Рабочая программа дисциплины «Теория перевода» глава основные понятия переводоведения Экскурс в историю перевода

Вид материала

Рабочая программа

Содержание Warner Brothers – Уорнер Бразерс, Daily Worker – Дейли Уоркер. Приблизительный перевод (освоение, ассимиляция). Предикат при переводе. Безличные предложения. Передача коммуникативной организации высказывания при переводе: презентативные конструкции. Сложные и осложненные предложения. Английский страдательный залог. He was told the sad news. – Ему сообщили грустную новость. He will be well taken care of. – О нем хорошо позаботятся. Полный перевод A girl entered the room – В комнату вошла девушка. Dennis Healey How was the Big Apple? (Fielding H. “Bridget Jones’ Diary”). – Как вам понравилось Большое Яблоко? His head high, he left the house. – Голова высоко, он покинул дом. (

Подобный материал:

• Рабочая учебная программа по дисциплине «Теория перевода» для специальности «031202, 514.42kb.
• Рабочая учебная программа по дисциплине «Практический курс перевода» для специальности, 682.26kb.
• Рабочая программа дисциплины «теория перевода» Рекомендуется для направления подготовки, 213.26kb.
• Учебно-методический комплекс по дисциплине «Теория и практика перевода» для специальности, 487.56kb.
• Требования гос впо к дисциплине сд. 01 Теория перевода, 356.18kb.
• Методические рекомендации студенту по изучению дисциплины «теория и практика перевода», 813.69kb.
• Методические рекомендации студенту по изучению дисциплины «теория и практика перевода», 762.28kb.
• Конспекты лекций, 578.39kb.
• Рабочая программа дисциплины «перевод экономического текста», 281.65kb.
• Некоторые проблемы перевода германоязычной прозы, 603.25kb.

§3. Перевод реалий

Проблема лакун встает при сопоставлении любых языков. Эстралингвистическая действительность может быть одинакова, но один язык испытывает необходимость обозначить какой-либо ее аспект, о котором другой язык умалчивает, ср. перевод на английский язык русских слов «сластена», «лежебока» и т.п. Лексические единицы исходного языка, не имеющие прямого или вариативного эквивалента в языке перевода, принято называть «лакунами».

Трудно найти объяснение отсутствию той или иной лексической единицы в разных языках. Иногда это могут быть факторы культурно-исторического или социального характера, ср.: погорелец – someone who has lost their belongings in the fire. Недостатка в примерах лакун нет, ср.: голубое небо – blue sky, синее море – blue sea. Разумеется, это не означает, что все нюансы голубого цвета не могут быть обозначены в английском языке (ср.: Oxford blue – темно-синий, Cambridge blue – светло-голубой, Paris, Berlin blue - лазурный, и т.д.).

Причины появления лакун:

1. 
   Предмет, вещь, понятие, обозначаемые лексической единицей, отсутствуют в одной из культур (например: самовар, квас и т. п.).
   
2. Предмет, вещь, понятие существуют в обеих культурах, но один язык фиксирует представление о них с помощью отдельной языковой единицы, а другой почему-то «умалчивает» о них (однолюб и т.п.)
   

В первом случае принято говорить об этнографических лакунах (их называют «реалиями»), во втором – о лингвистических лакунах. Наличие лингвистических лакун связано с тем, как тот или иной язык структурирует действительность, наличие реалий – со спецификой уклада быта, особенностями социально-историчеcкого развития, традициями и обычаями той или иной лингвоэтнической общности.

Лингвистические лакуны связаны с механизмом функционирования языка. Примером лингвистических лакун могут быть русские глаголы с префиксом –за и английские глаголы с префиксом – de, des, dis: запеть, закусить; depose, destitute, disservice. Лингвистические лакуны могут быть абсолютными и относительными. Об относительных лакунах говорят тогда, когда слово или словоформа существуют в обоих языках, но используются в одном языке чаще, чем в другом. Например, притяжательные местоимения используются в английском языке гораздо чаще, нежели в русском, ср.: He hurt his leg. – Он ушиб ногу. Наиболее подробный анализ реалий с позиций перевода предприняли болгарские ученые С. Влахов и С. Флорин (Влахов, Флорин 1980). В частности, авторы различают: географические реалии (степь, прерия, цунами, мистраль); этнографические реалии: быт (спагетти, кумыс, лапти, паранджа); обычаи (ряженые, тамада); праздники (Первомай) и календарь в целом (Бабье лето); транспорт (нарты, гондольер); искусство (гопак); клички, названия людей по месту жительства, меры и деньги; общественно-политические реалии (канцлер), к которым относятся и так называемые модные реалии (панк, байкер) (там же: 59-63). Реалии образуют ядро комплекса лингвострановедческих знаний о специфических составляющих того или иного этнокультурного микрокосма. Реалии (слова и словосочетания) называют объекты, характерные для жизни (быта, культуры, социально-исторического развития) одного народа и чуждые другому (там же: 55).

Долгое время подобные лексические единицы относили к разряду непереводимых. Однако затем подход к их передаче в переводе изменился в связи с развитием в рамках переводоведения концепции аппроксимативности (приблизительности, условности) перевода. Даже такие соответствия как «дом», «house», нельзя считать полностью эквивалентными, если сравнить представления о доме в различных культурах. Достаточно вспомнить, как легко расстаются с домом и его содержимым американцы и как привязаны к «родовому гнезду» и семейным реликвиям англичане (и вообще европейцы). Если даже такие лексические единицы способны вызвать различные ассоциации у русского, американца или француза, почему бы не допустить, что так называемый точный перевод вообще невозможен и, следовательно, приблизительный перевод можно считать адекватным? Данные рассуждения позволяют сделать вывод о фундаментальной условности и приблизительности любого перевода и в принципе исключить понятие непереводимости. Основываясь на приблизительности перевода, можно достаточно эффективно осуществлять перевод самых «неподатливых», на первый взгляд, лексических единиц.

