М. Чегодаева моя тревога сборник критических статей об искусстве хх–xxi века
| Вид материала | Документы |
- Н. К. Рерих об искусстве сборник статей, 2030.31kb.
- Московский государственный академический художественный институт имени В. И. Сурикова, 4357.26kb.
- Сборник статей Чебоксары 2009 ббк 74. 204. 2 М 879, 864.78kb.
- ТытыКурс Философии и Философии Науки ХХI века для студентов физического факультета, 534.88kb.
- Курс Философии и Философии Науки ХХI века для студентов физического факультета мгу, 1338.06kb.
- Экономическая синергетика: ответы на вызовы и угрозы XXI века, 5079.48kb.
- Сборник статей Сборник статей о жизненном и творческом пути заслуженного деятеля искусств, 3958.9kb.
- Неизвестный Николай Мясковский. Взгляд из XXI века сборник статей, 142.03kb.
- Курс философии и философии Науки ХХI века для студентов физического факультета мгу, 247.45kb.
- Л. Д. Синькова Редакционная коллегия, 4598.52kb.
Наблюдается тенденция вообще избавиться от художника как яркой индивидуальной личности. «Искусство 20 века уже не мыслит себя в личностных категориях. Персона художника-творца (наряду со всеми коллизиями развития его индивидуального стиля) отошла на второй план» – провозглашают идеологи СИ. На выставках, на «Бьеннале» все чаще фигурируют обезличенные «проекты». Понятие «автор-художник» выпадает из лексикона СИ, как оно выпало из девиза Art Culture studio. Искусство делает «знаток» – аукционист, куратор, менеджер, спонсор. Сиречь – РЫНОК.
Пустая мякина пытается выдать себя за ХЛЕБ, но для этого ей просто необходимо откусить голову налитым зерном колосьям.
А еще лучше – если высокие колосья сами откусят себе голову. Что, увы, и проделывают на наших глазах иные, некогда талантливые мастера. К счастью, не все.
Так все-таки, ЧТО ТАКОЕ ИСКУССТВО? Чьему велению подвластна «муза»? Бога или дьявола?
2006
.
4.
Парадигмы истории
Некоторые мысли в связи со статьей философа Юрия Борева
«ПАРАДИГМА ЭПОХИ»
Ю.Борев в своей статье «Парадигма эпохи» затрагивает проблемы, остро волнующие научные умы во всем мире. Изложенная им концепция, сформулированная как: «Культура каждой эпохи выдвигает свою концепцию мира и личности, дает формулу бытия человечества (парадигму, утверждающую цели и смыслы бытия)»; предложенная им «схематическая история поисков парадигмы» и последовательной смены парадигм – античности, Средних веков, Возрождения, классицизма, Просвещения, сентиментализма, романтизма, реализма, социалистического реализма, модернизма и постмодернизма – вплоть до наших дней – и впечатляет, и во многом убеждает.
Понятна и вызывает уважение острая тревога ученого за состояние общества в современную эпоху, которая «впервые в истории человечества не имеет никакой формулы бытия». «После двух мировых войн и множества региональных, после Освенцима и ГУЛАГа, после Хиросимы и Чернобыля, после натовских террористических бомбардировок Белграда и террористической атаки на Нью-Йорк, после всех бедствий последнего столетия следует говорить о худшем – о кризисе человечества».
Не побоюсь утверждать, что среди множества бедствий ХХ столетия ни одно так катастрофически не повлияло на состояние умов и душ, как крушение коммунистической «парадигмы», веры в «светлое будущее», в рукотворный «коммунистический рай». Пока жила вера в способность человека своими руками построить социально-справедливое процветающее общество, разумно преобразовать природу, установить всеобщее равенство и братство и т.д. – все злое, разрушительное, бесчеловечное относилось к антагонисту коммунизма, олицетворению «проклятого прошлого» – капитализму. Это он, капитализм, развязал мировые войны, сотворил «Хиросиму», провоцирует региональные конфликты и т.д., и т.д.! Рухнувшая на протяжении второй половины ХХ века вера в коммунизм – бесчеловечные «коммунистические» режимы в Румынии, Албании, Северной Корее, Китае эпохи «культурной революции», разоблачения преступлений Сталина – наконец, произошедший на наших глазах обвал «социализма с человеческим лицом», в результате которого, говоря словами Ю.Борева, «Россия, недостроив «прекрасное будущее», строит «прекрасное прошлое», а проще говоря, мучительно пытается вернуться назад к «проклятому» капитализму – и впрямь, завели человечество в какой-то безнадежный тупик. «Образовалась мировоззренческая черная дыра...» Путь в «никуда»...
