Плутишкина сказка
| Вид материала | Сказка |
СодержаниеУ нас не правительство, а грабительство |
- Финист Ясный Сокол», «Снегурочка» Сборник русских народных сказок, пословиц и поговорок,, 9.97kb.
- Викторина рассчитана на знание учащимися сказок: «Сказка о попе и работнике его Балде», 216.37kb.
- Викторина рассчитана на знание детей сказок: «Сказка о попе и работнике его Балде», 50.98kb.
- «Это не сказка, а присказка, сказка будет впереди», 155.09kb.
- Сказки, 599.59kb.
- Сказки, 769.86kb.
- Сценарий часа общения для учащихся 1-2 классов «Сказка ложь, да в ней намек, добрым, 211.98kb.
- 1. Сказка о хлебобулочном изделии > Сказка о пенсионере, зарабатывающем на жизнь рыбным, 8.47kb.
- Программа развития доу «Сказка», 706.12kb.
- План: Что такое литературная сказка? Фольклорная и литературная сказка: сходства, 16.74kb.
У НАС НЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО, А ГРАБИТЕЛЬСТВО
Вот и попробуй тут спрятаться от "политики"!
- Между прочим, - заметил Каспар, - если в слове "правительство" слегка
подскоблить "п" и первое "в", то будет "г" и "б" - как раз, "грабительство" и
получится. У вас на вашем Белом замке написано "Дом правительства".
Был бы я Карлсоном - поработал бы зубилом - стало бы "Дом
грабительства".
Плутишка фыркнула. Ей представилось, как их господин Премьер-министр, глядя на эту надпись, краснеет от злости, как сеньор Помидор, и кричит, потрясая кулаками:
- Кто возмог?!
Господин этот был лжив и нагл сверх всякой меры, и Плутишка не возражала бы, чтобы кто-нибудь его поддел таким манером, как сказал Инженер, поскольку в то время, как страна разорялась и народ нищал, господин Премьер-министр становился все богаче и богаче, и между тем и другим была, несомненно, прямая связь. Впрочем, это тоже "политика"...
- Долго нам еще идти? - спросила она Каспара, когда они прошли под мостом, по которому проходила граница Города.
- Мы уже почти добрались до лагеря, - отозвался Инженер.
- Но ничего похожего на лагерь тут не видно...
- Видишь те высокие валы за буераком? Лагерь находится между валами.
Плутишка пригляделась, и ей показалось, что она видит дымки над деревьями.
- И чего они туда забрались? - спросила она. - Ведь возле "Плюхина" было
бы удобнее - там и вода есть, и вообще...
- Вода есть и здесь, - сказал Каспар. - За вторым валом находится
небольшое озеро. А чего они сюда забрались... Изо всех других мест в
Городе их повыгоняла полиция. Вот они и устроились там, где их не видно
высокому начальству, которое не любит вида тех, кто по его вине стал
бедняками. К тому же тут, за Городом, городской полиции и вовсе на них
наплевать - это уже не ее территория.
Ну а полиция местная... Ей тоже плевать, если нет приказа. А кто тут
прикажет? Местное начальство по этим буерака не шастает. Разве что если
кто-нибудь донесет. Но тут и доносить особо некому - на версту вокруг
никто не живет, а с дороги их почти не видно...
2.
Когда они пересекли буерак и взобрались на вал, Плутишка увидела лагерь. Раньше она видела такое только по телевизору - где-нибудь в Африке или фавеллах Латинской Америки. Но никогда она не думала, что однажды увидит такое рядом с ее собственным Городом...
На вытоптанной пожухлой траве лепились к откосам валов и деревьям шалаши, построенные из всего, что попалось под руку - досок и веток, жести и полиэтиленовой пленки, фанеры и картона. Для утепления на шалаши были навалены негодное старое тряпье и бумага. Кое-где сквозь крыши торчали железные трубы печурок, некоторые из которых дымились - осенние дни уже были холодные.
- А как же тут ночью? - подумала Плутишка. - И что же будет зимой?
В лагере горело несколько маленьких костров, над которыми висели закопченные котелки.