Обычно выделяют следующие приемы перевода (способы передачи) реалий при переводе:

- Транслитерация или транскрипция – передача графической или фонетической формы оригинала средствами языка перевода. Фактически, в этом случае речь идет об отказе от перевода и сохранении слова в его «исконной форме»:

Warner Brothers – Уорнер Бразерс, Daily Worker – Дейли Уоркер.

На практике используются оба приема: Билл Клинтон (сдвоенное «л» - транслитерация), Дейли Уоркер (Дейли – транскрипция, Уоркер – транскрипция и транслитерация, поскольку конечная буква «r» сохраняется). Транслитерации подлежат имена собственные: Yeltsin, Chubais. Исключение составляют некоторые имена исторических лиц, библейские имена, топонимы, получившие исторически сложившуюся традиционную форму в языке перевода: Charles - Карл, Henry – Генрих, Moses - Моисей, Тhomas – Фома, James – Яков, William – Вильгельм. Транслитерации также подвергаются наименования государственных институтов, учреждений, обычаев, национальных костюмов, блюд и т.п.: The Duma, samovar, sarafan, kvass. В литературных текстах транслитерация позволяет сохранить национальный колорит. Однако большое количество транслитерированных единиц в переводе может привести к чрезмерной «экзотизации» текста.

Следует отметить, что при передаче русских имен может происходить их освоение в переводе, так же, как и русификация английских имен при переводе на русский язык (Влахов, Флорин 1980:309). Отождествление с соответствующими английскими именами довольно часто встречается в художественных переводах русской классики.

Наибольшие трудности с передачей имени собственного возникают в том случае, если оно несет дополнительную смысловую нагрузку коннотативного характера. В подобных случаях неизбежны некоторые потери. Так, например, при переводе на английский язык названия статьи «Россия от Распутина до Путина» можно сохранить звукой ассонанс (from Rasputin to Putin), но целая гамма смыслообразующих элементов окажется недоступной английскому получателю текста (ср. русские слова: путь, распутье, распутица) (см. также о передаче онимов в переводе - § 2 Главы 4 настоящей работы). Cр. также знаменитую детективную серию с героиней Агаты Кристи Мисс Марпл (от английского marplot – тот, кто нарушает чужие планы). Безусловно, в подобных случаях в переводе имеет место утрата определенных компонентов смысла. Отметим, что некоторые имена собственные, и, в частности, топонимы, могут переводиться, но в последнее время этот принцип применяется гораздо реже, нежели транслитерация (транскрипция). Так, изначально оним Salt Lake City переводился как Город Соленого Озера, однако сегодня используется транскрипция Солт Лейк Сити. Стремление приблизить передачу иностранного имени собственного к исходной форме свидетельствует о превалировании приема транскрипции над приемом транслитерации.

Наибольшие трудности при передаче имен собственных возникают в связи с отсутствием унифицированной нормы их оформления средствами иностранного языка. Так, если обратиться к передаче русских имен собственных в английской прессе, можно констатировать тот факт, что различные издания используют несколько разнящиеся по своему оформлению русские имена собственные. Так, имя российского реформатора Чубайса в одном случае передается как Anatoly, и таким образом сохраняет свою «экзотичность» для английского читателя, а в другом как Anatol, ассимилируясь с французским именем. Это же относится и к таким именам как Михаил (Michael и Mikhail), Виктор (Victor и Viktor) и др.

Отказ от традиционных способов передачи звуков в пользу максимальной приближенности к их произнесению в исходном языке приводит к некоторым изменениям в оформлении ряда имен собственных.

- Калька. Кальки появляются тогда, когда лексическая единица передается на основе буквального перевода, т.е. с сохранением прямого значения лексической единицы (так называемой «внутренней формы»), например: black shirt – чернорубашечник; first strike weapon – орудие первого удара; sky-scraper – небоскреб; petrodollars – нефтедоллары; mini-skirt – мини-юбка; United Nations Organisation – ООН.

- Приблизительный перевод (освоение, ассимиляция). Этот прием перевода заключается в передаче иноязычной реалии с помощью эквивалента, привычного и знакомого для носителей данного языка и культуры: Бабье лето – Indian summer.

- Описательный перевод, который заключается в объяснении той или иной реалии, обозначаемой лексической единицей, например: борщ – beet and cabbage soup.

Следует отметить, что на практике для передачи иноязычных реалий нередко используется комбинаторика различных приемов – приблизительный перевод с элементами описательного, либо транслитерация, сопровождаемая объяснением или приблизительным переводом, например: борщ – borsch, beet and cabbage soup, или shepherd’s pie – «пастуший пирог» или картофельная запеканка.

С. Влахов считает транскрипцию лучшим вариантом передачи реалий, но вместе с тем указывает, что она часто оказывается неприемлемой, поскольку замена реалий одного языка реалиями другого языка приводит к подмене колорита (Влахов, Флорин 1980:204).

В целом заимствование или приспособление – два наиболее эффективных способа передачи реалий. Выбор первого или же второго из подходов определяется посредством анализа намерения создателя текста, мотива и цели коммуникации.


§4. Перевод фразеологизмов

Успех перевода фразеологизма определяется очень многими факторами. Неслучайно многие авторы рассматривают идиомы в качестве национально специфических единиц языка (Добровольский 1997:47). В.Н. Крупнов отмечает сложность задач, стоящих перед переводчиком при переводе фразеологических единиц: необходимо отразить образность оборота, попытаться найти аналогичное русское изречение, не упустить из виду своеобразие переводимого текста и намерение отправителя речи (Крупнов 1976:121). Первые трудности в переводе появляются, как правило, уже на этапе распознавания фразеологических единиц в тексте оригинала. Значительная часть неудач в переводе связана именно с неузнаванием фразеологических единиц (далее – ФЕ) переводчиком, который принимает их за переменные (свободные) словосочетания и переводит буквально, на уровне отдельных лексических единиц. Компоненты фразеологизма, как правило, не отличаются от обычных лексических единиц, что усложняет идентификацию выражаемого смысла и повышает опасность возникновения искажений при переводе.

