А. В. Карпов (отв ред.), Л. Ю. Субботина (зам отв ред.), А. Л. Журавлев, М. М. Кашапов, Н. В. Клюева, Ю. К. Корнилов, В. А. Мазилов, Ю. П. Поваренков, В. Д. Шадриков

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58

Социальные модели здоровья как объект психологических исследований

Социальная модель здоровья — система взглядов на себя, как субъекта жизнедеятельности и оценка своей жизнеспособности в мире. Такая система формируется в общественном сознании, характерном для данной культуры и преломляется в индивидуальном сознании, обогащаясь и конкретизируясь на основании личного опыта индивида.

На наш взгляд, теоретическая конструкция «социальная модель здоровья» может эффективно исследоваться в контексте теории социальных представлений С. Московичи. Социальные представления — социокультурный механизм объяснения происходящего, комплекс образов, метафор, теорий, порождаемых в коммуникациях, формирующий социальную картину мира [4].

Основной функцией социальных представлений является трансформация пугающего неизвестного в известное; оптимизация коммуникаций; ориентация поведения индивидов и оправдание их социальных отношений; участие в конструировании и поддержании социальной идентичности.

В исследованиях социальных моделей здоровья как сложных интегральных механизмов регуляции поведения человека в мире весьма продуктивной, на наш взгляд, представляется опора на методологические принципы метасистемного подхода, которые позволяют анализировать объект в контексте сложноподчиненной иерархии систем [4]. В контексте такого подхода социальная модель здоровья определяется как полезный результат совместно работающих систем отражения человека и социума, определяющий индивидуальные стратегии жизнеобеспечения в соответствии с принятой системой ценностей и оценку качества жизни. Основная функция социальной модели здоровья — социализация личности в пространстве данной культуры через оценивание себя и мира в контексте своей жизнеспособности и формирование на этой основе адекватных образов действия. С. Мос-ковичи отмечает, что «социальные представления, прежде всего и главным образом, предназначены для того, чтобы сделать коммуникацию непроблематичной в группе, «уменьшить» неопределенность через некоторую степень консенсуса между ее членами». В этом смысле социальная модель здоровья существует как форма социальных представлений, как базовая ментальная установка, а не просто содержательная когнитивная конструкция конкретного субъекта.

В структуре социальной модели здоровья можно выделить три уровня. Системообразующий уровень (смысловые ориентации, смысловые установки и ценности здоровья) является ядерной структурой социальной модели здоровья. Ядро — это стабильная и устойчивая часть представления, связанная с коллективной памятью, с историей группы [5]. Периферия социальной модели здоровья представлена двумя следующими уровнями: интрасистемным (критериальные признаки здоровья) и интерсистемным (способы развития жизнеспособности, укрепления и развития здоровья, характерные для данного культурного контекста). Периферическая часть социального представления конкретизирует значение ядра, это связующее звено между ядром и той конкретной ситуацией, в которой вырабатывается и действует представление. Это своего рода «защитная система» ядра социального представления.

Социальная модель здоровья не является статичной. Она существенно изменяется в ходе исторического развития общества. Трудно согласиться с академиком Н. А. Агаджаняном, указывающим, что представления о том, что значит «быть здоровым» практически неизменны с древности. Как внешние признаки здоровья, так и способности человека, оцениваемые как проявления здоровья, значительно трансформировались в разные культурные эпохи. Функциональные требования к человеку в ведущих для данной эпохи видах деятельности, достижения медицины и науки в целом, влияющие на увеличение жизнеспособности человека — эти и другие факторы с течением времени существенно изменяют социальную модель здоровья. Для исследования культурогенеза социальных моделей здоровья необходим выход за границы концепта актуального регулирования поведения личности, анализ социально-исторического контекста, что и позволяет сделать метасистемный подход.

С позиций метасистемного подхода социальная модель здоровья включена в общекультурный контекст развития данной социальной общности и выступает регулятором социального поведения. Превалирующая мировоззренческая парадигма эпохи, социальные и природные условия выполнения ведущих форм деятельности значительно влияют на понимание того, что есть здоровье человека и какова его социальная и личностная ценность. В социальной модели здоровье соотнесено с такими категориями социальной рефлексии как жизнь, человек, телесность, душа, общество, развитие. Понимание места человека в мире, сущности и смысла его бытия, соотнесение способностей и возможностей при достижении цели — это тот комплекс проблем, характер понимания которых определяет особенности представлений о здоровье в данном обществе. Социокультурная специфика социальных моделей здоровья предполагает реконструкцию мен-тальности человека данного времени [1, 2, 7].

