I. пока не вымерли, как динозавры

Вид материала

Документы

Содержание 3.5. Внуки отцов пятой правды. Замкнутость Невской губы. Загрязнение Ладоги. Стоки города.

Подобный материал:

• Приключения Тома Сойера». II. Рекомендованное чтение: > А. Алексин. «В стране вечных, 38.44kb.
• Введение Что мы знаем о вас – крупные морские рыбы?, 203.79kb.
• Мониторинг региональных сми по теме: «образование», 233.44kb.
• Почему вымерли неандертальцы, 135.55kb.
• Все мои неприятности начинаются просто и обыденно. Ичем серьезней неприятность, тем, 2116.58kb.
• Когда жили динозавры?, 359.38kb.
• Оприроде мы знаем достаточно, 362.11kb.
• Гаврилов Д. А., Брутальский Н. П., Авдонина Д. Д., Сперанский, 446.39kb.
• Наименование обучающей программы Начальная подготовка (безразрядники) Шахматы в сказках, 15.01kb.
• За малым исключением все эти животные вымерли по вине человека, 20.92kb.

3.5. Внуки отцов пятой правды.

Санитарное состояние Невской губы катастрофическое, гидрохи­мическое состояние плохое. Кто виноват и что делать? Извечные рос­сийские вопросы.

Специалисты указывают на следующие четыре причины плохой экологической обстановки в Невской губе: нараставшая еще до строи­тельства дамбы замкнутость Невской губы; ухудшение качества воды, поступающей из Ладожского озера; неполная и недостаточно качест­венная очистка сточных вод города; уменьшение водообмена между губой и заливом из-за дамбы.


Замкнутость Невской губы. Еще до появления города вблизи трассы нынешних защитных сооружений имелись многочисленные естественные преграды: южнее Котлина - Ломоносовская отмель длиной 2-4 км и глубинами 1-1.5 метра и лишь сравнительно узкая (700-900 м) искусственная ложбина глубиной 10-12 м - Морской канал; севернее о.Котлин расположена отмель, идущая от северо-восточной оконечности острова к мысу Лисий Нос. С рождением города губу стали интенсивно перегораживать искусственными преградами. Кронштадская крепость - это не только четыре форта на Котлине, но и тринадцать фортов, возведенных на искусственных насыпных островах и цепи искусственных подводных преград. По проекту героя севастопольской обороны Э. Тотлебена в 60-е годы прошлого века поперек Северного фарватера было сооружено 27 километров свайно-ряжевых преград для судов неприя­теля. Поперек Южного - 12 км. Для большей скрытности преграды не возвышались над водой, а были заглублены на метр-полтора. Возможно, от этого зарос тростником южный берег губы (когда-то суда свободно ходили в Петергоф), а на севере превра­тился в болото Лахтинский залив, служивший когда-то якорной стоянкой галерного флота. Замкнутость Невской губы скрывалась для непосвященных тонким слоем воды, а с постройкой дамбы - "вышла на поверхность".

Загрязнение Ладоги. Еще тридцать лет назад Ладожское озеро было эталоном высшего класса чистоты. Потом началось интенсивное промышленное осво­ение бассейна Ладоги: к концу восьмидесятых вблизи озера работало более пятисот предприятий. Результаты не замедлили сказаться: в 1960 году в озеро было сброшено 4 тысячи тонн фосфора, в 1990 году - вдвое больше; азота в 1960 году - 25 тысяч тонн, а в 1990 году - втрое больше. Идет интенсивная эвтрофикация озера - увеличение количества органических веществ в воде.

Стоки города. Ленинград многие годы существовал, сбрасывая свои нечистоты в Неву и ее притоки практически без очистки. К началу 70-х годов чистилось менее 5% стоков города, и более 3 млн кубометров в сутки неочищенных промышленных и бытовых стоков сбрасывались прямиком в реку. Это без учета так называемых условно чистых вод (снег, вода, использовавшаяся на тепловых электростанциях и др.). К 1990 году без очистки в Неву сбрасывалось примерно те же 3 млн кубометров в сутки и примерно столько же проходило несовершенную очистку.

