факультета филологии и журналистики

Вид материала

Содержание

Категоризация как глубинный механизм познания мира и общения (2 часа).

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 15

Тема 2.

Категоризация как глубинный механизм познания мира и общения (2 часа).

Говоря, мы никогда не задумываемся над тем, какую часть речи употребить в высказывании, не затрудняем себя в выборе таких грамматических качеств глагола, как спряжение, вид, залог; сознательно не концентрируемся на том, чтобы существительное поставить в нужном роде, числе, падеже и т.п. Вся эта категоризация происходит на бессознательном уровне. На бессознательном уровне происходит и поведенческая категоризация, и категоризация мира. Вся эта категоризация происходит посредством языка.

В науке известны два вида категоризации: логическая и естественная. Первая категоризация выделена Аристотелем, вторая научно сформулирована Л. Витгенштейном. Логическая категоризация обусловлена вертикальным (причинно-следственным) мышлением, естественная – латеральным (ассоциативным) мышлением. Оба типа категоризации, равно как оба типа мыслительной деятельности, значимы для человека.

К сожалению, до настоящего времени в школе и вузе предпочтение отдается вертикальному мышлению. Человек познает мир с помощью сравнения (метафора, метонимия), основанного на имеющихся знаниях (апперцепции).

Естественная категоризация имеет полевый принцип устройства, члены естественной категории соотносятся по принципу фамильного сходства, границы таких категорий размыты. Такого рода категоризацию человек производит постоянно. В каждой категории имеются лучшие представители (прототипы). Теория прототипов развивается в работах Э. Рош. Прототипы обусловлены культурой говорящих на одном языке и позволяют людям адекватно понимать друг друга. Прототипы – лингвистические и экстралингвистические. Первые – обусловлены системным устройством языка, вторые теми культурными ценностями, которые характерны для определенной нации. Знание их необходимо как для внутринационального, так и межнационального общения. Познавая устройство категорий, человек познает самого себя, как он думает, как излагает мысли в языковой форме; эксплицирует стереотипы, которые существуют в определенной культуре. Правильная речь сопряжена с внутриязыковыми стереотипами, хорошая – с неязыковыми, культурными.

Лекция по культуре речи

Категоризация как глубинный механизм организации (структурирования) языка и речи, познания мира.

Основными функциями языка являются две: познания мира и общение (коммуникативная функция). Представляется, что когнитивная функция находится в основе коммуникативной, организуя, структурируя последнюю, обусловливая бесконечность рождения смыслов. Каким образом это происходит, каковы глубинные механизмы работы мозга и как человечество узнало об этом? Как в свое время сказал А.А. Потебня, человек познает мир путем сравнения одного явления мира с другим, уже познанным, то есть опираясь на уже имеющиеся знания (данный процесс он обозначил как апперцепцию). Познавая мир, мы связываем один предмет с другим, это человек устанавливает связь между предметами, так как он эту связь ощущает. Наше мировидение обусловлено, прежде всего, физиологией человека, его физическими, анатомическими данными. Представьте, если бы человек имел возможность видеть инфракрасное излучение, разве бы он видел и ощущал мир так же, как люди современной цивилизации? Конечно, нет. Стало быть, мир нам предстает таким, каким мы его видим, каким мы его познали. Есть определенные участки мира, о которых мы, в силу нашего психофизиологического устройства, не знаем ничего. Конечно, человек совершенствует себя с помощью изобретенных им механизмов, приспособлений, которые могут помочь увидеть то, что человек сам увидеть не может. Это бесконечное совершенствование способствует бесконечному познанию мира. Несовершенство человека проявляется как в том, что ни один человек не может представить бесконечность вселенной, так и в невозможности принятия смерти, что связано с незнанием того, что происходит за гранью жизни. И человек стремится к познанию самого себя и окружающего его ближнего и дальнего мира. Каков глубинный механизм этого познания? На него в свое время обратил внимание уже Аристотель. Данный способ познания мира он обозначил как категоризация. На основании чего выделены категории? Это, прежде всего, анализ языкового устройства, а также математических данных. Структурирование, категоризация языка производилась учеными сразу, как только язык начал исследоваться (метаязыковая функция): выделяются типы склонения, спряжения, род, число, падеж. Каждому из вас данные категории известны уже с начальной школы. Недостатком структурно-системной лингвистики является то, что она не объясняет, с какой целью выделяются данные категории. Когнитивная лингвистика, опираясь на достижения в области исследования языка, стремится объяснить выявленные виды категорий, понять, как работает мысль, облачаясь в языковую форму. Как уже было сказано выше, мы познаем мир путем сравнения, здесь работает два механизма: метонимия и метафора. В первом случае мы устанавливаем, как соотносятся между собой предметы в пространстве (человек сидит за столом; аудитория – помещение и люди, находящиеся в этом помещении и т.п.), во втором случае – связь устанавливается на основе какого-либо одного, общего для предметов признака (по форме – яблоко – плод, глазное яблоко; шелк (материал) – шелк волос и т.п.