Что касается необразных фразеологизмов, они передаются:

1. одним словом (to have a fancy - увлекаться, to take offence - обижаться, to have a rest - отдохнуть, to have a shave – побриться и т.д.);
   
2. фразеологическим эквивалентом (to break silence – нарушить тишину, to take into account – принимать во внимание, to throw light – пролить свет).
   

Основная задача – строгое соблюдение норм русского языка с учетом возможности частичной эквивалетности, ср.: to jump at conclusion – прийти к поспешному заключению, to bear resemblance – иметь сходство.

Для передачи образных фразеологизмов от переводчика может потребоваться не только высокий уровень владения языком, но и знание истории, мифологии, библеизмов, классической и современной литературы. При переводе необходимо, прежде всего, определить принципиальную возможность сохранения метафоричности, проанализировать степень сохранения стилистических и коннотативных особенностей переводимой единицы, а при неизбежности потерь, сделать правильный выбор относительно того, чем пожертвовать.

Существует неписаное правило перевода, сводящееся к тому, что фразеологизм переводится фразеологизмом. К такому переводу как идеалу надо стремиться в первую очередь и искать иных путей, лишь полностью убедившись в невозможности или нецелесообразности фразеологического перевода в данном тексте. Возможности достижения словарного перевода ФЕ зависят, в первую очередь, от соотношения между единицами исходного языка и языка перевода. В целом, можно выделить следующие случаи:

1. Фразеологизм имеет в языке перевода точное, не зависящее от контекста полноценное соответствие (смысловое значение + коннотации), т.е. фразеологизм языка оригинала абсолютно равноценен фразеологизму языка перевода. Фразеологизм переводится эквивалентом.

2. Фразеологизм можно передать на языке перевода тем или иным соответствием, обычно с некоторыми отступлениями от полноценного перевода, т.е. фразеологизм языка оригинала не равен фразеологизму языка перевода. Фразеологизм переводится вариантом или аналогом.

3. Фразеологическая единица не имеет в переводном языке ни эквивалентов, ни аналогов, непереводима в словарном порядке. Фразеологизм передается иными, нефразеологическими средствами.

В зависимости от некоторых характерных признаков и видов ФЕ (образная – необразная фразеология, фразеологизмы пословичного типа – непословичного типа), перевод осуществляется с учетом стиля, колорита, особенностей языка автора, анализа художественно-эстетической организации произведения и т.д. Эти дополнительные аспекты полнее представляют проблему перевода ФЕ и облегчают выбор наиболее подходящего способа перевода.

К группе ФЕ, переводимых при помощи эквивалентов, относятся интернациональные выражения, т.е. ФЕ, бытующие в большинстве европейских языков и связанные общностью происхождения. Обычно эти выражения носят библейско-мифологический или литературный характер, либо являются заимствованиями из другого языка. Например: to play with fire – играть с огнем; golden rule – золотое правило. Следует отметить, что практически дословную переводимость могут иметь библейские и мифологические выражения: the lion's share - львиная доля, forbidden fruit - запретный плод, Adam and Eve’s togs – в костюме Адама и Евы, Achilles’ heel – Ахиллесова пята, sword of Damocles – Дамоклов меч. Перевод интернационализмов обычно не вызывает затруднений при наличии соответствующей лингвокультурной компетенции, ср.: The game is not worth the candle. – Игра не стоит свеч.

Что касается нефразеологического перевода, его трудно назвать полноценным, даже учитывая компенсационные возможности контекста. В подобных случаях всегда имеют место ощутимые потери в плане образности, экспрессивности, коннотаций или афористичности и т.д. (ср.: to have butterflies in the stomach – волноваться; to pull one’s leg – дурачить).

Калькирование фразеологизмов, т.е. их дословная передача, происходит в тех случаях, когда переводятся фразеологизмы, не имеющие ни эквивалентов, ни аналогов в русском языке. Однако этот способ может быть применен лишь в тех случаях, когда образ, положенный в основу оригинального фразеологизма, достаточно прозрачен, ср.: the deep pocket – большой (глубокий) карман.

Нередко к калькированию прибегают в тех случаях, когда в русском языке имеется эквивалент с таким же значением, но его использование в переводе могло бы привести к утрате национального колорита или нарочитой русификации текста: Rome was not built in a day (ср.: Москва не сразу строилась). Разумеется, использование известной русской пословицы было бы совершенно неуместно при переводе английского оригинала.

Кальки – важный способ обогащения словаря. В эпоху становления русского литературного языка в него проникли многие фразеологизмы, переведенные на основе калькирования: to kill the time – убивать время, the fruit of common efforts – плод совместных усилий, the milk tooth – молочный зуб, skin and bones – кожа да кости (об очень худом человеке) и т. д.

Количество образных фразеологизмов, совпадающих по смыслу и по образности, сравнительно невелико. Значительно чаще переводчику приходится использовать фразеологизм, аналогичный по смыслу, но основанный на ином образе. Сравним, например, несколько фразеологических единиц со значением «быть удачливым». Наряду со «счастливой звездой», во фразеологии других народов встречаются метафорические синонимы, но на иной образной основе: у англичан это «серебряная ложка» – to be born with a silver spoon in one’s mouth (родиться с серебряной ложкой во рту), у французов «прическа» – etre né coiffé (родиться причесанным), у русских «рубашка» – «родиться в рубашке». Очень важно понять то, что при переводе часть лексики переводится, а часть «перевыражается».

Если у ФЕ нет аналога в русском языке, а дословный перевод способен привести к малопонятному буквализму, то переводчику приходится применять описательный перевод, т.е. объяснять смысл ФЕ при помощи свободного сочетания слов. Например: Black Knight – Черный Рыцарь, бизнесмен, который хочет выкупить компанию, чтобы разорить ее; White Knight – Белый Рыцарь, бизнесмен, который хочет выкупить компанию, чтобы поправить ее положение дел.

