Конкурс наложниц Франк Зирен Россия и Китай: добрые соседи?
| Вид материала | Конкурс |
- Примерная учебная программа школы Блок «Россия и Китай: исторический опыт сосуществования», 76.68kb.
- «добрые соседи», 106.07kb.
- Козлов Л. Е. Российский Дальний Восток в сфере действия внешней культурной политики, 127.88kb.
- Мадагаскар Столица , 49.1kb.
- Календарный план лекций и семинарских занятий, 33.87kb.
- Общественном Движении «Добрые Дети Мира», 509.65kb.
- Е. П. Бажанов // Россия, Китай и новый миропорядок ХХI века: проблемы и перспективы:, 2565.1kb.
- Энциклопедия загадочных мест Земли. Удивительные природные места, 2944.2kb.
- Королевской Академии Музыки. Эмилия Москвитина арфистка из России. Ученица Веры Дуловой., 38.6kb.
- Россия в истории мировой цивилизации, 5952.72kb.
Дилемма: безопасность границ – открытость границ
Недостаток межгосударственной кооперации стал особенно заметен в сфере, имеющей огромное значение для безопасности региона – в сфере пограничной политики. Здесь будет уместен краткий обзор новейшей территориальной истории Центральной Азии.
Незадолго до распада Советского Союза географический институт в Москве зарегистрировал 165 случаев территориальных споров внутри СССР. Примерно три десятка таких потенциальных конфликтов было сосредоточено в Центральной Азии.18 Тем не менее, постсоветская Центральная Азия не относилась к тем регионам, где после распада многонациональной империи разразились межгосударственные конфликты или войны из-за постколониальных границ. В этом состоит кардинальное отличие Центральной Азии от кавказского региона. И все же преобразование советских административных границ в новые государственные границы вызвало и здесь определенные проблемы. В особой мере это относится к Ферганской долине, где границы трех суверенных государств образуют сложное сплетение, где имеются национальные анклавы одного государства на территории другого.
Нынешние государственные границы были определены в «национальном разграничении», на основе которого советская власть в 1924 году разделила Центральную Азию на национальные республики и подчиненные им автономные образования. Впоследствии статус национальных автономий частично изменялся, заново проводились и отдельные участки границ. Так возник потенциал территориального ревизионизма, который, правда, пока не превратился в официальную политику новых независимых государств. Тем не менее, пограничные проблемы возникают в реальности. Правительства прибегают к односторонним пограничным мерам, не учитывая при этом интересов соседей. В особой мере это относится к Узбекистану, который граничит со всеми остальными государствами Центральной Азии. Узбекские власти заминировали участки границ с Таджикистаном и Кыргызстаном без согласия их правительств. Проблему усугубляют миграция вооруженных нелегальных групп и наркотранзит через территорию СНГ. Возникает дилемма между безопасностью и открытостью границ. Необходимо и то, и другое: с учетом новых вызовов должна быть обеспечена безопасность границ. В то же время в регионе, где население в большой степени зависит от трансграничного общения и торговли, их нельзя просто закрывать и минировать, не создавая тем самым почвы для конфликтов.
В этой связи у таких межрегиональных структур как Шанхайская организация возникает дополнительная задача. Эта группировка, сложившаяся в процессе пограничного урегулирования между Китаем и его постсоветскими соседями, должна включить совершенствование межгосударственной пограничной политики в повестку дня регионального сотрудничества в Центральной Азии. При этом надо учесть тот факт, что первостепенное внимание в программе этой организации в области политики безопасности уделено таким новым вызовам, как наркоторговля и терроризм. Международные организации также заинтересованы в урегулировании пограничных проблем в Центральной Азии. Евросоюз участвует в трансграничном сообщении в Центральной Азии через такие региональные программы, как «Transport Corridor Europe Caucasus Asia» (TRACECA). Авторы проведенного в 2002 году исследования Международной кризисной группы констатируют в этой связи: «Необходимо преодолеть пропасть между благими намерениями, которые декларируются в программах, и реальными трансграничными проблемами на местах. Здесь нужен комплексный подход к пограничным вопросам, включающий в себя подготовку кадров, мониторинг и экспертизу. Ни одна из этих стран не обладает достаточным опытом в деле надежной охраны границ, при которой одновременно было бы обеспечено передвижение людей и товаров через границу».19
Европейская интеграция в качестве образца?