Целью исследования культурогенеза социальных моделей здоровья является попытка наиболее широкого и глубокого понимания современного состояния проблемы. «Прошлое толкует нас», поэтому исторический анализ, как писал М. М. Бахтин, по сути, всегда фрагмент процесса самосознания эпохи. Для анализа культурогенеза моделей здоровья наиболее важно не просто провести хронологическое описание изменения представлений о здоровье в разные эпохи, а выделить «сквозные» принципиальные позиции, определяющие отношение человека к здоровью, понимание его сущности, значимости функциональных критериев. В качестве «этапных» для европейской культуры можно выделить следующие: лапидарная функциональная модель здоровья архаических культур, античная модель эстетичной формы, модель соматического негативизма, мистическая модель здоровья эпохи позднего Средневековья и Возрождения, теологическая структурная модель здоровья, нормативная естественно — научная модель здоровья Нового и Новейшего времени, холическая гуманистическая модель. Культурогенез социальных моделей здоровья нагляднее всего прослеживается в динамике периферийных уровней социальных моделей здоровья. От эпохи к эпохе меняется представления о ведущих признаках здоровья, способах здоровье-сберегающего поведения. И только, при накоплении достаточного количества изменений, происходит качественное изменение ядра: смысла и ценности здоровой жизни.

Социальная модель здоровья — это не дубль образа жизни человека, это сама его жизнь в мире данной культуры. Выступая регулятором поведения, социальные модели здоровья, выполняют функцию универсального культурного адаптера, позволяющего человеку эффективно встраивать свою индивидуальную жизнь в определенные культурно-исторические условия. Взаимосвязь качества модели здоровья субъекта и успешности процессов социализации наглядно проявляется в характерной динамике изменений моделей здоровья людей в сложных жизненных ситуациях, в уровне репрезентации социальных моделей здоровья в идивидуальной жизненной концепции с различным уровнем социальной адаптации [6, 8, 9].

В контексте метадеятельностной методологии исследования, представляет особый интерес анализ процессов, обеспечивающих адаптационную функцию социальных моделей здоровья: проектирование (формирование социокультурных эталонов здоровья), корреспондирование (процесс становления межличностных связей ведущих к формированию социальной адекватности здоровьесозидающей деятельности), концептуализация (самоидентификация личности в социокультурном пространстве доминирующей модели здоровья).

Являясь системными единицами социализации [3], эти процессы выполняют роль методологических контекстов для анализа социальных моделей здоровья.

ЛИТЕРАТУРА

Акопов Г. В. Проблема сознания в психологии. Отечественная платформа. Самара, 2002. 206 с.
ГуревичА. Я. Проблема ментальностей в современной историографии // Всеобщая история: дискуссии, новые подходы. Вып.1. М, 1989. С. 75—89.
Зелянина В. А. Философский анализ проблемы социализации личности: дис. ... кандидата философских наук: 09.00.11. Москва, 2007. 157 с.
Карпов А. В. Метасистемная организация уровневых структур психики. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2004. 504 с.
Московичи С. Социальное представление: исторический взгляд // Психологический журнал. 1995. № 1—2. С. 3—18.
Психолого-педагогические технологии обучения здоровому образу жизни / Под ред. Н. В. Яковлевой. Рязань, 2007. 234 с.
Шкуратов В. А. Историческая психология. М., 1997. 505 с.
Яковлева Н. В. Современные социально психологические подходы к исследованию здоровья личности // Материалы IV съезда психиатров, наркологов, психотерапевтов, медицинских психологов Чувашии. Чебоксары, 2010.

С. 375—376.

9. Яковлева Н. В. Здоровье как предмет психологического исследования.

Рязань, 2002. 186 с.

