Geum.ru

Книга третья: Философия XIX xx в

Вид материалаКнига

Содержание


Психоанализ и философия
Подобный материал:
1   ...   28   29   30   31   32   33   34   35   ...   63

партии. Наиболее последовательно идеи Маркса пытались соединять с

учением Фрейда представители так называемого неофрейдизма.


Первоначально этот вариант психоанализа разрабатывался в Бер-

линском психоаналитическом институте в годы Веймарской республики

и во Франкфуртском институте социальных исследований в 30-е годы.

В эмиграции одни "левые" психоаналитики (О. Фенихель, 3. Берн-

фельд и др.) быстро забыли о своих социалистических симпатиях, тог-

да как другие пришли к ревизии целого ряда центральных положений

метапсихологии Фрейда, соединяя ее с марксизмом, американской соци-

ологией и культурной антропологией. Наибольшую значимость имели

труды К. Хорни, Г. С. Салливана и Э. Фромма.


Самое название - "неофрейдизм" - передает двойственность по-

ложения тех, кто пересмотрел важнейшие догматы Фрейда, оставив

почти в неприкосновенности технику и общую методологию психоана-

лиза. Обычно неофрейдизм расценивается как "культуралистская" школа,

противостоящая "биологизму" Фрейда и его последователей. Эта ха-

рактеристика верна лишь отчасти. Хотя бы потому, что американские

фрейдисты сами достаточно далеко отошли от многих положений учи-

теля. В русле так называемой "эго-психологии" (и доныне остающейся

господствующим теоретическим направлением в американском фрей-

дизме) - основания ее заложила еще при жизни своего отца Анна

Фрейд - произошла переоценка отношения Я и Оно. Теоретики

эгопсихологии (Гартман, Крис, Рапопорт) по существу отказались от

философских умозрений Фрейда, которые не отвечали неопозитивистс-

ким критериям научности. Они приложили немалые усилия для приспо-

собления психоанализа, во-первых, к академической психологии и пси-

хиатрии и, во-вторых, к новой культурной среде. Если можно говорить

о влиянии американской культуры на психоаналитическую теорию, то'

его обычно находят в оптимистическом пафосе американских аналити-

ков: все конфликты разрешимы; усиливая слабое Я пациента, аналитик

приспосабливает его к окружающему миру, помогает решать проблемы,

снимает невротические симптомы, препятствующие прирожденному че-

ловеку стремлению к счастью (понимаемому как способность то эффек-

тивно работать и зарабатывать, то вступать в приносящие наслаждение

сексуальные отношения). Не только Хорни писала о неоправданно пес-

симистическом видении человеческой природы у основателя психоана-

лиза - так считали практически все американские аналитики. Более

того, эгопсихологи, пересмотрев редукционистские схемы Фрейда, сде-

лали психоанализ приемлемым для американских социологов. Сторон-

ником эгопсихологии был, например, Э. Эриксон, который никогда не

конфликтовал с фрейдовской ортодоксией, но в работах которого со-

вершенно очевидно осуществляется сходный с неофрейдистами пере-

смотр метапсихологии.


Однако Хорни и Фромм не отрицали биологической природы чело-

века, пересматривая только механистические модели Фрейда, позаим-

ствованные из естествознания XIX в. В отличие от "эгопсихологов",

они не скрывали своих разногласий с Фрейдом. Э. Фромм не без

оснований писал о лицемерии "ортодоксов", тайком, не вынося сора из

избы, отказавшихся к 50-м годам от тех самых положений Фрейда,

которые еще в 30-е годы критиковали неофрейдисты. Отличие нео-

фрейдизма от ортодоксии заключается не в том, что одни держатся

"биологии", а другие - "социологии" или "культурологии". По-разно-

му понимается не только биологическая природа человека, но и соци-

ально-культурная реальность. Если эго-психология в том или ином виде

сочеталась со структурным функционализмом или символическим инте-

ракционизмом, то неофрейдисты явно предпочитали марксистскую со-

циологию.


Начало такой ревизии фрейдизма положила К. Хорни своими рабо-

тами по женской сексуальности. Она провела радикальную дебиологи-

зацию психоанализа, подчеркивая роль социального фактора в невро-

зах. Г. С. Салливан обратил основное внимание на межличностные

отношения, связывая неврозы с нарушениями в процессах коммуника-

ции, а не с фиксациями либидо в раннем детстве. Неофрейдистами

была основана собственная ассоциация и ряд исследовательских инсти-

тутов, которые активно действуют в США и сегодня, отталкиваясь

прежде всего от учения Хорни. Но наибольшую известность за преде-

лами собственно психологии и психотерапии получили работы Э. Фромма.


