Оссии: философская и междисциплинарная парадигма материалы Всероссийской научной конференции г. Белгород, 4-7 октября 2006 года Вдвух частях Часть I белгород 2007

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21

ПРОБЛЕМЫ КУЛЬТУРНОЙ ИНТЕГРАЦИИ:
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ

Зубкова А.В.

г. Белгород, БелГУ

Многими исследователями глобализации и современной истории предсказывается, что в недалеком будущем произойдет формирование качественно нового человека в условиях глобального сообщества. Другими словами в сегодняшнем мире происходит становление «универсальной цивилизации»^¹, «глобального общества»^², мегакультуры, суперэтноса, мегаобщества.

Глобалистика предлагает нам рассматривать современное человечество, как системное целое, озвученное в идеях А. Печчеи^³, и как неотъемлемый компонент эволюции Вселенной, что мы видим в концепции универсальной эволюции Э. Янча ^⁴.

В самом понятии «человеческая цивилизация» отражена интегративная сила, тенденция универсализма, позволяющее создавать некое сверхъединство, крупномасштабную общность на базе определенной социокультурной парадигмы^⁵. Если не затрагивать экономические и политические аспекты, то формирование «глобального общества» – это культурное объединение человечества через принятие общих для всех народов ценностей, верований, обрядов, традиций и институтов. Оптимистические прогнозы, которые мы встречаем в работах ряда ученых, в том числе у С.Хантигтона^⁶, сталкиваются с одним противоречивым фактом: столь разные элементы-подгруппы – племена, национальности и более широкие культурные идентичности (цивилизации) не могут полностью из-за своих многочисленных особенностей интегрироваться в одну большую универсальную систему. Тем не менее, как выразился Вацлав Гавел, «мы сейчас живем в одной глобальной цивилизации», которая содержит в себе «огромное множество народов, культур, религиозных миров, исторических традиций…»^⁷.

Что же обозначает понятие «глобальная цивилизация», и в чем проявляются ее особенности? Ответ кроется в самом понятии «цивилизация», которая, как и все живые, открытые, самоорганизующиеся системы развивается и эволюционирует. Обращаясь к синергетическим предпосылкам «цивилизации», можем отметить, что по законам природы все развивается от наипростейшего к сложному. «Глобальная цивилизация» вместе с ее социокультурными формами, таким образом, соответствует физическим (материальным) свойствам существующего бытия и развивается по тем же законам вселенского универсума^¹.

Данное условие применимо и к социальной природе: «общество и природа способны необратимо развиваться от менее совершенных к более совершенным состояниям»^². Рассмотрим вкратце основные аспекты развития «цивилизации» как системы.

1. Термин «цивилизация» был введен в историческую науку А. Тойнби^³. В современных исследованиях термин имеет три значения. Под цивилизацией понимается глобальная общечеловеческая цивилизация, зародившаяся вместе с первыми социальными отношениями более 1 милн. лет назад и существующая по настоящее время. Единство этой цивилизации обеспечивается с одной стороны биологическим единством вида homo sapiens, с другой – едиными универсальными законами происхождения и развития материального мира.

2. Так же, под «цивилизацией» понимается исторически сложившаяся сверхкультура, крупная конгломерация локальных культур, которая обладает ярко выраженными своеобразными свойствами и объединенная общим ментальным полем, например «китайская цивилизация», «индийская цивилизация» и т. д. Подобные локальные цивилизации именуются суперэтносами, их взаимодействия формируют большую часть мировой истории.

3. Помимо этого, цивилизация означает совокупность материальных и технологических средств, созданных человечеством в процессе его развития. В этом аспекте «цивилизацию» можно представить, как техносферу, выступающую в качестве основы локальных цивилизаций, а также цивилизации в общечеловеческом масштабе. В данной интерпретации она противопоставляется культуре, как совокупности интеллектуальных и духовных средств.

Данные определения соответствуют разным уровням одного и того же системного «цивилизационного» состояния, но демонстрируют разные поэтапные состояния единой «Универсальной цивилизации».

