С. И. Илларионов Россия и Америка на глобальной

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14

В то же время обращает на себя внимание заявление президента Грузии Э.Шеварднадзе, который, побывав в Вашингтоне, подчеркнул наличие полноценного стратегического альянса Грузии и США. Грузинский президент явно стремился совместить получение финансовой помощи по линии МВФ с американской поддержкой своей антироссийской политики. После поездки в США тон выступлений Э.Шеварднадзе стал более жестким. Он обвинил Россию в бомбардировке Кодорского ущелья, а это означало, что грузинское руководство либо не контролирует свою территорию, либо сознательно манипулирует действиями боевиков. События на Кавказе показали, что одним из очевидных результатов антиталибской операции под эгидой Вашингтона может стать крупномасштабный переход важных для России регионов Содружества Независимых Государств в сферу контроля США. Такая угроза нависает и над Закавказьем. В конъюнктурных отношениях Грузии к России, спадах и подъемах, нетрудно увидеть американское влияние.

Характерно, что антироссийские действия грузинских властей совпадают по времени с проявлениями недовольства Россией со стороны представителей США, а недовольства эти выплескиваются тогда, когда Россия проводит независимую политику, отвечающую ее интересам. Раздражение американцев нашло свое выражение в публикациях двух влиятельных американских газет — «Вашингтон Пост» и «Нью-Йорк Таймс» в связи с появлением на сайте правительства РФ проекта долгосрочной программы развития торговли, экономического, промышленного сотрудничества между РФ и Ираном на период до 2012 года. Как же так, — возмутились американцы, — ведь Иран введен президентом Бушем в так называемую «ось зла», на которую США навешивают государства якобы поддерживающие терроризм. Российские специалисты убедительно доказали, что строительство при содействии России объектов ядерной энергетики в Иране исключает возможность утечки в эту страну ядерных технологий, пригодных для военных целей. Дело совсем в другом. Российско-иранское сотрудничество лишает американский большой бизнес возможности внедриться в экономику Ирана. Ведь речь идет не только о том, что за строительство энергоблока будет заплачено 800 млн. долларов, но и об аналогичных суммах по следующему комплексу. Да и из американской политической орбиты Иран выпадает. Прибывшие в Москву в конце июля 2002 года министр энергетики США Спенсер Абрахам и старший заместитель госсекретаря США Джон Болтон не смогли убедить российских представителей отказаться от вышеупомянутого сотрудничества с Ираном. Переговоры зашли в тупик, а «Вашингтон Пост» даже заявила, что «Россия присоединяется к мировой оси зла».

Конъюнктурный характер отношения США к России, изменчивость их позиции по проблемам террора и антитеррора были отчетливо видны в американских комментариях относительно антитеррористической операции в Чечне. Малозамеченным осталось высказывание официального американского представителя, смысл которого сводился к нежеланию США признавать чеченских боевиков-сепаратистов такими же террористами, как те, что совершили теракт 11 сентября в Америке. На фоне призывов руководства США вести с терроризмом борьбу силами антитеррористической коалиции по меньшей мере странно выглядело выступление посла США в Москве Александра Вершбоу 22 июля 2002 года в подмосковном Голицыно на международном семинаре, где он резко критиковал Россию за действия в Чечне. Кстати, в этот же день пришло сообщение о подготовке боевиками новых акций, приуроченных к пятой годовщине захвата сепаратистами Грозного. Но их г-н Вершбоу не критиковал. Зато он поспешно занялся сбором где только можно антироссийского «компромата». Здесь и его письма министру печати РФ М.Ю.Лесину с требованием прекратить производство «пиратских» лазерных дисков, для чего понадобилось бы, если принять его требование, вообще остановить все производство этой продукции. Посол угрожал, что провал борьбы с пиратством чреват для России «отрицательным и долгосрочным воздействием на отношение американской общественности и конгресса к вступлению России в ВТО, на привлечение иностранных инвестиций».

Американская Фемида и СМИ раздули шумиху вокруг неожиданно обнаруженной ими «российской мафии» в сфере спорта. Спорт — это, конечно, не политика, но это очень наглядная модель, на которой отчетливо видны политические тенденции. В то же время налицо и попытки «подсластить пилюлю» путем всякого рода, подачек и посулов российским гражданам. Ориентируются они на отдельных чиновников, падких до барской ласки журналистов, обволакивают их своим гостеприимством, приглашениями на всякого рода форумы, повышенными гонорарами за печатные и устные выступления. Цель — создать в России проамериканское «лобби», а по существу «пятую колонну» тех, кто хотел бы экономически, политически и идеологически подчинить себе Россию. При этом используется давно всем известный метод «кнута и пряника».

Высказываясь в резкой форме о «зачистках» в Чечне, посол США умолчал о том, что американские летчики в Афганистане неоднократно производили обстрелы гражданских целей и что афганские власти даже обращались к США с требованием прекратить авианалеты. По данным американской гуманитарной организации «Глобал эксчейндж», которая опубликовала «Нью-Йорк таймс», более 800 мирных жителей погибли в ходе военных действий США в Афганистане из-за неправильной информации американских разведывательных служб. С руки ли американцам критиковать Израиль за бомбардировку мирных жителей, если сами они летом 2002 года подвергли бомбардировке афганскую деревню, в результате чего были убиты 4 афганца, а около ста получили ранения. Во всей информации, исходящей из США в связи с акцией антитеррора, заметна неопределенность, недосказанность, неубедительность.

