Федеральное агентство по образованию российской федерации государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования "уральская государственная юридическая академия" цивилистическая теория корпоративных отношений монография
| Вид материала | Монография |
- Федеральное агентство морского и речного транспорта РФ федеральное государственное, 2741.44kb.
- Федеральное агентство по образованию федеральное государственное образовательное учреждение, 177.08kb.
- Учебно-методический комплекс по дисциплине 230100 Теория алгоритмов Направление подготовки, 453.23kb.
- Министерство образования российской федерации уральская государственная юридическая, 3052kb.
- Федеральное агентство по образованию Государственное образовательное учреждение высшего, 5497.97kb.
- Министерство образования и науки российской федерации федеральное агентство по образованию, 32.48kb.
- Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального, 189.85kb.
- Методические указания разработаны кандидатом экономических наук, доцентом кафедры теории, 478.24kb.
- Федеральное агентство по образованию, 1104.6kb.
- Федеральное агентство по образованию Государственное образовательное учреждение высшего, 409.09kb.
регулирования корпоративных отношений
Социально-экономическая сущность отношений обусловливает особенности применения к ним метода и принципов гражданско-правового регулирования. Как подчеркивает С.С. Алексеев, если определенный вид общественных отношений может быть выделен в качестве самостоятельного предмета подотрасли гражданского права, то эти отношения по своей природе требуют специфической формы правового регулирования, наличия специфического метода <*>. Соответственно корпоративные отношения, исходя из своей сущности и природы, требуют особых приемов и способов гражданско-правового регулирования.
--------------------------------
<*> Алексеев С.С. Предмет советского социалистического гражданского права. С. 49 - 50.
В.А. Лапач отмечает, что при помощи средств права происходит моделирование целесообразного и организованного сообразно общим правовым принципам и идеям взаимного поведения участников общественного отношения <*>. Можно сказать, что особенности выражения метода и принципов гражданского права применительно к корпоративным отношениям проявляются через создание его нормами правовых моделей корпоративных отношений. Кроме того, эти особенности могут быть усмотрены в степени выражения метода и принципов гражданско-правового регулирования <**>.
--------------------------------
<*> Лапач В.А. Указ. соч. С. 177 - 178.
<**> В.Ф. Яковлев пишет: "Можно утверждать, что с подотраслями связаны известные вариации гражданско-правового метода, которые обладают различными сочетаниями и степенью выражения приемов регулирования и которые в рамках единого метода представляют собой отличающиеся друг от друга способы регулирования отдельных групп отношений" (Яковлев В.Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. С. 173 - 175).
Т.В. Кашанина и Е.А. Сударькова также полагают, что по разновидностям метода можно выделять подотрасли (Кашанина Т.В., Сударькова Е.А. Указ. соч. С. 11).
1. В.Ф. Яковлев в качестве метода гражданско-правового регулирования рассматривает правонаделение, поскольку иные подходы, по его мнению, противоречили бы природе отношений собственности, составляющих (в общем смысле) предмет гражданского права <*>.
--------------------------------
<*> Яковлев В.Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. С. 52 - 65.
Корпоративные отношения, как и большинство отношений, входящих в предмет гражданского права, возникают на основании актов согласования воль. Именно этими актами субъекты перераспределяют в пользу друг друга правовые возможности относительно имущественных объектов, тем самым наделяя друг друга определенными правами. Кроме того, правонаделение (дозволение) в корпоративных правоотношениях приобретает коррелятивность: права участников корреспондируют их обязанностям, обязанности же существуют для реализации прав <*>.
--------------------------------
<*> В.Ф. Яковлев отмечает, что наделение правом может входить в такой комплекс регулирования, в котором право может быть одновременно и обязанностью (Яковлев В.Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. С. 68).
Особенность корпоративных отношений заключается и в том, что механизм их реализации неизбежно сопряжен с упорядоченностью осуществления участниками экономических возможностей, что предполагает вырабатывание ими актов локального и индивидуального регулирования, в чем наиболее ярко проявляется действие правонаделения в корпоративных отношениях.