Дамба. Каков вклад дамбы по отношению с вкладом стока города и загрязнений Ладоги в загрязнение губы? Четыре экспертных комиссии ревизовали проект дамбы за последние годы: экспертиза Совмина РСФСР (апрель 1989 года), комиссия Ленинг­радского научного центра АН СССР (январь-июнь 1989 года), комиссия Президиума АН СССР (май 1989-июнь 1990), международная экспертная комиссия, организован­ная ГКНТ и Госкомприродой (июнь-декабрь 1990 года). Комиссии не дали однознач­ного ответа на поставленный вопрос.

Комиссия ЛНЦ АН СССР (комиссия В.А.Румянцева): "Главной причиной наблю­даемых негативных изменений в Невской губе и в восточной части Финского залива является крайне низкая эффективность работы локальных и централизованных город­ских очистных сооружений, а также загрязнение Ладожского озера; из-за недостаточ­ности рядов наблюдений выявить влияние дамбы нельзя."

Комиссия Президиума АН СССР (А.В.Яблокова): "Основной причиной ухудше­ния экологического состояния Невской губы и восточной части Финского залива является наличие дамбы."

Международная комиссия: "В течение десяти лет строительства дамбы ее влияние на качество воды было незначительным по сравнению с влиянием от сточных вод и осушения болот."

Мнения комиссии В.А.Румянцева и международной близки, мнение комиссии А.В.Яблокова существенно отличается. Все комиссии пользовались одними и теми же данными, а ответы разные. Причины тому как объективные, так и субъективные.

Объективные таковы. Дать количественную оценку вклада каждого фактора в загрязнение губы не удается. И дело не в том, что мало данных или кто-то скрывает правду. Объем Невской губы более одного кубокилометра. Измерить концентрацию вредных веществ перед дамбой и за дамбой в каждое мгновение и в каждой точке невозможно. Поэтому измерения производятся лишь в некоторых точках с определен­ными интервалами по времени. Концентрация любого вредного вещества в воде и на дне губы зависит от многих факторов, зачастую случайных. Простейшей характери­стикой концентрации, случайно меняющейся во времени и пространстве, могут слу­жить, например, два числа: среднее значение концентрации и максимальное отклонение концентрации от среднего значения. Можно попытааться оценить влияние дамбы, измеряя концентрации различных веществ перед дамбой и за дамбой. Если дамба влияет на качество воды и задерживает вредные вещества, то их концентрация до и после дамбы будет разной. Однако, изменчивость свойств воды в губе очень большая, и отклонение концентрации от средней величины столь велико, что влияние дамбы существенно меньше этого отклонения. Если из Ладоги потечет чистая вода, и город научится чистить сточные воды, тогда на новом фоне устойчиво чистой воды, подходящей к дамбе, удастся количественно оценить вклад дамбы, делая замеры до и после дамбы.

В газетах писали, что это снизу не видно, что дамба задерживает грязь, а из космоса - видно. Но вот отрывки текстов расшифровки космических снимков: "Характерно, что как за дамбой, так и перед дамбой концентрация взвесей (за исключением локального участка непосредственно за дамбой) практически одинакова". Это съемка 11 августа 1983 года. Вот более поздняя (5 июля 1989 года): "Защитные сооружения на концентрацию взвесей в Невской губе практически не влияют".

Не подтверждают натурные измерения того мнения, что губу очищали периодиче­ски сами наводнения, которые задержит дамба. Измерения свидетельствуют, что наводнения "заталкивают" в губу ту самую грязную воду, которая недавно из губы вышла, плюс грязь смытую с берегов при наводнении.

Ни для кого не секрет, что к разгару дискуссии условие об опережающем строи­тельстве очистных сооружений выполнено не было. Дамба явно вырвалась вперед. За последние 20 лет в Ленинграде введены в эксплуатацию Центральные очистные сооружения на острове Белом, наполовину введены в строй Северные очистные соору­жения, и лишь на начальной стадии эксплуатации Юго-западные. Этого явно недоста­точно: очистку проходит чуть больше половины стоков города.

Построенные очистные сооружения несовершенны. Их основной недостаток -сброс в один коллектор и бытовых стоков, и промышленных стоков разных предприя­тий. В этих стоках вся таблица Менделеева, а очистить воду сразу от всего на свете невозможно. Нужны локальные очистные сооружения на предприятиях, где вода должна очищаться именно от тех веществ, которые характерны для этого производства. Неудачно расположены выпуски очистных сооружений: они выведены в губу перед дамбой, причем Северные - в малопроточную зону. Желателен перенос выпусков либо в глубоководные фарватеры, либо за дамбу. Все эти очевидные вещи в азарте полемики оставались в тени: политикам нужна была "большая рыба". Им не терпелось разобрать дамбу по камешку и из добытого камня настроить себе монументов. Канализация же -дело "мелкое", на поверку многотрудное, дорогостоящее и неэффектное. Лишь в году 92-ом пришло осознание, чем надо заниматься в первую очередь, на что направить скудные средства города.