Вокруг костров сидели люди. Мужчины в поношенных и давно не стиранных пиджаках, пальто или полосатых халатах, в папахах или тюбетейках. Женщины в пестрых платьях и шароварах, в расшитых безрукавках, кутающиеся в шали. И дети - очень много детей всех возрастов, одетых кто во что, и вместо обуви ноги у многих из них были просто обмотаны тряпками. Все они были замурзанные, закопченные у костров...
- Боже мой... - подумала, глядя на них, Плутишка.
- Хотел бы я знать, - медленно проговорил Каспар, - когда все те, кто устроил
эту подлость, наконец, ответят за нее...
Они спустились в лагерь и люди обступили их со всех сторон. Плутишке бросились в глаза руки мужчин и женщин. Это были совсем не такие руки, как у тех южан, что торговали на базарах Города и которых в Городе многие не любили, поскольку торгашей вообще мало кто любит. Одного взгляда на руки тех, кто стоял сейчас перед Плутишкой, было достаточно, чтобы понять, что вся жизнь их прошла в тяжелом труде.
- Хлопок, - подумала Плутишка. - Каспар говорил про хлопок... В нашем Городе многие, наверное, носят рубашки и спят на простынях из техадского хлопка. А у тех, кто его растил, нет теперь даже дома. Потому что одни разрабатывают подлые планы к своей подлой выгоде, а другие не хотят ничего знать...
Вперед выступил, опираясь на посох, старик в папахе и халате, с бронзовым от техадского солнца худощавым лицом, покрытым глубокими морщинами.
- Мир вам, - сказал Каспар, опуская на землю свой мешок и прикладывая руку к сердцу.
- И тебе мир, Инженер, - ответил старик, тоже приложив руку к груди. - Я
знал, что ты снова придешь.
- Тут немного теплой одежды, - сказал Каспар, развязывая мешок. - К
сожалению, у нас самих не слишком много чего осталось...
- Знаю, - печально кивнул старик. - Потому что вы остались честными
людьми.
- Брат... - тихо сказал, мучительно краснея, молодой бородач в тюбетейке. –
А обуви ты не принес?...
Плутишка взглянула на ноги этого человека и поежилась - башмаки его совсем разваливались.
- Нет, - виновато покачал головой Каспар.
Мужчина покраснел еще гуще и отвернулся.
И Плутишка вдруг поняла, как ему, молодому и сильному, привыкшему все зарабатывать трудом, невыносимо стыдно просить. А что он мог - какую работу найти ему, крестьянину, в Городе, где и так уже остановились чуть ли не все заводы, и тех, кто искал работу, более чем хватало?...
- Тетя... - кто-то потянул Плутишку за рукав куртки и она, обернувшись, увидела пару устремленных на нее детских глаз, больших и темных. Это была девочка лет пяти.
- Тетя, - сказала девочка, - дай сахару...
- У меня нету... - прошептала Плутишка, не зная, куда ей деться от этих темных глаз на закопченном маленьком личике. Она вспомнила, как час назад расстраивалась, что давно не ела кузиных пирогов. Вот вам и пироги. И что делать?...
Да, можно, наверное, где-то набрать еще свитеров и курток, и башмаки отыскать, и купить сахар, но... Но разве это по большому счету нужно тем, кто стоит сейчас вокруг и смотрит на нее? Как он покраснел от стыда, тот человек, что сказал "Брат"!...
Нет, им нужно совсем другое. А как это сделать? Разве те, кто виноват во всем, что происходит, отдадут просто так все то, чего они лишили людей?
И снова получается, что прав был Радужный Кот, с которым она так спорила когда-то. И Альтерэго прав, и Вальтер, Оружейник, тоже...
Ну почему, почему часто все так подло устроено на свете? Плутишке вспомнились слова одного из нисландских гвардейцев: "Если Бог на небесах и есть, то он - изрядная сволочь!". Он сказал это возле грузовика-рефрижератора с телами убитых детей.
Хотя, причем, тут боги? Альтерэго и Кот, будь они здесь, наверняка сказали бы, что мир вокруг нас таков, каким люди сами позволяют ему быть. Потому капитан и в седле, сколько она его знает. И Кот погиб поэтому...
Кот... Ей почудилось вдруг, что она слышит топот его коня, копыта которого гремели так, что ни с какими другими их нельзя было спутать.