Т.И. Илларионова к компонентам метода гражданско-правового регулирования причисляла равенство, диспозитивность и инициативу и отмечала, что "...уравнение субъектов всех групп, независимо от экономической мощи и социального положения лица, происходит путем выработки единообразных правовых способов удовлетворения однопорядковых интересов (потребностей) и наделения их правосубъектностью..." <*>.
--------------------------------
<*> Илларионова Т.И. О содержании метода гражданско-правового регулирования // Актуальные проблемы гражданского права: Межвуз. сб. тр. Свердловск, 1986. С. 37.
1.1. Уравнивание субъектов в корпоративных правоотношениях представляет собой важнейшую основу моделирования данных отношений и осуществляется через статусы участия, благодаря чему субъекты получают одинаковое название - участники <*>. Объемы участия, как и качественные характеристики статусов участия, могут быть различными <**>. Но в корпоративных правоотношениях при помощи приемов и способов гражданско-правового регулирования происходит такое распределение прав и обязанностей, сообразно которому участник, чьи права как-то ограничены, одновременно получает за такое ограничение какое-либо встречное предоставление в виде соответствующего права. Иначе говоря, в корпоративных правоотношениях равенство преобразуется в баланс прав и обязанностей участников. Статус участника корпоративных правоотношений определяется совокупностью его прав и обязанностей <***>.
--------------------------------
<*> Р. Иеринг заметил, что субъекты есть участники, так как имеют определенные, выраженные в числах, в форме дроби, части в собственности (Иеринг Р. фон. Указ. соч. С. 184 - 185).
<**> Необходимо сделать оговорку: в юридическом смысле "одинаковость" статусов означает, что все субъекты есть участники корпоративных правоотношений, но с экономической точки зрения они могут обладать различными степенями присвоения.
<***> Между участниками - носителями прав и обязанностей через данные права и обязанности возникают взаимосвязи, которые можно обозначить как корпоративные правоотношения (Алексеев С.С. Право: азбука - теория - философия: Опыт комплексного исследования. С. 77).
С этой чертой метода гражданско-правового регулирования взаимосвязан один из главных принципов гражданского права - принцип равенства <*>. Во-первых, субъекты, вступая в корпоративные правоотношения, тем самым реализуют свое статусное равенство как субъекты гражданского права. Во-вторых, в корпоративных правоотношениях происходит конкретизация статусов субъектов от уровня общегражданской правосубъектности до уровня статуса участников данных правоотношений.
--------------------------------
<*> Как подчеркивал Р. Иеринг, римляне рассматривали равенство как организационный принцип, как относительное состояние, пропорциональное вкладу, содействию (Иеринг Р. фон. Указ. соч. С. 220).
М.И. Кулагин, исследуя корпоративные отношения, пришел к выводу, что гражданское право регламентирует, в том числе, и отношения юридически не равных субъектов (отношения между основным и зависимым юридическими лицами). Он обратил внимание на то, что этим фактом ставится под сомнение традиционное определение гражданского права как совокупности норм, регулирующих имущественные отношения, складывающиеся по горизонтали между равноправными участниками товарного оборота <*>.
--------------------------------
<*> Кулагин М.И. Государственно-монополистический капитализм и юридическое лицо. С. 28.
Действительно, в указанном случае гражданско-правовое регулирование строится на постулате о неравенстве участников корпоративных отношений, так как он составляет суть этой организационной формы корпоративных отношений. Однако зависимость, подчинение одного участника другому здесь основывается на акте согласования воль субъектов, образующих корпоративные правоотношения такой организационной формы <*>. Благодаря этому неравенство субъектов-участников становится необходимым элементом в механизме реализации корпоративных отношений, не опровергающим возможности применения к ним общей черты гражданско-правового регулирования - равенства, а также действия общего принципа гражданского права - принципа равенства. Более того, можно говорить о специфике гражданско-правового регулирования корпоративных отношений между неравными участниками, заключающейся в конкретизации метода и принципов гражданского права применительно к регулированию этих отношений. С.С. Алексеев правильно отмечает, что в каждом методе правового регулирования (в том числе и в методе гражданско-правового регулирования) можно найти элементы "власти-подчинения". Но "...все дело в том, каково соотношение этих элементов... такова специфика форм их выражения" <**>.