Мнения специалистов разошлись: одни (комиссия В.А.Румянцева, международная комиссия) считают, что виноваты стоки города, дру­гие (комиссия А.В.Яблокова), считают, что виновата дамба.

Ответив по-разному на вопрос: "Кто виноват?" - комиссии по-раз­ному ответили и на вопрос: "Что делать?" Румянцевская комиссия: главная задача - очистка сточных вод, при этом основное внимание обратить на строительство локальных очистных сооружений на пред­приятиях; подумать о переносе выпусков городских очистных соору­жений либо в глубоководные фарватеры, либо за дамбу; всерьез заняться приведением в порядок вод Ладожского озера.

Яблоковская комиссия: строительство дамбы прекратить; в тече­ние 1 -2 лет разработать альтернативный проект, выбрав либо вариант типа Восточного, либо повысить "прозрачность" дамбы, существенно увеличив площадь водопропускных сооружений.

Отечественные специалисты не смогли придти к согласованному решению: выводы комиссии А.В.Яблокова существенно отличались от выводов комиссии В.А.Румянцева. Поэтому в своем письме на имя премьер-министра Н.И.Рыжкова Президиум АН СССР рекомендовал призвать варягов - создать международную экспертную комиссию.

В июне-сентябре 1990 года работала рабочая группа международ­ной комиссии. По материалам отчета рабочей группы комиссия подго­товила предварительное заключение, которое привезла в декабре 1990 года в Ленинград. В течение недели результаты работы комиссии обсуждались с нашими специалистами и представителями обществен­ности. Финал этой встречи - интервью в Мариинском дворце 12 декаб­ря 1990 года многие ленинградцы видели по телевизору. Выводы международной комиссии практически совпали с выводами комиссии В.А.Румянцева. Но и эта комиссия не поставила точки в спорах. Дис­куссии продолжались.

* *

"Свободные общественные союзы, полеты идей, свитки планов... Сколько слов, сколько прекрасных слов и какая пропасть делового бессилия'. Очаровательное время распада государственной машины, безвластия, самопорядка, срывающегося в сумбур. Совершенно ясно, что это конец революции, что кто-то придет и скрутит пуще прежнего, но не в том дело, это все-таки следовало пережить, эти лучшие дни огромной нашей страны... Скачут цены на исчезающие товары, и деньги становятся бумагой... Историки объяснят, как это происходило, чьим радением, чьей мудростью; но не верьте слишком их документам, потому что они приведут в стройность то, что не было и не могло быть стройным, они откроют в хаосе событий гармонию причин и следствий. Нас влекла стихия, а люди на стороне делили должности, кричали слова команды, стреляли в упор, тормозили раскатившийся вагон". Слова эти написаны М.Осоргиным не о наших днях, а о революции 1917 года. Но как знакома нам эта картина.

На этом фоне проблемой дамбы занялась новая демократическая власть. Ленсовет к лету 1990 года сформировал свои рабочие органы, и постоянная комиссия Ленсовета по экологии организовала слуша­ния по дамбе в июле 1990 года.

Захар Ильич, прилежно отсидев заседания, вышел из Дома архи­текторов с ощущением, что провел три дня на маскараде, на карнавале плюрализма мнений и демократии. В роскошном зале, где более уме­стно смотрелись бы эполеты, фраки и оголенные плечи дам, собралась совсем иная публика. На сцене сидела новая власть - молодые свобод­но одетые люди, особенно обращал на себя внимание депутат Помогаев в джинсах на широких подтяжках, студент университета. Первые несколько рядов кресел занимали люди пожилого возраста "в пинжаках и при галстуках" с "застойными лицами". Пиджаки некоторых пожилых были украшены орденскими планками и лауреатскими ме­далями. На последних рядах - вновь молодежь, борцы против дамбы. Власть на сцене судила, пожилые первых рядов держали ответ, галер­ка шумела, время от времени вносила и выносила плакаты с требова­ниями дамбу разобрать, виновных наказать. Но одно дело быть человеком из толпы: крикнул и спрятался. Другое дело быть ЛПР -лицом принимающим решение. У новой власти было несомненное желание принять такое решение, за которое не будет стыдно через год-два. Члены экологической комиссии, люди в прошлом люди дале­кие от дамбы, постепенно поняли, что история с дамбой не так проста, как казалось на расстоянии.