За конъюнктурными нюансами в российско-американских отношениях внимательно следит грузинское руководство. Стоило появиться сообщениям о некоторых в них «несостыковках», как оно инициировало шаги, приведшие к обострению обстановки на Кавказе. Прорыв боевиков небезызвестного Руслана Гелаева из Панкинского ущелья на территорию России положил конец заверениям о готовности двух государств сотрудничать в борьбе с международным терроризмом. Не вдаваясь в подробности дипломатической войны между Москвой и Тбилиси, отметим, что российским пограничникам пришлось вести бой против прорвавшихся через границу боевиков и понести жертвы. Действия грузинского руководства, неважно активно или пассивно, содействовавшего акции Гелаева, можно расценивать как использование удобного момента для провоцирования России на боевые действия против Грузии. Э.Шеварднадзе хотел предстать перед миром как жертва агрессии, чтобы укрепить свою подмоченную репутацию, да и получить поддержку Соединенных Штатов, которые доказали ему свою лояльность, закрыв глаза на то, что он пригрел у себя международных террористов. Кое-что Тбилиси уже получил: Вашингтон поспешно выступил с заявлением, в котором однозначно выразил свою поддержку суверенитету и территориальной целостности Грузии и одновременно — озабоченность развитием ситуации на грузино-российской границе, куда, по последним данным, подтягиваются российские пограничные и армейские подразделения. Заместитель пресс-секретаря госдепартамента США Филипп Рикер вместо того, чтобы выразить соболезнования российской стороне по поводу гибели пограничников или хотя бы просто осудить фактических участников международного терроризма — гелаевских ваххабитов, прорывавшихся в Россию с грузинской территории, предостерег Россию о недопустимости нарушения суверенитета и территориальной целостности Грузии, которые США «всемерно поддерживают». Выходит, что не Россия, чьи солдаты и офицеры защищали российскую землю от рвущихся в Чечню вооруженных бандитов, а официальный Тбилиси, чей суверенитет якобы был нарушен российскими военными, оказался в роли пострадавшей стороны. По словам Рикера, «проблему Панкисского ущелья должно было решать грузинское правительство», то есть та сторона, которая знала о грядущем вторжении боевиков в Россию. Выходит, по логике американцев, Россия должна была пассивно ждать, когда очередная партия «новых гелаевцев» будет прорываться через российскую границу.

Подобные заявления американских представителей отражают существующие реалии. Что касается президента Грузии, то он однажды назвал бандита Галаева «интеллигентным чеченцем» и, по некоторым сведениям, даже встречался с ним. А с американцами он вполне солидарен. Ведь грузинская армия уже давно кроится по американским образцам и с помощью технического и кадрового содействия США. Позитивные жесты в сторону России, связанные с экстрадицией боевиков, носят частный, конъюнктурный характер и не изменяют общей тенденции. Воплощаются в жизнь американские планы иметь стратегический форпост в Закавказье. До террористов ли тут! Не может не вызвать удивления упорное стремление грузинского руководства следовать в фарватере американской стратегии. Непререкаемость риторики американских деятелей на самом деле, если вдуматься в нее, выглядит очень искусственной и несолидной на фоне ратных подвигов США, о которых повествует небольшой исторический экскурс. Он свидетельствует о том, что «победы» США в ХХ веке оказывались на самом деле блефом. Несомненно сильная страна с мощной армией проводила удачные операции против заведомо слабого противника, но их можно пересчитать по пальцам. Гораздо больше у «рейнджеров» было проколов и явных неудач, которые, впрочем, всегда облекались в обтекаемую форму риторики по поводу соблюдения интересов национальной безопасности.

Вот как, например, США провели операцию возмездия против все того же Усамы бен Ладена в 1998 году, после взрывов американских посольств в Кении и Танзании. Американская авиация нанесла тогда удары по предполагаемым базам террористов в Судане и Афганистане, в результате которых ни бен Ладен, ни кто-либо из известных террористов не пострадал — под взрывами погибли большей частью мирные жители. Тем не менее американские военные заявили, что нанесли «мощный удар» по международному терроризму. Не особо удачной была и операция американских коммандос в 1980 году при попытке освободить захваченных иранскими студентами американских заложников в Иране. Тогда погибло 8 участников спецоперации, а госсекретарь США ушел в отставку. При всей видимости успеха лишь с большой натяжкой можно назвать успешными и операции коалиционных сил, костяк которых составляла армия США, в Ираке — «Буря в пустыне», «Лиса в пустыне». Тогда было поражено лишь 43 процента военных объектов Саддама Хусейна, известных разведке США, — на багдадском режиме они практически не отразились. Если быть объективными, то и операция в Югославии с военной точки зрения была проведена с огромными минусами, главный из которых заключался в том, что систему ПВО югославской армии американцам так и не удалось уничтожить — реально была разбомблена лишь одна батарея старых советских комплексов С-125.

Для полноты картины рассмотрим участие американской армии в военных операциях после 1945 года:

1950—1953 гг. — война в Корее: американские войска в составе сил ООН и Южная Корея действовали против КНДР и китайских войск. В результате военных действий погибло и было ранено более 140 тысяч американцев. Фактически результатом Корейской войны стало сохранение довоенной границы между Севером и Югом Кореи.

1954 г. — американцы организовали интервенцию наемников («армия освобождения» при поддержке американской авиации) в Гватемалу. Было свергнуто левое правительство страны.

1958 г. — высадка американских войск в Ливане (по просьбе ливанского правительства — после антимонархической революции в Ираке). По требованию нового ливанского правительства американские войска в том же году были выведены.

1961 г. — организованная американская высадка десанта кубинских эмигрантов на Кубе на Плая-Хирон. Десант был разбит революционными кубинцами.

1964—1973 гг. — война во Вьетнаме. За время войны погибло более 50 тысяч американских военнослужащих, около 300 тысяч было ранено. Американцы вели военные действия также на территории Лаоса и Камбоджи.

1965 г. — военная акция США (при поддержке ряда латиноамериканских государств) в охваченной гражданской войной Доминиканской Республике. Американские войска были выведены из этой страны в 1966 году.

1980 г. — неудачная попытка освободить американских заложников в Иране.

1982 г. — в Бейрут (Ливан) направляются американские солдаты в составе миротворческих сил (наряду с французами и итальянцами). В октябре 1983 г. из-за нападения террористов-камикадзе на лагерь миротворцев погибли 242 американца и 62 француза. В феврале 1984 г. американцы покинули Бейрут.

