
• Содержание: Предисловие, 6357.97kb.

КОПЛСТОН Ф.Ч.

ИСТОРИЯ СРЕДНЕВЕКОВОЙ ФИЛОСОФИИ.

пер. с англ.

М., 1997.

512 с.


Содержание:


Предисловие.

Христианская мысль 2-го 3-го Веков Н.Э.

Христианская мысль в античности (Августин).

Христианская мысль в античности 4-го 5-го веков Н.Э.

Раннее средневековье.

Ансельм и Абеляр.

Школы 12-го столетия.

Философия ислама.

Иудейская философия.

Тринадцатый век:

Святой Бонавентура.

Альберт Великий и Фома Аквинский.

Аристотели>зм и факультет искусств Парижского университета.

Дунс Скот.

Четырнадцатый век:

УИЛЬЯМ Оккам.

Четырнадцатый век(продолжение).

Спекулятивный мистицизм.

Политическая философия: Марсилий Падуанский.

Николай Кузанский.

Эпилог.

Примечания.

Послесловие.


Предисловие


Эта книга - пересмотренный и дополненный вариант мо-

ей "Средневековой философии", которая была опубликова-

на в 1952 г. в рамках выпускаемой издательством "Меть-

юен" серии книг для домашнего чтения. Разумеется, общий

план предыдущей работы остался нетронутым. Однако в дан-

ном томе гораздо подробнее говорится о христианской мыс-

ли в античности. Кроме того, значительно расширено изло-

жение исламской и иудейской средневековой философии.

Более детально рассматриваются ведущие мыслители, такие,

как Аквинат, Скот и Оккам философское обсуждение про-

блем, поставленных средневековыми мыслителями, по не-

обходимости пришлось свести к минимуму. Однако некото-

рые общие представления о средневековой философии на-

шли выражение в первой и последней главах.


Сокращениями PG и PL обозначаются соответственно Pat-

rologia Graeca и Patrologia Latina в Patrologiae cursus comple-

tus, изданные под редакцией Ж.П. Миня. В примечаниях и

библиографии серия Beitrage sir Gescbicbte der PMosoptne

des Mittelalters кратко упоминается как Beitrage.


Введение


Одно время было широко распространено впечатление, буд-

то изучающий ра звитие философии только выиграет, если

совершит прыжок от Платона и Аристотеля прямо к Фрэн-

сису Бэкону и Декарту, опуская рассмотрение и послеаристо-

телевской 1реческой мысли, и средневековой философии.

Считалось, что философия средних веков зависит от христи-

анской теологии таким образом и настолько, что это исклю-

чало всякую подлинную философскую рефлексию. Существо-

вала также тенденция едва ли не отождествлять ее с обесце-

нившимся аристотелизмом, лишенным оригинального и

творческого духа самого Аристотеля и сосредоточившимся

на тривиальных и утомительных вопросах. Опять-таки полу-

чила почти общее признание та мысль, что в средние века не

было сколько-нибудь ценных логических разработок. Поэто-

му если бы кого-то привлекала свободная метафизическая

спекуляция или создание впечатляющих мировоззрений, он

поступил бы благоразумно, отбросив средневековые спеку-

ляции как подавленные теологией и обратившись к Декарту,

Спинозе и Лейбницу. Если бы некто не доверял метафизиче-

ской спекуляции и хотел найти традицию философской ре-

флексии, которая имеет прочные опытные основания, ему

лучше было бы заняться изучением развития британского эм-

пиризма. А если бы некто хотел сосредоточить свое внимание

на логике, ему полезно было бы перейти от логики Аристоте-

ля (а возможно, логики стоиков) прямо к логическим разра-

боткам нашего времени. Во всех этих областях средневеко-

вую мысль можно было бы благополучно обойти как темный

и бесплодный эпизод - во всяком случае, в том, что касает-

ся философии и логики.


Сегодня мы лучше понимаем преемственность между

философиями античности, средних веков, Возрождения и

нового времени. Нет необходимости подробно разбирать

здесь, во введении, связи между античной и средневековой

мыслью, поскольку они будут разъяснены в следующих

главах. Достаточно отметить, что в Римской империи

христианская мысль какое-то время сосуществовала с не-

христианской греческой философией и что такой мысли-

тель, как св. Августин, который умер в 430 г. и пользовался

в средние века огромным влиянием, принадлежал к ан-

тичности. В следующих главах мы увидим, каким образом

греко-римская философия становилась материалом для

философской рефлексии в средние века и в разной степе-

ни включалась в тогдашние системы мысли.