Говоря о региональной интеграции, политические деятели и ученые из Центральной Азии нередко ссылаются на пример Европы. Три года назад на конференции, проходившей в Алматы при поддержке ОБСЕ, обсуждался вопрос о том, в какой мере опыт Европейского Союза можно было бы применить в этом регионе. Резюме: возможности для такого переноса весьма ограничены. Ситуации в Европе после второй мировой войны и в Центральной Азии после распада Советского Союза были абсолютно разные. Но один аспект европейского опыта вполне применим и здесь: процесс интеграции занимает, как в Европе, десятилетия и требует большого терпения. Схожие региональные процессы интеграции или кооперации происходят в других частях Азии – например, в Юго-Восточной Азии в рамках АСЕАН. Анализ европейской интеграции после 1945 года свидетельствует о значительных различиях в экономических, культурных и политических предпосылках для межгосударственного сотрудничества, из которого поэтапно вырастает такая региональная интеграция. В послевоенный период имело место сотрудничество между еще не окрепшими демократиями и такими переходными государствами, как Германия и Италия, с одной стороны, и зрелыми западноевропейскими демократиями, с другой. В Центральной Азии нет ни зрелых, ни молодых демократий. Политика здесь в основном вершится авторитарно, с помощью малопрозрачных методов практически никому не подотчетного господства. Политические системы централизованы и персонифицированы. Почти все решения принимаются на самом высоком правительственном уровне, если не исключительно одним лицом в рамках президентских автократий. Готовность к делегированию решений выражена слабо. Если во внутриполитическом пространстве нет достаточного разделения властей, то во внешней политике вряд ли может сформироваться процесс коллективной выработки решений в рамках кооперационного или интеграционного формата. Комментарий на эту тему: «Если, например, президент Каримов не дает народу Узбекистана права голоса при рассмотрении вопроса о том, как править страной, то как он позволит участвовать в этом правительствам Казахстана или Таджикистана». Еще одно различие: в Европе после Второй мировой войны и разгула национализма стимулы к межгосударственному сотрудничеству и интеграции были сильнее, чем в постсоветской Центральной Азии, где впервые возникли независимые современные национальные государства. Не удивительно, что здешние властные элиты пока намного сильнее ориентированы на защиту суверенитета отдельных национальных государств и преемственность нынешних режимов, уделяя при этом намного меньше внимания «региональному суверенитету».
Региональная кооперация и «большая игра»
Некоторые из работающих в Центральной Азии межрегиональных структур, таких как Шанхайская организация сотрудничества, действуют на грани между региональной кооперацией и геополитикой. Среди многих частично дублирующих друг друга региональных и межрегиональных организаций она является в настоящее время самой влиятельной. В ней встречаются два важнейших внешних актера, влияющих на Центральную Азию: Россия и Китай.
«Шанхайская пятерка», сложившаяся в процессе пограничного урегулирования и формирования доверия между Китаем и его постсоветскими соседями, в 2001 году была оформлена в региональную организацию, открытую для третьих стран, таких как Пакистан, Индия и Монголия.
Хотя «шанхайцы» и подчеркивают, что их деятельность ни в коей мере не направлена против третьих держав, эта организация в последнее время привлекла к себе внимание усилиями, направленными против существующего в регионе с 2001 года военного присутствия США. Москва и Пекин, подчеркивая такие темы, как «терроризм, исламизм и сепаратизм», побуждают и центрально-азиатские властные элиты к тому, чтобы делать основной упор в своей политике безопасности на эти так называемые «три силы». При этом они не настаивают на демократизации и соблюдении прав человека, о чем центрально-азиатским государствам постоянно напоминают западные партнеры. Для Узбекистана, который прежде очень тесно сотрудничал с США в сфере безопасности, это различие стало явным в последние месяцы. В своей внешней политике и политике безопасности Ташкент развернулся на 180 градусов – от «стратегического партнерства» с Вашингтоном к союзному договору с Россией и более тесному сотрудничеству с Китаем.