1983 г. — под предлогом защиты американских граждан на восточно-карибский остров Гренада высаживаются войска США и их союзников — островных государств региона.

1986 г. — американская авиация бомбит Ливию — как страну, причастную к международному терроризму (после взрыва в дискотеке в Западном Берлине). Во время налетов погибли 100 человек, 1 самолет ВВС США сбит.

1989 г. — военная операция США в Панаме. От власти отстранен панамский лидер Норьега.

1991 г. — война в Персидском заливе. Американские войска, составляющие костяк многонациональных сил антииракской коалиции, участвуют в войне против Ирака и освобождают Кувейт.

1992 г. — прибытие американских войск в охваченную гражданской войной Сомали — для контроля над поставками продовольствия. Войска США были выведены в 1994 г. после гибели в Сомали 19 военнослужащих.

1993 г. и последующие годы — ряд ударов авиации США и их союзников по объектам в Ираке.

1993 г. — операция американской авиации по снабжению восточных регионов Боснии, отрезанных от миротворческих сил ООН.

1994 г. — высадка американских войск на Гаити. В республике восстанавливается власть законно избранного президента Аристида, изгнанного ранее военными.

1998 г. — после организованных Усамой бен Ладеном взрывов американских посольств в Кении и Танзании американская авиация нанесла удары по предполагаемым базам террористов в Судане и Афганистане.

1999 г. — агрессия США и других стран НАТО против Югославии, высадка многонациональных сил в Косове.

Сейчас США начали новую широкомасштабную военную акцию, особенность которой в значительном расширении региона возможных боевых действий, в который включены Афганистан, Ирак, Сирия, Алжир, Судан, Йемен. Возможно, что после ответной реакции исламского мира Америке придется включать в число своих противников и еще ряд стран. Масштабность операции возмездия грозит выйти за привычные рамки локальных вооруженных конфликтов, в которых прежде участвовали Соединенные Штаты. Очевидно, что США в одиночку бороться с мировым терроризмом невозможно и в то же время они не хотят делить ни с кем лавры победы, на которые рассчитывают.

Было бы кощунством злорадствовать по поводу постигшего американцев большого горя: «так вам и надо, сами виноваты». Мы испытываем скорбь по поводу гибели невинных людей и разделяем горе их близких и их сограждан. Но гуманное стремление остановить разрастание зла и предотвратить еще более страшные катастрофы заставляет тех, кто задумывается о ее причинах — как прямых, так и косвенных — вспомнить все то, что могло так или иначе способствовать изменению умонастроений людей в сторону антиамериканизма. В ходе работы парламентских комиссий Конгресса США было установлено, что в 1960—1970-e годы ЦРУ США активно планировало и проводило террористические акции за рубежом. Вот лишь некоторые операции ЦРУ США «по ликвидации неугодных лиц»:

1954 год — покушение на министра внутренних дел Албании Мехмета Шеху;

1958 год — покушение на председателя Госсовета КНР Чжоу Эньлая во время его визита в Бирму;

1959 год — покушение на лидера кубинской революции Ф.Кастро (неоднократно).

ЦРУ США участвовало во взрыве индийского самолета «Принцесса Кашмира», на борту которого предполагался перелет Чжоу Эньлая. Проводились американцами операции по свержению антиамериканского правительства Ирана, по «умиротворению» во Вьетнаме и др. Английский фильм о ЦРУ показал события, связанные с созданием американской разведкой во Франции, в Италии, Дании и других европейских странах секретной организации «Гладио», которая должна была осуществлять диверсионно-террористические акты на территории этих государств. В мае 1995 года в Риме был арестован итальянец, являвшийся в середине 70-х годов связником между ЦРУ и террористическими организациями Италии. Американский журнал «Ньюсуик» сообщил, что в 1985 году ЦРУ по просьбе саудовских спецслужб организовало покушение на религиозного местного деятеля, при осуществлении которого погибло более 80 человек.

Американский журнал «Intelligence Newsletter» («Вестник разведки») сообщал, что в некоторых городах Сирии турецкой спецслужбой МИТ была проведена серия терактов, явившихся ответом на антитурецкие действия Курдской рабочей партии. Об этом ЦРУ в мае 1996 года информировало госдепартамет США. Кстати, тот же журнал предрекал еще в декабре 1994 года, что «США в ближайшие пять лет захлестнет волна актов насилия со стороны исламских фундаменталистов». В изданной по заказу Пентагона книге «Терроризм 2000: будущее лицо терроризма» говорится, что «завтрашние террористы будут вдохновляться не политической идеологией, а яростной этнической и религиозной ненавистью... Ядерное, биологическое и химическое оружие окажется идеальным для их целей...» Уже тогда ЦРУ полагало, что исламские фундаменталисты накопили деньги и оружие, сформировали вербовочные центры и создали системы поддержки своей террористической деятельности в США и других странах. В бюллетене «Вестник разведки» (15 января 1995 г.) отмечалось, что Германия, Франция и Великобритания занимают «выжидательно мягкую позицию» в отношении исламских фундаменталистов. Что касается американцев, то они-де пока считают для себя «затруднительным» начать решительную борьбу с фундаментализмом. Это связано с тем, что, как считают в США, «исламский фактор» сыграл решающую роль в падении советской империи.

Эти признания свидетельствуют о глубинных причинах того, почему спецслужбы США оказались не столь уж бдительными и проницательными и «прошляпили» непростое развитие событий, которые в свое время развивались в нужном американцам русле, но в известный момент произвели эффект «бумеранга». Сотрудники американских спецслужб оказались недостаточно проницательными аналитиками, что не позволило им предвосхитить готовящийся против них удар. Наконец, злую шутку сыграла с ними антисоветская, а затем и антироссийская зашоренность.