Таким образом, первый этап формирования «глобальной цивилизации» начался еще с техносферы («искусственной среды» 1 млн. лет назад, с момента изготовления прачеловеком каменных орудий труда, жилищ). В этом факте обнаруживается технологическая однотипность материальных культур. Каменные топоры позволили первобытному человеку перейти к активному освоению мира. Это явление возникло независимо друг от друга, в разных местах обитания древних людей, и при всех различиях материала, технологии изготовления представляли собой один и тот же механический инструмент, предназначенный для выполнения сходных технических операций. Подтверждение этому служит сходная технология изготовления лука, сохи, меча, посуды и т.д. В понимании М. Мамардашвили подобный опыт, накопленный предыдущими поколениями, составил следующий «горизонт возможностей»^¹. Сейчас мы наблюдаем продолжение формирования «глобальной цивилизации» на примере создания эры информационных технологий.

«Глобальная цивилизация» находится «внутри» «Универсальной истории», она образует часть материального мира, в соответствии с этим образует «вертикальный» структурный процесс.

Возникает вопрос, возможно ли действительно такое слияние народов мира в одно целое, и готова ли каждая личность в отдельности воспринять себя частью большого глобального общества, в котором не будет места национальной и культурной идентификации?

Негативный характер глобализации от части заключен в том, что она стирает культурные грани, разрушает национальную идентичность. Порой это происходит против воли и не готовности отдельных народов принять новые ориентиры. В результате чего мы наблюдаем межкультурную напряженность в мире. Возможно, именно на этот факт опирается американский политолог С. Хантингтон, когда предсказывает, что XXI век будет веком «войн по линии разлома». Ядром всякой цивилизации (культуры) является религия, и религиозные убеждения наиболее укорены и устойчивы в сознании народов, поэтому С. Хантигтон заявляет, что следующая мировая война будет войной цивилизации, причем преимущественно на почве религиозных предпосылок.

Но у данного вывода есть свои оппоненты,^² возможная война будет не религиозной, а этнической, о чем свидетельствуют нынешние локальные столкновения, (Нагорный Карабах, Абхазия, Курдистан и другие регионы). На данных примерах мы видим усиливающиеся тенденции к этническому обособлению и сепаратизму на фоне происходящих в мире объединения экономических и политических процессов, образования мировой системы коммуникаций, осуществления совместных действий по охране окружающей среды.

Таким образом, мы наблюдаем амбивалентное состояние современной цивилизации, проявляющееся в распаде на два древа – Восток и Запад. В общем эти два мира можно представить как взаимодействие двух обществ – традиционного и техногенного. Подобное единство возможно лишь при взаимопроникновении достижений и ценностей традиционалистского Востока и техногенного Запада. Поэтому стоит обратить внимание на то, что каждая из культур (цивилизаций) – Восток и Запад, имеет свой особый генотип и внутреннюю логику развития. Интеграция культур, в смысле образования единой (мировой) культуры с последующим слиянием народов в обозримом будущем в один глобальный этнос представляется сложным процессом. Ученые-психологи это доказывают своими исследованиями. Так, например, идентификационные признаки этнических культур связаны с функциональной асимметрией мозга^¹. Генетический фактор определяет межкультурные различия, в том числе типы мышления, заключенные в межполушарной (мозговой) асимметрии. Логико-вербальное отражение мира, а так же чтение и счет связаны с деятельностью левого полушария головного мозга, данный тип мышления характерен для представителей западной культуры. Оперирование образами, ориентация в пространстве, различение музыкальных тонов, мелодий и невербальных звуков, распознавание сложных объектов, а также возникновение сновидений определяются деятельностью правого полушария, что характерно для представителей восточных культур^². Поэтому западно-восточный синкрисис идей и верований затруднен как по генетическим, так и по сущностным основаниям. Диалог западной и восточной культур не столько немыслим, сколько сложен в силу коренной разновидности цивилизационных начал.