Подобное ощущение кризиса, конца цивилизации владеет сейчас многими. В 2004 году в приложении к журналу «Москва» была перепечатана статья 1971 года ректора Эдинбургского университета Малькольма Маггариджа, озаглавленная «Либералистское стремление к смерти». Тогда, в 70-е она представлялась у нас разоблачением загнивающего капитализма и в таком качестве была напечатана в «Литературной газете». К 2004-му мы «доросли» до взглядов Маггариджа. Опубликовавший его статью Леонид Бородин прямо пишет: «Я нашел в лице автора полнейшего себе единомышленника».
«Прежние цивилизации, – писал более тридцати лет назад доктор Маггаридж, – были разрушены извне, под напором варварских орд; наша цивилизация сама придумала себе конец – она растворится в умах своей интеллектуальной элиты. Она тщательно взращивает собственных варваров, окончивших прогрессивные школы и колледжи...» Эволюционисты, убежденные в том, что человечество совершенствуется, пишет профессор, – «надеялись на то, что рай земной будет достигнут благодаря науке и технике; а ведь эти-то два чудовища-близнеца и превратили мир в бесплодную пустыню, отравили моря, заразили планету и все живое на ней... Воцарение евангелия прогресса неумолимо требовало дискредитировать Христово Евангелие и разрушить возведенное на нем, как на фундаменте, здание этики, законности, культуры... В конце концов наша цивилизация возникла не с теорией эволюции, а с христианством, и с ним погибнет... если еще не погибла. Либералы набросились на христианство со злобой и яростью, которые сегодня, когда бой ими уже окончательно выигран, трудно себе представить. В морально-этическом вакууме, образовавшемся благодаря тому, что христианство лишили духовного содержания, цветет и благоденствует великое либералистское стремление к смерти».
Ю.Борев все-таки пытается предложить человечеству спасительную «формулу бытия» в виде «сочетания умеренной и разумной авторитарности и инициативной демократии» – нечто, подобное умеренному «социализму» Швеции. Для профессора Маггариджа нет никакого света «в конце тоннеля».
«В отчаянной погоне за физическим и духовным благополучием, которое должно сопутствовать счастью возрастает потребление наркотиков... Именно там, где счастье, казалось бы, всего ближе – в обетованных землях Скандинавии и Калифорнии многие прыгают за ним из окон верхних этажей...»
Смерть... Ничего иного не может напророчить современному человечеству и наша российская «Кассандра» – Алина Витухновская, поэтесса, член ПЭН-клуба. «Этот ваш героизм – доведенная до патологии упрямая поза, отчаянная попытка скрыть страх и бессилие, приведшая к полному ступору мозга и чувств, некой дегенеративной окаменелости, наркозу, позволяющему совершить подвиг... Наш героизм означает только одно – быть адекватным самому себе, не отвлекаясь на провокационные установки вашего общества, на вашу систему «ценностей».
Но и «биологизм», «витальные ресурсы живого тела» не несут утешения: – «Нам никогда не бывает «приятно и сладко», нам претит получать удовольствие от этого мира и даже полная окончательная гибель цивилизации не принесет нам удовлетворения. Мы просто выполним миссию. Мы не «не любим» жизнь, мы ненавидим и не приемлем ее. Мы, внятные и четкие твари, вкрутим черную свастику в ваше высохшее солнце-ромашку, откуда вы, смутные и сомневающиеся, срываете блеклые лепестки «любит – не любит, плюнет, поцелует...» Мы не задаемся такими вопросами. И наш месяц уже скоро «вынет ножик из кармана». Мы напряжены как мертвые звери, проткнутые молнией 220 вольт. Мы не спим и не совокупляемся. Мы не фригидны и не импотентны. Но мы не пациенты доктора Фрейда и не променяем свою агрессию на сексуальное удовлетворение. Вы – плюшевые клоуны довольства, жалкого позитивизма. Ваше стремление к счастью – стремление к червяку. Мы приведем вас в счастливое будущее, а по дороге разъясним все как есть. И правильный Маяковский будет смотреть, как умирают дети, он-то и расскажет вам наконец, что такое хорошо и что такое плохо».
