Лекции по дкб селищева А. С
| Вид материала | Лекции |
- Лекции по дкб селищева, 581.84kb.
- Лекции по дкб селищева А. С. Последнее, 165.7kb.
- Лекции по дкб селищева, 873.55kb.
- Лекции по дкб селищева А. С. Последнее, 737.65kb.
- Лекции по дкб селищева, 1394.25kb.
- Лекции по дкб селищева, 1085.24kb.
- Лекции Селищева А. С. по курсу «Теория ценных бумаг», 1514.54kb.
- Лекции Селищева А. С. «Производные финансовые инструменты», 171.47kb.
- А. С. Селищева Последнее обновление 28. 01. 2012 = Приложения «Г» к лекции, 3466.33kb.
- А. С. Селищева Последнее обновление 0 0 201 2 = Приложения «Б» к лекции, 1799.31kb.
Сумленный Сергей. Зафиксировать евро и доллар49
Крестный отец евро надеется, что кризис продлится достаточно долго. Дабы все страны хорошо выучили урок об опасности накопления чрезмерных долгов
Мировой экономике нужны новая финансовая дисциплина, более глубокая интеграция США и еврозоны, а также жесткая взаимная привязка курсов доллара и евро, считает Нобелевский лауреат по экономике и эксперт в вопросах валютных зон Роберт Манделл.
Роберт Манделл
— Бывший председатель Еврокомиссии Жак Делор две недели назад сказал, что евро находится на грани коллапса. Вы согласны с ним?
— Я так не думаю. Конечно, есть серьезные проблемы вокруг евро и очень серьезные проблемы в четырех-шести странах еврозоны. Разумеется, Жак Делор — один из создателей евро, и он очень хорошо понимает ситуацию. Да, опасность весьма высока: мы пока что вошли лишь в первую стадию середины кризиса, и почти ничего не сделано для его преодоления. Но я не считаю, что отмена евро стала бы правильным решением. Крах евро создаст больше проблем, чем решит.
Начнем с того, что нынешние проблемы создал не евро, а отсутствие дисциплины и избыточная задолженность ряда стран. Греция, Португалия, Испания, Ирландия набрали больше долгов, чем могли обслужить. Именно этот избыточный рост расходов — причина всех сложностей. Теперь этим странам нужна политическая воля, чтобы сократить свои расходы: понизить пенсии, повысить пенсионный возраст и так далее.
Кризис заставляет говорить о трех основных проблемах. Первая — страны с избыточной задолженностью страдают от высоких процентов и не могут перекредитоваться. Эта проблема может быть решена в краткосрочной перспективе повышением притока ликвидности. Например, ЕЦБ может начать покупать бумаги той же Италии. Вторая, более долгосрочная, — европейская валюта была создана, чтобы сравнять доходы в различных странах. Но это займет еще много времени, может быть, четверть века. Наконец, третья, еще более долгосрочная, — создание единого экономического правительства или управления внутри Евросоюза и еврозоны. Это очень серьезная задача, потому что еврозона не может идти дальше в вопросах интеграции, оставляя позади остальные страны ЕС. Мы не можем создавать «двухступенчатую Европу». Я думаю, что рано или поздно к еврозоне будут вынуждены присоединиться все страны ЕС. Британцы наиболее активно сопротивляются этому, но и им рано или поздно придется вступить в еврозону.
— Как именно евро способствовал началу европейского кризиса?
— Появление евро отменило систему национальных систем предупреждения. В каждой стране с национальной валютой есть такая система — прежде, чем стране будет угрожать банкротство, в ней начнется инфляция, и она поразит страну задолго до того, как банкротство станет реальной угрозой. Но, вступив в еврозону, страны лишили себя этих систем предупреждения. Если мы посмотрим на историю валютных союзов, то увидим, что не существовало союзов, не имевших единой финансовой политики. В еврозоне же единой политики не было. И никто не мог сказать недисциплинированным странам: тебе надо сделать то-то и то-то. Даже самые мощные страны, например Германия или Франция, не имели ни реальных, ни моральных прав воздействовать на политику той же Греции.
— Насколько реально было проводить единую финансовую политику внутри еврозоны и Евросоюза?