Руководство США пока что не осознало той реальности, что ньюйоркцы, мирные граждане Америки стали жертвами двойной игры собственного государства, что такая своекорыстная геополитическая игра грозит новыми атаками международных террористов. Американская трагедия подталкивает лидеров США к необходимости понимания того, что тотальная борьба американской администрации за мнимые идеалы «свободы во всем мире», за «выборы по-американски» оборачивается ростом антиамериканизма, нарастанием угроз собственному народу. Теракты в США требуют понимания того, что истоки нынешнего терроризма лежат не только и не столько в психологии его носителей, а в значительной мере в нетерпимости и амбициозности устроителей «нового мирового порядка». Мусульмане часто становятся врагами христиан только потому, что современный Запад забыл о Христе. Если вы изо дня в день говорите людям, что они — нелюди, что они — неполноценные только потому, что они хотят жить и любить по-своему, если вы наказываете их бомбами за верность своим традициям, то они в конце концов перестанут вас принимать за людей и ценить ваши жизни.

Кощунственно ведет себя американский истеблишмент, который, пережив страшную трагедию, не преодолел присущую ему тенденцию решать геополитические проблемы не на основе паритетного учета интересов, а лишь на основе своей выгоды. Такой подход к борьбе с террором не только заставляет многих думать о неискренности и лицемерии тех, кто размахивает сегодня знаменем антитеррора, но и порождает подозрения в причастности структур официальной власти к чудовищным преступлениям. Разве не является лицемерием то, что акциями антитеррора оправдывается наступление на права человека, в чем США постоянно ранее обвиняли и Советский Союз, и Россию. Но чем оправдать тот по сути дела терроризм, который сами Штаты применяли в международных делах и о котором мировая общественность была то ли недостаточно информирована, то ли старалась не замечать? Далеко не всегда Соединенные Штаты представали в роли «невинной жертвы». Государственный терроризм в течение многих десятилетий являлся неотъемлемой составляющей их внешней политики.

Одним из главных инструментов в его осуществлении было Центральное разведывательное управление США, которое занималось террористической деятельностью как непосредственно, так и путем формирования террористических структур практически во всех уголках мира. Можно перечислить десятки стран, где разворачивалась эта деятельность, жертвами которой пали многие правительства, лидеры государств, партий, революционных и национально-освободительных движений. В результате заговоров, осуществленных в разные годы агентами ЦРУ, погибли премьер-министр Конго Патрис Лумумба, председатель Фронта освобождения Мозамбика Эдуардо Мондлане, генеральный секретарь Африканской партии независимости Гвинеи-Биссау Амилкар Кабрал, президент Чили Сальвадор Альенде, экс-министры в его правительстве — генерал Пратс и Орландо Летельер, президент народной Республики Конго Мариен Нгуаби и многие другие выдающиеся политические деятели. Можно привести уйму самых свежих примеров, в ряду которых поддержка албанских террористов, организованное американскими спецслужбами свержение президента Югославии Слободана Милшевича и его экстрадиция в Гаагу. Весь мир знает о той роли, которую ЦРУ сыграло в политической карьере Усама бен Ладена и многих других так называемых исламских международных террористов. Исследователям еще предстоит написать многотомную историю государственного терроризма США на международной арене.

Характерно, что после 11 сентября наряду с сообщениями о мобилизации резервистов и о перемещениях авианосцев стали приходить из США и сведения о всякого рода посягательствах на базовые свободы граждан. Сообщалось о возможности введения в Штатах общегражданских паспортов, идентификационных карточек с отпечатками пальцев и даже «прописки» в нашем понимании, которая всегда третировалась американцами как нарушение прав человека. Под предлогом военного времени и присущей ему секретности стало нарушаться право американцев на свободный доступ к информации.

Войны, которые ведут американцы, коренным образом меняют сложившиеся ранее представления о глобальной геополитической конфигурации, о геостратегическом потенциале различных стран, о соотношении сил в сегодняшнем мире. Бессмысленными становятся разговоры об антитеррористической коалиции, что особенно хорошо видно на примере эволюции российско-американских отношений. Медовый месяц в них, начавшийся после трагических событий в Америке, по мере нарастания военных действий в Афганистане все более приближается к горькому похмелью, чего не может скрыть от общественности дипломатическая лакировка. После того как В.В.Путин позвонил 11 сентября Джорджу Бушу и фактически идентифицировал цели и задачи обеих стран в борьбе с международным терроризмом, президент США подтвердил это в своих выступлениях, а затем во время приема нашего лидера у себя в гостях, в мире заговорили о новой эре в развитии российско-американских отношений. Словесные заявления президентов сопровождались взаимодействием спецслужб обеих стран во время афганской операции США, согласием России на пролет через свое воздушное пространство американских самолетов и использование ими бывших советских аэродромов в республиках Средней Азии, а попутно — и такими, например, жестами, как отказ Москвы от своих баз на Кубе и во Вьетнаме.

Изменение поведения лидеров США и характера их высказываний обозначились достаточно ясно, когда руководители Пентагона и их единомышленники в окружении Буша окончательно утвердились во мнении, что, поскольку конкурентов в военной сфере у США не существует, грех было бы не воспользоваться этим обстоятельством при реализации своих замыслов.

Подобно карточному домику после решения Вашингтона о выходе из ПРО могут рухнуть следующие международные договора:

— юридически или напрямую связанные с Договором по ПРО. Среди них основные — Договор между СССР и США о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1) от 31 июля 1991 г.; Договор между РФ и США о дальнейшем сокращении и ограничении наступательных вооружений (СНВ-2) от 3 января 1993 г.;

— в целом затрагивающие стратегическую стабильность. Основные — Конвенция о запрещении биологического и токсичного оружия от 10 апреля 1972 г.; Договор между СССР и США о подземных ядерных взрывах в мирных целях от 28 мая 1976 г.; Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний от 24 сентября 1996 г.;

— зависящие по смыслу от Договора по ПРО. Основные — Договор об обычных вооруженных силах в Европе от 19 ноября 1990 г.; Меморандум о понимании об уведомлениях о пусках ракет от 16 декабря 2000 г.