--------------------------------
<*> Каждая сторона через договор имеет возможность организации деятельности другой стороны, но лишь постольку, поскольку эта вторая сторона принимает на себя обязанности действовать определенным образом. М.И. Брагинский указывал, что право на поведение обязанного лица не имеет ничего общего с аналогичными по содержанию правами органов власти относительно подчиненных им лиц (Брагинский М.И. Общее учение о хозяйственных договорах. Минск, 1967. С. 80 - 81).
<**> Алексеев С.С. Предмет советского социалистического гражданского права. С. 11.
Статус участника корпоративных правоотношений (как и любой правовой статус субъекта) - категория правопорядка, порождение юридической техники. Н.С. Суворов справедливо отмечал, что юридическое понятие, в том числе понятие статуса субъекта, есть правовая абстракция <*>. Это самый первый уровень правового обобщения <**>.
--------------------------------
<*> Суворов Н.С. Указ. соч. С. 11.
<**> "...Наука начинается лишь там, где появляются обобщения..." (Иоффе О.С. Спорные вопросы учения о правоотношении. С. 691).
Вместе с тем "...правовой статус является первой ступенью конкретизации правосубъектности. В нем дается примерный набор уже закрепленных в законе основных, в том числе конституционных прав и обязанностей, а также прав-возможностей по приобретению конкретных прав и обязанностей" <*>. Иначе говоря, статус субъекта материален, так как заложен в нормах материального права и проявляется в совокупности субъективных прав и обязанностей. Следовательно, статус субъекта - категория, неразрывно связанная с обобщением необходимых и достаточных легальных признаков <**>.
--------------------------------
<*> Лапач В.А. Указ. соч. С. 96.
<**> Субъекты права имеют свое устройство, создающее их дееспособность и правоспособность (Иеринг Р. фон. Указ. соч. С. 453).
Статус участника корпоративных правоотношений отражает участие субъекта в особых отношениях в сфере собственности <*>, что безусловно влияет на единство основного содержания данного статуса независимо от организационно-правовой формы корпоративных отношений.
--------------------------------
<*> Допустимо говорить о специальной корпоративной правосубъектности (о подобной категории см., например: Веберс Я.Р. Правосубъектность граждан в советском гражданском и семейном праве. Рига, 1976. С. 32).
Р.П. Мананкова в одной из своих работ предлагает ввести понятие правового модуса, который бы обозначал совокупность прав и обязанностей определенной категории субъектов, объединенных тем или иным социальным, функциональным назначением. По ее мнению, этот термин позволяет разграничивать правовые состояния личности (Мананкова Р.П. О классификации специальных правовых статусов (модусов) // Вопросы теории и практики гражданско-правового регулирования. Томск, 1982. С. 12 - 15).
В другой работе Р.П. Мананкова указывает, что понятие правового модуса конкретизирует правоспособность до уровня подотрасли и включает в себя специфические права и обязанности в их органическом единстве (Мананкова Р.П. О правовом статусе гражданина СССР // Вопросы совершенствования гражданско-правового регулирования. Томск, 1983. С. 63 - 68).
Поскольку статус участия в корпоративных правоотношениях образуется в результате перераспределения собственнических правомочий, постольку выявление его содержания обусловливается исследованием содержания права собственности.
Вопрос о содержании права собственности относится в науке гражданского права к числу дискуссионных. Причем дискуссия ведется по двум направлениям.
Первое направление - перечень правомочий, составляющих право собственности. К.И. Скловский отмечает, что проблема триады правомочий собственника воспроизводится практически во всех легальных дефинициях собственности, при этом часто указывается на ее недостаточность <*> или, напротив, на то, что триада уникальна для всех видов и форм собственности <**>.
--------------------------------
<*> В.П. Мозолин подчеркивает, что на современном этапе развития отношений собственности триада правомочий во многих случаях стала утрачивать свои регулирующие функции (Мозолин В.П. Право собственности в Российской Федерации в период перехода к рыночной экономике. М., 1992. С. 35).