При этом пока не ясно, что в долгосрочной перспективе будет преобладать во взаимоотношениях между Россией и Китаем в Центральной Азии – кооперация или соперничество. С самого начала Москва и Пекин борются за лидерство в рамках группы. В последние годы Китай усилил свою центрально-азиатскую политику, стремясь выйти на рынки энергоносителей Каспийского бассейна и активизируя экономическое сотрудничество с Казахстаном. В эти же годы Россия явно старалась усилить свое экономическое и военно-политическое влияние в регионе, после того как в связи с событиями 11 сентября 2001 года и последовавшими за ними военно-политическими решениями сложилось впечатление, что она уступает политическую инициативу на пространстве к северу от Афганистана Соединенным Штатам.
Другой вектор геополитики и регионального сотрудничества – евразийский. Для России он также важен, когда речь идет об усилении российского влияния на постсоветском пространстве. Главным партнером для Москвы в этом плане является Казахстан. Добившись наибольших экономических успехов среди стран региона, Казахстан еще в 90-е годы сам предложил концепцию «Евразийского союза», которая тогда не вызвала особого восторга ни у России, ни у центрально-азиатских соседей, прежде всего Узбекистана. Теперь слово «Евразия» вошло в название «Евразийского экономического сообщества» (Россия, Казахстан, Беларусь, Кыргызстан и Таджикистан). Евразийский вектор охватывает и Единое экономическое пространство, в котором сотрудничают четыре экономически самых сильных государства СНГ: Россия, Украина, Беларусь и Казахстан. В этом формате сконцентрировано более 90% экономической мощи постсоветского пространства. При этом надо, однако, подчеркнуть, что западный курс Украины, провозглашенный после смены власти в Киеве в 2004 году, ставит под вопрос его нынешний состав.
Военно-политическим противовесом «евразийским» форматам, скорее ориентированным на экономическую кооперацию, является Организация Договора о коллективной безопасности, в рамках которой Россия сотрудничает с Арменией, Беларусью и тремя центрально-азиатскими государствами (Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан). Ожидается, что к ним вскоре присоединится Узбекистан в результате своей внешнеполитической переориентации. Прежде эта страна входила в группировку ГУ(У)АМ, которая воспринималась как ориентированный на Запад противовес пакта безопасности СНГ.
В приведенных примерах региональная кооперация, подчиненная геополитическим целям, рискует превратиться в инструмент «большой игры» между Россией и США. Другая проблема: политические этикетки вроде «терроризма» и «исламизма», а также ссылки на источники внешней опасности вроде Афганистана зачастую прикрывают такие существенные источники нестабильности и рисков, как коррупция и другие проблемы, обусловленные внутренней политикой государств. Еще одна причина дефицита стабильности в Центральной Азии – это дефицит сотрудничества и коммуникации между государствами региона.
Анализы, Эссе, точки зрения
Выступление
Хайнриха фон Пирера,
председателя Азиатско-Тихоокеанского комитета немецкой экономики (APA),
председателя Наблюдательного совета компании «Сименс АГ» НА ОТКРЫТИИ ЕЖЕГОДНОГО ГЕРМАНО-КИТАЙСКОГО ФОРУМА (Берлин, 26 октября 2005 года)
Уважаемые дамы и господа,
я чрезвычайно рад возможности выступить сегодня на открытии Германо-китайского форума. Конференция по вопросам экономического сотрудничества с Китаем уже в третий раз проводится здесь, в Берлине. Приятно видеть, что форум по праву вызывает большой резонанс. Мы помним о том, что в прошлом году конференция по Китаю проходила под девизом «Китайский бум – жесткая или мягкая приземление». Нас тогда занимало именно это, нас беспокоило, не может ли случиться так, что экономический бум в Китае резко оборвется.
