Протоиерей владислав свешников очерки христианской этики
| Вид материала | Реферат |
- Русской Православной Церкви, касающихся вопросов христианской этики, нравственных проблем,, 34.88kb.
- Протоиерей Серафим Соколов. История Христианской Церкви (начиная с 4-го века) Глава, 356.72kb.
- Вопросы для подготовки к зачету по дисциплине «основы этики», 58.69kb.
- План Теологическое обоснование морали в средневеково-христианской этике. Моральная, 159.26kb.
- Протоиерей Григорий Дьяченко Борьба с грехом Благословение Свято-Троице-Серафимо-Дивеевского, 777.44kb.
- Высшие богословские курсы при мпда, 235.39kb.
- Терехович Владислав Эрикович, 2222.79kb.
- Первая треть XIII в.) (примерный план раскрытия темы), 37.28kb.
- Протоиерей Евгений Левченко, иерей Александр Егоров, Лаптев Л. Г., академик, проф, 62.51kb.
- Курс «Основы религиозной культуры и светской этики» Модуль «Основы светской этики», 68.6kb.
Эти чувства суть остатки переживания личностью в себе и в человеке во-обще образа Божия, даже если он никогда не слыхал об образе Божием, а уж тем более сам не сможет сформулировать ничего подобного
584
Именно потому, что эти "добрые чувства" в истории падшего человечест-ва раскрывались как естестеенные чуестеа падшей природы, они не имеют принципиального значения в нравственной истории личности.
Безрелигиозное сознание склонно вполне приравнивать христианское пе-реживание любви к любви естестеенной, частным видом которой и является альтруизм. На примере любви особенно видны различия и взаимоотношения "чувств добрых" (естественной любви) и высочайшей христианской заповеди и ее воплощения. Естественная человеческая любовь (включая и альтруизм) представляет собою простую разновидность эгоизма, и во всяком случае, всегда имеет пристрастный характер.
в основном, такая любовь содержит не свободное самопожертвование, но требоеание жертеы от другого. И потому общественные отношения созда-ются не столько объективными нравственными законами (любовь в ее собст-венном значении), сколько общественным инстинктом, окрашенным сердечны-ми "чувствами добрыми".
"Естественная" любовь, как и все естестеенные "чувства добрые», именно в силу их естественности не относится, собственно, к христиан-ской нравственности. Будучи природными, эти чувства не являются волевыми актами. Совсем иное дело - христианские нравственные переживания. Будучи сверхприродными, («любите врагов ваших, благотворите ненавидящих вас») они для своего исполнения требуют волевого усилия, состоящего, в частности, в том, чтобы преодолеть естественный, природный тип нравственного акта.
Однако, эти чувства необходимы как приготовительная форма для выяв-ления духовных чувств "сокровенного сердца человека". Собственно любовь Божественную, любовь духовную человек вообще способен восприять, потому что ему все же в своем, хотя бы нечисто-естественном виде, любовь не-незнакома, не есть нечто вовсе чуждое. И в этом, только в этом положительное значение "чувств добрых" с позиции объективной христианской нравственно-
585
сти. Они отчасти близки ей в этом отношении: и христианская нравственность и «чувства добрые» для отвлеченного рассудка непонятны, и в «чувствах доб-рых» есть некоторая внутренняя сила, которой человек живет непосредственно.
Вместе с тем само преодоление естественных чувств, как "добрых", так и тем более "недобрых", ради жизни по началам совершенного человека - Христа,
- само преодоление по определению есть борьба, в которой имеются свои осно-
вания и свои законы.
Вместе с тем само преодоление естественных чувств, как "добрых", так и тем более "недобрых", ради жизни по началам совершенного человека - Христа,
- само преодоление по определению есть борьба, в которой имеются свои осно-
вания и свои законы.
Вместе с тем само преодоление естественных чувств, как "добрых", так и тем более "недобрых", ради жизни по началам совершенного человека - Христа,
- само преодоление по определению есть борьба, в которой имеются свои осно-
вания и свои законы.
Противостояние, прежде всего, означает непреклонную внутреннюю го-товность к борьбе, ибо борьба эта неизбежна, потому что "духи злобы подне-бесной" неизбежно вступают в сражение с теми, кто пытается вырваться в ду-ховное царство свободы из плена миру, плоти и диаволу. И тех, кто не готов вступить с ними в борьбу, они неизбежно побеждают и берут в плен, горький и тяжкий. Противостояние есть внимание в этой готовности всегда, потому что достаточно иногда немного расслабиться в этой готовности, и "духи злобы" проникают в оставленную им щель.