В новой международной обстановке перед Россией встает принципиальный вопрос — отвечает ли расширение ее отношений с Западом ее долгосрочным стратегическим интересам? Ответ должен учитывать как реальное соотношение сил между нами и Западом, так и общий характер современных международных отношений. В своей последней книге «Нужна ли Америке внешняя политика?» бывший госсекретарь США Генри Киссинджер пишет: «Вестфальский порядок находится сегодня в состоянии системного кризиса. Невмешательство во внутренние дела других стран отброшено в пользу концепта всеобщей гуманитарной интервенции или всеобщей юрисдикции не только США, но и многими западноевропейскими странами».^¹¹⁹

Рассматривая перспективы сотрудничества с Западом, необходимо определить его долгосрочную устойчивую базу, которой в настоящее время служит лишь борьба против международного терроризма. При всей важности и необходимости подобного рода сотрудничества в долгосрочной перспективе это — зыбкая и неопределенная основа. Нельзя исключать, что под предлогом «борьбы с терроризмом» Соединенные Штаты и их европейские союзники предпримут действия, которые противоречат интересам безопасности России. Коллективную борьбу против глобального терроризма следовал бы рассматривать как одну из начальных фаз процесса формирования нового мирового порядка и нового типа международных отношений, а сам этот процесс — как составную часть базы стратегического сотрудничества между Россией и Западом на ближайшие годы. При всей своей мощи ни Соединенные Штаты, ни их союзники — порознь и вместе — не способны без участия России, Китая, Индии, других стран создать устойчивые мировые конструкции.

Соединенные Штаты явно оказались жертвой собственного высокомерия и самомнения, провозгласив мнимую победу над «Талибаном». Возможность реальной военной победы США в Афганистане скептически оценивают военные специалисты во многих странах, ибо одержать решительную и впечатляющую победу над противником, контролирующим этот театр и имеющим двадцатилетний опыт войны с ним, Соединенным Штатам будет не легко. Нельзя исключить, что они даже не прочь «завязнуть в многолетней компании типа той, которую сами вели во Вьетнаме, а Советский Союз — в том же Афганистане. Похоже, в Вашингтоне, несмотря на военную эйфорию, отдают себе отчет в возможности подобного развития «акции возмездия». Однако, кажется, ни они, ни возможная недостаточная эффективность военных операций там никого не смущает. И общественное мнение Америки к такому повороту событий готовят уже сегодня. Не случайно бывший директор ЦРУ Джеймс Вусли заявил: Война между свободолюбивыми народами и террористами растянется на несколько лет». Подобные пророчества наводят на мысль — нет ли у «планов возмездия» за «черный вторник» каких-либо других целей, кроме быстрого разгрома талибов?

Американцы известны тем, что умеют свои поражения превращать в победы. Во вторую мировую войну они вступили, пережив шок Перл-Харбора — крупнейшее поражение за всю историю их флота, нанесенное им Японией. Но, войдя после Перл-Харбора в союзническую коалицию и нанеся наименьшие среди объединенных наций потери, США после победы обеспечили себе военное присутствие и фактический контроль над половиной Европы и третью Азии. А по Японии были нанесены два ядерных удара, в страну были введены американские оккупационные войска, которые даже после подписания мирного договора и изменения военно-политической ситуации в регионе в связи с распадом СССР так и не ушли. Иными словами, начав с поражения, США получили в итоге новый миропорядок, в котором значительная часть планеты стала «Pax Americana» — миром по-американски, то есть миром, в любой точке которого должны доминировать интересы Соединенных Штатов. Судя по состоянию общественных умонастроений в Соединенных Штатах и особенно среди правящей элиты, месть виновникам «черного вторника» может тоже использоваться как одно из звеньев плана, ведущего к новому переделу мира. Об этом свидетельствует, в частности, следующее: прежде чем ответить террористам, Вашингтон вознамерился разделить все страны мира на «свободолюбивые», которые будут совместно с США принимать участие в акции против Афганистана или предоставят для этого свои базы, и не сделавшие этого. Попытка США соединить меры антитеррора с осуществлением своих гегемонистских планов создает геополитическую фантасмагорию, которая не только лишена здравого смысла и просто нелепа. Она несет в себе опасность силовых столкновений, чреватых крупномасштабными военными конфликтами.

Что касается вопроса о балансе сил в новом мире, который США хотят утвердить в результате операций возмездия, то «белое», «хорошее» и «доброе» — это США и примкнувшие к ним; «черное», «плохое», «злое» — остальные. Схема простая, чтобы не сказать упрощенная и реальную сложность мира не учитывающая. Схема провоцирует мир к расколу и противостоянию, ибо вопрос для каждого народа ставится так — или отказывайся от самостоятельной политики и стройся по ранжиру в общую шеренгу во главе с США, или будешь записан во враги свободы со всеми вытекающими из этого малоприятными последствиями. Особенно, если учесть, что следующие после Афганистана цели уже названы: Ирак, Иран, Судан, Йемен, Алжир. Естественно, никакого баланса сил в «новом мире» не предполагается, а имеется в виду лишь дисциплинированность и готовность ревностно выполнять политические решения «старшего брата».

Соединенные Штаты замыслили широкомасштабную операцию в регионе, где давно переплелись и столкнулись интересы многих крупных держав — России и ее среднеазиатских партнеров, Китая, Индии. Но при этом действует Америка подобно слону в посудной лавке: долгую историю этих отношений она игнорирует, с политическими реалиями субконтинента не считается, В частности, Вашингтон не предпринял никаких попыток привлечь к политическому диалогу по борьбе с терроризмом «Шанхайскую шестерку» — мощную и влиятельную организацию, способную в кризисной ситуации воздействовать на политический климат и многие решения в регионе. Об этом свидетельствует и новый подход к существующим международным организациям. К Организации Объединенных Наций США не обратились даже из приличия, к НАТО обратились незамедлительно. Скорее всего, в новом «мире по-американски» не предполагается места для ООН (заодно можно и не платить за ее содержание) — все вопросы о наказании неугодных можно будет решать непосредственно на уровне НАТО, которое имеет шанс превратиться во всемирную карательную организацию. Ведь и нынешняя акция возмездия, хотя к ней и привлекаются силы НАТО, будет проводиться далеко за пределами зоны стратегической ответственности блока.