Поэтому, на первых этапах интеграции, при осознании гетерогенности цивилизаций, возможны в основном деловые и практические отношения. Помимо этого, становление «глобального общества» признается естественным процессом, так как, каждая локальная цивилизация независимо от времени и места проходит одни и те же этапы развития. Это свидетельствует о единстве локальных цивилизаций в эволюции вселенского универсума. В рамках «Универсальной цивилизации» происходит интегрирование разных культур. Но данный процесс – это сложный и трудный путь, который требует взаимопонимания людей, воспитанных в разных культурных традициях.

ДУХОВНО-НРАВСТВЕННАЯ КУЛЬТУРА

ОБЩЕСТВА КАК РЕЗУЛЬТАТ
ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ

Киреева Н.В.

г. Белгород, БелГИКИ

В сентябре 1875 года Ф.И. Тютчев в одном из писем поднимает вопрос о нравственности власти: «В истории человеческих обществ существует роковой закон, который почти никогда не изменял себе. Великие кризисы, великие кары наступают обычно не тогда, когда оно царствует и управляет во всеоружии силы и бесстыдства. Нет, разрыв разражается по большей части при первой робкой попытке возврата к добру, при первом искрении, быть может, по неуверенном и несмелом поползновении к необходимому исправлению. Тогда-то Людовики шестнадцатые и расплачиваются за Людовиков пятнадцатых и Людовиков четырнадцатых».

Поэт как бы предупреждает из далекого прошлого, что расплата за всякое зло настает обязательно, но тогда, когда чинящий зло вдруг осознает безнравственность своих действий и пытается исправить свою ошибку.

Эти строки напрямую касаются формирования духовного климата нации в различные исторические периоды. Мы рассматриваем духовный климат как среду, в которой формируется и функционирует личность, как социальную основу для духовного развития, формирования духовности.

В.П. Бранский под духовностью понимает следование социальному идеалу и тем моральным нормам, которые определяются этими идеалами.

Является ли духовность нации прочным личностным образованием людей или ее эволюция зависит от политических установок государства?

Для России дореволюционного периода была характерная глубокая вера народа в Бога, в царя. Насколько прочной была духовность общества в целом, если рассматривать ее с религиозных позиций?

Глубоко верующий российский народ за достаточно короткий период уничтожил большую часть церквей и храмов, срывая их купола, сжигая иконы, оскверняя приходы, разрушая веру. В основе их действий далеко не всегда лежала добрая воля человека.

Причина, таким образом, может заключаться либо в низком уровне духовно-нравственной культуры большей части граждан дореволюционной России, либо в необходимости адаптации к новым государственным порядкам, к новой государственной политике. Мы не берем ту небольшую часть наследия, которая относилась к категории воцерковленных и достойно несла свой крест в период забвения Русской Православной Церкви.

Государственная политика Советского Союза постепенно изменила сознание народа: те, кто были «без веры и царя в голове «, легко вошли в нее; те, в сознании которых духовность была определяющим показателем, приспособились к новым условиям жизни.

Советский период, придавший религию полному забвению, смоделировал свою «коммунистическую веру», сформированную и поддерживавшую своей коммунистической идеологией. Таким образом, вера, государственная политика формировала новую самость народа определенного периода, укрепляли его национальную гордость.

В постсоветский период – период хаоса и неразберихи в сознании народа – под флагом деидеологизации и деполитизации общества, государство в определенной степени устранилось от проблем формирования духовности и нравственности россиян, воспитательной функции в целом.

Следуя теории «вакуума», российское общество в 90-е годы прошлого столетия , как уже говорилось выше, во мраке лжесвободы вступившее в период деидеологизации и деполитизации, показалась лакомым и, главное, легко доступным куском. Такой она нравилась тем, кто на политической, экономической и религиозной арене стремился поработить наш народ духовно. Духовное обнищание нации начинало осознаваться и на государственном уровне.

Одна из попыток заполнить вакуум в сфере духовности была предпринята сторонниками Сон Мён Муна на первой Всероссийской конференции «Духовное обновление и Школьное Образование в России» 1-9 ноября 1992 года в Крыму, в работе которой мне довелось принимать участие.