После слушаний все лето готовился проект решения Ленсовета. И вот 15 октября 1990 года на сессии Ленсовета, в обстановке полной гласности (сессия транслировалась по радио и телевидению) решалась в очередной раз судьба строительства. Обстановка в зале напоминала суд. Шел петербургский малый Нюрнберг. Судили дамбу как "памят­ник ушедшего деспотизма". Так оценил дамбу в зачитанном на сессии послании Ленсовету академик Д.С.Лихачев. На трибуну выходили один за другим депутаты Ливеровский, Стадницкий, эксперт Моисее­ва. На фоне их гневных речей осторожный доклад члена экологиче­ской комиссии Чурова и тем более оправдания "дамбистов" выглядели тусклыми. "Антидамбисты", эмоционально повторяли одно и то же, и в точном соответствии с теорией массовой психологии Ле Бона-Фрей­да, вели массу за собой.

Народ все видел, все слышал; "Считать нецелесообразным про­должение строительства комплекса сооружений защиты Ленингра­да (КЗС) в рамках существующего проекта... Объявить конкурс технических проектов восстановления санитарно-гигиенических характеристик Невской губы, реконструкции КЗС, не исключая про­ектов разборки КЗС".

Следуя букве решения, можно было считать, что депутаты выпол­нили свои предвыборные обещания - строительство дамбы прекраще­но. К моменту принятия решения членам экологической комиссии Ленсовета было ясно, что остановить строительство - дело не такое простое и вряд ли целесообразное: а) альтернативных проектов пока нет; б) неукрепленные откосы дамб после остановки размоет и разне­сет по заливу; в)строительство уже в такой стадии, что все, что стес­няет водообмен между губой и заливом, возведено, и продолжение строительства только увеличит водообмен. Из одиннадцати дамб от­сыпано десять (правда кое-где не на полную высоту). Не отсыпана лишь дамба, которая перекроет Морской канал. Но ее отсыпать никто и не собирается, пока не построены судопропускные сооружения, ина­че морской порт будет отрезан от моря. Водопропускные сооружения практически построены, остались лишь несущественные мелочи. Су­допропускные сооружения строить не только можно, но и нужно: кот­лованы под судопропускные сооружения ограждены перемычками, перемычки преграждают путь воде; как только судопропускные по­строят, перемычки разберут, и в дамбе появятся два новых глубоких отверстия общей длиной 300 метров.

Решение Ленсовета для непосвященных звучало как знаменитый лозунг: "Наша цель демонтаж". Вспомним "считать нецелесообраз­ным", "не исключая разборки". Но решение Исполкома, принятое 28.01.91 "во исполнение решения Ленсовета от 15.10.90 N26" показа­ло, что демонтаж пока не предвидится.

Для строителей решение Ленсовета - еще не руководство к дейст­вию: во-первых, нужен конкретный документ исполнительной власти (Исполкома), во-вторых, строить дамбу постановил Совмин СССР, и формально только он может прекратить строительство. Решение Ис­полкома N73 "О комплексе сооружений защиты Ленинграда от навод­нений" готовилось более трех месяцев и по своей сути кардинально разошлось с постановлением Ленсовета. К решению приложен пере­чень работ, которые можно вести по старому проекту и какие нельзя. Из приложения становилось ясно, что строительство продолжается по старому проекту.