Было бы наивно полагать, что США развили высокую активность в Афганистане, только чтобы поймать бен Ладена и разгромить «Талибан». Кстати, ни того, ни другого им сделать не удалось. Нынешние действия США в Афганистане напоминают их вмешательство в дела Вьетнама, и многое говорит за то, что нынешняя афганская операция приведет американцев к тому же провальному исходу. Интерес Соединенных Штатов к Афганистану объясняется не только и не столько соображениями борьбы против терроризма, сколько гегемонистскими амбициями (в духе З.Бжезинского), стремлением занять выгодные геостратегические позиции на азиатском континенте, а также обеспечить себе доступ к его богатым естественным ресурсам. Кроме того проводимая США после теракта 11 сентября афганская кампания положила начало изменениям в военно-политической стратегии США, в частности в использовании Северо-Атлантического блока. Реальное участие России в мероприятиях антитеррора должно было побудить западных стратегов создать видимость союзнических отношений с нашей страной, продемонстрировать миру, что «Россия с нами», не допуская ее в то же время к участию в принятии важнейших решений. Происходит подмена Совета Безопасности ООН, где Россия как один из его пяти постоянных членов обладает всей полнотой прав, включая право вето, Советом НАТО, где права России носят виртуальный характер. Проблема отношений Россия — НАТО весьма сложна и требует специального рассмотрения, но имеет смысл для более полного раскрытия нашей темы выделить одно характерное обстоятельство. Запад боится полноправного участия России в решении важнейших военно-политических вопросов, связанных с полным членством России в блоке. Одной из причин этого (возможно главной) является то, в чем российский император Александр III наставлял своего молодого наследника: «У России нет друзей. Нашей огромности боятся». Действительно, полноправное участие России в НАТО, которое американское руководство считает своим «доменом», ограничило бы его всевластие, да и создало бы возможность изменения самого характера этой организации. Продолжая дипломатию улыбок и мнимой доброжелательности в отношении России, США лелеют надежду, что после осуществления «акций возмездия» может быть создан мир, где все решать будет сила, прикрытая даже не подобием права, а отсылками к абстрактным понятиям типа «свободолюбие», «Добро», «мораль»; мир, где нормой будет дискриминация одних стран другими; мир, где «Север» будет полностью доминировать над «Югом» и подавлять всякие его попытки преодолеть неравенство в уровнях жизни и развития, где после очередной акции возмездия будет только расширяться военное присутствие США в разных регионах. Ведь сегодня американцы не ушли даже с Балкан, где военные конфликты уже завершены. Ввод же американских войск в Афганистан приведет лишь к их многолетнему военному присутствию в центре оппозиционного США региона и вблизи южной границы СНГ. Таким образом, афганская кампания США, так же как и агрессия против Ирака, являются стратегически осмысленными ходами на глобальной шахматной доске, продиктованными общим стремлением Америки к мировому господству.

Как может относиться Россия к такому миру и планам, способным сделать его реальностью? Только негативно. Осудив террористов и выразив соболезнование народу США, Россия не выразила желания напрямую участвовать в операциях против Афганистана. Российские руководители высказали и свои сомнения по поводу эффективности масштабных операций сухопутных войск, рекомендуя Вашингтону ограничиваться спецоперациями и выражая готовность помогать имеющейся оперативной информацией (предупреждения о готовящихся терактах российской стороной в США направлялись). К тому же у России есть основания и для недоверия к тем, кто сейчас ищет ее поддержки. Когда исламские террористы взрывали дома в Москве, Волгодонске, Буйнакске, мир, выразив нам соболезнование, не поддержал предлагавшуюся Москвой программу борьбы с международным террорризмом. И Мовлади Удугов, так называемый «министр иностранных дел» Чечни, первый пригрозивший использовать захваченный пассажирский самолет для воздушной атаки (тогда — на Кремль), спокойно разъезжал по западным странам, несмотря на то, что был заявлен Россией в международный розыск. Теперь же, когда сходный террористический план был реализован в США, всем предлагают встать под ружье и защищать оскорбленную честь Америки. Разве это не пример двойных стандартов?

Критика некоторыми официальными представителями США российской операции в Чечне, рекомендации вести переговоры с бандитами, разделение террористов на «плохих» и «хороших» никак не вяжутся с их собственными действиями. Оказывается, в Афганистане они тоже воевали против чеченцев, которые входили в ряды «Талибана». Как сообщил генерал-полковник Абдулла Хаабиби Куфи, — главный военный советник бывшего президента Афганистана Раббани, перед началом американской операции в этой стране на стороне талибов воевало до 7000 чеченских боевиков. Некоторые молодые чеченцы проходили подготовку в учебных лагерях «Аль-Каиды». В основном же в Афганистане воевали те, кто уже успел повоевать против федеральных сил в Чечне. Ротацию боевиков по кольцу Афганистан — Косово — Босния — Филиппины — Чечня проводила подпольная организация исламских экстремистов. Из сообщений, как официальных, так и неофициальных, известно, что среди пленных, захваченных американцами, есть немало чеченцев, однако представители афганских спецслужб недоумевают, почему американцы, которые забрали всех чеченцев из афганских тюрем, не передают их России.