О. Н. Якунина

Развитие методов психологической диагностики больных эпилепсией

Современное психологическое исследование особенностей психики больных эпилепсией охватывает все аспекты психологической диагностики, развивающиеся на протяжении ряда лет. Совокупная оценка когнитивной, эмоциональной, поведенческой и социальной сферы больного достигается использованием психологических методик, получением качественной и количественной оценки психологических феноменов различных уровней: от характеристик сенсомо-торной деятельности, памяти, внимания, мышления, особенностей эмоционального реагирования до интегральных характеристик интеллекта, системы отношений, механизмов психологической защиты, ко-пинг стратегий. Количественная оценка результатов исследования позволяет применять методы математико-статистического анализа.

Психологическое исследование при эпилепсии имеет свои специфические особенности, обусловленные характером болезненного процесса. Тактика психологической диагностики и коррекции соотносится с актуальным состоянием здоровья пациента, стадией болезненного и лечебного процесса, его жизненной ситуацией. Она различна при прогредиентном и благоприятном течении заболевания. Психологическая диагностика, проводимая на разных стадиях заболевания, прослеживает динамику изменений личности больных, как в процессе развития болезни, так и при регрессе ее клинических проявлений, при достижении контроля над припадками, давая информацию о типе течения заболевания. Под влиянием медикаментозной терапии может происходить редукция клинических проявлений заболевания, вплоть до исчезновения припадков и достижения ремиссии заболевания. Поэтому проводится динамическое психологическое исследование, как в условиях стационара, так и на всех этапах реабилитации. Результаты лонгитюдинального исследования в процессе становления ремиссии припадков наглядно показывают нормализацию структуры личности пациентов.

В связи с полифакторной обусловленностью психических проявлений при эпилепсии лишь комплексное многомерное психологическое и клинико-психологическое обследование с одновременным учетом структурно-морфологических, психофизиологических, клинических, психологических и социальных факторов может дать целостную характеристику личности больных эпилепсией.

Психологическое обследование больных эпилепсией началось в конце XIX века и имело два направления. Одно из них связано с изучением влияния отдельного припадка на изменения психики больного, другое — с исследованием стойких нарушений психики. В рамках первого направления изучались особенности речевой деятельности, восприятия, внимания, умственной работоспособности непосредственно перед приступом и после него. Анализировалось влияние интервалов времени и последовательность дезорганизации и восстановления психической деятельности, нейрофизиологические механизмы ее нарушений (A. Pick, 1891; М. И. Середина, 1952; Р. С. Росляков, 1970). Второе направление исследований, в которых изменения психики рассматриваются как постоянные, характерные черты больного, наиболее многочисленно по числу работ и многообразию подходов. Первые экспериментальные работы касались в основном изучения интеллектуально-мнестических функций. По мере развития методов психологической диагностики, стало возможным экспериментальное изучение всей совокупности личностных проявлений больных эпилепсией.

Изучение различных аспектов внимания и умственной работоспособности проведено В. Я. Анфимовым в 1908 году. Исследованию памяти посвящены работы И. Ф. Черткова (1910), мышления — работы R. Ganter (1908), А. Н. Бернштейна (1912, 1922). Начиная с конца 1930-х гг., наряду с патопсихологическими исследованиями внедряются и нейропсихологические методы. Благодаря этому появилась возможность более тонкой диагностики локальных поражений головного мозга при эпилепсии. Современными исследователями проведена большая работа по стандартизации нейропсихологических методик (Л. И. Вассерман, С. А. Дорофеева, Я. А. Меерсон, 1974). В 1937 году А. Е. Петровой проведено первое комплексное изучение познавательной деятельности больных эпилепсией (одновременно изучались особенности восприятия, памяти, внимания и мышления). С появлением первых личностных методик становится возможным более всестороннее изучение особенностей личности больных эпилепсией. В работе J. Delay и его сотрудников (1955) использовалась проективная методика Роршаха. В работах ряда зарубежных авторов в 60-х годах стала применяться многопрофильная личностная методика MMPI. В эти же годы для оценки интеллекта больных эпилепсией широко применяется методика Д. Векслера.