<**> Скловский К.И. Указ. соч. С. 118 - 119; См. по этой проблеме также: Рубанов А.А. Проблемы совершенствования теоретической модели права собственности // Развитие советского гражданского права на современном этапе / Отв. ред. В.П. Мозолин. М., 1986. С. 105; Суханов Е.А. Гражданское право: Учеб. М., 1994, Т. 1. С. 203; Трофименко А.В. Право собственности на ценные бумаги: Автореф. дис... канд. юрид. наук. Саратов, 1997. С. 7 - 8.
Для доказательства того, что триады и в самом деле недостаточно для определения всех правомочий собственника, можно воспользоваться высказыванием Л. Эннекцеруса, который писал: "Правомочия, содержащиеся в праве, вытекающие из него или служащие к его осуществлению, не все имеют одинаковую ценность для определения его существа. Скорее, если мы хотим классифицировать право по природе заключенной в них правовой власти, следует исходить из главного содержания права, которому противопоставляются прочие правомочия, только как последствия или вспомогательные средства" <*>. Триада же, как правильно заметил К.И. Скловский, - это линейное расщепление собственности <**>, при котором не выделяются основные правомочия.
--------------------------------
<*> Эннекцерус Л. Указ. соч. С. 246.
<**> Скловский К.И. Указ. соч. С. 119 - 120.
Еще известный русский цивилист Н.Л. Дювернуа писал: "Материальное определение права собственности посредством перечисления его внутренних моментов, хотя исторически для нашей системы вполне понятно, не может быть признано правильным, как не исчерпывающее в действительности всего содержания права собственности" (Дювернуа Н.Л. Пособие к лекциям по гражданскому праву. Часть особенная. С. 29).
Между тем для целей настоящего исследования выделение "базисного" правомочия в содержании права собственности принципиально. Дело в том, что правомочия владения, пользования, распоряжения отражают лишь реализацию собственником власти, но не саму власть <*>. Поэтому если не обозначить в содержании права собственности правомочие, отражающее общий объем власти собственника, в принципе становится невозможным объяснение факта образования корпоративных правоотношений, которые предполагают перераспределение власти между индивидуальными собственниками, а соответственно, и перераспределение правомочий, отражающих их объемы власти. Кроме того, затруднительным становится обоснование отличий корпоративных правоотношений от правоотношений, возникающих между собственником и носителем иного вещного права (а также самого права собственности от иных вещных прав).
--------------------------------
<*> Как пишет Р.А. Познер, вызывает удивление, что экономические основания прав собственности были впервые рассмотрены в терминах динамики (Познер Р.А. Указ. соч. Т. 1. С. 42).
Представляется, что перечень правомочий собственника, указанный в ч. 1 ст. 209 ГК РФ, должен быть дополнен "базовым" правомочием собственника <*>, что будет являться законодательным закреплением отличительной сущности права собственности на уровне титула собственности <**> и легальным "доказательством" возможности образования корпоративных отношений.
--------------------------------
<*> Например, в общем праве выделяются существенные правомочия собственника (Кулагин М.И. Предпринимательство и право: Опыт Запада. С. 66).
<**> Правомочия же владения, пользования, распоряжения следует рассматривать как правомочия "осуществления" титула собственности. Если эти правомочия передаются другим лицам, то управомоченное собственником лицо, поскольку оно не является собственником, осуществляет не действия собственника, а действия, им аналогичные. Можно сказать, что в некотором роде это есть отделение осуществления права собственности от самого титула собственности.
В науке гражданского права высказаны различные мнения о понятийной характеристике "базового" субстрата содержания права собственности.
А.В. Венедиктов называл этот субстрат "реальным сгустком права собственности", позволяющим говорить об "эластичности" данного права, когда юридическая возможность проявления собственником его власти сохраняется и при отсутствии реального воздействия на вещь <*>. В. Кнапп секрет "эластичности" права собственности усматривал в самой власти, в ее особенностях <**>.
--------------------------------
<*> Венедиктов А.В. Указ. соч. С. 14 - 16.
<**> Кнапп В. Собственность в странах народной демократии. М., 1954. С. 56 - 57.
У. Маттеи, например, для обозначения качества "эластичности" права собственности использует интересную метафору, сравнивая обремененное право собственности с водным потоком, перекрытым плотиной (Маттеи У., Суханов Е.А. Указ. соч. С. 116 - 117). Или, например, в общем праве собственность рассматривается как "связка" прав (Friedman W. Law in changing society. L., 1959. Р. 66 - 70).