Решение Ленсовета имело декларативный, публицистический ха­рактер. Хотели того депутаты или нет, но они ввели в заблуждение своих избирателей. Пройдет немного времени, и горожане увидят, что строительство, хоть и медленно (нет средств), но продолжается. Депу­татов можно понять: обстановка вокруг дамбы напряженная. Но про­пасть между решением законодательной и исполнительной властей говорила, что новая власть не выдерживает проверки временем. Опас­ны не только обманы, но и недомолвки, так как в обществе расшатана связь взаимного доверия. "На известной стадии морального разви­тия обманы почти не вызывают порицания, разве только со сторо­ны тех, кто является их жертвой; посторонний зритель склонен даже относиться к ним одобрительно как к проявлению недюжинно­го ума и ловкости, торжествующей над честной посредственно­стью. Наступает, однако, время, когда общественное мнение становится на сторону честного дурака против умного пройдохи, ибо опыт показывает, что всякий обман, сколько бы остроумия и прозорливости он ни таил в себе, непосредственно задевает инте­ресы не отдельных людей, но и всего общества, как такового, расша­тывая ту связь взаимного доверия, которой только и удерживается всякая ассоциация людей". (Дж.Фрезер "Фольклор в Ветхом заве­те").

* *

В одной из многочисленных телепередач, посвященных дамбе ("Общественное мнение", апрель 1989г), ее ведущий, известный актер и общественный деятель О.В.Басилашвили, задал вопрос: "Нравст­венно ли было начинать строительство дамбы, не зная всех возмож­ных последствий?" Вопрос этот звучал очень часто и не только по поводу дамбы. Задававший такие вопросы, обычно полагал, что он ответ знает и лишь испытывает ответчика "на нравственность". Всех последствий, естественно, знать нельзя и в более простых ситуациях. Каждому человеку приходится принимать решения в условиях неоп­ределенности: женитьба, переход оживленной улицы. Если обратиться к дамбе, то ни последующие исследования, ни опыт эксплуатации недостроенных сооружений не поменяли картины, которая прогнози­ровалась при проектировании. Кое-что уточнилось. Но иначе и быть не могло.

И тем не менее, все может быть. Человек может тысячу раз пройти под висящей сосулькой, а на тысячу первый сосулька упадет ему на голову. Так и с дамбой: прогнозы могут многократно сбываться, но это не гарантирует от возможных неприятностей. Не надо обольщаться. Не надо быть субъективным идеалистом. Нет абсолютно безопасных атомных реакторов, нет абсолютно безвредных сооружений. И требо­вать этого может только невежда. Требовать можно лишь некоторой гарантированной вероятности ненаступления опасности. Вероятность аварии должна быть малой, но она существует всегда. Пора в этом честно признаться.

Было бы безнравственно, если бы проектировщики дамбы знали правду и ее утаили. Но знакомство с проектом говорит, что это не так. Призывы же к разрушению, особенно к разрушению плодов чужого труда, опираясь только на свои сомнения и опасения, трудно признать нравственными.

И все же вопрос "нравственно ли?", заданный проектировщикам и строителям дамбы, отчасти правомерен. Ведь вода в Невской губе грязная. Проектировщики знали, что, если не принять мер, вода оста­нется грязной. Знали, но выступали как "фирма с ограниченной от­ветственностью". Они об этом сказали, но решая локальную задачу защиты города от наводнений, старались только, по возможности, не ухудшить сложившейся экологической обстановки, близкой к катаст­рофической. Активная роль в улучшении санитарного состояния Не­вской губы отводилась другим объектам, например, городским и локальным очистным сооружениям. А по-хорошему, нужен был про­ект, который предполагал бы не сохранение, а улучшение экологиче­ской обстановки. Слишком были плохи исходные позиции, чтобы пытаться их сохранить. Если бы проектировщики исходили из такой концепции, то, возможно, проект предусматривал и возведение на­правляющих стенок для подачи воды в малопроточные зоны, и созда­ние искусственных течений, и очистку донных отложений и многое другое, а не только принятые в проекте выравнивание береговой ли­нии в юго-западном районе (Сосновая Поляна-Стрельна) да замыв примыкания дамбы Д-6 к острову Котлин.

* *

В Заключении Яблоковской комиссии есть пункт: "Просить Прези­диум АН СССР поручить институту государства и права АН СССР рассмотреть вопрос о юридической ответственности партийного и со­ветского руководства за бессмысленную трату средств, Ленгидропроекта - за необоснованный и экологически опасный проект, руководителей Ленморзащиты - за грубое нарушение заданных усло­вий строительства. В случае положительного решения подготовить материалы комиссии для передачи в Прокуратуру СССР". Этот пункт Заключения перепечатали многие газеты. Идея проведения нюрнбергов, больших и малых, многим по-прежнему представляется торжест­вом справедливости.