– Искусствовед Александр Якимович, сформулировав и обобщив воззрения многих теоретиков искусства Запада, предложил свою «систему парадигм»: «Любое явление культуры и искусства (лингвистическое, литературное, религиозно-мифологическое, пластически-изобразительное или иное) находится в поле действия двух сверхмощных сил, или парадигм. На одном полюсе находится «гуманоцентрическая парадигма», то есть упорядоченная система ценностей, основанная на признании примата человеческого разума и облагороженного человечностью восприятия и переживания. Культ культурного сознания и лояльность по отношению к антропоморфной упорядоченности очевидны в пространственной концепции искусства 15 – 19 веков. Око взирающего на мир Антропоса принималось за центр мироздания и источник бытия. Гениальный художник-демиург новоевропейской «эстетической религии» принимает на себя функции божества.
Противоположный полюс – «Биокосмическая парадигма сознания» и обусловленные ею литература, философская мысль и искусство недвусмысленно апеллируют к таким социально не контролируемым, стоящим по ту сторону добра и зла явлениям, как подсознание, безумие, сновидение, витальные ресурсы живого тела, экстатические состояния, массовый гипноз, насилие и т.п. Не только высокие технологии своего времени, но и новейшие научные дисциплины, претендующие на научность и объективность теории и стратегии начинают играть роль носителей и гарантов неконтролируемых реальностей и внечеловеческих, (биокосмических смыслов). Элементы нуминозности (чудовищность, запредельность, сверчеловечность, голая машинность, бредовость, космичность, виртуальная экстатичность) употребляются развитым обществом Запада в роли и функции социального и политического начала. То есть начала организующего, воплощающего в себе могущественное Мы нашей (имеется в виду, западной) цивилизации».
Философия чудовищности, безумия, голой машинности как начал, воплощающих в себе «могущественное Мы нашей цивилизации..» поражает наиболее развитые и цивилизованные народы, дальше всех продвинувшиеся по пути научно-технического прогресса – об этой угрозе предупреждал еще в 1915 году, в разгар Первой мировой войны князь Евгений Трубецкой: «Современный хаос осложнен и даже как бы освящен культурой. ...Биологизм сознательно вводится в принцип, утверждается как то, что должно господствовать в мире. .... Торжество такого образа мыслей в мире сулит человечеству нечто гораздо худшее, чем татарщина. Это – неслыханное от начала мира порабощение духа – озверение, возведенное в принцип и систему, отречение от всего того человечного, что доселе было и есть в человеческой культуре».
Отречение и от всего божественного, что присуще человеку. Такое понятие как Бог вообще отсутствует – религиозность, религиозные учения фигурируют лишь как «механизмы и итоги процесса цивилизации», одна из форм «обуздания» естественной природы человека, наряду с моральными нормами и табу.
В нашей «компьютеризированной» жизни для Бога уже не осталось места. Прагматическое знание не только отторгает себя от веры – оно господствует над верой, подминает ее под себя, заменяет веру собой. В этом расторжении, в этой «победе» прагматизма над верой заявляют о себе постулаты материалистической философии – ниспровержение идеализма как антинаучного, ложного представления о мире и утверждение материализма как единственно-возможного «правильного» взгляда на природу вещей. Идея первичности материи и вторичности, производности от нее сознания – не мертвый параграф из сданного в макулатуру учебника марксизма-ленинизма. Это активная, властная сила, играющая в современной реальности едва ли не решающую роль. Можно ли не видеть, что материя – материальные блага, чувственные удовольствия, тело как таковое имеют в жизни современного человека первостепенное значение? Что технические возможности, вложенные прогрессом цивилизации в руки буквально каждому, стали претендовать на главное место в нашей жизни, и мы уже не мыслим своего существования вне обилия материальных ценностей и удобств, возрастающих с каждым днем? Что и впрямь, кажется – мертвая материя компьютера способна производить «сознание», во много раз превышающее возможности человеческого мозга? «В своих лабораториях люди, подобные богам, работают над нашими генами, переделывают их по образу и подобию своему; мозг заменили компьютеры, размножение рода человеческого совершается в пробирках и мы вольны наслаждаться своими стерильными телами, как нам вздумается. Кое-кто, как и положено богам, изобретает для нас бессмертие: мы будем вечно в движении, как марочный автомобиль, надо только по мере изнашивания заменять нам органы – почки, сердце, гениталии, даже мозги, беря запчасти у более новых моделей... Мистицизм великого либералистского стремления к смерти сосредоточен в сексе... » – вновь цитирую горестный вопль отчаяния профессора Маггариджа.