Весь ХХ век прошел под эгидой строгих логических категорий. Правда, преподаватели вузов и школ не подозревали, что работают в рамках этих категорий. Следует отметить, что логические категории – прежде всего, работают в сфере точных наук, но они были привнесены в социальную сферу. Так называемое лозунговое мышление советского времени есть не что иное, как мышление в границах четких, логических категорий: «Советское – лучшее в мире»; «Сталин – вождь и отец всех народов», «Построим коммунизм в отдельном государстве», «Партия – наш рулевой», «Партия – ум, честь и слава нашей эпохи» и т.п. Жесткие алгоритмы.

Но сам язык отнюдь не всегда поддается жесткой логике. Ср.: расхожее для русского человека выражение: «косить сено». Что мы косим? Но ведь каждый понимает, что косим траву. Или анекдоты, построенные для иностранца, нелогично. Гуси – свиньи, потому что все на огороде выщипали. Какой тип мыслительной деятельности срабатывает в данном случае? Каким образом гусей отнесли к категории свиней. В данном случае срабатывает выявленный Л. Витгенштейном при обосновании им естественной категоризации, принцип «фамильного сходства». В примере соединения в одну категорию срабатывает в сознании русского человека такое качество свиньи, как есть все подряд, не разбираясь, рыть землю, уничтожая при этом взращиваемые человеком растения. Если бы гусь вывалялся в грязи, его также можно отнести к категории «свинья» на основании присущей свинье нечистоплотности. По этому же принципу к категории свиней часто относят и человека. Срабатывает апперцепция, имеющиеся у человека знания, представления о свинье. Таким образом, получается, что естественная категория – нечто отличное от категории логической. Дадим определение логической категории: категория – это объединение однородных членов с характерными для них общими дифференциальными признаками. В пределах этих категорий все члены равноправны, границы категорий являются жесткими. 2х2=4. И что мы видим сейчас? 2х2=5, 7 и т.д., когда это относится к банковским капиталовложениям. Границы жесткой категории в социуме пошатнулись. И это нормально, потому что в жизнь активно проникают естественные категории. Естественные категории наиболее четко обосновал в начале ХХ века немецкий философ Л. Витгенштейн. Естественные категории, в отличие от логических, устроены по принципу поля, члены категории соотносятся друг с другом по принципу «фамильного сходства». Категории имеют размытые границы. В пределах этих категорий всегда есть лучший представитель, который прототипичен для языкового сознания людей определенной нации.

Понятие естественной категоризации, наряду с понятийно-логической используется учеными в разных областях знания. В частности, В.И. Вернадский пишет о значимости в науке естественной категоризации мира. «Логика Аристотеля есть логика понятий. Между тем как в науке мы имеем дело с естественными телами и природными явлениями, понятие о которых словесно неподвижно, но в историческом ходе научного знания в корне меняется в своем понимании, отражает на себе чрезвычайно глубоко и резко состояние знаний данного поколения» (Вернадский 1991, 70-71).