Понятие "эластичность", конечно же, помогает показать специфику титула собственника, но для ее законодательного определения оно вряд ли приемлемо, поскольку "эластичность" - скорее свойство, производное от титула собственника. Иначе говоря, именно в силу наличия "базового" правомочия (и его особенного экономического содержания) право собственности и обладает "эластичностью".
В.П. Мозолин предлагает дополнить перечень правомочий собственника правомочием управления <*>. Думается, что согласиться с ним в этом нельзя. Управление - "собирательная" категория, состоящая из объемов экономических возможностей владения, пользования, распоряжения, осуществление которых происходит через установление специальных порядков принятия решений и их реализации. Другими словами, смысловая нагрузка термина "управление" заключается в том, что он информирует об особых формах реализации собственности, а не об особенностях титула собственника <**>. С.А. Зинченко и Н.С. Бондарь правильно полагают, что правомочие управления является органическим продуктом развития и преодоления, "снятия" правомочий владения, пользования, распоряжения в условиях интеграции производства, регулирования рынка, консолидации и социализации общества <***>.
--------------------------------
<*> См. подробнее: Мозолин В.П. Корпорации, монополии и право в США. М., 1966.
<**> Понятие "собственность", как пишет Р. Пайпс, никогда не включало в себя управление, осуществляемое самим собственником (Пайпс Р. Собственность и свобода. М., 2001. С. 303).
<***> Зинченко С.А., Бондарь Н.С. Собственность - свобода - право. Ростов н/Д., 1995. С. 91.
М.Я. Кириллова высказала мнение, что "...содержание субъективного права собственности должно быть дополнено новым существенным элементом - правом принадлежности, характеризующим статику права субъекта, т.е. его правовое состояние. Названное право является определяющим, основным элементом субъективного права собственности, так как именно оно обусловливает наличие других элементов - прав владения, пользования и распоряжения, а также их объем" <*>.
--------------------------------
<*> Кириллова М.Я. Право собственности граждан и его реализация // Теория и практика гражданско-правового регулирования: Межвуз. сб. науч. тр. Екатеринбург, 1992. С. 32.
Действительно, принадлежность характеризует правовое состояние, но только не субъекта, а объекта. Точнее, принадлежность рациональнее понимать (в частности, в контексте ст. 209 ГК РФ) как правовой режим объекта, и с этих позиций она (принадлежность), конечно же, не входит в содержание субъективного права собственности.
Наиболее предпочтительным представляется суждение О.С. Иоффе, который считал, что сущность права собственности может быть охарактеризована как право присвоения <*>. В самом деле, присвоение составляет экономическую основу собственности, так как собственность заключается в проявлении субъектом власти над присвоенным имущественным объектом <**>. Присвоение собственника есть одновременно результат присвоения и предпосылка присвоения и как таковое, как отражающее особую власть собственника, признается всеми другими субъектами (о чем подробно говорилось в главе первой настоящего исследования). Поэтому пока у собственника сохраняется объем присвоения, у него сохраняется и собственность, несмотря на то, что возможности владения, пользования, распоряжения могут быть им переданы другим лицам. Кроме того, в присвоении заложена возможность перераспределения объемов власти между несколькими собственниками, а соответственно формирования ими отношений соприсвоенности имущественных объектов (корпоративных отношений).
--------------------------------
<*> Иоффе О.С. Советское гражданское право. М., 1958. С. 271 - 272.
<**> Суть собственности в присвоении усматривали и другие авторы, например, М.И. Кулагин (Кулагин М.И. Государственно-монополистический капитализм и юридическое лицо. С. 97).
У. Маттеи отмечает тот факт, что в общем праве владение собственника защищается иском о присвоении (Маттеи У., Суханов Е.А. Указ. соч. С. 269 - 270).
Г.В. Чубуков и А.А. Погребной правильно отмечают, что собственником может быть только субъект, обладающий правом присвоения объектов (Чубуков Г.В., Погребной А.А. Право частной собственности крестьянина-фермера // Государство и право. 1993. N 7. С. 61).