Если взяться, так сказать, с другого конца, то мы

столкнемся с трудностью в установлении четких границ пе-

риодов средневековья, Возрождения и нового времени. Ес-

ли, например, в характеристике Возрождения мы будем под-

черкивать как возросшее знание классической литературы,

так и все более частое использование в качестве литератур-

ного языка народных диалектов, а не латыни, мы должны

помнить, что огромное количество сочинений было переве-

дено с греческого (прямо или опосредствованно) на латин-

ский во второй половине XII в. и в первые десятилетия XIII в.

Мы должны также помнить, что одно из величайших про-

изведений итальянской литературы - "Божественная

комедия" Данте - было создано в XIII столетии, а в следую-

щем веке Петрарка и Боккаччо писали по-итальянски и Чо-

сер положил начало литературному английскому языку.

Вместе с тем на первоначальном этапе развития так называе-

мой философии нового времени продолжали использовать ла-

тынь - пример тому Декарт и Спиноза. Опять-таки, подчер-

кивая научные достижения Возрождения, мы должны по


крайней мере принять к сведению, что иных представителей

науки, только-только нарождавшейся в эпоху позднего

средневековья, и великих ученых эпохи Возрождения свя-

зывала большая духовная общность, нежели некоторых воз-

рожденческих натурфилософов и великих представителей

науки того времени.


Что касается переходного этапа между средневековой и

новой философиями, то здесь легко обмануться полемически-

ми установками первых философов нового времени. Фрэн-

сис Бэкон и Декарт яростно выступали против схоластиче-

ского аристотелизма; однако философы долгие годы продол-

жали применять категории и принципы, использовавшиеся

средневековыми мыслителями. Было бы ошибкой приписы-

вать то, что можно назвать схоластическими элементами в

философиях таких мыслителей, как Декарт, Мальбранш и

Лейбниц, интересу к классической литературе, проявивше-

муся в эпоху Возрождения. Первые философские занятия

Декарта не выходили за рамки схоластической традиции,

восходящей к средним векам. И хотя развитие его ума при-

няло другое направление, все же влияние ранних штудий

оказалось непреходящим. Мальбранш находился под силь-

ным воздействием Августина, тогда как Лейбниц весьма хо-

рошо знал философскую литературу, принадлежащую к сред-

невековой традиции или порожденную ею. Более того, влия-

ние последней очевидно в его сочинениях. Далее, мы можем

проследить связь между средневековой философией права и

философией права Джона Локка. Да и вообще эмпиризм

Локка не так уж чужд всем сторонам средневековой мысли,

как иногда полагали.


В XVIII в. философам французского Просвещения нрави-

лось думать, что благодаря им разум наконец вступил в свои

права и что термины "средние века" и "темные века" явля-

ются синонимами. В XIX в. возросшее понимание истори-

ческого процесса и серьезные исторические исследования

явно изменили эту точку зрения. За исключением людей,

совершенно далеких от исторических исследований, никто

уже всерьез не думал, что можно дать последовательное


Введение и


адекватное изложение развития европейской культуры и

общества, просто опустив период средневековья. И обще-

признанно - даже те, кто не питает особой симпатии к ре-

лигиозным верованиям средних веков, не являются тут ис-

ключением, - что адекватное изложение развития евро-

пейской мысли и философии невозможно, если не прини-

мать во внимание средневековую философию. Однако хотя

акцент на преемственности европейской философии не ли-

шен смысла, его необходимо уравновесить признанием пре-

рывности и различий.


Например, те историки, которые подчеркивали в филосо-

фии Декарта схоластические элементы, идущие от средних

веков, безусловно, сослужили полезную службу. Они показа-

ли абсурдность предположения о том, будто философия, пе-

режив смерть, которая наступила после закрытия императо-

ром Юстинианом философских школ в Афинах в 529 г., вне-


запно возродилась в лице Декарта во Франции и Фрэнсиса

Бэкона в Англии. В то же время, когда Декарт использует ка-

кой-то термин, взятый из средневековой философии, это от-

нюдь не означает, будто он употребляет его в том же смысле,

что и средневековые предшественники. На это обращал вни-

мание и сам Декарт. Далее, хотя Спиноза употребляет такие

термины, как "субстанция" и "причина", было бы серьезной

ошибкой думать, что он имеет в виду точно то же самое, что

и св. Фома Аквинский в XIII в.


