Geum.ru

Лекции по дкб селищева А. С

Вид материалаЛекции

Содержание


Сорос Джордж. Европейский кризис: План «Б» для Европы
Васильчук Евгений. Макровзгляд: На очереди Италия
Подобный материал:
1   ...   17   18   19   20   21   22   23   24   ...   34

Сорос Джордж. Европейский кризис: План «Б» для Европы41


Евросоюз появился на свет благодаря явлению, которое философ Карл Поппер называл «поэтапной социальной инженерией». Группа дальновидных государственных деятелей, вдохновленных идеей Соединенных Штатов Европы, осознала, что эту концепцию можно воплотить только постепенно, ставя промежуточные цели, мобилизуя необходимую для их достижения политическую волю и заключая соглашения, позволяющие государствам-участникам сдавать свои суверенитеты порциями.

Необходимую политическую волю архитекторы ЕС обеспечивали, напоминая о Второй мировой войне, угрозе со стороны СССР и экономических выгодах интеграции. Подпитывали проект и собственные успехи. А когда рухнул Советский Союз, мощным толчком стала перспектива воссоединения Германии.

Германия признавала, что может вновь стать единой только в контексте общего объединения Европы, и была готова заплатить за это. После того как немцы помогли примирить противоречивые национальные интересы, внеся в союз больше остальных, процесс интеграции Европы достиг своего апогея — был подписан Маастрихтский договор и введена единая валюта, евро.

Но евро оказался неполноценной валютой: у него был единый центробанк, но не было единого министерства финансов. Его создатели прекрасно знали об этом недостатке, но верили, что в случае необходимости им удастся мобилизовать политическую волю для следующего шага. Но этого как раз и не произошло, потому что у евро обнаружились другие недостатки, о которых его создатели не подозревали. Они руководствовались неверным представлением о том, что финансовые рынки могут сами корректировать возникающие эксцессы, так что все правила были направлены на то, чтобы обуздать риски со стороны госсектора. И даже в таком одностороннем регулировании создатели евро слишком полагались на способности отдельных государств к самоконтролю.

Эксцессы между тем обнаружились главным образом в частном секторе. Сближение процентных ставок стало причиной экономического расслоения: снижение процентных ставок в слабых странах подпитывало пузыри на рынках недвижимости. Одновременно самой мощной экономике, немецкой, приходилось затягивать потуже пояс, чтобы справиться с последствиями объединения страны. Между тем финансовый сектор, абсорбируя некачественные финансовые инструменты и плохие кредиты, заражал сам себя.

С воссоединением Германии основная движущая сила интеграции Европы исчезла, а финансовый кризис запустил процесс распада. Ключевым стал момент, когда после краха Lehman Brothers властям нужно было гарантировать, что ни один системообразующий финансовый институт больше не рухнет. Канцлер Германии Ангела Меркель настаивала, что общих гарантий ЕС быть не должно, каждая страна должна сама заботиться о собственных институтах. Это корень нынешнего кризиса евро.

Европа стала «двухслойной» — страны-должники пошли ко дну, а профицитные продолжали рваться вперед. Будучи крупнейшим кредитором, Германия могла диктовать условия помощи, которые оказались, по сути, карательными, еще ближе подталкивающими должников к неплатежеспособности. Между тем Германия выиграла от кризиса евро, поскольку обменный курс валюты снизился, сделав экономику страны еще более конкурентоспособной.

Интеграция оборачивалась дезинтеграцией, и попутно менялась роль европейской политической элиты, которая из сторонницы объединения становилась защитницей статус-кво. В результате каждый, кто считал статус-кво нежелательным, неприемлемым или неустойчивым, был вынужден занимать антиевропейские позиции. По мере того как кредиторы подталкивали должников все ближе к пропасти неплатежеспособности, росла популярность националистических политических партий, например «Истинных финнов» в Финляндии и их аналогов в других странах.

Несмотря на все это, представители европейского истеблишмента продолжают утверждать, что нынешнему положению вещей нет альтернативы. Денежные власти прибегают ко все более отчаянным мерам, пытаясь тянуть время. Но время работает против них. Пропасть между двумя «слоями» Европы продолжает углубляться. Греция движется к неуправляемому дефолту и (или) девальвации с последствиями, которые нельзя просчитать.

Чтобы обратить вспять этот кажущийся необратимым процесс, Греции и еврозоне необходим план «Б». Дефолт Греции, может быть, и неизбежен, но он не обязан быть бесконтрольным. И хотя некая цепная реакция неизбежна (что бы ни произошло с Грецией, то же скорее всего постигнет и Португалию и, возможно, Ирландию), оградить оставшуюся часть еврозоны необходимо. Это означает ее усиление, которое, возможно, потребует более широкого использования евробондов и введения некоей общеевропейской схемы гарантирования вкладов.

Чтобы мобилизовать политическую волю, потребуется план «Б» и для самого ЕС. Европейской элите необходимо вернуться к принципам, на которых создавался союз, признав, что наше понимание реальности несовершенно, наши представления предвзяты, а институты дефектны. Открытое общество не считает выстроенную систему священной, и, если в системе обнаруживаются ошибки, оно готово их исправлять.