Противостояние есть, по буквальному смыслу слова - стояние против, стояние, а не расслабленное сидение и лежание, чтобы упорней и упруже при необходимости вступить в борьбу; против - чтобы враг наш был лицом к лицу, а не подкрался сбоку или сзади. Слово «противостояние» точно и по своему
586
образному смыслу - ибо противник стоит, по духовному значению, на проти-еоположной стороне.
Противостояние означает, наконец, по смыслу слов апостольских, необ-ходимость облечения «во всеоружие Божие».
Суть противостояния всегда состоит в том, чтобы сберечь личность от действий демонского зла, не допустив возможности пленения от диавола, мира и плоти, и даже нападения, потому что силы зла боятся слова Божия, сокру-шающего их.
Противостояние вместе с тем не означает только "облечения во всеору-жие Божие", - как и любому воину недостаточно быть хорошо экипированным и вооруженным и при этом бессмысленно размахивать мечом
В этом противостоянии, как бы ни было оно ценно, или как бы ни каза-лось ценным само по себе, следует по слову апостола, искать не своего, а того, "что угодно Иисусу Христу" (Флп. 2,21). Это главное, что определяет вектор нравственной борьбы. Иначе она будет и сопровождаться, и завершаться само-довольством, которое только имеет вид добрых плодов, а на деле, победив в одном, даже и мужественно противостоящий оказывается побежденным фари-сейской мертвостью. Ищущий сеоего и ценит более всего себя, а не Бога. Ви-димость противостояния в таком случае тем иллюзорней, чем оно более твердо и бескомпромиссно. Это вид древнего непреодоляемого искушения: "Будите яко бози".
всякие иллюзорные духовные плоды, включающие любые, даже не созна-тельно лицемерные действия и результаты (ложное смирение и смиренномуд-рие, фальшивую доброжелательность, театральную кротость и прочее), ведут не к противостоянию, а к плену. Главная трудность самого делания противостоя-ния состоит в том, что, хотя силы зла чужды и враждебны человеческой лично-сти, само действие их - процесс енутренний, происходящий внутри сердца.
587
Соответственно этому, - внутренний строй имеет действие противостоя-ния, и потому в нем нужны не решения, постановления и действия внешнего характера, направленные на кого-то или что-то вне личности, но, так сказать, -на внутренних врагов. Иначе говоря, противостояние - это готовность к внут-ренней брани, борьбе с самим собой, и даже болыпе, чем простая готовность. Противостояние - это уже, собственно, сопротивление, проведение внутренней войны.
Внутренняя раздвоенность - это нормальное печальное свойство падшего человека. В "сокровенном сердце" известна и "нетленная красота тихого и мол-чаливого духа" и автономная сила смерти и уничтожения.
"Невидимая брань". Она более систематично, другие - более живо и де-тально, хотя и разбросанно, содержат самые разнообразные практические зна-ния и советы, относящиеся к этой войне и связанными с нею обстоятельствами. В них предлагаются знания: о самой сущности брани; о видах искушений и во-обще способах нападений вражеских; о необходимости ведения борьбы; о взаимоотношениях с самим собой в этой борьбе; о значении других людей, как орудий Божиих и вражеских; о хитростях и уловках врага; о значении помощи Божией в этой борьбе; о тех особенностях, которые следует иметь в виду при борьбе с различными видами страстей; об особенностях человеческой природы, которые помогают или мешают ходу сражений; о постепенности в военных действиях; о победах и возможных поражениях и о многом другом.
Сама сущность этой брани, происходящей в душе, в недрах человеческой личности, состоит в том, чтобы преградить действие греха, который стремится с помощью мира, плоти и диавола пленить душу целиком или, по крайней мере, на некоторых "участках", а плененное разрушить (с этой-то целью как раз необ-ходимо противостояние); а если пришлось "прозевать" врага, и грех уже про-ник и отчасти разорил душу, предпринять «бранные действия», связанные, во-первых, с тем, чтобы изгнать внедрившегося врага, а во-вторых, по возможно-
588
сти, восстановить разрушенное и укрепить позиции на будущее. Эта борьба аб-солютно бесперспективна и бесплодна, если она не проводится с соблюдением некоторых основных условий.