Год спустя мы с облегчением и радостью отмечаем, что эту угрозу пока что, кажется, удалось отвести. Как и ожидалось, китайское правительство не сидело сложа руки. Чтобы снизить угрозу перегрева экономики, была включена тысяча маленьких вентиляторов. В некоторых сферах, например, было наложено эмбарго на кредиты, были повышены процентные ставки, было затруднено выделение земельных участков. Эти и другие тормозящие маневры, кажется, приносят эффект. Недавняя ревальвация юаня стала еще одним важным сигналом. Приземление, которое совершил Китай, было – по крайней мере, до сих пор – чрезвычайно мягким. Экономические показатели Китая в этом году снова оказались весьма позитивными:
Продемонстрировав рост около 9 %, народное хозяйство Китая остается самым динамичным в мире, играя роль локомотива для наиболее быстро растущего азиатского региона. Если сравнить эти цифры с европейскими показателями, разница будет разительной: в евро-зоне экономический рост составит в этом году в среднем 1,5 %. Какова ситуация у нас в Германии, всем известно.
Китай остается сильнейшим в мире магнитом, притягивающим прямые инвестиции. В прошлом году в страну поступило более 60 миллиардов долларов США. Интересен тот факт, что китайское правительство, как я недавно прочел, сейчас намерено даже несколько сдержать приток денег из-за рубежа. Активное сальдо китайского внешнеторгового баланса в последнее время несколько снизилось, но все еще составляет рекордную сумму в 100 миллиардов долларов. Говорят, кстати, что валютные резервы Китая выросли до уровня в 720 миллиардов долларов США, от таких цифр даже как-то не по себе становится.
Все мы видим, что в международных рейтингах многие показатели Китая растут:
- По объему внутреннего валового продукта (1,7 триллионов долларов США) Китай уже вышел на седьмое место в мире.
- По покупательной способности Китай уже на втором месте – сразу после США.
- А среди крупнейших торговых наций мира Китай уже занимает третье место.
Эти показатели свидетельствуют о том, что Китай стремительно превращается в великую экономическую державу. Существует немало сравнений, с помощью которых комментаторы описывают этот беспримерный экономический подъем. Американский лауреат Нобелевской премии Пол Сэмюэлсон в одном из недавних интервью сравнил Китай с «800-фунтовой гориллой, оказавшейся посреди гостиной». Одна британская газета назвала Китай «голодным драконом». Все это звучит страшновато. Но Китай – это удивительная страна с древней культурой, насчитывающей несколько тысячелетий, которая открывает перед зарубежными компаниями массу возможностей.
Это обусловлено уже размерами страны. В Китае живут 1,3 миллиарда человек, пятая часть населения Земли. Там 45 городов-миллионников.
В то же время Китай полон противоречий. С одной стороны, там есть богатые регионы – например, Шанхай и его окрестности, дельта Янцзы или дельта Сицзяна, а с другой стороны – бедные регионы, прежде всего на северо-западе, такие как Ганьсу и Шаньси. Между городом и деревней существуют также огромные различия. В Китае до сих пор 800 миллионов бедных, очень бедных крестьян, которые живут в самых примитивных условиях. Но главное то, что почти всем китайцам живется лучше, чем раньше. А около 500 миллионов китайцев сумели пробиться в средний слой. Эти люди стремятся больше потреблять, иметь больше удобств. Сегодня во второй половине дня вы больше услышите по этой теме в ходе дискуссии экспертов о «премиум-брендах и предметах роскоши».
Известно, что такие растущие рынки как Китай всегда притягивают к себе инвестиции и компании, которые хотят участвовать в динамичном развитии. Я хотел бы сегодня остановиться на том, почему именно Китай является для Германии важным партнером в мировой экономике. При этом я хотел бы высказаться о том,
- как в настоящий момент выглядят германо-китайские экономические отношения,
- где я вижу перспективы на будущее
- и какие для этого требуются рамочные условия.
Экономическое сотрудничество между Германией и Китаем за последнее десятилетие стало намного интенсивнее. Объем германо-китайской торговли составляет 54 миллиарда евро. Доля Китая в германской внешней торговле за последние десять лет удвоилась и составляет на сегодняшний день 4 %. Китай стал очень важным фактором роста германского экспорта. В Китае уже работают более 1700 германских фирм. На данный момент они инвестировали в Китае более 7 миллиардов евро. Специалисты рассчитывают на то, что до 2010 года объем инвестиций снова удвоится.