Эрих Фромм (1900-1980)


Эрих Фромм известен прежде всего своими многочисленными кни-

гами. У него сравнительно мало последователей, причем членами не-

большого Международного общества Э. Фромма состоят в основном

не практикующие врачи-психоаналитики. Своей школы Фромм не со-

здал, вероятно, уже потому, что был, так сказать, вечным диссидентом.

Он последовательно расставался с фрейдизмом, с Франкфуртским ин-

ститутом социальных иследований, с неофрейдистской ассоциацией Хорни,

с Социалистической партией Америки, одним из основателей которой

он был в 50-е годы. Кажется, только правозащитные организации не

вызывали у него возражений: он самым активным образом участвовал

в кампаниях против политических репрессий в самых разных странах;

по завещанию Фромма все гонорары за посмертные издания его книг

получает Amnesty International.


Получив социологическое образование в Гейдельберге, Фромм при-

общился к психоанализу в Берлинском психоаналитическом институте,

сотрудничал с основателями Франкфуртской школы Т. Адорно и М.

Хоркхаймером. После прихода нацистов к власти он эмигрировал в

США, а с 1949 г. четверть века работал в Мексике, создав там психо-

аналитический институт. Первой книгой, принесшей Фромму широкую

известность, было "Бегство от свободы" (1941). В ней содержатся

основные положения его концепции, развитые затем в двух десятках

книг - "Человек для самого себя", "Здоровое общество и его враги",

"Забытый язык", "Анатомия человеческой деструктивности", "Иметь

или быть?" и др.


И "гуманистический психоанализ" Фромма, и его "демократический

социализм" определяются видением человеческой природы, отличным

как от биологического редукционизма Фрейда, так и от различных

социологических теорий "среды", превращающих человека в игрушку

внешних сил. "Человек - не чистый лист бумаги, на котором культура

пишет свой текст". Имеется некая человеческая природа, сохраняюща-

яся во всех изменениях и во всех культурах. Она ставит границы для

социальных "экспериментов", она служит критерием для оценки тех

или иных экономических и политических режимов как способствующих

или препятствующих свободной реализации этой природы. И современ-

ный капитализм, и "реальный социализм" осуждались Фроммом не про-

сто как несправедливые или недемократичные, но как враждебные са-

мой человеческой природе, производящие "психических калек".


Природу человека, согласно Фромму, не следует понимать субстан-

циалистски, поскольку неизменным ядром ее являются не какие-то по-

стоянные качества или атрибуты, но противоречия, называемые Фром-

мом экзистенциальными дихотомиями. Человек - часть природы, он

подчинен ее законам и не может их изменить, но он же все время

выходит за пределы природы; он отделен от мирового целого, бездо-

мен, но стремится к гармонии с миром; он конечен и смертен, знает об

этом, но пытается реализовать себя в отпущенный ему недолгий век,

утверждая вечные ценности и идеалы; человек одинок, сознает свою

обособленность от других, но стремится к солидарности с ними, в том

числе с прошлыми и будущими поколениями. Экзистенциальная проти-

воречивость служит источником специфических для человека потреб-

ностей, поскольку, в отличие от животного, он лишен равновесия, гар-

монии с миром. Эту гармонию ему приходится всякий раз восстанавли-

вать, создавая все новые формы соотнесенности с миром, которые,

однако, никогда не бывают окончательными. Экзистенциальные дихо-

томии неустранимы. Разрешимы для человека исторические противоре-

чия, вроде современного разрыва между ростом технических средств и

неспособностью их должным образом использовать во благо всего че-

ловечества. На экзистенциальные противоречия каждый из нас дает

свой ответ, причем не только умом, но всем своим существом. Поэтому

природа человека определяется Фроммом не как биологически задан-

ная совокупность влечений - это всегда уже "вторая природа", ос-

мысленный ответ, как целостное отношение к миру. Таким ответом

могут стать стремление к свободе, справедливости, истине, но в равной

степени - и ненависть, садизм, нарциссизм, конформизм, деструктив-

ность. В отличие от инстинктов, или "органических влечений" Фрейда,

такие специфические для человека черты Фромм называет "укоренен-

ными в характере страстями". Социально-исторические обстоятельства

способствуют или препятствуют тем или иным проявлениям человечес-

кой природы, но эти черты - непреходящие вечные спутники челове-

чества.


Характер определяется Фроммом как "относительно стабильная си-

стема всех неинстинктивных стремлений, через которые человек соот-

носится с природным и человеческим миром". Наследуемые психофи-

зиолоогические свойства - темперамент, инстинкты - лишь в малой

мере детерминируют способ взаимоотношения человека с миром. Сади-

стом может стать и флегматик, и меланхолик. Характер - это замести-


тель отсутствующих у человека инстинктов. Органические влечения у

людей примерно одинаковы, индивиды различаются теми страстями,

которые занимают господствующее положение в их характере - имен-

но в этом смысле Гераклит говорил о характере как "роке" для человека.