Конференция носила антиправославный характер, направленный на снижение авторитета Русской Православной Церкви, и явилась свидетельством недальновидности тогдашнего Министерства образования, направившего на конференцию в Крым сотни руководителей школ. Однако ценным на конференции была аргументация необходимости восстановления системы ценностей в нашей стране. Уже тогда американцами-организаторами конференции, отмечалось, что состояние системы образования на сегодняшний день является крайне опасным и непредсказуемым. Это можно ясно видеть в потере системы нравственных ценностей, отсутствии чувства цели и смысла существования среди значительной части молодежи нашего общества.

В обращении к участникам Конференции подчеркивалось, что распад Советского Союза и отказ от системы морали, основанной на старом коммунистическом мировоззрении, привел к возникновению значительных проблем в России и всем бывшем Советском Союзе. Возникла пустота, которая должна быть заполнена. Какого рода ценности будут управлять новым развивающимся обществом? Законы джунглей? Западный материализм? Какие-то новые навязываемые государством системы? Или что-то более конструктивное?

Не только Россия стоит перед этим выбором, на Западе также ощущается кризис системы ценностей. Кризис системы ценностей в сегодняшнем мире представляется универсальным. И, может быть, более всего нам сегодня необходима новая философия образования, которая могла бы дать направление и руководство молодежи, помогла бы молодым людям принимать ответственные решения, особенно при выборе пути построения будущего общества. Мы верим, что такого рода философия должна быть основана на твердой системе моральных и этических ценностей, которые берут свое начало в ясных универсальных принципах. Такого рода образование сможет вдохновить нашу молодежь на поиск истинного своего воплощения в жизни и даст им конструктивное видение будущего.

Речь шла о проблеме философии образования, которая связана с целями, идеалами и соответствующими им формами образования.

Все хорошо, если не считать, что решение проблемы отводилось американцами пропагандирующими теорию ее основателя преподобного Сон Мулен Муна. Именно ими были разработаны учебники и учебные пособия, которые предлагались участникам конференции для проведения экспериментальной деятельности во вверенных им школах. И как бы сейчас ни казалось странным, но многие, ошалев от такого откровенного признания Бога и роли религии в духовно-нравственном воспитании детей и молодежи после десятков лет безбожия, приобретали методические комплексы и готовы были не только сами жить по Муну, но и учить детей. Цитируя Библию, «американцы – муновцы» одновременно практически перечеркивали значимость Русской Православной Церкви, возлагая миссию духовного возрождения на себя.

Организаторы конференции оплачивали участникам дорогу, обеспечивали бесплатным питанием, проживанием в Гурзуфе в первоклассном санатории, дарили всем подарки… Зачем? Что заставило их нести огромные затраты, собрав директоров школ со всех концов нашей огромной страны? Ответ очевиден. Ими двигало стремление заполнить духовный вакуум многомиллионного народа.

Проблему духовно-нравственного воспитания, о которой длительный период, на наш взгляд, целенаправленно умалчивалось, рассматривают сегодня как одну из приоритетных проблем не только с точки зрения социально-культурной деятельности, но и в деле «обеспечения национальной безопасности страны» в целом. Значимым субъектом воспитания духовности и нравственности в целостном воспитательном процессе человека является Православная церковь.

Изменяющаяся социокультурная ситуация в России характеризуется всплеском не только интереса, но и реальных действий по возрождению православной духовно-нравственной культуры россиян. Не обошёл этот процесс и высшие профессиональные образовательные учреждения.

Возрождение духовно-нравственных традиций, исторически сложившихся в нашей стране, уклада жизни и форм национального опыта является на современном этапе одним из важнейших средств формирования духовно-нравственной культуры.

Сегодня в нашей стране уже – не период осознания важности духовно-нравственного воспитания. Сегодня – время реальных действий. Сегодня намечена тенденция на отход от критиканства и перекладывания вины на безадресный социум, молодежь и заграницу.