Нефразеологический перевод фразеологизмов может быть связан с лингвоэтнической спецификой иноязычных фразеологизмов. В частности, в английском языке чаще, чем в русском, в качестве семантической основы фразеологизма используются существительные, обозначающие часть тела, и прилагательные, обозначающие цвет, ср.: the double heart – лицемер, white collar – служащий.

Перевод фразеологизмов особенно важен в художественном тексте. Переводчик должен максимально использовать все ресурсы русского языка для того, чтобы сохранить образную форму текста оригинала.

Можно выделить следующие варианты передачи образной структуры фразеологизма (Комиссаров 1973):

1. 
   полное сохранение образа: blue stocking – синий чулок;
   
2. частичное изменение образа: like a bolt from the blue. – как гром среди ясного неба, bird brain – куриные мозги (о недалеком человеке).
   
3. полная замена образа: – to kick the bucket – сыграть в ящик;
   
4. утрата образа (нефразеологический перевод): as mad as a wet hen, as mad as a March hare – сумасшедший.
   

Национально окрашенные фразеологизмы при переводе адаптируются к принимающей культуре: to find a Judy – завести себе подружку. Частый «гость» английской фразеологии – рыба «карп», практически не встречающаяся в русских идиомах, ср.: the marriage of a carp and of a hare – поженились рак да щука.

В целом, перевод фразеологизмов требует учета контекста высказывания и знания культурологических особенностей функционирования этого пласта лексики в контактирующих в процессе перевода языках.


§5. Грамматические аспекты перевода

Приступая к рассмотрению грамматических аспектов перевода, прежде всего, следует отметить, что переводятся не грамматические элементы и структуры, а определенные смыслы, возникающие в речи. При этом очевидно, что в очень многих случаях основанием для перевода будет не столько формальное наличие грамматических эквивалентов в двух языках, сколько учет речевого узуса, принятого внутри той или иной лингвистической общности, как в следующих примерах: He has a look. – Он стильный. (У него модный «прикид»).

Рассмотрение переводческой проблематики с точки зрения грамматики предполагает анализ наиболее существенных переводческих преобразований морфологического и синтаксического характера.

При переводе необходимо учитывать наличие в контактирующих языках специфических словообразовательных моделей. Так, в английском языке широкое распространение имеют сложные атрибутивные конструкции, в которых в качестве атрибута используются существительные в препозиции, ср.: the national defense investment – инвенстиции в государственную оборону. Английский префикс dis, de, des – является лакуной для русского языка: detax – возвращение удержанного налога («детакса»), и требует при переводе замены синтетической формы на аналитическую: dedramatise – снять напряжение, detarrage – снятие накипи и т.п. Эконимичным способом перевода с русского языка на английский является использование суффикса –able, позволяющего эффективно осуществлять речевую компрессию в переводе, ср.: Эту позицию защищать невозможно. – This position is not defensible. и т.п.

В целом, при анализе грамматических аспектов перевода следует принимать во внимание следующие характеристики контактирующих языков:

- наличие в исходном языке грамматического элемента или целой грамматической категории, отсутствующей в языке перевода (так, при переводе с английского языка на русский могут возникнуть проблемы, связанные с тем, что в русском языке отсутствуют формы, аналогичные английскому артиклю, некоторым глагольным формам и т.п.);

- наличие в языке перевода грамматических элементов и категорий, отсутствующих в языке оригинала (это относится, в частности, к категории вида русских глаголов, разнообразным аффиксальным формам и т.д.);

- различия в функциях грамматических элементов.

Сопоставление грамматики двух языков неизбежно приводит к выявлению конвергенции (совпадения) и дивергенции (различий) в их лингвистических системах. При этом важно отметить тот факт, что даже в случае формальной эквивалентности тех или иных структур, осуществление структурных преобразований может иметь место в процессе перевода в связи с особенностями речевого узуса (так называемыми «речевыми предпочтениями»).

Расхождения между грамматическими системами русского и английского языков особенно ярко проявляются в наличии в английском языке форм артикля и их отсутствии в русском языке. Используем хрестоматийный пример сопоставления двух фраз «Я никогда не любил Людмилу» и «Я никогда не любил Людмилы» для того, чтобы проиллюстрировать реализацию функций артикля при переводе: I have never loved Ludmilla и I have never loved a Ludmilla.

Существуют различные способы передачи значения английского артикля на русский язык, а именно:

а) простое опущение формы («нулевой» артикль): They sat down at the table and began to dicuss the situation. – Они сели за стол и начали обсуждать ситуацию. He has broken an arm. – Он сломал себе руку.

б) изменение порядка членов предложения: A girl entered the room. – В комнату вошла девушка. The girl entered the room. – Девушка вошла в комнату.

в) лексические способы (добавление различных детерминативов): I saw a man – Я увидел какого-то мужчину. You are a tyrant! –Ты настоящий тиран! That’s a man! – Это настоящий мужчина! We haven’t got a minute to lose. – Нельзя терять ни единой минуты. The problem is not resolved. – Эта проблема пока не решена. The man is mortal. – Всякий человек смертен. That’s the man – Вот тот человек. I am not the person – Я не тот человек, которого вы ищете.

При переводе художественного текста могут возникать проблемы иного характера. Например, в английском языке определенный артикль может сопровождать имя собственное (The Spensers – семья Спенсеров).

Предикат при переводе. Отличительными чертами английского предиката по сравнению с русским можно считать следующие:

• аналитический характер английского предиката (Программа внедряется. – The program is being introduced. Проект пересматривается – The project is being revised);
  
• номинальный характер его структуры (Она хорошо танцует. – She is a good danсer);
  
• более сложная и более «спаянная» структура английского предиката (Говорят, что он богатый. – He is known to be rich.).
  