одним из важнейших условий успешного ведения этой борьбы является как раз ненадеяние на свои собственные силы, как очень ограниченные и не спасающие от гордости и тщеславия. Это ненадеяние на себя, иначе говоря -недоеерие себе, - нормально и в плане простого психологического знания, ибо опыт показывает неизбежность различных жизненных ошибок - в уме, в воле, в интуиции, в чувстве.
первый вид "бранного делания" относится как раз к уму. Для того чтобы он мог "держаться образца здравого" ведения, он должен быть очищен и осво-божден от ведения нездравого, а для этого его необходимо, по мысли Никодима Святогорца, хранить его "от бесполезного многоведения и праздной пытливо-сти". Ум, забитый грехом и по содержанию и по стремлениям, не способен на нравственную борьбу, один из главных смыслов которой - именно очищение и освобождение.
борьба с греховным самоугождением, ради доброго угождения Богу и правде Его есть одно из главных направлений "невидимой брани", усложняю-щейся тем более, чем сильнее в сердце сталкиваются различные самоугодные желания.
Содержание борьбы в этом отношении состоит в том, чтобы не прини-мать и не признавать все эти желания, отказываясь от них, особенно, когда они имеют очевидно эвдемонистский, а тем более плотский характер. Все эти жела-ния настолько непрестанны и так стремятся обольстить каждого человека своею сладостью, хотя бы и мнимой, что борьба может быть успешной только в том случае, если она будет мужественной и постоянной.
589
Один из наиболее постоянных типов сражений в "невидимой брани" -против внезапно находящих и вздымающихся волн страстей, когда, кажется, ожидать их по предшествующим состояниям было невозможно. Здесь важней-шая задача - стараться никогда не быть застигнутым врасплох; чем опытней вступающий в борьбу, тем больше вероятности, что врасплох враги его не за-станут,
Отсутствие или недостача старания, иначе говоря, нерадение, требует особой борьбы, прежде всего, истребления условий, при которых это нерадение проявляется, а именно: праздности, шатания, болтливости, пустопорожних мыслей и произвольных, но довольно бессмысленных действий, вообще всяче-ской неконструктивности жизни, расстройства, жизни без послушания и боль-ше всего - небрежения. Все дела в таком устроении текут вразброд и бесплодно, и тогда все наскучивает и настает нерадение, которое трудно победить, если не справиться прежде с теми условиями, которые его порождают.
одним из фундаментальных законов христианской нравственной жизни является закон постепенности В духовной жизни есть свои этапы. И если нет особого призвания и дара, каждый должен проходить их в объективной после-довательности. Норма нравственной жизни - лад и чин. Они особенно необхо-димы при научении пользоваться и управлять своими чувствами.
законом вступившего в "невидимую брань" должно стать - так научиться управлять и пользоваться чувствами, чтобы через них не возбуждались чувст-венные похотения, а получались такие впечатления, которые подавляли бы их и возбуждали противоположные им чувства. Поскольку эти похоти нередко вы-растают на основе естественных необходимостей или побуждений плоти, зада-ча состоит в том, чтобы "попечения о плоти не превращать в похоти" (Рим. 13,14).
590
Для этого необходимо строй заповедей постоянно ставить как огражде-ние чуесте. Но этого недостаточно; следует искать не просто нейтральных со-стояний, но доброго упраеления чувствами Оно становится возможным, если от чувственных предметов переходить к помышлениям о воплощении Сына Божия, о спасительных таинствах, о Его учении, о жизни и смерти.
Но грехи языка не первичны; им предшествует в душе многое другое и, прежде всего, работа греховного воображения и греховной памяти. Греховное воображение приводит из небытия к призрачному бытию привлекательные, приманчивые картины греха, к которым тянется сердце; греховная память при-водит к такому же призрачному бытию такие же картинки прошлой жизни, ко-торые так притягательны были ветхому сердцу
есегда, по слову апостола, благодушествовать и радоваться. И это есегда во всех "военных" ситуациях означает сейчас, ныне, потому что заетра и после в руках Божиих. Вообще, вступающему в борьбу, необходимо знать все враже-ские приемы и уловки, чтобы не поддаться на них. "Завтра" и "после", которые диавол старается внушить "бойцу", - лишь одна из таких уловок.