Характер снимает с индивида бремя решения всякий раз, когда тре-

буется действие: он задает типичный для данного человека способ вос-

приятия идей и ценностей, отношения к другим людям. Личность как

бы "инстинктивно" ведет себя в соответствии со своим характером.

Скупец не задумывается, копить ему или тратить - его влечет сбере-

жение. Именно в этом смысле Фромм предлагает употреблять термин

"влечение" - речь идет не об инстинкте, а о "страсти", которая вос-

принимается носителем такого характера как нечто само собой разуме-

ющееся и "естественное".


Такого рода дебиологизация влечения ведет к пересмотру понятия

"бессознательного". Фромм отвергает субстанциалистское понимание

Фрейда и локализацию бессознательного (Оно). Понятия "сознатель-

ное" и "бессознательное" суть функциональные термины, относимые к

субъективным состояниям психики индивида. Сознание не равнозначно

интеллектуальной рефлексии, поскольку последняя является лишь ма-

лой частью того, что нами осознается. Каждый из нас отдает себе отчет

о том, что дышит, но это не значит, что мы все время думаем о дыха-

нии. Сознание не есть нечто более высокое, чем бессознательное: со-

держание сознания многих людей нельзя оценить иначе, как фикции,

клишированные образы и иллюзии. В свою очередь, человеческое бес-

сознательное не есть нечто "животное", поскольку к неосознаваемому

относятся и многие высшие устремления и черты характера человека.

"По своему содержанию бессознательное не является ни добром, ни

злом, ни чем-то рациональным или иррациональным - в нем есть и то,

и другое, все, что является человеческим'"". Всякая социальная систе-

ма создает совокупность "фильтров", не пропускающих в сознание те

или иные содержания. Такая "цензура" происходит уже на уровне дан-

ного языка, на уровне логики, принимаемой за нечто само собой разу-

меющееся; вытесняются (прежде всего воспитанием) и многие чувства,

которые считаются нежелательными в данном обществе. Индивидуаль-

ные табу связаны с социальными запретами, а характер данного челове-

ка находится в зависимости от того, что Фромм называет социальным

характером.


Человек живет не сам по себе, он является членом какой-то конк-

ретной исторической группы (рода, племени, класса, нации). Каждое

такое сообщество обладает некими общими для ее членов чертами, по-

скольку все они живут в примерно одинаковых исторических обстоя-

тельствах и должны приспосабливаться к условиям природной и соци-

альной среды. Мир древнеегипетского крестьянина отличается от мира

средневекового рыцаря или жителя современного мегаполиса. При этом

каждая группа заинтересована в развитии определенных психических

черт: ее члены "должны желать делать то, что они обязаны делать для

нормального функционирования общества"". Семья служит "психичес-

ким агентом" общества, поскольку в ней осуществляется первичная

социализация, способствующая формированию именно такого "соци-

ального характера", т. е. общей для большинства членов группы струк-


туры характера, выступающей как образец для подражания и как норма

для данного общества.


Эти нормы, типичные установки и ориентации также не осознаются

индивидом, будучи усвоенными в раннем детстве. Они функциональны,

пока общество стабильно, но во времена значительных общественных

перемен консервативность социального характера препятствует необхо-

димым реформам. Функциональность социального характера, "нормаль-

ного" для конкретного общества, не означает того, что он является

чем-то положительным. Приспосабливаться индивидам приходилось и к

тоталитарным диктатурам. Фромм критикует современный капитализм

на уровне описания господствующего типа социального характера, а

его чертами для него непременно оказываются конформизм, накопи-

тельство ("анальный характер" Фрейда) и даже растущая деструктив-

ность - вплоть до "некрофилии". Но даже там, где речь идет не об

индивидуальных и социальных патологиях, Фромм выступает как кри-

тик индустриально-технической цивилизации. Например, индустриаль-

ное общество требует дисциплины, порядка, пунктуальности, и эти чер-

ты развиты у современных европейцев в значительно большей мере,

чем у их предков XVI-XVII вв., живших до промышленной револю-

ции. Эти черты должны усваиваться не по одному принуждению, они

должны стать желанными, на них делается ударение в процессе воспи-

тания, они одобряются, тогда как противоположное им поведение осуж-

дается. Но за все приходится платить, и развитие таких черт сопровож-

дается упадком спонтанности, непосредственности, открытости другим

людям. Рационально управляемое общество оборачивается механичнос-

тью поведения и мышления: "Люди во все большей степени делаются

автоматами, производящими машины: разумность первых уменьшается

вместе с ростом интеллекта вторых". Роботоподобные люди, облада-

ющие самой совершенной техникой, просто опасны и для себя самих, и

для всего живого на Земле. К тому же, сделавшись Големом, человек

не может оставаться психически здоровым существом.