Спаянным характером английского предиката объясняется широкое распространение в английском языке синтаксических конструкций, включающих объектный атрибут. Английский язык широко использует в подобных конструкциях глаголы обладания (to have), желания (to want), которые не могут быть использованы в аналогичных конструкциях русского языка, ср.: I want my steak big. Использование подобных структур весьма эффективно в направлении перевода «русский язык – английский язык». При переводе с английского языка на русский в подобных случаях следует избегать буквализма. Переводы типа: I expected him to arrive at dinner time. – Я ожидал увидеть его прибывшим во время обеда противоречат критерию «естественности» и воспринимаются как несвойственные русскому языку кальки с иностранного.

Наиболее яркое отличие английского предиката от русского заключается в том, что для него более типична аналитическая форма, т.е. использование сложного предиката, состоящего из нескольких элементов, ср.: Она вскрикнула. – She gave a cry. Это не означает, что невозможно использование аналитических структур типа «бросить взгляд» или «испустить крик» в русском языке и, соответственно, простых глагольных предикатов в английском языке (ср.: to cry, to look и т.д.) В данном случае речь идет о так называемых «речевых предпочтениях» На русском языке можно сказать: Он оказал помощь и Он помог; Работа идет успешно и Они работают успешно, однако, в целом, аналитический предикат более типичен для английского языка, нежели для русского. Вместе с тем, для английского предиката характерна номинальная структура, и русской структуре «сказуемое + обстоятельство» регулярно соответствуют английские номинальные предикативные конструкции, ср.: Она прекрасно поет. – She is a good singer; Он пьет – He is a big drinker.

Безличные предложения. Сравнение синтаксисов двух языков позволяет заключить, что безличные предложения гораздо более широко распространены в русском языке по сравнению с английским. Проблема перевода безличных структур приобретает особое значение для перевода в направлении «русский язык – английский язык». Русские адвербиальные выражения типа весело, скучно и т.п. не имеют коррелятов в английском языке (ср.: We are having fun. We are bored. ) Типичное для русского языка «Можно войти?» передается на английский язык не менее типичным для английского языка May I come in? Очень часто при переводе необходимо заменить безличную конструкцию русского языка на личную структуру английского, как в следующих примерах: Мне холодно (жарко). – I am cold (hot). Мне весело. – I’m enjoying myself.

В русском языке активный агенс нередко представлен как пассивный носитель состояния (так, для русского языка более типично «Мне скучно», нежели «Я скучаю»).

Вместе с тем, более высокая степень метафоричности, свойственная английскому языку по сравнению с русским, заставляет говорить и о некоем «анимизме» (или «антропоморфизме») английского языка, который нередко представляет неодушевленное существительное в качестве активного агенса действия или процесса, ср.: В катастрофе пострадало 5 человек. – The accident killed 5 people. В процессе перевода происходит изменение синтаксических отношений, но семантические отношения между элементами текста остаются неизменными.

Передача коммуникативной организации высказывания при переводе: презентативные конструкции. Как известно, наиболее часто в коммуникативной структуре предложения тема, или известная часть информации, занимает начальную позицию, а рема, включающая новую информацию, – конечную позицию. Темо-рематическая организация высказывания, или его коммуникативная структура, должна непременно учитываться в переводе, поскольку при переносе коммуникативного акцента с одного элемента на другой может происходить полная трансформация смысла высказывания, как в следующем примере: It’s the book that I want - Я хочу именно эту книгу; It’s the book that I want - Я хочу именно книгу (а не что-то другое).

Субъективная модальность высказывания. Индикатором воздействуещей силы высказывания является его модальность. Эта категория имеет субъективно-объективный характер, так как в конкретной реализации коммуникативного акта значение модальности всегда устанавливается с точки зрения коммуникантов. Смысловую основу субъективной модальности образует понятие оценки в широком смысле слова, включая не только логическую квалификацию сообщаемого, но и различные виды эмоциональной реакции. Это может быть эмоциональная оценка сообщаемого, утверждение фактов как достоверных, надежда на их соответствие действительности, согласие или несогласие с содержанием высказывания и т.д. Перечень модальных значений и средств их выражения остается открытым.

Субъективная модальность, понимаемая как отношение говорящего к содержанию высказывания, является важным компонентом лингвистической прагматики. Выбор доминантной модальности зависит от цели перевода. Например, если содержание яркой публицистической статьи передано преимущественно с точки зрения утверждающей, констатирующей модальности, то её образность может быть несколько утрачена, т.е. утрачена модальность оценки. Такой перевод будет несовершенным в одном отношении и приемлемым в другом. Каждое высказывание характеризуется различными видами модальности. В интерпретации сообщения получателем речи может превалировать несколько иная модальность, в том числе и не та, что у говорящего. Можно допустить, что в ситуации перевода может иметь место сочетание, как минимум, трёх модальностей – оригинала, переводчика и аудитории.

Принципиальная множественность «переоформления» оригинала не должна приводить к изменению оценочной модальности. Иначе говоря, если в оригинале высказывание имело знак «плюс», оно не должно приобрести знак «минус» в переводе. (Ср. перевод газетных заголовков: Ukraine: Europe's fastest growing economy – Украина: лакомый кусок)

Субъективная модальность может быть обозначена эксплицитно с помощью определенных индикаторов модальности. Вместе с тем, как правило, она выявляется на фоне широкого контекста. В речи эмотивные компоненты смысла могут превалировать над дескриптивными, окрашивая все высказывание эмотивностью. Потенциальные эмотивные семы содержатся в функциональной доминанте текста, и именно они определяют его субъективную модальность и выбор варианта перевода.

Поскольку модальность относится к числу языковых универсалий, можно предположить наличие эквивалентных отношений между средствами и формами выражения модальности в английском и русском языках. В самом деле, существует определенный семантико-синтаксический параллелизм в использовании средств выражения модальности в исходном и переводящем языках. Однако возможность прямых эквивалентных отношений между модально маркированными элементами высказывания не может являться основанием для использования формалистических эквивалентов. Приведем следующий пример: My battery is dead. – Батарейка разрядилась. Известно, что переводу подлежат не те или иные грамматические значения, а смыслы, возникающие в речи. Именно примат смысла над формой определяет необходимость поиска эмпирических эквивалентов для выражения субъективной модальности в переводе. Различные перестройки внутри высказывания содействуют выдвижению на коммуникативно-значимое место наиболее важных в эмоционально-оценочном плане элементов, как в следующем примере: You’d better come back where you belong! – Иди, откуда пришел!