Сотрудничество с Китаем – это, разумеется, не улица с односторонним движением. Мы с большим интересом отмечаем тот факт, что многие китайские фирмы усвоили новый девиз: «Go global!» В Китае постоянно возникают новые, незнакомые фирмы, бросающие вызов известным игрокам на мировых рынках. Несколько недель назад это можно было наблюдать на выставке IAA в области производства автомобилей.
Если честно: кому из вас были раньше известны имена этих быстро растущих автостроительных фирм – «Брильянс», «Джили» или «Чери»?
Некоторые китайские компании сейчас скупают за границей буквально все подряд. Объем участия Китая в зарубежных компаниях вырос в 2004 году почти на 30 %, достигнув 3,6 миллиардов долларов США, а объем приобретений – даже на 80 %, составив 3,7 миллиардов долларов. В Китае известен стратег Суньци, живший 500 лет до нашей эры. Он дал своим землякам следующий совет:
«Если враг силен, ты должен с особым тщанием подготовиться к схватке. Изучи его сильные стороны и избегай прямого столкновения. Выбери для нападения его слабые стороны. Нападай там и тогда, где и когда он этого меньше всего ожидает».
Сегодня во второй половине дня профессор фон Зенгер еще глубже посвятит нас в секреты китайской хитрости.
Зачастую наши китайские друзья протягивают руки к таким фирмам, которые можно приобрести довольно дешево, так как они не добились экономического успеха. Некоторые из вас знают, что за рубежом я тоже призываю инвестировать в Германии. Нашим китайским партнерам я посоветовал, что все же лучше один раз заплатить больше и приобрести хорошую компанию.
Как бы то ни было: в Германии уже работает около 600 китайских предприятий. Их число растет. Это свидетельствует о растущем весе китайской экономики на наших рынках.
Мы приветствуем активность китайских фирм в Германии. Они вкладывают средства в Германии и тем самым создают рабочие места. Сотрудничество с Китаем мы с самого начала рассматривали как улицу с двусторонним движением. Наша цель всегда состояла в том, чтобы проложить германским компаниям путь в Китай и в то же время побудить партнеров из Китая к тому, чтобы они пришли в Германию. Мы рады видеть у нас китайских друзей.
В результате Германия является важнейшим торговым партнером Китая в Европе. И наоборот – Китай уже стал важнейшим торговым партнером Германии в Азии. Однако потенциал германо-китайского сотрудничества еще далеко не исчерпан. Товарооборот между Китаем и Японией, например, сейчас более чем в три раза выше, чем между Германией и Китаем. Это говорит о том, что наш выигрыш может быть еще больше! Но при этом нас беспокоит дисбаланс: экспорт Китая в Германию составил 32,5 миллиарда евро, что значительно больше, чем германский экспорт в Китай (21 миллиард евро).
Уважаемые дамы и господа,
сотрудничество между Германией и Китаем формируется так же, как любое партнерство: оно опирается на две стороны и идет в двух направлениях. Давайте внимательнее рассмотрим, что может предложить каждый из партнеров.
Одним словом: обе стороны должны хорошо знать друг друга. То есть, в сотрудничестве с Китаем и вообще с Азией: Face mail is better than e-mail. Asian business is people business.
Это значит: тот, кто хочет добиться успеха в Китае, должен быть ближе к клиенту, должен знать страну и ее жителей. Из офиса в Берлине или Мюнхене этого не сделаешь. Надо быть там, на месте.
Некоторые из вас, наверное, подумают, что мне об этом легче говорить, потому что я представляю такую крупную компанию как «Сименс». Мы работаем в Китае уже больше 130 лет и знаем тамошний бизнес. А как быть средним и малым фирмам, которые хотят попытать счастья в Китае?
Реальность такова, что для малых и средних предприятий работа за рубежом связана с более серьезным риском. Как правило, потому что у них ограничены финансовые ресурсы или – еще одно узкое место – потому что недостает персонала, обладающего международным опытом.
Эти вопросы мы часто обсуждали в Азиатско-Тихоокеанском комитете. После этих очень основательных дискуссий я твердо убежден в том, что Китай открывает для малых и средних фирм массу возможностей. Многие ведь уже успешно работают в Китае. Но, разумеется, надо упомянуть и о том, что не все германские фирмы добились там успеха.