Вряд ли можно возразить что-либо против активного участия России в международных отношениях, против развития отношений с Соединенными Штатами. Но какого рода отношения собираемся мы строить с Америкой? Дружеские? Союзнические? Партнерские? Или, быть может, какие-то иные, каких не знала еще история мировой политики? Начиная с 1993 года руководство США и России рассматривало «стратегическое партнерство» в качестве возможной модели отношений между двумя странами. И это — на фоне утверждений ряда видных американских политиков и политологов, что стратегическое партнерство с Россией было бы, как писал тогда Збигнев Бжезинский, «преждевременным». Однако уже с конца 1996 года эта формула исчезает из лексикона лидеров двух стран. А если упоминание о стратегическом партнерстве и проскальзывает на какой-то из их встреч, то всего лишь как дань риторике. Но вот вопрос о характере наших отношений с Америкой всплывает вновь, вытолкнутый на поверхность международной политики атакой террористов 11 сентября. После этой трагедии было немало проявлений российско-американской антитеррристической солидарности. А если посмотреть поглубже? Ведь у США есть свой собственный, далеко не во всем совпадающий с нашим национальный интерес, собственное представление о безопасности и т.д. и т.п. Что может получиться в результате «пересечения» позиций двух стран, не знает сегодня никто. Тем более в нынешней обстановке, когда нет полной уверенности в том, что США, желая свершить «акт возмездия» против международного терроризма, а попутно и решить некоторые свои геополитические задачи, не переступят грань разумного и не предпримут действий, которые будут противоречить национальным интересам России и которые она не сочтет для себя возможным поддержать или оправдать.

В этой ситуации было бы, на наш взгляд, разумным отказаться от априорного определения типа отношений между Россией и США на ближайшую перспективу. Никому не нужны «дружба», «союзничество», «партнерство», существующие только на бумаге. Тем боле что это — формулы, допускающие вольное толкование и к тому же доставшиеся в наследство от прошлого, когда и мир, и отношения между странами были во многом иными. Вместо этого сейчас нужен спокойный, трезвый, целенаправленный, систематический диалог между двумя народами и их лидерами. Исторический опыт подтверждает, что сотрудничество между нашими странами и народами может быть плодотворным.

В ходе Второй мировой войны была создана широкая демократическая коалиция стран и народов во главе с СССР, США и Англией. Создание и укрепление антигитлеровской коалиции являлось объективной закономерностью, было продиктовано самой жизнью. После начала войны и после того, как США и Англия проявили готовность к объединению своих усилий с Советским Союзом, создание коалиции свершилось довольно быстро, хотя и не без трудностей. Обсуждение и решение вопросов, возникавших в ходе войны, происходили не без проблем, возникали и разногласия, иногда довольно острые. На политику западных держав давил груз прежних концепций, направленных на ущемление интересов СССР, сказывались расчеты на взаимное ослабление Германии и СССР в войне и т.п. Но неоспоримо то, что желание сотрудничать во имя победы и мира оказалось сильнее всех препятствий и приводило к тому, что сложнейшие вопросы решались к взаимному удовлетворению.

Нынешний характер российско-американских отношений продемонстрировал, что Соединенные Штаты, по-видимому, не считают угрозу глобального терроризма столь серьезной, чтобы предпринять шаги по действительному, а не виртуальному объединению всех сил антитеррора, отказу от мер, мешавших необходимому для этого улучшения отношений между нашими странами, осознанию новых реалий, в том числе новых угроз, которые, конечно же, куда опаснее угроз мифических, якобы исходящих от «стран-изгоев». Более того, продолжение прежних действий и сохранение прежних решений американцев создают угрозу международной безопасности.

Геостратегические цели США видны в их постоянном стремлении нарушить военно-стратегический паритет в свою пользу путем получения все новых геополитических уступок от России, расширения сферы своего военно-политического влияния, проведения широкомасштабных информационно-психологических акций. При этом США откровенно спешат использовать имеющееся у них военно-технический и экономический потенциал в своих геополитических интересах, применяя экономическое и политическое давление, а, возможно, и военную силу. Использование американских войск в других государствах — опасные прецеденты. Ход событий, связанных с военной акцией в Афганистане, показывает, что США несмотря ни на что стремятся проводить свой прежний геостратегический курс, который противоречит интересам антитеррористической коалиции, да и интересам стабильности международных отношений в целом, их плодотворному развитию. В связи с этим граждан России не может не волновать вопрос — насколько оправдан резкий поворот внешнеполитического курса их государства в сторону Запада. Еще свежа в памяти американская формула «или с нами или с террористами», интерпретируемая так, что не быть с террористами означает делать все так, как хотят США. Безусловно, развитие мировой обстановки предполагает повороты тактического характера во внешней политике. Примеров тому немало, в том числе и во внешнеполитической деятельности СССР, но они не должны наносить ущерб долгосрочной государственной стратегии, тем более способствовать проведению противоречащего интересам России стратегического курса иностранного государства (в данном случае гегемонистского курса США). Критерием успеха тех или иных новаций во внешней политике является их поддержка обществом и теми организациями, которые его коренные интересы выражают. Весомую роль в формировании нашей внешней политики, в том числе и в российско-американском сотрудничестве в борьбе с международным террором, могло бы сыграть — в этом убеждает деятельность конгресса США — наше Федеральное Собрание. К сожалению, реальная роль российских законодателей во внешнеполитическом творчестве не соответствует их высокому статусу. Хотя в стенах Думы звучат голоса оппозиции и высказываются порой нестандартные взгляды по вопросам внешней политики, в том числе и в отношении Соединенных Штатов, и в сфере борьбы с экстремизмом, Дума не превратилась еще в источник крупных внешнеполитических инициатив, в серьезного контрагента, а в иных случаях и конструктивного оппонента исполнительной власти в области международных дел. Невольно складывается впечатление, что наши ведущие думцы просто не хотят раздражать Кремль, Белый дом и Смоленскую площадь неугодными там взглядами по вопросам внешней политики, а в итоге оказывают им медвежью услугу.