После появления Заключения комиссии А.В.Яблокова Захар Иль­ич разговаривал с некоторыми экспертами, подписавшими Заключе­ние. Выбирал людей с высокой научной репутацией, не связанных публичными выступлениями о дамбе. Некоторые из них имели муже­ство быть в годы застоя "подписантами". Увы, даже эти эксперты видели в дамбе чучело прежнего начальника и работу в комиссии трактовали не столько как профессиональный долг, сколько как под­держку демократических сил в стране. Пункт Заключения о привле­чении к юридической ответственности в беседах, как правило, трактовался подписавшими не как призыв к суду, а как осуждение "принципа". Принцип сменился, а метод остался.

"Народ должен знать правду. Правду подлинную, подноготную", -сказал один эксперт. Он, видимо, не знал, что такое правда подлинная и подноготная: "От боярина Кучки и до наших дней считано на Мос­кве пять правд. Правда подлинная. Жила эта правда на Житном дворе, у Калужских ворот, в Сыскном приказе. На правеже заплечный мастер испытывал ее под линьками и под длинниками, подтянув нагого человека на дыбу. У стола приказный дьяк низал строка на строку. Вторая правда подноготная: кисть руки закрепляли в хо­мут, а под ногти заклепывали деревянные колышки. Не сказал прав­ду подлинную - скажешь подноготную...

Дальше счет московским правдам был потерян - уже не говорят о них, о каждой особо, народные пословицы: ни о Бутырской, ни о Таганской, ни о Гнездниковской. Помудревший народ свел все правды в одну, и эта одна "была да в лес ушла". - "И твоя правда, и моя правда, и нигде ее нет"...

Пятая правда родилась в наши дни на Лубянке... Новые люди чуждались веры - или им так казалось. Вера была, и вера наивная: вера в сокрушающую власть браунинга, нагана, кольта, во власть быстрого действия. Откуда им было знать, что трава растет по своим несокрушимым законам, что мысль человеческая не гнется вместе с шеей человека, что пуля не пробивает ни веры, ни неверия."

Через семьдесят лет мы, внуки творцов пятой правды, пытаемся уйти от нее. Но не можем отрешиться от желания покарать оппонента и, тем самым, утвердить новую правду.

* *

На октябрьской 1990г сессии Ленсовета было решено: "Считать нецелесообразным продолжение строительства комплекса защит­ных сооружений Ленинграда (КЗС) в рамках существующего проек­та... Объявить конкурс... реконструкции КЗС, не исключая проектов разборки КЗС".

Первый пункт решения выполнить не удалось. Строительство хоть и вяло, но продолжалось по старому проекту. Во исполнение второго пункта решения мэр Петербурга А.Собчак распоряжением от 21.07.92 объявил конкурс. Постановление правительства России от 18.05.92 подтвердило распоряжение мэра. И вот конкурс позади.

На конкурс поступило 71 предложение. Тринадцать отобрано на второй тур. Кроме лихого проекта МГП "Алга-Экс" с предложением по разборке дамбы, имелись лишь две рекомендации по несуществен­ному изменению реализуемого проекта. Все прочие содержали част­ные предложения по очистке вод губы с помощью известняка, ветроустановок и прочих (известных) мероприятий.

Вот оценка результатов конкурса из проекта письма в Правитель­ство РФ от 7.04.93:

"Из работ, рекомендованных к премированию и поощрению, от­сутствуют иные решения защиты города от наводнений, кроме содержащихся в утвержденном проекте строящихся сооружений за­щиты С-Петербурга от наводнений, но имеют место предложения по частичной незначительной корректировке проекта".

Кто же корректирует проект?