Экспериментальное изучение особенностей эмоциональных состояний через восприятие цветовых оттенков проведено В. М. Блей-хером с помощью теста Люшера в 1976 году. В 1970-х гг. появляются экспериментальные работы по изучению системы отношений больных эпилепсией. Одна из первых это работа В. И. Хижнякова (1971), где с помощью методики «Незаконченные предложения» изучались взаимоотношения в семье. Исследование самооценки больных эпилепсией методикой Т. Лири предпринято Л. И. Вассерманом с соавторами (1985). В 1989 году опубликована работа по изучению типов отношения к болезни отечественной методикой «ТОБОЛ» (Л. И. Вас-серман, 1989).

Методы психологической диагностики используются для изучения изменений, происходящих в психической сфере больного под влиянием противоэпилептической терапии. Этим вопросам посвящены работы ряда авторов (В. И. Морозов, О. Н. Якунина, 1974; Л. И. Вассерман,

О. Н. Якунина, 1977; О. Н. Якунина, 1983; С. А. Громов, О. Н. Якунина, 1987; О. Н. Якунина, 1995 и др.). В них ученые пытаются найти психологические критерии эффективности терапии эпилепсии и, опираясь на них, применить наиболее оптимальные способы лечения.

Психологическое исследование проводится на разных стадиях заболевания. Особенности больных в инициальном периоде заболевания рассматриваются группой исследователей (С. А. Громов, О. Н. Якунина, В. Т. Анфиногенов, Е. В. Машукова, 1992; С. А. Громов, О. Н. Якунина, В. Е. Машукова, 1994; О. Н. Якунина, 1995 и др.). Имеются работы, посвященные психологическому обследованию пациентов с ремиссией эпилептических припадков (Н. И. Горбачева, А. И. Фрид-лянский, 1970; А. И. Фридлянский, 1971; В. В. Берденникова, 1975; С. А. Громов, Т. Н. Федотенкова, О. Н. Якунина, 1982; О. К. Лепен-дина, 1984; Т. Н. Федотенкова, О. Н. Якунина, 1987 и др.).

В последние годы усилился интерес ученых к субъективной оценке больными эпилепсией состояния своего здоровья, успешности лечения, социального статуса и т. д. Более полному пониманию субъективного мира больного, его «внутренней картины болезни» способствует изучение качества жизни больных эпилепсией с помощью методики ВОЗКЖ—100. Методика охватывает все основные аспекты жизни пациента, ее показатели носят интегральный характер, прошли международную апробацию. Полученные с ее помощью результаты дополняют изучение когнитивной, эмоциональной и поведенческой сферы традиционными психологическими методиками (Н. Г. Незна-нов, С. А. Громов, В. А. Михайлов и др., 2005). Последние годы активно изучаются проблемы стигматизации и самостигматизации больных эпилепсией (В. А. Михайлов, А. В. Посполит, Н. Ф. Михайлова,

Ю. Е. Мироненко, О. Н. Якунина, 2008).

Представленные этапы развития психологической диагностики при эпилепсии наглядно показывают, как расширяется область эмпирического изучения психологических характеристик пациентов по мере создания и апробации методик, позволяющих объективно оценить особенности их психической деятельности. Результаты психодиагностики используются для решения жизненных проблем больных в структуре психологического консультирования и психологической коррекции.

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ И ПРИКЛАДНОЙ ПСИХОЛОГИИ: ТРАДИЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ

Материалы Всероссийской научно-практической конференции

В трех частях ЧАСТЬ I

19-21 мая 2011 г. Ярославль

Ответственный редактор Карпов А. В.

Технический редактор Кудрина Н. В. Компьютерная верстка: Петухова Е. Ю. Корректоры: Виноградова В. А., Александрова В. Ю.

Подписано в печать 10.05.2011. Формат 60 х 90/16. Бумага офсетная. Гарнитура NewtonC. Усл. печ. л. 41. Печать офсетная. Тираж 100 экз. Заказ № 3594.

Отпечатано в ОАО «Рыбинский Дом печати» 152901, г. Рыбинск, ул. Чкалова, 8 e-mail: printing@yaroslavl.ru www.printing.yaroslavl.ru

Blog

А. В. Карпов (отв ред.), Л. Ю. Субботина (зам отв ред.), А. Л. Журавлев, М. М. Кашапов, Н. В. Клюева, Ю. К. Корнилов, В. А. Мазилов, Ю. П. Поваренков, В. Д. Шадриков