— Если сравнивать Евросоюз с другими странами, то лучшей аналогией была бы Канада, потому что это структура, состоящая из провинций, во многом похожих на Европу. Там есть провинция с сильной экономикой, Онтарио, и она похожа на Германию. И есть Квебек — вторая по размеру экономика, она франкоязычная, и отличная аналогия для нее — Франция. И есть остальные провинции, они гораздо меньше, чем эти два лидера. И что делает обычно Банк Канады? Он проводит денежную политику в интересах Онтарио, и это помогает всей Канаде. Но реализовать такое в Европе было бы крайне сложно, потому что Европа — это конгломерат разных наций. Вспомним, например, валютный кризис 1992 года. Если бы тогда ЕЦБ попытался стабилизировать цены в Германии, переживавшей шок, вызванный расходами на стабилизацию присоединенной Восточной Германии, то это разорвало бы весь валютный союз. Бундесбанк тогда проводил очень мягкую политику, допускающую достаточно высокую инфляцию. Расходы в Германии лишь частично базировались на налоговых сборах и во многом — на растущем долге. Такую политику нельзя было применять ко всему валютному союзу.
— Кризисные страны еврозоны призывают своих более успешных соседей согласиться на выпуск совместных евробондов…
— Я не думаю, что Ангела Меркель готова пойти на это. Никто из немцев не приветствует идею евробондов, от их возможного введения Германия бы только проиграла. Американцы ввели общие облигации в 1792 году. Они собрали 16 облигаций 16 штатов и выпустили единые облигации. Разумеется, на тот момент одни штаты имели больше долгов, чем другие, но аргумент сторонников общих облигаций был в том, что большинство долгов было вызвано революционной войной, поэтому их покрытие — это общее дело. В Европе же ситуация иная.
Евро навсегда
— Можете ли вы представить себе выход из еврозоны какой-либо страны?
— Гораздо проще обсуждать вступление в еврозону, чем выход из нее. Дело даже не в правовых аспектах этого вопроса. Возьмите ту же Грецию. Представим себе, что она захочет выйти из еврозоны. Греции понадобится новый договор, описывающий этот выход. Предположим, она достигнет соглашения о выходе. Но как будет выглядеть сам процесс выхода? Греции придется создать новую валюту — какую-нибудь «новую драхму». Как они поменяют валюту? Физические евро, находящиеся в собственности греков и иностранцев? Кто будет покупать новую драхму, если ее единственное предназначение — быть девальвированной? Если все знают, что сегодня у людей есть деньги, а завтра их не будет? Это вызовет массовое снятие денег со счетов банков.
— Ну, это может быть принудительный обмен. Ваши деньги на счете будут обменены по предписанному курсу, а если вы не хотите этого, то вы свободны уйти без денег.
— Такое в принципе возможно, хотя это сложно проделать в демократии. Но главная-то проблема не в валюте, поймите. Проблема в долге, а долги в Греции номинированы в евро. Ни евро, ни драхма не могут решить проблему долга. Именно с долгом надо бороться, а не менять валюту. Проблему может решить пятидесятипроцентное списание долгов, тогда греческий долг сократится до разумных объемов, который можно обслуживать. Реструктуризация же долга, о которой говорится сегодня, вряд ли может стать решением. Хотя, если совместить реструктуризацию с фундаментальным оздоровлением греческой экономики, то это может сработать.
— А как насчет того, что валютный союз может покинуть, например, Германия, посчитав, что убытки от нахождения в еврозоне превышают выгоды от нее?
— Германия получила гигантские выгоды от членства в валютном союзе. Сейчас нахождение в еврозоне приводит к расходам. Конечно, это неприятно. Но, повторяю, как вы выйдете из еврозоны, как вы достигнете соглашений с остальными членами, как вы поменяете валюту? Вы помните последний обмен валюты в Германии? Его провели в 1948 году оккупационные американские власти во главе с генералом Люцием Клеем. Это была большая и сложная операция. Как вы полагаете провести все это снова?
— В этом году в еврозону вошла Эстония, еще несколько стран ожидают своей очереди. Насколько еврозона привлекательна сегодня для новых членов?
— Вхождение в еврозону — это и в более спокойные времена очень ответственный шаг. А сегодня тем более спорная идея. В еврозоне кризис, это факт. Было бы разумнее переждать несколько лет за ее пределами. Потому что вне еврозоны страны, например, имеют возможность девальвировать валюту.
В любом случае я убежден, что рано или поздно надо будет создать пост европейского министра финансов со значительными полномочиями. Или подобные финансовые полномочия получит президент Евросоюза. Рано или поздно Евросоюз должен начать двигаться в направлении чего-то вроде Соединенных Штатов Европы.
Привязать евро к доллару
— Насколько разумной была финансовая политика американского Федерального резерва в ходе кризиса?
— По-моему, большой ошибкой было позволить доллару значительно вырасти в 2008 году. В течение трех месяцев он вырос на 30 процентов по отношению к евро. В июне евро стоил 1,64, а в октябре уже 1,23 доллара. Одновременно мы наблюдали падение цен на золото — с 980 долларов в июне до 720 долларов в октябре 2008-го. Сравните с сегодняшними ценами!