Вторую премию (первую не присудили никому) получил коллек­тив института ЛенморНИИпроект. Лет десять назад этот институт предложил альтернативный вариант одной частной, но ответственной конструкции КЗС: вместо откатных ворот судопропускных сооруже­ний, запроектированных Ленгидропроектом, ЛенморНИИпроект ра­товал за плавучие. Ленгидропроект отказался принять чужую конструкцию и, вероятно, "задавил" бы "детей лейтенанта Шмидта", вторгшихся в чужую епархию. Но случилась перестройка и стала модной борьба с монополизмом в проектировании. В новых условиях после долгих дискуссий победили ворота ЛенморНИИпроекта. На взгляд Захара Ильича решение это было сугубо политическим. И ста­рый, и новый проекты ворот особого восторга не вызывали, преимуще­ство одного варианта над другим было неочевидно. Откатные были запроектированы. Но ради кампании по ликвидации "монополизма в проектировании" пошли на очевидные убытки: запроектировали но­вые ворота, на что потребовалось время и деньги. В дальнейшем оба института нормально взаимодействовали друг с другом, и ЛенморНИ­Ипроект вписался в работу над этим фрагментом сооружений. За годы работы проектировщики ЛенморНИИпроекта вошли в курс дела и вместе с давнишним участником проектирования - Ленинжпроектом (проектировщиком дороги по дамбе) сформулировали некоторые предложения и подали их на конкурс. Итак, вторую премию получили те, кто проектировал дамбу.

Третью премию получил коллектив работников академических учреждений, которые предлагают создать базу данных и отработать программное обеспечение для моделирования на ЭВМ работы соору­жений и окружающей их водной среды. Что ж, в добрый путь, эксплу­атировать сооружения надо культурно. Но работа никакого отноше­ния к реконструкции дамбы не имеет.

Вторая работа, в которой предлагались изменения к проекту, была представлена группой "Акватория". Под этим названием скрывался все тот же неизменный Ленгидропроект. В группу вошли Яковлев Н.Н.- в то время главный инженер Ленгидропроекта и Кураев С.Н. -главный инженер проекта КЗС. В предложении группы "Акватория" есть конкретная рекомендация: построить еще два небольших водо­пропускных сооружения вблизи о. Котлин - с севера и с юга. Нельзя сказать, что проектировщики открыли "новую частицу". Просто они извлекли из архивов то, что было ранее отвергнуто из-за малой эф­фективности: добавление к старым шести двух новых водопропуск­ных, согласно проведенным во ВНИИГе исследованиям, увеличит водообмен всего лишь на 2 %. " Как вы смотрите на предложение "Ак­ватории" по изменению проекта?"- задал Горин вопрос Мошкову, ру­ководившему гидравлическими исследованиями и проверявшему в свое время эффективность строительства двух дополнительных водо­пропускных сооружений. "Как на кость, брошенную общественности. Мы в свое время отвергли их строительство из-за малой эффективно­сти. Не вижу надобности идти на поводу у крикунов".

"Опальный" Ленгидропроект в число лауреатов конкурса, естест­венно, не попал, но в рекомендательной части проекта письма о ре­зультатах конкурса наряду с просьбой о выделении средств из Российского бюджета (на дамбу для завершение строительства по ста­рому проекту 50 млрд руб, на канализацию 187 млрд руб), есть един­ственная запись по корректировке проекта - запроектировать два новых водопропускных сооружения и выделить соответствующие средства опять же тому же вездесущему Ленгидропроекту (и понятно почему - просто больше некому).

Как любит говорить Храпков Анатолий Александрович, сколько бы лиса ни бегала, - все равно прибежит к скорняку.

Вот так закончился конкурс.

Председателем конкурсной комиссии был чл-корр РАН Инге-Вечтомов. Он был в свое время вице-председателем и рупором комиссии Яблокова, так сурово оценившей дамбу. Яблоков, загруженный дру­гими делами, почти не принимал участия в работе комиссии, и на всех заседаниях и совещаниях громы и молнии в сторону дамбы метал Инге-Вечтомов. Как было бы славно, если бы вице-председатель комиссии Яблокова и председатель конкурсной комиссии объяснил, как совмещаются подписи под двумя документами: в одном документе сказано, что строительство прекратить, а в другом "учитывая отсутствие среди конкурсных предложений иных проектных решений, альтернативных утвержденному и осуществляемому проекту... целесообразно незамедлительно продолжить строительство защитных сооружений по существующему проекту". Ведь в наше высоконравст­венное время никто не требовал правды подлинной или подноготной.

В экспертной комиссии Президиума Академии наук не было ни одного строителя, ни одного гидротехника. Заместитель председателя Инге-Вечтомов по профессии биолог. Ему же поручили возглавить конкурсную комиссию по рассмотрению проектов реконструкции дамбы. Существует сложившееся разделение труда, через которое не перепрыгнуть. Независимость экспертов нельзя доводить до незави­симости от разбираемой проблемы. Гидротехника, пусть не очень хит­рая, но все же профессия.