Из других можно назвать следующие: попытки двигаться в "невидимой брани" с худым, неопытным руководством или без всякого руководства и по-мощи; самопрелыцение в результате временных успехов; послабления себе по-сле небольших побед; неосторожная и необдуманная стремительность; усиле-ние ропота в тяжелых обстоятельствах; несвоевременное делание одних дел и неделание крайне важных в данный момент и прочее.
Необходимо знать также те добродетели, которые преимущественно не-обходимы в "брани". Это - терпение, усердие, мужество и постоянство. Они нужны всегда, но, по-видимому, особенно - в долговременных искушениях.
591
когда говорят об искушениях, имеют в виду испытание личности, далеко не усовершившейся в борьбе с грехом, соблазнительными нечистыми помыс-лами.
искушается и душа человека, уже восшедшего на высоту независимости от нечистых греховных вожделений, и это второй род искушений. Правда, по-рою и по отношению к таким людям силы зла осуществляют «разовые» провер-ки, преимущественно по виду их прежней страстности, насылая на них то от-дельные сильные помыслы, то целые тучи мелких помышлений. Но обычно та-кие люди оказываются уже неподвластными ни плотским поражениям, ни сует-ным попечениям, ни даже гневным приражениям. И тогда-то главным видом искушений, которым пытаются одолеть их силы зла, становятся искушения скорбями.
Знание источника искушений в различных их родах важно для того, что-бы понимать, когда какими способами их преодолевать. В отдельных случаях слово Божие дает прямые советы о преодолении искушений в специфических ситуациях
Наиболее общим правилом для начинающего действия по преодолению искушений является неслушание советов диавола, даже когда они представля-ются по-видимому добрыми, особенно, когда начинающему духовный путь "рекомендуется" переступить за черту своих естественных и духовных сил и возможностей.
Второе общее правило аскетической жизни начинающему преодоление искушений - это оставление строгого суда над ближними; в противном случае аскетическая жизнь даже не сдвинется с места. Эта склонность преодолевается постоянным самоосуждением, особенно, когда поймаешь себя на осуждении ближнего.
592
"Технология" борьбы с помыслами в этом отношении состоит в том, что-бы, во-первых, как пишут святые отцы, вниманием ума стоять на страже сердца и, так сказать, "регистрировать" находящие помыслы; во-вторых, стремиться определить их характер, по крайней мере, в наиболее очевидном их направле-нии (большей частью, при работе совести помыслы блуда, чревоугодия или гнева не спутаешь); в-третьих, волевым и сердечным движением отказываться от внутреннего сочувствия греховным помыслам, и молитвенно-покаянным стремлением отгонять их от сердца, если они хоть сколько-то начали произво-дить разрушительную работу; в-четвертых, на будущее особенно хранить свою душу от искушений такого рода.
Иной характер имеют искушения от непосильных скорбей, и иной способ преодоления их. Почти все нравственные системы и частные советы и пережи-вания примыкают в этом отношении к стоическому сознанию, требующему мужестеа и мудрости. Не составляет исключения в некоторой степени и хри-стианское мировосприятие и нравственное переживание, хотя, разумеется, и с присущими христианскому сознанию особенностями.
Для того, чтобы как эти, так и все другие механизмы нравственной жизни "работали", необходимо духоеноерассуждение
Духовное рассуждение - это не просто способность к размышлению или созерцанию. Оно исключительно практично и работает в нравственной сфере. Дело духовного рассуждения, во-первых, разбирать, рассматривать, судить сами ситуации, когда они имеют нравственно и психологически вид сложной коллизии, а во-вторых, разбираться и оценивать свои отношения и виды пове-дения (как в прошлом, так и в будущем), с одной стороны, на соответствие за-поведям, а с другой стороны, применительно к обстоятельствам, ко времени и к личности.
593
Новозаветное сознание склонно более обращать внимание на испорчен-ный падением характх, человазескогосяассуждомия и мудрости, и потому отно-ситься к нему, как минимум, с известной степенью осторожности, видя ее не-полноту, неглубину, нечистоту и интерпретативность - результат поврежденно-сти природы человека падением
апостол раскрывает тем самым одну из наиболее существенных нравст-венных отрицательных особенностей человеческого рассуждения - суетность, то есть пустоту, тщетность, жизненную бесплодность.