В последние полтора столетия религия в России – и не только в ней была настолько унижена, что интеллигентному человеку стало казаться невозможным сопрягать ее с чем-то серьезным, будь то социальная история, философия, наука, искусство. Даже те, что считали себя верующими и исполняли церковные обряды, как большинство жителей Европы и Америки, (по данным Ассоциации исследовательских компаний Gallup International две трети – 66 % опрошенных по всему миру считают себя верующими) в своей практической жизнедеятельности оставляли Бога где-то на периферии, отлучали веру от научного и художественного познания мира, считали чем-то сугубо личным, частным, относились к ней почти как к суеверию... «В ХХ веке ученые усомнились в том, что история движение по восходящей линии. К концу века нобилевец И.Пригожин предложил понимать историю как хаотическое непредсказуемое движение». В современных научных исканиях, сомнениях, утверждениях есть место чему угодно – кроме Бога...
«Разделение веры и знания – симптом раздвоения сознания, характерный для расстроенного духа нового времени, – писал в 1957 году великий психолог Карл Юнг. – Дело выглядит так, ... как будто одно и то же лицо, но в двух различных состояниях духа рисует картину своего опыта. Если представить себе на месте такого лица современное общество, то окажется, что оно страдает духовной диссоляцией, т. е. одним из видов нервного расстройства».
Я не боюсь признаться в том, что верю в Бога. Я соглашаюсь со всем, что с такой искренней болью и тревогой анализирует в своей статье Юрий Борев. С одной оговоркой. Кризис, хаос, «мировоззренческая черная дыра» – всё это, действительно, реально существует. Реально ощущение конца, пустоты, смерти. Но это конец и смерть не Божьего мира, а материалистической концепции мира.
Поставленный Юнгом диагноз – раздвоение сознания, характерное для расстроенного духа нового времени – результат не только расторжения веры и знаний. Нервное расстройство общества, патологический распад его нравственности и сознания – плата прежде всего за отказ от Бога. Закономерный и неизбежный итог почти двухвекового существования «цивилизованного человечества» БЕЗ БОГА.
«Божественная парадигма» истории – это тема уже для совсем другого разговора.
2006
.
.
ОТКЛИК НА КНИГУ «ДНЕВНИКИ»
О. АЛЕКСАНДРА ШМЕИАНА
Удивительные дневники отца Александра Шмемана, исполненные такой боли и тревоги за Россию, таких горестных раздумий о судьбе Христианской церкви, Христианства в современном мире и в то же время, озаренные таким радостным светом веры и надежды, вызывают у меня настоятельную потребность «откликнуться на его призыв», задуматься о тех глобальных проблемах, о которых так напряженно размышлял отец Александр.
Сознаю, что с моей стороны это дерзко и самонадеянно – но решаюсь «вступить в диалог» с ним, мудрецом и провидцем…
* * *
О. А.Шмеман. Кризис религии! Изношенное выражение, но отражающее глубочайшую реальность… В падшем, утерявшем счастье, но о нем тоскующем, и – несмотря на всё, живущем мире христианство открыло и даровало счастье, его во Христе как «радость» исполнило. И потом само же «закрыло».
Мне представляется, что трагический кризис, который переживает современный мир, обусловлен не ошибками и утратами религии, а чудовищным, граничащим с шизофренией раздвоением сознания всего «цивилизованного сообщества», человека в том собирательном смысле, в каком мы употребляем это понятие, когда говорим: «человек ХХ века», «права человека» и т.п.