Плутишка мотнула головой, отгоняя это воспоминание, но топот почему-то не исчез, а даже усилился, и чем дальше, тем становился громче.
Она обернулась на звук и увидела, как на гребень вала вылетел всадник на вороном коне.
Всадник соскочил с седла и, ведя коня в поводу, спустился в лагерь.
Это был бородатый мужчина средних лет, в каракулевой папахе, потрепанном пальто, перетянутом ремнем, и мягких техадских сапогах. На левой щеке его был розовый шрам - то ли от ранения, то ли от ожога.
Он направился прямо к Инженеру и Плутишке, взглянул на погоны Каспара и спросил хриплым голосом:
- Это ты - Инженер Каспар?
Услышав утвердительный ответ, он, тем не менее, потребовал документы. Каспар показал ему свое удостоверение лейтенанта Инженерного Корпуса.
- Хорошо, - сказал мужчина, вытащил из-за борта своего пальто небольшой пакет с сургучной печатью и протянул его Каспару. - От Капитана Альтерэго.
Каспар взял пакет и, осмотрев и взломав печать, открыл его.
Письмо капитана оказалось совсем коротким - всего два слова. "Он гаснет", - было написано на небольшом белом листке.
Прочитав, Инженер бросил письмо и пакет в костер, где через полминуты от них остался только рассыпающийся пепел.
- Надо ехать, - сказал он.
- Куда? - спросила Плутишка.
- К нему, в Техаду.
- Он сказал, что вы можете воспользоваться этим конем, - сказал мужчина со шрамом.
- Хорошо, - кивнул Каспар, беря у него повод.
Обернувшись к старику с посохом, Инженер сказал:
- Ну что ж, Шейх Рустам, придется на время расстаться. Что передать в
Техаду?
- Ничего, - тихо ответил старик. - Там, где мы жили, нынче некому что-то
передавать. Одни на фронте, другие здесь, а остальные предстали уже
пред великим Аллахом...
- Извини... И - до встречи.
- Да поможет тебе Аллах, сын мой, - сказал Шейх.
- Идем, - обернулся к Плутишке Каспар и, ведя коня в поводу, начал подниматься на вал.
На гребне он остановился, проверяя подпругу.
- Что же все-таки случилось? - спросила Плутишка.
- Ты помнишь, каким Светом сиял Меч в руках Альтерэго при штурме Белого
Замка?
- Помню.
- Так вот, Свет этот невыносим для тех, кто служит Тьме и поэтому гарнизон
Белого Замка не смог нам противостоять.
Но когда мы ковали этот Меч на Сказочной Территории, Мастер Гимли
сказал, что Сила, которую мы заключили в Мече, не бесконечна. Поэтому
Капитан Альтерэго только в самых крайних случаях пользовался этой
Силой. А теперь он сообщает, что Меч начал гаснуть...
И я должен ехать к нему, в Техаду, чтобы посмотреть, что можно сделать.
Потому что я - один из тех, кто знает тайну этой Силы.
- А я?
- Ты? "Плюхино" - в той стороне. Через четверть часа ты будешь на станции,
через час - будешь дома.
- До-ома... - протянула Плутишка.
- Ах, да - ведь там Мама! - усмехнулся Каспар.
- Угу. И вообще тут все куда-то разбежались и позабыли обо мне. А еще
говорили, что я - Лучшая на свете... Может, они все сейчас, как раз, в
Техаде, с Герцогом Бульонским и Паштетским?...
- То есть ты хочешь сказать, что предпочла бы отправиться со мною в
Техаду?
- Ну и предпочла бы...
- Но ведь у нас, все равно, нет второго коня, а этого мы вдвоем, пожалуй,
загоним.
- А вот и есть у меня конь! - заявила Плутишка.
- Что-то я его не вижу, - заметил Инженер.
- А вот сейчас! - и Плутишка уставилась на небо.
По небу ползли хмурые тяжелые тучи, меж которых кое-где пробивались и падали на землю косые солнечные лучи, бледные и холодные.
Все тучи, как назло, были серые - одни темнее, другие светлее - но серые. Однако Плутишке все-таки удалось отыскать белый клочок, хотя и совсем маленький.
- Глазастик! - громко позвала она. - Глазастик!
И через минуту ее белый конь с голубыми глазами уже стоял перед нею.
