Geum.ru

Книга 4: Философия XX в уч для вузов

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   54

не безусловна, ибо относится к предпосылкам и методам познания

конечного. И человек вряд ли захочет умереть за правильность, кото-

рая доказуема. В другом положении мыслитель, который верит в то,

что от положений его веры нельзя отречься: тогда пострадает сама

истина. Ни одна всеобще-безличная истина не может требовать от че-

ловека, чтобы он стал мучеником. Только когда он им становится - и

именно как Бруно: не из мечтательного энтузиазма, не из чувства

противоречия моменту времени, но после длительного самоопределе-

ния - то это и есть признак подлинной веры, уверенности в истине.


Однако и пример Бруно, по Ясперсу, необычен. Ибо философия

имеет обыкновение концентрироваться не в положениях, которые при-

нимают вид познавательных, но в мыслительных связях, которые про-

низывают жизнь в целом. И если Сократ, Боэций, Бруно суть святые в

философии, то они отнюдь не являются великими философами. Но они

- достойные всяческого уважения люди, сохранившие философскую

веру посредством мученичества. Философскую веру, разъясняет Яс-

перс, ни в коей мере нельзя понимать как нечто иррациональное. (По-

лярность рационального и иррационального только запутывает понятие

экзистенции, как и понятие философской веры.) Однако философская

вера - это знание, которое тесно связано с незнанием. Последнее -

через философскую веру - наталкивается на бытие за пределами мыс-

ли, на нечто трансцендентное. И все-таки философская вера, вера мыс-

лящего человека, во все времена существует только в связи с осознани-

ем, с рациональным знанием. Философская вера хочет сама себя "выс-

вечивать". Философствуя, я ничего не принимаю таким, каким оно мне

кем-то или чем-то навязывается. Вера способна и должна становится

светлее, сознательнее, должна развиваться благодаря сознанию.


Философскую веру Ясперс отличает от "веры откровения". Фило-

софия, в отличие от веры откровения, не занимается пропагандой, но

оставляет каждого человека как такового свободным в его решениях.


Философия не вещает и не увещевает. В философии встречаются сво-

бодные люди как путешественники судьбы: "Философская вера имеет

собственный источник. Но она оставляет откровение как возможность,

значимую для других, хотя сама не может понять откровение. Фило-

софская вера хочет не вражды, а обсуждения, не изоляции, а комму-

никации, не насилия, а либеральности".


Ясперс отличал философию и, соответственно, философскую веру

от науки и, соответственно, научного знания и познания. При этом

Ясперс не был врагом разума, науки и научности, но был их крити-

ком. Он признавал, что естествознание, математика нуждаются в зна-

ниях, которые - после их интерсубъективной проверки - становятся

общезначимыми, обязательными, принудительными. Но возражал

против того, чтобы такое точное научное знание становилось эталоном

знания как такового, а его исследование превращалось в главный или

даже единственный предмет философии. Ибо, во-первых, в других

науках (исторических, политических и т. д.) подобные знания едва ли

возможны '*. И "если за науку выдают мир принудительной всеобщез-

начимости, то проваливаются в пустоту...". Во-вторых, кроме "при-

нудительного" знания в познавательный мир входят такие феномены

как недостоверность, вероятность или невероятность. Исследовате-

ли с определенным правом отмечают, что предпосылкой для критики

науки и научности служит у Ясперса созданный самим мыслителем

образ лишь "принудительного", общезначимого научного знания, не

отвечающий современному пониманию, которое отводит большую роль

в науке гипотезам, вероятностному знанию.


Тем не менее ригористический образ науки и научности был нужен

Ясперсу для того, чтобы утвердить свое понимание философии как

особого вида знания-веры, отличного от науки и научности. Если ис-

тина в науке может быть отделена от человека, то философская исти-

на от человека неотделима. Она помогает понять человеческое суще-

ство и человеческий мир глубже, чем это способны сделать все науки

вместе взятые. Однако было бы неправильно, замечает Ясперс, пре-

увеличивать значение философии и всякого теоретического знания для

практической деятельности человека и человечества. Принимает ре-

шение, действует и несет за это ответственность сам человек . Но

философия также имеет важные практические функции.