Можно с уверенностью говорить, что образовательные учреждения много сил и времени отдают сегодня воспитанию, как приоритетному направлению в образовании. Однако весь социальный негатив, который мы имеем (наркомания, пьянство, бездуховность, развал семейных отношений, деградация родительских позиций, охвативших страну и прогрессирующих в своём развитии) оказался сильнее нас. Возникают вопросы: Почему? Где мы не срабатываем? Почему образовательные учреждения вынуждены бороться и искоренять то, чему позволили сформироваться все субъекты воспитания и мы в том числе? Какие пути могут быть эффективными в противостоянии современному, разрушающему душу социуму?

Коллектив нашего института в поисках ответа на эти и другие вопросы единодушно избрал путь опоры в воспитательной деятельности на православную педагогику, основой которой является не внешний поиск, не количественный, а качественный показатель воспитания души. Именно с этих позиций организована работа методологического семинара «Интеграция светского и православного воспитания в современных условиях» и теоретического семинара для желающих студентов «Найти себя».

Прежде всего, напрашивается вопрос: почему именно православная педагогика?

православный подход к решению проблем образования и воспитания предполагает духовное осмысление жизненных явлений и следование духовно-нравственным представлениям о человеке.
особенностью нашего народа является практическое совпадение народных и православных воззрений; русская педагогика – православная по сути;
православие составляет самое существенное господствующее содержание жизни нашего народа, а религиозная сторона культурной деятельности составляет принадлежность России;
привлекает и наличие теоретического обоснования процесса духовно-нравственного становления личности как единого, неразрывно совершающегося в различных сферах жизнедеятельности;
очень важно, на наш взгляд, что показателем развития в православной педагогике является сам человек: его душа, его личная история, которая вливается в историю человечества;
кроме того, содержание образования в вузе культуры позволяет активно культивировать народную культуру, традиции и обычаи наших предков, утрата которых неминуемо приведёт к деградации общества.

Возвращение к духовно-нравственным традициям отечественного образования и воспитания приводит нас к восстановлению утерянной полноты в сфере педагогики.

Сегодня очень актуален поиск условий взаимодействия учебных заведений и Церкви, интеграция «светского» и «православного» во имя спасения России. Теоретический поиск этих условий рано или поздно приведет нас к проблеме знания и веры.

Во многих отношениях нынешнее время очень нестабильно и опасно дли России. Но организаторы конференции, о которых говорилось выше, отметили, что это также время удивительных возможностей построить новую Россию.

Но каким путём? Не путём же прихода Муна в виде Бога? Попытки «мунизации», массовой католизации нашего общества – лишь свидетельство желания задушить сначала нашу исконно русскую веру, а затем и нас как нацию.

Без веры, без духовности и нравственности народ безлик. Пробуждению национального сознания российского народа на современном этапе способствует и государственная политика, направленная на возрождение духовности и нравственности, и миссионерская деятельность Русской Православной Церкви и других религиозных конфессий.

ТЕОРИЯ ЕВРАЗИЙСТВА:
ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ

Корженко О.М.

Белгород, БелГИКИ

Проблема цивилизационно-культурной идентичности России волнует мыслящих людей нашей страны уже не первое столетие. Причина тому – двойственность нашей социокультурной общности. Последняя (в силу своего географического расположения) развивается на перекрестке цивилизаций Запада и Востока. С одной стороны, мы постоянно ощущаем влияние Запада – притягательного примера для подражания. С другой стороны, большая часть российской территории погружена в азиатские просторы, откуда исходят импульсы влияния восточных культур – древних и современных. Перед нашим социумом давно уже возник закономерный вопрос: как соотносятся в культуре России восточная и западная культурные традиции? Ответ на него никогда не был однозначным, точнее – ответов всегда было несколько.

Здесь следует вспомнить спор славянофилов и западников. Одни отстаивали идею самобытности российского пути развития, другие – считали, что Россия должна аккумулировать все самое ценное, имеющееся в западной культуре.