Категоризация мира действительного находится в основе перцепции, чувственного познания. Человек, ощупывая ткань, не глядя, определяет ее качество. Следовательно, в основе перцепции находятся когнитивные процессы. То есть абстрактное мышление и чувственное восприятие мира действуют одновременно. В основе познания неязыковых фактов таким образом находится категоризация, позволяющая человеку ориентироваться в окружающей его действительности. Понятие естественных категорий в науке связано с именем Л. Витгенштейна. Вместе с тем вряд ли какое-либо открытие принадлежит только одному человеку. Как правило, оно подготовлено опытом, теоретическими воззрениями предшествующих поколений. Так было и с пониманием естественной категории.

По сути дела, о естественной категоризации говорит уже Платон в диалоге «Федр», давая определение такой категории, как любовь: «Ведь влечение к наслаждению красотой, которое вопреки разуму возобладало над представлением, заставляющим нас поступать порядочно, и которое, окрепнув под влиянием родственных ему влечений к телесной красоте, определяет все поведение человека, - это влечение получило прозвание от своего могущества, поэтому и зовется оно любовью» [Платон 1998, 246]

В конце ХУШ начале Х1Х века В. фон Гумбольдт пишет о том, что в языках «не всегда используется действительно родовое понятие, соответствующее конкретному объекту, но может быть употреблено обозначение некоторой вещи, как, например, когда понятие протяженности и длины оказывается связанным со словом нож, меч, пика, хлеб, строка, веревка и т.п., в связи с чем самые разнородные объекты, если они имеют хоть какое-нибудь общее свойство, попадают в один класс. Таким образом, хотя, с одной стороны, такие соединения слов обнаруживают чувство логического упорядочения, все же еще чаще в них сказывается деятельность живой силы воображения; так, в бирманском языке рука является родовым понятием для всех видов инструментов – от ружья до зубила» [Гумбольдт 1984, 294-295], … «если, предположим, китайское ji «солнце» и «день» первоначально означало нечто согревающее, освещающее, то было необходимо добавить к нему tseu, то есть слово, обозначающее материальный шарообразный предмет, чтобы сделать ясным, что имеется в виду не рассеянное в воздухе тепло или свет, а согревающее и освещающее небесное тело. По аналогичной причине, используя другую метафору, можно посредством добавления слова tseu назвать день сыном тепла и света. Весьма примечательно, что названные только выражения принадлежат новому, а не старому китайскому стилю, хотя способ обозначения, представленный в них, согласно предложенному объяснению, кажется архаичным. Этим подтверждается мнение о том, что подобные выражения были созданы сознательно, чтобы избежать недоразумений, проистекающих из употребления одного и того же слова для обозначения нескольких понятий или в качестве чтения нескольких письменных знаков, но почему язык на столь позднем этапе своего развития проявил подобную метафорическую изобразительность и почему он просто для достижения целей понимания не воспользовался иными средствами и обозначил день именно при помощи термина родства?» [Там же, 295].