Идеи и категории философии Ясперса, на первый взгляд абстрак-

тно-метафизические, тем не менее близко соприкасаются в работах

философа с коренными экзистенциальными вопросами, такими как

жизнь, смерть, смысл жизни, выбор, судьба, ответственность, и с со-

циально-политическими проблемами, такими как демократия, закон-

ность, права и свободы личности. "Обособление философского мыш-

ления - как якобы спекулятивного, мечтательного, утопического...

- от мышления о реальности... я считаю ложным"".


Пример связывания философии с политикой - участие Ясперса в

осмыслении послевоенного состояния Германии, о чем раньше уже

отчасти шла речь. Сделавши понятие "вины" одной из категорий своей


экзистенциальной философии (и различив криминальную, политичес-

кую, моральную и метафизическую вину), Ясперс в послевоенной Гер-

мании был одним из тех, кто остро и бескомпромиссно поставил воп-

рос о "немецкой вине". В отличие, например, от Хайдеггера (который

сотрудничал с фашистами и никогда публично в том не покаялся),

Ясперс ничем не запятнал себя в годы гитлеризма. Более того, как

отмечалось, он подвергался преследованиям, был отлучен от препода-

вания и лишен возможности публиковать свои работы. А вот после

войны, настаивая на необходимости покаяния нации, признания и осоз-

нания "немецкой вины", Ясперс включал в число виноватых и самого

себя - уже потому, что сохранил жизнь, когда миллионы людей встре-

тили насильственную смерть. Он говорил: "мы виноваты", "наша вина".

"За двенадцать лет с нами произошло что-то, что было как бы пере-

плавкой нашей сущности... То, что мы выжили, это как чудо... И мы

хотим заслужить спасенную нам жизнь" . Для философии Ясперса

характерны подобные конкретно-исторические размышления о совре-

менной истории, тесно связанные с социально-философскими диагно-

зами "нашей эпохи", а эти последние - с самыми широкими фило-

софско-историческими обобщениями.


Ясперс об истории и "осевом времени"


В послевоенные годы Ясперс, с одной стороны, с растущей трево-

гой предупреждал об опасностях той пограничной ситуации, в кото-

рую все человечество ввергло атомное оружие. С другой стороны, он

выдвинул идею "осевого времени", "осевой эпохи" (die Achsenzeit),

которую исторически связал с возникновением христианства и других

мировых религий и суть которой усматривал в следующем: "В эти

эпохи сложились все те основополагающие категории, с помощью ко-

торых мы сегодня мыслим; были заложены основные принципы миро-

вых религий, исходя из которых люди живут до сегодняшнего дня. В

этом смысле был сделан переход в универсальное" ".


В основе философии истории Ясперса лежит идея единства, цело-

стности исторического бытия человечества, которое имеет "единствен-

ный первоисток и одну цель" (S. 17, 31). Как познать и осознать этот

первоисток (Ursprung) и эту цель (Ziel)? Исторические дисциплины

и связанные с ними историко-философские концепции исходят из того,

что решение такой познавательной задачи возможно лишь на пути

объективного познания, подчиненного критериям научности. Ясперс

категорически отвергает подобный подход в самих его основаниях,

утверждая, что суть, цель, первоисток истории вообще неподвластны

объективистскому познанию.


Познавая отдельные факты и события, объективистская историо-

графия не способна ни охватить историю в ее широте, ни уловить

"решающее единство человеческой истории" (S. 18). Ясперс же пыта-

ется приблизиться к выполнению этих масштабных задач - и именно

с помощью понятия "осевое время", "осевая эпоха".