Но коммерсанты среди вас знают: нет шанса без риска. Любое предприятие и особенно малое или среднее должно понимать: бизнес в Китае требует тщательной подготовки, и не стоит все, как говорится, ставить на одну карту. Ведь небольшие фирмы могут столкнуться с куда как серьезными проблемами, если с первого же захода пойдут слишком широким шагом и поскользнутся.
Поэтому рекомендуется внимательно изучить ситуацию и выбрать тот путь в Китай, который приведет к успеху. Одним из вариантов может быть, например, проникновение в Китай в фарватере крупной фирмы – например, в автомобильной или химической промышленности. У некоторых это хорошо получилось. Или же вы ищете сотрудничества с местными партнерами. Торгово-промышленные палаты могут также оказать ценную поддержку в работе за рубежом. Компетентными партнерами являются для вас также наше посольство в Китае и китайское посольство в Берлине.
Господин Посол Ма, я хотел бы сердечно поблагодарить вас и ваших прекрасных сотрудников за проделанную вами большую работу.
Мы считаем, что Азиатско-Тихоокеанский комитет – это не организация только крупных компаний, мы всегда готовы оказать содействие малым и средним фирмам. Наконец, такие конференции, как эта, представляют собой хорошую платформу для получения информации. На пятницу назначена, кстати, встреча экспертов по теме «малые и средние предприятия».
Без хорошей подготовки начинать дело в Китае никак нельзя. Но с первым шагом дело не заканчивается. Китайская поговорка гласит:
«Открыть дело легко, а сохранить его трудно».
Для этого нужны смелость, выдержка, способность добиться своего в совершенно иных рамочных условиях.
Одна проблема особенно беспокоит именно малый и средний бизнес. Речь идет о защите интеллектуальной собственности. В этой области наметился прогресс, но ситуация еще далека от той, к которой мы привыкли у себя дома и в Европе. Тут надо быть начеку. Иначе могут случиться всякие неприятности. Федеральное правительство работает и в этом направлении. Может быть, г-жа министр Цюприс сегодня что-то еще сообщит нам по этому поводу.
То есть, надо быть готовым к некоторым проблемам. Успех тоже не приходит, как правило, в первый же день. Но на быстрые деньги, «quick buck», германские фирмы никогда ставку и не делали. Наш подход был всегда такой: «We are here to stay». И это особенно ценят в Азии и, в частности, в Китае. В наш актив записывают то, что мы строим свой бизнес на долгосрочной основе и не убегаем, как только возникают первые проблемы. И поэтому мы имеем в Китае, в целом, хорошие позиции.
Меня вновь и вновь радует то обстоятельство, что марка «Made in Germany» пользуется в Китае высоким авторитетом. С «Made in Germany» там ассоциируют высококачественные, новые продукты. А в Китае самые современные технологии и новации пользуются особым спросом. Их привозят германские фирмы, причем из областей, которые имеют для Китая большое значение – например, эко-техника и ресурсосбережение. Китай из-за своих размеров не везде может идти тем путем, который прошли в ходе индустриализации страны Запада. Об этом говорил недавно также один из руководителей китайской промышленности. Было бы трудно себе представить, если бы, например, 170 миллионов китайцев сели в 2010 году в автомобили с традиционным приводом. Один высокопоставленный китайский функционер однажды – наверное, не без доли шутки – так сформулировал китайский подход: «We do not follow the American dream: one house, two children, two cars and one dog».
Поэтому Китай срочно нуждается в новых технологиях. Германская промышленность располагает ноу-хау и технологиями, способными сокращать нагрузку на окружающую среду, экономить ресурсы и повышать производительность.
Это относится, например, к энергетике: стремительный экономический рост Китая обусловил огромную потребность в энергии. Страна стала крупнейшим в мире потребителем угля, меди, олова, железной руды, стали и цемента. И мы все ощущаем последствия значительного роста цен на энергоносители.
Ясно одно: это не кратковременный эпизод, спрос на сырье в ближайшие 10-15 лет, скорее всего, еще более возрастет. Это значит, что мы должны быть готовы к дальнейшему повышению цен. Это является, кстати, одной из причин того, что нам, в Германии срочно нужна перспективная энергетическая концепция.