Л.С. Выготский, исследуя стадии формирования мыслительной деятельности ребенка, параллельно с Витгенштейном отмечает значимость фамильного имени в период познания мира, утверждая при этом, что подобного рода категоризация характерна и для взрослого. «Наилучший пример, позволяющий вскрыть основной закон построения того или иного мыслительного комплекса в нашей речи – фамильное имя. Всякое фамильное имя, например, «Петровы», охватывает такой комплекс единичных предметов, который ближе всего подходит к комплексному характеру детского мышления. В известном смысле мы могли бы сказать, что ребенок, находящийся на этой ступени развития, мыслит как бы фамильными именами, или, иначе говоря, мир единичных предметов объединяется и организуется для него, группируясь по отдельным связанным между собой фамилиям. Эту же самую мысль выразим иначе, сказав, что значения слов на этой стадии развития ближе всего могут быть определены как фамильные имена объединенных в комплексы или группы предметов"» [Выготский 1999, 129]. «Самым существенным для построения комплекса является то, что в основе его лежит не абстрактная и логическая, но конкретная и фактическая связь между отдельными элементами, входящими в его состав. Так, мы никогда не можем решить, относится ли данное лицо к фамилии Петровых и может ли оно быть так названо, основываясь лишь на логическом отношении его к другим носителям той же фамилии. Этот вопрос решается на основании фактической принадлежности или фактического родства между людьми. В основе комплекса лежат фактические связи, открываемые в непосредственном опыте. Поэтому такой комплекс представляет собой прежде всего конкретное объединение группы предметов на основании их фактической близости друг с другом. Отсюда проистекают и все остальные особенности этого способа мышления. Главнейшие из них заключаются в следующем. Подобный комплекс лежит не в плане абстрактно-логического, а в плане конкретно-фактического мышления, поэтому он не отличается единством связей, которые лежат в его основе и устанавливаются с его помощью. Комплекс, как и понятие, является обобщением конкретных разнородных предметов. Но связь, с помощью которой построено это обобщение, может быть самого различного типа. Любая связь может повести к включению данного элемента в комплекс, лишь бы она фактически была в наличии, и в этом заключается самая характерная особенность построения комплекса. В то время как в основе понятия лежат связи единого типа, логически тождественные между собой, в основе комплекса лежат самые разнообразные фактические связи, часто не имеющие друг с другом ничего общего. В понятии предметы обобщены по одному признаку, в комплексе – по различным фактическим основаниям. Поэтому в понятии отражается существенная, единообразная связь и отношение предметов, а в комплексе – фактическая, случайная, конкретная» [Выготский 1999, 129-130]. Далее Выготский уточняет свою мысль: «В комплексе эти связи могут быть столь же многообразны, как многообразно фактическое соприкосновение и фактическое родство самых различных предметов, находящихся в любом конкретном отношении друг к другу» [Выготский 1999, 130]. Приведенные высказывания подтверждают мысль А.А. Потебни о том, что в основе познания мира находится сравнение по разным основаниям.

Таким образом, философы, психологи, лингвисты выделяют естественную категоризацию, значимую для человека в повседневной жизни. Итак, что такое естественная категория? В отличие от жестких понятийных, логических категорий Аристотеля естественные категории предполагают соединение в пределах одной категории таких членов, которые соотносятся друг с другом по принципу «фамильного сходства». В результате границы этих категорий оказываются размытыми, что соответствует особенности мысли человека, ее текучести. Одновременно, размытость категориальных границ являет собой энергийную сущность языка, так как пересечения категорий создают возможность эволюционных процессов в языке. Э. Рош разработала теорию прототипов, которая органично вписывается в понимание естественной категории, ее организации. Прототип – это такой член категории, который наиболее адекватно выражает мысль о данной категории, это лучший представитель членов категории. Например, категория птиц в сознании русского человека соотносится с воробьем, фруктов – с яблоком, поэтов – с Пушкиным. То есть явление прототипа обусловлено культурой, традициями, в которых обитает человек, то есть его бытием. Вместе с тем, сами прототипы также оказываются динамичными, что обусловлено индивидуальными особенностями человека, имеющего свой жизненный опыт, эрудицию, свою культурную базу и социальную значимость в обществе. Таким образом, прототип во внутреннем лексиконе личности оказывается достаточно специфичным и не всегда соотносится с общепринятым прототипом. Более того, прототип может меняться в зависимости от местонахождения человека [Араева 2002]. А такая категория, как игра, приводимая в качестве доказательств существования естественных категорий и объяснения их структуры в «Философских исследованиях» Витгенштейна, свидетельствует о том, что прототип детерминирован ситуацией, в которой находится говорящий. Например, если человек увлекается футболом, для него прототипичным в этой категории будет футбол, для шахматиста – шахматы. То есть в данном случае перед нами плавающий прототип, обусловленный интересами человека, его профессией и ситуацией. Следовательно, есть категории с жестким прототипом (фрукты, поэты), есть категории, обусловленные местонахождением человека (транспорт), есть категории, в пределах которых прототип является обусловленным личными, профессиональными качествами, интересами человека. Возможны категории, в которых прототип понимается как совокупность признаков, наиболее характерных для членов категории, в других случаях прототип характеризуется функциональным признаком, свойственным всем членам категории, но сам этот прототип в жизни оказывается наиболее употребительным. Есть категории, в которых как таковых прототипов нет, где на первое место выходит именно признак «фамильного сходства» и крайние члены категории могут не иметь общих признаков. Таким образом, категории можно расклассифицировать в зависимости от особенности представленности в них прототипов. Возможны и такие категории, которые внутри имеют пересекающиеся между собой субкатегории. Понимание того, что мы видим мир через язык, при этом категоризуя его, определяет и жанры общения, каждый из которых обладает своей категоризацией.