- Вот! - Плутишка показала Каспару язык и влезла в седло.
- Неплохо! - усмехнулся Каспар. - Но ведь Мама Плутишкина будет
волноваться - куда ты подевалась.
- А мы ей позвоним! - решительно заявила Плутишка. - Едем!
- А работа? - напомнил Каспар.
- Работа?...
Плутишка задумалась. В самом деле - работа... Но ведь она не ведет в Школе Сестер Милосердия каких-то важных уроков, а занимается душеведством... Радужный Кот, конечно, съязвил бы что-нибудь насчет душелюбства и людоведства... Сделать перерыв в душеведстве - это все же, наверное, не смертельно.
И вообще - Плутишка она или нет? А Плутишки должны плутишествовать. Сообщить госпоже Директрисе, что у нее, Плутишки, что-нибудь ужасно разболелось - это будет плутишество. Конечно, врать нехорошо, но ведь она же не на курорт поедет. Может быть ее, Плутишку, там даже... нет, пусть лучше не убьют, а только немножко ранят. И будет она тогда Героическая Плутишка, и даже получится, что она не совсем обманет госпожу Директрису.
- На работу я тоже позвоню, - сказала она. - Скажу, что вся я ужасно больная.
А Глазастик, когда мы вернемся, прикинется бюллетенем!
- Бывают же такие вредные Плутишки! - фыркнул Глазастик. - Вот возьму и
прикинусь бюллетенем с диагнозом "острый приступ хитрости". Посмотрим,
что тогда скажет твоя Директриса!
- Сам ты тогда будешь вредный! - ответила Плутишка. - Ты же не навсегда
бюллетенем станешь, а только на немножко.
- Ладно! - усмехнулся Глазастик. - Поехали искать телефон.
Маме Плутишкиной все это, конечно, не очень понравилось, и она принялась читать в телефон нотацию Плутишке, но та не положила в телефон второй жетон и их разъединили.
Директриса вздохнула в трубку - Плутишка тут же представила, как она поджала губы - но сказала, что очень жаль, конечно, и пусть Плутишка побыстрее поправляется.
- Все, - сказала Плутишка. - Едем!
И они отправились в путь.
3.
Окрестности Города к востоку от "Плюхина", по которым ехали Плутишка и Каспар, представляли собой почти непрерывную цепь сменяющих друг друга городков и дачных поселков.
В прежние времена это были спокойные и красивые места, и среди горожан, иметь или просто снимать здесь летом домик, считалось большой удачей. Но сейчас, в разоренной стране, и эта местность выглядела не слишком весело. Дома в городках стояли обшарпанные и никто, похоже, не думал их ремонтировать. На заброшенных стройках у незаконченных стен ржавели подъемные краны. На дачных участках, правда, то тут, то там росли роскошные особняки тех, кто сумел нажиться, растаскивая все, что было создано трудом многих поколений тех, кто трудился, но рядом с этими особняками можно было видеть заваленные мусором заброшенные сады, в глубине которых виднелись обугленные бревна и закопченные печные трубы сожженных домов.
На дорогах дорогие автомобили, сделанные в странах Де Маликорнов, лихо обгоняли старые дребезжащие автобусы, набитые теми, кто едва сводил концы с концами.
Часто попадались стаи бродячих собак.
Почти никто не обращал внимания на двух всадников, лишь изредка кто-нибудь бросал на них взгляд, в котором мелькала слабая тень любопытства. За последние годы в Городе и его окрестностях произошло столько разных событий и столько всего случалось чуть ли не ежедневно, что люди уже почти перестали удивляться чему-либо. На улицах можно было встретить кого угодно - от всадников в рыцарских доспехах до автоматчиков на бронетранспортерах. То здесь, то там временами вспыхивала стрельба, иногда ухали взрывы. Временами даже трудно было понять, что происходит - то ли кто-то накупил петард и ракет и устраивает фейерверк для развлечения, то ли сводят между собой счеты две шайки городских разбойников, то ли кто-то просто снимает новое кино.
Так что никто не обращал особого внимания на Плутишку и Каспара.
Ближе к вечеру, дорога, по которой они ехали, нырнула в дубовую рощу. Асфальт вскоре кончился и дорога превратилась в проселок, потом - просто в тележную колею, а через некоторое время - и вовсе в лесную тропу меж могучими стволами деревьев.