Критику современной цивилизации питают у Фромма религиозные

истоки. В одном из своих интервью он заметил, что средневеково-

общинная традиция всегда была для него точкой отсчета. И "гуманис-

тический психоанализ", и "демократический социализм" Фромма непос-

редственно связаны с его религиозными исканиями: библейские проро-

ки, христианские мистики, даосизм и буддизм имели для него не мень-

шее значение, чем Фрейд или Маркс. Сторонников "гуманистической

религии" Фромм находит среди представителей всех вероисповеданий,

противопоставляя их воззрения идолопоклонству и превращению церк-

ви в инструмент социального контроля.


Хотя Фромм приложил немалые усилия, направленные на синтез

идей Фрейда и Маркса (прежде всего "Экономико-философских руко-

писей 1844 г."), его вряд ли можно отнести к направлению, получивше-

му название " фрейд омарксизм". Родоначальником последнего являет-

ся В. Райх, полузабытые труды которого стали настольной книгой

многих студентов-бунтарей конца 60 - начала 70-х годов. Другим

мыслителем, наиболее последовательно соединявшим марксизм и психо-

анализ, был Г. Маркузе. Как и другие представители Франкфуртской


школы, Маркузе отрицательно относился к дебиологизации психоана-

лиза, осуществляемой неофрейдистами. В работе "Эрос и цивилизация"

и во многих статьях он полемизировал с "ревизионистом" Фроммом.

На первом месте в трудах Маркузе стоит критика "репрессивной циви-

лизации". В дальнейшем в рамках Франкфуртской школы получила

развитие иная трактовка психоанализа: Ю.Хабермас предложил герме-

невтическое прочтение трудов Фрейда, а психоанализ стал для него

образцом "эмансипативной науки"".


Психоанализ соединяли не только с марксизмом. Одной из самых

"философичных" интерпретаций метапсихологии является направление,

получившее название Daseinsanalyse или "экзистенциальный анализ".

Оно прямо связано с Daseinsanalytik ("аналитика здесь-бытия") в "Бы-

тии и времени" М. Хайдеггера. К ведущим теоретикам этого направле-

ния можно отнести швейцарских психиатров Л. Бинсвангера и М. Босса.

Первый из них создал на основе идей Хайдеггера собственное фило-

софско-антропологическое учение, второй стремился к применению хай-

деггеровской онтологии в психиатрии, не внося никаких собственных

поправок. В обоих случаях исходным пунктом является феноменологи-

ческий метод, противопоставляемый натурализму Фрейда. Различные

варианты "гуманистической" и "экзистенциальной" психологии, широ-

ко распространенные в 60-х годах, представляли собой попытки пере-

осмысления психоанализа в терминах феноменологии, экзистенциализ-

ма и философской герменевтики. Другим важным направлением стал

"структурный психоанализ" Ж. Лакана, создавшего во Франции свою

собственную ассоциацию (впоследствии расколовшуюся на несколько

групп и обществ).


ПСИХОАНАЛИЗ И ФИЛОСОФИЯ


Фрейд неоднократно повторял, что "фабрикацию миросозерцаний"

он отдает на откуп философам, тогда как сам он остается ученым и

врачом. Он считал психоанализ частью единого "научного мировоззре-

ния", возникающего из коллективного труда людей науки. Философы

к этому сообществу не принадлежат, поскольку они строят иллюзорные

всеобъясняющие системы, да еще переоценивают роль "чистого" мыш-

ления и интуиции. Однако статус психоанализа как опытной науки

вызывает оправданные сомнения не только у философов неопозитиви-

стской ориентации, указывающих на невозможность опытной проверки

психоаналитических теорий, но и у многих сегодняшних аналитиков,

пытающихся представить психоанализ как герменевтическую дисципли-

ну. Конечно, психоанализ не является философским умозрением -

его основой служила и служит психотерапевтическая практика, которая

осмысляется, однако, с помощью той или иной системы категорий,

имеющих философский характер. Для Фрейда был характерен натура-

лизм, его "единое научное мировоззрение" оказалось, по существу,

равнозначно той картине мира, которую давали естественные науки

прошлого века. Представления Юнга о коллективном бессознательном

связаны, с одной стороны, с учением Шопенгауэра о "мировой воле", а

с другой - с различными религиозными учениями и традициями. Фромм

видит в человеке социально-биологическое существо, а его понимание


экзистенциальных дихотомий отчасти совпадает с некоторыми концеп-

циями, развивавшимися в русле немецкой философской антропологии.

Иными словами, психоанализ соединим с самыми различными фило-

софскими учениями, зачастую диаметрально противоположными (естест-