Но международные отношения не сводятся, как свидетельствует уже само их название, к отношениям межгосударственным. В демократических странах заметными участниками деятельности на внешнеполитическом поле являются неправительственные организации, гражданские объединения, защищающие интересы как общества в целом, так и отдельных его секторов. Их роль возрастает в современную эпоху, когда новые информационные технологии позволяют отдельным индивидам и группам, живущим в разных концах света, устанавливать — через головы своих правительств — прямые контакты друг с другом. О важной роли, которую могли бы сыграть в развитии отношений между Россией и Соединенными Штатами отечественные институты гражданского общества, уместно сказать еще и потому, что их статус как самостоятельных политических игроков остается под большим вопросом. Заявления некоторых представителей российской власти о поддержке ими этих институтов (пока еще действительно слабых) и желании оказать содействие в их укреплении и налаживании их контактов с государством вызывают двойственное чувство. С одной стороны, можно только приветствовать готовность государства разделить бремя заботы об обществе с самодеятельными объединениями граждан. Но в демократических странах роль государства в этом ограничивается созданием условий для роста (снизу) и нормального функционирования такого рода объединений. Когда же власть претендует на прямое, активное участие в создании инфраструктуры гражданского общества, невольно закрадывается мысль: а не хочет ли она «приручить» создаваемые организации, изначально поставить их под свой контроль? Это было бы для них смерти подобно, поскольку гражданское общество призвано одновременно и помогать государству, и контролировать его, сдерживать присущие ему (такова уж природа этого института) экспансионистские поползновения, предлагать собственные решения проблем, встающих перед страной.

Какие же институты российского общества могли бы принять участие в формировании (в том числе и в рамках антитеррористической коалиции) новых отношений с США? Во-первых, представители делового мира и СМИ, которые даже не обладая еще силой и авторитетом аналогичных институтов американского общества, и в нынешнем своем состоянии могли бы более смело и действенно, сохраняя достоинство, участвовать в выработке новой парадигмы двусторонних отношений. Не видно среди участников этого процесса и нашего научного сообщества, а между тем его возможности достаточно велики. Это не только интеллектуальный потенциал наших ученых, но и их творческие контакты с зарубежными, в том числе американскими коллегами, участие в международных проектах разного профиля. Свою лепту в строительство новых российско-американских отношений могли бы внести молодежные, женские, спортивные, профессиональные (врачи, юристы, деятели искусства и т.п.) организации. Контакты, поддерживаемые, как любят говорить американцы, на уровне «корней травы», могут оказаться не менее, а иногда и более плодотворными, чем консультации правительственных чиновников.

Особо следует сказать о наших соотечественниках (их сотни тысяч), которые выехали на постоянное место жительство в Америку, но при этом не порвали связей с Россией и желали бы и дальше поддерживать и развивать устойчивые (в том числе деловые) отношения с оставшимися за океаном родственниками, друзьями, партнерами. Свое слово могли бы сказать и тысячи российских граждан, приглашенных в США на работу или учебу и, что называется, пощупавших американское общество своими руками, постигших некоторые его «тайны». Они тоже объективно заинтересованы в оптимизации российско-американских отношений как на государственном, так и на негосударственном уровнях. Участие российских неправительственных организаций и объединений в строительстве новых отношений между вчерашними врагами, отвечающих интересам и России, и Америки, и остального мира, могло бы придать этому процессу ощутимый позитивный импульс, а со временем и помочь определить пути решения проблем, с которыми пока еще не в состоянии справиться лидеры двух стран, но который сейчас особенно необходим перед лицом новых глобальных угроз.

Кроме «окна», прорубленного в Европу еще Петром I, есть еще и окно на восток, в Азию. Да к тому же Россия была и остается как частью Европы, так и частью Азии. Она не может позволить себе расширять и углублять отношения с Западом — вообще и с Америкой, в частности, за счет ограничения, а тем более ухудшения отношений с Востоком (в том числе мусульманским), за счет ослабления своих позиций в этой части мира. Строя добрые отношения с Западом, мы не вправе рассчитывать на то, что он будет «бесплатно», «по дружбе» делать за нас то, что мы сами сделать не можем или не хотим. Такое возможно (да и то в ограниченных пределах) лишь в тех ситуациях, когда интересы Запада, и прежде всего США, будут совпадать с интересами России. Так произошло в случае с талибами, которые стали представлять угрозу для обеих стран, но строить на этом всю глобальную внешнеполитическую стратегию — занятие бесперспективное и даже опасное. Развивая отношения с Западом (и Востоком) и выстраивая планы на будущее, нам следует рассчитывать прежде всего на собственные силы и исходить из собственных возможностей.

Всплеск глобального терроризма показал несовершенство существующего миропорядка, в котором все больше обостряется противоречие между упорным стремлением одной державы — США — единолично определять, каким должен быть наш мир, и волей всего мирового сообщества, требующего своего полноправного участия в решении глобальных проблем современности, одной из которых стал терроризм. В этой обстановке велика ответственность России, которая, обладая бесценным историческим опытом, гигантским экономическим и геополитическим потенциалом, может стать, как уже не раз бывало на различных этапах мировой истории, главной силой спасения целых народов да и всего мирового сообщества от грозных опасностей.

Россия сегодня может сыграть историческую роль в формировании нового мироустройства, исключающего разрастание такого зла, каковым стал терроризм. Это вполне реально, если наша страна примет стратегию своего развития, опирающуюся на свое геополитическое положение, отечественную историю, культуру, научный и производственный потенциал, богатейшие национальные ресурсы. Да, следует согласиться с г-ном Бжезинским, что могущество Америки в экономическом и военном отношении довольно велико. Однако оно не настолько велико, чтобы обеспечить претворение в жизнь его фантасмагорических концепций. Да, Россия еще далеко не использовала свой экономический, внешнеполитический и военный потенциал. Но он, этот потенциал, вполне реален и средства его реализации также вполне реальны в отличие от того, что преподносит нам в своих трудах наш американский оппонент.

ГЛАВА VIII.

Blog

С. И. Илларионов Россия и Америка на глобальной

Содержание