Плутишка ехала рядом с Каспаром - тропа была достаточно широка - и озиралась по сторонам. Чем дальше, тем больше не нравилась ей эта роща.
Дубы были высокие и мрачные. Несмотря на осень, листья их еще не опали и потому в роще было сумрачно. И еще было тихо - ветер не шелестел застывшими кронами, только копыта двух коней глухо стучали по дорожке. Все это напоминало Плутишке рощи Черной Долины.
- Да... - вдруг негромко сказал Каспар, внимательно оглядываясь по сторонам. - Интересная местность... В сказках дубовые рощи обычно бывают непростые. И здесь у меня тоже такое ощущение, словно что-то должно произойти. Ты ведь, кажется, часто бываешь в сказках? Что тебе сейчас подсказывает твой сказочный опыт?
- Ничего приятного... - хмуро отозвалась Плутишка, тоже озираясь по сторонам в ожидании происшествий.
В это время впереди показалась поляна, посреди которой высился одинокий дуб.
- Ну вот, - усмехнулся Каспар. - Будет нам сейчас какой-нибудь Соловей-
разбойник на дубу или вещий старик с посохом и пророчеством.
Они выехали на поляну и остановились пред одиноким дубом. Под деревом лежал большой камень, однако никакой вещий старик на нем не сидел.
Каспар поднял голову, разглядывая густую крону. Соловья-разбойника тоже не было видно, но...
- Вот это да! Посмотри, какой здоровущий! - и Каспар указал Плутишке на мощный нижний сук дерева.
И Плутишка увидела ужасно большого и мрачного Черного Ворона, который весьма многозначительно смотрел на них сверху вниз.
- Каррр! - сказал Ворон.
- Вечер добрый! - отозвался Инженер. - Что скажете?
- Каррр! - сообщил Ворон после некоторого размышления. - Каррр!
- Разумеется, - кивнул Каспар. - Но нельзя ли конкретнее?
Ворон неторопливо прошелся по ветви слева направо и справа налево, после чего снова уставился на Инженера и Плутишку и изрек:
- Каррр! Каррр, каррр!
- Очень содержательно, - вздохнул Каспар, оборачиваясь к Плутишке. - Ты
что-нибудь поняла?
- Не знаю, - отозвалась она. - Но мне кажется, что он нас о чем-то
предупреждает.
- Пррравильно! - раздалось с дуба.
- Так я и знал, - сказал Каспар, глядя на Ворона. - Кажется, что-то
начинается.
- Здравствуйте! - обратилась к Ворону Плутишка. - А скажите, пожалуйста:
Говорящая Ворона с Черноморского бульвара вам не родственница? Мы с
ней давние хорошие знакомые.
- Тррроюррродная сестррра! - кивнул Ворон.
- А вы кто будете? - спросила Плутишка.
- Стррраж этой Рррощи!
- А она волшебная?
- Да уж не пррростая...
- В таком случае, уважаемый Страж Рощи, вы, безусловно, должны быть
очень стары и мудры, - сказал, серьезно глядя на Ворона, Каспар.
- Пррравильно, я весьма старрр и мудррр...
- И о чем Мудрый Ворон хочет нас предупредить?
- О том, что вперрреди, Инженеррр Каспаррр!
- Что же там, Мудрый Страж?
- Ррразное, Каспаррр. Даже смерррть, быть может, если у вас недостанет
мужества и тверррдости...
- Ну вот, как всегда, так я и знала, - мрачно подумала Плутишка.
- Вперрреди у вас - путь в Техаду, - продолжал Ворон. - И вы должны
торрропиться, ибо вас ждет Капитан Альтерррэго... Путь в Техаду не
близок - это тысячи верррст, но есть и дррругая дорррога. Эта тррропа
черррез Рррощу пррриведет вас к Мосту. Если вы рррешитесь пррройти по
нему, то уже завтррра встррретитесь с капитаном. Если рррешитесь...
- Если решимся? - Каспар внимательно посмотрел в глаза Ворону. - Значит,
на этом Мосту и караулит нас смерть, о которой вы говорили?
- Смерррть каррраулит того, кто рррешит остановиться посррреди этого
Моста...
