Конкурс наложниц Франк Зирен Россия и Китай: добрые соседи?

Вид материала

Конкурс

Содержание Бессилие международных организаций

Подобный материал:

• Примерная учебная программа школы Блок «Россия и Китай: исторический опыт сосуществования», 76.68kb.
• «добрые соседи», 106.07kb.
• Козлов Л. Е. Российский Дальний Восток в сфере действия внешней культурной политики, 127.88kb.
• Мадагаскар Столица , 49.1kb.
• Календарный план лекций и семинарских занятий, 33.87kb.
• Общественном Движении «Добрые Дети Мира», 509.65kb.
• Е. П. Бажанов // Россия, Китай и новый миропорядок ХХI века: проблемы и перспективы:, 2565.1kb.
• Энциклопедия загадочных мест Земли. Удивительные природные места, 2944.2kb.
• Королевской Академии Музыки. Эмилия Москвитина арфистка из России. Ученица Веры Дуловой., 38.6kb.
• Россия в истории мировой цивилизации, 5952.72kb.

Бессилие международных организаций

Биржи, банковская и финансовая система, а также рынок недвижимости Китая все еще закрыты для иностранных инвесторов. Банковский сектор сейчас даже более закрыт, чем до вступления Китая во Всемирную торговую организацию. И ни одна организация не обладает достаточной мощью, чтобы положить конец своеволию китайцев.

Надо учесть и тот факт, что китайское государство – равно как и домашние хозяйства китайцев – не имеют долгов, сравнимых с американскими. Создается впечатление, что Китай прислушался к советам противников глобализации и теперь ограничивает свободу торговли – по крайней мере, в тех аспектах, которые могли бы поколебать стабильность страны. Волки глобализации уже давно учуяли добычу, но Китай остается для них недосягаем. Германия же просто отдана им на растерзание. Большая коалиция, по всей вероятности, вряд ли сможет что-то в этом плане изменить.

Нам не стоит также уповать на то, что Китай рано или поздно споткнется. Проблемы у Китая, конечно, есть. Крупнейшая из них обусловлена тем же фактором, который представляет собой его главный потенциал, - речь идет о его громадном населении. Задача создания социальной системы, способной хотя бы на минимальном уровне обеспечить 1,3 миллиарда человек питанием, медицинским обслуживанием и образованием, требует от Китая огромных усилий. Но при этом надо иметь в виду, что в политическом и финансовом плане гораздо легче создавать социальную систему в стране, где ее прежде не было, где к тому же наблюдается подъем, а темпы экономического роста составляют более 8% в год. Ожидания людей здесь изначально гораздо ниже, а пространство для финансового маневра шире, чем в такой стране как Германия, где требования к социальной системе высоки, а доходы государства сокращаются.

В то же время в Китае идет жесткая борьба за распределение дефицитных ресурсов, в ходе которой постоянно попираются права человека. От этого страдают, прежде всего, сельские жители, составляющие две трети населения страны. Не проходит и месяца, чтобы в угольных шахтах не гибли шахтеры, потому что безопасность труда в них не обеспечена; в прошлом году в Китае погибли более 6000 шахтеров. Но и в городах у людей мало шансов добиться справедливости, если они вступают в конфликт с законом. Инакомыслящие по-прежнему подвергаются преследованиям. Вполне возможно, что в Китае еще долго будут сосуществовать макроэкономическая стабильность и социальный хаос, подъем и коррупция, диктатура и свобода.

Многочисленные скептики указывают на то, что прогресс Китая был сильно переоценен. Они считают, что линия развития Китая будет похожа на кривую бума интернет-компаний: за стремительным взлетом последует тотальный обвал. Полностью исключить подобный сценарий невозможно, но это сравнение некорректно – по крайней мере, если исходить из известных нам факторов. Дело в том, что в отличие от большинства интернет-фирм Китай обладает (как было описано выше) работающей бизнес-моделью: он продает доли рынка в обмен на технологии и ноу-хау. Во время любых переговоров западных менеджеров с китайскими предпринимателями речь идет, в конечном счете, именно об этом. И китайцы, как правило, добиваются для себя более выгодных условий.

Они могут сталкивать друг с другом международные концерны, потому что сами располагают мощнейшим потенциалом роста. Кроме того, Китай – в отличие от интернет-компаний – не накапливает долгов под обещания погасить их за счет будущих прибылей. Скептики могут указать на то, что Япония, еще более богатая страна, не оправдала ожиданий. В 70-80-е годы казалось, что японцы смогут потеснить США. Но в 1989 году японский подъем иссяк, страна погрузилась в стагнацию. Но и это сравнение не подходит к Китаю. Япония пыталась в одиночку соревноваться со всем остальным миром; японский рынок был долго закрыт для иностранных инвесторов. Япония старалась самостоятельно разрабатывать и производить свои изделия, добившись при этом удивительной эффективности и высочайшего качества – пока эта система не начала исчерпывать ресурсы страны. Китай же следует стратегии, которая напоминает восточные единоборства: он использует энергию мировых концернов в собственных целях, получая доступ к их ноу-хау. Кроме того, прогнозы свидетельствуют о том, что фаза роста в Китае будет более длительной, чем она была в Японии. Потребовалось примерно 30 лет, чтобы страна с 126-миллионным населением достигла одного из самых высоких в мире уровней жизни. Китайцев примерно в десять раз больше. Если исходить из того, что темп развития будет вдвое выше, поскольку китайцы используют иностранное ноу-хау, то фаза быстрого роста должна составить пять раз по 30 лет. Таким образом, если не случится ничего непредвиденного, то Китай ожидают 150 лет экономического роста.

Смещение экономической и политической мощи в Азию, которое вряд ли можно будет сдержать, заставляет сделать вывод о том, что Германия переживает отнюдь не конъюнктурный кризис, который можно было бы переждать, запасшись терпением и оптимизмом. Нет, чтобы безнадежно не отстать, нам придется предпринять дополнительные усилия. Нам следовало бы, например, думать не только о том, как интегрировать иностранцев в Германии, хотя в этой сфере предстоит сделать еще очень много. Одновременно и не менее серьезно нужно думать также о том, как нам, немцам, – а еще лучше немцам как европейцам – интегрироваться в мировое пространство. Это означает, во-первых, что мы должны принимать изменения, идущие в мире, а не думать, что мы можем себе позволить не играть по мировым правилам. Это означает также, что мы должны начать более реально оценивать свою значимость. Торжественно объявляя, что мы несем в мир принципы демократии, мы не должны забывать о том, что этот процесс сфокусирован на одну цель: один человек – один голос. У Китая, население которого составляет 1,3 миллиарда человек, в мировом парламенте было бы простое большинство; Азия, где живет более 3,8 миллиардов человек, обладала бы абсолютным большинством, за нею следовали бы Северная и Южная Америка (870 миллионов) и Европа (780 миллионов).