Рассуждения об исторических периодах иногда подверга-

ли критике. И верно, конечно, не только то, что очень трудно

установить ясные и четкие границы периодов, скажем сред-

них веков и Возрождения, но также и то, что, делая такую по-

пытку, мы рискуем упустить важные факты. Например, не-

которые исторические факты по крайней мере позволяют

"продлить" Возрождение назад. И есть достаточные основа-

ния сомневаться, скажем, в том, следует ли классифициро-

вать Николая Кузанского (1401 -1464) как мыслителя позд-

него средневековья или Возрождения. Можно привести аргу-

менты в пользу обеих позиций. И понятно, почему закон-

ность подобных классификаций ставится под вопрос.

Однако хотя разделение на исторические периоды,

возможно, свидетельствует о тиранической власти обоб-

щений над умом и замугняет ясное понимание совпадений

и элементов преемственности, было бы преувеличением счи-

тать, что такого рода разделение бесполезно или не имеет

реальных исторических оснований. Конечно, мы не можем

установить жестких границ. Но бессмысленно отрицать, что

существуют периоды, поддающиеся приблизительному раз-

личению и обладающие собственными специфическими ка-

чествами. Например, средневековые общественные структу-

ры характеризовались свойствами, резко отличными от ха-

рактеристик греческого общества и отсутствующими в на-

шем современном индустриальном обществе. А те верова-

ния, которые составляли общий идейный фон в средневеко-

вом христианском мире и определяли выбор философских

проблем, подлежащих обсуждению, отсутствовали на протя-

жении большей части истории античного мира', и едва ли

можно сказать, что они имеют в современном обществе то

синтезирующее и координирующее влияние, какое имели в

средние века. Опять-таки в то время как в средневековом

христианском мире теология считалась высочайшей наукой,

доступной для человека, в современном мире она явно утра-

тила господствующее положение, и сегодня слово "наука"

обычно обозначает естественные науки, которые развивались

начиная со средних веков и оказали глубокое и чреватое

серьезными последствиями воздействие на человеческую

жизнь, общество и мышление.


Поэтому в любом исследовании средневековой фило-

софии следует принимать во внимание элементы и преемст-

венности, и прерывности. Если удобства ради мы станем ис-

числять средневековую мысль начиная примерно с 800 г., го-

да коронации Карла Великого, то историк должен выявить

связи между ранней средневековой философией и тем, что

ей предшествовало. Одновременно он обязан прояснить ха-

рактерные особенности не только средневековой философии

в целом, но также ее ведущих представителей и интеллекту-

альных течений. В идеале философские идеи должны быть


Введение


соотнесены, когда это уместно, с внефилософскими фактора-

ми, поскольку философия не ведет совершенно уединенную

и самодостаточную жизнь, не связанную с другими культур-

ными явлениями и общественными структурами. Однако

осуществить этот идеал в небольшой работе невозможно, да-

же если бы автор обладал достаточной компетентностью.


2


Вполне можно возразить, что, хотя все сказанное в сущности

правильно, оно все же отнюдь не доказывает, что средневеко-

вая философия заслуживает изучения не одними лишь исто-

риками. Если средневековая философия составляет - а это

действительно так - неотъемлемую часть общего развития

европейской мысли вплоть до нашего времени, то всякий,

кто желает изучить этот процесс в целом, очевидно, должен

получить какое-то представление о философии средневеко-

вья. Кроме того, конечно, нужны специалисты по средневеко-

вой мысли. Однако законность исторических исследований в

этой области отнюдь не доказывает, что исследователь, инте-

ресующийся философскими проблемами в том виде, как они

формулируются сегодня, должен ломать голову над филосо-

фией средних веков. Тенденция пренебрегать средневековой

философией и перескакивать от Аристотеля прямо к Фрэн-

сису Бэкону и Декарту может вызвать совершенно обосно-

ванные возражения со стороны историка. В то же время она,

возможно, вполне оправданна, если исходить из содержания

средневековой мысли. Наконец, мы уже отмечали тот до-

вольно очевидный момент, что подчеркивание преемствен-

ности должно быть уравновешено признанием прерывности

и наличия характерных особенностей. Одной из особенно-

стей средневекового мышления было, конечно, господство

христианской теологии. Выбор тем для философского обсуж-

дения в значительной степени обусловливался теологически-

ми предпосылками. И даже если религиозные верования не

диктовали, к каким выводам философы должны приходить,

они, во всяком случае, диктовали, по крайней мере в некото-


рых областях, к каким выводам философы приходить не

должны. Единственно по этой причине самостоятельная фи-

лософская рефлексия была жестко ограничена. Далее, средне-

вековая философия принадлежала к докритической эпохе.