- Но тогда - значит, надо все время идти вперед, вот и все. Ведь так?
- Так-то так, да только не так это пррросто - пррродвигаться вперрред по
Мосту. Это тоже бывает стрррашно...
- А вернуться по этому Мосту - можно? - тихо спросила Плутишка.
- Из шагнувших на этот Мост, никто и никогда не верррнется туда, где ступил
на него.
- Этот Мост... - усмехнулся Каспар. - Он похож на...
- Ты прррав! Это так. И главное - не сдаваться.
- Но тогда, Мудрый Ворон, нам нужно оружие.
- Это верррно...
Страж Рощи раскинул свои крылья и плавно слетел на валун, лежащий возле дуба. Там, не складывая крыльев, он трижды каркнул и валун с глухим рокотом сдвинулся в сторону, открыв устье подземного хода с уходящими вниз ступенями.
- Прррошу! - сказал Ворон, складывая крылья.
Каспар соскочил с седла и достал из кармана фонарь.
- Идем! - сказал он Плутишке.
Она заколебалась. Никакого оружия ей ужасно не хотелось. Но... Вдруг там есть хорошие щиты? Она тогда выберет себе самый большой и будет за ним прятаться от всяких ужасов, которыми пугает их Ворон.
Плутишка слезла с Глазастика и присоединилась к Каспару. Вдвоем они начали спускаться по ведущим под землю ступеням.
Подземный ход привел их в большой зал с выложенными камнем сводами, которые подпирались четырьмя колоннами из грубо отесанных гранитных блоков.
Каспар обвел зал лучом фонаря, и Плутишка увидела уникальную коллекцию оружия и снаряжения всех времен и народов. Историки из того Университета, где она училась, просто затряслись бы, наверное, от восторга при виде такого музейного собрания, но Плутишка испытала совсем другие чувства.
- Да, - подумала она, - это же сколько людей век за веком ломали себе головы над тем, чтобы создать все это! Нет чтобы делать вкусные плюшки или шить красивую одежду...
- Что ты возьмешь? - прервал ее мысли Каспар.
Сам он выбрал для себя щит, меч и автоматический карабин с подсумком. Такой карабин Плутишка видела у Капитана Тигра.
Вздохнув, она взяла рыцарский шлем с откидным забралом, и целых три щита.
- Ты что, собираешься сражаться строем? - поинтересовался Инженер.
- Нет, - ответила она. - Один щит я пристрою себе на спину, а двумя другими
прикроюсь спереди и с боков. А сражаться я ни с кем не хочу...
- Ну, разумеется. Я же помню принципы Движения БУХ! Ладно, сражаться, в
случае чего, буду я - раз уж все равно с точки зрения БУХ! я неправильный.
Они поднялись наверх. Ворон вновь трижды каркнул, камень закрыл вход в подземелье и Страж Рощи снова взлетел на дерево.
Плутишка повесила один щит себе на спину, надела шлем и влезла в седло. Каспар подал ей два других щита. Плутишка взяла их в обе руки и тут только подумала - как же она будет править конем? Однако, она тут же вспомнила, что Глазастиком править не обязательно, и даже на всем скаку он летит так, что из седла она не выпадет.
Каспар пристроил карабин справа у седла, а щит и меч - слева, и тоже вскочил в седло.
- Мы готовы! - сказал он Ворону. - Только... Последний вопрос: сколько лет
будет нам по ту сторону Моста?
- Это зависит только от вас, - молвил Страж Рощи. - Иные старррятся, едва
ступив на этот Мост, а дррругие остаются молодыми до самого конца пути,
даже если станут седыми.
- Так я и думал, - кивнул Каспар. - Ну что ж - прощайте!
- Прррощайте! - отозвался Ворон. - И помните: никакое оррружие не заменит
хрррабрррого серррдца...
- Спасибо, Мудрый Ворон! - прогудела, как из бочки, Плутишка из своего рыцарского шлема. - Передавайте привет вашей уважаемой троюродной сестре!
- Перрредам, - кивнул Ворон. - Обязательно.
Когда всадники скрылись за деревьями, он почистил клюв о дубовую кору и сказал:
- Прррорррвется! Инженеррр все-таки. Должен сообррражать. По
прррофессии!