Другая тенденция философии истории Ясперса - попытка изба-

виться от опасностей европоцентризма и "христоцентризма". Будучи

христианским философом, Ясперс вместе с тем подчеркивает: христи-

анская вера не есть вера всего человечества (S. 19). Для него истори-

чески равновелики - ибо равно подпадают под понятие "осевая эпо-

ха" - все главные мировые религии, все "культурные круги", в кото-

рых они возникли и получили распространение. Поэтому поиски един-

ства истории связаны у Ясперса с отстаиванием многообразия, неот-

меняемого этим единством. Что же касается единства, то его Ясперс

выражает с помощью "основных категорий", понятий, духовных фе-

номенов, более или менее общих для мировых культур и имевших

свой первоисток в осевой эпохе (приблизительно между IX и III сто-

летиями до новой эры, когда "доистория" преобразовалась в осевое

время). К ним принадлежат: сознание, рефлексия, способность ста-

вить предельно широкие вопросы о бытии как целостности, о человеке

и его самости (Selbst), о силе и бессилии человека, о человеческом

существовании и его хрупкости, о вине, судьбе и спасении (S. 27).

Важнейшее свойство мысли осевого времени - преодоление мифоло-

гизма ("логос" в его борьбе против мифа), вытекающее отсюда ста-

новление образа "единого Бога" - вместе с одухотворением бытия.

Вот почему Ясперс называет осевую эпоху "священной историей".


Из ясперсовского изображения специфических особенностей мыс-

ли и сознания осевой эпохи ясно, что они родственны философской

вере. Ясперс это признает: время рождения и закрепления философ-

ской веры как раз и есть осевая эпоха . И все-таки определенное

первенство имеет единство самой эпохи, единство истории. Без этого

исходного единства не стало бы возможным в принципе родственное

толкование (герменевтика) истории, объединяющее рационализм и

религиозность.


Но в отличие от традиционного рационализма новое толкование

единства истории, о котором ведет речь Ясперс, не должно претендо-

вать на создание универсалий. "Ясперс утверждает нечто прямо про-

тивоположное. Великое в истории - всегда особое и единичное; что

до всеобщего, то здесь наталкиваешься лишь на общие места и на то,

что именуют исторически непреходящим... Основа единства покоится

на том факте, что люди благодаря духу и в процессе общения могут

развить универсальную способность взаимопонимания... Единство ис-

тории есть поэтому бесконечная задача" ".


Возникнув в осевую эпоху, единящие Европу, единящие человече-

ство понятия, ценности, духовные структуры долгое время сохраняли

свое влияние на умы и деяния людей. Но оно постепенно ослабевало.

Современная эпоха со всеми ее опасностями знаменует "исчезновение

общего европейского мира" - когда уже нет единого Бога, в которого

верят, нет солидарности людей одной веры, когда отсутствет осново-

полагающее знание, единящее людей, когда будущее становится нео-

пределенным.


Однако Ясперс не устает подчеркивать сложность, противоречи-

вость исторического процесса. Осевое время древности неповторимо.


1


pl..


Но вот "замечательные духовные творения Европы 1500-1800 гг. -

творения Микеланджело, Рафаэля, Леонардо, Шекспира, Рембранд-

та, Гете, Спинозы, Канта, Баха, Моцарта" (С. 97) заставляют поста-

вить вопрос: не следует ли видеть в этом более близком к нам времени

"вторую ось" истории человечества? Ясперс дает отрицательный ответ

на поставленный вопрос. Он полагает, что различия между осевой

эпохой и Ренессансом весьма значительны, и прежде всего в двух

отношениях: вторая эпоха не питалась только собственными соками,

как первая; кроме того, она - явление чисто европейское "и уже по

одному этому признаку не может считаться второй осью" (там же). В

общем виде именно в вопросе о влиянии Европы на мировое развитие

в XIX и XX в. произошли коренные изменения: "Восприняв европей-

скую технику и национальные требования европейских стран, мир

стал европейским и с успехом обратил то и другое против Европы.