Некоторые основные ее допущения были подвергнуты

сомнению и более не могут считаться непреложными. В об-

щем, средневековая философия является частью мира, ушед-

шего в прошлое. Конечно, тот мир существовал. И он открыт

для всякого, кто хочет его изучить и пытается понять. Однако

это уже не наш мир. Действительно, современный студент-

философ, не разделяющий посылок средневековых мысли-

телей, вероятно, сможет больше почерпнуть у Платона или

Аристотеля, нежели у Бонавентуры, Аквината или Дунса

Скота.


Рассмотрим в первую очередь существовавшие в средние

века отношения между философией, с одной стороны, и ре-

лигиозными и теологическими убеждениями - с другой. Ка-

ково бы ни было поведение людей, очевидно, что для средне-

вековой Европы была характерна гораздо большая однород-

ность религиозных верований, чем для современного запад-

ного мира. И совершенно естественно, что религиозная вера

должна была оказывать влияние на философию. На философ-

ское мышление влияет не только его прошлое, но также ис-

торический контекст и внефилософские факторы. В послед-

ние столетия возникновение и развитие отдельных наук ока-

зывало многообразное влияние на философское мышление. В

средние века главным внефилософским фактором, влиявшим

на философию, была религиозная вера. Более того, ведущие

средневековые мыслители обычно были теологами Поэтому

вполне естественно, что религиозные и теологические убеж-

дения оказывали определенное воздействие на выбор тем для

обсуждения и их трактовку. И если в последние столетия те-

мы и точки зрения предлагали науки, то в средние века это

было делом религиозной веры и теологии*


Однако это отнюдь не означает, что влияние религиоз-

ных и теологических убеждений было для философии ис-

ключительно вредным. Во-первых, ранее сложившаяся ре-

лигиозная вера могла расширить и действительно расшири-

ла спектр философской проблематики. Как мы увидим впо-

следствии, в середине XIII в. на факультете искусств Париж-

ского университета существовала заметная тенденция ото-

ждествлять философию с мыслью Аристотеля. Однако фило-

софствующие теологи гораздо меньше увлекались мыслью о

том, что этот греческий философ воплощает собой венец че-

ловеческой мудрости. профессор Этьен Жильсон доказывал, в ча-

стности, что иудео-христианская традиция оказывала мощ-

ное оплодотворяющее и стимулирующее влияние, предлагая

свежие проблемы и точки зрения.


Во-вторых, Ошибочно думать, будто в средние века теоло-

гия господствовала над философией в том смысле, что фило-

соф просто предлагал аргументы, доказывающие истинность

положений, отстаиваемых Церковью. Совершенно ясно: коль

скоро человек, будучи религиозным, верил в истинность оп-

ределенного положения, он не мог бы в то же время утвер-

ждать, что человеческий разум способен доказать его лож-

ность, - если, правда, он не был бы готов признать теорию

двойственной истины, согласно которой высказывание одно-

временно может быть истинным с точки зрения теологии и

ложным - с точки зрения философии. Поэтому если бы фи-

лософ, являвшийся также верующим христианином, думал,

что доказал истинность высказывания, противоречащего ка-

кому-либо положению христианской веры, он должен был

бы либо признать свое рассуждение уязвимым, либо отка-

заться от своей веры, либо заключить, что то, что он считал

истиной веры, в действительности таковой не является. Од-

нако это никоим образом не означает, что философ, будучи

христианином и веря в истинность определенного положе-

ния, должен был бы также утверждать, что его истинность

может быть доказана посредством философского рассужде-

ния. Например, УИЛЬЯМ Оккам верил в человеческое бес-

смертие. Но он не верил в способность философа доказать,

что человек имеет духовную и бессмертную душу. Однако он

не утверждал и что философия может доказать обратное.

Критикуя аргументы своих предшественников, он просто

расширял область истин веры, лежащих за пределами филосо-

фии. Иначе говоря, сужал область философии.


Что касается утверждения о том, что средневековая фило-

софия была докритической, мы должны провести различение.

Если под критической философией мы понимаем философию

Иммануила Канта, то очевидно, что средневековые мыслите-

ли принадлежали к докритической эпохе. Если же, характе-

ризуя философию средних веков как докритическую, мы

имеем в виду наивность средневековых мыслителей и их не-

способность поднять вопрос о посылках, то наша характери-

стика карикатурна. Безусловно, они не думали, что человече-

ское знание - это просто знание идей как порождений субъ-

екта или что человеческое мышление творит реальность. Они

не считали область человеческого знания неограниченной, но