Анализ субъективной модальности в переводческом плане показывает, что проблема передачи эмотивно-субъективной оценки с одного языка на другой не может быть успешно решена лишь на уровне использования параллельных средств выражения. Один и тот же тип эмотивности в английском и русском языках необязательно выражается средствами одного и того же уровня. Русская речь располагает богатыми ресурсами для выражения эмоционально-оценочных значений, и полное использование их необходимо для передачи всех эмоционально-образных слагаемых иноязычного текста.

Передача субъективной модальности в полном объеме со всеми выражаемыми в высказывании эмоционально-оценочными значениями – непременное условие перевода. Игнорирование субъективно-оценочных элементов высказывания в переводе снижает коммуникативную ценность речи в целом и, безусловно, отрицательно сказывается на характере восприятия текста. Анализ фактического материала показывает, что при переводе нередко имеют место случаи модальной нивелизации или ослабления (Hell, if I ever do it again! – Я больше никогда так не сделаю!) и модальной экспрессивизации или усиления (I loved her dearly. - Я, конечно, очень любил ее).

Сложные и осложненные предложения. Для адекватного перевода на уровне сложных и осложненных синтаксических конструкций необходимо иметь в виду две главные особенности английской фразы, а именно:

1. 
   Широкое использование сложноподчиненных предложений в английском языке. Нередко при переводе на русский язык вместо подчинения используется сочинение или же соположение, как в следующих примерах: I won’t see him till Christmas vacation has started. – До начала Рождественских каникул мы с ним не увидимся. He took another look at my hat while he was cleaning his nails. – Он чистил ногти, а сам то и дело поглядывал на мою шапку.
   
2. Тенденция к спаянности элементов фразы, которая объясняет широкое использование в английском языке инфинитивных оборотов, обособлений и приложений: I like to watch her dance. – Мне нравится смотреть, как она танцует. Old Jolion, cigar in mouth, was dozing in his armchair. – Старый Джолион, не выпуская сигары изо рта, дремал в кресле.
   

При переводе на английский язык рекомендуется заменять субстантивированные структуры в русской фразе глагольными в английской, как в следующих примерах: Его назначили ответственным за закупку оборудования. – He was appointed to handle the equipment procurement; Реклама – двигатель торговли. – Advertising boosts the trade.

Причастие. В зависимости от формы, причастие переводится на русский язык причастием, деепричастием или сказуемым придаточного предложения. В числе трудностей перевода причастия можно отметить следующие:

- страдательное причастие в функции определения может стоять после определяемого слова, совпадая при этом по форме с глаголом в Past Simple: The speed achieved made it possible to… – Набранная скорость позволила…

- если причастие имеет после себя предлог, то переводится придаточным определительным неопределенно-личного характера; при этом предлог ставится перед относительным местоимением, вводящим это придаточное определительное: the book much spoken of – книга, о которой много говорят

- причастие, стоящее в начале предложения, может являться частью сказуемого; в этом случае в предложении имеется инверсия, и переводить его надо, начиная с обстоятельства или дополнения, стоящего после причастия, после чего переводится сказуемое и затем подлежащее: Attached to the paper are tables and flowcharts. – К статье прилагаются таблицы и схемы.

- страдательное причастие в начале предложения в функции обстоятельства переводится безличным придаточным предложением: Built a hundred years ago, the house stood still intact. – Дом, который построили сто лет назад, стоял целехонек.

- независимый причастный оборот в начале предложения требует в переводе придаточного предложения, начинающегося словами так как, поскольку, как только, если, при этом причастие становится сказуемым придаточного предложения: The work done, we were paid right away. – Как только работа была закончена, с нами тут же рассчитались. Если независимый причастный оборот стоит в конце предложения, он переводится простым предложением в составе сложносочиненного, начинающегося словами причем, при этом, и, а, или бессоюзно: The particle moves at great speed, its path being a parabola. – Частица движется с огромной скоростью, при этом траекторией ее движения является парабола.

Главным препятствием к успешному переводу в подобных случаях является стремление копировать формальные особенности структуры оригинала. Между тем, наиболее эффективным способом перевода в этом случае, как и во многих других, является поиск наиболее естественных форм выражения, использующихся для обозначения того или иного смысла в переводящем языке.

Английский страдательный залог. Форма пассивного залога часто требует изменения структуры предложения в переводе. Наиболее часто ей соответствуют личные и неопределенно-личные формы русского глагола, ср.:

He was told the sad news. – Ему сообщили грустную новость.

He was followed by the crowd. – За ним следовала толпа.

Предлоги, стоящие после английских глаголов в пассивном залоге при переводе ставятся перед словом, которое в английском предложении выполняет функцию подлежащего:

He will be well taken care of. – О нем хорошо позаботятся.

Their conclusions can be relied on. – На их выводы можно положиться.

Переводческая парафраза. Переводчик конструирует сообщение на языке перевода как одну из возможных интерпретаций текста оригинала. Тождественные по смыслу, но разнооформленные высказывания обычно обозначаются в лингвистике термином «парафраза» (О.С.Ахманова. Словарь лингвистических терминов, с.113). Суть понятия «парафраза» сводится к определению синонимических замен на уровне целого высказывания или же отдельного его элемента, поскольку речь идет о том, чтобы придать иную речевую форму одному и тому же когнитивному содержанию.