А Китай по-прежнему будет нуждаться в новых электростанциях и энергетическом оборудовании. Это открывает также новые возможности для германских предприятий. В настоящее время строятся электростанции мощностью 280.000 мегаватт. До 2020 года планируется, кроме того, создание 20 новых АЭС. А оборудование для производства и передачи энергии – одна из сильных сторон германской промышленности.
Большие возможности для сотрудничества с Китаем открываются в сфере модернизации транспортных систем. До 2020 года в стране должно быть построено 25 тысяч километров железных дорог. Для них нужны, разумеется, также поезда, локомотивы и сигнальная техника.
Или взять информационные и коммуникационные технологии. Новые импульсы развитию Китая дадут Олимпийские игры 2008 года и Всемирная выставка двумя годами позже. Китайцы хотят превратить оба события в демонстрацию мощи, новаторства и открытости своей страны, они упорно к ним готовятся.
Хорошие возможности открываются также перед химической промышленностью. Концерн «BASF» только что открыл новое предприятие в Нанкине. Растет рынок услуг, перспективен сектор банков, страховых компаний и логистики. В банковском секторе нам хотелось бы, конечно, большей прозрачности. Многое предстоит улучшить также в административной и правовой системе страны.
О каком бы секторе мы ни говорили, китайцы придают большое значение «state of the art», они всегда хотят работать на самом современном техническом уровне. Китай – это уже давно не «длинный станок», на котором производят только что-то простое и дешевое. Тенденции указывают на то, что китайцы хотят производить более ценные продукты. Надо помнить об этом, если хочешь успешно конкурировать на китайском рынке. Мы ведь не единственные, кто хочет делать бизнес в Китае. Конкуренция там очень серьезна.
Китайский рынок представляет собой очень динамичное поле, быстро воспринимающее новации. Китайцы быстро и охотно подхватывают новые технологии и продукты.
Одной из сильных сторон этой страны является высокая обучаемость людей. Каждый раз, когда я приезжаю в Китай, на меня производит большое впечатление, с какой энергией и упорством люди работают ради лучшего будущего. Родители в Китае зачастую готовы к большим усилиям и жертвам ради того, чтобы дать своим детям хорошее образование, следуя девизу: «Одно поколение сажает дерево, а следующее пользуется его тенью».
Государство также много делает в области образования:
- В настоящее время 3,4 % ВВП расходуются на образование, в 2007 году это будут уже 4 %. У нас в Германии этот показатель сейчас составляет 2,5 %.
- В Китае намечено создание многочисленных первоклассных вузов по американскому образцу, которые должны стимулировать формирование элит.
Уже сейчас заметен значительный прогресс:
- Десять лет назад лишь 2 % выпускников средних школ шли в вузы, сейчас это уже 17 %.
- Каждый год университеты оканчивают 1,5 миллиона выпускников, причем их количество ежегодно увеличивается на 20 %. Особым вниманием пользуются естественнонаучные и технические дисциплины.
- Одна цифра меня вновь и вновь поражает: вузы Китая ежегодно выпускают 400 тысяч специалистов инженерных специальностей. Причем уровень их подготовки не уступает специалистам из других стран. Этот факт еще раз подтверждает, каким потенциалом располагает эта страна.
При этом надо иметь в виду, что в Китае шесть инженеров стоят в год столько же, сколько один германский. К тому же китаец работает примерно на 400 часов в год больше, чем германский инженер. Для фирм, которые хотят инвестировать в Китае, это, конечно, решающие факторы. В расчет надо принимать не только размер рынка и низкие издержки, но и большое количество квалифицированной рабочей силы.
Всем известна простая истина: без хорошо подготовленных местных сотрудников ни одна фирма не сможет рассчитывать на долгосрочный успех за рубежом. Это значит, в свою очередь, что надо заниматься подготовкой кадров – например, через кооперацию с китайскими вузами, создание кафедр, финансируемых германскими фондами, обмен сотрудниками или предоставление стипендий студентам.