Должна быть возможность сплотить проевропейское молчаливое большинство вокруг идеи, что если статус-кво сохранить нельзя, то необходимо искать общеевропейское, а не национальные решения. «Истинных европейцев» должно оказаться больше, чем «истинных финнов» и других антиевропейцев из Германии и других стран.

Печатается с разрешения Project Syndicate, перевел Антон Осипов

Васильчук Евгений. Макровзгляд: На очереди Италия42


В европейской долговой драме наступил завершающий акт. На кредиторский эшафот после Греции, Ирландии, Португалии и Испании взошла Италия, страна — участник «семерки», одна из основательниц Евросоюза и символ евроинтеграции. Итальянский финансовый регулятор приказал прекратить операции по коротким контрактам после рекордного падения национального фондового индекса и взлета доходностей итальянских облигаций. В самом по себе действии итальянских властей ничего чрезвычайного нет. Операции шортистов, т. е. игроков, получающих прибыль на дневном падении стоимости рыночного актива (в данном случае облигаций должников), давно уже вызывали раздражение не только у регуляторов, но и у респектабельных брокерских контор, предоставлявших им этот актив взаймы. Европейские законодатели приняли решение ограничить подобные операции и операции с кредитно-дефолтными свопами еще 5 июля, но в отсутствие директивного наднационального регулятора финансовых рынков дело ограничилось лишь рекомендациями национальным властям. Итальянцы оказались первыми: в случае с Италией на этот раз границы допустимой маржи доходности сверх «нормальной рыночной» оказались превышены из-за огромного массива задолженности: государственный долг Италии в 2010 г. достиг 1,84 трлн евро, или 119,0% ВВП.

Итальянские проблемы до недавнего времени скрадывались сравнительно небольшим дефицитом бюджета — 5,4% в 2009 г. и 4,6% в 2010 г., а также тем, что Италия показала в 2010 г. экономический рост в 1,3%. Это немного, особенно если сравнивать с 3,5% в Германии, но столько же, сколько у Великобритании и Франции. В других проблемных странах, кроме Португалии, был зафиксирован спад.

Однако гигантская величина долга делает его весьма уязвимым к колебаниям процентных ставок и стоимости обслуживания. Еще в конце 2010 г. объем итальянских выплат кредиторам (включая выплаты по долгам частных банков) на 2011 г. оценивался в $300 млрд, сейчас эта цифра возросла вдвое до — $600 млрд. К тому же темпы роста экономики Италии снижаются: прогноз на 2011 г. составляет всего 1%: с учетом текущих тенденций макроэкономических показателей эта величина в лучшем случае достигнет 0,5%.

Отметим, что Италия в наибольшей степени пострадала от прекращения поставок нефти из Ливии. На легкой ливийской нефти работало свыше 30% итальянской нефтепереработки; в целом зависимость Италии от поставок ливийской нефти составляла 20%. Кстати, выигравшим в этом случае оказался Казахстан: около 80% его контрактов западного направления по нефти приходится на Италию.

Но корень проблемы, конечно же, не в самих операциях на рынке. Брокеры и другие посредники всего лишь используют современные технологии торговли, неповоротливость, а в случае с зоной евро, как уже говорилось, отсутствие единого директивного надзорного органа и разногласия европейских политиков и финансистов по поводу способов решения фундаментальных долговых проблем континента. Плохих долгов слишком много, и не только у правительств — у банков Испании и Италии их еще больше. Прощать долги — поощрять расточительность, платить по долгам на кабальных условиях — значит временно потерять экономический и отчасти политический суверенитет, вплотную подойти к ситуации европейских локальных конфликтов.

Извне кредиторов ждать неоткуда, а помощь придет также вместе с потерей суверенитета, т. е. с угрозой уже глобального конфликта, передела рынков. Экономики США и Китая также тормозят, и эти центры мировой экономики имеют собственные долговые проблемы, по объему и масштабу возможных разрушительных последствий мало чем уступающие европейским, а то и превосходящие их. Экономика США во II квартале 2011 г. после данных об увеличении безработицы и снижения потребительского спроса рискует оказаться в состоянии стагфляции — при том что ни администрация, ни конгресс пока не сдвинулись с мертвой точки в процессе решения проблемы повышения потолка государственного долга. Печальная реальность такова, что из технического дефолта 2 августа (а предупреждение формально объявлено и действует) США смогут извлечь немало и тактических, и стратегических выгод, обесценив свой долг и ослабив конкурентов.

Европейские проблемы вместо европейцев не решит никто. Их решение в рамках ныне действующих правовых, организационных и финансовых механизмов невозможно. Европейская интеграция задумывалась как ускорение развития за счет снижения трансграничных издержек. На этапе экономического подъема волна действительно поднимала все лодки. Но в жестокий шторм разнокалиберная европейская флотилия бросилась врассыпную. Европейская бюрократия пытается сохранить союз единственным доступным ей способом: превратив еврозону в благотворительную организацию за счет перераспределения средств налогоплательщиков эффективных стран в пользу налогоплательщиков стран, не выдерживающих конкуренции.

Сделать это в рамках единой валюты можно только с применением силы. Цивилизованным вариантом будет введение странами-должниками национальных валют и естественная девальвация национальных активов. Это даст возможность перейти к конкурентоспособным издержкам и росту производства и экспорта, т. е. решить долговую проблему естественным рыночным путем, за счет конкуренции и развития, а не принуждения и застоя.