В дальнейшем изложении мы будем использовать термин «парафраза» и производный термин «парафразирование» для квалификации вариативных замен на уровне всего высказывания или отдельных его элементов при условии сохранения смысла высказывания. Любое высказывание может войти в «семью» парафрастических вариантов

Фактуальная (объективная) информация высказывания оригинала получает различное толкование в переводе. При переводе высказывания The university system is not pedagogically feasible можно использовать следующие парафрастические варианты перевода: Университетская система оказывается (является) нерентабельной (неэффективной, непродуктивной, слабой) в педагогическом отношении (с позиций педагогики) и т.д. Высказывание We seem not to have learned the lesson of history properly может быть передано на русский язык, как минимум, в двух вариантах: Похоже, мы не извлекли ни одного урока из прошлого и Видимо, история и впрямь ничему нас не научила. «Ригидность» перевода может блокировать полноценное понимание высказывания получателем речи. Например, название газетной статьи Is this Deal Really Dead? требует обязательного переоформления в переводе на русский язык: У сделки нет будущего? Переводческая «ригидность» является одним из главных барьеров к успешному переводу. Отсутствие «гибкости» в речевом оформлении информации приводит к механическому калькированию всех элементов инофонной фразы.

Парафразирование в переводе предполагает замену одного состояния высказывания некоторым другим состоянием, то есть осуществление подбора вариантов для оформления одного и того же смысла. Переводческое парафразирование должно опираться на «дискурсивное поле высказывания», т.е. на его предыдущие состояния. Знание предыдущих этапов позволяет реализовать интерпретацию речи, в том числе и при переводе.

Все переводческие парафразы в зависимости от их функционально-стилистической направленности можно условно подразделить на следующие две большие группы: экспрессивная (стилистически маркированная парафраза) и контекстуальная (стилистически нейтральная) парафраза.

Использование обоих типов парафраз предопределяется характером включающего их текста. При этом наибольшее значение имеют жанр текста и характер речевой модальности. Приведем следующий пример из переводов сатирических материалов прессы: The unlucky doctor failed the experiment. – Несчастный Эскулап провалил свои опыты. Тексту в целом свойственен оттенок ироничности, что и определяет возможность переводческой парафразы. Подобное преобразование текста в переводе возможно на основе анализа модальной установки текста, его нацеленности на речевое воздействие. Иначе говоря, подобная интерпретация была бы недопустима для текстов информативного характера (научно-технического, официального, законодательного и т.д.). Однако в экспрессивно окрашенном тексте переводческая парафраза предопределяется функцией эмоционально-эстетического воздействия, которая является не менее важной, нежели функция передачи информации. Стилистически маркированная переводческая парафраза широко используется при переводе художественного текста.

Контекстуальная парафраза сводится к стилистически нейтральной синонимической замене на фоне непосредственного контекста высказывания и, в принципе, допустима для любого вида текста. Она не является средством усиления стилистической окрашенности текста или подчеркивания некоторых экспрессивно-окрашенных элементов. Так, независимо от характера текста можно перевести фразу The hardest hit are the first-time job seekers. – Особенно страдают от безработицы молодые люди, впервые попадающие на рынок труда. Парафраза этого типа широко используется в информативных и аналитических материалах прессы. В подобных случаях парафразирование не служит целям усиления выразительных функций речи.

В практике перевода при использовании парафразы необходимо учитывать оба из выше указанных аспектов. Однако контекстуальная парафраза применяется в переводе более широко. Контекстуальное парафразирование одинаково важно во всех видах перевода, в устном и письменном переводе. Экспрессивная парафраза не типична для устного перевода. Как правило, устные переводчики не насыщают свою речь образными элементами, а стремятся, прежде всего, к идиоматичности, приемлемости и встречаемости формулировок, в которые облекается смысл при переводе.

Парафрастические замены не должны нарушать стилистическую окраску речи, приводить к изменениям ритмико-синтаксической структуры исходного текста и изменять свойственную речи оценочную модальность.

Заключая данный раздел, еще раз назовем некоторые приемы перевода на грамматическом уровне:

1. 
   Полный перевод:
   

He came alone. – Он пришел один.

She left the house to never come back. – Она ушла из дома и не вернулась.

2. Нулевой перевод:
   

They were sitting on the sofa. – Они сидели на диване.

He is a student in our University – Он студент нашего университета.

It is an apple. – Это яблоко.

3. Частичный перевод:
   

He raised his hand. – Он поднял руку.

He shook his head. – Он покачал головой.

They are working. – Они работают.

4) Конверсия – изменение морфологического статуса:

He is a newspaper reader. – Он любит читать газеты.

No kidding. I’m sorry. – Я не шучу. Простите.

5) Стяжение:

He was keeping silence. – Он молчал.

I don’t like these dog-eat-dog principles – Мне не нравятся эти волчьи законы.

6) Развертывание:

She is a do-gooder. – Она всегда творит добро (готова к добрым делам).

7) Перестановка:

Big business rules. – Законы большого бизнеса.

«I don’t trust him» facial expression – У него на лице было написано, что он никому не верит

A girl entered the room – В комнату вошла девушка.

Мы рассмотрели некоторые из преобразований, которые осуществляет переводчик для адекватной передачи смысла оригинала. Игнорирование тех или иных аспектов функционирования высказывания в оригинале может привести к деформации смысла оригинала в переводе. Более детальное рассмотрение этого вопроса необходимо для того, чтобы переводчик имел представление о возможностях предупреждения переводческих ошибок.


§6. Переводческие ошибки

Как известно, можно выделить три основных измерения перевода: синтаксический, семантический и прагматический (Швейцер 1988:84). На синтаксическом уровне могут иметь место субституции – замены одних структур другими с сохранением синтаксической инвариантости. На семантическом уровне могут иметь место трансформации лексико-грамматического плана (переводческие приемы конкретизации, генерализации и т.д.), а на прагматическом – преобразования, связанные с речевым узусом, ситуацией, и вызывающие необходимость различного рода добавлений и опущений.

Знание типичных переводческих ошибок и причин их возникновения способствует их предупреждению. Проблему переводческих ошибок следует рассматривать в трех аспектах: в плане классификации, позволяющей типизировать наиболее распространенные ошибки, в плане значимости переводческой ошибки для успешного развертывания коммуникации, и, наконец, в плане анализа причин, обусловливающих их появление в речи переводчиков.