По внутреннему же содержанию эта мудрость, по другой мысли апостола, имеет плотскую, а не духовную настроенность, то есть по сути своей рациона-листична и материалистична (2Кор. 1,12). Апостол говорит также не раз о та-ком плотском типе рассуждения, применительно к конкретным ситуациям, что он имеет только "еид мудрости" (Кол. 2,23). Мало что приносит в жизни чело-века столько вреда, как такое иллюзорное рассуждение, результатом которого всегда является самообман, а нередко и прямой обман. Апостол Иаков характе-ризует такую мудрость, как "земную, душевную, бесовскую" (Иак. 3,15). Заме-чательны эти три, через запятую, как бы равнозначные, лишь с некоторыми от-тенками эпитеты апостола. Земная - по объективному содержанию и вектору направленности; душевная - потому что вместо чистой нраестеенной ценности имеет субъ&ктиъно-психологическую; бесовская - потому что источником сво-им имеет не Бога, но силы зла.
Но кроме этой земной, пораженной грехом мудрости евангельский опыт знает мудрость и ее результат - рассуждение, которые даются как дар Божий, чрезвычайно превосходящий по своей силе и плодам прежнюю порочную муд-рость. Мудрость, рассуждение, благоразумие необходимы, в первую очередь, в различении добра и зла, и это не так легко, как может показаться на первый взгляд. Даже очевидное добро, если не рассудить, например, его меру, стано-вится злом. Так безмерное и несвоевременное (даже и по любви) стремление
594
помочь спасению ближних становится, по слову апостола, "ревностью не по разуму", попытка словом раскрыть правду обращается в болтливость и так да-лее.
Подлинное и чистое нравственное рассуждение невозможно, пока ум че-ловека остается в непреображенном через покаяние состоянии. Но и само пока-янное преображение не может совершиться, пока основные стремления души связывают личность с установками автономного "века сего".
Но даже если установка "не сообразования ума веку сему" принята лич-ностью, необходима постоянная проверка себя, потому что помыслы "сообра-зования" будут постоянно стремиться входить в ум, разрушая преображенную работу его рассуждения. Такая проверка может осуществляться лишь при усло-вии постоянного внимания ума по отношению к самому себе.
для непонимающего суть дела очень легко спутать нравственный свет внимания с мрачным инструментом психоанализа. И техника и результаты обоих деланий отчасти похожи, а внутренние плоды и смыслы глубоко различ-ны.
понимание самого слова "внимание" имеет три нравственных смысла, от-части взаимосвязанных. Во-первых, внимание к "духовной пище", к читаемому и слышимому: к молитве, к слову Божию, вообще к духовной литературе, к внушениям Божиим и ангельским и прочее. Во-вторых, внимание к ближнему, состоящее в чистом и доброжелательном понимании его жизни, его души с ее скорбями, стремлениями и прочее. И, наконец, внимание к самому себе, к своей душе.
Внимание к читаемому и слышимому состоит в том, чтобы не отвлекаться мыслями и желаниями на посторонние переживания, хотя бы они и казались
595
важными или действительно были таковыми. Важнее пищи духовной нет ниче-го, и смысл и задача неенимания в этом отношении - перейти от более необхо-димого и существенного к менее необходимому. Это особенно опасно, когда через какие-либо каналы Бог внушает личности для нее лично и непосредст-еенно необходимое.
Внимание к ближнему включает в себя слышание того, что он говорит, и того, о чем он молчит; понимание его и тогда, когда он плачет, и когда он сме-ется, и когда глаза сухие, губы сжаты, а сердце окаменело; и тогда, когда уста его говорят одно, а сердце - другое; и тогда, когда душа его раздирается в раз-ные стороны различными помыслами и переживаниями; и тогда, когда он скорбно и одиноко ищет такого внимания; и тогда, когда, как кажется, оно ему совсем не нужно.
Но главным образом е аскетическом значении внимание осознается как строгий надзор и постоянное и точное видение самого себя. Такое видение се-бя возможно лишь е сеете христианских нравственных смыслов, и потому оно оказывается гораздо более редким, чем это можно себе представить. Обычно людям кажется, что они понимают и видят себя, но как раз болыпей частью они себя