Несколько иной характер имеют умозаключения евразийцев – Г.В. ернадского, П.Н.Савицкого, Н.С.Трубецкого и др. Согласно теории евразийства, решающим фактором развития народов, их сознания и культур является природно-географическая среда, в которой они живут. Для нашей страны, исходя из этого, определяющим стало ее расположение одновременно в Европе и в Азии. Кроме того, немаловажным представляется здесь и то, что ландшафт России в основном равнинный. В нем практически отсутствуют труднодоступные горы, зато немало речных систем, соединяющих регионы огромной державы. «Нет, – пишет Г.В.Вернадский, – «естественных границ» между «Европейской» и «Азиатской» Россией. Следовательно, нет двух Россий – «Европейской» и «Азиатской». Есть только одна Россия – Евразийская, или Россия – Евразия» (1).

При этом, как полагали евразийцы, природно-географическая и социально-историческая среда сливаются в единое целое. Россия-Евразия, следовательно, представляет собой одновременно географическую, этническую, хозяйственную, историческую и культурную целостность. По словам П.Н.Савицкого, «Евразия как географический мир как бы «предсоздана» для образования единого государства. Но только в конкретном историческом процессе реализуется это единство» (2). В состав этого целостного мира входит множество народов, судьбы которых слиты воедино. Именно в единстве – их сила и залог благополучного, стабильного существования на просторах России-Евразии.

Теория евразийства во многом была порождена революцией 1917 года, последовавшей затем гражданской войной и массовой эмиграцией. В этих условиях изменились привычные представления о мире, встала проблема глобального осмысления происшедшего. «Евразийство порождено необычайно острым чувством дома, точнее, чувством его утраты. В нем слились боль утраты Родины с беспокойством за будущность России и сознанием причастности к ее историческому предназначению» (3).

Сегодня, после распада СССР (утраты «общего дома») и последовавших за ним событий у многих возникают похожие чувства и мысли. Кроме того, в современных условиях остается чрезвычайно важной проблема цивилизационно-культурной идентичности России. В нынешнем российском обществе парадоксально переплетаются западные и восточные социокультурные традиции, что порождает двойственность в самом подходе к национальным интересам. Должны ли мы направлять страну по западному пути развития, или нам ближе русло восточного традиционализма? А может быть, у России свой особенный, евразийский путь? Дискуссия по данной проблеме сегодня ничуть не ослабела. Она во многом подогревается еще и процессом глобализации, постепенно охватывающим все стороны жизни современного человечества.

Задача сохранения в данных условиях своей культурной самобытности, поиск путей для этого является насущной, жизненной потребностью. Здесь хочется процитировать слова Л.Н.Гумилева, которого вполне можно причислить к сторонникам евразийства. Он делает такое заключение: «Конечно, можно попытаться «войти в круг цивилизованных народов», то есть в чужой суперэтнос. Но, к сожалению, ничто не дается даром. Надо осознавать, что ценой интеграции России с Западной Европой в любом случае будет полный отказ от отечественных традиций и последующая ассимиляция» (4).

На крутых поворотах истории всегда требуется определиться: какие мы? куда и с кем идем? какие нам выбрать ориентиры? В этом немало помогает обращение к теории евразийства, ее переосмысление в условиях современности. Таким образом, идеи евразийцев не только не устарели, а, наоборот, приобрели сегодня еще большую актуальность и новое звучание.

Литература

Вернадский Г.В.Начертание русской истории / Г.В.Вернадский. – М.: Айрис-пресс, 2004. – С. 24.
Савицкий П.Н. Геополитические заметки по русской истории // Вернадский Г.В.Начертание русской истории. – М.: Айрис-пресс, 2004. – С. 339.
Егорова Н.В. Русская эмиграция о евразийском пути развития России // Интеллигенция, провинция, Отечество: проблемы истории, культуры, политики / Тезисы докладов межгосударственной научно-теоретической конференции. – Иваново: Ивановский государственный университет, 1996. – С. 396.
Гумилев Л.Н. От Руси до России / Л.Н.Гумилев. – М.: Рольф, 2000. – С. 293.

Blog

Оссии: философская и междисциплинарная парадигма материалы Всероссийской научной конференции г. Белгород, 4-7 октября 2006 года Вдвух частях Часть I белгород 2007