Переводческие ошибки можно подразделить на два основных вида: языковые и функционально-содержательные (Латышев 1984:140). Языковые ошибки, в свою очередь, подразделяются на системно-языковые и нормативно-речевые. Они представляют собой нарушения языковой нормы и речевой нормы (узуса). К функционально-содержательным ошибкам относятся функционально необоснованные отклонения от исходного текста, отрицательно сказывающиеся на воспроизведении его смысла. По степени своего отрицательного воздействия на качество оригинала в переводе они подразделяются на «искажения» и «неточности».

К искажениям относятся ошибки в тексте перевода, дезинформирующие получателя перевода относительно содержания исходного текста. Приведем пример из перевода известного кинофильма «Клиент»: адвокат привозит своего клиента, мальчика Марка, в свой загородный дом. У них заходит спор, и мальчик говорит, что не останется в доме. Адвокат его уговаривает, но тот настаивает: «А все равно уйду!» Тогда адвокат выходит из себя и говорит: «Go ahead!» Эфирный перевод: «Иди прямо!» На самом деле, главная героиня просто теряет терпение с упрямым мальчишкой и говорит ему: «Ну и скатертью дорога!».

Неточность отличается от искажения меньшей степенью нарушения эквивалентности, а также меньшей силой дезинформирующего воздействия. Например: Just nipped out for fags prior to getting changed ready for BBC Pride and Prejudice (Fielding H. “Bridget Jones’ Diary”) – Сбегала за сигаретами и принарядилась – готовлюсь смотреть по БиБиСи «Гордость и предубеждение» (в оригинале – переоделась).

Неясности в переводе появляются в том случае, если смысл исходного текста не вполне понятен в переводе. Одной из причин неясностей может стать злоупотребление приемом транслитерации в переводе, ср.: Just had dinner with Tom in Harley Nichols Fifth Floor (Fielding H. “Bridget Jones’ Diary”). - Только что ужинала с Томом на шестом этаже в «Харви Николсе». Большинство русскоязычных читателей не знает, что Harvey Nichols – крупный универмаг в Лондоне.

Cр. также: Sometimes I wonder what I would be like if left to revert to nature – with a full beard and handlebar moustache on each shin, Dennis Healey eyebrows…(Fielding H. “Bridget Jones’ Diary”) – Иногда я гадаю, на кого стану похожа, если все предоставлю природе – у меня появится длинная борода и закрученные кончиками вверх усы; брови станут, как у Брежнева…В этом примере нарушением узуса является замена имени лидера лейбористской партии Великобритании именем советского политического лидера, представителя инофонной среды. В данном случае более уместно было бы прибегнуть к приему генерализации: «заросшие брови».

Неясность может возникать и в случае буквального перевода: How was the Big Apple? (Fielding H. “Bridget Jones’ Diary”). – Как вам понравилось Большое Яблоко? (в данном случае речь идет о Нью-Йорке; было бы уместно отказаться от неофициального названия города в пользу более привычного варианта).

Системно-языковые ошибки, как правило, не приводят к искажению смысла оригинала, поскольку слушающему обычно удается «восстановить» правильный вариант лексико-грамматического оформления высказывания. Обычно считается, что такие ошибки более распространены в направлении перевода с родного языка на иностранный. Но такие случаи могут иметь место и при переводе на родной язык, ср.: This phenomenon plays an important role – Это явление имеет важную роль (иметь значение, играть роль).

Наиболее часто встречаются погрешности, обусловленные несоблюдением речевых норм (узуса): …Графиня хлебала щи с аппетитом. (нарушен фактор функционально-стилевой нормированности). Look not a gift horse in the mouth. – Дареному коню не смотри в рот. (надо: Дареному коню в зубы не смотрят.) Ошибка появилась в результате буквального перевода, как и в следующем случае: You don’t say so! – Не говори так! (надо: Не может быть!).

Как видно из приведенных выше примеров, причиной ошибки нередко является «буквалистическое» подражание оригиналу, механический перенос в текст перевода таких особенностей исходного текста, которые при переводе передаче не подлежат. В этой связи уместно упомянуть слова Л.С.Бархударова, который определял буквальный перевод «…как перевод, осуществленный на более низком уровне, чем тот, который необходим для передачи неизменного плана содержания» при соблюдении норм языка перевода (Бархударов 1962). Можно различать:

• буквализмы на уровне морфем: Юрий Долгорукий – Yury Long-Handed (надо: Yury the Long Hands);
  
• буквализмы на уровне лексем: He checked my identity. – Он проверил мою личность. (надо: Он проверил мои документы);
  
• синтаксические буквализмы: His head high, he left the house. – Голова высоко, он покинул дом. (Надо: Высоко подняв голову, он ушел.)
  

При переводе с английского языка на русский целый ряд недостатков перевода возникает в связи с недостаточно высоким уровнем владения родным языком и недочетами в культуре речи. Самая сложная и разнообразная по составу группа подобных недочетов вызвана недостаточно твердыми знаниями стилистических средств родного языка. В реальной практике перевода может иметь место контаминация клишированных выражений, например: *львиная часть (вместо львиная доля), *играть главную скрипку вместо играть первую скрипку и т.п., использование тяжеловесных синтаксических конструкций, игнорирование стилистической окраски речи.


ВЫВОДЫ

Анализ лексико-грамматических аспектов перевода позволяет выявить потенциальные трудности перевода и определить пути их преодоления. При этом, как правило, выбор варианта перевода осуществляется не с позиций формальной эквивалентности, но с позиций функциональной (эмпирической) эквивалентности. Большое значение имеет интерпретация высказывания, позволяющая установить намерение отправителя сообщения. Переводческий вариант оформления высказывания связан с первичным текстом парафрастическими отношениями. Наличие эквивалентности между отдельными лексическими и грамматическими элементами контактирующих языков не может служить основанием для механического калькирования иноязычного высказывания посредством буквалистического подражания формальным особенностям его организации. Знание типологии и источников переводческих ошибок и недочетов способствует более качественному формированию переводческих навыков и становлению переводческой компетенции.