Европа - старая Европа - уже не является господствующим факто-

ром в мире. Она отступила перед Америкой и Россией... Правда, ев-

ропейский дух проник теперь в Америку и Россию, но это - не Евро-

па" (С. 98). Ясперс многое связывал с будущим объединением Евро-

пы, которое в наши дни стало реальностью.


Историческое развитие, в новое время инициированное именно Ев-

ропой, привело, согласно Ясперсу, ко многим опасностям. Ясперс,

например, подробно обсуждает опасности, исходящие от технического

мира и шире - от созданного человеком мира "второй природы":

человек лишается своих корней, его охватывает чувство бессилия и

собственной никчемности; он страдает от бездуховности окружающего

мира; его собственная "свободная духовность" оказывается под угро-

зой. А это противоречит самой человеческой сущности. Ибо "чело-

век - такое существо, которое не просто есть, но которое знает, что

оно есть... оно есть существо, которое все еще свободно принимает

решения; человек есть дух, а специфическая ситуация человека - его

духовная ситуация" .


Подобно другим экзистенциалистским авторам, Ясперс требует при-

нять в расчет опасности, исходящие от слепой веры в научно-техни-

ческий прогресс. Такая вера, как и все слепые верования, коренным

образом отличается от веры философской. Ошибаются те, кто верит в

"прозрачность" и легкую управляемость как бы само собой прогресси-

рующего научно-технического мира и кто отказывается трезво взгля-

нуть в лицо глубочайшим опасностям, которые таит в себе техника.

Ведь человек все более превращается в средство, в объект, над кото-

рым господствуют. Что или кто господствует над человеком? Вряд

ли это техника сама по себе. Ведь скрытые в технике силы и тенден-

ции господства, замечает Ясперс (в согласии с Хайдеггером), сами не

являются техническими. Над человеком господствуют те социальные

силы, которые распоряжаются техникой и власть которых становится

все более деспотической. Однако возможности такого господства ко-

ренятся в природе, "конституции" человека. Каков же выход? И воз-

можен ли он?


Ясперс снова и снова повторяет: спасение человека и человечества

возможно лишь на пути единства и коммуникации. А также - на пути

все более глубокого осмысления истории. Заключительный раздел книги

Ясперса "Истоки и цель истории" имеет примечательное название "Пре-

одоление истории". Принципиальная незавершенность истории вызы-

вает в человеке беспокойство и даже недовольство. И ему свойственно

желание как бы выйти за пределы исторического бытия, оставив где-

то в стороне трудности, противоречия, опасности, неотделимые от ре-

альной истории. Человек подчас пытается уйти от истории - куда

же? В мир "неподчинившейся человеку природы". Или в мир "вне-

временной значимости, истины" (S. 277). Или в сферу экзистенции

(ибо даже пребывая в истории, экзистенция позволяет преступить ее

границы, приближаясь к "безусловному" полю ответственности, вы-

бора, решения, понимания). Или в мир "высочайших творений" чело-

века, улавливающих "само бытие". "История, - говорит Ясперс, -

оказывается путем к надысторическому. В созерцании величия - в

сотворенном, свершенном, мыслимом - история светит как вечное

настоящее. Она уже не просто удовлетворяет любопытство, а стано-

вится вдохновляющей силой" (S. 279). Но вознесение над историей

оказывается заблуждением, если человек надеется уйти от истории.

"Основной парадокс нашей экзистенции, который заключается в том,

что только в мире мы обретаем возможность подняться над миром,

повторяется в нашем сознании, поднимающемся над историей. Нет

пути в обход мира, путь идет только через мир, нет пути в обход

истории, путь ведет только через историю". Человек, живя на едином

теперь земном шаре, "должен задать себе вопрос - какое место он

там займет и во имя чего он будет действовать" (S. 280).