Радует то, что количество китайских студентов в вузах Германии с 1997 года выросло более чем в четыре раза. Прежде всего, в естественнонаучных дисциплинах германские университеты пользуются у китайцев большим авторитетом. Мы ведь знаем: многие студенты, которые сейчас здесь учатся, будут потом, вернувшись на родину, поддерживать связи с Германией – например, в качестве сотрудников или клиентов германских фирм. Они всю жизнь будут, так сказать, нашими посланцами.
Положителен и тот факт, что германские вузы в последние годы многое сделали в этой области. Многие вузы, например, разработали специальные программы для иностранных студентов в объеме признаваемых во всем мире дипломов бакалавра и магистра, с курсами на английском языке или в сотрудничестве с азиатскими вузами.
Так что в области высшего образования заметны положительные сдвиги. Большой потенциал для сотрудничества я вижу также в сфере профессиональной подготовки и повышения квалификации. Система дуальной профессиональной подготовки, которой пользуются германские фирмы, вызывает большой интерес в Китае. Здесь далеко еще не исчерпаны все возможности для сотрудничества. Азиатско-Тихоокеанский комитет уже не раз предлагал уделить этому особое внимание в сотрудничестве со странами Азии. Надо сказать, что успехи здесь пока что весьма скромные. Политическое руководство могло бы здесь многое сделать в рамках партнерства между государственными и частными организациями.
Уважаемые дамы и господа,
основой для успешного экономического сотрудничества с Китаем являются хорошие политические отношения между странами. Поэтому для нас так важен активный диалог между правительствами. Мы очень рады тому, что президент КНР Ху Цзиньтао в ноябре посетит Германию.
Представители правительства Федеративной Республики Германия в последние годы также неоднократно посещали Китай. Так было и при Федеральном канцлере Коле, и при Федеральном канцлере Шредере. Германские компании с удовольствием принимают участие в совместных поездках, завязывая контакты на различных политических уровнях.
Германские фирмы высоко ценят политическую поддержку их деятельности в Китае, она действительно необходима. Наши конкуренты из других стран тоже стремятся обеспечить себе поддержку своих правительств и получают ее. Мы не хотим в этом плане отставать от них!
Контактируя с новым Федеральным правительством, я буду выступать за продолжение тесного диалога и плодотворного сотрудничества с Китаем. Существует масса различных областей, в которых мы можем друг у друга учиться и вести диалог.
При этом я имею в виду, что мы должны уделять внимание заключению двусторонних торговых соглашений в регионе. Ведь в то время как в рамках ВТО идут многосторонние переговоры, все больше азиатских стран и, в частности, Китай заключают двусторонние соглашения о свободной торговле. Надо следить за тем, чтобы от этого не пострадали германские фирмы.
Германия и Китай сталкиваются с целым рядом схожих проблем – например, с последствиями демографических перемен. В ближайшие десятилетия нам в этом плане придется отвечать на серьезные вызовы. Согласно оценкам ООН доля людей старше 80 лет в Китае вырастет к 2050 году в 7,6 раз, а в Германии – втрое. Для Китая это будет еще более серьезная проблема, чем для нас.
У нас в Германии все больше людей задаются вопросом о том, какие последствия будет иметь для нашей страны глобализация. И мы должны со всей серьезностью относиться к озабоченности людей. В этом плане может, наверное, помочь взгляд в сторону Китая: когда я вижу, с какой энергией и целеустремленностью люди там выстраивают свою жизнь, мне думается, что и нам не мешало бы поучиться у них динамизму и вере в собственные силы. Энтузиазм и оптимизм, характерные в первую очередь для молодежи, являются важнейшей причиной того, что Китай столь быстро сумел превратиться в одну из ведущих экономических держав мира.
Для нас подъем Китая – это не только риск, связанный с сильной конкуренцией, но и большой шанс. В том числе потому, что Германия и Китай прекрасно дополняют друг друга как партнеры по экономическому сотрудничеству. И поэтому я уверен в том, что мы и в будущем будем с успехом развивать наше партнерство. От этого выиграют обе стороны – и Китай, и Германия. Согласно прекрасной китайской пословице, которая звучит как приглашение: «Давайте вместе становиться богаче!»