Я уверен, что лучшим решением для США, для Европы и для мировой экономики была бы стабилизация курса евро к доллару. Это предложение, однако, сложно «продать». В марте я представил его на конференции в Нанкине. На этой конференции были Кристин Лагард, Тимоти Гайтнер, Жан-Клод Трише и Доминик Стросс-Кан. Я поговорил об этом с Гайтнером. Моя позиция такова: введение евро было большим свершением для Европы, но не для остального мира, потому что привело к созданию в мире двух валютных зон. Само по себе это было бы ничего, если бы они были стабильны. Но это не так.
— И как можно привязать доллар и евро друг к другу?
— В первую очередь нужно определиться, на каком уровне мы хотим закрепить это отношение. Мне кажется, что лучшим вариантом был бы курс около 1,3 доллара за евро. Это был бы компромисс между позициями США и ЕС. Далее надо было бы установить верхнюю и нижнюю границу отклонения от этой отметки. Предположим, если евро падает ниже 1,25 доллара, то Федеральный резерв США обязан вмешаться и при этом не стерилизовать денежную массу. В свою очередь, ЕЦБ обязан вмешаться на тех же условиях, если евро вырастет выше 1,35 доллара. В такой ситуации никто не проиграет. Если установить такие ограничения, то в долгосрочной перспективе американцам и европейцам удастся все лучше координировать свою финансовую политику. Это такая же экономическая интеграция, как зона свободной торговли и таможенный союз. Привязанные курсы — это зона свободной торговли, а координация финансовой политики — таможенный союз.
— Не станет ли такая привязка курсов целью атак валютных спекулянтов, как произошло в свое время с британским фунтом?
— Вспомните, с чего начинал евро и сколько он стоит сейчас. Евро — это сильная валюта, очень сильная. Конечно, можно говорить, что евро силен лишь потому, что доллар слаб. Но факт остается фактом — европейская валютная политика не изменилась за последние годы радикально. Хотя, конечно, нас будут ожидать спекуляции.
Быть ли депрессии
— Могут ли эти проблемы колебания курсов быть решены за счет повышения значимости других валют, например юаня или других валют стран БРИК?
— Мне не кажется, что проблемы, которые Европа и США имеют с Китаем, хоть как-то влияют на серьезные колебания курсов доллара и евро. Президент Франции Николя Саркози заявил, что нам нужно реформировать международную валютную систему по трем направлениям: повысить стабильность обменных курсов, повысить стабильность цен на сырье и, наконец, улучшить системы управления, дать миру лучшее лидерство, нежели то, что дает США. Говоря откровенно, США перестали быть лидером мира, причем сразу по двум параметрам — они не знают, куда вести мир, и не имеют сил вести его за собой.
— Откуда мировая финансовая система возьмет новые точки роста?
— Сегодня в мире три зоны финансовой нестабильности: США, Европа, Япония. Страны за пределами этих зон находятся в достаточно стабильном положении, хотя и им требуется больше резервов. Единственная страна, которой не нужно больше резервов, — Китай. Но, что интересно, в период слабого доллара мы переживаем долларизацию мира. Тем не менее три ведущие экономические зоны находятся в неком подобии депрессии. Такой ситуации мы не наблюдали с 1930-х годов. Если вы посмотрите на процентные ставки по долгосрочным бумагам в США, то они составляют около трех процентов. Это примерно соответствует показателям инфляции. Таким образом, мы имеем нулевую доходность или даже легкую убыточность. Люди перестают инвестировать — то же самое происходило в 1930-е годы.
— Можно ли решить эту проблему возможной депрессии?
— Для американской экономики стимулом роста могло бы стать резкое сокращение налогообложения бизнеса. Именно это, а не обамовский пакет государственных расходов, могло бы придать экономике импульс. Кроме того, над американскими компаниями висит дамоклов меч угрозы отмены налоговых послаблений, сделанных при Буше. Пока ожидается, что налоги будут вновь подняты в 2013 году, — и это может стать самым большим повышением налогов в истории США. Это очень сильно угнетает бизнес.
— А когда, по-вашему, будет преодолен кризис в еврозоне?
— Кризисы наподобие этого не заканчиваются быстро. Вы не можете предсказать, какие надежды будут разбужены и какие реакции будут вызваны теми или иными действиями. Я надеюсь, что многое будет сделано в ближайшие два года, что к концу 2012 года кризис будет в целом преодолен. Но если сейчас быстро будет достигнут какой-то успех, то кризисные страны лишатся стимулов менять свою политику. Я надеюсь, что урок будет выучен на многие годы: страна, раздувшая свой долг выше 40 процентов ВВП, должна пересдать экзамены.