Идеи Ясперса и других экзистенциалистов до сих пор злободнев-

ны. Глобальная историческая ситуация в наши дни стала погранич-

ной: возможны и гибель человечества, и его выживание. Человечество

впервые в истории не абстрактно, а вполне реально оказалось перед

угрозой смерти. Как в жизни индивидов, так и в жизни человеческого

рода сегодня требуются высокий жизненный порыв, критическая реф-

лексия, усилия разума, борьба с иррациональными устремлениями,

"ангажированность" - активность и инициатива всех и каждого из

нас. В философии, как и в политике, Ясперс придерживался либе-

ральных, плюралистических установок. Он также был сторонником

обновленного просветительства. И действительно, важнейший шаг,

который должен сделать и уже делает современное человечество, -

осознание того, что сложилась качественно новая ситуация, что она

действительно пограничная. Даже страх перед глобальной катастро-

фой, которым охвачены многие люди, должен послужить делу выжи-

вания человечества. Применимость ко всему человечеству ранее отно-

симых к индивиду экзистенциальных понятий еще раз демонстрирует

неразделимость судеб уникального индивида и общества, человече-

ства как целого. Человек свободен осознать свою неотделимость от

человечества - и он должен это осознать.


Проблема специфики человеческого бытия в мире является цент-

ральной и для философии М. Хайдеггера, к которой мы теперь пере-

ходим.


ЛИТЕРАТУРА


' Об экзистенциализме см.: Bollnow O.F. Existenzphilosophie.

Stuttgart, 1960; Heinemann F. Existenzphilosophie lebendig oder tot?

Stuttgart, 1954; Grundprobleme der groBen Philosophen. Philosophic

der Gegenwart. V. Jaspers. Heidegger. Sartre. Camus. Wust. Marcel.

Gottingen, 1982; MounierE. Introduction auxexistentialismes. P., 1947;

Muller G. Existenzphilosophie in geistigen Leben der Gegenwart,

Heidelberg, 1949; Reding М. Die Existenzphilosophie. Heidegger, Sartre,

Gabriel Marcel und Jaspers in kritisch-systematisches Sicht. Dusselldorf,

1949; Stegmuller W. Existenzphilosophie // Hauptstromungen der

Gegenwartsphilosophie. Stuttgart, 1978. Bd. 1; ГайденкоП. П. Экзис-

тенциализм и проблема культуры. М., 1963; Она же. Прорыв к транс-

цендентному. М., 1977; Соловьев Э. Ю. // Вопр. философии. 1966.

№12; 1967. №1.


См.: Ясперс К. Куда движется ФРГ? М., 1969.

э Камю А. Избранное. М., 1969. С.378

* Антология мировой философии. М. 1969. Т. 1. С. 356.

' О жизни, сочинениях и идеях К.Яснерса см.:

HerschJ. Karl Jaspers. Eine Einfurung in sein Werk. Munchen, 1980;

Pieper H. Selbstsein und Politik. Jaspers' Entwicklung vom esoterischen

zu politischen Denker. Meisenheim, 1973; Saner H. Karl Jaspers in Selbst-

zeugnissen und Bilddokumenten. Hamburg, 1970; Karl Jaspers in der

Diskussion / Hrsg. v. H. Saner. Munchen, 1973; Karl Jaspers / Hrsg.

v. P. A. Schilp. Stuttgart, 1957; TillietteX. Karl Jaspers. Theorie de la

verite. Metaphysique deschiffres. Foi Philosophique. P., 1960; Karl Jaspers

Today / Ed. L. H. Ehriich, R. Wisser. Washington, 1988; Karl Jaspers.

Denken zwischen Wissenschaft, Politik und Philosophic / Hrsg. v.

D. Harth. Stuttgart, 1989.


Сочинения К. Ясперса: Jaspers К. Allgemeine Psychopathologie.