Представляется значимым утверждение о том, что естественные категории способствуют творческому росту личности, развитию латерального мышления, ибо творческое (латеральное) мышление построено на ассоциациях, которые, являя «фамильное сходство» сопоставляемых реалий, находятся в основе естественной категоризации.

Такой предмет, как культура речи, должен учитывать эту особенность речемыслительной деятельности. Такая ментально-языковая структура знания, как пропозиция, оказывается сопряженной со сложившимися правилами языка, на котором люди общаются. Направляемая структурой языка, пропозиция дает возможность его безграничного развития.

Американский исследователь Н. Хомский сделал предположение о том, что пропозиция является врожденным свойством человека, вызвав негативные эмоции у психологов. В чем суть пропозиции? В основе пропозиции находится предикат и актанты, распространяющие данный предикат. Это своеобразные файлы, которые человек, рождаясь и входя в жизнь, должен заполнить. Пропозиции едины для всего человечества. Ср.:

субъект – действие – объект (учитель учит учеников; математик – тот, кто преподает математику или тот, кто изучает математику и т.п.);

субъект – действие – результат (художник нарисовал картину; печник – тот, кто выкладывает печи);

субъект – действие – средство (художник работает кистью; пильщик – тот, кто пилит пилой);

субъект – действие – время (я работаю днем; вечерник – тот, кто учится вечером);

средство – действие – объект (сахарница – посуда, предназначенная для сахара);

место – действие – объект ( телятник – помещение для содержания телят) и т.п.

Пропозиции обусловлены особенностью мозга работать по аналогии. И язык реализует эту особенность мозга. Задумывалсь ли вы когда-нибудь над тем, почему в языке основная часть словарного состава представлена производными единицами? Потому что здесь работает фактор аналогии, который закреплен языком. Прежде всего, отметим то, что производные создаются в рамках словообразовательных типов, которые, в силу длительности их употребления, определенным образом закрепились за определенными семантическими сферами, которые укоренились в сознании людей, говорящих на данном языке. Давайте проверим, как этот фактор работает в вашем сознании. Приведите примеры производных, называющих мясо животного. Да, в литературном языке данную семантическую сферу приватизировал суффикс –ина. А теперь скажите, как вы назовете спортсмена, занимающегося определенным видом спорта, футболом, шахматами. Верно, суффикс –ист специализируется на образовании слов данной группы. Несомненно, в силу размытости семантических границ типов и неодновременным их появлением, в языке на периферии могут быть производные, оформленные иными формантами: лыжник, борец и др. Ср. также наименование музыкантов, играющих на определенном интсрументе: флейтист, гитарист, пианист и тут же трубач, скрипач, дударь.

Итак, язык пронизан аналогией, имеющиеся периферийные отступления только подтверждают действенность этой закономерности.

Само соотношение между мотивирующими и мотивированными имеет метонимический и метафорический характер ассоциативной связи, имеющих типизированный характер и проявляющихся в рамках пропозиции по принципу фамильного сходства. Объясню на примерах. Слово печь включает целый ряд смыслов, характеризующих данный предмет: печь может быть кирпичная, железная; летняя, построенная во времянке, зимняя; печь может быть с лежанкой и без нее; печь может быть использована как средство приготовления пищи, обогрева помещении, сушки белья; печь может быть результатом действия специалиста. В этом последнем аспекте мотивирующее печь выступает при создании слова печник, объединяясь с производным в одну категорию. В данном случае срабатывает латеральное мышление: из всех возможных из жизненного опыта характеристик печи выбирается значимая для данной ситуации, затем на смену латерального мышления приходит причинно-следственное, вертикальное мышление, закрепленное в стереотипах (если что-либо создаешь, то получаешь определенный продукт, результат.

Литература:

Араева Л.А. Категоризация мира как проявление когнитивной языка (к проблеме значимости фундаментальных научных знаний в системе образования // Наука и образование. Материалы всероссийской научной конференции (12-13 апреля 2002). Белово, 2002. Ч.1.

Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. М., 1991

Витгенштейн Л. Философские работы. М., 1994

Выготский Л.С. Мышление и речь. М., 1999

Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. М., 1984

Платон. Диалоги. Ростов-на-Дону, 1998

Дополнительные материалы к лекции

Сопоставительная таблица признаков логических и естественных категорий

№№	Признаки категории	Логические категории	Естественные категории
1.	Наличие лучших представителей категории	Нет	есть
2.	Принцип связи членов категории	Совокупность общих дифференциальных признаков	«фамильное сходство», для которого достаточно наличие одного общего дифференциального признака
3.	Жесткость семантических границ	Жесткие границы	Размытые границы

Языковая категоризация мира напрямую связана с самосознанием нации, с национальной культурой мышления, мировидения. Мир познается посредством языка, основным средством познания мира через язык является его категоризация. Воспроизведение старых значений и развитие новых «обусловлены способностью языка задавать человеку стереотипы восприятия мира через систему языковых категорий» [О.О. Борискина, А.А. Кретов Теория языковой категоризации. - Воронеж 2003: 6 ].

В.Гумбольдт во вступлении к своему труду «О языке кави на острове Ява» выдвинул постулат о существовании особого языкового мировидения». «Язык – это мир, лежащий между миром внешних явлений и внутренним миром человека» [Гумбольдт 1984, 304] . «Внутреннее содержание всех языков одно и то же - интуитивное знание опыта. Только внешняя их форма разнообразна до бесконечности, ибо эта форма…не что иное, как коллективное искусство мышления» [Сепир 1993, 193].

«Мы расчленяем (carve up) природу в направлении, подсказанном нашим родным языком. Мы выделяем в мире явлений те или иные категории и типы совсем не потому, что они (эти категории и типы) самоочевидны; напротив, мир предстает перед нами как калейдоскопический поток впечатлений, который должен быть организован нашим сознанием, а это значит в основном – языковой системой, хранящейся в нашем сознании. Мы расчленяем мир, организуем его в понятия и распределяем значения так, а не иначе в основном потому, что мы участники соглашения, предписывающего подобную систематизацию» [Whorf 1956,74].

В современном виде языковая категоризация в трактовке представителей Московской семантической школы выражена в оппозиции: наивная модель мира – научная модель мира. Суть идеи наивной модели мира: «… в каждом естественном языке отражается определенный способ восприятия мира, навязываемый в качестве обязательного всем носителям языка. В способе мыслить мир воплощается цельная коллективная философия, своя для каждого языка… Свойственный языку способ концептуализации действительности отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир немного по-разному… с другой стороны он наивен в том смысле, что во многих существенных деталях отличается от научного взгляда на мир» [Апресян 1986, 6-7].

Антропоцентрическая лингвистика, пришедшая на смену лингвистике структурно-системной, на первое место поставила вопрос о когнитивной деятельности человека. Общая направленность когнитивных исследований: (а) проблема организации смыслов (концептов) в языковом сознании и (б) проблема представления знаний о мире в языковых категориях. Естественно, встает вопрос, о том, как устроена языковая категория на глубинном уровне. Наиболее интересные концепции устройства языковой категории: концепция фамильного сходства Витгенштейна; учение о фореймовой структуре представления знаний М. Минского, теория прототипов (Э.Рош, Дж. Лакофф, Т. Гивон и др.).

Лакофф пишет о том, что мышление организует знания посредством особых структур – идеальных когнитивных моделей 4-х типов: пропозициональные, схематические модели образов, метафорические и метонимические.

Безусловно, часть наших знаний структурируется по принципу: инвариант-вариант, но большая часть организована иначе, более сложным способом – по принципу лучевых структур с центральными и периферийными членами категории.

Вежбицкая предлагает не противопоставлять классический подход и прототипический. «В семантическом анализе есть, конечно, место для прототипов, но есть место и для инвариантов, одно не исключает другого» [Вежбицкая 1997, 201

«Каждое слово и каждый языковой элемент заряжен бесконечным количеством разного рода смысловых отношений» [Лосев. Знак. Символ.Миф.М., 1982,410].

Blog

Содержание